Поссевино, Антонио

Антонио Поссевино
Antonio Possevino
Фрагмент картины «Стефан Баторий под Псковом»
Род деятельности:	папский легат, дипломат
Дата рождения:	1534(1534)
Место рождения:	Мантуя
Дата смерти:	26 февраля 1611(1611-02-26)
Место смерти:	Феррара

Анто́нио Поссеви́но (Поссевин; итал. Antonio Possevino, лат. Antonius Possevinus; 1534, — 26 февраля 1611) — секретарь генерала ордена Общества Иисуса, папский легат в Восточной Европе, ректор падуанской академии, первый иезуит, побывавший в Москве.

Биография

В 1559 году Поссевино вступает в орден иезуитов, быстро делая карьеру.

Когда в 1565 году во французском парламенте открывается процесс о праве иезуитов преподавать в Парижском университете, он добивается для них временного права на преподавательскую деятельность. По поручению Ватикана он основывает ряд иезуитских коллегий во Франции, в частности, в Авиньоне, и став её ректором.

В 1568 году, продолжая проповедовать во Франции, Поссевино издает небольшую книжку «Христианский воин» (Miles Christianus), в которой пишет, что «каждый сражающийся с еретиками солдат — герой», погибший в этой борьбе — «мученик», малейшая же пощада к «врагам истинной веры» — преступление. Публикация брошюры красноречивого иезуита вскоре провоцирует кровавые гонения на гугенотов в Тулузе.

С 1572 по 1578 годы Поссевино — секретарь генерала ордена.

В 1578 году начинается его дипломатическая деятельность: папа Григорий XIII, пристально следивший за событиями на севере, отправляет Поссевино в Швецию, где в это время усилилась партия реформаторов.

Пребывание в Московском государстве

Во время Ливонской войны Иван IV, обеспокоенный успехами польского короля Стефана Батория, делает попытку к мирным переговорам, для чего 25 августа 1580 года решает обратиться к папе Римскому Григорию XIII за посредничеством. Римская курия использовала ситуацию в качестве предлога для нового визита папского представителя в Москву. Для этой миссии был выбран Поссевино.

Поссевино пытался склонить Ивана IV к унии с католицизмом: идея возрождения Флорентийской унии принадлежала папе Григорию XIII, который надеялся, что Иван Грозный в крайне затруднительных обстоятельствах не только вступит в коалицию против турок, но и пойдет на серьезные уступки в вопросах веры.

Убежденность папы Григория XIII в успехе миссии Поссевино обусловлена была тем обстоятельством, что еще в 1573 году во время выборов короля Речи Посполитой в сейме обсуждалась, среди прочих, и кандидатура Ивана IV, который в обмен на польскую корону пообещал признать унию [annales.info/rus/zimin/zim6_01.htm].

Поссевино приехал к Ивану в г. Старицу в августе 1581 года, где был встречен с чрезвычайной пышностью и любезностью. Царь первоначально не отвергал планов папы, но лишь до заключения Ям-Запольского перемирия в феврале 1582 года. После этого все предложения папы были отвергнуты.

14 февраля 1582 года Поссевино прибыл в Москву, где с разрешения Ивана Грозного провёл публичные диспуты о вере. В порыве ярости Иван Грозный чуть было не убил Поссевино. Вот как отзывался об этом случае В. В. Розанов: «Известны споры Грозного с Поссевином, где он огорошил „западника“ вопросом, для чего они бреют подбородок».

По возвращении из России, Поссевино написал [www.krotov.info/acts/16/possevino/022.html исторические сочинения о России], в частности, труд «Московия», опубликованный впервые в Вильно в 1586 году.

Также при посредничестве Антония Поссевина был заключен Ям-Запольский мир между Россией и Речью Посполитой.

Умер Поссевино 26 февраля 1611 года в Ферраре.

Деятельности Поссевино в России и Великом княжестве Литовском посвящена историческая миниатюра Валентина Пикуля «Закрытие русской „лавочки“».

Ссылки

• [www.vostlit.info/haupt-Dateien/index-Dateien/P.phtml?id=2056 Поссевино, Антонио]. Восточная литература. Проверено 16 апреля 2011. [www.webcitation.org/61A3eOAs3 Архивировано из первоисточника 24 августа 2011].
• Поссевино, А. Исторические сочинения о России XVI в. М., 1983; www.krotov.info/acts/16/possevino/.
• Mund, S. La mission diplomatique du pere Antonio Possevino (S.J.) chez Ivan le Terrible en 1581—1582 et les premiers ecrits jesuites sur la Russie moscovite a la fin du XVIe siecle. — Cahiers du Monde russe, vol. 45, 2004, № 3-4.
• Иван Грозный и иезуиты. Миссия Антонио Поссевино в Москве. Сост. и предисл. И. В. Курукина. М., 2005.
• [www.alexnews.info/archives/13026 Итальянцы при дворе Ивана Грозного]

Отрывок, характеризующий Поссевино, Антонио

– Яков, давай бутылку, Яков! – кричал сам хозяин, высокий красавец, стоявший посреди толпы в одной тонкой рубашке, раскрытой на средине груди. – Стойте, господа. Вот он Петруша, милый друг, – обратился он к Пьеру.
Другой голос невысокого человека, с ясными голубыми глазами, особенно поражавший среди этих всех пьяных голосов своим трезвым выражением, закричал от окна: «Иди сюда – разойми пари!» Это был Долохов, семеновский офицер, известный игрок и бретёр, живший вместе с Анатолем. Пьер улыбался, весело глядя вокруг себя.
– Ничего не понимаю. В чем дело?
– Стойте, он не пьян. Дай бутылку, – сказал Анатоль и, взяв со стола стакан, подошел к Пьеру.
– Прежде всего пей.
Пьер стал пить стакан за стаканом, исподлобья оглядывая пьяных гостей, которые опять столпились у окна, и прислушиваясь к их говору. Анатоль наливал ему вино и рассказывал, что Долохов держит пари с англичанином Стивенсом, моряком, бывшим тут, в том, что он, Долохов, выпьет бутылку рому, сидя на окне третьего этажа с опущенными наружу ногами.
– Ну, пей же всю! – сказал Анатоль, подавая последний стакан Пьеру, – а то не пущу!
– Нет, не хочу, – сказал Пьер, отталкивая Анатоля, и подошел к окну.
Долохов держал за руку англичанина и ясно, отчетливо выговаривал условия пари, обращаясь преимущественно к Анатолю и Пьеру.
Долохов был человек среднего роста, курчавый и с светлыми, голубыми глазами. Ему было лет двадцать пять. Он не носил усов, как и все пехотные офицеры, и рот его, самая поразительная черта его лица, был весь виден. Линии этого рта были замечательно тонко изогнуты. В средине верхняя губа энергически опускалась на крепкую нижнюю острым клином, и в углах образовывалось постоянно что то вроде двух улыбок, по одной с каждой стороны; и всё вместе, а особенно в соединении с твердым, наглым, умным взглядом, составляло впечатление такое, что нельзя было не заметить этого лица. Долохов был небогатый человек, без всяких связей. И несмотря на то, что Анатоль проживал десятки тысяч, Долохов жил с ним и успел себя поставить так, что Анатоль и все знавшие их уважали Долохова больше, чем Анатоля. Долохов играл во все игры и почти всегда выигрывал. Сколько бы он ни пил, он никогда не терял ясности головы. И Курагин, и Долохов в то время были знаменитостями в мире повес и кутил Петербурга.
Бутылка рому была принесена; раму, не пускавшую сесть на наружный откос окна, выламывали два лакея, видимо торопившиеся и робевшие от советов и криков окружавших господ.
Анатоль с своим победительным видом подошел к окну. Ему хотелось сломать что нибудь. Он оттолкнул лакеев и потянул раму, но рама не сдавалась. Он разбил стекло.
– Ну ка ты, силач, – обратился он к Пьеру.
Пьер взялся за перекладины, потянул и с треском выворотип дубовую раму.
– Всю вон, а то подумают, что я держусь, – сказал Долохов.
– Англичанин хвастает… а?… хорошо?… – говорил Анатоль.
– Хорошо, – сказал Пьер, глядя на Долохова, который, взяв в руки бутылку рома, подходил к окну, из которого виднелся свет неба и сливавшихся на нем утренней и вечерней зари.
Долохов с бутылкой рома в руке вскочил на окно. «Слушать!»
крикнул он, стоя на подоконнике и обращаясь в комнату. Все замолчали.
– Я держу пари (он говорил по французски, чтоб его понял англичанин, и говорил не слишком хорошо на этом языке). Держу пари на пятьдесят империалов, хотите на сто? – прибавил он, обращаясь к англичанину.
– Нет, пятьдесят, – сказал англичанин.
– Хорошо, на пятьдесят империалов, – что я выпью бутылку рома всю, не отнимая ото рта, выпью, сидя за окном, вот на этом месте (он нагнулся и показал покатый выступ стены за окном) и не держась ни за что… Так?…
– Очень хорошо, – сказал англичанин.
Анатоль повернулся к англичанину и, взяв его за пуговицу фрака и сверху глядя на него (англичанин был мал ростом), начал по английски повторять ему условия пари.
– Постой! – закричал Долохов, стуча бутылкой по окну, чтоб обратить на себя внимание. – Постой, Курагин; слушайте. Если кто сделает то же, то я плачу сто империалов. Понимаете?
Англичанин кивнул головой, не давая никак разуметь, намерен ли он или нет принять это новое пари. Анатоль не отпускал англичанина и, несмотря на то что тот, кивая, давал знать что он всё понял, Анатоль переводил ему слова Долохова по английски. Молодой худощавый мальчик, лейб гусар, проигравшийся в этот вечер, взлез на окно, высунулся и посмотрел вниз.
– У!… у!… у!… – проговорил он, глядя за окно на камень тротуара.
– Смирно! – закричал Долохов и сдернул с окна офицера, который, запутавшись шпорами, неловко спрыгнул в комнату.
Поставив бутылку на подоконник, чтобы было удобно достать ее, Долохов осторожно и тихо полез в окно. Спустив ноги и расперевшись обеими руками в края окна, он примерился, уселся, опустил руки, подвинулся направо, налево и достал бутылку. Анатоль принес две свечки и поставил их на подоконник, хотя было уже совсем светло. Спина Долохова в белой рубашке и курчавая голова его были освещены с обеих сторон. Все столпились у окна. Англичанин стоял впереди. Пьер улыбался и ничего не говорил. Один из присутствующих, постарше других, с испуганным и сердитым лицом, вдруг продвинулся вперед и хотел схватить Долохова за рубашку.