Посадник (минный крейсер)
«Посадник» — минный крейсер типа «Казарский».
Содержание
История корабля
Заложен на судоверфи «Шихау» в Эльбинге 9 августа 1891 года по заказу Морского ведомства России. Спущен на воду 1 апреля 1892 года, вступил в строй 5 июня 1892 года.
27 сентября 1907 года официально причислен к классу посыльных судов[1]. В 1911—1914 годах использовался как учебный артиллерийский корабль. Принимал участие в Первой мировой войне, нёс дозорную и конвойную службу.
В апреле 1918 года захвачен финскими войсками в Бьёрнеборге и переименован в «Клас Хорн». После заключения Юрьевского мирного договора продан Финляндии и до 1936 года находился в составе финских ВМС[1]. В 1920 году вооружение крейсера было дополнено двумя 102-мм орудиями, установленными на месте рельс для постановки мин, и корабль был переквалифицирован в канонерскую лодку, однако из-за вибрации корпуса вести огонь на ходу не мог и служил, по существу, стационарной береговой батареей. В 1929-1931 годах использовался как база подводных лодок. В 1937 году, в связи с износом механической части, корабль был превращен в стационарную плавбазу. В 1957 году в котельном и машинном отсеках была устроена мастерская, а жилые отсеки использовались для размещения сотрудников гидрографической экспедиции. Впоследствии судно было продано частной фирме и перестроено в плавучий ресторан, но в 1962 году сгорело и в 1964 году было сдано на слом.
Командиры
- 14.05.1896-31.03.1897 — капитан 2-го ранга Вирен, Роберт Николаевич
- хх.хх.1899-хх.хх.1899 — капитан 2-го ранга Григорьев, Сергей Иванович
- 11.05.1900-13.09.1901 — капитан 2-го ранга Родионов, Александр Андреевич
- хх.хх.1901-хх.хх.1904 — капитан 2-го ранга Лозинский, Александр Григорьевич
Напишите отзыв о статье "Посадник (минный крейсер)"
Примечания
Литература
- Бережной С. С. Крейсера и миноносцы: Справочник. — М.: Военное издательство, 2002. — 472 с. — (Корабли и суда российского флота). — 5000 экз. — ISBN 5-203-01780-8.
- Тарас А. Корабли Российского императорского флота 1892-1917 гг. — Харвест, 2000. — ISBN 9854338886.
| ||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Посадник (минный крейсер)
Наполеон начал войну с Россией потому, что он не мог не приехать в Дрезден, не мог не отуманиться почестями, не мог не надеть польского мундира, не поддаться предприимчивому впечатлению июньского утра, не мог воздержаться от вспышки гнева в присутствии Куракина и потом Балашева.
Александр отказывался от всех переговоров потому, что он лично чувствовал себя оскорбленным. Барклай де Толли старался наилучшим образом управлять армией для того, чтобы исполнить свой долг и заслужить славу великого полководца. Ростов поскакал в атаку на французов потому, что он не мог удержаться от желания проскакаться по ровному полю. И так точно, вследствие своих личных свойств, привычек, условий и целей, действовали все те неперечислимые лица, участники этой войны. Они боялись, тщеславились, радовались, негодовали, рассуждали, полагая, что они знают то, что они делают, и что делают для себя, а все были непроизвольными орудиями истории и производили скрытую от них, но понятную для нас работу. Такова неизменная судьба всех практических деятелей, и тем не свободнее, чем выше они стоят в людской иерархии.
Теперь деятели 1812 го года давно сошли с своих мест, их личные интересы исчезли бесследно, и одни исторические результаты того времени перед нами.
Но допустим, что должны были люди Европы, под предводительством Наполеона, зайти в глубь России и там погибнуть, и вся противуречащая сама себе, бессмысленная, жестокая деятельность людей – участников этой войны, становится для нас понятною.
Провидение заставляло всех этих людей, стремясь к достижению своих личных целей, содействовать исполнению одного огромного результата, о котором ни один человек (ни Наполеон, ни Александр, ни еще менее кто либо из участников войны) не имел ни малейшего чаяния.
Теперь нам ясно, что было в 1812 м году причиной погибели французской армии. Никто не станет спорить, что причиной погибели французских войск Наполеона было, с одной стороны, вступление их в позднее время без приготовления к зимнему походу в глубь России, а с другой стороны, характер, который приняла война от сожжения русских городов и возбуждения ненависти к врагу в русском народе. Но тогда не только никто не предвидел того (что теперь кажется очевидным), что только этим путем могла погибнуть восьмисоттысячная, лучшая в мире и предводимая лучшим полководцем армия в столкновении с вдвое слабейшей, неопытной и предводимой неопытными полководцами – русской армией; не только никто не предвидел этого, но все усилия со стороны русских были постоянно устремляемы на то, чтобы помешать тому, что одно могло спасти Россию, и со стороны французов, несмотря на опытность и так называемый военный гений Наполеона, были устремлены все усилия к тому, чтобы растянуться в конце лета до Москвы, то есть сделать то самое, что должно было погубить их.
В исторических сочинениях о 1812 м годе авторы французы очень любят говорить о том, как Наполеон чувствовал опасность растяжения своей линии, как он искал сражения, как маршалы его советовали ему остановиться в Смоленске, и приводить другие подобные доводы, доказывающие, что тогда уже будто понята была опасность кампании; а авторы русские еще более любят говорить о том, как с начала кампании существовал план скифской войны заманивания Наполеона в глубь России, и приписывают этот план кто Пфулю, кто какому то французу, кто Толю, кто самому императору Александру, указывая на записки, проекты и письма, в которых действительно находятся намеки на этот образ действий. Но все эти намеки на предвидение того, что случилось, как со стороны французов так и со стороны русских выставляются теперь только потому, что событие оправдало их. Ежели бы событие не совершилось, то намеки эти были бы забыты, как забыты теперь тысячи и миллионы противоположных намеков и предположений, бывших в ходу тогда, но оказавшихся несправедливыми и потому забытых. Об исходе каждого совершающегося события всегда бывает так много предположений, что, чем бы оно ни кончилось, всегда найдутся люди, которые скажут: «Я тогда еще сказал, что это так будет», забывая совсем, что в числе бесчисленных предположений были делаемы и совершенно противоположные.
Предположения о сознании Наполеоном опасности растяжения линии и со стороны русских – о завлечении неприятеля в глубь России – принадлежат, очевидно, к этому разряду, и историки только с большой натяжкой могут приписывать такие соображения Наполеону и его маршалам и такие планы русским военачальникам. Все факты совершенно противоречат таким предположениям. Не только во все время войны со стороны русских не было желания заманить французов в глубь России, но все было делаемо для того, чтобы остановить их с первого вступления их в Россию, и не только Наполеон не боялся растяжения своей линии, но он радовался, как торжеству, каждому своему шагу вперед и очень лениво, не так, как в прежние свои кампании, искал сражения.
