Права человека в Грузии

Права человека в Грузии являются объектом внимания правозащитных организаций и общественных деятелей с начала 1990-х годов. Грузинские власти обвиняются в убийствах оппозиционеров, разгоне мирных демонстраций и избиении их участников, арестах, преследовании и фабрикации уголовных дел по ложным доказательствам против политических оппонентов. Обвинения со стороны правозащитных организаций продолжают раздаваться после прихода к власти Михаила Саакашвили. Одними из наиболее серьёзных обвинений являются обвинения в геноциде и этнических чистках осетин.

В ноябре 2007 года верховный комиссар ООН по правам человека Луиза Арбур заявила, что она «особенно обеспокоена сообщениями о непропорциональном применении силы, в том числе против омбудсмена Грузии, арестах лидеров оппозиции и избиениях демонстрантов». Арбур выразила тревогу связи с информацией о деятельности силовых структур, которые вынудили независимые телевизионные станции прекратить свою работу.

Омбудсмен Грузии Созар Субари неоднократно выступал с жёсткой критикой грузинских властей. В марте 2006 года Субари обвинил МВД страны в том, что в его структуре имеется карательный отряд, который, в частности, убил сотрудника одного из грузинских банков Сандро Гиргвлиани.

Участие в договорах о правах человека

Основные документы ООН	Участие Грузии	Основные документы Совета Европы	Участие Грузии
Международная конвенция о ликвидации всех форм расовой дискриминации	Присоединение в 1999 г.	Европейская Конвенция о защите прав человека и основных свобод	Ратифицирована в 1999 г.
Международный пакт о гражданских и политических правах	Присоединение в 1994 г.	Протокол № 1 ЕКПЧ	Ратифицирован в 2002 г.
Факультативный протокол к Международному пакту о гражданских и политических правах	Присоединение в 1994 г.	Протокол № 4 ЕКПЧ	Ратифицирован в 2000 г.
Второй Факультативный протокол к Международному пакту о гражданских и политических правах	Присоединение в 1999 г.	Протокол № 6 ЕКПЧ	Ратифицирован в 2000 г.
Международный пакт об экономических, социальных и культурных правах	Присоединение в 1994 г.	Протокол № 7 ЕКПЧ	Ратифицирован в 2000 г.
Конвенция о ликвидации всех форм дискриминации в отношении женщин	Присоединение в 1994 г.	Протокол № 12 ЕКПЧ	Подписан в 2001 г.
Факультативный протокол к Конвенции о ликвидации всех форм дискриминации в отношении женщин	Присоединение в 2002 г.	Протокол № 13 ЕКПЧ	Подписан в 2003 г.
Конвенция против пыток и других жестоких, бесчеловечных или унижающих достоинство видов обращения и наказания	Присоединение в 1994 г.	Европейская социальная хартия	Не подписывалась.
Факультативный протокол к Конвенции против пыток и других жестоких, бесчеловечных или унижающих достоинство видов обращения и наказания	Присоединение в 2005 г.	Дополнительный протокол к Европейской социальной хартии 1988 года	Не подписывался.
Конвенция о правах ребёнка	Присоединение в 1994 г.	Дополнительный протокол к Европейской социальной хартии 1995 года	Не подписывался
Факультативный протокол к Конвенции о правах ребёнка, касающийся участия детей в вооружённых конфликтах	Присоединение в 2010 г.	Пересмотренная Европейская социальная хартия	Ратифицирована в 2005 г.
Факультативный протокол к Конвенции о правах ребёнка, касающийся торговли детьми, детской проституции и детской порнографии	Ратифицирован в 2005 г.	Европейская конвенция по предупреждению пыток и бесчеловечного или унижающего достоинство обращения или наказания	Ратифицирована в 2000 г.
Международная конвенция о защите прав всех трудящихся-мигрантов и членов их семей	Не подписана	Европейская хартия региональных языков и языков меньшинств	Не подписана
Конвенция о правах инвалидов	Ратифицирована в 2014 г.	Рамочная конвенция о защите национальных меньшинств	Ратифицирована в 2005 г.
Факультативный протокол к Конвенции о правах инвалидов	Подписан в 2009 г.	Конвенция Совета Европы о противодействии торговле людьми	Ратифицирована в 2007 г.

Право на свободу собраний и манифестаций

В ноябре 2007 года для подавления выступлений оппозиции власти использовали отряды спецназа. 2 ноября оппозиция начала митинги с требованиями освободить политических заключённых. 7 ноября спецназовцы, приказав собравшимся людям разойтись, начали стрелять в них резиновыми пулями и применили слезоточивый газ. Затем полицейские начали преследовать разбегавшихся людей, избивая их дубинками, ногами и палками. В больницы Тбилиси были доставлены сотни пострадавших. Как отмечала по этому поводу международная правозащитная организация Human Rights Watch:

Наши исследования ясно показывают, что грузинские власти перешли черту, когда полиция преследовала и избивала мирных демонстрантов и терроризировала журналистов. Действия полиции 7 ноября не были законными мерами по охране правопорядка.

Среди избитых полицией были лидеры оппозиции, журналисты и омбудсмен Грузии Созар Субари, который сказал: «Я видел, как дубинками избивали лежачих людей. Пытался остановить их, но меня самого жестоко избили», «Грузия превратилась в страну, где права человека не защищены на элементарном уровне».

В тот же день несколько сотен вооружённых полицейских ворвались в помещение оппозиционной телекомпании «Имеди». Угрожая автоматами, полиция приказала лечь на пол журналистам и персоналу телеканала. Вещание было прервано, когда ведущие пытались рассказать о нападении в прямом эфире. Большинство студий канала и значительная часть аппаратуры подверглись уничтожению. Против собравшихся у здания сотрудников и сочувствующих вновь был использован спецназ, который применил слезоточивый газ, резиновые пули и дубинки.

В свою очередь Михаил Саакашвили заявил, что власть действовала в рамках закона, а разгон митинга в данной ситуации был оправданной мерой, позволившей спасти Грузию от попытки насильственного свержения власти. Он обвинил лидеров оппозиции в связи с российскими спецслужбами, в доказательство чего были опубликованы материалы негласного аудио- и видеонаблюдения.. В своем телеобращении к населению страны президент сказал следующее:

Перед Грузией возникла очень серьезная угроза беспорядков, уже в столице Грузии, к сожалению, и сейчас мы распространили документальные материалы, чтобы весь мир увидел, в этом активно участвовали представители российской резидентуры, российской внешней разведки, высокопоставленные сотрудники Министерства безопасности России (…) Более того, один из российских олигархов, который является направленным в Грузию, прямо призвал грузинское общество к свержению власти, прямо призвал к массовым антиконституционным действиям, что не допустимо в демократической стране, и абсолютно непонятно и неприемлемо для любого демократического государства.

Как сказал оппозиционный политик Шалва Нателашвили, власти демонстрировали кадры официальных встреч, выдавая их населению за «шпионские беседы».

8 ноября 2007 года грузинская прокуратура возбудила уголовные дела в отношении лидера Лейбористской партии Грузии Шалвы Нателашвили и сына первого президента Грузии Звиада Гамсахурдия — Цотне Гамсахурдия, обвинив их в шпионаже и заговоре с целью свержения власти. Скрывшись от полиции, Нателашвили сказал, что власти Грузии готовят его убийство и запросил политическое убежище для своей семьи в США, после чего Саакашвили заявил: «Пусть выходит, не будем ловить». Через два дня прокуратура сняла свои обвинения.

Human Rights Watch отметила поддержку власти Саакашвили рядом западных стран:

Международные партнёры Грузии, прежде всего США и Евросоюз, со времени «революции роз» безоговорочно поддерживают президента М. Саакашвили и его правительство. Государства Запада не склонны публично критиковать Тбилиси, предпочитая принимать на веру его неоднократные заявления о добрых намерениях и обещания реформ.

Избирательные права

В январе 2008 года Созар Субари заявил, что результаты президентских выборов, на которых победил Саакашвили, были сфальсифицированы. О фальсификациях объявили также оппозиционные организации. В 2008 году грузинская газета «Резонанси» обвинила власти в использовании ресурса криминала для запугивания людей в ходе президентских и местных выборов. По заявлению кандидата в депутаты Кахи Кукава, перед выборами власти освободили из тюрем многих криминальных авторитетов при условии, что те будут «работать» с населением в своих районах в период выборов. Кандидат в депутаты Гиа Цагареишвили сказал, что у МВД и департамента по исполнению наказаний министерства юстиции имеются «зондер-бригады» для разгона акций оппозиции и запугивания населения во время выборов.

Международные наблюдатели, следившие за президентскими выборами, несмотря на проблемы и нарушения, признали их состоявшимися. По мнению Бюро ОБСЕ по демократическим институтам и правам человека (БДИПЧ), а также Парламентской ассамблеи ОБСЕ,

Выборы в Грузии по существу соответствовали большинству требований и стандартов ОБСЕ и ЕС для демократических выборов.

В июне 2008 года Субари назвал прошедшие парламентские выборы «худшими в истории Грузии», по его мнению, «на этих выборах административный ресурс был представлен на таком максимальном уровне, который раньше даже невозможно было представить». Омбудсмен отметил высокую активность полиции, которая, по его словам, запугивала население. Субари выделил ситуацию в азербайджанских селах, где выборами «руководили полицейские и какие-то люди в штатском, но с заметной физической подготовкой», а также обстановку в Мцхетском и Тианетском районах: «Мне звонили оттуда наши девушки-наблюдатели и плакали от ужаса, так как их запугивали, обещали избить и даже убить, если они не уберутся с избирательных участков». Как сказал на пресс-конференции 4 июня Субари, «На протяжении последних 12 дней было избито 12 человек, в том числе одна женщина. Вчера я лично навестил несколько избитых людей и убедился, что их, фактически, обрекали на смерть. Те люди, которых жестоко избили неизвестные в масках, во время выборов были оппонентами властей». Омбудсмен, подчеркнув, что в прошлом году были закрыты несколько телекомпаний и радиостанций, подытожил:

Главной целью расправы с критически настроенными к властям людьми является не столько их наказание, сколько запугивание населения страны. Ещё раз повторю то, что я говорил раньше — грубое нарушение прав человека со стороны властей приняло систематический характер и стало нормой их жизни.

Грузинские оппозиционеры также дали крайне негативную оценку прошедшим выборам. Лидер «Партии будущего» Георгий Маисашвили заявил о максимальном использовании властями административного ресурса. Глава Лейбористской партии Грузии Шалва Нателашвили назвал выборы «самыми грязными за всю историю страны». Как сказал один из лидеров «Новых правых» Мамука Кацитадзе, избирательные штабы оппозиции подвергались погромам, в частности, неизвестными в масках был избит начальник пресс-службы штаба оппозиции в Кобулети. Оппозиционеры считают, что Центризбирком Грузии полностью подконтролен власти и фальсифицирует результаты выборов в её пользу.

Между тем, за проведением парламентских выборов в 2008 году в Грузии следило большое количество международных наблюдателей от миссий СНГ, ОБСЕ, Евросоюза, Европарламента, а также представители местных и зарубежных неправительственных организаций. Наблюдатели в целом положительно оценили результаты выборов. По словам членов делегации ПАСЕ, в ходе голосования были зафиксированы некоторые нарушения, которые не несли систематический характер и не могли повлиять на итоги голосования.

Права национальных меньшинств

Грузия ратифицировала Рамочную конвенцию о защите национальных меньшинств в декабре 2005 года. Официальный взгляд на её выполнение представлен в докладе, представленном в 2007 году.

Власти Грузии обвиняются в грубейших нарушениях прав осетин и абхазов, а также других национальных меньшинств. С начала 1990-х годов со стороны осетин в адрес властей Грузии высказываются обвинения в геноциде и этнических чистках.. Хотя с точки зрения международного права, обвинения в геноциде являются необоснованными. Геноцид является актом направленным на полное уничтожения этнической группы. В ходе грузино-южноосетинского конфликта конца 1980-х — начала 1990-х годов десятки тысяч осетин были вынуждены бежать из Грузии, спасаясь от погромов. В декларации параламента Южной Осетии от 26 апреля 2006 года говорилось, что в 1989—1992 годах по вине властей Грузии было убито около 2 тысяч осетин, ранено 3,5 тысяч человек, пропало без вести 120 человек, полностью или частично сожжено и разгромлено 117 осетинских сел. Действия Грузии южноосетинская сторона расценивает как «агрессию, основанную на идеологии фашизма». Так, Южная Осетия в качестве акта геноцида рассматривает расстрел осетинских беженцев на Зарской дороге в 1992 году. День массового убийства, 20 мая в Южной Осетии считается «Днём памяти жертв грузинской агрессии».

Генеральная прокуратура Абхазии также обвиняет грузинские власти в геноциде. Абхазская сторона возлагает вину на власти Грузии за нападение в 1992 году. По данным прокуратуры Абхазии, в результате нападения абхазское население города Очамчыра с 7 тысяч человек сократилось за 8 месяцев до 80-100 человек: «Остались только старики и женщины, да и тех мучили, пытали, убивали, брали в заложники, обменивали».

В августе 2008 года Михаил Саакашвили отдал приказ начать артиллерийский обстрел Цхинвала и последующий танковый штурм города, что привело к многочисленным человеческим жертвам среди мирного населения. Как отмечает научный сотрудник Международного института стратегических исследований (IISS), говоря о цели нападения:

Грузия снова использовала войска, что привело к сотням раненых и убитых среди мирного осетинского населения, большей части которых пришлось бежать из Южной Осетии в Россию. Эти события явно подытоживают непрекращающуюся дискриминацию и незаконные насильственные действия со стороны Грузии по отношению к представителям своей же этнической группы. Их конечная цель — изгнание большинства осетинского населения из Грузии и Южной Осетии, в результате которого они будут вынуждены переселиться в Россию.

В 2005 году на встрече с омбудсменом представители азербайджанской общины заявили о нарушениях прав граждан, в частности о применении полицией огнестрельного оружия против населения, унижении человеческого достоинства на таможенных пунктах, игнорировании обращений азербайджанцев государственными органами. Общество «Tolerance» в альтернативном докладе о выполнении Грузией Рамочной конвенции о защите национальных меньшинств сообщает о резком сокращении числа азербайджанских школ и назначении в ряд азербайджанских школ директоров, не владеющих азербайджанским языком.

В октябре 2007 года Международная федерация прав человека (FIDH) заявила о нарушениях в Грузии прав армян и азербайджанцев. В частности, по данным FIDH, в Квемо-Картли национальные меньшинства подвергаются дискриминации со стороны властей.

В июле 2008 года омбудсмен Армении Армен Арутюнян выразил беспокойство в связи со взрывом в районном центре Ахалкалаки, населённом преимущественно армянами, и убийством двух полицейских-армян. Власти арестовали лидеров армянской организации «Единый Джавахк» и членов их семей, что расценивалось как попытка подавить активность армянского населения в регионе Самцхе-Джавахети.

Пытки

Грузия является участницей как Конвенции против пыток ООН, так и её факультативного протокола, а также ЕКПП. Комитет ООН против пыток в 2006 году выразил озабоченность сравнительно малым числом осуждённых и подвергнутых дисциплинарным наказаниям работников силовых структур в свете многочисленных обвинений в пытках и бесчеловечном обращении, а также отсутствие публичной информации о таких случаях.

Amnesty International неоднократно сообщала, что в Грузии даже после прихода к власти Саакашвили продолжается практика применения пыток к заключённым. В октябре 2007 года организации Amnesty International, Human Rights Watch и Penal Reform International заявили, что властям страны «следует принять неотложные меры, чтобы покончить с пытками и жестоким обращением в местах содержания под стражей».

Иски в ЕСПЧ против Грузии

В 2008-2009 гг. Грузия занимала первое место по числу жалоб в Европейский суд по правам человека на душу населения.

3 мая 2007 года Европейский суд по правам человека в Страсбурге единогласно принял решение по делу «97 членов глданской конгрегации Свидетелей Иеговы и четырёх других лиц против Грузии», согласно которому по делу допущено нарушение требований статьи 3 Конвенции: «Никакое государство не может разрешать или терпимо относиться к пыткам и другим жестоким, бесчеловечным или унижающим достоинство видам обращения и наказания». Суд установил, что Грузия допустила бесчеловечное или унижающее достоинство обращение и обязана выплатить сумму в размере 41 523 евро.

Литература

• Кочиева И., Маргиев А. [www.osetia.su/knigi/EtChis/1.htm Грузия. Этнические чистки в отношении осетин.] М.: Издательство «Европа», 2005. — 168 с. ISBN 5-9739-0030-4
• Попжаневски Й. [www.regnum.ru/news/743550.html Национальные меньшинства в Грузии]

Ссылки

• [www.ohchr.org/EN/Countries/ENACARegion/Pages/GEIndex.aspx Права человека в Грузии на портале УВКПЧ ООН] (англ.)
• [www.ohchr.org/EN/HRBodies/UPR%5CPAGES%5CGESession10.aspx Материалы Универсального периодического обзора Совета по правам человека ООН по Грузии]
• [www.ombudsman.ge/index.php?page=0&lang=1&n=0&id=0 Сайт омбудсмена] (англ.)
• [www.rosbalt.ru/2008/04/01/470209.html Грузия: анатомия бесправия] Росбалт
• [kavkaz-uzel.ru/newstext/news/id/1202983.html Правозащитный комитет ООН раскритиковал защиту прав человека в Грузии] Кавказский узел
• [www.hrights.ru/text/b23/Chapter5%201.htm Власти Грузии не обращают никакого внимания на правозащитные организации] Российский бюллетень по правам человека № 23
• Грузия // [www.mid.ru/bdomp/brp_4.nsf/9f9f2a6497b5822f43256a2900463456/2b4694cd44b6411e44257974003e49c4/$FILE/%D0%94%D0%BE%D0%BA%D0%BB%D0%B0%D0%B4.doc О ситуации с правами человека в ряде государств мира] МИД России, 2011. Стр. 72-84

Отрывок, характеризующий Права человека в Грузии

В свите государя на всех лицах, мгновенно переглянувшихся друг с другом, выразился ропот и упрек. «Как он ни стар, он не должен бы, никак не должен бы говорить этак», выразили эти лица.
Государь пристально и внимательно посмотрел в глаза Кутузову, ожидая, не скажет ли он еще чего. Но Кутузов, с своей стороны, почтительно нагнув голову, тоже, казалось, ожидал. Молчание продолжалось около минуты.
– Впрочем, если прикажете, ваше величество, – сказал Кутузов, поднимая голову и снова изменяя тон на прежний тон тупого, нерассуждающего, но повинующегося генерала.
Он тронул лошадь и, подозвав к себе начальника колонны Милорадовича, передал ему приказание к наступлению.
Войско опять зашевелилось, и два батальона Новгородского полка и батальон Апшеронского полка тронулись вперед мимо государя.
В то время как проходил этот Апшеронский батальон, румяный Милорадович, без шинели, в мундире и орденах и со шляпой с огромным султаном, надетой набекрень и с поля, марш марш выскакал вперед и, молодецки салютуя, осадил лошадь перед государем.
– С Богом, генерал, – сказал ему государь.
– Ma foi, sire, nous ferons ce que qui sera dans notre possibilite, sire, [Право, ваше величество, мы сделаем, что будет нам возможно сделать, ваше величество,] – отвечал он весело, тем не менее вызывая насмешливую улыбку у господ свиты государя своим дурным французским выговором.
Милорадович круто повернул свою лошадь и стал несколько позади государя. Апшеронцы, возбуждаемые присутствием государя, молодецким, бойким шагом отбивая ногу, проходили мимо императоров и их свиты.
– Ребята! – крикнул громким, самоуверенным и веселым голосом Милорадович, видимо, до такой степени возбужденный звуками стрельбы, ожиданием сражения и видом молодцов апшеронцев, еще своих суворовских товарищей, бойко проходивших мимо императоров, что забыл о присутствии государя. – Ребята, вам не первую деревню брать! – крикнул он.
– Рады стараться! – прокричали солдаты.
Лошадь государя шарахнулась от неожиданного крика. Лошадь эта, носившая государя еще на смотрах в России, здесь, на Аустерлицком поле, несла своего седока, выдерживая его рассеянные удары левой ногой, настораживала уши от звуков выстрелов, точно так же, как она делала это на Марсовом поле, не понимая значения ни этих слышавшихся выстрелов, ни соседства вороного жеребца императора Франца, ни всего того, что говорил, думал, чувствовал в этот день тот, кто ехал на ней.
Государь с улыбкой обратился к одному из своих приближенных, указывая на молодцов апшеронцев, и что то сказал ему.


Кутузов, сопутствуемый своими адъютантами, поехал шагом за карабинерами.
Проехав с полверсты в хвосте колонны, он остановился у одинокого заброшенного дома (вероятно, бывшего трактира) подле разветвления двух дорог. Обе дороги спускались под гору, и по обеим шли войска.
Туман начинал расходиться, и неопределенно, верстах в двух расстояния, виднелись уже неприятельские войска на противоположных возвышенностях. Налево внизу стрельба становилась слышнее. Кутузов остановился, разговаривая с австрийским генералом. Князь Андрей, стоя несколько позади, вглядывался в них и, желая попросить зрительную трубу у адъютанта, обратился к нему.
– Посмотрите, посмотрите, – говорил этот адъютант, глядя не на дальнее войско, а вниз по горе перед собой. – Это французы!
Два генерала и адъютанты стали хвататься за трубу, вырывая ее один у другого. Все лица вдруг изменились, и на всех выразился ужас. Французов предполагали за две версты от нас, а они явились вдруг, неожиданно перед нами.
– Это неприятель?… Нет!… Да, смотрите, он… наверное… Что ж это? – послышались голоса.
Князь Андрей простым глазом увидал внизу направо поднимавшуюся навстречу апшеронцам густую колонну французов, не дальше пятисот шагов от того места, где стоял Кутузов.
«Вот она, наступила решительная минута! Дошло до меня дело», подумал князь Андрей, и ударив лошадь, подъехал к Кутузову. «Надо остановить апшеронцев, – закричал он, – ваше высокопревосходительство!» Но в тот же миг всё застлалось дымом, раздалась близкая стрельба, и наивно испуганный голос в двух шагах от князя Андрея закричал: «ну, братцы, шабаш!» И как будто голос этот был команда. По этому голосу всё бросилось бежать.
Смешанные, всё увеличивающиеся толпы бежали назад к тому месту, где пять минут тому назад войска проходили мимо императоров. Не только трудно было остановить эту толпу, но невозможно было самим не податься назад вместе с толпой.
Болконский только старался не отставать от нее и оглядывался, недоумевая и не в силах понять того, что делалось перед ним. Несвицкий с озлобленным видом, красный и на себя не похожий, кричал Кутузову, что ежели он не уедет сейчас, он будет взят в плен наверное. Кутузов стоял на том же месте и, не отвечая, доставал платок. Из щеки его текла кровь. Князь Андрей протеснился до него.
– Вы ранены? – спросил он, едва удерживая дрожание нижней челюсти.
– Раны не здесь, а вот где! – сказал Кутузов, прижимая платок к раненой щеке и указывая на бегущих. – Остановите их! – крикнул он и в то же время, вероятно убедясь, что невозможно было их остановить, ударил лошадь и поехал вправо.
Вновь нахлынувшая толпа бегущих захватила его с собой и повлекла назад.
Войска бежали такой густой толпой, что, раз попавши в середину толпы, трудно было из нее выбраться. Кто кричал: «Пошел! что замешкался?» Кто тут же, оборачиваясь, стрелял в воздух; кто бил лошадь, на которой ехал сам Кутузов. С величайшим усилием выбравшись из потока толпы влево, Кутузов со свитой, уменьшенной более чем вдвое, поехал на звуки близких орудийных выстрелов. Выбравшись из толпы бегущих, князь Андрей, стараясь не отставать от Кутузова, увидал на спуске горы, в дыму, еще стрелявшую русскую батарею и подбегающих к ней французов. Повыше стояла русская пехота, не двигаясь ни вперед на помощь батарее, ни назад по одному направлению с бегущими. Генерал верхом отделился от этой пехоты и подъехал к Кутузову. Из свиты Кутузова осталось только четыре человека. Все были бледны и молча переглядывались.
– Остановите этих мерзавцев! – задыхаясь, проговорил Кутузов полковому командиру, указывая на бегущих; но в то же мгновение, как будто в наказание за эти слова, как рой птичек, со свистом пролетели пули по полку и свите Кутузова.
Французы атаковали батарею и, увидав Кутузова, выстрелили по нем. С этим залпом полковой командир схватился за ногу; упало несколько солдат, и подпрапорщик, стоявший с знаменем, выпустил его из рук; знамя зашаталось и упало, задержавшись на ружьях соседних солдат.
Солдаты без команды стали стрелять.
– Ооох! – с выражением отчаяния промычал Кутузов и оглянулся. – Болконский, – прошептал он дрожащим от сознания своего старческого бессилия голосом. – Болконский, – прошептал он, указывая на расстроенный батальон и на неприятеля, – что ж это?
Но прежде чем он договорил эти слова, князь Андрей, чувствуя слезы стыда и злобы, подступавшие ему к горлу, уже соскакивал с лошади и бежал к знамени.
– Ребята, вперед! – крикнул он детски пронзительно.
«Вот оно!» думал князь Андрей, схватив древко знамени и с наслаждением слыша свист пуль, очевидно, направленных именно против него. Несколько солдат упало.
– Ура! – закричал князь Андрей, едва удерживая в руках тяжелое знамя, и побежал вперед с несомненной уверенностью, что весь батальон побежит за ним.
Действительно, он пробежал один только несколько шагов. Тронулся один, другой солдат, и весь батальон с криком «ура!» побежал вперед и обогнал его. Унтер офицер батальона, подбежав, взял колебавшееся от тяжести в руках князя Андрея знамя, но тотчас же был убит. Князь Андрей опять схватил знамя и, волоча его за древко, бежал с батальоном. Впереди себя он видел наших артиллеристов, из которых одни дрались, другие бросали пушки и бежали к нему навстречу; он видел и французских пехотных солдат, которые хватали артиллерийских лошадей и поворачивали пушки. Князь Андрей с батальоном уже был в 20 ти шагах от орудий. Он слышал над собою неперестававший свист пуль, и беспрестанно справа и слева от него охали и падали солдаты. Но он не смотрел на них; он вглядывался только в то, что происходило впереди его – на батарее. Он ясно видел уже одну фигуру рыжего артиллериста с сбитым на бок кивером, тянущего с одной стороны банник, тогда как французский солдат тянул банник к себе за другую сторону. Князь Андрей видел уже ясно растерянное и вместе озлобленное выражение лиц этих двух людей, видимо, не понимавших того, что они делали.
«Что они делают? – думал князь Андрей, глядя на них: – зачем не бежит рыжий артиллерист, когда у него нет оружия? Зачем не колет его француз? Не успеет добежать, как француз вспомнит о ружье и заколет его».
Действительно, другой француз, с ружьем на перевес подбежал к борющимся, и участь рыжего артиллериста, всё еще не понимавшего того, что ожидает его, и с торжеством выдернувшего банник, должна была решиться. Но князь Андрей не видал, чем это кончилось. Как бы со всего размаха крепкой палкой кто то из ближайших солдат, как ему показалось, ударил его в голову. Немного это больно было, а главное, неприятно, потому что боль эта развлекала его и мешала ему видеть то, на что он смотрел.
«Что это? я падаю? у меня ноги подкашиваются», подумал он и упал на спину. Он раскрыл глаза, надеясь увидать, чем кончилась борьба французов с артиллеристами, и желая знать, убит или нет рыжий артиллерист, взяты или спасены пушки. Но он ничего не видал. Над ним не было ничего уже, кроме неба – высокого неба, не ясного, но всё таки неизмеримо высокого, с тихо ползущими по нем серыми облаками. «Как тихо, спокойно и торжественно, совсем не так, как я бежал, – подумал князь Андрей, – не так, как мы бежали, кричали и дрались; совсем не так, как с озлобленными и испуганными лицами тащили друг у друга банник француз и артиллерист, – совсем не так ползут облака по этому высокому бесконечному небу. Как же я не видал прежде этого высокого неба? И как я счастлив, я, что узнал его наконец. Да! всё пустое, всё обман, кроме этого бесконечного неба. Ничего, ничего нет, кроме его. Но и того даже нет, ничего нет, кроме тишины, успокоения. И слава Богу!…»


На правом фланге у Багратиона в 9 ть часов дело еще не начиналось. Не желая согласиться на требование Долгорукова начинать дело и желая отклонить от себя ответственность, князь Багратион предложил Долгорукову послать спросить о том главнокомандующего. Багратион знал, что, по расстоянию почти 10 ти верст, отделявшему один фланг от другого, ежели не убьют того, кого пошлют (что было очень вероятно), и ежели он даже и найдет главнокомандующего, что было весьма трудно, посланный не успеет вернуться раньше вечера.
Багратион оглянул свою свиту своими большими, ничего невыражающими, невыспавшимися глазами, и невольно замиравшее от волнения и надежды детское лицо Ростова первое бросилось ему в глаза. Он послал его.
– А ежели я встречу его величество прежде, чем главнокомандующего, ваше сиятельство? – сказал Ростов, держа руку у козырька.
– Можете передать его величеству, – поспешно перебивая Багратиона, сказал Долгоруков.
Сменившись из цепи, Ростов успел соснуть несколько часов перед утром и чувствовал себя веселым, смелым, решительным, с тою упругостью движений, уверенностью в свое счастие и в том расположении духа, в котором всё кажется легко, весело и возможно.
Все желания его исполнялись в это утро; давалось генеральное сражение, он участвовал в нем; мало того, он был ординарцем при храбрейшем генерале; мало того, он ехал с поручением к Кутузову, а может быть, и к самому государю. Утро было ясное, лошадь под ним была добрая. На душе его было радостно и счастливо. Получив приказание, он пустил лошадь и поскакал вдоль по линии. Сначала он ехал по линии Багратионовых войск, еще не вступавших в дело и стоявших неподвижно; потом он въехал в пространство, занимаемое кавалерией Уварова и здесь заметил уже передвижения и признаки приготовлений к делу; проехав кавалерию Уварова, он уже ясно услыхал звуки пушечной и орудийной стрельбы впереди себя. Стрельба всё усиливалась.
В свежем, утреннем воздухе раздавались уже, не как прежде в неравные промежутки, по два, по три выстрела и потом один или два орудийных выстрела, а по скатам гор, впереди Працена, слышались перекаты ружейной пальбы, перебиваемой такими частыми выстрелами из орудий, что иногда несколько пушечных выстрелов уже не отделялись друг от друга, а сливались в один общий гул.
Видно было, как по скатам дымки ружей как будто бегали, догоняя друг друга, и как дымы орудий клубились, расплывались и сливались одни с другими. Видны были, по блеску штыков между дымом, двигавшиеся массы пехоты и узкие полосы артиллерии с зелеными ящиками.
Ростов на пригорке остановил на минуту лошадь, чтобы рассмотреть то, что делалось; но как он ни напрягал внимание, он ничего не мог ни понять, ни разобрать из того, что делалось: двигались там в дыму какие то люди, двигались и спереди и сзади какие то холсты войск; но зачем? кто? куда? нельзя было понять. Вид этот и звуки эти не только не возбуждали в нем какого нибудь унылого или робкого чувства, но, напротив, придавали ему энергии и решительности.
«Ну, еще, еще наддай!» – обращался он мысленно к этим звукам и опять пускался скакать по линии, всё дальше и дальше проникая в область войск, уже вступивших в дело.
«Уж как это там будет, не знаю, а всё будет хорошо!» думал Ростов.
Проехав какие то австрийские войска, Ростов заметил, что следующая за тем часть линии (это была гвардия) уже вступила в дело.
«Тем лучше! посмотрю вблизи», подумал он.
Он поехал почти по передней линии. Несколько всадников скакали по направлению к нему. Это были наши лейб уланы, которые расстроенными рядами возвращались из атаки. Ростов миновал их, заметил невольно одного из них в крови и поскакал дальше.
«Мне до этого дела нет!» подумал он. Не успел он проехать нескольких сот шагов после этого, как влево от него, наперерез ему, показалась на всем протяжении поля огромная масса кавалеристов на вороных лошадях, в белых блестящих мундирах, которые рысью шли прямо на него. Ростов пустил лошадь во весь скок, для того чтоб уехать с дороги от этих кавалеристов, и он бы уехал от них, ежели бы они шли всё тем же аллюром, но они всё прибавляли хода, так что некоторые лошади уже скакали. Ростову всё слышнее и слышнее становился их топот и бряцание их оружия и виднее становились их лошади, фигуры и даже лица. Это были наши кавалергарды, шедшие в атаку на французскую кавалерию, подвигавшуюся им навстречу.
Кавалергарды скакали, но еще удерживая лошадей. Ростов уже видел их лица и услышал команду: «марш, марш!» произнесенную офицером, выпустившим во весь мах свою кровную лошадь. Ростов, опасаясь быть раздавленным или завлеченным в атаку на французов, скакал вдоль фронта, что было мочи у его лошади, и всё таки не успел миновать их.
Крайний кавалергард, огромный ростом рябой мужчина, злобно нахмурился, увидав перед собой Ростова, с которым он неминуемо должен был столкнуться. Этот кавалергард непременно сбил бы с ног Ростова с его Бедуином (Ростов сам себе казался таким маленьким и слабеньким в сравнении с этими громадными людьми и лошадьми), ежели бы он не догадался взмахнуть нагайкой в глаза кавалергардовой лошади. Вороная, тяжелая, пятивершковая лошадь шарахнулась, приложив уши; но рябой кавалергард всадил ей с размаху в бока огромные шпоры, и лошадь, взмахнув хвостом и вытянув шею, понеслась еще быстрее. Едва кавалергарды миновали Ростова, как он услыхал их крик: «Ура!» и оглянувшись увидал, что передние ряды их смешивались с чужими, вероятно французскими, кавалеристами в красных эполетах. Дальше нельзя было ничего видеть, потому что тотчас же после этого откуда то стали стрелять пушки, и всё застлалось дымом.
В ту минуту как кавалергарды, миновав его, скрылись в дыму, Ростов колебался, скакать ли ему за ними или ехать туда, куда ему нужно было. Это была та блестящая атака кавалергардов, которой удивлялись сами французы. Ростову страшно было слышать потом, что из всей этой массы огромных красавцев людей, из всех этих блестящих, на тысячных лошадях, богачей юношей, офицеров и юнкеров, проскакавших мимо его, после атаки осталось только осьмнадцать человек.
«Что мне завидовать, мое не уйдет, и я сейчас, может быть, увижу государя!» подумал Ростов и поскакал дальше.
Поровнявшись с гвардейской пехотой, он заметил, что чрез нее и около нее летали ядры, не столько потому, что он слышал звук ядер, сколько потому, что на лицах солдат он увидал беспокойство и на лицах офицеров – неестественную, воинственную торжественность.
Проезжая позади одной из линий пехотных гвардейских полков, он услыхал голос, назвавший его по имени.
– Ростов!
– Что? – откликнулся он, не узнавая Бориса.
– Каково? в первую линию попали! Наш полк в атаку ходил! – сказал Борис, улыбаясь той счастливой улыбкой, которая бывает у молодых людей, в первый раз побывавших в огне.
Ростов остановился.
– Вот как! – сказал он. – Ну что?
– Отбили! – оживленно сказал Борис, сделавшийся болтливым. – Ты можешь себе представить?
И Борис стал рассказывать, каким образом гвардия, ставши на место и увидав перед собой войска, приняла их за австрийцев и вдруг по ядрам, пущенным из этих войск, узнала, что она в первой линии, и неожиданно должна была вступить в дело. Ростов, не дослушав Бориса, тронул свою лошадь.
– Ты куда? – спросил Борис.
– К его величеству с поручением.
– Вот он! – сказал Борис, которому послышалось, что Ростову нужно было его высочество, вместо его величества.
И он указал ему на великого князя, который в ста шагах от них, в каске и в кавалергардском колете, с своими поднятыми плечами и нахмуренными бровями, что то кричал австрийскому белому и бледному офицеру.
– Да ведь это великий князь, а мне к главнокомандующему или к государю, – сказал Ростов и тронул было лошадь.
– Граф, граф! – кричал Берг, такой же оживленный, как и Борис, подбегая с другой стороны, – граф, я в правую руку ранен (говорил он, показывая кисть руки, окровавленную, обвязанную носовым платком) и остался во фронте. Граф, держу шпагу в левой руке: в нашей породе фон Бергов, граф, все были рыцари.
Берг еще что то говорил, но Ростов, не дослушав его, уже поехал дальше.
Проехав гвардию и пустой промежуток, Ростов, для того чтобы не попасть опять в первую линию, как он попал под атаку кавалергардов, поехал по линии резервов, далеко объезжая то место, где слышалась самая жаркая стрельба и канонада. Вдруг впереди себя и позади наших войск, в таком месте, где он никак не мог предполагать неприятеля, он услыхал близкую ружейную стрельбу.
«Что это может быть? – подумал Ростов. – Неприятель в тылу наших войск? Не может быть, – подумал Ростов, и ужас страха за себя и за исход всего сражения вдруг нашел на него. – Что бы это ни было, однако, – подумал он, – теперь уже нечего объезжать. Я должен искать главнокомандующего здесь, и ежели всё погибло, то и мое дело погибнуть со всеми вместе».
Дурное предчувствие, нашедшее вдруг на Ростова, подтверждалось всё более и более, чем дальше он въезжал в занятое толпами разнородных войск пространство, находящееся за деревнею Працом.
– Что такое? Что такое? По ком стреляют? Кто стреляет? – спрашивал Ростов, ровняясь с русскими и австрийскими солдатами, бежавшими перемешанными толпами наперерез его дороги.
– А чорт их знает? Всех побил! Пропадай всё! – отвечали ему по русски, по немецки и по чешски толпы бегущих и непонимавших точно так же, как и он, того, что тут делалось.
– Бей немцев! – кричал один.
– А чорт их дери, – изменников.
– Zum Henker diese Ruesen… [К чорту этих русских…] – что то ворчал немец.
Несколько раненых шли по дороге. Ругательства, крики, стоны сливались в один общий гул. Стрельба затихла и, как потом узнал Ростов, стреляли друг в друга русские и австрийские солдаты.
«Боже мой! что ж это такое? – думал Ростов. – И здесь, где всякую минуту государь может увидать их… Но нет, это, верно, только несколько мерзавцев. Это пройдет, это не то, это не может быть, – думал он. – Только поскорее, поскорее проехать их!»
Мысль о поражении и бегстве не могла притти в голову Ростову. Хотя он и видел французские орудия и войска именно на Праценской горе, на той самой, где ему велено было отыскивать главнокомандующего, он не мог и не хотел верить этому.


Около деревни Праца Ростову велено было искать Кутузова и государя. Но здесь не только не было их, но не было ни одного начальника, а были разнородные толпы расстроенных войск.
Он погонял уставшую уже лошадь, чтобы скорее проехать эти толпы, но чем дальше он подвигался, тем толпы становились расстроеннее. По большой дороге, на которую он выехал, толпились коляски, экипажи всех сортов, русские и австрийские солдаты, всех родов войск, раненые и нераненые. Всё это гудело и смешанно копошилось под мрачный звук летавших ядер с французских батарей, поставленных на Праценских высотах.
– Где государь? где Кутузов? – спрашивал Ростов у всех, кого мог остановить, и ни от кого не мог получить ответа.
Наконец, ухватив за воротник солдата, он заставил его ответить себе.
– Э! брат! Уж давно все там, вперед удрали! – сказал Ростову солдат, смеясь чему то и вырываясь.
Оставив этого солдата, который, очевидно, был пьян, Ростов остановил лошадь денщика или берейтора важного лица и стал расспрашивать его. Денщик объявил Ростову, что государя с час тому назад провезли во весь дух в карете по этой самой дороге, и что государь опасно ранен.
– Не может быть, – сказал Ростов, – верно, другой кто.
– Сам я видел, – сказал денщик с самоуверенной усмешкой. – Уж мне то пора знать государя: кажется, сколько раз в Петербурге вот так то видал. Бледный, пребледный в карете сидит. Четверню вороных как припустит, батюшки мои, мимо нас прогремел: пора, кажется, и царских лошадей и Илью Иваныча знать; кажется, с другим как с царем Илья кучер не ездит.
Ростов пустил его лошадь и хотел ехать дальше. Шедший мимо раненый офицер обратился к нему.
– Да вам кого нужно? – спросил офицер. – Главнокомандующего? Так убит ядром, в грудь убит при нашем полку.
– Не убит, ранен, – поправил другой офицер.
– Да кто? Кутузов? – спросил Ростов.
– Не Кутузов, а как бишь его, – ну, да всё одно, живых не много осталось. Вон туда ступайте, вон к той деревне, там всё начальство собралось, – сказал этот офицер, указывая на деревню Гостиерадек, и прошел мимо.
Ростов ехал шагом, не зная, зачем и к кому он теперь поедет. Государь ранен, сражение проиграно. Нельзя было не верить этому теперь. Ростов ехал по тому направлению, которое ему указали и по которому виднелись вдалеке башня и церковь. Куда ему было торопиться? Что ему было теперь говорить государю или Кутузову, ежели бы даже они и были живы и не ранены?
– Этой дорогой, ваше благородие, поезжайте, а тут прямо убьют, – закричал ему солдат. – Тут убьют!