Потсдамская конференция

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Потсдамская конференция

Встреча «Большой тройки». К. Эттли, Г. Трумэн, И. В. Сталин.
Дата проведения

17 июля — 2 августа 1945 года

Место
проведения

Цецилиенхоф, Потсдам, Германия

Участники

СССР СССР
США США
Великобритания Великобритания

Результаты

Декларация и Соглашение

Последовательность
Сан-Францисская конференция

Потсдамская конференция состоялась в Потсдаме во дворце Цецилиенхоф с 17 июля по 2 августа 1945 года с участием руководства трёх крупнейших держав антигитлеровской коалиции во Второй мировой войне с целью определить дальнейшие шаги по послевоенному устройству Европы. Встреча в Потсдаме стала последней для лидеров Большой тройки Сталина, Трумэна и Черчилля (которого в последние дни сменил К. Эттли).





История

Это была третья и последняя встреча «большой тройки» антигитлеровской коалиции. Первые две состоялись в конце 1943 года в Тегеране (Иран) и в начале 1945 года в Ялте (СССР). Цель конференции состояла в определении политического и экономического будущего побеждённой Германии, в решении послевоенных проблем: обращение с побеждёнными гражданами, преследование военных преступников, а также реформы системы обучения и воспитания и судебной системы. В конференции участвовали:

Делегации США и Великобритании прибыли 15 июля и накануне конференции Черчилль и Трумэн пораздельно посетили Берлин и осмотрели его развалины. Делегация СССР во главе со Сталиным прибыла в Берлин поездом 16 июля, где её встретил главнокомандующий группой советских оккупационных войск в Германии маршал Жуков.

17 июля в 12 часов состоялась беседа Сталина и Молотова с президентом США Трумэном и госсекретарём США Бирнсом. В качестве переводчика присутствовал эксперт-консультант НКИД СССР Голунский. Во время беседы Трумэн заявил Сталину, что «он рад познакомиться» со Сталиным и хотел бы установить с ним «такие же дружественные отношения, какие у генералиссимуса Сталина были с президентом Рузвельтом. Он, Трумэн, уверен в необходимости этого, так как он считает, что судьба мира находится в руках трёх держав. Он хочет быть другом генералиссимуса Сталина.» Сталин ответил, что «со стороны Советского правительства имеется полная готовность идти вместе с США»[1].

26 июля в Великобритании были объявлены результаты выборов, на которых победили лейбористы, и с 28 июля британскую делегацию возглавил Эттли, Черчилль же покинул конференцию.

Размещение делегаций

Для проведения конференции были отведены 36 из 176 помещений дворца Цецилиенхоф. Делегации же размещались на виллах в потсдамском районе Бабельсберг — советская делегация разместилась на вилле, ранее принадлежавшей генералу Людендорфу. Рабочей комнатой американцев служил бывший салон кронпринца, бывший кабинет кронпринца служил рабочей комнатой советской делегации.

Сейчас в Цецилиенхофе действует мемориальный музей Потсдамской конференции, в котором демонстрируется большая часть обстановки, использовавшаяся во время проведения конференции.

Решения

Целями оккупации Германии союзниками провозглашались её денацификация, демилитаризация, демократизация, децентрализация и декартелизация. Была провозглашена также цель сохранения единства Германии.

В соответствии с соглашением о контрольном механизме в Германии верховная власть в Германии будет осуществляться главнокомандующими вооруженных сил Союза Советских Социалистических Республик, Соединенных Штатов Америки, Соединенного Королевства и Французской республики, каждым в своей зоне оккупации, по инструкциям своих соответствующих правительств, а также совместно по вопросам, затрагивающим Германию в целом, действующими в качестве членов Контрольного Совета.

По решению Потсдамской конференции восточные границы Германии были перенесены на запад к линии Одер-Нейсе, что сократило её территорию на 25 % по сравнению с 1937 годом. Территории к востоку от новой границы состояли из Восточной Пруссии, Силезии, Западной Пруссии, и две трети Померании. Это в основном сельскохозяйственные районы, за исключением Верхней Силезии, которая являлась вторым по величине центром немецкой тяжелой промышленности. Большая часть территорий, отторгнутых от Германии, вошла в состав Польши. В состав Советского Союза вместе со столицей Кёнигсбергом (который в следующем году был переименован в Калининград) вошла одна треть Восточной Пруссии, на территории которой была создана Кёнигсбергская (с марта 1946 — Калининградская) область РСФСР.

22-23 июля Сталин и Молотов представили на конференции территориальные претензии СССР к Турции и требование благоприятного режима для СССР в Черноморских проливах. Эти претензии не были поддержаны британской и американской стороной (хотя заключительный протокол конференции упоминает пересмотр конвенции Монтрё с учётом мнения турецкой стороны).

Были назначены репарационные платежи.

На Потсдамской конференции Сталин подтвердил своё обязательство не позднее трёх месяцев после капитуляции Германии (датой чего Сталин считал только 8 мая) объявить войну Японии. Воюющие с Японией США, Великобритания и Китай также подписали Потсдамскую декларацию (опубликована 26 июля), потребовавшую от Японии безоговорочной капитуляции. 8 августа (после конференции) к декларации присоединился СССР и объявил Японии войну.

По предварительному соглашению Корея оказалась разделена на советскую и американскую зоны оккупации, хотя официально на заседаниях корейский вопрос не поднимался.

Острым вопросом, дискутировавшимся во время конференции, была проблема раздела сохранившегося флота Германии[2].

В завершающий день конференции главы делегаций приняли основополагающие решения по урегулированию послевоенных вопросов, одобренные 7 августа 1945 года с определёнными оговорками Францией, не приглашённой на конференцию.

В Потсдаме обозначились многие противоречия между союзниками, приведшие вскоре к холодной войне.

Атомное оружие

Накануне конференции произошло первое испытание ядерного оружия в США. 24 июля 1945 года в Потсдаме Трумэн как бы «между прочим» сообщил Сталину, что у США «теперь есть оружие необыкновенной разрушительной силы». По воспоминаниям Черчилля, Сталин улыбнулся, но не стал интересоваться подробностями.[3][нет в источнике]К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан). Из этого Трумэн и Черчилль сделали вывод, что Сталин ничего не понял и не в курсе событий. Некоторые современные исследователи считают, что это была тонкая игра Сталина. В тот же вечер Сталин приказал Молотову переговорить с Курчатовым об ускорении работ по атомному проекту.

Интересные факты

  • На Потсдамскую конференцию спецпоезд делегации СССР был доставлен не паровозом, а тепловозной тягой.
  • Британская делегация прибыла на самолёте, а делегация США пересекла Атлантический океан на крейсере «Куинси» до побережья Франции, а оттуда добралась до Берлина на самолёте президента США «Священная корова».

Напишите отзыв о статье "Потсдамская конференция"

Примечания

  1. [www.hist.msu.ru/ER/Etext/War_Conf/berlin01.htm Запись беседы Председателя Совета Народных Комиссаров СССР с президентом США]. М.: Издательство политической литературы, 1984. (17 июля 1945). Проверено 10 апреля 2013. [www.webcitation.org/6FwSoEPl4 Архивировано из первоисточника 17 апреля 2013].
  2. [www.hist.msu.ru/ER/Etext/War_Conf/berlin44.htm Доклад специальной комиссии по выработке рекомендаций относительно распределения германского военно-морского и торгового флота]. М.: Издательство политической литературы, 1984. (31 июля 1945). Проверено 10 апреля 2013. [www.webcitation.org/6FwSon1RT Архивировано из первоисточника 17 апреля 2013].
  3. Никитчук И. И. [marksizm.ucoz.ru/_ld/0/20_MiS_2000_1_15.pdf Сталин и советский атомный проект] (рус.) // Марксизм и современность : журнал. — 2000. — № 1 (15). — С. 178—179.

Источники

  • [publ.lib.ru/ARCHIVES/S/%25%25Sovetskiy_Soyuz_na_mejdunarodnyh_konferenciyah_%25%25/%25%25Sovetskiy_Soyuz_na_mejdunarodnyh_konferenciyah_%25%25._T.6.(1984).%5Bdjv%5D.zip Сборник документов «Советский Союз на международных конференциях периода Великой Отечественной войны 1941-1945 гг.» Том 6. «Берлинская (Потсдамская) конференция руководителей трех союзных держав — СССР, США и Великобритании (17 июля — 2 августа 1945 г.)»] (DjVu) М.: Издательство политической литературы, 1984
  • [www.hist.msu.ru/ER/Etext/War_Conf/berlin.htm Материалы Потсдамской конференции] Вычитка сборника документов «Советский Союз на международных конференциях периода Великой Отечественной войны 1941-1945 гг.» Том 6. «Берлинская (Потсдамская) конференция руководителей трех союзных держав — СССР, США и Великобритании (17 июля — 2 августа 1945 г.)» М.: Издательство политической литературы, 1984.
  • [grachev62.narod.ru/stalin/confer/content.htm Тегеран-Ялта-Потсдам: Сборник документов] / Сост.: Ш.П. Санакоев, Б.Л. Цыбулевский. – 2-е изд. – М.: Издательство «Международные отношения», 1970. – 416 с.
  • Уткин А. И. [soyuzgos.ru/PDFs/SoyuzGos%20(26)(may%202008).pdf После Ялты] (рус.) // Союзное государство : журнал. — 2008. — № 5 (26). — С. 30—35.
  • [krim-konference.at.ua/publ/2012_vypusk_1/shevchenko_o_k_simferopol_vopros_o_poslevoennykh_zapadnykh_granicakh_iii_rechi_pospolitoj_v_sovremennoj_istoriografii_polshi/1-1-0-5 Шевченко О. К. «Вопрос о послевоенных западных границах III Речи Посполитой в современной историографии Польши.» // Крымская конференция 1945 г. (Альманах). — 2012. № 1.]

Ссылки

  • [victory.rusarchives.ru/index.php?p=32&sec_id=52 Потсдамская конференция (17 июля-2 августа 1945 г.)] Архивные фотодокументы, запечатлевшие Потсдамскую конференцию.

Отрывок, характеризующий Потсдамская конференция

В это время он получил письмо от жены, которая умоляла его о свидании, писала о своей грусти по нем и о желании посвятить ему всю свою жизнь.
В конце письма она извещала его, что на днях приедет в Петербург из за границы.
Вслед за письмом в уединение Пьера ворвался один из менее других уважаемых им братьев масонов и, наведя разговор на супружеские отношения Пьера, в виде братского совета, высказал ему мысль о том, что строгость его к жене несправедлива, и что Пьер отступает от первых правил масона, не прощая кающуюся.
В это же самое время теща его, жена князя Василья, присылала за ним, умоляя его хоть на несколько минут посетить ее для переговоров о весьма важном деле. Пьер видел, что был заговор против него, что его хотели соединить с женою, и это было даже не неприятно ему в том состоянии, в котором он находился. Ему было всё равно: Пьер ничто в жизни не считал делом большой важности, и под влиянием тоски, которая теперь овладела им, он не дорожил ни своею свободою, ни своим упорством в наказании жены.
«Никто не прав, никто не виноват, стало быть и она не виновата», думал он. – Ежели Пьер не изъявил тотчас же согласия на соединение с женою, то только потому, что в состоянии тоски, в котором он находился, он не был в силах ничего предпринять. Ежели бы жена приехала к нему, он бы теперь не прогнал ее. Разве не всё равно было в сравнении с тем, что занимало Пьера, жить или не жить с женою?
Не отвечая ничего ни жене, ни теще, Пьер раз поздним вечером собрался в дорогу и уехал в Москву, чтобы повидаться с Иосифом Алексеевичем. Вот что писал Пьер в дневнике своем.
«Москва, 17 го ноября.
Сейчас только приехал от благодетеля, и спешу записать всё, что я испытал при этом. Иосиф Алексеевич живет бедно и страдает третий год мучительною болезнью пузыря. Никто никогда не слыхал от него стона, или слова ропота. С утра и до поздней ночи, за исключением часов, в которые он кушает самую простую пищу, он работает над наукой. Он принял меня милостиво и посадил на кровати, на которой он лежал; я сделал ему знак рыцарей Востока и Иерусалима, он ответил мне тем же, и с кроткой улыбкой спросил меня о том, что я узнал и приобрел в прусских и шотландских ложах. Я рассказал ему всё, как умел, передав те основания, которые я предлагал в нашей петербургской ложе и сообщил о дурном приеме, сделанном мне, и о разрыве, происшедшем между мною и братьями. Иосиф Алексеевич, изрядно помолчав и подумав, на всё это изложил мне свой взгляд, который мгновенно осветил мне всё прошедшее и весь будущий путь, предлежащий мне. Он удивил меня, спросив о том, помню ли я, в чем состоит троякая цель ордена: 1) в хранении и познании таинства; 2) в очищении и исправлении себя для воспринятия оного и 3) в исправлении рода человеческого чрез стремление к таковому очищению. Какая есть главнейшая и первая цель из этих трех? Конечно собственное исправление и очищение. Только к этой цели мы можем всегда стремиться независимо от всех обстоятельств. Но вместе с тем эта то цель и требует от нас наиболее трудов, и потому, заблуждаясь гордостью, мы, упуская эту цель, беремся либо за таинство, которое недостойны воспринять по нечистоте своей, либо беремся за исправление рода человеческого, когда сами из себя являем пример мерзости и разврата. Иллюминатство не есть чистое учение именно потому, что оно увлеклось общественной деятельностью и преисполнено гордости. На этом основании Иосиф Алексеевич осудил мою речь и всю мою деятельность. Я согласился с ним в глубине души своей. По случаю разговора нашего о моих семейных делах, он сказал мне: – Главная обязанность истинного масона, как я сказал вам, состоит в совершенствовании самого себя. Но часто мы думаем, что, удалив от себя все трудности нашей жизни, мы скорее достигнем этой цели; напротив, государь мой, сказал он мне, только в среде светских волнений можем мы достигнуть трех главных целей: 1) самопознания, ибо человек может познавать себя только через сравнение, 2) совершенствования, только борьбой достигается оно, и 3) достигнуть главной добродетели – любви к смерти. Только превратности жизни могут показать нам тщету ее и могут содействовать – нашей врожденной любви к смерти или возрождению к новой жизни. Слова эти тем более замечательны, что Иосиф Алексеевич, несмотря на свои тяжкие физические страдания, никогда не тяготится жизнию, а любит смерть, к которой он, несмотря на всю чистоту и высоту своего внутреннего человека, не чувствует еще себя достаточно готовым. Потом благодетель объяснил мне вполне значение великого квадрата мироздания и указал на то, что тройственное и седьмое число суть основание всего. Он советовал мне не отстраняться от общения с петербургскими братьями и, занимая в ложе только должности 2 го градуса, стараться, отвлекая братьев от увлечений гордости, обращать их на истинный путь самопознания и совершенствования. Кроме того для себя лично советовал мне первее всего следить за самим собою, и с этою целью дал мне тетрадь, ту самую, в которой я пишу и буду вписывать впредь все свои поступки».
«Петербург, 23 го ноября.
«Я опять живу с женой. Теща моя в слезах приехала ко мне и сказала, что Элен здесь и что она умоляет меня выслушать ее, что она невинна, что она несчастна моим оставлением, и многое другое. Я знал, что ежели я только допущу себя увидать ее, то не в силах буду более отказать ей в ее желании. В сомнении своем я не знал, к чьей помощи и совету прибегнуть. Ежели бы благодетель был здесь, он бы сказал мне. Я удалился к себе, перечел письма Иосифа Алексеевича, вспомнил свои беседы с ним, и из всего вывел то, что я не должен отказывать просящему и должен подать руку помощи всякому, тем более человеку столь связанному со мною, и должен нести крест свой. Но ежели я для добродетели простил ее, то пускай и будет мое соединение с нею иметь одну духовную цель. Так я решил и так написал Иосифу Алексеевичу. Я сказал жене, что прошу ее забыть всё старое, прошу простить мне то, в чем я мог быть виноват перед нею, а что мне прощать ей нечего. Мне радостно было сказать ей это. Пусть она не знает, как тяжело мне было вновь увидать ее. Устроился в большом доме в верхних покоях и испытываю счастливое чувство обновления».


Как и всегда, и тогда высшее общество, соединяясь вместе при дворе и на больших балах, подразделялось на несколько кружков, имеющих каждый свой оттенок. В числе их самый обширный был кружок французский, Наполеоновского союза – графа Румянцева и Caulaincourt'a. В этом кружке одно из самых видных мест заняла Элен, как только она с мужем поселилась в Петербурге. У нее бывали господа французского посольства и большое количество людей, известных своим умом и любезностью, принадлежавших к этому направлению.
Элен была в Эрфурте во время знаменитого свидания императоров, и оттуда привезла эти связи со всеми Наполеоновскими достопримечательностями Европы. В Эрфурте она имела блестящий успех. Сам Наполеон, заметив ее в театре, сказал про нее: «C'est un superbe animal». [Это прекрасное животное.] Успех ее в качестве красивой и элегантной женщины не удивлял Пьера, потому что с годами она сделалась еще красивее, чем прежде. Но удивляло его то, что за эти два года жена его успела приобрести себе репутацию
«d'une femme charmante, aussi spirituelle, que belle». [прелестной женщины, столь же умной, сколько красивой.] Известный рrince de Ligne [князь де Линь] писал ей письма на восьми страницах. Билибин приберегал свои mots [словечки], чтобы в первый раз сказать их при графине Безуховой. Быть принятым в салоне графини Безуховой считалось дипломом ума; молодые люди прочитывали книги перед вечером Элен, чтобы было о чем говорить в ее салоне, и секретари посольства, и даже посланники, поверяли ей дипломатические тайны, так что Элен была сила в некотором роде. Пьер, который знал, что она была очень глупа, с странным чувством недоуменья и страха иногда присутствовал на ее вечерах и обедах, где говорилось о политике, поэзии и философии. На этих вечерах он испытывал чувство подобное тому, которое должен испытывать фокусник, ожидая всякий раз, что вот вот обман его откроется. Но оттого ли, что для ведения такого салона именно нужна была глупость, или потому что сами обманываемые находили удовольствие в этом обмане, обман не открывался, и репутация d'une femme charmante et spirituelle так непоколебимо утвердилась за Еленой Васильевной Безуховой, что она могла говорить самые большие пошлости и глупости, и всё таки все восхищались каждым ее словом и отыскивали в нем глубокий смысл, которого она сама и не подозревала.
Пьер был именно тем самым мужем, который нужен был для этой блестящей, светской женщины. Он был тот рассеянный чудак, муж grand seigneur [большой барин], никому не мешающий и не только не портящий общего впечатления высокого тона гостиной, но, своей противоположностью изяществу и такту жены, служащий выгодным для нее фоном. Пьер, за эти два года, вследствие своего постоянного сосредоточенного занятия невещественными интересами и искреннего презрения ко всему остальному, усвоил себе в неинтересовавшем его обществе жены тот тон равнодушия, небрежности и благосклонности ко всем, который не приобретается искусственно и который потому то и внушает невольное уважение. Он входил в гостиную своей жены как в театр, со всеми был знаком, всем был одинаково рад и ко всем был одинаково равнодушен. Иногда он вступал в разговор, интересовавший его, и тогда, без соображений о том, были ли тут или нет les messieurs de l'ambassade [служащие при посольстве], шамкая говорил свои мнения, которые иногда были совершенно не в тоне настоящей минуты. Но мнение о чудаке муже de la femme la plus distinguee de Petersbourg [самой замечательной женщины в Петербурге] уже так установилось, что никто не принимал au serux [всерьез] его выходок.
В числе многих молодых людей, ежедневно бывавших в доме Элен, Борис Друбецкой, уже весьма успевший в службе, был после возвращения Элен из Эрфурта, самым близким человеком в доме Безуховых. Элен называла его mon page [мой паж] и обращалась с ним как с ребенком. Улыбка ее в отношении его была та же, как и ко всем, но иногда Пьеру неприятно было видеть эту улыбку. Борис обращался с Пьером с особенной, достойной и грустной почтительностию. Этот оттенок почтительности тоже беспокоил Пьера. Пьер так больно страдал три года тому назад от оскорбления, нанесенного ему женой, что теперь он спасал себя от возможности подобного оскорбления во первых тем, что он не был мужем своей жены, во вторых тем, что он не позволял себе подозревать.
– Нет, теперь сделавшись bas bleu [синим чулком], она навсегда отказалась от прежних увлечений, – говорил он сам себе. – Не было примера, чтобы bas bleu имели сердечные увлечения, – повторял он сам себе неизвестно откуда извлеченное правило, которому несомненно верил. Но, странное дело, присутствие Бориса в гостиной жены (а он был почти постоянно), физически действовало на Пьера: оно связывало все его члены, уничтожало бессознательность и свободу его движений.
– Такая странная антипатия, – думал Пьер, – а прежде он мне даже очень нравился.
В глазах света Пьер был большой барин, несколько слепой и смешной муж знаменитой жены, умный чудак, ничего не делающий, но и никому не вредящий, славный и добрый малый. В душе же Пьера происходила за всё это время сложная и трудная работа внутреннего развития, открывшая ему многое и приведшая его ко многим духовным сомнениям и радостям.


Он продолжал свой дневник, и вот что он писал в нем за это время:
«24 ro ноября.
«Встал в восемь часов, читал Св. Писание, потом пошел к должности (Пьер по совету благодетеля поступил на службу в один из комитетов), возвратился к обеду, обедал один (у графини много гостей, мне неприятных), ел и пил умеренно и после обеда списывал пиесы для братьев. Ввечеру сошел к графине и рассказал смешную историю о Б., и только тогда вспомнил, что этого не должно было делать, когда все уже громко смеялись.