Посольство России в Германии
52°30′58″ с. ш. 13°23′00″ в. д. / 52.51615194° с. ш. 13.383456000° в. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=52.51615194&mlon=13.383456000&zoom=14 (O)] (Я)
Посольство России в Берлине — главная штаб-квартира дипломатического представительства России в Германии. Посольство расположено в берлинском районе Митте и занимает комплекс из нескольких зданий по улице Унтер-ден-Линден, построенных в 1949—1951 годах в стиле социалистического классицизма, являющихся архитектурным памятником. К основному зданию на Унтер-ден-Линден примыкают несколько административных и жилых зданий по улицам Беренштрассе и Глинкаштрассе. Весь комплекс зданий занимает целый квартал в центре Берлина, недалеко от Бранденбургских ворот.
Содержание
История
До Второй мировой войны
Первое посольское здание на месте нынешнего посольства было построено уже в 1837 году. В те времена Российская империя для постоянной дипломатической миссии в Пруссии приобрела в Берлине двухэтажное здание в стиле рококо с участком земли между улицами Унтер-ден-Линден и Беренштрассе. Двухэтажный особняк был возведён в 1734 году и с 1764 года находился в собственности принцессы Амалии Прусской. В соответствии с принятым в ноябре 1808 года городским постановлением русский царь, как владелец участка городской земли, получил право стать гражданином города Берлина. Городская управа удостоила царя звания почётного гражданина. 18 октября 1837 года, после того как были улажены все формальности, в присутствии около 30 тысяч берлинцев Николай I получил свидетельство о звании почётного гражданина города[1].
После приобретения здания Россией здание было перестроено в 1840—1841 годах и стало четырёхэтажным. В здании размещались служебные помещения и квартиры дипломатов. Были оборудованы покои для российского царя, где он мог бы останавливаться во время визитов в Берлин. После реконструкции посольство России размещалось в здании вплоть до 1918 года, за исключением 1914—1918 годов, когда дипломатические отношения между двумя странами были прерваны из-за Первой мировой войны. Первый советский представитель Адольф Иоффе занял помещение посольства в 1918 году[1].
Во время Второй мировой войны после вторжения гитлеровских войск на территорию Советского Союза в 1941 году советские дипломаты были высланы, здание было опечатано. В июне 1942 года в здании размещалось Имперское министерство оккупированных восточных территорий под руководством нацистского идеолога Альфреда Розенберга[2]. В феврале 1944 года во время бомбардировки Берлина союзниками здание было уничтожено[3][1].
После Второй мировой войны
После войны и установления дипломатических отношений с ГДР в Советском Союзе было принято решение о строительстве на этом месте нового здания посольства. Подготовка проекта здания посольского комплекса была поручена архитектору Анатолию Стрижевскому. В проекте также принимал участие с знаменитый берлинский архитектор Фриц Борнеманн[1]. Строительные работы начались в 1949 году. Официальная торжественная церемония открытия нового посольства состоялась в ноябре 1952 года в ходе празднования 35-й годовщины Великой Октябрьской социалистической революции, однако окончательно работы были завершены к 1953 году.
Здание было построено в сталинском стиле, называемом также социалистическим классицизмом, с элементами берлинского классицизма начала XIX века. В центре, немного в глубине внутреннего дворика, располагалось главное здание с портиком, симметрично по бокам - два других здания. Внутри здание было богато украшено, в центре находится используемый для торжественных приёмов и церемоний купольный зал со стеклянной мозаикой, который находится непосредственно под крышей здания в центре.
В последующие десятилетия в здании размещался глава дипломатической миссии СССР в ГДР. В 1954 году здесь состоялась конференция министров иностранных дел четырёх держав-победительниц во Второй мировой войне (СССР, США, Великобритании и Франции), а в 1970—1971 годах здесь проходили переговоры по статусу Западного Берлина, приведшие к подписанию четырёхстороннего соглашения по Западному Берлину.
В 1960-х и 1970-х годах в непосредственной близости от главного здания, в пределах одного квартала, были построены здания для жилья дипломатов, а также здания для торгового представительства, представительства Аэрофлота, школы, советского культурного центра и других целей.
После распада Советского Союза весь комплекс зданий перешёл во владение Российской Федерации в соответствии с достигнутым соглашением.
В 1990-х годах после объединения Германии в комплексе зданий посольства на Унтер-ден-Линден в Берлине разместилась главная дипломатическая миссия России в ФРГ, переехав из Бонна — бывшей столицы ФРГ. На месте прежнего посольства СССР в Бонне в настоящее время находится генеральное консульство России в Бонне.
Напишите отзыв о статье "Посольство России в Германии"
Примечания
- ↑ 1 2 3 4 [russische-botschaft.de/ru/o-nas/istorija-posolstva.html История посольства] (рус.)(недоступная ссылка — история). Посольство РФ в Германии. Проверено 25 января 2013. [web.archive.org/20110925034345/russische-botschaft.de/ru/o-nas/istorija-posolstva.html Архивировано из первоисточника 25 сентября 2011].
- ↑ Andreas Zellhuber: Unsere Verwaltung treibt einer Katastrophe zu … Das Reichsministerium für die besetzten Ostgebiete und die deutsche Besatzungsherrschaft in der Sowjetunion 1941—1945, München 2006, S. 76 f.
- ↑ H.D. Heilmann: Aus dem Kriegstagebuch des Diplomaten Otto Bräutigam. In: Götz Aly u. a. (Hrsg.): Biedermann und Schreibtischtäter. Materialien zur deutschen Täter-Biographie, Institut für Sozialforschung in Hamburg: Beiträge zur nationalsozialistischen Gesundheits- und Sozialpolitik 4, Berlin 1987, S. 164f (angegebene Quelle: Otto Bräutigam: So hat es sich zugetragen. Würzburg 1968, S. 669.)
См. также
Ссылки
- [russische-botschaft.de/ru.html Сайт Посольства России в Германии]
| ||||||||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Посольство России в Германии
– Какие причины, не знаю. Но стало быть есть причины!Соня вздохнула и недоверчиво покачала головой.
– Ежели бы были причины… – начала она. Но Наташа угадывая ее сомнение, испуганно перебила ее.
– Соня, нельзя сомневаться в нем, нельзя, нельзя, ты понимаешь ли? – прокричала она.
– Любит ли он тебя?
– Любит ли? – повторила Наташа с улыбкой сожаления о непонятливости своей подруги. – Ведь ты прочла письмо, ты видела его?
– Но если он неблагородный человек?
– Он!… неблагородный человек? Коли бы ты знала! – говорила Наташа.
– Если он благородный человек, то он или должен объявить свое намерение, или перестать видеться с тобой; и ежели ты не хочешь этого сделать, то я сделаю это, я напишу ему, я скажу папа, – решительно сказала Соня.
– Да я жить не могу без него! – закричала Наташа.
– Наташа, я не понимаю тебя. И что ты говоришь! Вспомни об отце, о Nicolas.
– Мне никого не нужно, я никого не люблю, кроме его. Как ты смеешь говорить, что он неблагороден? Ты разве не знаешь, что я его люблю? – кричала Наташа. – Соня, уйди, я не хочу с тобой ссориться, уйди, ради Бога уйди: ты видишь, как я мучаюсь, – злобно кричала Наташа сдержанно раздраженным и отчаянным голосом. Соня разрыдалась и выбежала из комнаты.
Наташа подошла к столу и, не думав ни минуты, написала тот ответ княжне Марье, который она не могла написать целое утро. В письме этом она коротко писала княжне Марье, что все недоразуменья их кончены, что, пользуясь великодушием князя Андрея, который уезжая дал ей свободу, она просит ее забыть всё и простить ее ежели она перед нею виновата, но что она не может быть его женой. Всё это ей казалось так легко, просто и ясно в эту минуту.
В пятницу Ростовы должны были ехать в деревню, а граф в среду поехал с покупщиком в свою подмосковную.
В день отъезда графа, Соня с Наташей были званы на большой обед к Карагиным, и Марья Дмитриевна повезла их. На обеде этом Наташа опять встретилась с Анатолем, и Соня заметила, что Наташа говорила с ним что то, желая не быть услышанной, и всё время обеда была еще более взволнована, чем прежде. Когда они вернулись домой, Наташа начала первая с Соней то объяснение, которого ждала ее подруга.
– Вот ты, Соня, говорила разные глупости про него, – начала Наташа кротким голосом, тем голосом, которым говорят дети, когда хотят, чтобы их похвалили. – Мы объяснились с ним нынче.
– Ну, что же, что? Ну что ж он сказал? Наташа, как я рада, что ты не сердишься на меня. Говори мне всё, всю правду. Что же он сказал?
Наташа задумалась.
– Ах Соня, если бы ты знала его так, как я! Он сказал… Он спрашивал меня о том, как я обещала Болконскому. Он обрадовался, что от меня зависит отказать ему.
Соня грустно вздохнула.
– Но ведь ты не отказала Болконскому, – сказала она.
– А может быть я и отказала! Может быть с Болконским всё кончено. Почему ты думаешь про меня так дурно?
– Я ничего не думаю, я только не понимаю этого…
– Подожди, Соня, ты всё поймешь. Увидишь, какой он человек. Ты не думай дурное ни про меня, ни про него.
– Я ни про кого не думаю дурное: я всех люблю и всех жалею. Но что же мне делать?
Соня не сдавалась на нежный тон, с которым к ней обращалась Наташа. Чем размягченнее и искательнее было выражение лица Наташи, тем серьезнее и строже было лицо Сони.
– Наташа, – сказала она, – ты просила меня не говорить с тобой, я и не говорила, теперь ты сама начала. Наташа, я не верю ему. Зачем эта тайна?
– Опять, опять! – перебила Наташа.
– Наташа, я боюсь за тебя.
– Чего бояться?
– Я боюсь, что ты погубишь себя, – решительно сказала Соня, сама испугавшись того что она сказала.
Лицо Наташи опять выразило злобу.
– И погублю, погублю, как можно скорее погублю себя. Не ваше дело. Не вам, а мне дурно будет. Оставь, оставь меня. Я ненавижу тебя.
– Наташа! – испуганно взывала Соня.
– Ненавижу, ненавижу! И ты мой враг навсегда!
Наташа выбежала из комнаты.
Наташа не говорила больше с Соней и избегала ее. С тем же выражением взволнованного удивления и преступности она ходила по комнатам, принимаясь то за то, то за другое занятие и тотчас же бросая их.
Как это ни тяжело было для Сони, но она, не спуская глаз, следила за своей подругой.
Накануне того дня, в который должен был вернуться граф, Соня заметила, что Наташа сидела всё утро у окна гостиной, как будто ожидая чего то и что она сделала какой то знак проехавшему военному, которого Соня приняла за Анатоля.
Соня стала еще внимательнее наблюдать свою подругу и заметила, что Наташа была всё время обеда и вечер в странном и неестественном состоянии (отвечала невпопад на делаемые ей вопросы, начинала и не доканчивала фразы, всему смеялась).
После чая Соня увидала робеющую горничную девушку, выжидавшую ее у двери Наташи. Она пропустила ее и, подслушав у двери, узнала, что опять было передано письмо. И вдруг Соне стало ясно, что у Наташи был какой нибудь страшный план на нынешний вечер. Соня постучалась к ней. Наташа не пустила ее.
«Она убежит с ним! думала Соня. Она на всё способна. Нынче в лице ее было что то особенно жалкое и решительное. Она заплакала, прощаясь с дяденькой, вспоминала Соня. Да это верно, она бежит с ним, – но что мне делать?» думала Соня, припоминая теперь те признаки, которые ясно доказывали, почему у Наташи было какое то страшное намерение. «Графа нет. Что мне делать, написать к Курагину, требуя от него объяснения? Но кто велит ему ответить? Писать Пьеру, как просил князь Андрей в случае несчастия?… Но может быть, в самом деле она уже отказала Болконскому (она вчера отослала письмо княжне Марье). Дяденьки нет!» Сказать Марье Дмитриевне, которая так верила в Наташу, Соне казалось ужасно. «Но так или иначе, думала Соня, стоя в темном коридоре: теперь или никогда пришло время доказать, что я помню благодеяния их семейства и люблю Nicolas. Нет, я хоть три ночи не буду спать, а не выйду из этого коридора и силой не пущу ее, и не дам позору обрушиться на их семейство», думала она.
Анатоль последнее время переселился к Долохову. План похищения Ростовой уже несколько дней был обдуман и приготовлен Долоховым, и в тот день, когда Соня, подслушав у двери Наташу, решилась оберегать ее, план этот должен был быть приведен в исполнение. Наташа в десять часов вечера обещала выйти к Курагину на заднее крыльцо. Курагин должен был посадить ее в приготовленную тройку и везти за 60 верст от Москвы в село Каменку, где был приготовлен расстриженный поп, который должен был обвенчать их. В Каменке и была готова подстава, которая должна была вывезти их на Варшавскую дорогу и там на почтовых они должны были скакать за границу.
