Последняя репродукция

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Последняя репродукция
Жанр

фантастика / триллер

Режиссёр

Александр Славин

Продюсер

Дмитрий Герасимов

Автор
сценария

Эдуард Резник

В главных
ролях

Кирилл Гребенщиков
Светлана Ходченкова
Алексей Гришин
Александр Скляр

Оператор

Руслан Герасименков

Композитор

Николай Иншаков

Кинокомпания

ПЦ «Гераплат»

Длительность

208 мин.

Страна

Россия Россия

Язык

русский

Год

2007

IMDb

ID 1521484

К:Фильмы 2007 года

«Последняя репродукция» — российский фантастический 4-серийный фильм 2007 года по одноимённому роману Дмитрия Герасимова.





Сюжет

1 серия: Известного фотографа Виктора Каромолова находят мёртвым. Первое подозрение падает на Федора, лучшего друга Виктора, но менее успешного, чем тот. Мать Виктора — Васса Андреевна просит Федора принять фото-студию и машину Виктора чтобы дело не пропало (что ещё более вызывает подозрения Гаева — следователя прокуратуры). Лена — возлюбленная Федора уверена что за ней следят. Она везде видит странного человека в очках, который пугает её, ей даже начинают снится кошмары. Чтобы прийти в чувство, влюблённые едут в парк, но там Елена снова замечает человека в очках. Федор устремляется за ним, но упускает его из виду. В это время некая женщина передаёт Лене букет цветов и провожает к машине. Увидев водителя машины, Лена вскрикивает и убегает.

2 серия: Васса Андреевна просит Федора отдать фотографии Виктора из фотостудии. В фотостудии на Федора нападают, в драке нападавшему машиной отрезает пальцы. Среди фотографий Федор обнаруживает портфолио Лены и фотографию её и мужчины в очках. Лена клянётся, что не знает мужчину, и не помнит, когда была сделана фотография. На следующий день Федор обнаруживает отрезанные пальцы нападавшего в почтовом ящике. На одном он видит татуировку Виктора. Гаев отказывается проводить эксгумацию трупа, и Федор решает проделать всё самостоятельно. Он едет на кладбище и встречается там с мужчиной в очках, профессором Лобником. Тот просит не вскрывать могилу и говорит, что он знает, кто убил Виктора.

3 серия: Лобник рассказывает Федору о своём удивительном изобретении: он создал аппарат, который сохраняет человека со всеми его качествами, физическими и духовными, в небольшие ячейки с возможностью последующей «репликации» — то есть копирования человека. Лобник говорит что репродукция каждого человека полностью осознает и чувствует себя своим оригиналом, даже полностью помнит все события до «фотографирования». Лобник договорился с Виктором о финансировании своих экспериментов. Он установил аппарат в фотостудии и Виктор был первым, с кого сделали копию. Виктор-1 и Виктор-2 начали соперничать друг с другом за право первенства и за звание настоящего Виктора. Лобнику удаётся разрешить этот спор, но и он, и Виктор понимали, что это ненадолго. Виктор запер своего двойника в студии, а сам начал забавы ради сохранять всех своих клиентов и друзей… Лобник уверен, что Виктор-2 убил Виктора-1 чтобы стать первым и единственным Виктором. Более того, Лобник боится, что Виктор-2 хочет убить всех, кто может знать, что он копия, а именно Лобника, Лену и Федора. Федор отвозит фотографии Вассе Андреевне и видит у неё мужскую обувь. Ворвавшись в квартиру, он встречает Виктора, тот уверяет Федора, что он и является оригиналом, а его копию, Виктора-2, убила Лена. Задолго до знакомства Федора и Лены та приехала в фотостудию Виктора, чтобы сделать себе портфолио. Она устраивалась на работу и ей нужно было портфолио. Виктор влюбился в неё с первого взгляда, но Лена все равно уехала. Тогда он создал её репродукцию и убедил остаться. Репродукция Лены некоторое время встречалась с Виктором и он не обращал внимания, что Виктор-2 становится самостоятельным, он начал общаться с матерью Виктора и, кажется, нравился ей больше оригинала. Лена неожиданно исчезла, а через некоторое время Виктор увидел Лену и Федора вдвоём приглашаемых в студию Виктором-2. Виктор даже после этого не оставил попыток вернуть Лену и рассказал ей правду, даже показал её дом, её семью и её оригинал, которая оказывается уже замужем. В ночь убийства Виктор видел Лену, которая в крови убегала из фотостудии.

4 серия. Лена уверяет Федора, что она не убивала Виктора. Она рассказывает, что Виктор после своей смерти показался ей в парке в машине, из-за чего она сильно испугалась. Федор не может дозвониться отцу и узнаёт, что тот якобы уехал в Склянск — родной город Лены. Федор едет туда, чтобы убедится в существовании копий и встречает там… себя в качестве мужа Лены. Снова приехав к Виктору, он узнает правду. Когда Виктор провожал Лену на поезд в Склянск, он встретил Федора и заметил, что между ними вспыхнуло чувство, более того, Виктор всегда завидовал художественному таланту Федора и ненавидел его картину девушки, которая, как выяснилось, очень похожа на Лену. Федор и Лена стали жить в Склянске. После того как Лена-2 ушла от Виктора, он все время искал её и не мог найти. В это время Виктор-2, узнав про историю с Леной, из чувства мести создал репродукцию Федора. Как Виктор-2 и предполагал, Лена и Федор влюбятся снова. Вскоре Виктор-1 узнает, что Виктор-2 большую сумму бюджета тратит на помощь Федору из Склянска. Это стало для него последней каплей, и тогда Виктор-1 убивает Виктора-2, при этом исчезнув сам. Лена в ту же ночь пыталась поговорить с Виктором, но, найдя труп двойника, испугалась и убежала. Виктор великодушно разрешает Федору и Лене уехать из Склянска, но это оказывается только уловкой. Вернувшись домой, Федор понимает, что Виктор похитил Лену. Он едет в фотостудию, но не может открыть дверь, на помощь ему приходит Гаев, который, оказывается, тоже узнал тайну фотостудии. Гаев также сообщает что профессор Лобник сошёл с ума. Виктор пытается убить Лену, сделав «дерепликацию» — ещё одна возможность аппарата, это уничтожение всех копий в случае неудачных экспериментов. Виктор хочет убить Лену а потом создать её копию, новую и чистую, которая не будет знать Федора. Гаев и Федор останавливают Виктора… Федор, Лена из Склянска приезжают в Люблинск, Федор замечает, что многие картины будто бы срисованы с его картин. А смотрительница замечает что девушка на картине под названием «Портрет Лены» безумно похожа на посетительницу выставки. «Как копия» — восклицает она.

В ролях

Актёр Роль
Кирилл Гребенщиков Фёдор Лосев Фёдор Лосев (друг Виктора и хороший художник)
Светлана Ходченкова Елена Елена (возлюбленная Фёдора)
Алексей Гришин Виктор Виктор (Фотограф, друг Фёдора)
Александр Скляр Гаев Гаев (следователь)
Николай Чиндяйкин Лобник Лобник (профессор оптической физики)
Дмитрий Герасимов Юрик Юрик
Ирина Печерникова Васса Андреевна Васса Андреевна (мать Виктора)
Юрий Назаров Отец Фёдора
Ольга Анохина Мать Лены
Евгений Крайнов Помощник следователя

Саундтрек

  • Группа «Команда Сталинград», автор Алексей Дейнеко — Костерок (сцена в парке) и Блюз твоих ресниц (сцена в кафе)
  • Джанго — Венгерка (Виктор фотографирует Лену, Виктор и Лена встречаются, Федор и Лена в поезде)

Различия фильма и романа

  1. Машина, в которой Виктор пугает Лену, в фильме чёрная, а по книге синяя.
  2. Во время драки с Фёдором Виктор теряет не пальцы, а руку.
  3. По книге руку подсовывает Фёдору Лена, чтобы доказать ему, что Виктор жив, в фильме же пальцы в почтовый ящик забрасывает Лобник.
  4. На странной фотографии Фёдор видит не Лену и Лобника, а себя и Лену зимой, хотя, по воспоминаниям, фотографировались они в середине лета.
  5. Сильно отличаются финалы книги и фильма. В конце книги Лена и Фёдор расходятся и Лена уезжает с Юрком (своим бывшим мужем и другом Фёдора) в другой город, профессор Лобник кончает жизнь самоубийством, Виктор не делает больше попыток добиться или скопировать Лену. Также в книге Виктор свято верил, что его двойника убила Лена, хотя на самом деле его убил совершенно не примечательный персонаж Роман.
  6. Совершенно другое описание самого аппарата. По фильму аппарат сохраняет в свои недра человека, только если тот встанет в специальный круг и будет задана команда. По книге же это компьютерная программа, которая может клонировать человека по обычной фотографии.
  7. По фильму, репликацию Фёдора создаёт Виктор-2, по книге Виктор-1 нашёл только фотографию, где Фёдор и Лена вместе, и поэтому случайно создал две репликации.
  8. По книге каждый двойник забирает на себя чёрную сторону жизни оригинала. Поэтому Федору из Склянска так повезло. Также нельзя сделать двойника с мёртвого человека, и после смерти оригинала двойник умирает.
  9. По книге, аппарат был создан для клонирования людей, в фильме же он копировал и любые неживые предметы вроде мишки, которого везла Лена своей дочери.

Напишите отзыв о статье "Последняя репродукция"

Ссылки

  • [www.ruskino.ru/mov/forum/9825 «Последняя репродукция» на Ruskino]


Отрывок, характеризующий Последняя репродукция

– Да, я очень рад, – сказал он.
«Как могут они быть недовольны чем то, думала Наташа. Особенно такой хороший, как этот Безухов?» На глаза Наташи все бывшие на бале были одинаково добрые, милые, прекрасные люди, любящие друг друга: никто не мог обидеть друг друга, и потому все должны были быть счастливы.


На другой день князь Андрей вспомнил вчерашний бал, но не на долго остановился на нем мыслями. «Да, очень блестящий был бал. И еще… да, Ростова очень мила. Что то в ней есть свежее, особенное, не петербургское, отличающее ее». Вот всё, что он думал о вчерашнем бале, и напившись чаю, сел за работу.
Но от усталости или бессонницы (день был нехороший для занятий, и князь Андрей ничего не мог делать) он всё критиковал сам свою работу, как это часто с ним бывало, и рад был, когда услыхал, что кто то приехал.
Приехавший был Бицкий, служивший в различных комиссиях, бывавший во всех обществах Петербурга, страстный поклонник новых идей и Сперанского и озабоченный вестовщик Петербурга, один из тех людей, которые выбирают направление как платье – по моде, но которые по этому то кажутся самыми горячими партизанами направлений. Он озабоченно, едва успев снять шляпу, вбежал к князю Андрею и тотчас же начал говорить. Он только что узнал подробности заседания государственного совета нынешнего утра, открытого государем, и с восторгом рассказывал о том. Речь государя была необычайна. Это была одна из тех речей, которые произносятся только конституционными монархами. «Государь прямо сказал, что совет и сенат суть государственные сословия ; он сказал, что правление должно иметь основанием не произвол, а твердые начала . Государь сказал, что финансы должны быть преобразованы и отчеты быть публичны», рассказывал Бицкий, ударяя на известные слова и значительно раскрывая глаза.
– Да, нынешнее событие есть эра, величайшая эра в нашей истории, – заключил он.
Князь Андрей слушал рассказ об открытии государственного совета, которого он ожидал с таким нетерпением и которому приписывал такую важность, и удивлялся, что событие это теперь, когда оно совершилось, не только не трогало его, но представлялось ему более чем ничтожным. Он с тихой насмешкой слушал восторженный рассказ Бицкого. Самая простая мысль приходила ему в голову: «Какое дело мне и Бицкому, какое дело нам до того, что государю угодно было сказать в совете! Разве всё это может сделать меня счастливее и лучше?»
И это простое рассуждение вдруг уничтожило для князя Андрея весь прежний интерес совершаемых преобразований. В этот же день князь Андрей должен был обедать у Сперанского «en petit comite«, [в маленьком собрании,] как ему сказал хозяин, приглашая его. Обед этот в семейном и дружеском кругу человека, которым он так восхищался, прежде очень интересовал князя Андрея, тем более что до сих пор он не видал Сперанского в его домашнем быту; но теперь ему не хотелось ехать.
В назначенный час обеда, однако, князь Андрей уже входил в собственный, небольшой дом Сперанского у Таврического сада. В паркетной столовой небольшого домика, отличавшегося необыкновенной чистотой (напоминающей монашескую чистоту) князь Андрей, несколько опоздавший, уже нашел в пять часов собравшееся всё общество этого petit comite, интимных знакомых Сперанского. Дам не было никого кроме маленькой дочери Сперанского (с длинным лицом, похожим на отца) и ее гувернантки. Гости были Жерве, Магницкий и Столыпин. Еще из передней князь Андрей услыхал громкие голоса и звонкий, отчетливый хохот – хохот, похожий на тот, каким смеются на сцене. Кто то голосом, похожим на голос Сперанского, отчетливо отбивал: ха… ха… ха… Князь Андрей никогда не слыхал смеха Сперанского, и этот звонкий, тонкий смех государственного человека странно поразил его.
Князь Андрей вошел в столовую. Всё общество стояло между двух окон у небольшого стола с закуской. Сперанский в сером фраке с звездой, очевидно в том еще белом жилете и высоком белом галстухе, в которых он был в знаменитом заседании государственного совета, с веселым лицом стоял у стола. Гости окружали его. Магницкий, обращаясь к Михайлу Михайловичу, рассказывал анекдот. Сперанский слушал, вперед смеясь тому, что скажет Магницкий. В то время как князь Андрей вошел в комнату, слова Магницкого опять заглушились смехом. Громко басил Столыпин, пережевывая кусок хлеба с сыром; тихим смехом шипел Жерве, и тонко, отчетливо смеялся Сперанский.
Сперанский, всё еще смеясь, подал князю Андрею свою белую, нежную руку.
– Очень рад вас видеть, князь, – сказал он. – Минутку… обратился он к Магницкому, прерывая его рассказ. – У нас нынче уговор: обед удовольствия, и ни слова про дела. – И он опять обратился к рассказчику, и опять засмеялся.
Князь Андрей с удивлением и грустью разочарования слушал его смех и смотрел на смеющегося Сперанского. Это был не Сперанский, а другой человек, казалось князю Андрею. Всё, что прежде таинственно и привлекательно представлялось князю Андрею в Сперанском, вдруг стало ему ясно и непривлекательно.
За столом разговор ни на мгновение не умолкал и состоял как будто бы из собрания смешных анекдотов. Еще Магницкий не успел докончить своего рассказа, как уж кто то другой заявил свою готовность рассказать что то, что было еще смешнее. Анекдоты большею частью касались ежели не самого служебного мира, то лиц служебных. Казалось, что в этом обществе так окончательно было решено ничтожество этих лиц, что единственное отношение к ним могло быть только добродушно комическое. Сперанский рассказал, как на совете сегодняшнего утра на вопрос у глухого сановника о его мнении, сановник этот отвечал, что он того же мнения. Жерве рассказал целое дело о ревизии, замечательное по бессмыслице всех действующих лиц. Столыпин заикаясь вмешался в разговор и с горячностью начал говорить о злоупотреблениях прежнего порядка вещей, угрожая придать разговору серьезный характер. Магницкий стал трунить над горячностью Столыпина, Жерве вставил шутку и разговор принял опять прежнее, веселое направление.
Очевидно, Сперанский после трудов любил отдохнуть и повеселиться в приятельском кружке, и все его гости, понимая его желание, старались веселить его и сами веселиться. Но веселье это казалось князю Андрею тяжелым и невеселым. Тонкий звук голоса Сперанского неприятно поражал его, и неумолкавший смех своей фальшивой нотой почему то оскорблял чувство князя Андрея. Князь Андрей не смеялся и боялся, что он будет тяжел для этого общества. Но никто не замечал его несоответственности общему настроению. Всем было, казалось, очень весело.
Он несколько раз желал вступить в разговор, но всякий раз его слово выбрасывалось вон, как пробка из воды; и он не мог шутить с ними вместе.
Ничего не было дурного или неуместного в том, что они говорили, всё было остроумно и могло бы быть смешно; но чего то, того самого, что составляет соль веселья, не только не было, но они и не знали, что оно бывает.
После обеда дочь Сперанского с своей гувернанткой встали. Сперанский приласкал дочь своей белой рукой, и поцеловал ее. И этот жест показался неестественным князю Андрею.
Мужчины, по английски, остались за столом и за портвейном. В середине начавшегося разговора об испанских делах Наполеона, одобряя которые, все были одного и того же мнения, князь Андрей стал противоречить им. Сперанский улыбнулся и, очевидно желая отклонить разговор от принятого направления, рассказал анекдот, не имеющий отношения к разговору. На несколько мгновений все замолкли.
Посидев за столом, Сперанский закупорил бутылку с вином и сказав: «нынче хорошее винцо в сапожках ходит», отдал слуге и встал. Все встали и также шумно разговаривая пошли в гостиную. Сперанскому подали два конверта, привезенные курьером. Он взял их и прошел в кабинет. Как только он вышел, общее веселье замолкло и гости рассудительно и тихо стали переговариваться друг с другом.
– Ну, теперь декламация! – сказал Сперанский, выходя из кабинета. – Удивительный талант! – обратился он к князю Андрею. Магницкий тотчас же стал в позу и начал говорить французские шутливые стихи, сочиненные им на некоторых известных лиц Петербурга, и несколько раз был прерываем аплодисментами. Князь Андрей, по окончании стихов, подошел к Сперанскому, прощаясь с ним.
– Куда вы так рано? – сказал Сперанский.
– Я обещал на вечер…
Они помолчали. Князь Андрей смотрел близко в эти зеркальные, непропускающие к себе глаза и ему стало смешно, как он мог ждать чего нибудь от Сперанского и от всей своей деятельности, связанной с ним, и как мог он приписывать важность тому, что делал Сперанский. Этот аккуратный, невеселый смех долго не переставал звучать в ушах князя Андрея после того, как он уехал от Сперанского.