Права человека в КНДР

Политика — Портал:Политика

КНДР

Эта статья — часть серии: Политическая система КНДР

Чучхе Сонгун Вечный Президент (Почётный титул без формальных полномочий): Ким Ир Сен Вечный председатель Государственного комитета обороны и Вечный Генеральный секретарь ЦК ТПК (Почётные титулы без формальных полномочий): Ким Чен Ир Председатель Государственного совета, Главнокомандующий КНА, Председатель ТПК: Ким Чен Ын Председатель Кабинета министров: Пак Пон Чжу Верховное Народное Собрание Председатель Верховного Собрания: Ким Ён Нам Политические партии Трудовая партия Кореи Социал-демократическая партия Кореи Партия молодых друзей небесного пути Выборы: 2009, 2014 Права человека Объединение Кореи Международные отношения

Оценка ситуации с правами человека в КНДР затруднительна из-за закрытого характера северокорейского государства. Несмотря на то, что КНДР ежегодно посещают около двухсот пятидесяти тысяч туристов, в том числе около 5-6 тысяч из развитых стран Запада, подавляющее большинство из них бывают в районе гор Кымгансан. Иностранцам запрещено посещение некоторых регионов страны, имеющих, согласно официальным заявлениям властей КНДР, стратегически важное значение. К любой туристической группе приставлено не менее двух гидов, самостоятельное передвижение туристов ограничено непосредственными окрестностями туристских объектов, а контакты с местным населением не поощряются. Впрочем, в последние годы в связи с общей либерализацией и послаблением режима надзор этот стал всё менее навязчивым. По заявлению Госдепартамента США, с 1996 года в страну полностью закрыт доступ международным правозащитным организациям.

Граждане КНДР не имеют права свободно покинуть свою страну, и поэтому информация поступает от беженцев, невозвращенцев и других лиц, покинувших Северную Корею. Хотя она зачастую носит субъективный характер, на основании большого числа сообщений беженцев ряд организаций делает выводы об общей ситуации в Северной Корее.

Согласно официальной позиции правительства КНДР, в стране «нет никаких проблем в области прав человека», поскольку социалистический строй, существующий в КНДР, «был выбран её гражданами добровольно и направлен на всецелое удовлетворение их материальных и духовных потребностей».

В то же время, проанализировав имеющиеся данные, многие международные организации сделали вывод о тоталитарном характере северокорейского государства.

Некоторые правозащитные организации и правительства осудили нарушения прав человека в Северной Корее. Среди них — Международная амнистия. Генеральная Ассамблея ООН также осудила нарушение прав человека в Северной Корее, приняв соответствующую резолюцию, подготовленную странами-членами Европейского союза. 18 ноября 2014 года 3-й комитет 69 сессии Генеральной Ассамблеи ООН рекомендовали Совету Безопасности рассмотреть вопрос о передаче ситуации с правами в КНДР на рассмотрение Международного уголовного суда и о возможности введения санкций против тех, кто несёт ответственность за преступления против человечности.

В 2004 году в США был принят Закон о правах человека в КНДР (№ 108—333), осуждавший Северную Корею и обрисовывавший в общих чертах шаги, которые Соединённые Штаты должны предпринять, чтобы в Северной Корее установились демократия и свобода. За исключением проблемы похищения японцев, которая была частично решена, Северная Корея полностью отрицает все сообщения о нарушениях прав человека и обвиняет беженцев во лжи и распространении американской пропаганды.

На международном уровне регулярно проводятся неправительственные конференции, посвящённые правам человека в Северной Корее. В марте 2003 года такая конференция проводилась в Брюсселе, а в марте 2006 — в Праге.

Правовые основы гражданских прав и прав человека в КНДР

Правовая система КНДР основана на принципах конвергенции романо-германской и социалистической правовых систем. В основе правовой системы КНДР лежит конституция, которая имеет высшую юридическую силу на всей территории страны. Конституция КНДР гарантирует гражданам следующие права:

• Право на защиту — гражданин, независимо от его местожительства, находится под защитой КНДР (ст. 62).
• Всеобщее равное избирательное право, а также право быть избранным, независимо от пола, национальности, профессии, оседлости, имущественного положения, уровня образования, политических взглядов и вероисповедания. Это право гарантируется всем гражданам, достигшим 17 лет, кроме осужденных судом к лишению избирательных прав (ст. 66).
• Свободу слова, печати, собраний, демонстраций и объединений (ст. 67).
• Свободу совести (ст. 68).
• Право на подачу жалоб и заявлений (ст. 69).
• Право на труд.
• Право на жилище.
• Право на отдых.
• Право на получение бесплатной медицинской помощи.
• Право на образование.
• Свободу научной и литературно-художественной деятельности.
• Свободу выбора места жительства и поездок.
• Равноправие женщин и охрану материнства и детства.
• Неприкосновенность личности, жилища и тайну переписки.

Кроме того, конституция КНДР гарантирует право убежища для иностранных граждан, борющихся за мир, демократию, национальную независимость и социализм, за свободу научной и культурной деятельности, и преследуемых в их странах (ст. 80).

Кроме того, КНДР присоединилась к Конвенции о правах ребёнка, Международному пакту о гражданских и политических правах, Международному пакту об экономических, социальных и культурных правах, Конвенции о ликвидации всех форм дискриминации в отношении женщин.

В КНДР официально существуют три политические партии: правящая Трудовая партия Кореи (кор. 조선로동당), Социал-демократическая партия Кореи (кор. 조선사회민주당) и Партия молодых друзей небесного пути (кор. 조선천도교청우당). Руководящая роль ТПК зафиксирована в Конституции КНДР. Все политические партии, а также ряд общественных объединений, являются членами Единого демократического отече­ственного фронта (ЕДОФ), образованного 25 июля 1946 года и выступающего за объединение Кореи.

В КНДР два профсоюзных центра. Объединённые профсоюзы Кореи (ОПК) созданы в 1945 году и включают 9 отраслевых профсоюзов, объединяющих, главным образом, рабочих и служащих. Объединённые профсоюзы Кореи насчитывают 1,6 млн членов. Союз трудя­щихся сельского хозяйства Кореи (СТСХК), созданный в 1965 году, насчитывает 1,4 млн членов. Особенность профсоюзов КНДР в том, что рабочие и служащие, занятые в сфере матери­ального производства, могут быть их членами лишь в том случае, если они не состоят в партийных, молодёжных или женских организа­циях.

Судебная система и уголовное законодательство КНДР и права человека

Согласно Конституции КНДР, в стране существуют прокуратуры и суды различных уровней, начиная от Центральной прокуратуры и Центрального суда и заканчивая учреждениями районного уровня. Конституция формально предоставляет обвиняемым права на защиту и независимость суда. Судебные заседания должны быть открытыми, если иное не установлено законом: Согласно Конституции, суды и прокуратуры подотчётны в своей деятельности национальной ассамблее Северной Кореи — Верховному Народному Собранию. Согласно УК КНДР, в Северной Корее существуют следующие виды наказаний:

1. Смертная казнь
2. Исправительно-трудовые работы
3. Конфискация имущества
4. Лишение должности с поражением в определённом праве
5. Поражение в избирательных правах

Согласно Уголовному кодексу, смертная казнь применяется только за преступления против государственного суверенитета и преступления против народно-освободительной борьбы.

Основным видом наказания являются исправительно-трудовые работы. За одно преступление, по статье 24 УК КНДР, может назначаться от 6 месяцев до 15 лет исправительных работ.

Конфискация имущества и поражение в избирательных правах, согласно Уголовному кодексу, применяются только за антигосударственные преступления.

Срок давности установлен в 15 лет, но он не распространяется на убийства и преступления против государства.

Политические и гражданские права

Политическая система и общественный строй КНДР подвергаются серьёзной критике в области соблюдения прав человека со стороны международного сообщества и правозащитных организаций, базирующихся в западных странах. Управление Верховного комиссара ООН по правам человека официально признало факт широко распространённых нарушений прав человека в Северной Корее. Цитаты из Резолюции ООН по правам человека 2005/11, относящиеся к КНДР:

Пытки и другие жестокие, бесчеловечные или унизительные виды обращения с людьми, применяемые, в том числе, в виде наказания, публичные казни, сверхсрочное тюремное заключение, отсутствие судебного процесса и верховенства закона, смертные приговоры по политическим делам, существование большого количества тюремных лагерей и широкого применения принудительного труда.

Наказания граждан КНДР, бывших за границей: рассмотрение их отъезда как государственной измены, заключение, пытки, жестокое или унизительное обращение или смертная казнь.

Всеобщие серьёзные ограничения свободы мысли, совести, вероисповедания, слова, мирных собраний и объединений, доступа к информации, и ограничения, налагаемые на людей, желающих свободно передвигаться внутри страны или покинуть её.

Продолжительное нарушение прав человека и фундаментальных свобод женщин, в особенности в области торговли женщинами для проституции или насильственных браков, этнически мотивированных абортов, включая также <…> убийства детей репатриированных матерей.

Некоторые эксперты полагают, что Конституция КНДР — фиктивный документ, и что в Северной Корее отношения между обществом и государством строятся по тоталитарной модели. КНДР предпринимала попытку денонсировать Международный пакт о гражданских и политических правах, но после заявления Комитета по правам человека о том, что пакт денонсации не подлежит, представила доклад о его выполнении, признав таким образом себя государством-участником пакта.

Три слоя населения КНДР

Согласно различным источникам, в соответствии с системой «сонъбун» (кор. 성분), всё население КНДР делится на три слоя: «основной», «колеблющийся» и «враждебный», о чём сообщает исследовательница Луиза Хантер. Принадлежность к тому или иному слою определяется по социальному происхождению и роду деятельности в период японского господства и Корейской войны и наследуется по мужской линии. Члены Трудовой партии Кореи (ТПК) автоматически относятся к «основному» слою; лица, исключённые из политической партии, — к «враждебному». Репатрианты из Китая и Японии относятся к «враждебному» слою.

В соответствии с постановлением «О дальнейшем усилении работы с различными слоями и группами населения», принятым восьмым пленумом ЦК ТПК четвёртого созыва в конце февраля 1964 года, была проведена существенная детализация категорий населения, в соответствии с которой в каждом слое были выделены отдельные группы (всего 51). Работа эта проводилась в 1964—1969 годах силами так называемых «групп 620», специально сформированных для этой цели. По утверждению А. Ланькова, эта деятельность сопровождалась высылкой, арестами и казнями врагов режима (как реальных, так и потенциальных или просто выдуманных).

Как считает А. Ланьков, оценить хотя бы приблизительную численность слоёв, не говоря об отдельных группах, практически невозможно, из-за того, что в Северной Корее эта информация засекречена.

Согласно докладу Комитета по Международным Делам Сената США, лица, отнесённые к «враждебному» слою, в частности, не могут служить в армии, вступить в ТПК и поступить в большинство ВУЗов. У них нет почти никаких шансов жить в Пхеньяне или Кэсоне. От принадлежности к тому или иному слою, по информации А. Ланькова, зависит поступление на работу или учёбу. Таким образом, по его мнению, нарушаются права на свободный выбор работы, равный доступ к образованию и равный доступ к занятию должностей государственной службы, гарантированные Международным пактом об экономических, социальных и культурных правах.

В то же время, как утверждает А. Ланьков, до 1990-х годов принадлежность к тому или иному слою (за исключением номенклатуры) не влияла на размер продовольственного пайка.

Применение смертной казни

Ряд организаций, в том числе Европейский союз, истолковывают право на жизнь, гарантированное Международным пактом о гражданских и политических правах, как исключающее применение смертной казни, однако в КНДР регулярно проводятся публичные казни, о чём сообщают различные источники. Число преступлений, караемых смертной казнью, сокращено с 33 до 5 в 1983—2000 гг.

Сообщения об использовании пыток

Международный пакт о гражданских и политических правах гарантирует каждому человеку право на защиту от пыток.

Правозащитные организации Международная амнистия и Human Rights Watch сообщают, что в Северной Корее распространено применение пыток в ходе следствия. Французский правозащитник Пьер Ригуло называет среди них пытки водой, электричеством, а также лишение сна и побои. Сообщается также о случаях изнасилования женщин.

На пресс-конференции, проведённой 21 марта 2008 года в ресторане «Сесиль» (кор. 세실레스토랑) южнокорейской политической организацией «Штаб движения за демократизацию Северной Кореи» (кор. 북한민주화운동본부), беженка Ким Сунхи рассказала, что она пыталась бежать в Китай, но была репатриирована. Сотрудники северокорейской службы безопасности, пытаясь извлечь из её тела деньги, которые она проглотила, заливали ей воду, смешанную с перцем, в нос. Кроме того, солдаты-мужчины засовывали пальцы ей во влагалище и задний проход, а также избивали её. На этой же конференции беженец Ли Бокнам сообщил, что солдаты избивали его прикладами и в ходе пытки выбили ему зубы.

На пресс-конференции, проведённой 2 марта 2007 года «Гражданским союзом за права человека в Северной Корее», другие беженцы сообщили о «голубиной пытке»: заключённому связывают сзади руки и приковывают их к перекладине, в результате чего он не может ни сесть, ни встать. После дня пребывания в таком положении, грудь человека напоминает птичью. Также было сообщено о пытке, в ходе которой человеку привязывают руки к ногам и избивают. Кроме того, беженцы рассказали о такой пытке: на человека набрасывают одеяло, после чего его заставляют приседать 500 раз.

Бывший охранник северокорейского лагеря Ан Мёнчхоль, бежавший в Южную Корею, в своих статьях для новостной службы Daily NK, принадлежащей южнокорейской правозащитной организации «Группа за демократизацию Северной Кореи» (кор. 북한민주화네트워크), рассказал о следующих случаях пыток: ссыльная Хан Джиндок в 26-летнем возрасте была изнасилована офицерами, которые затем нанесли ей ожоги и ранения в грудь. Кроме того, Ан Мёнчхоль рассказывает, как начальник тюрьмы запустил змею во влагалище заключённой Ким Бокток, чтобы заставить её выдать тюремщика, который приносил ей бумагу и ручку: девушка хотела написать письмо богатому родственнику в Японии. После того, как Ким созналась, тюремщика исключили из партии, уволили с работы в тюрьме и пожизненно сослали на работу в шахте.

На 61-й пресс-конференции в Женеве Комитета ООН по правам человека беженец Ким Тхэджин сообщил о следующем виде пытки: человеку приказывают не двигаться. В случае, если он нарушает приказ, ему разводят руки в стороны, приковывают их наручниками и избивают его железными палками. Также, по его свидетельству, заключённых оставляют голыми на холоде.

Газета «The Guardian», ссылаясь на показания беженцев, сообщает о пытках с применением газовых камер и отравленной пищи. Власти Северной Кореи выступили с опровержением информации о применении газовых камер в тюрьмах страны и назвали распространение таких обвинений частью информационной войны против их страны.

Кроме того, опосредованным видом пытки является обязательное присутствие всех заключённых на публичных казнях. Вышеупомянутая правозащитная организация «Группа за демократизацию Северной Кореи» сообщает, что бывший заключённый Син Донхёк после того, как на его глазах повесили его мать и старшего брата, совершивших неудачный побег из лагеря, потерял способность испытывать эмоции.

Беженка Ли Сун Ок, ставшая инвалидом в результате пыток, написала книгу воспоминаний «Глаза бесхвостых зверей: Тюремные воспоминания северокорейской женщины». В её показаниях юридическому комитету Сената США она приводит многочисленные случаи пыток в северокорейских тюрьмах. В частности, она описывает случай пытки холодом в 1987 году, когда человека ставят на колени на морозе, обливают холодной водой и заставляют находиться неподвижно в течение часа. Шесть заключённых на её глазах погибли от этой пытки.

Сообщения о жестоком обращении с заключёнными

Ряд источников сообщает, что в Северной Корее существует система лагерей для заключённых, которые подразделяются на два типа: более мягкие «районы действия Постановления № 149» (кор. 149호 대상지역), в которых люди в принудительном порядке занимаются тяжёлым физическим трудом и которые они не могут покинуть без разрешения властей, и «особые районы объектов диктатуры» (кор. 특별독재대상구역). Последние, в свою очередь, подразделяются на «зоны революционизации» (кор. 혁명화 구역), в которых заключённые живут с семьями в землянках или бараках и принудительно работают на тяжёлых работах по 12 часов в день и которая подразумевается как всего лишь в перевоспитательной роли, и «зоны полного контроля» (кор. 완전통제 구역), в которых заключённые живут без семей и больше не имеют шансов на освобождение.

По оценкам американского дипломата Денниса Халпина, в лагерях КНДР находятся 200 тысяч человек, включая тех, кто был отправлен туда по принципу коллективной ответственности.

Журнал Time в публикации 2006 года, а также беженец Кан Чхольхван (в своих мемуарах) сообщают о случаях принуждения женщин к абортам, детоубийств, избиений заключённых (в том числе приведших к смерти) и голода в лагерях.

В документальном фильме BBC «Путь в преисподнюю» (англ. Access to Evil) говорится, что в одном из лагерей Северная Корея испытывала на заключённых химическое оружие, а также проводила другие эксперименты над людьми.

Беженец Кан Чхольхван в своих мемуарах рассказывает о карцерах в лагерях КНДР. В случае, если заключённый в лагере нарушает распорядок (или если его обвиняют в нарушении такового), его посылают в карцер. В карцере заключённые стоят на коленях, им не разрешается говорить. Если они хотят в туалет, они должны поднять левую руку, если им плохо, они должны поднять правую руку. Никаких других жестов не позволяется. Согласно его наблюдениям, обычно заключённые умирают в карцере от голода или выходят из него инвалидами.

Также, по сообщению Кан Чхольхвана, каждый случай помещения в карцер добавляет пять лет к сроку заключения.

Система лагерей и права человека

Ниже приведён список исправительных учреждений КНДР, в которых, согласно докладу Комитета США по правам человека в Северной Корее, нарушаются права человека.

Название лагеря	Провинция
Кэчхон	Пхёнан-Намдо
Ёдок	Хамгён-Намдо
Хвасон	Хамгён-Пукто
Пукчхан	Пхёнан-Намдо
Хэнён	Хамгён-Пукто
Чхонджин	Хамгён-Пукто
Хверён	Хамгён-Пукто
Кэчхон	Пхёнан-Намдо
Синыйджу	Пхёнан-Пукто
Кандон	Пхёнан-Намдо
Ёндам	Канвондо
Чонголли	Хамгён-Пукто
Оро	Хамгён-Намдо
Танчхун	Хамгён-Намдо

Право на справедливый суд

Статья 10 Уголовного кодекса КНДР предусматривает осуждение по аналогии - наказание за преступления, не предусмотренные кодексом, определяется в соответствии со сходным по природе и тяжести преступлением из числа предусмотренных .

А. Н. Ланьков пишет, что большинство судебных заседаний в Северной Корее являются закрытыми, а обвиняемым не всегда предоставляется адвокат: когда обвиняемый в шпионаже в пользу США венесуэльский поэт Али Ламеда потребовал защиты и гласности процесса, судья отклонил его требования, пояснив, что они являются буржуазными. По свидетельствам беженцев, в КНДР судят в основном тех, кого обвиняют в уголовных преступлениях, а политических преступников, как правило, осуждают во внесудебном порядке.

Как сообщает А. Н. Ланьков, в КНДР существует практика вынесения приговора во внесудебном порядке, особенно заключённым, обвиняемым в политических преступлениях. При этом им не сообщается срок заключения. Ланьков полагает, что «по-видимому, срок пребывания в заключении никак не лимитирован и освобождение зависит исключительно от произвола властей».

Беженец Кан Чхольхван в своих мемуарах рассказывает, что в Северной Корее существует система коллективной ответственности: если член семьи осуждён на тюремное заключение или смертную казнь, то в лагерь посылают и его близких родственников, включая несовершеннолетних детей. Одним из таких детей был сам Кан Чхольхван.

Как сообщает Кан Чхольхван, смертная казнь применяется чаще, чем положено по закону, в частности, за убийство заключённым охранника, попытку побега из лагеря или кражу.

По сообщению беженца Кан Чхольхвана, футболист Пак Сынджин провёл в лагере как минимум 22 года исключительно за участие в дружеской попойке после победы над сборной Италии на чемпионате мира по футболу 1966 года, поскольку следующий матч северокорейская команда проиграла со счётом 5:3.

Свобода слова

Беженец Кан Чхольхван (кор. 강철환, англ. Kang Chol-hwan) и американский правозащитник Том Хэд (англ. Tom Head) сообщают, что в стране отсутствует свобода слова, а граждане, критикующие режим, подвергаются аресту. По информации А. Н. Ланькова и К. В. Асмолова, а также согласно ряду сообщений CNN, в стране отсутствуют неправительственное радио, телевидение и новостные службы. В стране существует культ личности лидера государства. Все радиоприёмники и телевизоры, используемые в КНДР, должны иметь фиксированную настройку; гражданам запрещают изменять её, так как иначе они могли бы смотреть иностранные передачи. Нарушение этого правила может иметь самые серьёзные последствия, вплоть до публичной казни и отправки родственников в лагерь.

Профсоюзы, по утверждениям Госдепартамента США, находятся под полным контролем властей КНДР. Беженцы и эмигранты указывают, что утверждение культа личности — одна из главных задач подавляющего большинства всех фильмов, театральных представлений и книг в стране.

Свобода совести

А. Н. Ланьков сообщает, что правительство строго ограничивает свободу совести, в частности, налагая запрет на создание религиозных организаций, не связанных с правительством. В его статьях говорится, что с конца 1960-х годов всё население КНДР поделено на три слоя: «основной», «колеблющийся» и «враждебный». Согласно этой классификации, католики, протестанты, буддисты и приверженцы конфуцианства отнесены к враждебному слою. В статье Пак Чхоёна на новостном сайте Daily NK, сказано, что миссионерская деятельность в Северной Корее расценивается как шпионская и преступная. В докладе американского Бюро по вопросам демократии, прав человека и труда (англ. Bureau of Democracy, Human Rights, and Labor) сказано, что в Северной Корее отсутствует свобода совести. Газета «Christian Today» сообщает о пытках и казнях лиц, уличённых в контрабандных поставках Библии.

Свобода передвижения

Свобода выбора места жительства и передвижения провозглашается статьёй 75 Конституции КНДР.

По утверждению А. Ланькова и Госдепартамента США, граждане КНДР лишены возможности свободно передвигаться в пределах страны или покидать её. Кроме того, проводится насильственное переселение граждан.

Согласно А. Ланькову, право жить в Пхеньяне, где ситуация с продовольствием лучше, чем в провинции, рассматривается как привилегия, и граждане могут быть депортированы оттуда по указанию властей.

Многие северокорейцы хотят покинуть страну. Так, большое количество северокорейцев бегут из КНДР зимой, переходя по льду пограничные с Китаем реки.

Для иностранного туризма гражданам КНДР в настоящее время доступен Китай, являющийся ключевым союзником и торговым партнёром Северной Кореи. По данным правительства Китая, поток северокорейских туристов, побывавших в Поднебесной Империи, ежегодно растёт, и в 2013 году, впервые с 2005 г., когда стали собираться такие данные, превысил 200 000 человек. Также 93 000 граждан КНДР официально находились на территории Китая по рабочим визам.

Политические права

А. Н. Ланьков считает, что ТПК полностью контролирует две другие партии и многопартийность в КНДР де-факто является фиктивной. Выборы в КНДР являются безальтернативными и происходят по одномандатным округам. Официально сообщается, что все или почти все избиратели явились на участок и проголосовали за выдвинутых кандидатов.

Права инвалидов

Ряд западных СМИ сообщают о случаях нарушений прав инвалидов в стране. Так, 22 марта 2006 года агентство Associated Press, ссылаясь на врача-беженца Ли Гванчхоля, сообщило, что в КНДР новорождённых с физическими недостатками убивают. Этот факт признан и Комитетом Соединённых Штатов по правам человека в КНДР. Доклад ООН упоминает о специальных лагерях для инвалидов. По сообщению бывшего учителя Ким Чен Ира Ким Хёнсика, в конце 1980-х годов несколько тысяч карликов-жителей Пхеньяна были вывезены на необитаемые острова. Это было сделано для того, чтобы они не ухудшали генофонд корейского народа.

Правительство КНДР подобные обвинения отвергает, сообщая, что в КНДР соблюдаются права инвалидов:

Народная власть заботится о детях так, чтобы они росли за счёт государства и общества, пользуясь благами систем всеобщего 11-летнего обязательного обучения и бесплатного медицинского обслуживания. Кроме того, она ввела системы социального страхования и социального обеспечения и с ответственностью заботится о жизни нетрудоспособных инвалидов, одиноких стариков и сирот.

С января 2010 г. в стране действует Корейское спортивное общество инвалидов, председателем которого является Ли Бун Хи, чемпион мира по настольному теннису среди женщин 1991 года. Ежегодно обществом проводится национальный турниры среди инвалидов, отборочные туры которого проводятся во всех уголках страны. В августе 2012 г. в состязаниях по плаванию на Паралимпийских играх принял участие 18-летний инвалид Рим Чу Сон.

Право на информацию

По свидетельству А. Н. Ланькова , в Северной Корее гражданам запрещён свободный доступ к информации. Выезд за границу без специального разрешения запрещён. Внутри КНДР прослушивание иностранных радиопрограмм запрещено и карается тюремным заключением. Официально разрешены только радиоприёмники с фиксированной настройкой на станции КНДР.

В стране отсутствует доступ к сети Интернет, полностью запрещено распространение любых иностранных книг, газет и журналов, за исключением технических справочников и материалов по естественным наукам. Вся литература (в том числе и изданная в КНДР), вышедшая более 10-15 лет назад, за исключением технической и справочной, находится в спецхране и не выдаётся без разрешения спецслужб.

По сообщениям ряда СМИ, в КНДР с 2004 года по 2009 год действовал запрет на пользование мобильной связью для большинства населения, за исключением руководящих работников и сотрудников иностранных организаций; за нелегальное пользование сотовыми телефонами граждане подвергались различным наказаниям вплоть до смертной казни.

В марте 2009 года этот запрет был снят. В стране появился свой оператор сотовой связи. Однако стоимость сотовой связи (100 евро за подключение и около 200 евро за сам аппарат), учитывая уровень доходов большинства жителей страны, делает доступ к данной услуге по-прежнему невозможным для широких слоёв населения. Кроме того, абонентам по-прежнему запрещено звонить за пределы страны. По сообщениям информационных агентств, в январе 2010 года гражданин КНДР по фамилии Чон был публично казнен за то, что позвонил по мобильному телефону своему другу, ранее бежавшему из КНДР в Южную Корею, и рассказал ему о ценах на рис и условиях жизни в стране.

Также предположительно власти КНДР иногда глушат сигнал GPS на границах с Южной Кореей.

Право на неприкосновенность частной жизни

Северная Корея, в соответствии с Конституцией, является коллективистским государством. В связи с этим государство, по сообщениям различных источников, вмешивается в частную жизнь граждан. Всё население КНДР организовано в «народные группы» (кор. 인민반, инминбан). В среднем в одну «народную группу» входят около 40 семей. Во главе каждой группы стоит начальник (кор. 인민반장, инминбанджан). В его обязанности входит организация собраний и общественных работ, а также поддержание порядка и политической благонадёжности внутри группы. Без согласия инминбанджана северокореец не может уехать в другой город. Инминбанджан может в любой момент зайти в квартиру к любому из членов своей «народной группы». Это нарушает право на неприкосновенность жилища, гарантированное Всеобщей декларацией прав человека. Факт существования народных групп признан и властями Северной Кореи.

Права сексуальных меньшинств

Официально Северная Корея отрицает репрессивное отношение к сексуальным меньшинствам, признавая это врожденной генетической особенностью, и декларирует уважительное отношение к ним, однако «отвергает многие характеристики популярной гей-культуры на Западе».

Сообщения о принудительной проституции

Организация «A Woman’s Voice International» утверждает, что государство насильственно привлекает девушек от 14 лет для работы в так называемых группах «Киппым» (кор. 기쁨조), включающих в себя группы проституток. Другие занятия членов группы включают в себя массаж и эротические танцы. Утверждалось также, что девушек принуждают к браку с охраной Ким Чен Ира или «национальными героями» по достижении 25 лет.

Социально-экономические и культурные права

Право на охрану здоровья

Согласно Конституции, граждане КНДР имеют право на бесплатное медицинское обслуживание, однако беженцы сообщают, что качество северокорейской медицины крайне низко и, в силу этого, медицинское вмешательство может повредить больному.

По данным канала CNN, система здравоохранения в КНДР в 1997 году была близка к коллапсу. Канал сообщал со ссылкой на Красный Крест, что в Северной Корее практически отсутствуют запасы лекарств. Некоторые туристические сайты предостерегают желающих посетить КНДР людей: в Северной Корее госпитали часто испытывают недостаток в лекарствах, тепле, электричестве и базовых медицинских принадлежностях. В госпиталях пациентов не кормят. В случае экстренной ситуации, рядом может не оказаться телефона, из-за чего невозможно будет вызвать машину «скорой помощи».

Право на жилище

Согласно отчету правительства КНДР, в стране нет бездомных, хотя есть семьи, нуждающиеся в улучшении жилищных условий, в 2002 году в улучшении жилищных условий нуждалось 186 тыс. семей.

По утверждению А. Н. Ланькова, в Северной Корее большинство населения живёт в традиционных одноэтажных домах вполне сельского типа. Следующим по распространенности идёт многоэтажный «дом-гармошка», в котором двери всех квартир на этаже выходят на общий балкон, опоясывающий здание. Площадь квартир в «гармошках» обычно составляет 10-12 м². Такие дома строились в основном в 1960-е годы, их можно считать аналогом советских хрущёвок. Другой тип северокорейских многоэтажных зданий — «дома с центральным коридором», площадь квартир в таких домах 15-20 м². Элита живёт в многоэтажных домах западного типа — с лестничными клетками. Площадь квартир в таких домах составляет 60-80 м². Все дома, за исключением построенных до Корейской войны, считаются собственностью государства.

Право на образование

Северная Корея была первым государством Восточной Азии, которая ввела всеобщее 7-летнее образование для детей (это произошло в 1956 г.). Образование в КНДР является бесплатным. В 1972 г. в КНДР впервые в мире введена система всеобщего 11-летнего среднего образования, в 2012 г. осуществлен переход на 12-летнее среднее образование.

А. Н. Ланьков отмечает националистический и шовинистический характер северокорейской образовательной системы.

Право на свободу творческой деятельности

По сообщениям ряда источников, в КНДР культурная деятельность контролируется государством. Запрещена любая форма критики существующего в стране государственного строя. Главной темой искусства в Северной Корее является прославление лидеров государства — Ким Ир Сена, Ким Чен Ира и Ким Чен Ына. Им посвящены большинство песен, фильмов, книг и театральных представлений в стране.

Как сообщает Ланьков, в Северной Корее любая книга, статья и университетская лекция должна начинаться с цитаты либо Ким Ир Сена, либо Ким Чен Ира.

Право на благоприятную окружающую среду

Резолюция Генеральной Ассамблеи ООН от 3 декабря 1968 года отметила связь проблемы соблюдения прав человека с состоянием окружающей среды. Согласно сообщению северокорейских властей, в КНДР принимаются активные меры по рациональному освоению прибрежных и морских ресурсов. В КНДР были приняты Закон об охране окружающей среды и Закон о предотвращении загрязнения морей. В 1994 году город Нампхо был определен экспериментальным районом для испытания технологий комплексного ухода за прибрежными районами. В ходе проводившихся мероприятий были закрыты Нампхоское предприятие цветных металлов, Нампхоский стекольный завод и завод по производству приборов связи «Тэдонган». В городе Нампхо и в районе острова Вау открыты морские пляжи, а район залива Монгым превратился в место культурного отдыха. Более чем в 10 пунктах страны были открыты экологические наблюдательные пункты. Согласно принятой программе по комплексному уходу за окружающей средой приморских районов, планируется совершенствование системы наблюдения и сообщения о морской экологии, охрана станций, учреждение и содержание природоохранных объектов, принятие предохранительных мер для производства питательной среды моря, мероприятия против загрязняющих источников, восстановление загрязненных морских аквариумов, обработка сбросов сточных вод и портовых отходов, эффективная защита от вбрасываемых в море масла и химических веществ.

Согласно отчёту Всемирного фонда дикой природы, по уровню загрязнения окружающей среды на душу населения, в 2004 году КНДР находилась на 80-м месте, значительно уступая по уровню загрязнения таким странам, как Южная Корея, Россия и США.

Ряд источников сообщает о серьёзном загрязнении окружающей среды в КНДР. Так, южнокорейский учёный Ким Сунджик, сотрудник Института восточноазиатских исследований, пишет, что северокорейские сообщения о прекрасном экологическом состоянии в КНДР являются пропагандистскими и не соответствуют действительности. Особенно, по его данным, уровень загрязнения высок в городах, расположенных на побережье Японского моря — Хыннаме, Хамхыне, Чхонджине и Вонсане, а также в районе Синыйджу.

Продовольственная ситуация. Голод.

См. также: Голод в КНДР

В 1990-х годах население КНДР страдало от голода, унёсшего, по разным оценкам, от 250 000 до 3 000 000 жизней. Некоторые эксперты говорят о возможном повторении бедствия в ближайшем будущем. Правительство Северной Кореи признаёт факт голода и экономических трудностей в стране и утверждает, что они вызваны экономическими санкциями против КНДР. В то же время, Джеймс Моррис (англ. James Morris), директор всемирной продовольственной программы под эгидой ООН, осуществляющей продовольственную помощь Северной Корее, утверждает, что данные о «миллионах погибших от голода» не соответствуют действительности и вызваны некорректной интерпретацией полученных данных. По его мнению, продовольственная ситуация в Северной Корее значительно улучшилась за последние годы, в основном благодаря росту производительности в сельском хозяйстве и донорской помощи других государств. А. Н. Ланьков также считает сообщения о «трёх миллионах погибших» во время голода политически ангажированными. По его данным, погибших — от 500 000 до миллиона человек.

Беженцы

Существующая политическая и экономическая ситуация приводит к многочисленным случаям побега (а также невозвращения из зарубежных поездок) граждан из страны. По оценкам А. Ланькова, на текущий момент в Китае находится от 40 000 до 300 000 мигрантов из КНДР. До 1996 года переход границы считался тяжким преступлением, но позже власти КНДР существенно смягчили свою политику в отношении пойманных — большинство отделывается коротким сроком заключения в проверочном пункте.

В некоторых случаях неудачные попытки приводят к репатриации (на пресс-конференции, проведённой 21 марта 2008 года в ресторане «Сесиль», беженка Ким Сунхи рассказала, что она пыталась бежать в Китай, но была репатриирована) с последующими пытками. Беженцы и репатрианты и являются основными поставщиками информации о состоянии в стране (например, беженка Ли Сун Ок, ставшая инвалидом в результате пыток, написала книгу воспоминаний «Глаза бесхвостых зверей: Тюремные воспоминания северокорейской женщины»).

В середине 2004 года Южная Корея вывезла на свою территорию из Вьетнама 460 северокорейских беженцев. КНДР прореагировала на это событие очень болезненно, обвинив власти Южной Кореи в «похищении северокорейских граждан».

Самым высокопоставленным перебежчиком с Севера на Юг является Хван Чжан Ёп (1923—2010). В 90-е годы он занимал посты секретаря ЦК Трудовой партии КНДР и председателя парламента, был официально высоко почитаем, поскольку считался одним из создателей идеологии чучхе и учителем Ким Чен Ира, однако в 1997 году во время визита в Пекин Хван Чжан Ёп проник в посольство Южной Кореи и попросил политического убежища.

Перебежчики являются наиболее частым источником информации о конкретных фактах нарушений прав человека. На их показания опираются доклады правозащитных организаций, эксперты, в 2013 году они заслушивались на специальной комиссии ООН по правам человека в КНДР. В то же время, российские корееведы Константин Асмолов и Александр Жебин выражают серьёзные сомнения в надежности информации, получаемой на основе показаний многих перебежчиков, а некоторые из этих показаний считают не соответствующими действительности.

Похищения иностранных граждан

Похищения граждан Южной Кореи

Газета International Herald Tribune сообщает, что спецслужбы КНДР похитили как минимум несколько сотен граждан Южной Кореи. 485 случаев похищения признаны Сеулом. Как пишет А. Н. Ланьков, в основном это были люди, отправившиеся на рыбалку неподалеку от демилитаризованной зоны, моряки, а также экипажи и пассажиры захваченных самолётов. Некоторые из них позже сотрудничали с властями КНДР, в частности, в подготовке разведчиков для будущей заброски их на Юг. Следует отметить, что правительство и общество Южной Кореи не придают этим инцидентам большого значения.

Похищения подданных Японии

По некоторым оценкам, спецслужбы Северной Кореи похитили от 70 до 80 подданных Японии. Факт похищения 13 из них был признан властями КНДР 17 сентября 2002 года после встречи премьер-министра Японии Коидзуми с лидером КНДР Ким Чен Иром. Ким сказал, что похищения совершались не по приказу властей КНДР, а «некоторыми людьми, которые хотели показать свой героизм». К этому времени 8 из 13 похищенных умерли. По утверждениям северокорейских властей, это произошло в результате болезней и стихийных бедствий.

Некоторые исследователи полагают, что похищения были совершены для того, чтобы похищенные преподавали японский язык и рассказывали о японских обычаях и культуре будущим северокорейским разведчикам.

Японское правительство признаёт факт похищения 17 человек.

Список японцев, факт похищения которых признан правительством Японии:

Фамилия, имя	Пол	Дата рождения	Обстоятельства исчезновения	Ситуация на текущий момент
Кумэ, Ютака 久米裕	муж.	приблизительно 1925	Исчез в сентябре 1977 на полуострове Ното в префектуре Исикава	КНДР отрицает свою причастность к инциденту
Ёкота, Мэгуми 横田めぐみ	жен.	15 октября 1964	Исчезла 15 ноября 1977 в городе Ниигата	По информации от Северной Кореи, покончила с собой 13 марта 1994 (сначала КНДР называла 1993, но позже дата была скорректирована)
Тимура, Ясуси 地村保志	муж.	4 июня 1955	Исчез 7 июля 1978 со своей невестой Хамамото Фукиэ около побережья рядом с городом Обама (префектура Фукуи)	Жив и вернулся в Японию
Тимура, Фукиэ 地村富貴惠	жен.	8 июня 1955	Исчезла 7 июля 1978 со своим женихом Тимурой Ясуси около побережья рядом с городом Обама (префектура Фукуи)	Жива и вернулась в Японию
Тагути, Яэко 田口八重子	жен.	10 августа 1955	Исчезла в Токио в июне 1978	Предположительно умерла в КНДР 30 июля 1986
Масумото, Румико 増元るみ子	жен.	1 ноября 1954	Исчезла 12 августа 1978 вместе со своим парнем Итикавой Сюити в городе Фукиагэ (префектура Кагосима)	Предположительно умерла в КНДР 17 августа 1981
Итикава, Сюити 市川修一	муж.	20 октября 1954	Исчез 12 августа 1978 вместе со своей девушкой Масумото Румико в городе Фукиагэ (префектура Кагосима)	Предположительно умер в КНДР 4 сентября 1979
Сога, Хитоми 曽我ひとみ	жен.	17 мая 1959	Исчезла вместе со своей матерью Согой Миёси в августе 1978 с острова Садо (префектура Ниигата)	Вышла замуж за Чарльза Роберта Дженкинса, дезертировавшего из армии США в 1980 и вернулась вместе с ним в Японию в 2004
Сога, Миёси 曽我ミヨシ	жен.	приблизительно 1932	Исчезла вместе со своей дочерью Согой Хитоми в августе 1978 с острова Садо (префектура Ниигата)	Судьба неизвестна
Хара, Тадааки 原敕晁	муж.	10 августа 1936	Исчез в июне 1980 в городе Миядзаки (префектура Миядзаки)	Предположительно умер в КНДР 19 июля 1986
Исиока, Тору 石岡亨	муж.	29 июня 1957	Исчез в мае 1980 в Мадриде в ходе путешествия в Европу	Предположительно умер в КНДР 4 ноября 1988
Мацуки, Каору 松木薫	муж.	23 июня 1953	Исчез в мае 1980 в Мадриде в ходе путешествия в Европу	Предположительно умер в КНДР 23 августа 1996
Аримото, Кэйко 有本恵子	жен.	12 января 1960	Исчезла в июне 1983 из Лондона, где находилась на стажировке	Предположительно умерла в КНДР 4 ноября 1988
Хасуикэ, Каору 蓮池祐木子	муж.	29 сентября 1957	Исчез 31 июля 1978 со своей девушкой Окудо Юкико около побережья рядом с городом Касивадзаки (префектура Ниигата)	Жив и вернулся в Японию
Мацумото, Кёко 松本京子	жен.	1948	Исчезла 21 октября 1977 года в префектуре Тоттори	КНДР отрицает свою причастность к инциденту
Хасуикэ, Юкико 蓮池祐木子	жен.	15 апреля 1956	Исчезла 31 июля 1978 со своим парнем Хасуикэ Каору около побережья рядом с городом Касивадзаки (префектура Ниигата)	Жива и вернулась в Японию
Танака, Минору 田中実	муж.	приблизительно 1950	Исчез в июне 1978. Его убедили поехать за границу и позже вывезли в КНДР	КНДР отрицает свою причастность к инциденту

См. также

• Ассоциация северокорейских граждан в Японии

Примечания

Литература

Ссылки

• [tttkkk.livejournal.com/ Блог А. Н. Ланькова] — самого известного и авторитетного из русскоязычных специалистов по КНДР.
• [lankov.oriental.ru/page_3.shtml Статьи о КНДР] (Персональный сайт А. Н. Ланькова).
• [www.rachi.go.jp/jp/ratimondai/yokuwakaru/vol3.html Список похищенных японцев с фотографиями]  (яп.)
• Витит Мунтарбхорн. [daccessdds.un.org/doc/UNDOC/GEN/G08/106/17/PDF/G0810617.pdf?OpenElement Доклад Специального докладчика по вопросу о положении в области прав человека в Корейской Народно-Демократической Республике г-на Витита Мунтарбхорна] (PDF)(недоступная ссылка — история). Совет по правам человека ООН (15 февраля 2008). — Ситуации в области прав человека, требующие специального внимания со стороны Совета. Проверено 7 октября 2008.
• [www.europarl.europa.eu/committees/en/droi/studiesdownload.html?languageDocument=EN&file=76291 Human rights in North Korea] Генеральная дирекция по внешним сношениям ЕС, 2012 (англ.)
• [www.kinu.or.kr/eng/pub/pub_04_01.jsp?bid=DATA04&page=1&num=36&mode=view&category= White Paper on Human Rights in North Korea 2013] Korea Institute for National Unification, 2013 (англ.)

Правозащитные организации

• [www.ohchr.org/EN/Countries/AsiaRegion/Pages/KPIndex.aspx Права человека в КНДР] (англ.) на портале УВКПЧ ООН
• [dprk.ru/surveys/camps/camps.htm Трудовые лагеря КНДР]
• [www.dailynk.com Сайт] южнокорейской газеты Daily NK, связанной с «Группой за демократизацию Северной Кореи» (кор. 북한민주화네트워크) (англ.)  (кор.)  (яп.)  (кит.)
• [www.nknet.org/ Network for North Korean Democracy and Human Rights] (кор.)  (англ.)
• [freekorea.us/ Ассоциация Free Korea] (англ.)
• [www.hrnk.org Комитет США по правам человека в КНДР] (англ.)
• [ncafe.com/northkorea/SunOkLeeTestimony_w_llus.pdf Свидетельства беженки из КНДР] (англ.)

Сайты КНДР

• [naenara.com.kp/ru/great/constitution.php?6 Глава V конституции КНДР — «Основные права и обязанности граждан»]
• [naenara.com.kp/ru/great/guid.php?6 Основные права гражданина] (Сайт Центрального телеграфного агентства КНДР)
• [www.kfausa.org/report-dprk-association-human-rights-studies/ Доклад Ассоциации исследования прав человека КНДР] 2014 (англ.)
• [www.korea-dpr.com/citizen.html Основные права граждан] (англ.)
• [web.archive.org/web/20081227133035/www.naenara.kp/ru/news/news_view.php?19+305 Прекратить нелепые акции] — о вопросе похищения людей, 24.02.2008.
• [web.archive.org/web/20081229160846/www.naenara.kp/ru/news/news_view.php?19+350 Необоснованный шум вокруг «прав человека»] — отклик на [ap.ohchr.org/documents/E/HRC/resolutions/A_HRC_RES_7_15.pdf резолюцию от 27.03.2008.] (англ.) Совета по правам человека ООН, 09.04.2008.
• Чин Бер. [web.archive.org/web/20081227132949/www.naenara.kp/ru/periodic/todaykorea/index.php?contents+3283+2008-02+106+36 Махинация с «правами человека» — фактор дестабилизации] «Корея сегодня», № 2/2008

Доклады КНДР о выполнении Международных пактов ООН о правах человека

• Доклад КНДР о выполнении Международного пакта о гражданских и политических правах, 2000: [www.unhchr.ch/tbs/doc.nsf/(Symbol)/CCPR.C.PRK.2000.2.En?Opendocument  (англ.)] [www.unhchr.ch/tbs/doc.nsf/(Symbol)/CCPR.C.PRK.2000.2.Fr?Opendocument  (фр.)] [www.unhchr.ch/tbs/doc.nsf/(Symbol)/CCPR.C.PRK.2000.2.Sp?Opendocument  (исп.)]
  • Заключительные замечания КПЧ ООН по докладу КНДР, 2001: [www.unhchr.ch/tbs/doc.nsf/(Symbol)/CCPR.CO.72.PRK.En?Opendocument  (англ.)] [www.unhchr.ch/tbs/doc.nsf/(Symbol)/CCPR.CO.72.PRK.Fr?Opendocument  (фр.)] [www.unhchr.ch/tbs/doc.nsf/(Symbol)/CCPR.CO.72.PRK.Sp?Opendocument  (исп.)]
    • Комментарии КНДР к ним: [www.unhchr.ch/tbs/doc.nsf/(Symbol)/CCPR.CO.72.PRK.Add.1.En?Opendocument  (англ.)] [www.unhchr.ch/tbs/doc.nsf/(Symbol)/CCPR.CO.72.PRK.Add.1.Fr?Opendocument  (фр.)] [www.unhchr.ch/tbs/doc.nsf/(Symbol)/CCPR.CO.72.PRK.Add.1.Sp?Opendocument  (исп.)]
• Доклад КНДР о выполнении Международного пакта об экономических, социальных и культурных правах, 2002 [www.unhchr.ch/tbs/doc.nsf/(Symbol)/E.1990.6.Add.35.En?Opendocument  (англ.)] [www.unhchr.ch/tbs/doc.nsf/(Symbol)/E.1990.6.Add.35.Fr?Opendocument  (фр.)] [www.unhchr.ch/tbs/doc.nsf/(Symbol)/E.1990.6.Add.35.Sp?Opendocument  (исп.)]
  • Заключительные замечания Комитета по экономическим, социальным и культурным правам ООН по докладу КНДР, 2003 [www.unhchr.ch/tbs/doc.nsf/(Symbol)/E.C.12.1.Add.95.En?Opendocument  (англ.)] [www.unhchr.ch/tbs/doc.nsf/(Symbol)/E.C.12.1.Add.95.Fr?Opendocument  (фр.)] [www.unhchr.ch/tbs/doc.nsf/(Symbol)/E.C.12.1.Add.95.Sp?Opendocument  (исп.)]

Кинематограф

• Переправа — южнокорейский художественный фильм о Северной Корее и жизни простых граждан в ней.

Литература

Мемуары бывших граждан КНДР

• No Kum-Sok. A MiG-15 to Freedom: Memoir of the Wartime North Korean Defector Who First Delivered the Secret Fighter Jet to the Americans in 1953. — Jefferson: McFarland & Co, 1996.
• Soon Ok Lee. Eyes of the Tailless Animals: Prison Memoirs of a North Korean Woman. — Bartlesville, 1999.
• 강철환. 수용소의 노래. — 서울, 2005.
• 이한영. 대동강 로열패밀리 서울잠행 14년. — 동아 일보, 1996.
• 성혜랑. 등나무집:성혜랑 자서전. — 지식 나라, 2000.
• 姜哲煥. 平壌の水槽. — 東京, 2000.

Книги специалистов по КНДР

• Жебин А. З. Эволюция политической системы КНДР в условиях глобальных перемен. — М.: Русская панорама, 2006.
• Ланьков А. Н. КНДР вчера и сегодня. Неформальная история Северной Кореи. — М.: Восток-Запад, 2004. — 448 с. — ISBN 5-478-00060-4.
• Ланьков А. Н. [www.lib.ru/EMIGRATION/LANKOV/n-korea.txt Северная Корея: вчера и сегодня]. — М.: Восточная литература, 1995.
• Stephen Haggard. [www.hrnk.org/refugeesReport06.pdf The North Korean Refugee Crisis: Human Rights and International Response]. — U. S. Committee for Human Rights in North Korea, 2006.

Отрывок, характеризующий Права человека в КНДР

Пьер вышел.


В приемной никого уже не было, кроме князя Василия и старшей княжны, которые, сидя под портретом Екатерины, о чем то оживленно говорили. Как только они увидали Пьера с его руководительницей, они замолчали. Княжна что то спрятала, как показалось Пьеру, и прошептала:
– Не могу видеть эту женщину.
– Catiche a fait donner du the dans le petit salon, – сказал князь Василий Анне Михайловне. – Allez, ma pauvre Анна Михайловна, prenez quelque сhose, autrement vous ne suffirez pas. [Катишь велела подать чаю в маленькой гостиной. Вы бы пошли, бедная Анна Михайловна, подкрепили себя, а то вас не хватит.]
Пьеру он ничего не сказал, только пожал с чувством его руку пониже плеча. Пьер с Анной Михайловной прошли в petit salon. [маленькую гостиную.]
– II n'y a rien qui restaure, comme une tasse de cet excellent the russe apres une nuit blanche, [Ничто так не восстановляет после бессонной ночи, как чашка этого превосходного русского чаю.] – говорил Лоррен с выражением сдержанной оживленности, отхлебывая из тонкой, без ручки, китайской чашки, стоя в маленькой круглой гостиной перед столом, на котором стоял чайный прибор и холодный ужин. Около стола собрались, чтобы подкрепить свои силы, все бывшие в эту ночь в доме графа Безухого. Пьер хорошо помнил эту маленькую круглую гостиную, с зеркалами и маленькими столиками. Во время балов в доме графа, Пьер, не умевший танцовать, любил сидеть в этой маленькой зеркальной и наблюдать, как дамы в бальных туалетах, брильянтах и жемчугах на голых плечах, проходя через эту комнату, оглядывали себя в ярко освещенные зеркала, несколько раз повторявшие их отражения. Теперь та же комната была едва освещена двумя свечами, и среди ночи на одном маленьком столике беспорядочно стояли чайный прибор и блюда, и разнообразные, непраздничные люди, шопотом переговариваясь, сидели в ней, каждым движением, каждым словом показывая, что никто не забывает и того, что делается теперь и имеет еще совершиться в спальне. Пьер не стал есть, хотя ему и очень хотелось. Он оглянулся вопросительно на свою руководительницу и увидел, что она на цыпочках выходила опять в приемную, где остался князь Василий с старшею княжной. Пьер полагал, что и это было так нужно, и, помедлив немного, пошел за ней. Анна Михайловна стояла подле княжны, и обе они в одно время говорили взволнованным шопотом:
– Позвольте мне, княгиня, знать, что нужно и что ненужно, – говорила княжна, видимо, находясь в том же взволнованном состоянии, в каком она была в то время, как захлопывала дверь своей комнаты.
– Но, милая княжна, – кротко и убедительно говорила Анна Михайловна, заступая дорогу от спальни и не пуская княжну, – не будет ли это слишком тяжело для бедного дядюшки в такие минуты, когда ему нужен отдых? В такие минуты разговор о мирском, когда его душа уже приготовлена…
Князь Василий сидел на кресле, в своей фамильярной позе, высоко заложив ногу на ногу. Щеки его сильно перепрыгивали и, опустившись, казались толще внизу; но он имел вид человека, мало занятого разговором двух дам.
– Voyons, ma bonne Анна Михайловна, laissez faire Catiche. [Оставьте Катю делать, что она знает.] Вы знаете, как граф ее любит.
– Я и не знаю, что в этой бумаге, – говорила княжна, обращаясь к князю Василью и указывая на мозаиковый портфель, который она держала в руках. – Я знаю только, что настоящее завещание у него в бюро, а это забытая бумага…
Она хотела обойти Анну Михайловну, но Анна Михайловна, подпрыгнув, опять загородила ей дорогу.
– Я знаю, милая, добрая княжна, – сказала Анна Михайловна, хватаясь рукой за портфель и так крепко, что видно было, она не скоро его пустит. – Милая княжна, я вас прошу, я вас умоляю, пожалейте его. Je vous en conjure… [Умоляю вас…]
Княжна молчала. Слышны были только звуки усилий борьбы зa портфель. Видно было, что ежели она заговорит, то заговорит не лестно для Анны Михайловны. Анна Михайловна держала крепко, но, несмотря на то, голос ее удерживал всю свою сладкую тягучесть и мягкость.
– Пьер, подойдите сюда, мой друг. Я думаю, что он не лишний в родственном совете: не правда ли, князь?
– Что же вы молчите, mon cousin? – вдруг вскрикнула княжна так громко, что в гостиной услыхали и испугались ее голоса. – Что вы молчите, когда здесь Бог знает кто позволяет себе вмешиваться и делать сцены на пороге комнаты умирающего. Интриганка! – прошептала она злобно и дернула портфель изо всей силы.
Но Анна Михайловна сделала несколько шагов, чтобы не отстать от портфеля, и перехватила руку.
– Oh! – сказал князь Василий укоризненно и удивленно. Он встал. – C'est ridicule. Voyons, [Это смешно. Ну, же,] пустите. Я вам говорю.
Княжна пустила.
– И вы!
Анна Михайловна не послушалась его.
– Пустите, я вам говорю. Я беру всё на себя. Я пойду и спрошу его. Я… довольно вам этого.
– Mais, mon prince, [Но, князь,] – говорила Анна Михайловна, – после такого великого таинства дайте ему минуту покоя. Вот, Пьер, скажите ваше мнение, – обратилась она к молодому человеку, который, вплоть подойдя к ним, удивленно смотрел на озлобленное, потерявшее всё приличие лицо княжны и на перепрыгивающие щеки князя Василья.
– Помните, что вы будете отвечать за все последствия, – строго сказал князь Василий, – вы не знаете, что вы делаете.
– Мерзкая женщина! – вскрикнула княжна, неожиданно бросаясь на Анну Михайловну и вырывая портфель.
Князь Василий опустил голову и развел руками.
В эту минуту дверь, та страшная дверь, на которую так долго смотрел Пьер и которая так тихо отворялась, быстро, с шумом откинулась, стукнув об стену, и средняя княжна выбежала оттуда и всплеснула руками.
– Что вы делаете! – отчаянно проговорила она. – II s'en va et vous me laissez seule. [Он умирает, а вы меня оставляете одну.]
Старшая княжна выронила портфель. Анна Михайловна быстро нагнулась и, подхватив спорную вещь, побежала в спальню. Старшая княжна и князь Василий, опомнившись, пошли за ней. Через несколько минут первая вышла оттуда старшая княжна с бледным и сухим лицом и прикушенною нижнею губой. При виде Пьера лицо ее выразило неудержимую злобу.
– Да, радуйтесь теперь, – сказала она, – вы этого ждали.
И, зарыдав, она закрыла лицо платком и выбежала из комнаты.
За княжной вышел князь Василий. Он, шатаясь, дошел до дивана, на котором сидел Пьер, и упал на него, закрыв глаза рукой. Пьер заметил, что он был бледен и что нижняя челюсть его прыгала и тряслась, как в лихорадочной дрожи.
– Ах, мой друг! – сказал он, взяв Пьера за локоть; и в голосе его была искренность и слабость, которых Пьер никогда прежде не замечал в нем. – Сколько мы грешим, сколько мы обманываем, и всё для чего? Мне шестой десяток, мой друг… Ведь мне… Всё кончится смертью, всё. Смерть ужасна. – Он заплакал.
Анна Михайловна вышла последняя. Она подошла к Пьеру тихими, медленными шагами.
– Пьер!… – сказала она.
Пьер вопросительно смотрел на нее. Она поцеловала в лоб молодого человека, увлажая его слезами. Она помолчала.
– II n'est plus… [Его не стало…]
Пьер смотрел на нее через очки.
– Allons, je vous reconduirai. Tachez de pleurer. Rien ne soulage, comme les larmes. [Пойдемте, я вас провожу. Старайтесь плакать: ничто так не облегчает, как слезы.]
Она провела его в темную гостиную и Пьер рад был, что никто там не видел его лица. Анна Михайловна ушла от него, и когда она вернулась, он, подложив под голову руку, спал крепким сном.
На другое утро Анна Михайловна говорила Пьеру:
– Oui, mon cher, c'est une grande perte pour nous tous. Je ne parle pas de vous. Mais Dieu vous soutndra, vous etes jeune et vous voila a la tete d'une immense fortune, je l'espere. Le testament n'a pas ete encore ouvert. Je vous connais assez pour savoir que cela ne vous tourienera pas la tete, mais cela vous impose des devoirs, et il faut etre homme. [Да, мой друг, это великая потеря для всех нас, не говоря о вас. Но Бог вас поддержит, вы молоды, и вот вы теперь, надеюсь, обладатель огромного богатства. Завещание еще не вскрыто. Я довольно вас знаю и уверена, что это не вскружит вам голову; но это налагает на вас обязанности; и надо быть мужчиной.]
Пьер молчал.
– Peut etre plus tard je vous dirai, mon cher, que si je n'avais pas ete la, Dieu sait ce qui serait arrive. Vous savez, mon oncle avant hier encore me promettait de ne pas oublier Boris. Mais il n'a pas eu le temps. J'espere, mon cher ami, que vous remplirez le desir de votre pere. [После я, может быть, расскажу вам, что если б я не была там, то Бог знает, что бы случилось. Вы знаете, что дядюшка третьего дня обещал мне не забыть Бориса, но не успел. Надеюсь, мой друг, вы исполните желание отца.]
Пьер, ничего не понимая и молча, застенчиво краснея, смотрел на княгиню Анну Михайловну. Переговорив с Пьером, Анна Михайловна уехала к Ростовым и легла спать. Проснувшись утром, она рассказывала Ростовым и всем знакомым подробности смерти графа Безухого. Она говорила, что граф умер так, как и она желала бы умереть, что конец его был не только трогателен, но и назидателен; последнее же свидание отца с сыном было до того трогательно, что она не могла вспомнить его без слез, и что она не знает, – кто лучше вел себя в эти страшные минуты: отец ли, который так всё и всех вспомнил в последние минуты и такие трогательные слова сказал сыну, или Пьер, на которого жалко было смотреть, как он был убит и как, несмотря на это, старался скрыть свою печаль, чтобы не огорчить умирающего отца. «C'est penible, mais cela fait du bien; ca eleve l'ame de voir des hommes, comme le vieux comte et son digne fils», [Это тяжело, но это спасительно; душа возвышается, когда видишь таких людей, как старый граф и его достойный сын,] говорила она. О поступках княжны и князя Василья она, не одобряя их, тоже рассказывала, но под большим секретом и шопотом.


В Лысых Горах, имении князя Николая Андреевича Болконского, ожидали с каждым днем приезда молодого князя Андрея с княгиней; но ожидание не нарушало стройного порядка, по которому шла жизнь в доме старого князя. Генерал аншеф князь Николай Андреевич, по прозванию в обществе le roi de Prusse, [король прусский,] с того времени, как при Павле был сослан в деревню, жил безвыездно в своих Лысых Горах с дочерью, княжною Марьей, и при ней компаньонкой, m lle Bourienne. [мадмуазель Бурьен.] И в новое царствование, хотя ему и был разрешен въезд в столицы, он также продолжал безвыездно жить в деревне, говоря, что ежели кому его нужно, то тот и от Москвы полтораста верст доедет до Лысых Гор, а что ему никого и ничего не нужно. Он говорил, что есть только два источника людских пороков: праздность и суеверие, и что есть только две добродетели: деятельность и ум. Он сам занимался воспитанием своей дочери и, чтобы развивать в ней обе главные добродетели, до двадцати лет давал ей уроки алгебры и геометрии и распределял всю ее жизнь в беспрерывных занятиях. Сам он постоянно был занят то писанием своих мемуаров, то выкладками из высшей математики, то точением табакерок на станке, то работой в саду и наблюдением над постройками, которые не прекращались в его имении. Так как главное условие для деятельности есть порядок, то и порядок в его образе жизни был доведен до последней степени точности. Его выходы к столу совершались при одних и тех же неизменных условиях, и не только в один и тот же час, но и минуту. С людьми, окружавшими его, от дочери до слуг, князь был резок и неизменно требователен, и потому, не быв жестоким, он возбуждал к себе страх и почтительность, каких не легко мог бы добиться самый жестокий человек. Несмотря на то, что он был в отставке и не имел теперь никакого значения в государственных делах, каждый начальник той губернии, где было имение князя, считал своим долгом являться к нему и точно так же, как архитектор, садовник или княжна Марья, дожидался назначенного часа выхода князя в высокой официантской. И каждый в этой официантской испытывал то же чувство почтительности и даже страха, в то время как отворялась громадно высокая дверь кабинета и показывалась в напудренном парике невысокая фигурка старика, с маленькими сухими ручками и серыми висячими бровями, иногда, как он насупливался, застилавшими блеск умных и точно молодых блестящих глаз.
В день приезда молодых, утром, по обыкновению, княжна Марья в урочный час входила для утреннего приветствия в официантскую и со страхом крестилась и читала внутренно молитву. Каждый день она входила и каждый день молилась о том, чтобы это ежедневное свидание сошло благополучно.
Сидевший в официантской пудреный старик слуга тихим движением встал и шопотом доложил: «Пожалуйте».
Из за двери слышались равномерные звуки станка. Княжна робко потянула за легко и плавно отворяющуюся дверь и остановилась у входа. Князь работал за станком и, оглянувшись, продолжал свое дело.
Огромный кабинет был наполнен вещами, очевидно, беспрестанно употребляемыми. Большой стол, на котором лежали книги и планы, высокие стеклянные шкафы библиотеки с ключами в дверцах, высокий стол для писания в стоячем положении, на котором лежала открытая тетрадь, токарный станок, с разложенными инструментами и с рассыпанными кругом стружками, – всё выказывало постоянную, разнообразную и порядочную деятельность. По движениям небольшой ноги, обутой в татарский, шитый серебром, сапожок, по твердому налеганию жилистой, сухощавой руки видна была в князе еще упорная и много выдерживающая сила свежей старости. Сделав несколько кругов, он снял ногу с педали станка, обтер стамеску, кинул ее в кожаный карман, приделанный к станку, и, подойдя к столу, подозвал дочь. Он никогда не благословлял своих детей и только, подставив ей щетинистую, еще небритую нынче щеку, сказал, строго и вместе с тем внимательно нежно оглядев ее:
– Здорова?… ну, так садись!
Он взял тетрадь геометрии, писанную его рукой, и подвинул ногой свое кресло.
– На завтра! – сказал он, быстро отыскивая страницу и от параграфа до другого отмечая жестким ногтем.
Княжна пригнулась к столу над тетрадью.
– Постой, письмо тебе, – вдруг сказал старик, доставая из приделанного над столом кармана конверт, надписанный женскою рукой, и кидая его на стол.
Лицо княжны покрылось красными пятнами при виде письма. Она торопливо взяла его и пригнулась к нему.
– От Элоизы? – спросил князь, холодною улыбкой выказывая еще крепкие и желтоватые зубы.
– Да, от Жюли, – сказала княжна, робко взглядывая и робко улыбаясь.
– Еще два письма пропущу, а третье прочту, – строго сказал князь, – боюсь, много вздору пишете. Третье прочту.
– Прочтите хоть это, mon pere, [батюшка,] – отвечала княжна, краснея еще более и подавая ему письмо.
– Третье, я сказал, третье, – коротко крикнул князь, отталкивая письмо, и, облокотившись на стол, пододвинул тетрадь с чертежами геометрии.
– Ну, сударыня, – начал старик, пригнувшись близко к дочери над тетрадью и положив одну руку на спинку кресла, на котором сидела княжна, так что княжна чувствовала себя со всех сторон окруженною тем табачным и старчески едким запахом отца, который она так давно знала. – Ну, сударыня, треугольники эти подобны; изволишь видеть, угол abc…
Княжна испуганно взглядывала на близко от нее блестящие глаза отца; красные пятна переливались по ее лицу, и видно было, что она ничего не понимает и так боится, что страх помешает ей понять все дальнейшие толкования отца, как бы ясны они ни были. Виноват ли был учитель или виновата была ученица, но каждый день повторялось одно и то же: у княжны мутилось в глазах, она ничего не видела, не слышала, только чувствовала близко подле себя сухое лицо строгого отца, чувствовала его дыхание и запах и только думала о том, как бы ей уйти поскорее из кабинета и у себя на просторе понять задачу.
Старик выходил из себя: с грохотом отодвигал и придвигал кресло, на котором сам сидел, делал усилия над собой, чтобы не разгорячиться, и почти всякий раз горячился, бранился, а иногда швырял тетрадью.
Княжна ошиблась ответом.
– Ну, как же не дура! – крикнул князь, оттолкнув тетрадь и быстро отвернувшись, но тотчас же встал, прошелся, дотронулся руками до волос княжны и снова сел.
Он придвинулся и продолжал толкование.
– Нельзя, княжна, нельзя, – сказал он, когда княжна, взяв и закрыв тетрадь с заданными уроками, уже готовилась уходить, – математика великое дело, моя сударыня. А чтобы ты была похожа на наших глупых барынь, я не хочу. Стерпится слюбится. – Он потрепал ее рукой по щеке. – Дурь из головы выскочит.
Она хотела выйти, он остановил ее жестом и достал с высокого стола новую неразрезанную книгу.
– Вот еще какой то Ключ таинства тебе твоя Элоиза посылает. Религиозная. А я ни в чью веру не вмешиваюсь… Просмотрел. Возьми. Ну, ступай, ступай!
Он потрепал ее по плечу и сам запер за нею дверь.
Княжна Марья возвратилась в свою комнату с грустным, испуганным выражением, которое редко покидало ее и делало ее некрасивое, болезненное лицо еще более некрасивым, села за свой письменный стол, уставленный миниатюрными портретами и заваленный тетрадями и книгами. Княжна была столь же беспорядочная, как отец ее порядочен. Она положила тетрадь геометрии и нетерпеливо распечатала письмо. Письмо было от ближайшего с детства друга княжны; друг этот была та самая Жюли Карагина, которая была на именинах у Ростовых:
Жюли писала:
«Chere et excellente amie, quelle chose terrible et effrayante que l'absence! J'ai beau me dire que la moitie de mon existence et de mon bonheur est en vous, que malgre la distance qui nous separe, nos coeurs sont unis par des liens indissolubles; le mien se revolte contre la destinee, et je ne puis, malgre les plaisirs et les distractions qui m'entourent, vaincre une certaine tristesse cachee que je ressens au fond du coeur depuis notre separation. Pourquoi ne sommes nous pas reunies, comme cet ete dans votre grand cabinet sur le canape bleu, le canape a confidences? Pourquoi ne puis je, comme il y a trois mois, puiser de nouvelles forces morales dans votre regard si doux, si calme et si penetrant, regard que j'aimais tant et que je crois voir devant moi, quand je vous ecris».
[Милый и бесценный друг, какая страшная и ужасная вещь разлука! Сколько ни твержу себе, что половина моего существования и моего счастия в вас, что, несмотря на расстояние, которое нас разлучает, сердца наши соединены неразрывными узами, мое сердце возмущается против судьбы, и, несмотря на удовольствия и рассеяния, которые меня окружают, я не могу подавить некоторую скрытую грусть, которую испытываю в глубине сердца со времени нашей разлуки. Отчего мы не вместе, как в прошлое лето, в вашем большом кабинете, на голубом диване, на диване «признаний»? Отчего я не могу, как три месяца тому назад, почерпать новые нравственные силы в вашем взгляде, кротком, спокойном и проницательном, который я так любила и который я вижу перед собой в ту минуту, как пишу вам?]
Прочтя до этого места, княжна Марья вздохнула и оглянулась в трюмо, которое стояло направо от нее. Зеркало отразило некрасивое слабое тело и худое лицо. Глаза, всегда грустные, теперь особенно безнадежно смотрели на себя в зеркало. «Она мне льстит», подумала княжна, отвернулась и продолжала читать. Жюли, однако, не льстила своему другу: действительно, и глаза княжны, большие, глубокие и лучистые (как будто лучи теплого света иногда снопами выходили из них), были так хороши, что очень часто, несмотря на некрасивость всего лица, глаза эти делались привлекательнее красоты. Но княжна никогда не видала хорошего выражения своих глаз, того выражения, которое они принимали в те минуты, когда она не думала о себе. Как и у всех людей, лицо ее принимало натянуто неестественное, дурное выражение, как скоро она смотрелась в зеркало. Она продолжала читать: 211
«Tout Moscou ne parle que guerre. L'un de mes deux freres est deja a l'etranger, l'autre est avec la garde, qui se met en Marieche vers la frontiere. Notre cher еmpereur a quitte Petersbourg et, a ce qu'on pretend, compte lui meme exposer sa precieuse existence aux chances de la guerre. Du veuille que le monstre corsicain, qui detruit le repos de l'Europe, soit terrasse par l'ange que le Tout Рuissant, dans Sa misericorde, nous a donnee pour souverain. Sans parler de mes freres, cette guerre m'a privee d'une relation des plus cheres a mon coeur. Je parle du jeune Nicolas Rostoff, qui avec son enthousiasme n'a pu supporter l'inaction et a quitte l'universite pour aller s'enroler dans l'armee. Eh bien, chere Marieie, je vous avouerai, que, malgre son extreme jeunesse, son depart pour l'armee a ete un grand chagrin pour moi. Le jeune homme, dont je vous parlais cet ete, a tant de noblesse, de veritable jeunesse qu'on rencontre si rarement dans le siecle оu nous vivons parmi nos villards de vingt ans. Il a surtout tant de franchise et de coeur. Il est tellement pur et poetique, que mes relations avec lui, quelque passageres qu'elles fussent, ont ete l'une des plus douees jouissances de mon pauvre coeur, qui a deja tant souffert. Je vous raconterai un jour nos adieux et tout ce qui s'est dit en partant. Tout cela est encore trop frais. Ah! chere amie, vous etes heureuse de ne pas connaitre ces jouissances et ces peines si poignantes. Vous etes heureuse, puisque les derienieres sont ordinairement les plus fortes! Je sais fort bien, que le comte Nicolas est trop jeune pour pouvoir jamais devenir pour moi quelque chose de plus qu'un ami, mais cette douee amitie, ces relations si poetiques et si pures ont ete un besoin pour mon coeur. Mais n'en parlons plus. La grande nouvelle du jour qui occupe tout Moscou est la mort du vieux comte Безухой et son heritage. Figurez vous que les trois princesses n'ont recu que tres peu de chose, le prince Basile rien, est que c'est M. Pierre qui a tout herite, et qui par dessus le Marieche a ete reconnu pour fils legitime, par consequent comte Безухой est possesseur de la plus belle fortune de la Russie. On pretend que le prince Basile a joue un tres vilain role dans toute cette histoire et qu'il est reparti tout penaud pour Petersbourg.
«Je vous avoue, que je comprends tres peu toutes ces affaires de legs et de testament; ce que je sais, c'est que depuis que le jeune homme que nous connaissions tous sous le nom de M. Pierre les tout court est devenu comte Безухой et possesseur de l'une des plus grandes fortunes de la Russie, je m'amuse fort a observer les changements de ton et des manieres des mamans accablees de filles a Marieier et des demoiselles elles memes a l'egard de cet individu, qui, par parenthese, m'a paru toujours etre un pauvre, sire. Comme on s'amuse depuis deux ans a me donner des promis que je ne connais pas le plus souvent, la chronique matrimoniale de Moscou me fait comtesse Безухой. Mais vous sentez bien que je ne me souc nullement de le devenir. A propos de Marieiage, savez vous que tout derienierement la tante en general Анна Михайловна, m'a confie sous le sceau du plus grand secret un projet de Marieiage pour vous. Ce n'est ni plus, ni moins, que le fils du prince Basile, Anatole, qu'on voudrait ranger en le Marieiant a une personne riche et distinguee, et c'est sur vous qu'est tombe le choix des parents. Je ne sais comment vous envisagerez la chose, mais j'ai cru de mon devoir de vous en avertir. On le dit tres beau et tres mauvais sujet; c'est tout ce que j'ai pu savoir sur son compte.
«Mais assez de bavardage comme cela. Je finis mon second feuillet, et maman me fait chercher pour aller diner chez les Apraksines. Lisez le livre mystique que je vous envoie et qui fait fureur chez nous. Quoiqu'il y ait des choses dans ce livre difficiles a atteindre avec la faible conception humaine, c'est un livre admirable dont la lecture calme et eleve l'ame. Adieu. Mes respects a monsieur votre pere et mes compliments a m elle Bourienne. Je vous embrasse comme je vous aime. Julie».
«P.S.Donnez moi des nouvelles de votre frere et de sa charmante petite femme».
[Вся Москва только и говорит что о войне. Один из моих двух братьев уже за границей, другой с гвардией, которая выступает в поход к границе. Наш милый государь оставляет Петербург и, как предполагают, намерен сам подвергнуть свое драгоценное существование случайностям войны. Дай Бог, чтобы корсиканское чудовище, которое возмущает спокойствие Европы, было низвергнуто ангелом, которого Всемогущий в Своей благости поставил над нами повелителем. Не говоря уже о моих братьях, эта война лишила меня одного из отношений самых близких моему сердцу. Я говорю о молодом Николае Ростове; который, при своем энтузиазме, не мог переносить бездействия и оставил университет, чтобы поступить в армию. Признаюсь вам, милая Мари, что, несмотря на его чрезвычайную молодость, отъезд его в армию был для меня большим горем. В молодом человеке, о котором я говорила вам прошлым летом, столько благородства, истинной молодости, которую встречаешь так редко в наш век между двадцатилетними стариками! У него особенно так много откровенности и сердца. Он так чист и полон поэзии, что мои отношения к нему, при всей мимолетности своей, были одною из самых сладостных отрад моего бедного сердца, которое уже так много страдало. Я вам расскажу когда нибудь наше прощанье и всё, что говорилось при прощании. Всё это еще слишком свежо… Ах! милый друг, вы счастливы, что не знаете этих жгучих наслаждений, этих жгучих горестей. Вы счастливы, потому что последние обыкновенно сильнее первых. Я очень хорошо знаю, что граф Николай слишком молод для того, чтобы сделаться для меня чем нибудь кроме как другом. Но эта сладкая дружба, эти столь поэтические и столь чистые отношения были потребностью моего сердца. Но довольно об этом.
«Главная новость, занимающая всю Москву, – смерть старого графа Безухого и его наследство. Представьте себе, три княжны получили какую то малость, князь Василий ничего, а Пьер – наследник всего и, сверх того, признан законным сыном и потому графом Безухим и владельцем самого огромного состояния в России. Говорят, что князь Василий играл очень гадкую роль во всей этой истории, и что он уехал в Петербург очень сконфуженный. Признаюсь вам, я очень плохо понимаю все эти дела по духовным завещаниям; знаю только, что с тех пор как молодой человек, которого мы все знали под именем просто Пьера, сделался графом Безухим и владельцем одного из лучших состояний России, – я забавляюсь наблюдениями над переменой тона маменек, у которых есть дочери невесты, и самих барышень в отношении к этому господину, который (в скобках будь сказано) всегда казался мне очень ничтожным. Так как уже два года все забавляются тем, чтобы приискивать мне женихов, которых я большею частью не знаю, то брачная хроника Москвы делает меня графинею Безуховой. Но вы понимаете, что я нисколько этого не желаю. Кстати о браках. Знаете ли вы, что недавно всеобщая тетушка Анна Михайловна доверила мне, под величайшим секретом, замысел устроить ваше супружество. Это ни более ни менее как сын князя Василья, Анатоль, которого хотят пристроить, женив его на богатой и знатной девице, и на вас пал выбор родителей. Я не знаю, как вы посмотрите на это дело, но я сочла своим долгом предуведомить вас. Он, говорят, очень хорош и большой повеса. Вот всё, что я могла узнать о нем.
Но будет болтать. Кончаю мой второй листок, а маменька прислала за мной, чтобы ехать обедать к Апраксиным.
Прочитайте мистическую книгу, которую я вам посылаю; она имеет у нас огромный успех. Хотя в ней есть вещи, которые трудно понять слабому уму человеческому, но это превосходная книга; чтение ее успокоивает и возвышает душу. Прощайте. Мое почтение вашему батюшке и мои приветствия m lle Бурьен. Обнимаю вас от всего сердца. Юлия.
PS. Известите меня о вашем брате и о его прелестной жене.]
Княжна подумала, задумчиво улыбаясь (при чем лицо ее, освещенное ее лучистыми глазами, совершенно преобразилось), и, вдруг поднявшись, тяжело ступая, перешла к столу. Она достала бумагу, и рука ее быстро начала ходить по ней. Так писала она в ответ:
«Chere et excellente ami. Votre lettre du 13 m'a cause une grande joie. Vous m'aimez donc toujours, ma poetique Julie.
L'absence, dont vous dites tant de mal, n'a donc pas eu son influenсе habituelle sur vous. Vous vous plaignez de l'absence – que devrai je dire moi, si j'osais me plaindre, privee de tous ceux qui me sont chers? Ah l si nous n'avions pas la religion pour nous consoler, la vie serait bien triste. Pourquoi me supposez vous un regard severe, quand vous me parlez de votre affection pour le jeune homme? Sous ce rapport je ne suis rigide que pour moi. Je comprends ces sentiments chez les autres et si je ne puis approuver ne les ayant jamais ressentis, je ne les condamiene pas. Me parait seulement que l'amour chretien, l'amour du prochain, l'amour pour ses ennemis est plus meritoire, plus doux et plus beau, que ne le sont les sentiments que peuvent inspire les beaux yeux d'un jeune homme a une jeune fille poetique et aimante comme vous.
«La nouvelle de la mort du comte Безухой nous est parvenue avant votre lettre, et mon pere en a ete tres affecte. Il dit que c'etait avant derienier representant du grand siecle, et qu'a present c'est son tour; mais qu'il fera son possible pour que son tour vienne le plus tard possible. Que Dieu nous garde de ce terrible malheur! Je ne puis partager votre opinion sur Pierre que j'ai connu enfant. Il me paraissait toujours avoir un coeur excellent, et c'est la qualite que j'estime le plus dans les gens. Quant a son heritage et au role qu'y a joue le prince Basile, c'est bien triste pour tous les deux. Ah! chere amie, la parole de notre divin Sauveur qu'il est plus aise a un hameau de passer par le trou d'une aiguille, qu'il ne l'est a un riche d'entrer dans le royaume de Dieu, cette parole est terriblement vraie; je plains le prince Basile et je regrette encore davantage Pierre. Si jeune et accable de cette richesse, que de tentations n'aura t il pas a subir! Si on me demandait ce que je desirerais le plus au monde, ce serait d'etre plus pauvre que le plus pauvre des mendiants. Mille graces, chere amie, pour l'ouvrage que vous m'envoyez, et qui fait si grande fureur chez vous. Cependant, puisque vous me dites qu'au milieu de plusurs bonnes choses il y en a d'autres que la faible conception humaine ne peut atteindre, il me parait assez inutile de s'occuper d'une lecture inintelligible, qui par la meme ne pourrait etre d'aucun fruit. Je n'ai jamais pu comprendre la passion qu'ont certaines personnes de s'embrouiller l'entendement, en s'attachant a des livres mystiques, qui n'elevent que des doutes dans leurs esprits, exaltant leur imagination et leur donnent un caractere d'exageration tout a fait contraire a la simplicite chretnne. Lisons les Apotres et l'Evangile. Ne cherchons pas a penetrer ce que ceux la renferment de mysterux, car, comment oserions nous, miserables pecheurs que nous sommes, pretendre a nous initier dans les secrets terribles et sacres de la Providence, tant que nous portons cette depouille charienelle, qui eleve entre nous et l'Eterienel un voile impenetrable? Borienons nous donc a etudr les principes sublimes que notre divin Sauveur nous a laisse pour notre conduite ici bas; cherchons a nous y conformer et a les suivre, persuadons nous que moins nous donnons d'essor a notre faible esprit humain et plus il est agreable a Dieu, Qui rejette toute science ne venant pas de Lui;que moins nous cherchons a approfondir ce qu'il Lui a plu de derober a notre connaissance,et plutot II nous en accordera la decouverte par Son divin esprit.
«Mon pere ne m'a pas parle du pretendant, mais il m'a dit seulement qu'il a recu une lettre et attendait une visite du prince Basile. Pour ce qui est du projet de Marieiage qui me regarde, je vous dirai, chere et excellente amie, que le Marieiage, selon moi,est une institution divine a laquelle il faut se conformer. Quelque penible que cela soit pour moi, si le Tout Puissant m'impose jamais les devoirs d'epouse et de mere, je tacherai de les remplir aussi fidelement que je le pourrai, sans m'inquieter de l'examen de mes sentiments a l'egard de celui qu'il me donnera pour epoux. J'ai recu une lettre de mon frere, qui m'annonce son arrivee a Лысые Горы avec sa femme. Ce sera une joie de courte duree, puisqu'il nous quitte pour prendre part a cette malheureuse guerre, a laquelle nous sommes entraines Dieu sait, comment et pourquoi. Non seulement chez vous au centre des affaires et du monde on ne parle que de guerre, mais ici, au milieu de ces travaux champetres et de ce calme de la nature, que les citadins se representent ordinairement a la campagne, les bruits de la guerre se font entendre et sentir peniblement. Mon pere ne parle que Marieche et contreMarieche, choses auxquelles je ne comprends rien; et avant hier en faisant ma promenade habituelle dans la rue du village, je fus temoin d'une scene dechirante… C'etait un convoi des recrues enroles chez nous et expedies pour l'armee… Il fallait voir l'etat dans lequel se trouvant les meres, les femmes, les enfants des hommes qui partaient et entendre les sanglots des uns et des autres!
On dirait que l'humanite a oublie les lois de son divin Sauveur, Qui prechait l'amour et le pardon des offenses, et qu'elle fait consister son plus grand merite dans l'art de s'entretuer.
«Adieu, chere et bonne amie, que notre divin Sauveur et Sa tres Sainte Mere vous aient en Leur sainte et puissante garde. Marieie».
[Милый и бесценный друг. Ваше письмо от 13 го доставило мне большую радость. Вы всё еще меня любите, моя поэтическая Юлия. Разлука, о которой вы говорите так много дурного, видно, не имела на вас своего обычного влияния. Вы жалуетесь на разлуку, что же я должна была бы сказать, если бы смела, – я, лишенная всех тех, кто мне дорог? Ах, ежели бы не было у нас религии для утешения, жизнь была бы очень печальна. Почему приписываете вы мне строгий взгляд, когда говорите о вашей склонности к молодому человеку? В этом отношении я строга только к себе. Я понимаю эти чувства у других, и если не могу одобрять их, никогда не испытавши, то и не осуждаю их. Мне кажется только, что христианская любовь, любовь к ближнему, любовь к врагам, достойнее, слаще и лучше, чем те чувства, которые могут внушить прекрасные глаза молодого человека молодой девушке, поэтической и любящей, как вы.
Известие о смерти графа Безухова дошло до нас прежде вашего письма, и мой отец был очень тронут им. Он говорит, что это был предпоследний представитель великого века, и что теперь черед за ним, но что он сделает все, зависящее от него, чтобы черед этот пришел как можно позже. Избави нас Боже от этого несчастия.
Я не могу разделять вашего мнения о Пьере, которого знала еще ребенком. Мне казалось, что у него было всегда прекрасное сердце, а это то качество, которое я более всего ценю в людях. Что касается до его наследства и до роли, которую играл в этом князь Василий, то это очень печально для обоих. Ах, милый друг, слова нашего Божественного Спасителя, что легче верблюду пройти в иглиное ухо, чем богатому войти в царствие Божие, – эти слова страшно справедливы. Я жалею князя Василия и еще более Пьера. Такому молодому быть отягощенным таким огромным состоянием, – через сколько искушений надо будет пройти ему! Если б у меня спросили, чего я желаю более всего на свете, – я желаю быть беднее самого бедного из нищих. Благодарю вас тысячу раз, милый друг, за книгу, которую вы мне посылаете и которая делает столько шуму у вас. Впрочем, так как вы мне говорите, что в ней между многими хорошими вещами есть такие, которых не может постигнуть слабый ум человеческий, то мне кажется излишним заниматься непонятным чтением, которое по этому самому не могло бы принести никакой пользы. Я никогда не могла понять страсть, которую имеют некоторые особы, путать себе мысли, пристращаясь к мистическим книгам, которые возбуждают только сомнения в их умах, раздражают их воображение и дают им характер преувеличения, совершенно противный простоте христианской.
Будем читать лучше Апостолов и Евангелие. Не будем пытаться проникнуть то, что в этих книгах есть таинственного, ибо как можем мы, жалкие грешники, познать страшные и священные тайны Провидения до тех пор, пока носим на себе ту плотскую оболочку, которая воздвигает между нами и Вечным непроницаемую завесу? Ограничимся лучше изучением великих правил, которые наш Божественный Спаситель оставил нам для нашего руководства здесь, на земле; будем стараться следовать им и постараемся убедиться в том, что чем меньше мы будем давать разгула нашему уму, тем мы будем приятнее Богу, Который отвергает всякое знание, исходящее не от Него, и что чем меньше мы углубляемся в то, что Ему угодно было скрыть от нас, тем скорее даст Он нам это открытие Своим божественным разумом.
Отец мне ничего не говорил о женихе, но сказал только, что получил письмо и ждет посещения князя Василия; что касается до плана супружества относительно меня, я вам скажу, милый и бесценный друг, что брак, по моему, есть божественное установление, которому нужно подчиняться. Как бы то ни было тяжело для меня, но если Всемогущему угодно будет наложить на меня обязанности супруги и матери, я буду стараться исполнять их так верно, как могу, не заботясь об изучении своих чувств в отношении того, кого Он мне даст супругом.
Я получила письмо от брата, который мне объявляет о своем приезде с женой в Лысые Горы. Радость эта будет непродолжительна, так как он оставляет нас для того, чтобы принять участие в этой войне, в которую мы втянуты Бог знает как и зачем. Не только у вас, в центре дел и света, но и здесь, среди этих полевых работ и этой тишины, какую горожане обыкновенно представляют себе в деревне, отголоски войны слышны и дают себя тяжело чувствовать. Отец мой только и говорит, что о походах и переходах, в чем я ничего не понимаю, и третьего дня, делая мою обычную прогулку по улице деревни, я видела раздирающую душу сцену.
Это была партия рекрут, набранных у нас и посылаемых в армию. Надо было видеть состояние, в котором находились матери, жены и дети тех, которые уходили, и слышать рыдания тех и других. Подумаешь, что человечество забыло законы своего Божественного Спасителя, учившего нас любви и прощению обид, и что оно полагает главное достоинство свое в искусстве убивать друг друга.
Прощайте, милый и добрый друг. Да сохранит вас наш Божественный Спаситель и его Пресвятая Матерь под Своим святым и могущественным покровом. Мария.]
– Ah, vous expediez le courier, princesse, moi j'ai deja expedie le mien. J'ai ecris а ma pauvre mere, [А, вы отправляете письмо, я уж отправила свое. Я писала моей бедной матери,] – заговорила быстро приятным, сочным голоском улыбающаяся m lle Bourienne, картавя на р и внося с собой в сосредоточенную, грустную и пасмурную атмосферу княжны Марьи совсем другой, легкомысленно веселый и самодовольный мир.
– Princesse, il faut que je vous previenne, – прибавила она, понижая голос, – le prince a eu une altercation, – altercation, – сказала она, особенно грассируя и с удовольствием слушая себя, – une altercation avec Michel Ivanoff. Il est de tres mauvaise humeur, tres morose. Soyez prevenue, vous savez… [Надо предупредить вас, княжна, что князь разбранился с Михайлом Иванычем. Он очень не в духе, такой угрюмый. Предупреждаю вас, знаете…]
– Ah l chere amie, – отвечала княжна Марья, – je vous ai prie de ne jamais me prevenir de l'humeur dans laquelle se trouve mon pere. Je ne me permets pas de le juger, et je ne voudrais pas que les autres le fassent. [Ах, милый друг мой! Я просила вас никогда не говорить мне, в каком расположении духа батюшка. Я не позволю себе судить его и не желала бы, чтоб и другие судили.]
Княжна взглянула на часы и, заметив, что она уже пять минут пропустила то время, которое должна была употреблять для игры на клавикордах, с испуганным видом пошла в диванную. Между 12 и 2 часами, сообразно с заведенным порядком дня, князь отдыхал, а княжна играла на клавикордах.


Седой камердинер сидел, дремля и прислушиваясь к храпению князя в огромном кабинете. Из дальней стороны дома, из за затворенных дверей, слышались по двадцати раз повторяемые трудные пассажи Дюссековой сонаты.
В это время подъехала к крыльцу карета и бричка, и из кареты вышел князь Андрей, высадил свою маленькую жену и пропустил ее вперед. Седой Тихон, в парике, высунувшись из двери официантской, шопотом доложил, что князь почивают, и торопливо затворил дверь. Тихон знал, что ни приезд сына и никакие необыкновенные события не должны были нарушать порядка дня. Князь Андрей, видимо, знал это так же хорошо, как и Тихон; он посмотрел на часы, как будто для того, чтобы поверить, не изменились ли привычки отца за то время, в которое он не видал его, и, убедившись, что они не изменились, обратился к жене:
– Через двадцать минут он встанет. Пройдем к княжне Марье, – сказал он.
Маленькая княгиня потолстела за это время, но глаза и короткая губка с усиками и улыбкой поднимались так же весело и мило, когда она заговорила.
– Mais c'est un palais, – сказала она мужу, оглядываясь кругом, с тем выражением, с каким говорят похвалы хозяину бала. – Allons, vite, vite!… [Да это дворец! – Пойдем скорее, скорее!…] – Она, оглядываясь, улыбалась и Тихону, и мужу, и официанту, провожавшему их.
– C'est Marieie qui s'exerce? Allons doucement, il faut la surprendre. [Это Мари упражняется? Тише, застанем ее врасплох.]
Князь Андрей шел за ней с учтивым и грустным выражением.
– Ты постарел, Тихон, – сказал он, проходя, старику, целовавшему его руку.
Перед комнатою, в которой слышны были клавикорды, из боковой двери выскочила хорошенькая белокурая француженка.
M lle Bourienne казалась обезумевшею от восторга.
– Ah! quel bonheur pour la princesse, – заговорила она. – Enfin! Il faut que je la previenne. [Ах, какая радость для княжны! Наконец! Надо ее предупредить.]
– Non, non, de grace… Vous etes m lle Bourienne, je vous connais deja par l'amitie que vous рorte ma belle soeur, – говорила княгиня, целуясь с француженкой. – Elle ne nous attend рas? [Нет, нет, пожалуйста… Вы мамзель Бурьен; я уже знакома с вами по той дружбе, какую имеет к вам моя невестка. Она не ожидает нас?]
Они подошли к двери диванной, из которой слышался опять и опять повторяемый пассаж. Князь Андрей остановился и поморщился, как будто ожидая чего то неприятного.
Княгиня вошла. Пассаж оборвался на середине; послышался крик, тяжелые ступни княжны Марьи и звуки поцелуев. Когда князь Андрей вошел, княжна и княгиня, только раз на короткое время видевшиеся во время свадьбы князя Андрея, обхватившись руками, крепко прижимались губами к тем местам, на которые попали в первую минуту. M lle Bourienne стояла около них, прижав руки к сердцу и набожно улыбаясь, очевидно столько же готовая заплакать, сколько и засмеяться.
Князь Андрей пожал плечами и поморщился, как морщатся любители музыки, услышав фальшивую ноту. Обе женщины отпустили друг друга; потом опять, как будто боясь опоздать, схватили друг друга за руки, стали целовать и отрывать руки и потом опять стали целовать друг друга в лицо, и совершенно неожиданно для князя Андрея обе заплакали и опять стали целоваться. M lle Bourienne тоже заплакала. Князю Андрею было, очевидно, неловко; но для двух женщин казалось так естественно, что они плакали; казалось, они и не предполагали, чтобы могло иначе совершиться это свидание.
– Ah! chere!…Ah! Marieie!… – вдруг заговорили обе женщины и засмеялись. – J'ai reve сette nuit … – Vous ne nous attendez donc pas?… Ah! Marieie,vous avez maigri… – Et vous avez repris… [Ах, милая!… Ах, Мари!… – А я видела во сне. – Так вы нас не ожидали?… Ах, Мари, вы так похудели. – А вы так пополнели…]
– J'ai tout de suite reconnu madame la princesse, [Я тотчас узнала княгиню,] – вставила m lle Бурьен.
– Et moi qui ne me doutais pas!… – восклицала княжна Марья. – Ah! Andre, je ne vous voyais pas. [А я не подозревала!… Ах, Andre, я и не видела тебя.]
Князь Андрей поцеловался с сестрою рука в руку и сказал ей, что она такая же pleurienicheuse, [плакса,] как всегда была. Княжна Марья повернулась к брату, и сквозь слезы любовный, теплый и кроткий взгляд ее прекрасных в ту минуту, больших лучистых глаз остановился на лице князя Андрея.
Княгиня говорила без умолку. Короткая верхняя губка с усиками то и дело на мгновение слетала вниз, притрогивалась, где нужно было, к румяной нижней губке, и вновь открывалась блестевшая зубами и глазами улыбка. Княгиня рассказывала случай, который был с ними на Спасской горе, грозивший ей опасностию в ее положении, и сейчас же после этого сообщила, что она все платья свои оставила в Петербурге и здесь будет ходить Бог знает в чем, и что Андрей совсем переменился, и что Китти Одынцова вышла замуж за старика, и что есть жених для княжны Марьи pour tout de bon, [вполне серьезный,] но что об этом поговорим после. Княжна Марья все еще молча смотрела на брата, и в прекрасных глазах ее была и любовь и грусть. Видно было, что в ней установился теперь свой ход мысли, независимый от речей невестки. Она в середине ее рассказа о последнем празднике в Петербурге обратилась к брату:
– И ты решительно едешь на войну, Andre? – сказала oia, вздохнув.
Lise вздрогнула тоже.
– Даже завтра, – отвечал брат.
– II m'abandonne ici,et Du sait pourquoi, quand il aur pu avoir de l'avancement… [Он покидает меня здесь, и Бог знает зачем, тогда как он мог бы получить повышение…]
Княжна Марья не дослушала и, продолжая нить своих мыслей, обратилась к невестке, ласковыми глазами указывая на ее живот:
– Наверное? – сказала она.
Лицо княгини изменилось. Она вздохнула.
– Да, наверное, – сказала она. – Ах! Это очень страшно…
Губка Лизы опустилась. Она приблизила свое лицо к лицу золовки и опять неожиданно заплакала.
– Ей надо отдохнуть, – сказал князь Андрей, морщась. – Не правда ли, Лиза? Сведи ее к себе, а я пойду к батюшке. Что он, всё то же?
– То же, то же самое; не знаю, как на твои глаза, – отвечала радостно княжна.
– И те же часы, и по аллеям прогулки? Станок? – спрашивал князь Андрей с чуть заметною улыбкой, показывавшею, что несмотря на всю свою любовь и уважение к отцу, он понимал его слабости.
– Те же часы и станок, еще математика и мои уроки геометрии, – радостно отвечала княжна Марья, как будто ее уроки из геометрии были одним из самых радостных впечатлений ее жизни.
Когда прошли те двадцать минут, которые нужны были для срока вставанья старого князя, Тихон пришел звать молодого князя к отцу. Старик сделал исключение в своем образе жизни в честь приезда сына: он велел впустить его в свою половину во время одевания перед обедом. Князь ходил по старинному, в кафтане и пудре. И в то время как князь Андрей (не с тем брюзгливым выражением лица и манерами, которые он напускал на себя в гостиных, а с тем оживленным лицом, которое у него было, когда он разговаривал с Пьером) входил к отцу, старик сидел в уборной на широком, сафьяном обитом, кресле, в пудроманте, предоставляя свою голову рукам Тихона.
– А! Воин! Бонапарта завоевать хочешь? – сказал старик и тряхнул напудренною головой, сколько позволяла это заплетаемая коса, находившаяся в руках Тихона. – Примись хоть ты за него хорошенько, а то он эдак скоро и нас своими подданными запишет. – Здорово! – И он выставил свою щеку.
Старик находился в хорошем расположении духа после дообеденного сна. (Он говорил, что после обеда серебряный сон, а до обеда золотой.) Он радостно из под своих густых нависших бровей косился на сына. Князь Андрей подошел и поцеловал отца в указанное им место. Он не отвечал на любимую тему разговора отца – подтруниванье над теперешними военными людьми, а особенно над Бонапартом.
– Да, приехал к вам, батюшка, и с беременною женой, – сказал князь Андрей, следя оживленными и почтительными глазами за движением каждой черты отцовского лица. – Как здоровье ваше?
– Нездоровы, брат, бывают только дураки да развратники, а ты меня знаешь: с утра до вечера занят, воздержен, ну и здоров.
– Слава Богу, – сказал сын, улыбаясь.
– Бог тут не при чем. Ну, рассказывай, – продолжал он, возвращаясь к своему любимому коньку, – как вас немцы с Бонапартом сражаться по вашей новой науке, стратегией называемой, научили.
Князь Андрей улыбнулся.
– Дайте опомниться, батюшка, – сказал он с улыбкою, показывавшею, что слабости отца не мешают ему уважать и любить его. – Ведь я еще и не разместился.
– Врешь, врешь, – закричал старик, встряхивая косичкою, чтобы попробовать, крепко ли она была заплетена, и хватая сына за руку. – Дом для твоей жены готов. Княжна Марья сведет ее и покажет и с три короба наболтает. Это их бабье дело. Я ей рад. Сиди, рассказывай. Михельсона армию я понимаю, Толстого тоже… высадка единовременная… Южная армия что будет делать? Пруссия, нейтралитет… это я знаю. Австрия что? – говорил он, встав с кресла и ходя по комнате с бегавшим и подававшим части одежды Тихоном. – Швеция что? Как Померанию перейдут?
Князь Андрей, видя настоятельность требования отца, сначала неохотно, но потом все более и более оживляясь и невольно, посреди рассказа, по привычке, перейдя с русского на французский язык, начал излагать операционный план предполагаемой кампании. Он рассказал, как девяностотысячная армия должна была угрожать Пруссии, чтобы вывести ее из нейтралитета и втянуть в войну, как часть этих войск должна была в Штральзунде соединиться с шведскими войсками, как двести двадцать тысяч австрийцев, в соединении со ста тысячами русских, должны были действовать в Италии и на Рейне, и как пятьдесят тысяч русских и пятьдесят тысяч англичан высадятся в Неаполе, и как в итоге пятисоттысячная армия должна была с разных сторон сделать нападение на французов. Старый князь не выказал ни малейшего интереса при рассказе, как будто не слушал, и, продолжая на ходу одеваться, три раза неожиданно перервал его. Один раз он остановил его и закричал:
– Белый! белый!
Это значило, что Тихон подавал ему не тот жилет, который он хотел. Другой раз он остановился, спросил:
– И скоро она родит? – и, с упреком покачав головой, сказал: – Нехорошо! Продолжай, продолжай.
В третий раз, когда князь Андрей оканчивал описание, старик запел фальшивым и старческим голосом: «Malbroug s'en va t en guerre. Dieu sait guand reviendra». [Мальбрук в поход собрался. Бог знает вернется когда.]
Сын только улыбнулся.
– Я не говорю, чтоб это был план, который я одобряю, – сказал сын, – я вам только рассказал, что есть. Наполеон уже составил свой план не хуже этого.
– Ну, новенького ты мне ничего не сказал. – И старик задумчиво проговорил про себя скороговоркой: – Dieu sait quand reviendra. – Иди в cтоловую.


В назначенный час, напудренный и выбритый, князь вышел в столовую, где ожидала его невестка, княжна Марья, m lle Бурьен и архитектор князя, по странной прихоти его допускаемый к столу, хотя по своему положению незначительный человек этот никак не мог рассчитывать на такую честь. Князь, твердо державшийся в жизни различия состояний и редко допускавший к столу даже важных губернских чиновников, вдруг на архитекторе Михайле Ивановиче, сморкавшемся в углу в клетчатый платок, доказывал, что все люди равны, и не раз внушал своей дочери, что Михайла Иванович ничем не хуже нас с тобой. За столом князь чаще всего обращался к бессловесному Михайле Ивановичу.
В столовой, громадно высокой, как и все комнаты в доме, ожидали выхода князя домашние и официанты, стоявшие за каждым стулом; дворецкий, с салфеткой на руке, оглядывал сервировку, мигая лакеям и постоянно перебегая беспокойным взглядом от стенных часов к двери, из которой должен был появиться князь. Князь Андрей глядел на огромную, новую для него, золотую раму с изображением генеалогического дерева князей Болконских, висевшую напротив такой же громадной рамы с дурно сделанным (видимо, рукою домашнего живописца) изображением владетельного князя в короне, который должен был происходить от Рюрика и быть родоначальником рода Болконских. Князь Андрей смотрел на это генеалогическое дерево, покачивая головой, и посмеивался с тем видом, с каким смотрят на похожий до смешного портрет.
– Как я узнаю его всего тут! – сказал он княжне Марье, подошедшей к нему.
Княжна Марья с удивлением посмотрела на брата. Она не понимала, чему он улыбался. Всё сделанное ее отцом возбуждало в ней благоговение, которое не подлежало обсуждению.
– У каждого своя Ахиллесова пятка, – продолжал князь Андрей. – С его огромным умом donner dans ce ridicule! [поддаваться этой мелочности!]
Княжна Марья не могла понять смелости суждений своего брата и готовилась возражать ему, как послышались из кабинета ожидаемые шаги: князь входил быстро, весело, как он и всегда ходил, как будто умышленно своими торопливыми манерами представляя противоположность строгому порядку дома.
В то же мгновение большие часы пробили два, и тонким голоском отозвались в гостиной другие. Князь остановился; из под висячих густых бровей оживленные, блестящие, строгие глаза оглядели всех и остановились на молодой княгине. Молодая княгиня испытывала в то время то чувство, какое испытывают придворные на царском выходе, то чувство страха и почтения, которое возбуждал этот старик во всех приближенных. Он погладил княгиню по голове и потом неловким движением потрепал ее по затылку.
– Я рад, я рад, – проговорил он и, пристально еще взглянув ей в глаза, быстро отошел и сел на свое место. – Садитесь, садитесь! Михаил Иванович, садитесь.
Он указал невестке место подле себя. Официант отодвинул для нее стул.
– Го, го! – сказал старик, оглядывая ее округленную талию. – Поторопилась, нехорошо!
Он засмеялся сухо, холодно, неприятно, как он всегда смеялся, одним ртом, а не глазами.
– Ходить надо, ходить, как можно больше, как можно больше, – сказал он.
Маленькая княгиня не слыхала или не хотела слышать его слов. Она молчала и казалась смущенною. Князь спросил ее об отце, и княгиня заговорила и улыбнулась. Он спросил ее об общих знакомых: княгиня еще более оживилась и стала рассказывать, передавая князю поклоны и городские сплетни.
– La comtesse Apraksine, la pauvre, a perdu son Mariei, et elle a pleure les larmes de ses yeux, [Княгиня Апраксина, бедняжка, потеряла своего мужа и выплакала все глаза свои,] – говорила она, всё более и более оживляясь.
По мере того как она оживлялась, князь всё строже и строже смотрел на нее и вдруг, как будто достаточно изучив ее и составив себе ясное о ней понятие, отвернулся от нее и обратился к Михайлу Ивановичу.
– Ну, что, Михайла Иванович, Буонапарте то нашему плохо приходится. Как мне князь Андрей (он всегда так называл сына в третьем лице) порассказал, какие на него силы собираются! А мы с вами всё его пустым человеком считали.
Михаил Иванович, решительно не знавший, когда это мы с вами говорили такие слова о Бонапарте, но понимавший, что он был нужен для вступления в любимый разговор, удивленно взглянул на молодого князя, сам не зная, что из этого выйдет.
– Он у меня тактик великий! – сказал князь сыну, указывая на архитектора.
И разговор зашел опять о войне, о Бонапарте и нынешних генералах и государственных людях. Старый князь, казалось, был убежден не только в том, что все теперешние деятели были мальчишки, не смыслившие и азбуки военного и государственного дела, и что Бонапарте был ничтожный французишка, имевший успех только потому, что уже не было Потемкиных и Суворовых противопоставить ему; но он был убежден даже, что никаких политических затруднений не было в Европе, не было и войны, а была какая то кукольная комедия, в которую играли нынешние люди, притворяясь, что делают дело. Князь Андрей весело выдерживал насмешки отца над новыми людьми и с видимою радостью вызывал отца на разговор и слушал его.
– Всё кажется хорошим, что было прежде, – сказал он, – а разве тот же Суворов не попался в ловушку, которую ему поставил Моро, и не умел из нее выпутаться?
– Это кто тебе сказал? Кто сказал? – крикнул князь. – Суворов! – И он отбросил тарелку, которую живо подхватил Тихон. – Суворов!… Подумавши, князь Андрей. Два: Фридрих и Суворов… Моро! Моро был бы в плену, коли бы у Суворова руки свободны были; а у него на руках сидели хофс кригс вурст шнапс рат. Ему чорт не рад. Вот пойдете, эти хофс кригс вурст раты узнаете! Суворов с ними не сладил, так уж где ж Михайле Кутузову сладить? Нет, дружок, – продолжал он, – вам с своими генералами против Бонапарте не обойтись; надо французов взять, чтобы своя своих не познаша и своя своих побиваша. Немца Палена в Новый Йорк, в Америку, за французом Моро послали, – сказал он, намекая на приглашение, которое в этом году было сделано Моро вступить в русскую службу. – Чудеса!… Что Потемкины, Суворовы, Орловы разве немцы были? Нет, брат, либо там вы все с ума сошли, либо я из ума выжил. Дай вам Бог, а мы посмотрим. Бонапарте у них стал полководец великий! Гм!…
– Я ничего не говорю, чтобы все распоряжения были хороши, – сказал князь Андрей, – только я не могу понять, как вы можете так судить о Бонапарте. Смейтесь, как хотите, а Бонапарте всё таки великий полководец!
– Михайла Иванович! – закричал старый князь архитектору, который, занявшись жарким, надеялся, что про него забыли. – Я вам говорил, что Бонапарте великий тактик? Вон и он говорит.
– Как же, ваше сиятельство, – отвечал архитектор.
Князь опять засмеялся своим холодным смехом.
– Бонапарте в рубашке родился. Солдаты у него прекрасные. Да и на первых он на немцев напал. А немцев только ленивый не бил. С тех пор как мир стоит, немцев все били. А они никого. Только друг друга. Он на них свою славу сделал.
И князь начал разбирать все ошибки, которые, по его понятиям, делал Бонапарте во всех своих войнах и даже в государственных делах. Сын не возражал, но видно было, что какие бы доводы ему ни представляли, он так же мало способен был изменить свое мнение, как и старый князь. Князь Андрей слушал, удерживаясь от возражений и невольно удивляясь, как мог этот старый человек, сидя столько лет один безвыездно в деревне, в таких подробностях и с такою тонкостью знать и обсуживать все военные и политические обстоятельства Европы последних годов.
– Ты думаешь, я, старик, не понимаю настоящего положения дел? – заключил он. – А мне оно вот где! Я ночи не сплю. Ну, где же этот великий полководец твой то, где он показал себя?
– Это длинно было бы, – отвечал сын.
– Ступай же ты к Буонапарте своему. M lle Bourienne, voila encore un admirateur de votre goujat d'empereur! [вот еще поклонник вашего холопского императора…] – закричал он отличным французским языком.
– Vous savez, que je ne suis pas bonapartiste, mon prince. [Вы знаете, князь, что я не бонапартистка.]
– «Dieu sait quand reviendra»… [Бог знает, вернется когда!] – пропел князь фальшиво, еще фальшивее засмеялся и вышел из за стола.
Маленькая княгиня во всё время спора и остального обеда молчала и испуганно поглядывала то на княжну Марью, то на свекра. Когда они вышли из за стола, она взяла за руку золовку и отозвала ее в другую комнату.
– Сomme c'est un homme d'esprit votre pere, – сказала она, – c'est a cause de cela peut etre qu'il me fait peur. [Какой умный человек ваш батюшка. Может быть, от этого то я и боюсь его.]
– Ax, он так добр! – сказала княжна.


Князь Андрей уезжал на другой день вечером. Старый князь, не отступая от своего порядка, после обеда ушел к себе. Маленькая княгиня была у золовки. Князь Андрей, одевшись в дорожный сюртук без эполет, в отведенных ему покоях укладывался с своим камердинером. Сам осмотрев коляску и укладку чемоданов, он велел закладывать. В комнате оставались только те вещи, которые князь Андрей всегда брал с собой: шкатулка, большой серебряный погребец, два турецких пистолета и шашка, подарок отца, привезенный из под Очакова. Все эти дорожные принадлежности были в большом порядке у князя Андрея: всё было ново, чисто, в суконных чехлах, старательно завязано тесемочками.
В минуты отъезда и перемены жизни на людей, способных обдумывать свои поступки, обыкновенно находит серьезное настроение мыслей. В эти минуты обыкновенно поверяется прошедшее и делаются планы будущего. Лицо князя Андрея было очень задумчиво и нежно. Он, заложив руки назад, быстро ходил по комнате из угла в угол, глядя вперед себя, и задумчиво покачивал головой. Страшно ли ему было итти на войну, грустно ли бросить жену, – может быть, и то и другое, только, видимо, не желая, чтоб его видели в таком положении, услыхав шаги в сенях, он торопливо высвободил руки, остановился у стола, как будто увязывал чехол шкатулки, и принял свое всегдашнее, спокойное и непроницаемое выражение. Это были тяжелые шаги княжны Марьи.
– Мне сказали, что ты велел закладывать, – сказала она, запыхавшись (она, видно, бежала), – а мне так хотелось еще поговорить с тобой наедине. Бог знает, на сколько времени опять расстаемся. Ты не сердишься, что я пришла? Ты очень переменился, Андрюша, – прибавила она как бы в объяснение такого вопроса.
Она улыбнулась, произнося слово «Андрюша». Видно, ей самой было странно подумать, что этот строгий, красивый мужчина был тот самый Андрюша, худой, шаловливый мальчик, товарищ детства.
– А где Lise? – спросил он, только улыбкой отвечая на ее вопрос.
– Она так устала, что заснула у меня в комнате на диване. Ax, Andre! Que! tresor de femme vous avez, [Ax, Андрей! Какое сокровище твоя жена,] – сказала она, усаживаясь на диван против брата. – Она совершенный ребенок, такой милый, веселый ребенок. Я так ее полюбила.
Князь Андрей молчал, но княжна заметила ироническое и презрительное выражение, появившееся на его лице.
– Но надо быть снисходительным к маленьким слабостям; у кого их нет, Аndre! Ты не забудь, что она воспитана и выросла в свете. И потом ее положение теперь не розовое. Надобно входить в положение каждого. Tout comprendre, c'est tout pardonner. [Кто всё поймет, тот всё и простит.] Ты подумай, каково ей, бедняжке, после жизни, к которой она привыкла, расстаться с мужем и остаться одной в деревне и в ее положении? Это очень тяжело.
Князь Андрей улыбался, глядя на сестру, как мы улыбаемся, слушая людей, которых, нам кажется, что мы насквозь видим.
– Ты живешь в деревне и не находишь эту жизнь ужасною, – сказал он.
– Я другое дело. Что обо мне говорить! Я не желаю другой жизни, да и не могу желать, потому что не знаю никакой другой жизни. А ты подумай, Andre, для молодой и светской женщины похорониться в лучшие годы жизни в деревне, одной, потому что папенька всегда занят, а я… ты меня знаешь… как я бедна en ressources, [интересами.] для женщины, привыкшей к лучшему обществу. M lle Bourienne одна…
– Она мне очень не нравится, ваша Bourienne, – сказал князь Андрей.
– О, нет! Она очень милая и добрая,а главное – жалкая девушка.У нее никого,никого нет. По правде сказать, мне она не только не нужна, но стеснительна. Я,ты знаешь,и всегда была дикарка, а теперь еще больше. Я люблю быть одна… Mon pere [Отец] ее очень любит. Она и Михаил Иваныч – два лица, к которым он всегда ласков и добр, потому что они оба облагодетельствованы им; как говорит Стерн: «мы не столько любим людей за то добро, которое они нам сделали, сколько за то добро, которое мы им сделали». Mon pеre взял ее сиротой sur le pavе, [на мостовой,] и она очень добрая. И mon pere любит ее манеру чтения. Она по вечерам читает ему вслух. Она прекрасно читает.
– Ну, а по правде, Marie, тебе, я думаю, тяжело иногда бывает от характера отца? – вдруг спросил князь Андрей.
Княжна Марья сначала удивилась, потом испугалась этого вопроса.
– МНЕ?… Мне?!… Мне тяжело?! – сказала она.
– Он и всегда был крут; а теперь тяжел становится, я думаю, – сказал князь Андрей, видимо, нарочно, чтоб озадачить или испытать сестру, так легко отзываясь об отце.
– Ты всем хорош, Andre, но у тебя есть какая то гордость мысли, – сказала княжна, больше следуя за своим ходом мыслей, чем за ходом разговора, – и это большой грех. Разве возможно судить об отце? Да ежели бы и возможно было, какое другое чувство, кроме veneration, [глубокого уважения,] может возбудить такой человек, как mon pere? И я так довольна и счастлива с ним. Я только желала бы, чтобы вы все были счастливы, как я.
Брат недоверчиво покачал головой.
– Одно, что тяжело для меня, – я тебе по правде скажу, Andre, – это образ мыслей отца в религиозном отношении. Я не понимаю, как человек с таким огромным умом не может видеть того, что ясно, как день, и может так заблуждаться? Вот это составляет одно мое несчастие. Но и тут в последнее время я вижу тень улучшения. В последнее время его насмешки не так язвительны, и есть один монах, которого он принимал и долго говорил с ним.
– Ну, мой друг, я боюсь, что вы с монахом даром растрачиваете свой порох, – насмешливо, но ласково сказал князь Андрей.
– Аh! mon ami. [А! Друг мой.] Я только молюсь Богу и надеюсь, что Он услышит меня. Andre, – сказала она робко после минуты молчания, – у меня к тебе есть большая просьба.
– Что, мой друг?
– Нет, обещай мне, что ты не откажешь. Это тебе не будет стоить никакого труда, и ничего недостойного тебя в этом не будет. Только ты меня утешишь. Обещай, Андрюша, – сказала она, сунув руку в ридикюль и в нем держа что то, но еще не показывая, как будто то, что она держала, и составляло предмет просьбы и будто прежде получения обещания в исполнении просьбы она не могла вынуть из ридикюля это что то.
Она робко, умоляющим взглядом смотрела на брата.
– Ежели бы это и стоило мне большого труда… – как будто догадываясь, в чем было дело, отвечал князь Андрей.
– Ты, что хочешь, думай! Я знаю, ты такой же, как и mon pere. Что хочешь думай, но для меня это сделай. Сделай, пожалуйста! Его еще отец моего отца, наш дедушка, носил во всех войнах… – Она всё еще не доставала того, что держала, из ридикюля. – Так ты обещаешь мне?
– Конечно, в чем дело?
– Andre, я тебя благословлю образом, и ты обещай мне, что никогда его не будешь снимать. Обещаешь?
– Ежели он не в два пуда и шеи не оттянет… Чтобы тебе сделать удовольствие… – сказал князь Андрей, но в ту же секунду, заметив огорченное выражение, которое приняло лицо сестры при этой шутке, он раскаялся. – Очень рад, право очень рад, мой друг, – прибавил он.
– Против твоей воли Он спасет и помилует тебя и обратит тебя к Себе, потому что в Нем одном и истина и успокоение, – сказала она дрожащим от волнения голосом, с торжественным жестом держа в обеих руках перед братом овальный старинный образок Спасителя с черным ликом в серебряной ризе на серебряной цепочке мелкой работы.
Она перекрестилась, поцеловала образок и подала его Андрею.
– Пожалуйста, Andre, для меня…
Из больших глаз ее светились лучи доброго и робкого света. Глаза эти освещали всё болезненное, худое лицо и делали его прекрасным. Брат хотел взять образок, но она остановила его. Андрей понял, перекрестился и поцеловал образок. Лицо его в одно и то же время было нежно (он был тронут) и насмешливо.
– Merci, mon ami. [Благодарю, мой друг.]
Она поцеловала его в лоб и опять села на диван. Они молчали.
– Так я тебе говорила, Andre, будь добр и великодушен, каким ты всегда был. Не суди строго Lise, – начала она. – Она так мила, так добра, и положение ее очень тяжело теперь.
– Кажется, я ничего не говорил тебе, Маша, чтоб я упрекал в чем нибудь свою жену или был недоволен ею. К чему ты всё это говоришь мне?
Княжна Марья покраснела пятнами и замолчала, как будто она чувствовала себя виноватою.
– Я ничего не говорил тебе, а тебе уж говорили . И мне это грустно.
Красные пятна еще сильнее выступили на лбу, шее и щеках княжны Марьи. Она хотела сказать что то и не могла выговорить. Брат угадал: маленькая княгиня после обеда плакала, говорила, что предчувствует несчастные роды, боится их, и жаловалась на свою судьбу, на свекра и на мужа. После слёз она заснула. Князю Андрею жалко стало сестру.
– Знай одно, Маша, я ни в чем не могу упрекнуть, не упрекал и никогда не упрекну мою жену , и сам ни в чем себя не могу упрекнуть в отношении к ней; и это всегда так будет, в каких бы я ни был обстоятельствах. Но ежели ты хочешь знать правду… хочешь знать, счастлив ли я? Нет. Счастлива ли она? Нет. Отчего это? Не знаю…
Говоря это, он встал, подошел к сестре и, нагнувшись, поцеловал ее в лоб. Прекрасные глаза его светились умным и добрым, непривычным блеском, но он смотрел не на сестру, а в темноту отворенной двери, через ее голову.
– Пойдем к ней, надо проститься. Или иди одна, разбуди ее, а я сейчас приду. Петрушка! – крикнул он камердинеру, – поди сюда, убирай. Это в сиденье, это на правую сторону.
Княжна Марья встала и направилась к двери. Она остановилась.
– Andre, si vous avez. la foi, vous vous seriez adresse a Dieu, pour qu'il vous donne l'amour, que vous ne sentez pas et votre priere aurait ete exaucee. [Если бы ты имел веру, то обратился бы к Богу с молитвою, чтоб Он даровал тебе любовь, которую ты не чувствуешь, и молитва твоя была бы услышана.]
– Да, разве это! – сказал князь Андрей. – Иди, Маша, я сейчас приду.
По дороге к комнате сестры, в галлерее, соединявшей один дом с другим, князь Андрей встретил мило улыбавшуюся m lle Bourienne, уже в третий раз в этот день с восторженною и наивною улыбкой попадавшуюся ему в уединенных переходах.
– Ah! je vous croyais chez vous, [Ах, я думала, вы у себя,] – сказала она, почему то краснея и опуская глаза.
Князь Андрей строго посмотрел на нее. На лице князя Андрея вдруг выразилось озлобление. Он ничего не сказал ей, но посмотрел на ее лоб и волосы, не глядя в глаза, так презрительно, что француженка покраснела и ушла, ничего не сказав.
Когда он подошел к комнате сестры, княгиня уже проснулась, и ее веселый голосок, торопивший одно слово за другим, послышался из отворенной двери. Она говорила, как будто после долгого воздержания ей хотелось вознаградить потерянное время.
– Non, mais figurez vous, la vieille comtesse Zouboff avec de fausses boucles et la bouche pleine de fausses dents, comme si elle voulait defier les annees… [Нет, представьте себе, старая графиня Зубова, с фальшивыми локонами, с фальшивыми зубами, как будто издеваясь над годами…] Xa, xa, xa, Marieie!
Точно ту же фразу о графине Зубовой и тот же смех уже раз пять слышал при посторонних князь Андрей от своей жены.