Похоронка

К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)

Похоронка — документ, краткая разговорная форма определения официального извещения о гибели военнослужащего, присланного из войсковой армейской части.

Наибольшее распространение получило в годы массовой гибели советских военнослужащих частей Советской Армии в годы Отечественной войны 1941—1945. Используется в разговорном стиле до настоящего времени как определение извещения о гибели военнослужащих Вооруженных сил России в военных конфликтах на Кавказе, других местах проведения специальных операций и дислокации войсковых частей и подразделений Российской Федерации.

Похоронка служила документом для обращения в военкомат с целью получения семьей погибшего военнослужащего пособий от государства. Оформлялась в войсковой части, к которой был приписан военнослужащий, и отправлялась по месту жительства его семьи. Также данные о погибших заносились командиром в донесение о погибших, которые поступали в архивы ведомства и могли быть запрошены через военкоматы по месту жительства семьи погибшего.

Случалось, что похоронку оформляли ошибочно, полагая, что человек погиб.

Ссылки

• [dic.academic.ru/dic.nsf/kuznetsov/45063/похоронка «Словари и энциклопедии на Академике» — Похоронка.]
• [slovari.yandex.ru/похоронка/ «Яндекс словари» — примеры использования слова «Похоронка».](недоступная ссылка с 14-06-2016 (2871 день))
• Я убит подо Ржевом — стихотворение Александра Твардовского о событиях Битвы за Ржев

Отрывок, характеризующий Похоронка

В предшествующей комнате валялись сабли, сумки, ташки, раскрытые чемоданы, грязные сапоги. Вычищенные две пары со шпорами были только что поставлены у стенки. Слуги приносили умывальники, горячую воду для бритья и вычищенные платья. Пахло табаком и мужчинами.
– Гей, Г'ишка, т'убку! – крикнул хриплый голос Васьки Денисова. – Ростов, вставай!
Ростов, протирая слипавшиеся глаза, поднял спутанную голову с жаркой подушки.
– А что поздно? – Поздно, 10 й час, – отвечал Наташин голос, и в соседней комнате послышалось шуршанье крахмаленных платьев, шопот и смех девичьих голосов, и в чуть растворенную дверь мелькнуло что то голубое, ленты, черные волоса и веселые лица. Это была Наташа с Соней и Петей, которые пришли наведаться, не встал ли.
– Николенька, вставай! – опять послышался голос Наташи у двери.
– Сейчас!
В это время Петя, в первой комнате, увидав и схватив сабли, и испытывая тот восторг, который испытывают мальчики, при виде воинственного старшего брата, и забыв, что сестрам неприлично видеть раздетых мужчин, отворил дверь.
– Это твоя сабля? – кричал он. Девочки отскочили. Денисов с испуганными глазами спрятал свои мохнатые ноги в одеяло, оглядываясь за помощью на товарища. Дверь пропустила Петю и опять затворилась. За дверью послышался смех.
– Николенька, выходи в халате, – проговорил голос Наташи.
– Это твоя сабля? – спросил Петя, – или это ваша? – с подобострастным уважением обратился он к усатому, черному Денисову.
Ростов поспешно обулся, надел халат и вышел. Наташа надела один сапог с шпорой и влезала в другой. Соня кружилась и только что хотела раздуть платье и присесть, когда он вышел. Обе были в одинаковых, новеньких, голубых платьях – свежие, румяные, веселые. Соня убежала, а Наташа, взяв брата под руку, повела его в диванную, и у них начался разговор. Они не успевали спрашивать друг друга и отвечать на вопросы о тысячах мелочей, которые могли интересовать только их одних. Наташа смеялась при всяком слове, которое он говорил и которое она говорила, не потому, чтобы было смешно то, что они говорили, но потому, что ей было весело и она не в силах была удерживать своей радости, выражавшейся смехом.