Потоцкий, Феликс Казимир
| Феликс Казимир Потоцкий польск. Feliks Kazimierz Potocki<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;">  </td></tr>
<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"> | ||
| ||
|---|---|---|
| 1682—1683 | ||
| Рождение: | 1630 | |
| Смерть: | 12 мая 1702 | |
| Род: | Потоцкие | |
| Отец: | Станислав Ревера Потоцкий | |
| Военная служба | ||
| Годы службы: | c 1702 года | |
| Принадлежность: | Речь Посполитая | |
| Звание: | Гетман великий коронный | |
Фе́ликс Казими́р Пото́цкий (польск. Feliks Kazimierz Potocki; 1630 — 12 мая 1702) — военный и политический деятель Речи Посполитой, представитель польского дворянского рода Потоцких. Подстолий великий коронный (1663), воевода серадзцкий (1669—1682), киевский (1682—1683), краковский c (1683—1702). Гетман польный коронный (1692—1702). Каштелян краковский (1702) и гетман великий коронный с 1702 года.
Староста белзский, красныставский, грубешовский, ропчицеский, сокальский, тлумаческий и нискоский.
Биография
Феликс Казимир Потоцкий известен как один из богатейших магнатов своего времени. Его отцом был великий гетман коронный Станислав «Ревера» Потоцкий, мать — София Калиновская, брат — Анджей Потоцкий был Гетманом польным коронным. Феликс Казимир женился в 1661 году на дочери Ежи Себастьяна Любомирского, Кристине. Вскоре после её смерти женился в 1700 году на Констанции Розе Лос.
Служил под началом гетманов Стефана Чарнецкого, Яна Собесского и Ежи Любомирского. Командовал кавалерийским полком в победоносной битве под Чудновом. Участвовал в войне на Украине в годы Русско-польской войны. В 1667 участвовал в битве под Подгайцами, а в 1673 под Хотином. Воевал с Турцией в Венской битве и битве под Парканами. В 1698 разбил крымских татар в битве под Подгайцами. В 1702 стал коронным гетманом коронным.
В 1692 году Феликс Казимир Потоцкий основал город Кристинополь, названный в честь его первой супруги Кристины Любомирской, умершей в 1669 году.
Семья
Был дважды женат. В 1661 году женился на княгине Кристине Любомирской (ум. 1669), дочери польного гетмана коронного Ежи Себастьяна Любомирского и Констанции Лигежанки. В 1700 году вторично женился на Констанции Розе Лос (ум. 1752).
Дети
- Михаил Потоцкий (ум. 1749/1750) — воевода волынский;
- Юзеф Фелициан Потоцкий (ум. 1723) — стражник великий коронный;
- Станислав Владислав Потоцкий (ум. 1732) — стражник великий литовский, воевода белзский
- Ежи Потоцкий (ум. 1747) — староста грибовецкий и тлумацкий;
- Марианна Потоцкая (ум. 1749) — 1-й муж с 1701 года обозный великий коронный Станислав Кароль Яблоновский (ум. 1702), 2-й муж — воевода любельский Адам Тарло (1713—1744).
| ||||||
<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение |
Для улучшения этой статьи желательно?:
|
Напишите отзыв о статье "Потоцкий, Феликс Казимир"
Отрывок, характеризующий Потоцкий, Феликс Казимир
– Благодарю всех, господа, все части действовали геройски: пехота, кавалерия и артиллерия. Каким образом в центре оставлены два орудия? – спросил он, ища кого то глазами. (Князь Багратион не спрашивал про орудия левого фланга; он знал уже, что там в самом начале дела были брошены все пушки.) – Я вас, кажется, просил, – обратился он к дежурному штаб офицеру.– Одно было подбито, – отвечал дежурный штаб офицер, – а другое, я не могу понять; я сам там всё время был и распоряжался и только что отъехал… Жарко было, правда, – прибавил он скромно.
Кто то сказал, что капитан Тушин стоит здесь у самой деревни, и что за ним уже послано.
– Да вот вы были, – сказал князь Багратион, обращаясь к князю Андрею.
– Как же, мы вместе немного не съехались, – сказал дежурный штаб офицер, приятно улыбаясь Болконскому.
– Я не имел удовольствия вас видеть, – холодно и отрывисто сказал князь Андрей.
Все молчали. На пороге показался Тушин, робко пробиравшийся из за спин генералов. Обходя генералов в тесной избе, сконфуженный, как и всегда, при виде начальства, Тушин не рассмотрел древка знамени и спотыкнулся на него. Несколько голосов засмеялось.
– Каким образом орудие оставлено? – спросил Багратион, нахмурившись не столько на капитана, сколько на смеявшихся, в числе которых громче всех слышался голос Жеркова.
Тушину теперь только, при виде грозного начальства, во всем ужасе представилась его вина и позор в том, что он, оставшись жив, потерял два орудия. Он так был взволнован, что до сей минуты не успел подумать об этом. Смех офицеров еще больше сбил его с толку. Он стоял перед Багратионом с дрожащею нижнею челюстью и едва проговорил:
– Не знаю… ваше сиятельство… людей не было, ваше сиятельство.
– Вы бы могли из прикрытия взять!
Что прикрытия не было, этого не сказал Тушин, хотя это была сущая правда. Он боялся подвести этим другого начальника и молча, остановившимися глазами, смотрел прямо в лицо Багратиону, как смотрит сбившийся ученик в глаза экзаменатору.
Молчание было довольно продолжительно. Князь Багратион, видимо, не желая быть строгим, не находился, что сказать; остальные не смели вмешаться в разговор. Князь Андрей исподлобья смотрел на Тушина, и пальцы его рук нервически двигались.
– Ваше сиятельство, – прервал князь Андрей молчание своим резким голосом, – вы меня изволили послать к батарее капитана Тушина. Я был там и нашел две трети людей и лошадей перебитыми, два орудия исковерканными, и прикрытия никакого.
Князь Багратион и Тушин одинаково упорно смотрели теперь на сдержанно и взволнованно говорившего Болконского.
– И ежели, ваше сиятельство, позволите мне высказать свое мнение, – продолжал он, – то успехом дня мы обязаны более всего действию этой батареи и геройской стойкости капитана Тушина с его ротой, – сказал князь Андрей и, не ожидая ответа, тотчас же встал и отошел от стола.
Князь Багратион посмотрел на Тушина и, видимо не желая выказать недоверия к резкому суждению Болконского и, вместе с тем, чувствуя себя не в состоянии вполне верить ему, наклонил голову и сказал Тушину, что он может итти. Князь Андрей вышел за ним.
– Вот спасибо: выручил, голубчик, – сказал ему Тушин.
Князь Андрей оглянул Тушина и, ничего не сказав, отошел от него. Князю Андрею было грустно и тяжело. Всё это было так странно, так непохоже на то, чего он надеялся.
«Кто они? Зачем они? Что им нужно? И когда всё это кончится?» думал Ростов, глядя на переменявшиеся перед ним тени. Боль в руке становилась всё мучительнее. Сон клонил непреодолимо, в глазах прыгали красные круги, и впечатление этих голосов и этих лиц и чувство одиночества сливались с чувством боли. Это они, эти солдаты, раненые и нераненые, – это они то и давили, и тяготили, и выворачивали жилы, и жгли мясо в его разломанной руке и плече. Чтобы избавиться от них, он закрыл глаза.
Он забылся на одну минуту, но в этот короткий промежуток забвения он видел во сне бесчисленное количество предметов: он видел свою мать и ее большую белую руку, видел худенькие плечи Сони, глаза и смех Наташи, и Денисова с его голосом и усами, и Телянина, и всю свою историю с Теляниным и Богданычем. Вся эта история была одно и то же, что этот солдат с резким голосом, и эта то вся история и этот то солдат так мучительно, неотступно держали, давили и все в одну сторону тянули его руку. Он пытался устраняться от них, но они не отпускали ни на волос, ни на секунду его плечо. Оно бы не болело, оно было бы здорово, ежели б они не тянули его; но нельзя было избавиться от них.
