Малые жанры фольклора

Малые жанры фольклора — это небольшие по объёму фольклорные произведения. Такие народные произведения входят в жизнь человека очень рано, задолго до овладения речью.

Виды малых жанров фольклора

Колыбельная песня

Подробнее по этой теме см. Колыбельная песня.

Колыбельная песня — один из древнейших жанров фольклора, на что указывает тот факт, что в нём сохранились элементы заговора-оберега. Люди верили, что человека окружают таинственные враждебные силы, и если ребёнок увидит во сне что-то плохое, страшное, то наяву это уже не повторится. Вот почему в колыбельной можно найти «серенького волчка» и других пугающих персонажей. Позже колыбельные песни утрачивали магические элементы, приобретали значение доброго пожелания на будущее. Итак, колыбельная песня — песня, с помощью которой убаюкивают ребёнка. Поскольку песня сопровождалась мерным покачиванием ребёнка, в ней очень важен ритм.

Пестушка

Пестушка (от слова пестовать, то есть нянчить, холить) — короткий стихотворный напев нянюшек и матерей, каким они сопровождают действия ребёнка, которые он совершает в самом начале своей жизни. Например, когда ребёнок проснётся, мать гладит, ласкает его, приговаривая:

Потягунюшки, порастунюшки,
Поперек толстунюшки,
А в ручки хватюнюшки,
А в роток говорок,
А в головку разумок.

Когда ребёнок начинает учиться ходить, говорят:

Большие ноги
Шли по дороге:
Топ, топ, топ,
Топ, топ, топ.
Маленькие ножки
Бежали по дорожке:
Топ, топ, топ, топ,
Топ, топ, топ, топ!

Потешка

Потешка — элемент педагогики, песенка-приговорка, сопутствующая игре с пальцами, руками и ногами ребёнка. Потешки, как и пестушки, сопровождают развитие детей. Небольшие стишки и песенки позволяют в игровой форме побудить ребёнка к действию, одновременно производя массаж, физические упражнения, стимулируя моторные рефлексы. В этом жанре детского фольклора заложены стимулы к обыгрыванию сюжета с помощью пальцев (пальчиковые игры или Ладушки), рук, мимики. Потешки помогают привить ребёнку навыки гигиены, порядка, развить мелкую моторику и эмоциональную сферу.

Примеры

«Сорока» Сорока-ворона, (водя пальчиком по ладошке) Сорока-ворона, Деткам отдала. (загибают пальчики) Этому дала, Этому дала, Этому дала, Этому дала, А этому не дала: — Зачем дров не пилил? — Зачем воду не носил?

«Сорока» (вариант, фигурирующий в мультфильме «Песенка мышонка»): Сорока-ворона Кашу варила, Деток кормила: Этому дала, Этому дала, Этому дала, А этому не дала.

«Ладушки» (на ударных слогах хлопают в ладоши) Ладушки-ладушки, где были? У бабушки! А что ели? Кашку! А что пили? Бражку! Кашка масленька! Бражка сладенька! (Бабушка добренька!) Попили, поели, ш-у-у-у… Шуууу!!! (Домой) Полетели! На головку сели! («Ладушки» запели) Сели посидели, Дальше (Домой) полетели!!!

Прибаутка

Прибаутка (от баять, то есть рассказывать) — стихотворная короткая весёлая история, которую рассказывает мама своему ребёнку, например:

Сова, совинька, сова,
Большая голова,
На колу сидела,
В стороны глядела,
Головой вертела.

Пословицы и поговорки

Поучают чему-то.

• Дорога ложка к обеду.
• Волка бояться-в лес не ходить.
• Рыбак рыбака видит издалека.
• Без труда не вытащишь и рыбку из пруда.
• У страха глаза велики.
• Глаза боятся, а руки делают.
• Под лежачий камень вода не течёт.
• Не надобен клад, коли в семье лад.
• Не имей 100 рублей, а имей 100 друзей.
• Старый друг лучше новых двух.
• Друзья познаются в беде.
• Знал бы, где упадёшь — соломки бы подстелил.
• Мягко стелешь, да жёстко спать.
• Родина — мать, умей за неё постоять.
• Семеро одного не ждут.
• За двумя зайцами погонишься — ни одного не поймаешь.
• Пчела мала, но и та работает.
• Хлеб всему голова.
• В гостях хорошо, а дома лучше.
• Волка ноги кормят.
• Дело мастера боится.

Игры

Для игр были специальные песни. Игры могли быть:

• целовальные. Как правило в эти игры играли на вечерках и посиделках (обычно заканчивались поцелуем молодых парня и девушки);
• обрядовые. Такие игры были свойственны какому-то обряду, празднику. Например, масленичные гулянья (характерные забавы: снятие приза с верхушки столба, перетягивание каната, соревнования на ловкость, силу);
• сезонные. Особо распространены среди детей, особенно в зимнее время. Играли в так называемые «Согревалки»: ведущий показывает какие-либо движения, а все остальные повторяют. Либо традиционные «воротики» и «ручеёк».

Пример целовальной игры:

Селезень

Селезень утку загонял,
Молодой серу загонял,
Пойди, Утица, домой,
Пойди, Серая, домой,
Утя семеро детей,
А восьмой Селезень,
А девятая сама,
Поцелуй разок меня!

В этой игре «Утка» становилась в центр круга, а «Селезень» снаружи, и играли подобно игре «кошки-мышки». При этом стоящие в хороводе пытались не впускать в круг «селезня».

Заклички

Подробнее по этой теме см. Заклички весенние.

Подробнее по этой теме см. Заклички про дождь.

Заклички — один из видов закликательных песен языческого происхождения. Они отражают интересы и представления крестьян о хозяйстве и семье. Например, через все календарные песни проходит заклинание богатого урожая; для себя же дети и взрослые просили здоровья, счастья, богатства.

Заклички представляют собой обращение к солнцу, радуге, дождю и другим явлениям природы, а также к животным и особенно часто — к птицам, которые считались вестниками весны. Притом силы природы почитались как живые: к весне обращаются с просьбами, желают её скорейшего прихода, на зиму сетуют, жалуются.

Жаворонки, жавороночки!
Прилетите к нам,
Принесите нам лето теплое,
Унесите от нас зиму холодную.
Нам холодная зима надоскучила,
Руки, ноги отморозила.

Считалка

Подробнее по этой теме см. Считалка.

Считалка — небольшой стишок, форма жеребьёвки, с помощью которой определяют, кто водит в игре. Считалка — элемент игры, который помогает установить согласие и уважение к принятым правилам. В организации считалки очень важен ритм.

Аты-баты, шли солдаты,
Аты-баты, на базар.
Аты-баты, что купили?
Аты-баты, самовар.
Аты-баты, сколько стоит?
Аты-баты, три рубля
Аты-баты, он какой?
Аты-баты, золотой.
Аты-баты, сколько стоит?
Аты-баты, три рубля.
Аты-баты, кто выходит?
Аты-баты, это я!

Скороговорка

Подробнее по этой теме см. Скороговорка.

Скороговорка — фраза, построенная на сочетании звуков, затрудняющих быстрое произношение слов. Скороговорки ещё называют «чистоговорками», поскольку они способствуют и могут использоваться для развития дикции. Скороговорки бывают как рифмованные, так и нерифмованные.

Ехал грека через реку.
Видит грека: в реке рак,
Сунул грека руку в реку -
Рак за руку греку — цап!

Бык тупогуб, тупогубенький бычок, у быка губа бела была тупа.

От топота копыт пыль по полю летит.

Загадка

Подробнее по этой теме см. Загадка.

Загадка, как и пословица, представляет собой краткое образное определение предмета или явления, но в отличие от пословицы она даёт это определение в иносказательной, нарочито затемнённой форме. Как правило, в загадке один предмет описывается через другой на основе схожих черт: «Висит груша — нельзя скушать» (лампа). Загадка может представлять собой и простое описание предмета, например: «Два конца, два кольца, а посередине гвоздик» (ножницы). Это и народная забава, и испытание на смекалку, сообразительность.

Роль загадок и прибауток играли и небылицы-перевертыши, которые для взрослых предстают как нелепицы, для детей же — смешные истории о том, чего не бывает, например:

Из-за леса, из-за гор
Едет дедушка Егор.
Он на сивой на телеге,
На скрипучем на коне,
Топорищем подпоясан,
Ремень за пояс заткнут,
Сапоги нараспашку,
На босу ногу зипун.

Общая история

Устное народное творчество (фольклор) существовало ещё в дописьменную эпоху. Произведения фольклора (загадки, скороговорки, небылицы и др.) передавались устно. Запоминали их со слуха. Это способствовало возникновению разных вариантов одного и того же фольклорного произведения.

Устное народное творчество являет собой отражение жизни, быта, поверий древних людей. Произведения народного творчества с самого рождения сопровождают человека. Они способствуют формированию и развитию ребёнка.

Ссылки

• [www.webbaby.ru/book1.htm Ирина Гурина. Полезные стихи и сказки на все случаи непослушания]
• [www.danilova.ru/storage/child_poteski_01.htm Потешки, прибаутки, стишки]

Отрывок, характеризующий Малые жанры фольклора

– Подкрепления? – сказал Наполеон с строгим удивлением, как бы не понимая его слов и глядя на красивого мальчика адъютанта с длинными завитыми черными волосами (так же, как носил волоса Мюрат). «Подкрепления! – подумал Наполеон. – Какого они просят подкрепления, когда у них в руках половина армии, направленной на слабое, неукрепленное крыло русских!»
– Dites au roi de Naples, – строго сказал Наполеон, – qu'il n'est pas midi et que je ne vois pas encore clair sur mon echiquier. Allez… [Скажите неаполитанскому королю, что теперь еще не полдень и что я еще не ясно вижу на своей шахматной доске. Ступайте…]
Красивый мальчик адъютанта с длинными волосами, не отпуская руки от шляпы, тяжело вздохнув, поскакал опять туда, где убивали людей.
Наполеон встал и, подозвав Коленкура и Бертье, стал разговаривать с ними о делах, не касающихся сражения.
В середине разговора, который начинал занимать Наполеона, глаза Бертье обратились на генерала с свитой, который на потной лошади скакал к кургану. Это был Бельяр. Он, слезши с лошади, быстрыми шагами подошел к императору и смело, громким голосом стал доказывать необходимость подкреплений. Он клялся честью, что русские погибли, ежели император даст еще дивизию.
Наполеон вздернул плечами и, ничего не ответив, продолжал свою прогулку. Бельяр громко и оживленно стал говорить с генералами свиты, окружившими его.
– Вы очень пылки, Бельяр, – сказал Наполеон, опять подходя к подъехавшему генералу. – Легко ошибиться в пылу огня. Поезжайте и посмотрите, и тогда приезжайте ко мне.
Не успел еще Бельяр скрыться из вида, как с другой стороны прискакал новый посланный с поля сражения.
– Eh bien, qu'est ce qu'il y a? [Ну, что еще?] – сказал Наполеон тоном человека, раздраженного беспрестанными помехами.
– Sire, le prince… [Государь, герцог…] – начал адъютант.
– Просит подкрепления? – с гневным жестом проговорил Наполеон. Адъютант утвердительно наклонил голову и стал докладывать; но император отвернулся от него, сделав два шага, остановился, вернулся назад и подозвал Бертье. – Надо дать резервы, – сказал он, слегка разводя руками. – Кого послать туда, как вы думаете? – обратился он к Бертье, к этому oison que j'ai fait aigle [гусенку, которого я сделал орлом], как он впоследствии называл его.
– Государь, послать дивизию Клапареда? – сказал Бертье, помнивший наизусть все дивизии, полки и батальоны.
Наполеон утвердительно кивнул головой.
Адъютант поскакал к дивизии Клапареда. И чрез несколько минут молодая гвардия, стоявшая позади кургана, тронулась с своего места. Наполеон молча смотрел по этому направлению.
– Нет, – обратился он вдруг к Бертье, – я не могу послать Клапареда. Пошлите дивизию Фриана, – сказал он.
Хотя не было никакого преимущества в том, чтобы вместо Клапареда посылать дивизию Фриана, и даже было очевидное неудобство и замедление в том, чтобы остановить теперь Клапареда и посылать Фриана, но приказание было с точностью исполнено. Наполеон не видел того, что он в отношении своих войск играл роль доктора, который мешает своими лекарствами, – роль, которую он так верно понимал и осуждал.
Дивизия Фриана, так же как и другие, скрылась в дыму поля сражения. С разных сторон продолжали прискакивать адъютанты, и все, как бы сговорившись, говорили одно и то же. Все просили подкреплений, все говорили, что русские держатся на своих местах и производят un feu d'enfer [адский огонь], от которого тает французское войско.
Наполеон сидел в задумчивости на складном стуле.
Проголодавшийся с утра m r de Beausset, любивший путешествовать, подошел к императору и осмелился почтительно предложить его величеству позавтракать.
– Я надеюсь, что теперь уже я могу поздравить ваше величество с победой, – сказал он.
Наполеон молча отрицательно покачал головой. Полагая, что отрицание относится к победе, а не к завтраку, m r de Beausset позволил себе игриво почтительно заметить, что нет в мире причин, которые могли бы помешать завтракать, когда можно это сделать.
– Allez vous… [Убирайтесь к…] – вдруг мрачно сказал Наполеон и отвернулся. Блаженная улыбка сожаления, раскаяния и восторга просияла на лице господина Боссе, и он плывущим шагом отошел к другим генералам.
Наполеон испытывал тяжелое чувство, подобное тому, которое испытывает всегда счастливый игрок, безумно кидавший свои деньги, всегда выигрывавший и вдруг, именно тогда, когда он рассчитал все случайности игры, чувствующий, что чем более обдуман его ход, тем вернее он проигрывает.
Войска были те же, генералы те же, те же были приготовления, та же диспозиция, та же proclamation courte et energique [прокламация короткая и энергическая], он сам был тот же, он это знал, он знал, что он был даже гораздо опытнее и искуснее теперь, чем он был прежде, даже враг был тот же, как под Аустерлицем и Фридландом; но страшный размах руки падал волшебно бессильно.
Все те прежние приемы, бывало, неизменно увенчиваемые успехом: и сосредоточение батарей на один пункт, и атака резервов для прорвания линии, и атака кавалерии des hommes de fer [железных людей], – все эти приемы уже были употреблены, и не только не было победы, но со всех сторон приходили одни и те же известия об убитых и раненых генералах, о необходимости подкреплений, о невозможности сбить русских и о расстройстве войск.
Прежде после двух трех распоряжений, двух трех фраз скакали с поздравлениями и веселыми лицами маршалы и адъютанты, объявляя трофеями корпуса пленных, des faisceaux de drapeaux et d'aigles ennemis, [пуки неприятельских орлов и знамен,] и пушки, и обозы, и Мюрат просил только позволения пускать кавалерию для забрания обозов. Так было под Лоди, Маренго, Арколем, Иеной, Аустерлицем, Ваграмом и так далее, и так далее. Теперь же что то странное происходило с его войсками.
Несмотря на известие о взятии флешей, Наполеон видел, что это было не то, совсем не то, что было во всех его прежних сражениях. Он видел, что то же чувство, которое испытывал он, испытывали и все его окружающие люди, опытные в деле сражений. Все лица были печальны, все глаза избегали друг друга. Только один Боссе не мог понимать значения того, что совершалось. Наполеон же после своего долгого опыта войны знал хорошо, что значило в продолжение восьми часов, после всех употрсбленных усилий, невыигранное атакующим сражение. Он знал, что это было почти проигранное сражение и что малейшая случайность могла теперь – на той натянутой точке колебания, на которой стояло сражение, – погубить его и его войска.
Когда он перебирал в воображении всю эту странную русскую кампанию, в которой не было выиграно ни одного сраженья, в которой в два месяца не взято ни знамен, ни пушек, ни корпусов войск, когда глядел на скрытно печальные лица окружающих и слушал донесения о том, что русские всё стоят, – страшное чувство, подобное чувству, испытываемому в сновидениях, охватывало его, и ему приходили в голову все несчастные случайности, могущие погубить его. Русские могли напасть на его левое крыло, могли разорвать его середину, шальное ядро могло убить его самого. Все это было возможно. В прежних сражениях своих он обдумывал только случайности успеха, теперь же бесчисленное количество несчастных случайностей представлялось ему, и он ожидал их всех. Да, это было как во сне, когда человеку представляется наступающий на него злодей, и человек во сне размахнулся и ударил своего злодея с тем страшным усилием, которое, он знает, должно уничтожить его, и чувствует, что рука его, бессильная и мягкая, падает, как тряпка, и ужас неотразимой погибели обхватывает беспомощного человека.
Известие о том, что русские атакуют левый фланг французской армии, возбудило в Наполеоне этот ужас. Он молча сидел под курганом на складном стуле, опустив голову и положив локти на колена. Бертье подошел к нему и предложил проехаться по линии, чтобы убедиться, в каком положении находилось дело.
– Что? Что вы говорите? – сказал Наполеон. – Да, велите подать мне лошадь.
Он сел верхом и поехал к Семеновскому.
В медленно расходившемся пороховом дыме по всему тому пространству, по которому ехал Наполеон, – в лужах крови лежали лошади и люди, поодиночке и кучами. Подобного ужаса, такого количества убитых на таком малом пространстве никогда не видал еще и Наполеон, и никто из его генералов. Гул орудий, не перестававший десять часов сряду и измучивший ухо, придавал особенную значительность зрелищу (как музыка при живых картинах). Наполеон выехал на высоту Семеновского и сквозь дым увидал ряды людей в мундирах цветов, непривычных для его глаз. Это были русские.