Последний челнок Америки

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Последний челнок Америки
Жанр

документальный

Режиссёр

Алексей Китайцев

Продюсер

Александр Островский
Светлана Колосова
Олег Вольнов

Автор
сценария

Илья Исаев

В главных
ролях

Оператор

Вячеслав Красаков

Кинокомпания

Первый канал
Телестудия Роскосмоса

Длительность

52 мин.

Страна

Россия

Язык

русский

Год

2011

К:Фильмы 2011 года

«Последний челнок Америки»российский телевизионный документальный фильм телестудии Роскосмоса. Премьера состоялась на Первом канале 11 июля 2011 года[1].





Сюжет

8 июля 2011 года состоялся последний старт по программе «Спейс Шаттл». После возвращения корабля многоразового использования «Атлантис» Россия остается единственной страной, которая выполняет пилотируемые полеты на Международную космическую станцию.

Этот фильм — о целой эпохе многоразовой пилотируемой космонавтики и уникальном корабле, который задумывался как грозное оружие для «звездных войн», а заканчивает жизнь эффективным инструментом международного сотрудничества.

В фильме принимают участие: космонавты Фёдор Юрчихин, Николай Бударин, начальник Центра подготовки космонавтов Сергей Крикалёв, ученый Юрий Сихарулидзе, конструктор «Бурана» Юрий Семёнов, командир астронавтов Пегги Уитсон, астронавты Кристофер Фергюсон, Даглас Хёрли, Сандра Магнус и Рэкс Уолхейм, руководитель программы «Спейс Шаттл» Джон Шеннон, руководитель программы полетов на МКС Майк Суффрениди.

Съёмочная группа

  • Режиссёр: Алексей Китайцев
  • Автор сценария: Илья Исаев
  • Монтаж: Лариса Смирнова
  • Операторы: Вячеслав Красаков
  • Видеоинженер: Юрий Рубцов
  • Текст читает: Сергей Чонишвили
  • Продюсер и руководитель проекта: Александр Островский
  • Продюсеры Первого канала: Светлана Колосова, Олег Вольнов

Напишите отзыв о статье "Последний челнок Америки"

Примечания

  1. [www.1tv.ru/documentary/fi7141/fd201107112230 Последний челнок Америки. Анонс. Первый канал]

Ссылки

  • [tvroscosmos.ru/frm/films/shattl.php Фильм «Последний челнок Америки» на сайте производителя (Телестудия Роскосмоса)]
  • [kp.ru/daily/25716/915402/ Последний челнок Америки. Ангелина Русских. «Комсомольская правда»]

Отрывок, характеризующий Последний челнок Америки

– Непременно продолжать – утром и вечером, – сказал он, видимо, сам добросовестно довольный своим успехом. – Только, пожалуйста, аккуратнее. Будьте покойны, графиня, – сказал шутливо доктор, в мякоть руки ловко подхватывая золотой, – скоро опять запоет и зарезвится. Очень, очень ей в пользу последнее лекарство. Она очень посвежела.
Графиня посмотрела на ногти и поплевала, с веселым лицом возвращаясь в гостиную.


В начале июля в Москве распространялись все более и более тревожные слухи о ходе войны: говорили о воззвании государя к народу, о приезде самого государя из армии в Москву. И так как до 11 го июля манифест и воззвание не были получены, то о них и о положении России ходили преувеличенные слухи. Говорили, что государь уезжает потому, что армия в опасности, говорили, что Смоленск сдан, что у Наполеона миллион войска и что только чудо может спасти Россию.
11 го июля, в субботу, был получен манифест, но еще не напечатан; и Пьер, бывший у Ростовых, обещал на другой день, в воскресенье, приехать обедать и привезти манифест и воззвание, которые он достанет у графа Растопчина.
В это воскресенье Ростовы, по обыкновению, поехали к обедне в домовую церковь Разумовских. Был жаркий июльский день. Уже в десять часов, когда Ростовы выходили из кареты перед церковью, в жарком воздухе, в криках разносчиков, в ярких и светлых летних платьях толпы, в запыленных листьях дерев бульвара, в звуках музыки и белых панталонах прошедшего на развод батальона, в громе мостовой и ярком блеске жаркого солнца было то летнее томление, довольство и недовольство настоящим, которое особенно резко чувствуется в ясный жаркий день в городе. В церкви Разумовских была вся знать московская, все знакомые Ростовых (в этот год, как бы ожидая чего то, очень много богатых семей, обыкновенно разъезжающихся по деревням, остались в городе). Проходя позади ливрейного лакея, раздвигавшего толпу подле матери, Наташа услыхала голос молодого человека, слишком громким шепотом говорившего о ней:
– Это Ростова, та самая…
– Как похудела, а все таки хороша!
Она слышала, или ей показалось, что были упомянуты имена Курагина и Болконского. Впрочем, ей всегда это казалось. Ей всегда казалось, что все, глядя на нее, только и думают о том, что с ней случилось. Страдая и замирая в душе, как всегда в толпе, Наташа шла в своем лиловом шелковом с черными кружевами платье так, как умеют ходить женщины, – тем спокойнее и величавее, чем больнее и стыднее у ней было на душе. Она знала и не ошибалась, что она хороша, но это теперь не радовало ее, как прежде. Напротив, это мучило ее больше всего в последнее время и в особенности в этот яркий, жаркий летний день в городе. «Еще воскресенье, еще неделя, – говорила она себе, вспоминая, как она была тут в то воскресенье, – и все та же жизнь без жизни, и все те же условия, в которых так легко бывало жить прежде. Хороша, молода, и я знаю, что теперь добра, прежде я была дурная, а теперь я добра, я знаю, – думала она, – а так даром, ни для кого, проходят лучшие годы». Она стала подле матери и перекинулась с близко стоявшими знакомыми. Наташа по привычке рассмотрела туалеты дам, осудила tenue [манеру держаться] и неприличный способ креститься рукой на малом пространстве одной близко стоявшей дамы, опять с досадой подумала о том, что про нее судят, что и она судит, и вдруг, услыхав звуки службы, ужаснулась своей мерзости, ужаснулась тому, что прежняя чистота опять потеряна ею.