Похищение из сераля

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Опера
Похищение из сераля
Die Entführung aus dem Serail
Композитор

Вольфганг Амадей Моцарт

Автор(ы) либретто

Готлиб Штефани-мл.

Язык либретто

немецкий

Жанр

зингшпиль

Действий

3 действия

Год создания

1781-1782

Первая постановка

16 июля 1782

Место первой постановки

Бургтеатр, Вена

«Похищение из сераля», K.384, (нем. Die Entführung aus dem Serail) — зингшпиль в трёх актах В. А. Моцарта на либретто Готлиба Штефани.

Премьера состоялась 16 июля 1782 года в Вене.





История создания

На рубеже 1770-х — 1780-х годов император Иосиф II был увлечён идеей развития немецкой национальной оперы — зингшпиля — и сам принимал непосредственное участие в совершенствовании придворного и национального театра. Он считал делом чести иметь в Вене лучший драматический театр и вообще видел в театре хорошее средство национального воспитания. В то время для ведущих венских композиторов Глюка и Сальери зингшпиль был второстепенным занятием, и Моцарт справедливо лелеял надежды о сочинении опер по заказу императора. Написанная годом ранее опера «Заида», по убеждению самого Моцарта, совершенно не подходила для венской сцены. Однако музыка оперы настолько понравилась интенданту венского Бургтеатра Готтлибу Штефани-младшему, что в начале апреля тот пообещал Моцарту хорошее либретто, пригодное для венского театра.

В середине июня либретто было в руках у Штефани; он, однако, найдя первый акт превосходным, отверг остальные три акта. В конце июля горячо ожидаемое либретто было найдено, и уже 1 августа Моцарт писал отцу, что либретто вполне хорошее; сюжет турецкий, называется «Бельмонт и Констанца, или Похищение из сераля». Моцарт торопился с написанием оперы, представление которой должно было состояться во время торжеств в честь визита в Вену великого русского князя Павла и его супруги, не без оснований надеясь, что император и директор венской оперы граф Розенберг поставят ему в заслугу, если он сумеет так быстро написать что-нибудь для них; пока же они со Штефани решили держать проект в секрете. 22 августа Моцарт написал отцу, что первый акт готов,[1] а вскоре после этого узнал, что великий князь приедет только в ноябре и оперу поэтому можно будет писать «более обдуманно». Однако планы Моцарта перечеркнуло то, что в качестве торжественных опер для русского визита были выбраны две оперы Глюка, хотя император не был особо расположен ни к Глюку, ни к его любимой певице Бернаскони.[2]

Но работа над «Похищением из сераля» не прерывалась. 29 мая 1782 года Моцарт восторженно пишет: «В будущий понедельник мы проведем первую репетицию. Я очень рад своей опере, должен признаться Вам в этом.»[3] По приказу императора опера была поставлена 16 июля 1782 года; она имела оглушительный успех — в зале не было свободных мест, после каждой арии звучали несмолкаемые аплодисменты. За два дня опера принесла 1200 флоринов. Особенно Моцарт был поражен тем, что Глюк посетил специальное представление оперы, которое было дано по его настоятельной просьбе, и даже пригласил супружескую пару Моцартов 8 августа к себе на обед.[4]

Действующие лица и первые исполнители

Роль Певческий голос Премьера 16 июля 1782
(Дирижёр: В. А. Моцарт)
Бельмонт, испанский дворянин тенор Иоганн Валентин Адамбергер
Констанца, невеста Бельмонта сопрано Катарина Кавальери
Блонда, служанка Констанцы сопрано Терезия Тейбер
Педрильо, слуга Бельмонта тенор Иоганн Эрнст Дауэр
Осмин, хранитель сераля бас Иоганн Игнац Людвиг Фишер
Паша Селим разговорная роль Доминик Яуц
Клаас разговорная роль
Хор янычар

Состав оркестра

Партитура Моцарта включает:

Музыкальные номера

  • Увертюра

Акт 1

  • N.1 Ария Бельмонта (Hier soll ich dich denn sehen, Konstanze!)
  • N.2 Песня Осмина (Wer ein Leibchen hat gefunden) и дуэт Осмина и Бельмонта(Verwünscht seist du samt deinem Liede!)
  • N.3 Ария Осмина (Solche hergelauf’ne Laffen)
  • N.4 Речитатив (Konstanze, dich wiederzusehen!)
    • и Ария Бельмонта (O wie ängstlich, o wie feurig klopft mein liebevolles Herz)
  • N.5 Хор янычар (Singt dem grossen Bassa Lieder)
  • N.6 Ария Констанцы (Ach ich liebte, war so glücklich)
  • N.7 Терцет Осмина, Бельмонта и Педрильо (Marsch, marsch, marsch! Trollt euch fort!)

Акт 2

  • N.8 Ария Блонды (Durch Zärtlichkeit und Schmeicheln)
  • N.9 Дуэт Блонды и Осмина (Ich gehe, doch rate ich dir)
  • N.10 Речитатив (Welcher Wechsel herrscht in meiner Seele)
    • и Ария Констанцы (Traurigkeit ward mir zum Lose)
  • N.11 Ария Констанцы (Martern aller Arten)
  • N.12 Ария Блонды (Welche Wonne, welche Lust)
  • N.13 Ария Педрильо (Frisch zum Kampfe! Frisch zum Streite!)
  • N.14 Дуэт Педрильо и Осмина (Vivat Bacchus! Bacchus lebe!)
  • N.15 Ария Бельмонта (Wenn der Freunde Tränen fließen)
  • N.16 Квартет Бельмонта, Констанцы, Блонды и Педрильо (Ach, Belmonte! Ach, mein Leben!)

Акт 3

  • N.17 Ария Бельмонта (Ich baue ganz auf deine Stärke)
  • N.18 Романс Педрильо (In Mohrenland gefangen war)
  • N.19 Ария Осмина (O, wie will ich triumphieren)
  • N.20 Речитатив (Welch ein Geschick! O Qual der Seele!)
    • и Дуэт Бельмонта и Констанцы (Meinetwegen sollst du sterben!)
  • N.21a Водевиль (Nie werd' ich deine Huld verkennen)
  • N.21b Хор янычар (Bassa Selim lebe lange!)

Аудиозаписи

Солисты указаны в след. порядке: Констанца, Блондхен, Бельмонт, Педрилло, Осмин.

Видеозаписи

Солисты указаны в след. порядке: Констанца, Блондхен, Бельмонт, Педрилло, Осмин.

Напишите отзыв о статье "Похищение из сераля"

Примечания

  1. ↑ [dme.mozarteum.at/DME/briefe/letter.php?mid=1185&cat= Письмо Моцарта своему отцу Леопольду в Зальцбург. Вена, 22 августа 1781 г.]
  2. ↑ Аберт, 1988, с. 360-363.
  3. ↑ [dme.mozarteum.at/DME/briefe/letter.php?mid=1241&cat= Письмо Моцарта своему отцу Леопольду в Зальцбург. Вена, 29 мая 1782 г.]
  4. ↑ Аберт, 1988, с. 370-375.

Литература

  • Аберт Г. [www.libclassicmusic.ru/book_7.html В. А. Моцарт. Часть первая, книга вторая] / Пер. с нем., вступ. статья, коммент. К. К. Саквы. — 2-е изд.. — М.: Музыка, 1988. — Т. 2. — 608 с. — ISBN 5-7140-0053-6.

Ссылки

  • [classiclive.org/index.php?option=com_content&view=article&id=111:2011-05-06-10-13-47&catid=53:2011-05-02-07-36-11&Itemid=77 Сюжет оперы Похищение из сераля]
  • [libretto-oper.ru/operas/mozart/pohischenie-iz-seralya.php Полное либретто оперы «Похищение из сераля»]

Отрывок, характеризующий Похищение из сераля

– Я тебе помогал, но всё же я тебе должен правду сказать: дело опасное и, если разобрать, глупое. Ну, ты ее увезешь, хорошо. Разве это так оставят? Узнается дело, что ты женат. Ведь тебя под уголовный суд подведут…
– Ах! глупости, глупости! – опять сморщившись заговорил Анатоль. – Ведь я тебе толковал. А? – И Анатоль с тем особенным пристрастием (которое бывает у людей тупых) к умозаключению, до которого они дойдут своим умом, повторил то рассуждение, которое он раз сто повторял Долохову. – Ведь я тебе толковал, я решил: ежели этот брак будет недействителен, – cказал он, загибая палец, – значит я не отвечаю; ну а ежели действителен, всё равно: за границей никто этого не будет знать, ну ведь так? И не говори, не говори, не говори!
– Право, брось! Ты только себя свяжешь…
– Убирайся к чорту, – сказал Анатоль и, взявшись за волосы, вышел в другую комнату и тотчас же вернулся и с ногами сел на кресло близко перед Долоховым. – Это чорт знает что такое! А? Ты посмотри, как бьется! – Он взял руку Долохова и приложил к своему сердцу. – Ah! quel pied, mon cher, quel regard! Une deesse!! [О! Какая ножка, мой друг, какой взгляд! Богиня!!] A?
Долохов, холодно улыбаясь и блестя своими красивыми, наглыми глазами, смотрел на него, видимо желая еще повеселиться над ним.
– Ну деньги выйдут, тогда что?
– Тогда что? А? – повторил Анатоль с искренним недоумением перед мыслью о будущем. – Тогда что? Там я не знаю что… Ну что глупости говорить! – Он посмотрел на часы. – Пора!
Анатоль пошел в заднюю комнату.
– Ну скоро ли вы? Копаетесь тут! – крикнул он на слуг.
Долохов убрал деньги и крикнув человека, чтобы велеть подать поесть и выпить на дорогу, вошел в ту комнату, где сидели Хвостиков и Макарин.
Анатоль в кабинете лежал, облокотившись на руку, на диване, задумчиво улыбался и что то нежно про себя шептал своим красивым ртом.
– Иди, съешь что нибудь. Ну выпей! – кричал ему из другой комнаты Долохов.
– Не хочу! – ответил Анатоль, всё продолжая улыбаться.
– Иди, Балага приехал.
Анатоль встал и вошел в столовую. Балага был известный троечный ямщик, уже лет шесть знавший Долохова и Анатоля, и служивший им своими тройками. Не раз он, когда полк Анатоля стоял в Твери, с вечера увозил его из Твери, к рассвету доставлял в Москву и увозил на другой день ночью. Не раз он увозил Долохова от погони, не раз он по городу катал их с цыганами и дамочками, как называл Балага. Не раз он с их работой давил по Москве народ и извозчиков, и всегда его выручали его господа, как он называл их. Не одну лошадь он загнал под ними. Не раз он был бит ими, не раз напаивали они его шампанским и мадерой, которую он любил, и не одну штуку он знал за каждым из них, которая обыкновенному человеку давно бы заслужила Сибирь. В кутежах своих они часто зазывали Балагу, заставляли его пить и плясать у цыган, и не одна тысяча их денег перешла через его руки. Служа им, он двадцать раз в году рисковал и своей жизнью и своей шкурой, и на их работе переморил больше лошадей, чем они ему переплатили денег. Но он любил их, любил эту безумную езду, по восемнадцати верст в час, любил перекувырнуть извозчика и раздавить пешехода по Москве, и во весь скок пролететь по московским улицам. Он любил слышать за собой этот дикий крик пьяных голосов: «пошел! пошел!» тогда как уж и так нельзя было ехать шибче; любил вытянуть больно по шее мужика, который и так ни жив, ни мертв сторонился от него. «Настоящие господа!» думал он.
Анатоль и Долохов тоже любили Балагу за его мастерство езды и за то, что он любил то же, что и они. С другими Балага рядился, брал по двадцати пяти рублей за двухчасовое катанье и с другими только изредка ездил сам, а больше посылал своих молодцов. Но с своими господами, как он называл их, он всегда ехал сам и никогда ничего не требовал за свою работу. Только узнав через камердинеров время, когда были деньги, он раз в несколько месяцев приходил поутру, трезвый и, низко кланяясь, просил выручить его. Его всегда сажали господа.
– Уж вы меня вызвольте, батюшка Федор Иваныч или ваше сиятельство, – говорил он. – Обезлошадничал вовсе, на ярманку ехать уж ссудите, что можете.
И Анатоль и Долохов, когда бывали в деньгах, давали ему по тысяче и по две рублей.
Балага был русый, с красным лицом и в особенности красной, толстой шеей, приземистый, курносый мужик, лет двадцати семи, с блестящими маленькими глазами и маленькой бородкой. Он был одет в тонком синем кафтане на шелковой подкладке, надетом на полушубке.
Он перекрестился на передний угол и подошел к Долохову, протягивая черную, небольшую руку.
– Федору Ивановичу! – сказал он, кланяясь.
– Здорово, брат. – Ну вот и он.
– Здравствуй, ваше сиятельство, – сказал он входившему Анатолю и тоже протянул руку.
– Я тебе говорю, Балага, – сказал Анатоль, кладя ему руки на плечи, – любишь ты меня или нет? А? Теперь службу сослужи… На каких приехал? А?
– Как посол приказал, на ваших на зверьях, – сказал Балага.
– Ну, слышишь, Балага! Зарежь всю тройку, а чтобы в три часа приехать. А?
– Как зарежешь, на чем поедем? – сказал Балага, подмигивая.
– Ну, я тебе морду разобью, ты не шути! – вдруг, выкатив глаза, крикнул Анатоль.
– Что ж шутить, – посмеиваясь сказал ямщик. – Разве я для своих господ пожалею? Что мочи скакать будет лошадям, то и ехать будем.
– А! – сказал Анатоль. – Ну садись.
– Что ж, садись! – сказал Долохов.
– Постою, Федор Иванович.
– Садись, врешь, пей, – сказал Анатоль и налил ему большой стакан мадеры. Глаза ямщика засветились на вино. Отказываясь для приличия, он выпил и отерся шелковым красным платком, который лежал у него в шапке.
– Что ж, когда ехать то, ваше сиятельство?
– Да вот… (Анатоль посмотрел на часы) сейчас и ехать. Смотри же, Балага. А? Поспеешь?
– Да как выезд – счастлив ли будет, а то отчего же не поспеть? – сказал Балага. – Доставляли же в Тверь, в семь часов поспевали. Помнишь небось, ваше сиятельство.
– Ты знаешь ли, на Рожество из Твери я раз ехал, – сказал Анатоль с улыбкой воспоминания, обращаясь к Макарину, который во все глаза умиленно смотрел на Курагина. – Ты веришь ли, Макарка, что дух захватывало, как мы летели. Въехали в обоз, через два воза перескочили. А?
– Уж лошади ж были! – продолжал рассказ Балага. – Я тогда молодых пристяжных к каурому запрег, – обратился он к Долохову, – так веришь ли, Федор Иваныч, 60 верст звери летели; держать нельзя, руки закоченели, мороз был. Бросил вожжи, держи, мол, ваше сиятельство, сам, так в сани и повалился. Так ведь не то что погонять, до места держать нельзя. В три часа донесли черти. Издохла левая только.


Анатоль вышел из комнаты и через несколько минут вернулся в подпоясанной серебряным ремнем шубке и собольей шапке, молодцовато надетой на бекрень и очень шедшей к его красивому лицу. Поглядевшись в зеркало и в той самой позе, которую он взял перед зеркалом, став перед Долоховым, он взял стакан вина.
– Ну, Федя, прощай, спасибо за всё, прощай, – сказал Анатоль. – Ну, товарищи, друзья… он задумался… – молодости… моей, прощайте, – обратился он к Макарину и другим.
Несмотря на то, что все они ехали с ним, Анатоль видимо хотел сделать что то трогательное и торжественное из этого обращения к товарищам. Он говорил медленным, громким голосом и выставив грудь покачивал одной ногой. – Все возьмите стаканы; и ты, Балага. Ну, товарищи, друзья молодости моей, покутили мы, пожили, покутили. А? Теперь, когда свидимся? за границу уеду. Пожили, прощай, ребята. За здоровье! Ура!.. – сказал он, выпил свой стакан и хлопнул его об землю.


Источник — «http://wiki-org.ru/wiki/index.php?title=Похищение_из_сераля&oldid=80518299»