Порто-Санта Руфина (субурбикарная епархия)
Субурбикарная епархия Порто-Санта Руфина | |
Sede suburbicaria di Porto-Santa Rufina | |
Собор святых сердец Иисуса и Марии при резиденции епархии, Рим | |
латинский | |
---|---|
Главный город | |
Страна | |
Дата основания | |
Кафедральный собор |
Собор святых сердец Иисуса и Марии |
Приходов |
55 |
Иерарх |
Джино Реале |
Площадь епархии |
2000 км² |
Население епархии |
360000 чел. |
Число католиков |
355000 чел. |
Доля католиков |
97,7 % |
Официальный сайт |
[www.diocesiportosantarufina.it/home/news.php?seid=10 diocesiportosantarufina.it] |
Порто-Санта Руфина (лат. Portuensis-Sanctae Rufinae) — субурбикарная епархия Римской епархии.
Содержание
Территория
Епархия охватывает огромную территорию, которая простирается к северо-западу от города Рима, в том числе включает территории муниципальных образований: Фьюмичино, Черветери, Ладисполи, Санта-Маринелла, Риано, Кастельнуово-ди-Порта, и часть территорий принадлежащих XV, XVI, XVIII, XIX и ХХ муниципалитетам Рима.
Соборный храм посвящён Священного Сердца Иисуса и Марии и находится на территории Римского муниципалитета Ла Сторта. До его строительства и освящения, в 1950 году, кафедральным собором являлся собор Святых Ипполито и Люсии в порто Траяно. Церковь Санта Мария Маджоре ди Черветери является самым древним собором епархии.
Территория епархии состоит из 55 приходов, объединённых в 5 викариатов: Кастельнуово-ди Порто, Порто Романо, Сельва Кандида, Маккарезе, Черветери-Ладисполи-Санта Маринелла.
История
Эта епархия образовано из двух субурбикарных епархий: Порто и Санта Руфина.
Порто
Христианская вера укоренилась в районе Порто достаточно быстро. Известны различные имена погибших в Порто: Ипполитус — первый епископ Порто, принял мученическую смерть 250 году. Его мощи были обнаружены в 1975 году во время археологических раскопок на Святом острове Святой (Фьюмичино).
Сенатор Паммакиус в 370 году построил большой xenodochium, или место отдыха для пилигримов. Среди других епископов известены:
- Донато (даты жизни неизвестны), который построил базилику Sant’Eutropio;
- Феликс, современник Св. Григорий Великий,
- Иоанн, легат 6-го Генерального совета (680 год);
- Грегорио, который сопровождал Папу Константина в Константинополь (710 год);
- Цитонатус, присутствовал на посвящении антипапы Константина (767 год),
- Родоальдус который поступил вразрез с инструкций в случае с Фотием в Константинополе (862 год), и был свергнут за содействие в разводе Лотаря II Лотарингского,
- Формоз ставший Папой (891 год),
- Бенедикт (963 год), который проводил посвящение антипапы Льва VIII,
- Григорий III (между [985—991 годами), построивший систему орошения епархии,
- Папы Бенедикт VIII и Бенедикт IX — оба были епископами Порто;
- Маврикий (1097 год), посланный Пасхалий II для восстановления порядка на Святой Земле.
Формоза, вероятно, во второй половине IX века, перенёс место пребывания епархии на остров Тиберина, где был построен новый собор епархии. Изначальная территория епархии, после нашествия сарацин обезлюдела, и от неё пришлось отказаться. В 1018 году буллой Quoties illa Папы Бенедикта VIII управление епархии окончательно перенесено в собор Сан-Бартоломео на Тибериане.
Исторически сложилось, что епископы Порто были вторыми в Священной Коллегии кардиналов, после епископов Остии, которые были первыми.
Сельва Кандида — Санта Руфина
Первые свидетельства о существовании епархии Санта Руфина относится к V веку, когда епископ Адеодатус (501 год) принял участие в состоявшемся совете у папы Симмаха; епископу Валентину, викарию Рима во время отсутствия папы Вигилия, были отрублены руки по приказу короля остготов Тотилы. Среди других епископов Санта Руфина следует упомянуть: Тиберия (594 год), Урса (680 год), Никиту (710 год), Хильдебранда (906 год) и Петра II (1026—1049 годы), которые включили в свою юрисдикцию город Леонине, Трастевере, и остров Тиберина. Резиденцией епископов Сельва Кандида находилась на острове Тиберина, рядом с церковью Св. Адальберта и Паолино, в то время как епископы Порто находились на этом же острове, близ церкви Сан-Джованни. Епископы Сельва Кандида, благодаря тому, что границы епархии подходили к реке Тибр, пользовались большими прерогативами, связанными с возможностью проведения церемоний в Соборе Святого Петра, потому что он находился на территории епархии. Эти льготы были постепенно отменены лишь после окончания Авиньонского пленения пап, когда папа перенес свою резиденцию из Латеранского дворца в Ватикан.
Самым известным из прелатов был кардинал Умберто ди Сельва Кандида (1057—1063 годы), который сопровождал папу Льва IX из Бургундии в Рим и был отправлен в Константинополь, чтобы разрешать спорные вопросы с патриархом Михаилом Керуларием. Выступал против ошибок греков и против Беренгера (1051—1063 годы). Последним епископ этой епархии был Мейнард.
Порто и Санта Руфина
Папа Калликст II (1119—1124 годы) объединил епархию Порто с епархией Сельва Кандида (Санкта Руфина).
Среди наиболее известных из кардиналов-епископов объединённой епархии следует отметить: Петра (1116—1123 годы); Теодевинуса (1133 год), немца, направлявшего различные миссии в Германию и на Святую землю; Бернарда (1159 год), которые способствовал установлению мира между папой Адрианом IV и императором Фридрихом I Барбаросса; Теодониус (1177 год), который, рассмотрел дело Святого Томаса Бекета; Ченчио Савелли (1219 год); Романо Бонавентура (1227 год), которые получили подтверждение всех прав своей епархии; Оттон Кандидо (1243 год), маркиз де Монферрато, несколько раз, в качестве легата папы Иннокентия IV при дворе императора Фридриха II; Роберт Килвардби, бывший архиепископ Кентерберийский, отравленного в Витербо (1280 год), Маттео д’Аккуаспарта (1290 год), бывший генерал ордена младших братьев (францисканцев) и известный богослов; Джованни Минио (1302 год), генерал францисканцев, Жак д’Юэз (1312 год) будущий Папа Иоанн XXII; Пьетро Орсини (1374 год), которые позднее вступил в западный раскол.
28 июля 1452 года епархия Санта Руфина была отделена от епархии Порто, но уже в следующем году, после смерти кардинал Франческо Кондульмера, были вновь объединены.
Впоследствии занимали епископскую кафедру: Родриго Борджиа (1476 год), будущий папа Александр VI; Джан Пьетро Карафа (1553 год), будущий папа Павла VI, Алессандро Фарнезе-младший (1578 год); Ульрих Карпенья (1675 год), который оставил наследство, чтобы оплатить стоимость народных миссий, которые будут проводиться каждые четыре года; Пьетро Оттобони (1687 год), будущие папа Александр VIII, Флавио Киджи (1693 год), который расширил и украсил собор, Винченцо Мария Орсини (1715 год), будущий Папа Бенедикт XIII; Бартоломео Пакка (1821 год).
С XVI века кафедра Порто и Санта Руфина была закреплена за вице-деканами Коллегии кардиналов, в случае смерти декана или его избрания на папство, вице-декан сменял его и занимал должность епископа Остии и Веллетри. Этим объясняется частая смена епископов.
В начале XIX века епархиия находилась в упадке, так, что его епископ Леонардо Антонелли назвал его «чистым и сухим скелетом». Причинами упадка были нашествие сарацин и нездорового климата. Согласно переписи 1853 года на территории епархии проживало 3.030 жителей и действовало 12 приходов.
10 декабря 1825 года Чивитавеккья была отделена от епархия Витербо и Тускания и объединена с епархией Порто и Санта Руфина, а 14 июня 1854 года была отделена и соединена с Корнето (в настоящее время епархия Чивитавеккья-Тарквинии).
Кардинала Луиджи Ламбрускини восстановил собор и епископский дворец в Порто.
5 мая 1914 года Папа Пий X, Motu proprio Edita a Nobis, отменил закрепление епархии за вице-деканом Коллегии кардиналов.
В 1921 году численность населения епархии было около 10000 постоянных жителей и до 12000 сезонных сельскохозяйственных рабочих. Насчитывалось 19 приходов. В 1930-е годы, из-за эпидемии малярии, область оставалась практически необитаемой.
В 1926 году немецкий иезуит Леопольд Фонк начало строительство храма в честь святой Маргариты Марии, работа осталась незавершенной, пока в 1948 году кардинал Эжен Тиссеран не возобновил строительство. Через два года, 25 марта 1950 года, здание было закончено и посвящено Священному Сердцу Иисуса и Марии и сделано кафедральным собором епархии.
С назначением 2 февраля 1967 года архиепископа Андреа Панграцио, началась линия епископов, не кардиналов, в соответствии с Motu proprio Suburbicariis Sedibus от 11 апреля 1962 года.
С 30 сентября 1986 года епархия приняла имя Субурбикарная епархия Порто-Санта Руфина.
Список епископов
Епископы Порто
- Грегориус † (314 год)
- Цитонатус † (767 год)
- Джованни † (797 год — между 814 и 826 годами)
- Стефано † (первый раз в 826—853 годах)
- Родоальд † (с 853 года по 864 год, свергнут)
- Формоз † (с 864 года по 876 год, свергнут)
- Вальперто † (876—883 годы)
- Валентино † (883 год)
- Формоз † (второй раз в 883—891 годах)
- Сильвестр † (891—898 годы)
- Кризогоно † (после 904 года — до 956 года)
- Константино † (956—960 годы)
- Бенедикт † (с 960 года по 964 год, свергнут)
- Бенедикт † (второй раз с 967 года до 969 года или до 985 года)
- Грегорио † (985—991 годы)
- Бенедикт † (998—1001 годы)
- Теофилакт (или Иоанн) † (1001—1012 годы)
- Бенедикт де Потио † (1012 год — около 1024 года)
- Джованни Понцио † (около 1025 года — 1033 год)
- Джованни † (1033—1046 годы)
- Джорджио † (1046 год — умер около 1049 года)
- Джованни Конти † (22 апреля 1049 года — умер в 1061 году или 1062 году)
- Джованни † (1066 год — умер после 1095 года)
- Маурицио † (около 1095 года — умер после 1101 года)
- Пьетро † (около 1100 года — после 1103 года)
- Винсент † (около 1106 года — умер до 1116 года)
- Пьетро † (1116 год — умер 7 декабря 1134 года)
- Единая штаб-вартира в Санта Руфина с 1119 года.
Епископы Санта Руфина (или Сельва Кандида)
- Тиберий † (594 год)
- Урс † (680 год)
- Никита † (710 год)
- Грегорио † (761—769 годы)
- Джованни † (823—826 годы)
- Leon † (863—867 годы)
- Тедоне (или Тидо) † (869—872 годы)
- Леон (?) † (872 год — не позднее 879 года)
- Грегорио † (879 — не позднее 884 года)
- Бенедикт † (884 — не позднее 906 года)
- Хильдебранд † (906—910 годы)
- Видони (или Тидо или Гвидо) † (963—969 годы)
- Крещенцио † (993 год — не позднее 1012 года)
- Бенедикт † (1012 год — около 1024 года)
- Грегорио † (после 1023 года — 1025 год)
- Пьетро † (1025 год или 1026 год — 1035 год)
- Бенедикт † (1035 год — около 1040 года)
- Пьетро † (около 1040 года — 1049 год или 1051 год)
- Крещенцио † (1049—1051 годы)
- Умберто ди Сильвакандида, O.S.B. † (1051 год — умер 5 мая 1061 года)
Епископы Порто и Санта Руфина
- Теодвин, C.R.S.A. † (декабрь 1134 года — умер в 1153 году)
- Бернард, Can.Reg.S.Fred. † (декабрь 1158 года — 1176 год)
- Гильермо Матенго † (1176—1177 годы)
- Теодино дельи Атти, O.S.B. † (не поздне 1179 года — умер в 1186 году)
- Романо Бобоне † (1189 год — умер около 1190 года)
- Петру Галлоча † (сентябрь 1190 года — умер после 25 февраля 1211 года)
- Бенедикт † (1212 год — умер после 18 июля 1216 года)
- Ченцио (1217 год — умер после 24 июля 1217 года)
- Конрад фон Урах, O.Cist.. † (8 января 1219 года — умер 30 сентября 1227 года)
- Романо Бонавентура † (до 18 августа 1234 года — умер в 1243 году)
- Оддоне ди Монферрато † (28 мая 1244 года — умер в 1250 году или в 1251 году)
- Джакомо делла Порта † (декабрь 1251 года — умер 19 ноября 1253 года)
- Иоанн Толедо, O.Cist. † (24 декабря 1261 года — умер 13 июля 1275 года)
- Роберт Килуордби, O.P. † (12 марта 1278 года — умер 12 сентября 1279 года)
- Бернар де Лангиссель † (12 апреля 1281 года — умер 19 сентября 1291 года)
- Маттео Аккуаспарта, O.F.M. † (1291 год — умер 28 или 29 октября 1302 года)
- Джованни Минио да Моровалле, O.F.M. † (15 декабря 1302 года — умер в августе 1312 года)
- Жак д’Юэз † (не позднее 22 мая 1313 года — 7 августа 1316 года, избран Папой с именем Иоанн XXII)
- Бернар де Кастане † (17 декабря 1316 года — умер 14 августа 1317 года)
- Беренгер Фредоль † (1317 год — умер 11 июня 1323 года)
- Пьер д’Аррабле † (декабрь 1328 года — умер в марте 1331 года)
- Жан-Раймон де Коммингес † (1331 год — умер в 1348 году)
- Бернар д’Альби † (19 января 1349 года — умер 23 ноября 1350 года)
- Ги де Булонь † (1350 год — умер 25 ноября 1373 года)
- Пьетро Корсини † (1374 год — умер 16 августа 1405 года)
- Беренгер де Англесола † (29 мая 1406 года — умер 23 августа 1408 года) (псевдокардинал)
- Антонио Коррер, C.R.S.A. † (9 мая 1409 года — 14 марта 1431 года, назначен епископом Остии и Веллетри)
- Бранда Кастильони † (14 марта 1431 года — 29 января 1440 года, назначен епископом Сабины)
- Доминго Рам Ланайа, C.R.S.A. † (7 марта 1444 года — умер 25 апреля 1445 года)
- Франческо Кондульмер † (апрель 1445 года — умер 30 октября 1453 года)
- Джон Кемп † (21 июля 1452 года — умер 22 марта 1454 года) (епископ Санта Руфина)
- Гийом д’Эстутвиль, O.S.B.Clun. † (1454 год — 26 октября 1461 года, назначен епископом Остии и Веллетри)
- Хуан Карвахаль † (26 октября 1461 года — умер 6 декабря 1469 года)
- Ричард Оливье де Лонгвиль † (1469 год — умер 19 августа 1470 года)
- Филиппо Каландрини † (30 августа 1471 года — умер 18 июля 1476 года)
- Родриго Ланцоль Борха и Борха † (24 июля 1476 года — 11 августа 1492 года, избран папой Римским под именем Александра VI)
- Джованни Микиель † (31 августа 1492 года — умер 10 апреля 1503 года)
- Жоржи да Коста † (10 апреля 1503 года — умер 18 сентября 1508 года)
- Раффаэле Сансони Галеотти Риарио † (22 сентября 1508 года — 20 января 1511 года, назначен епископом Остии и Веллетри)
- Доменико Гримани † (20 января 1511 года — умер 27 августа 1523 года)
- Франческо Содерини † (9 декабря 1523 года — 18 декабря 1523 года, назначен епископом Остии и Веллетри)
- Никколо Фиески † (18 декабря 1523 года — 20 мая 1524 года, назначен епископом Остии и Веллетри)
- Алессандро Фарнезе † (20 мая 1524 года — 15 июня 1524 года, назначен епископом Остии и Веллетри)
- Антонио Мария Чокки-дель-Монте † (15 июня 1524 — умер 20 сентября 1533 года)
- Джованни Пикколомини † (26 сентября 1533 года — 26 февраля 1535 года, назначен епископом Остии и Веллетри)
- Джованни Доменико де Купис † (26 февраля 1535 года — 28 ноября 1537 года, назначен епископом Остии и Веллетри)
- Бонифацио Ферреро † (28 ноября 1537 года — умер 2 января 1543 года)
- Антонио Сансеверино, SMOM † (8 января 1543 года — умер 17 августа 1543 года)
- Марино Гримани † (24 сентября 1543 года — умер 28 сентября 1546 года)
- Джованни Сальвиати † (8 октября 1546 года — умер 28 октября 1553 года)
- Джан Пьетро Карафа † (29 ноября 1553 года — 11 декабря 1553 года, назначен епископом Остии и Веллетри)
- Жан дю Белле † (11 декабря 1553 года — 29 мая 1555 года, назначен епископом Остии и Веллетри)
- Родольфо Пио † (29 мая 1555 года — 18 мая 1562 года, назначен епископом Остии и Веллетри)
- Франческо Пизани † (18 мая 1562 года — 12 мая 1564 года, назначен епископом Остии и Веллетри)
- Федерико Чези † (12 мая 1564 года — умер 28 января 1565 года)
- Джованни Джироламо Мороне † (7 февраля 1565 года — 3 июля 1570 года, назначен епископом Остии и Веллетри)
- Кристоферо Мандруццо † (3 июля 1570 года — умер 5 июля 1578 года)
- Алессандро Фарнезе-младший † (9 июля 1578 года — 5 декабря 1580 года, назначен епископом Остии и Веллетри)
- Фульвио Джулио делла Корнья † (5 декабря 1580 года — умер 2 марта 1583 года)
- Джакомо Савелли † (9 марта 1583 года — умер 5 декабря 1587 года)
- Джованни Антонио Сербеллони † (11 декабря 1587 года — 2 марта 1589 года, назначен епископом Остии и Веллетри)
- Альфонсо Джезуальдо † (2 марта 1589 года — 20 марта 1591 года, назначен епископом Остии и Веллетри)
- Игнацио д’Авалос д’Арагона, O.S. † (20 марта 1591 года — умер 20 февраля 1600 года)
- Толомео Галлио † (21 февраля 1600 года — 19 февраля 1603 года, назначен епископом Остии и Веллетри)
- Джироламо Рустикуччи † (19 февраля 1603 года — умер 14 июня 1603 года)
- Джироламо Симончелли † (16 июня 1603 года — умер 24 февраля 1605 года)
- Доменико Пинелли † (1 июня 1605 года — 7 февраля 1607 года, назначен епископом Остии и Веллетри)
- Джироламо Бернерио, O.P. † (7 февраля 1607 года — умер 5 августа 1611 года)
- Антонио Мариа Галли † (17 августа 1611 года — 16 сентября 1615 года, назначен епископом Остии и Веллетри)
- Антонио Мария Саули † (16 сентября 1615 года — 6 апреля 1620 года, назначен епископом Остии и Веллетри)
- Джованни Эванджелиста Паллотта † (6 апреля 1620 года — умер 22 августа 1620 года)
- Бенедетто Джустиниани (31.05.1620 — умер 27.03.1621);
- Франческо Мария Бурбон дель Монте Санта-Мария (29.03.1621 — 27.09.1623), назначен епископом Остии и Веллетри;
- Франческо Сфорца (27.09.1623 — умер 09.09.1624);
- Оттавио Бандини † (27 сентября 1624 года — 7 сентября 1626 года, назначен епископом Остии и Веллетри)
- Джованни Баттиста Дети † (9 сентября 1626 года — 20 августа 1629 года, назначен епископом Остии и Веллетри)
- Доменико Джиннази † (20 августа 1629 года — 15 июня 1630 года, назначен епископом Остии и Веллетри)
- Карла Эммануэле Пио ди Савойя старший † (15 июня 1630 года — 28 марта 1639 года, назначен епископом Остии и Веллетри)
- Марчелло Ланте делла Ровере † (28 марта 1639 года — 1 июля 1641 года, назначен епископом Остии и Веллетри)
- Пьер Паоло Крешенци (01.07.1641 — умер 19.02.1645);
- Франческо Ченнини де Саламандри † (6 марта 1645 года — умер 2 октября 1645 года)
- Джулио Рома † (23 октября 1645 года — 29 апреля 1652 года, назначен епископом Остии и Веллетри)
- Карло де Медичи † (29 апреля 1652 года — 23 сентября 1652 года, назначен епископом Остии и Веллетри)
- Франческо Барберини старший † (23 сентября 1652 года — 11 октября 1666 года, назначен епископом Остии и Веллетри)
- Марцио Джинетти † (11 октября 1666 года — умер 1 марта 1671 года)
- Франческо Мария Бранкаччио † (18 марта 1671 года — умер 9 января 1675 года)
- Ульдерико Карпенья † (28 января 1675 года — умер 24 января 1679 года)
- Чезаре Факинетти † (6 февраля 1679 года — 8 января 1680 года, назначен епископом Остии и Веллетри)
- Карло Россетти † (8 января 1680 года — умер 23 ноября 1681 года)
- Никола Альбергати-Людовизи † (1 декабря 1681 года — 15 февраля 1683 года, назначен епископом Остии и Веллетри)
- Альдерано Чибо † (15 февраля 1683 года — 10 ноября 1687 года, назначен епископом Остии и Веллетри)
- Пьетро Вито Оттобони † (10 ноября 1687 года — 6 октября 1689 года, избран Папой с именем Александра VIII)
- Флавио Киджи † (19 октября 1689 года — умер 13 сентября 1693 года)
- Джакомо Францони † (28 сентября 1693 года — умер 9 декабря 1697 года)
- Палуццо Палуцци Альтьери дельи Альбертони † (27 января 1698 года — умер 29 июня 1698 года)
- Эммануэль Теодос де-ла-Тур д’Овернь де Буйон † (21 июля 1698 года — 15 декабря 1700 года, назначен епископом Остии и Веллетри)
- Николо Ачайоли † (5 декабря 1700 года — 18 марта 1715 года, назначен епископом Остии и Веллетри)
- Винченцо Мария Орсини де Гравина † (19 марта 1715 года — 29 мая 1724 года, избран папой с именем Бенедикт XIII)
- Фабрицио Паолуччи † (12 июня 1724 года — 19 ноября 1725 года, назначен епископом Остии и Веллетри)
- Франческо Пиньятелли, C.R. † (19 ноября 1725 года — умер 5 декабря 1734 года)
- Пьетро Оттобони † (15 декабря 1734 года — 3 сентября 1738 года, назначен епископом Остии и Веллетри)
- Томмазо Руффо † (3 сентября 1738 года — 29 августа 1740 года, назначен епископом Остии и Веллетри)
- Людовико Пико делла Мирандола † (29 августа 1740 года — умер 10 августа 1743 года)
- Аннибале Альбани † (9 сентября 1743 года — умер 21 октября 1751 года)
- Пьерлуиджи Карафа † (15 ноября 1751 года — 9 апреля 1753 года, назначен епископом Остии и Веллетри)
- Раньеро д’Эльчи † (9 апреля 1753 года — 12 января 1756 года, назначен епископом Остии и Веллетри)
- Джованни Антонио Гуаданьи, O.C.D. † (12 января 1756 года — умер 15 января 1759 года)
- Франческо Сципион Мария Боргезе † (12 февраля 1759 года — умер 21 июня 1759 года)
- Джузеппе Спинелли † (13 июля 1759 года — 13 июля 1761 года, назначен епископом Остии и Веллетри)
- Камилло Паолуччи † (13 июля 1761 года — умер 11 июня 1763 года)
- Федерико Марчелло Ланте Монтефельтро делла Ровере † (18 июля 1763 года — умер 3 марта 1773 года)
- Джанфранческо Альбани † (15 марта 1773 года — 18 декабря 1775 года, назначен епископом Остии и Веллетри)
- Карло Реццонико † (29 января 1776 года — умер 26 января 1799 года)
- Леонардо Антонелли † (2 апреля 1800 года — 3 августа 1807 года, назначен епископом Остии и Веллетри)
- Луиджи Валенти Гонзага † (3 августа 1807 года — умер 29 декабря 1808 года)
- Алессандро Маттеи † (27 марта 1809 года — 26 сентября 1814 года, назначен епископом Остии и Веллетри)
- Джузеппе Мария Дориа Памфили † (26 сентября 1814 года — умер 10 февраля 1816 года)
- Антонио Дугнани † (8 марта 1816 года — умер 19 октября 1818 года)
- Джулио Мария делла Сомалья † (21 декабря 1818 года — 29 мая 1820 года, назначен епископом Остии и Веллетри)
- Микеле ди Пьетро † (29 мая 1820 года — умер 2 июля 1821 года)
Епископы Порто и Санта Руфина и Чивитавеккья
- Бартоломео Пакка † (13 августа 1821 года — 5 июля 1830 года, назначен епископом Остии и Веллетри)
- Пьетро Франческо Галлеффи † (5 июля 1830 года — умер 18 июня 1837 года)
- Эммануэль де Грегорио † (2 октября 1837 года — умер 7 ноября 1839 года)
- Джованни Франческо Фальцакаппа † (22 ноября 1839 года — умер 18 ноября 1840 года)
- Карло Мария Педичини † (14 декабря 1840 года — умер 19 ноября 1843 года)
- Винченцо Макки † (22 января 1844 года — 11 июня 1847 года, назначен епископом Остии и Веллетри)
- Луиджи Эммануэле Никколо Ламбрускини, B. † (11 июля 1847 года — умер 12 мая 1854 года)
Епископы Порто и Санта Руфина
- Марио Маттей † (23 июня 1854 года — 17 декабря 1860 года, назначен епископом Остии и Веллетри)
- Костантино Патрици Наро † (17 декабря 1860 года — 8 октября 1870 года, назначен епископом Остии и Веллетри)
- Луиджи Амат ди Сан Филиппо и Сорсо † (8 октября 1870 года — 12 марта 1877 года, назначен епископом Остии и Веллетри))
- Камилло ди Пьетро † (12 марта 1877 года — 15 июля 1878 года, назначен епископом Остии и Веллетри)
- Карло Саккони † (15 июля 1878 года — 24 марта 1884 года, назначен епископом Остии и Веллетри)
- Жан-Батист-Франсуа Питра, O.S.B. † (24 марта 1884 года — умер 9 февраля 1889 года)
- Луиджи Орелья ди Санто Стефано † (24 мая 1889 года — 30 ноября 1896 года, назначен епископом Остии и Веллетри)
- Лючидо Мария Парокки † (30 ноября 1896 года — умер 15 января 1903 года)
- Серафино Ваннутелли † (22 июня 1903 года — умер 19 августа 1915 года)
- Антонио Вико † (6 декабря 1915 года — умер 25 февраля 1929 года)
- Томмазо Пио Боджани, O.P. † (15 июля 1929 года — умер 26 февраля 1942 года)
- Эжен Тиссеран † (18 февраля 1946 года — умер 21 февраля 1972 года)
Кардиналы-епископы с титулом Порто-Санта Руфина
- Паоло Марелла † (15 марта 1972 года — умер 15 октября 1984 года)
- Агостино Казароли † (25 мая 1985 года — умер 9 июня 1998 года)
- Роже Эчегарай с 24 июня 1998 года
Епископы Порто-Санта Руфина
- Андреа Панграцио † (2 февраля 1967 года — 7 декабря 1984 года, в отставке)
- Томмазо Пеллегрино Ронки, О. М. F. Cap. (7 декабря 1984 года — 9 ноября 1985 года, в отставке)
- Диего Натале Бона (9 ноября 1985 года — 17 января 1994 года, назначен епископом Салуццо)
- Антонио Буонкристиани (21 июля 1994 года — 23 мая 2001 года, назначен архиепископом Сиена-Колле ди Валь д’Эльза-Монтальчино)
- Джино Реали, с 23 февраля 2002 года
Статистика
Епархию в конце 2004 года населяло 307000 человек, из них 300000 христиан, что составляет 97,7 % от общего числа жителей. Численность населения стремительно растет из-за роста населения города Рима за пределами кольцевой дороги.
Напишите отзыв о статье "Порто-Санта Руфина (субурбикарная епархия)"
Ссылки
- [www.catholic-hierarchy.org/diocese/dpsri.html Suburbicarian See of Porto-Santa Rufina] (англ.)
- [www.catholic-hierarchy.org/diocese/d1p01.html Porto-Santa Rufina (Cardinal Titular Church)] (англ.)
- [www.gcatholic.org/dioceses/diocese/psan0.htm Diocese of Porto — Santa Rufina на сайте gcatholic.org] (англ.)
Отрывок, характеризующий Порто-Санта Руфина (субурбикарная епархия)
Курьер безнадежно махнул рукой на вопросы, с которыми обратились к нему, и прошел через залу.Дожидаясь в приемной, Пьер усталыми глазами оглядывал различных, старых и молодых, военных и статских, важных и неважных чиновников, бывших в комнате. Все казались недовольными и беспокойными. Пьер подошел к одной группе чиновников, в которой один был его знакомый. Поздоровавшись с Пьером, они продолжали свой разговор.
– Как выслать да опять вернуть, беды не будет; а в таком положении ни за что нельзя отвечать.
– Да ведь вот, он пишет, – говорил другой, указывая на печатную бумагу, которую он держал в руке.
– Это другое дело. Для народа это нужно, – сказал первый.
– Что это? – спросил Пьер.
– А вот новая афиша.
Пьер взял ее в руки и стал читать:
«Светлейший князь, чтобы скорей соединиться с войсками, которые идут к нему, перешел Можайск и стал на крепком месте, где неприятель не вдруг на него пойдет. К нему отправлено отсюда сорок восемь пушек с снарядами, и светлейший говорит, что Москву до последней капли крови защищать будет и готов хоть в улицах драться. Вы, братцы, не смотрите на то, что присутственные места закрыли: дела прибрать надобно, а мы своим судом с злодеем разберемся! Когда до чего дойдет, мне надобно молодцов и городских и деревенских. Я клич кликну дня за два, а теперь не надо, я и молчу. Хорошо с топором, недурно с рогатиной, а всего лучше вилы тройчатки: француз не тяжеле снопа ржаного. Завтра, после обеда, я поднимаю Иверскую в Екатерининскую гошпиталь, к раненым. Там воду освятим: они скорее выздоровеют; и я теперь здоров: у меня болел глаз, а теперь смотрю в оба».
– А мне говорили военные люди, – сказал Пьер, – что в городе никак нельзя сражаться и что позиция…
– Ну да, про то то мы и говорим, – сказал первый чиновник.
– А что это значит: у меня болел глаз, а теперь смотрю в оба? – сказал Пьер.
– У графа был ячмень, – сказал адъютант, улыбаясь, – и он очень беспокоился, когда я ему сказал, что приходил народ спрашивать, что с ним. А что, граф, – сказал вдруг адъютант, с улыбкой обращаясь к Пьеру, – мы слышали, что у вас семейные тревоги? Что будто графиня, ваша супруга…
– Я ничего не слыхал, – равнодушно сказал Пьер. – А что вы слышали?
– Нет, знаете, ведь часто выдумывают. Я говорю, что слышал.
– Что же вы слышали?
– Да говорят, – опять с той же улыбкой сказал адъютант, – что графиня, ваша жена, собирается за границу. Вероятно, вздор…
– Может быть, – сказал Пьер, рассеянно оглядываясь вокруг себя. – А это кто? – спросил он, указывая на невысокого старого человека в чистой синей чуйке, с белою как снег большою бородой, такими же бровями и румяным лицом.
– Это? Это купец один, то есть он трактирщик, Верещагин. Вы слышали, может быть, эту историю о прокламации?
– Ах, так это Верещагин! – сказал Пьер, вглядываясь в твердое и спокойное лицо старого купца и отыскивая в нем выражение изменничества.
– Это не он самый. Это отец того, который написал прокламацию, – сказал адъютант. – Тот молодой, сидит в яме, и ему, кажется, плохо будет.
Один старичок, в звезде, и другой – чиновник немец, с крестом на шее, подошли к разговаривающим.
– Видите ли, – рассказывал адъютант, – это запутанная история. Явилась тогда, месяца два тому назад, эта прокламация. Графу донесли. Он приказал расследовать. Вот Гаврило Иваныч разыскивал, прокламация эта побывала ровно в шестидесяти трех руках. Приедет к одному: вы от кого имеете? – От того то. Он едет к тому: вы от кого? и т. д. добрались до Верещагина… недоученный купчик, знаете, купчик голубчик, – улыбаясь, сказал адъютант. – Спрашивают у него: ты от кого имеешь? И главное, что мы знаем, от кого он имеет. Ему больше не от кого иметь, как от почт директора. Но уж, видно, там между ними стачка была. Говорит: ни от кого, я сам сочинил. И грозили и просили, стал на том: сам сочинил. Так и доложили графу. Граф велел призвать его. «От кого у тебя прокламация?» – «Сам сочинил». Ну, вы знаете графа! – с гордой и веселой улыбкой сказал адъютант. – Он ужасно вспылил, да и подумайте: этакая наглость, ложь и упорство!..
– А! Графу нужно было, чтобы он указал на Ключарева, понимаю! – сказал Пьер.
– Совсем не нужно», – испуганно сказал адъютант. – За Ключаревым и без этого были грешки, за что он и сослан. Но дело в том, что граф очень был возмущен. «Как же ты мог сочинить? – говорит граф. Взял со стола эту „Гамбургскую газету“. – Вот она. Ты не сочинил, а перевел, и перевел то скверно, потому что ты и по французски, дурак, не знаешь». Что же вы думаете? «Нет, говорит, я никаких газет не читал, я сочинил». – «А коли так, то ты изменник, и я тебя предам суду, и тебя повесят. Говори, от кого получил?» – «Я никаких газет не видал, а сочинил». Так и осталось. Граф и отца призывал: стоит на своем. И отдали под суд, и приговорили, кажется, к каторжной работе. Теперь отец пришел просить за него. Но дрянной мальчишка! Знаете, эдакой купеческий сынишка, франтик, соблазнитель, слушал где то лекции и уж думает, что ему черт не брат. Ведь это какой молодчик! У отца его трактир тут у Каменного моста, так в трактире, знаете, большой образ бога вседержителя и представлен в одной руке скипетр, в другой держава; так он взял этот образ домой на несколько дней и что же сделал! Нашел мерзавца живописца…
В середине этого нового рассказа Пьера позвали к главнокомандующему.
Пьер вошел в кабинет графа Растопчина. Растопчин, сморщившись, потирал лоб и глаза рукой, в то время как вошел Пьер. Невысокий человек говорил что то и, как только вошел Пьер, замолчал и вышел.
– А! здравствуйте, воин великий, – сказал Растопчин, как только вышел этот человек. – Слышали про ваши prouesses [достославные подвиги]! Но не в том дело. Mon cher, entre nous, [Между нами, мой милый,] вы масон? – сказал граф Растопчин строгим тоном, как будто было что то дурное в этом, но что он намерен был простить. Пьер молчал. – Mon cher, je suis bien informe, [Мне, любезнейший, все хорошо известно,] но я знаю, что есть масоны и масоны, и надеюсь, что вы не принадлежите к тем, которые под видом спасенья рода человеческого хотят погубить Россию.
– Да, я масон, – отвечал Пьер.
– Ну вот видите ли, мой милый. Вам, я думаю, не безызвестно, что господа Сперанский и Магницкий отправлены куда следует; то же сделано с господином Ключаревым, то же и с другими, которые под видом сооружения храма Соломона старались разрушить храм своего отечества. Вы можете понимать, что на это есть причины и что я не мог бы сослать здешнего почт директора, ежели бы он не был вредный человек. Теперь мне известно, что вы послали ему свой. экипаж для подъема из города и даже что вы приняли от него бумаги для хранения. Я вас люблю и не желаю вам зла, и как вы в два раза моложе меня, то я, как отец, советую вам прекратить всякое сношение с такого рода людьми и самому уезжать отсюда как можно скорее.
– Но в чем же, граф, вина Ключарева? – спросил Пьер.
– Это мое дело знать и не ваше меня спрашивать, – вскрикнул Растопчин.
– Ежели его обвиняют в том, что он распространял прокламации Наполеона, то ведь это не доказано, – сказал Пьер (не глядя на Растопчина), – и Верещагина…
– Nous y voila, [Так и есть,] – вдруг нахмурившись, перебивая Пьера, еще громче прежнего вскрикнул Растопчин. – Верещагин изменник и предатель, который получит заслуженную казнь, – сказал Растопчин с тем жаром злобы, с которым говорят люди при воспоминании об оскорблении. – Но я не призвал вас для того, чтобы обсуждать мои дела, а для того, чтобы дать вам совет или приказание, ежели вы этого хотите. Прошу вас прекратить сношения с такими господами, как Ключарев, и ехать отсюда. А я дурь выбью, в ком бы она ни была. – И, вероятно, спохватившись, что он как будто кричал на Безухова, который еще ни в чем не был виноват, он прибавил, дружески взяв за руку Пьера: – Nous sommes a la veille d'un desastre publique, et je n'ai pas le temps de dire des gentillesses a tous ceux qui ont affaire a moi. Голова иногда кругом идет! Eh! bien, mon cher, qu'est ce que vous faites, vous personnellement? [Мы накануне общего бедствия, и мне некогда быть любезным со всеми, с кем у меня есть дело. Итак, любезнейший, что вы предпринимаете, вы лично?]
– Mais rien, [Да ничего,] – отвечал Пьер, все не поднимая глаз и не изменяя выражения задумчивого лица.
Граф нахмурился.
– Un conseil d'ami, mon cher. Decampez et au plutot, c'est tout ce que je vous dis. A bon entendeur salut! Прощайте, мой милый. Ах, да, – прокричал он ему из двери, – правда ли, что графиня попалась в лапки des saints peres de la Societe de Jesus? [Дружеский совет. Выбирайтесь скорее, вот что я вам скажу. Блажен, кто умеет слушаться!.. святых отцов Общества Иисусова?]
Пьер ничего не ответил и, нахмуренный и сердитый, каким его никогда не видали, вышел от Растопчина.
Когда он приехал домой, уже смеркалось. Человек восемь разных людей побывало у него в этот вечер. Секретарь комитета, полковник его батальона, управляющий, дворецкий и разные просители. У всех были дела до Пьера, которые он должен был разрешить. Пьер ничего не понимал, не интересовался этими делами и давал на все вопросы только такие ответы, которые бы освободили его от этих людей. Наконец, оставшись один, он распечатал и прочел письмо жены.
«Они – солдаты на батарее, князь Андрей убит… старик… Простота есть покорность богу. Страдать надо… значение всего… сопрягать надо… жена идет замуж… Забыть и понять надо…» И он, подойдя к постели, не раздеваясь повалился на нее и тотчас же заснул.
Когда он проснулся на другой день утром, дворецкий пришел доложить, что от графа Растопчина пришел нарочно посланный полицейский чиновник – узнать, уехал ли или уезжает ли граф Безухов.
Человек десять разных людей, имеющих дело до Пьера, ждали его в гостиной. Пьер поспешно оделся, и, вместо того чтобы идти к тем, которые ожидали его, он пошел на заднее крыльцо и оттуда вышел в ворота.
С тех пор и до конца московского разорения никто из домашних Безуховых, несмотря на все поиски, не видал больше Пьера и не знал, где он находился.
Ростовы до 1 го сентября, то есть до кануна вступления неприятеля в Москву, оставались в городе.
После поступления Пети в полк казаков Оболенского и отъезда его в Белую Церковь, где формировался этот полк, на графиню нашел страх. Мысль о том, что оба ее сына находятся на войне, что оба они ушли из под ее крыла, что нынче или завтра каждый из них, а может быть, и оба вместе, как три сына одной ее знакомой, могут быть убиты, в первый раз теперь, в это лето, с жестокой ясностью пришла ей в голову. Она пыталась вытребовать к себе Николая, хотела сама ехать к Пете, определить его куда нибудь в Петербурге, но и то и другое оказывалось невозможным. Петя не мог быть возвращен иначе, как вместе с полком или посредством перевода в другой действующий полк. Николай находился где то в армии и после своего последнего письма, в котором подробно описывал свою встречу с княжной Марьей, не давал о себе слуха. Графиня не спала ночей и, когда засыпала, видела во сне убитых сыновей. После многих советов и переговоров граф придумал наконец средство для успокоения графини. Он перевел Петю из полка Оболенского в полк Безухова, который формировался под Москвою. Хотя Петя и оставался в военной службе, но при этом переводе графиня имела утешенье видеть хотя одного сына у себя под крылышком и надеялась устроить своего Петю так, чтобы больше не выпускать его и записывать всегда в такие места службы, где бы он никак не мог попасть в сражение. Пока один Nicolas был в опасности, графине казалось (и она даже каялась в этом), что она любит старшего больше всех остальных детей; но когда меньшой, шалун, дурно учившийся, все ломавший в доме и всем надоевший Петя, этот курносый Петя, с своими веселыми черными глазами, свежим румянцем и чуть пробивающимся пушком на щеках, попал туда, к этим большим, страшным, жестоким мужчинам, которые там что то сражаются и что то в этом находят радостного, – тогда матери показалось, что его то она любила больше, гораздо больше всех своих детей. Чем ближе подходило то время, когда должен был вернуться в Москву ожидаемый Петя, тем более увеличивалось беспокойство графини. Она думала уже, что никогда не дождется этого счастия. Присутствие не только Сони, но и любимой Наташи, даже мужа, раздражало графиню. «Что мне за дело до них, мне никого не нужно, кроме Пети!» – думала она.
В последних числах августа Ростовы получили второе письмо от Николая. Он писал из Воронежской губернии, куда он был послан за лошадьми. Письмо это не успокоило графиню. Зная одного сына вне опасности, она еще сильнее стала тревожиться за Петю.
Несмотря на то, что уже с 20 го числа августа почти все знакомые Ростовых повыехали из Москвы, несмотря на то, что все уговаривали графиню уезжать как можно скорее, она ничего не хотела слышать об отъезде до тех пор, пока не вернется ее сокровище, обожаемый Петя. 28 августа приехал Петя. Болезненно страстная нежность, с которою мать встретила его, не понравилась шестнадцатилетнему офицеру. Несмотря на то, что мать скрыла от него свое намеренье не выпускать его теперь из под своего крылышка, Петя понял ее замыслы и, инстинктивно боясь того, чтобы с матерью не разнежничаться, не обабиться (так он думал сам с собой), он холодно обошелся с ней, избегал ее и во время своего пребывания в Москве исключительно держался общества Наташи, к которой он всегда имел особенную, почти влюбленную братскую нежность.
По обычной беспечности графа, 28 августа ничто еще не было готово для отъезда, и ожидаемые из рязанской и московской деревень подводы для подъема из дома всего имущества пришли только 30 го.
С 28 по 31 августа вся Москва была в хлопотах и движении. Каждый день в Дорогомиловскую заставу ввозили и развозили по Москве тысячи раненых в Бородинском сражении, и тысячи подвод, с жителями и имуществом, выезжали в другие заставы. Несмотря на афишки Растопчина, или независимо от них, или вследствие их, самые противоречащие и странные новости передавались по городу. Кто говорил о том, что не велено никому выезжать; кто, напротив, рассказывал, что подняли все иконы из церквей и что всех высылают насильно; кто говорил, что было еще сраженье после Бородинского, в котором разбиты французы; кто говорил, напротив, что все русское войско уничтожено; кто говорил о московском ополчении, которое пойдет с духовенством впереди на Три Горы; кто потихоньку рассказывал, что Августину не ведено выезжать, что пойманы изменники, что мужики бунтуют и грабят тех, кто выезжает, и т. п., и т. п. Но это только говорили, а в сущности, и те, которые ехали, и те, которые оставались (несмотря на то, что еще не было совета в Филях, на котором решено было оставить Москву), – все чувствовали, хотя и не выказывали этого, что Москва непременно сдана будет и что надо как можно скорее убираться самим и спасать свое имущество. Чувствовалось, что все вдруг должно разорваться и измениться, но до 1 го числа ничто еще не изменялось. Как преступник, которого ведут на казнь, знает, что вот вот он должен погибнуть, но все еще приглядывается вокруг себя и поправляет дурно надетую шапку, так и Москва невольно продолжала свою обычную жизнь, хотя знала, что близко то время погибели, когда разорвутся все те условные отношения жизни, которым привыкли покоряться.
В продолжение этих трех дней, предшествовавших пленению Москвы, все семейство Ростовых находилось в различных житейских хлопотах. Глава семейства, граф Илья Андреич, беспрестанно ездил по городу, собирая со всех сторон ходившие слухи, и дома делал общие поверхностные и торопливые распоряжения о приготовлениях к отъезду.
Графиня следила за уборкой вещей, всем была недовольна и ходила за беспрестанно убегавшим от нее Петей, ревнуя его к Наташе, с которой он проводил все время. Соня одна распоряжалась практической стороной дела: укладываньем вещей. Но Соня была особенно грустна и молчалива все это последнее время. Письмо Nicolas, в котором он упоминал о княжне Марье, вызвало в ее присутствии радостные рассуждения графини о том, как во встрече княжны Марьи с Nicolas она видела промысл божий.
– Я никогда не радовалась тогда, – сказала графиня, – когда Болконский был женихом Наташи, а я всегда желала, и у меня есть предчувствие, что Николинька женится на княжне. И как бы это хорошо было!
Соня чувствовала, что это была правда, что единственная возможность поправления дел Ростовых была женитьба на богатой и что княжна была хорошая партия. Но ей было это очень горько. Несмотря на свое горе или, может быть, именно вследствие своего горя, она на себя взяла все трудные заботы распоряжений об уборке и укладке вещей и целые дни была занята. Граф и графиня обращались к ней, когда им что нибудь нужно было приказывать. Петя и Наташа, напротив, не только не помогали родителям, но большею частью всем в доме надоедали и мешали. И целый день почти слышны были в доме их беготня, крики и беспричинный хохот. Они смеялись и радовались вовсе не оттого, что была причина их смеху; но им на душе было радостно и весело, и потому все, что ни случалось, было для них причиной радости и смеха. Пете было весело оттого, что, уехав из дома мальчиком, он вернулся (как ему говорили все) молодцом мужчиной; весело было оттого, что он дома, оттого, что он из Белой Церкви, где не скоро была надежда попасть в сраженье, попал в Москву, где на днях будут драться; и главное, весело оттого, что Наташа, настроению духа которой он всегда покорялся, была весела. Наташа же была весела потому, что она слишком долго была грустна, и теперь ничто не напоминало ей причину ее грусти, и она была здорова. Еще она была весела потому, что был человек, который ею восхищался (восхищение других была та мазь колес, которая была необходима для того, чтоб ее машина совершенно свободно двигалась), и Петя восхищался ею. Главное же, веселы они были потому, что война была под Москвой, что будут сражаться у заставы, что раздают оружие, что все бегут, уезжают куда то, что вообще происходит что то необычайное, что всегда радостно для человека, в особенности для молодого.
31 го августа, в субботу, в доме Ростовых все казалось перевернутым вверх дном. Все двери были растворены, вся мебель вынесена или переставлена, зеркала, картины сняты. В комнатах стояли сундуки, валялось сено, оберточная бумага и веревки. Мужики и дворовые, выносившие вещи, тяжелыми шагами ходили по паркету. На дворе теснились мужицкие телеги, некоторые уже уложенные верхом и увязанные, некоторые еще пустые.
Голоса и шаги огромной дворни и приехавших с подводами мужиков звучали, перекликиваясь, на дворе и в доме. Граф с утра выехал куда то. Графиня, у которой разболелась голова от суеты и шума, лежала в новой диванной с уксусными повязками на голове. Пети не было дома (он пошел к товарищу, с которым намеревался из ополченцев перейти в действующую армию). Соня присутствовала в зале при укладке хрусталя и фарфора. Наташа сидела в своей разоренной комнате на полу, между разбросанными платьями, лентами, шарфами, и, неподвижно глядя на пол, держала в руках старое бальное платье, то самое (уже старое по моде) платье, в котором она в первый раз была на петербургском бале.
Наташе совестно было ничего не делать в доме, тогда как все были так заняты, и она несколько раз с утра еще пробовала приняться за дело; но душа ее не лежала к этому делу; а она не могла и не умела делать что нибудь не от всей души, не изо всех своих сил. Она постояла над Соней при укладке фарфора, хотела помочь, но тотчас же бросила и пошла к себе укладывать свои вещи. Сначала ее веселило то, что она раздавала свои платья и ленты горничным, но потом, когда остальные все таки надо было укладывать, ей это показалось скучным.
– Дуняша, ты уложишь, голубушка? Да? Да?
И когда Дуняша охотно обещалась ей все сделать, Наташа села на пол, взяла в руки старое бальное платье и задумалась совсем не о том, что бы должно было занимать ее теперь. Из задумчивости, в которой находилась Наташа, вывел ее говор девушек в соседней девичьей и звуки их поспешных шагов из девичьей на заднее крыльцо. Наташа встала и посмотрела в окно. На улице остановился огромный поезд раненых.
Девушки, лакеи, ключница, няня, повар, кучера, форейторы, поваренки стояли у ворот, глядя на раненых.
Наташа, накинув белый носовой платок на волосы и придерживая его обеими руками за кончики, вышла на улицу.
Бывшая ключница, старушка Мавра Кузминишна, отделилась от толпы, стоявшей у ворот, и, подойдя к телеге, на которой была рогожная кибиточка, разговаривала с лежавшим в этой телеге молодым бледным офицером. Наташа подвинулась на несколько шагов и робко остановилась, продолжая придерживать свой платок и слушая то, что говорила ключница.
– Что ж, у вас, значит, никого и нет в Москве? – говорила Мавра Кузминишна. – Вам бы покойнее где на квартире… Вот бы хоть к нам. Господа уезжают.
– Не знаю, позволят ли, – слабым голосом сказал офицер. – Вон начальник… спросите, – и он указал на толстого майора, который возвращался назад по улице по ряду телег.
Наташа испуганными глазами заглянула в лицо раненого офицера и тотчас же пошла навстречу майору.
– Можно раненым у нас в доме остановиться? – спросила она.
Майор с улыбкой приложил руку к козырьку.
– Кого вам угодно, мамзель? – сказал он, суживая глаза и улыбаясь.
Наташа спокойно повторила свой вопрос, и лицо и вся манера ее, несмотря на то, что она продолжала держать свой платок за кончики, были так серьезны, что майор перестал улыбаться и, сначала задумавшись, как бы спрашивая себя, в какой степени это можно, ответил ей утвердительно.
– О, да, отчего ж, можно, – сказал он.
Наташа слегка наклонила голову и быстрыми шагами вернулась к Мавре Кузминишне, стоявшей над офицером и с жалобным участием разговаривавшей с ним.
– Можно, он сказал, можно! – шепотом сказала Наташа.
Офицер в кибиточке завернул во двор Ростовых, и десятки телег с ранеными стали, по приглашениям городских жителей, заворачивать в дворы и подъезжать к подъездам домов Поварской улицы. Наташе, видимо, поправились эти, вне обычных условий жизни, отношения с новыми людьми. Она вместе с Маврой Кузминишной старалась заворотить на свой двор как можно больше раненых.
– Надо все таки папаше доложить, – сказала Мавра Кузминишна.
– Ничего, ничего, разве не все равно! На один день мы в гостиную перейдем. Можно всю нашу половину им отдать.
– Ну, уж вы, барышня, придумаете! Да хоть и в флигеля, в холостую, к нянюшке, и то спросить надо.
– Ну, я спрошу.
Наташа побежала в дом и на цыпочках вошла в полуотворенную дверь диванной, из которой пахло уксусом и гофманскими каплями.
– Вы спите, мама?
– Ах, какой сон! – сказала, пробуждаясь, только что задремавшая графиня.
– Мама, голубчик, – сказала Наташа, становясь на колени перед матерью и близко приставляя свое лицо к ее лицу. – Виновата, простите, никогда не буду, я вас разбудила. Меня Мавра Кузминишна послала, тут раненых привезли, офицеров, позволите? А им некуда деваться; я знаю, что вы позволите… – говорила она быстро, не переводя духа.
– Какие офицеры? Кого привезли? Ничего не понимаю, – сказала графиня.
Наташа засмеялась, графиня тоже слабо улыбалась.
– Я знала, что вы позволите… так я так и скажу. – И Наташа, поцеловав мать, встала и пошла к двери.
В зале она встретила отца, с дурными известиями возвратившегося домой.
– Досиделись мы! – с невольной досадой сказал граф. – И клуб закрыт, и полиция выходит.
– Папа, ничего, что я раненых пригласила в дом? – сказала ему Наташа.
– Разумеется, ничего, – рассеянно сказал граф. – Не в том дело, а теперь прошу, чтобы пустяками не заниматься, а помогать укладывать и ехать, ехать, ехать завтра… – И граф передал дворецкому и людям то же приказание. За обедом вернувшийся Петя рассказывал свои новости.
Он говорил, что нынче народ разбирал оружие в Кремле, что в афише Растопчина хотя и сказано, что он клич кликнет дня за два, но что уж сделано распоряжение наверное о том, чтобы завтра весь народ шел на Три Горы с оружием, и что там будет большое сражение.
Графиня с робким ужасом посматривала на веселое, разгоряченное лицо своего сына в то время, как он говорил это. Она знала, что ежели она скажет слово о том, что она просит Петю не ходить на это сражение (она знала, что он радуется этому предстоящему сражению), то он скажет что нибудь о мужчинах, о чести, об отечестве, – что нибудь такое бессмысленное, мужское, упрямое, против чего нельзя возражать, и дело будет испорчено, и поэтому, надеясь устроить так, чтобы уехать до этого и взять с собой Петю, как защитника и покровителя, она ничего не сказала Пете, а после обеда призвала графа и со слезами умоляла его увезти ее скорее, в эту же ночь, если возможно. С женской, невольной хитростью любви, она, до сих пор выказывавшая совершенное бесстрашие, говорила, что она умрет от страха, ежели не уедут нынче ночью. Она, не притворяясь, боялась теперь всего.