Поруш, Меир

Меир Поруш
ивр. ‏מאיר פרוש‏‎
Дата рождения	11 июня 1955(1955-06-11) (68 лет)
Место рождения	Иерусалим
Созывы кнессета	14, 15, 16, 17, 18, 19.
Должность в правительстве	Заместитель министра жилищной политики (27) Заместитель министра строительства и жилищной политики (29) Заместитель министра образования (32)
Партия	Яхадут ха-Тора

Меир Поруш (ивр. ‏מאיר פרוש‏‎; род. 11 июня 1955 года, Иерусалим, Израиль) — израильский политик, депутат кнессета (14, 15, 16, 17, 18 и 19 созывы) от партии Яхадут ха-Тора.

Биография

Меир Поруш родился 11 июня 1955 года в Иерусалиме, его отец Менахем Поруш — израильский политик, раввин. Образование получил в иешиве. Около 13 лет Меир Поруш был членом правления иерусалимского муниципалитета, членом комиссии по планированию и строительству. Также 7 лет он занимал должность заместителя мэра города, был ответственным за улучшение внешнего вида города и ответственным за ортодоксальное образование.

В 1996 году был избран впервые в кнессет (14 созыв) от фракции Яхадут ха-Тора (Агудат Исраэль), в сформированном Биньямином Нетаньяху правительстве занял пост заместителя жилищной политики. Поруш был переизбран в кнессет 15-го созыва, и в правительстве Ариэля Шарона стал заместителем министра строительства и жилищной политики. Позже Меир Поруш переизбирался в кнессет 16-го, 17-го, 18-го и 19-го созыва.

В 2008 году Поруш баллотировался на пост мэра Иерусалима, он получил 42 % голосов, однако проиграл светскому политику Ниру Баркату, который получил 52 % голосов.

В феврале 2011 года в составе кнессета 18-го созыва его сменил Исраэль Эйхлер. Во втором правительстве Нетаньяху получил пост заместителя министра образования, в феврале 2011 года, когда Поруш покинул кнессет, он передал этот пост Менахему Мозесу.

Поруш женат, живёт в Иерусалиме, имеет двенадцать детей.

Ссылки

• [www.knesset.gov.il/mk/ru/mk_ru.asp?mk_individual_id_t=103 Поруш, Меир (рус.)] ([www.knesset.gov.il/mk/eng/mk_eng.asp?mk_individual_id_t=103 англ.], [www.knesset.gov.il/mk/heb/mk.asp?mk_individual_id_t=103 ивр.]) на сайте кнессета

Отрывок, характеризующий Поруш, Меир

«Но нет, это не может быть, – подумал он. – Это строгое, худое и бледное, постаревшее лицо? Это не может быть она. Это только воспоминание того». Но в это время княжна Марья сказала: «Наташа». И лицо, с внимательными глазами, с трудом, с усилием, как отворяется заржавелая дверь, – улыбнулось, и из этой растворенной двери вдруг пахнуло и обдало Пьера тем давно забытым счастием, о котором, в особенности теперь, он не думал. Пахнуло, охватило и поглотило его всего. Когда она улыбнулась, уже не могло быть сомнений: это была Наташа, и он любил ее.
В первую же минуту Пьер невольно и ей, и княжне Марье, и, главное, самому себе сказал неизвестную ему самому тайну. Он покраснел радостно и страдальчески болезненно. Он хотел скрыть свое волнение. Но чем больше он хотел скрыть его, тем яснее – яснее, чем самыми определенными словами, – он себе, и ей, и княжне Марье говорил, что он любит ее.
«Нет, это так, от неожиданности», – подумал Пьер. Но только что он хотел продолжать начатый разговор с княжной Марьей, он опять взглянул на Наташу, и еще сильнейшая краска покрыла его лицо, и еще сильнейшее волнение радости и страха охватило его душу. Он запутался в словах и остановился на середине речи.
Пьер не заметил Наташи, потому что он никак не ожидал видеть ее тут, но он не узнал ее потому, что происшедшая в ней, с тех пор как он не видал ее, перемена была огромна. Она похудела и побледнела. Но не это делало ее неузнаваемой: ее нельзя было узнать в первую минуту, как он вошел, потому что на этом лице, в глазах которого прежде всегда светилась затаенная улыбка радости жизни, теперь, когда он вошел и в первый раз взглянул на нее, не было и тени улыбки; были одни глаза, внимательные, добрые и печально вопросительные.
Смущение Пьера не отразилось на Наташе смущением, но только удовольствием, чуть заметно осветившим все ее лицо.


– Она приехала гостить ко мне, – сказала княжна Марья. – Граф и графиня будут на днях. Графиня в ужасном положении. Но Наташе самой нужно было видеть доктора. Ее насильно отослали со мной.
– Да, есть ли семья без своего горя? – сказал Пьер, обращаясь к Наташе. – Вы знаете, что это было в тот самый день, как нас освободили. Я видел его. Какой был прелестный мальчик.
Наташа смотрела на него, и в ответ на его слова только больше открылись и засветились ее глаза.
– Что можно сказать или подумать в утешенье? – сказал Пьер. – Ничего. Зачем было умирать такому славному, полному жизни мальчику?
– Да, в наше время трудно жить бы было без веры… – сказала княжна Марья.
– Да, да. Вот это истинная правда, – поспешно перебил Пьер.
– Отчего? – спросила Наташа, внимательно глядя в глаза Пьеру.
– Как отчего? – сказала княжна Марья. – Одна мысль о том, что ждет там…
Наташа, не дослушав княжны Марьи, опять вопросительно поглядела на Пьера.
– И оттого, – продолжал Пьер, – что только тот человек, который верит в то, что есть бог, управляющий нами, может перенести такую потерю, как ее и… ваша, – сказал Пьер.
Наташа раскрыла уже рот, желая сказать что то, но вдруг остановилась. Пьер поспешил отвернуться от нее и обратился опять к княжне Марье с вопросом о последних днях жизни своего друга. Смущение Пьера теперь почти исчезло; но вместе с тем он чувствовал, что исчезла вся его прежняя свобода. Он чувствовал, что над каждым его словом, действием теперь есть судья, суд, который дороже ему суда всех людей в мире. Он говорил теперь и вместе с своими словами соображал то впечатление, которое производили его слова на Наташу. Он не говорил нарочно того, что бы могло понравиться ей; но, что бы он ни говорил, он с ее точки зрения судил себя.
Княжна Марья неохотно, как это всегда бывает, начала рассказывать про то положение, в котором она застала князя Андрея. Но вопросы Пьера, его оживленно беспокойный взгляд, его дрожащее от волнения лицо понемногу заставили ее вдаться в подробности, которые она боялась для самой себя возобновлять в воображенье.
– Да, да, так, так… – говорил Пьер, нагнувшись вперед всем телом над княжной Марьей и жадно вслушиваясь в ее рассказ. – Да, да; так он успокоился? смягчился? Он так всеми силами души всегда искал одного; быть вполне хорошим, что он не мог бояться смерти. Недостатки, которые были в нем, – если они были, – происходили не от него. Так он смягчился? – говорил Пьер. – Какое счастье, что он свиделся с вами, – сказал он Наташе, вдруг обращаясь к ней и глядя на нее полными слез глазами.