Гуманитарные последствия вооружённого конфликта на востоке Украины (2014—2015)

Вооружённый конфликт на востоке Украины (2014—2015), в ходе которого интенсивные боевые действия затронули значительную часть территории Донецкой и Луганской областей Украины, привёл к гибели многих тысяч мирных жителей, разрушениям гражданской инфраструктуры и систем жизнеобеспечения населённых пунктов, снижению жизненного уровня населения, огромному потоку беженцев и внутренних перемещённых лиц, повсеместным нарушениям базовых прав человека.

Как указывалось в докладе Управления Верховного комиссара ООН по правам человека от 15 декабря 2014 года, ситуация в зоне конфликта характеризуется полным отсутствием законности и порядка, сохранением насилия и продолжающимися боевыми действиями, что напрямую сказывается на соблюдении основных прав человека, в том числе на безопасности, свободе и благосостоянии местного населения.

Оценка гуманитарной ситуации

В заявлениях президента России Владимира Путина, МИД России, а также российских СМИ, происходящее на востоке Украины оценивается как гуманитарная катастрофа. Катастрофической назвал гуманитарную ситуацию в Донбассе и МИД Германии Франк-Вальтер Штайнмайер.

Жертвы и пострадавшие среди гражданского населения

Данные ООН

По данным Управления Верховного комиссара ООН по делам беженцев (УВКБ) по состоянию на начало апреля 2015 года, общее число жителей Украины, которые бежали за границу в поисках убежища или других форм легального пребывания, достигло 777 тысяч человек. Большая часть из них находится в России. Как заявил на брифинге в штаб-квартире ООН в Нью-Йорке пресс-секретарь Генерального секретаря Стефан Дюжаррик, на конец марта 2015 года на Украине было официально зарегистрировано 1,2 миллиона внутренне перемещённых лиц. Несмотря на серьёзные гуманитарные проблемы, финансирование гуманитарных операций по оказанию помощи населению, пострадавшему от конфликта, остаётся крайне низким. В конце марта 2015 года Управление ООН по координации гуманитарных грузов опубликовало отчёт, обосновывающий отказ от раздачи продовольствия жителям ДНР и ЛНР недостаточным финансированием. По данным управления, на программу помощи жителям Донбасса поступило лишь 16 процентов от запрошенных на 2015 год 316 миллионов долларов. Закон Украины «Об обеспечении прав и свобод внутренне перемещённых лиц» был принят только 20 октября 2014 года и лишь 19 ноября подписан президентом.

Согласно статистике Управления Верховного комиссара ООН по правам человека, собранной совместно с Всемирной организацией здравоохранения, на 2 марта 2015 года количество погибших на Украине составило свыше 6 тысяч человек, включая 298 пассажиров малайзийского пассажирского самолёта, и ещё около 14,8 тыс. человек были ранены. В управлении подчёркивают, что реальные цифры могут быть гораздо выше, так как полностью информацию о погибших миссии УВКПЧ ООН на Украине получить не удаётся (в итоговых цифрах людских потерь учитываются лишь официальные данные по потерям ВС Украины, а также данные, поступающие от учреждений здравоохранения в зоне вооружённого конфликта).

По данным главы мониторинговой миссии ООН по правам человека Фионы Фрейзер, по состоянию на сентябрь 2016 года всего в вооруженном конфликте погибло 9640 человек, было ранено 22441 человек; 20% жертв являются гражданскими лицами.

Данные властей Украины

По данным правительства Украины, начиная с марта 2014 года в Донецке и Луганске по меньшей мере 42 ребёнка погибли и 109 получили ранения в результате взрывов мин и не разорвавшихся в ходе боевых действий снарядов. Однако реальное число жертв среди детей может быть выше, если добавить данные по территориям, неподконтрольным властям Украины.

Данные самопровозглашенной Донецкой Народной Республики

По данным официального представитель МИД ДНР Константина Долгова, в Мариуполе расположен огромный могильник, где захоронены не менее двух с половиной тысяч людей, похищенных украинской стороной, подвергнутых пыткам, унижениям, а затем убитым.

Экономический ущерб

</div>

По данным Госкомстата Украины, промышленное производство в стране за январь — сентябрь 2014 года упало на 8,6 %. Больше всего пострадали отрасли, основной потенциал которых сосредоточен на востоке страны: производство кокса и продуктов нефтепереработки, химической продукции, металлургической продукции, продукции машиностроения. Промышленное производство в Донецкой области в сентябре 2014 года упало на 59,5 % по сравнению с прошлым годом, в Луганской области — на 85 %. Добыча угля на Украине в сентябре 2014 года снизилась в два раза по сравнению с прошлым годом, при этом наибольшее падение было зафиксировано в Донецкой области.

В регионе остановили работу 69 из 93 угольных шахт, семь металлургических заводов. Производство продуктов питания сократилось на 25-30 процентов.

До начала военного конфликта на востоке страны вклад Донецкой и Луганской областей в ВВП Украины составлял около 25 %. По другим данным, Донбасс обеспечивал в мирное время 16 % ВВП Украины и 27 % её экспорта.

Уничтожение инфраструктуры и гражданских объектов

</div>

По данным ООН, на сентябрь 2014 года в результате боевых действий инфраструктура двух областей понесла ущерб на общую сумму 440 млн долларов США. Было разрушено почти 2000 зданий, в Донецке прекратило работу более 70 % предприятий (многие из них — шахты, которые поставляли уголь для предприятий и электростанций остальных областей Украины). Часть заводов пострадала непосредственно от артобстрелов, часть лишилась инфраструктуры и была обесточена: в ходе боевых действий были разрушены железнодорожные пути и повреждены линии электропередачи. Больше других пострадали холдинги «Метинвест» Рината Ахметова и Group DF Дмитрия Фирташа.

По данным на начало сентября 2014 года, в Луганской области было повреждено и разрушено более 3700 объектов (из них 123 — коммунальной формы собственности, 57 — государственной, 3516 — частной). Серьёзные повреждения получили 123 объекта жилищного строительства, 3311 — электроснабжения, 21 учреждение здравоохранения, 65 общеобразовательных учебных заведений, а также объектов физической культуры и спорта, 74 объекта дорожно-транспортной инфраструктуры и 65 промышленных объектов.

Боевые действия нанесли серьёзный удар по системе здравоохранения. По данным ВОЗ, по состоянию на начало сентября 2014 года, непосредственно в зоне боевых действий 32 медицинских учреждения были полностью выведены из строя, 17 больниц были повреждены в результате обстрелов, но продолжали действовать, около 70 % медперсонала были вынуждены покинуть зоны конфликта в Донецкой и Луганской областях. В результате многие дети, беременные женщины и раненые оказались лишены надлежащего доступа к медицинским услугам.

По данным экспертов, по состоянию на осень 2014 года, в Донбассе было уничтожено 30 мостов, полностью уничтожены 4585 жилых домов, разрушена тысяча километров автомобильных дорог, получили повреждения 58 теплоэлектростанций. Повреждениям или уничтожению подверглись многие объекты водо-, газо-, тепло- и электроснабжения, школы и дошкольные учреждения, торговые объекты.

Летом 2014 года серьёзные повреждения получила Славянская ТЭС.

Украинские войска, отходя из аэропорта Луганска в начале сентября 2014 года, уничтожили взлётно-посадочную полосу, сделав невозможным её использование.

7 августа 2014 года в Горловке в результате обстрела сгорел деревянный Благовещенский храм.

Экономическая блокада

</div>

С 1 декабря 2014 года украинские власти в соответствии с указом президента Порошенко от 14 ноября ввели в действие жёсткие меры по «стабилизации социально-экономической ситуации в регионе», направленные против неподконтрольных территорий ДНР и ЛНР, что фактически означало установление финансово-экономической блокады. В частности, была прекращена выплата пенсий и социальных пособий населению этих территорий и заработной платы работникам бюджетных учреждений (здравоохранение, образование, предприятия сферы энергетики). Кабинет министров Украины во исполнение президентского указа принял постановление, которым поручил до 1 декабря эвакуировать бюджетные учреждения, предприятия и организации из неподконтрольных Киеву районов Донбасса. Сотрудники бюджетных учреждений, чтобы сохранить право на зарплату, должны выехать вместе с эвакуируемыми госучреждениями, а пенсионеры и люди, имеющие право на другие социальные выплаты, — до 1 декабря зарегистрироваться внутренними переселенцами в других областях Украины. Для этого нужно получить в управлении социальной защиты справку переселенца с указанием фактического адреса и адреса для перечисления средств за пределами ДНР и ЛНР.

Прекратили работу в Донбассе крупнейший государственный «Ощадбанк» и Украинские железные дороги («Укрзализныця»). «Ощадбанк» — единственный украинский банк, работавший на неподконтрольных Киеву территориях Донецкой и Луганской областей, заявил о переводе донецкого и луганского филиалов в Краматорск и Северодонецк. Подавляющее большинство украинских банков прекратили работу на контролируемых ополченцами территориях ещё летом в соответствии с действующим с 24 июля 2014 года чрезвычайным режимом работы банковской системы в Донецкой и Луганской областях.

«Укрзализныця» прекратила движение пассажирских поездов на неподконтрольной Киеву территории. Ещё 20 ноября в связи с ситуацией в регионе был отменён поезд Киев — Луганск. Вместо этого было организовано движение поездов из Киева до Красного Лимана (на севере Донецкой области, у границы с Луганской).

Было определено 7 пропускных пунктов из зоны АТО на контролируемую украинскими властями территорию, при этом въезд и выезд разрешено осуществлять только по пропускам выдаваемым «координационными группами».

18 февраля 2015 года «Нафтогаз Украины» прекратил поставки газа в Донбасс, мотивируя это «многочисленными повреждениями газотранспортной инфраструктуры, вызванными обстрелами и подрывами на территории боевых действий». Российское руководство поручило «Газпрому» и Минэнерго подготовить предложения по поставкам газа на восток Украины в качестве гуманитарной помощи, и такие поставки были организованы практически немедленно, через газоизмерительные станции «Прохоровка» и «Платово», расположенные на границе Ростовской области (Россия) и Луганской и Донецкой областями. Впоследствии, когда поставки газа в Донбасс через украинскую газотранспортную систему возобновились, Украина отказалась оплачивать газ, поставленный через газоизмерительные станции «Прохоровка» и «Платово».

После введения пропускной системы у многих жителей возникли дополнительные проблемы с пересечением украинских блокпостов и получением социальных выплат.

В июне 2015 года был введен запрет на перевозку через линию разграничения топлива (бензина и газа), продуктов питания и медикаментов (за исключением гуманитарной помощи).

По данным исследования Всемирной продовольственной программы, проживающие на территориях ДНР/ЛНР имеют ограниченный доступ к ряду продуктов питания, прежде всего - мясных продуктов, а из-за больших заминированных площадей сельхозугодий не могут заниматься сельским хозяйством, в частности - выращиванием овощей.

Гуманитарная помощь

Гуманитарная помощь со стороны России

</div>

Автоколонны с гуманитарной помощью

С августа 2014 года Россия регулярно направляет на территорию ДНР и ЛНР автоколонны с гуманитарными грузами. За период с 22 августа 2014 года по 26 марта 2015 года Россия отправила населению ДНР и ЛНР 24 автоколонны, которые доставили более 27 тыс. тонн гуманитарной помощи.

Отправке гуманитарных грузов пыталась воспрепятствовать Еврокомиссия, предостерегавшая Россию «от любых односторонних военных действий против Украины, под любым предлогом, в том числе гуманитарным». Представители украинских властей выставили России ряд условий: они настаивали на том, что доставка помощи должна проходить исключительно под эгидой Международного комитета Красного Креста или соответствующих международных организаций и в отсутствие какого-либо сопровождения со стороны российских силовых ведомств.

12 августа 2014 года первый гуманитарный конвой в составе 280 грузовых автомобилей (общий объём груза — 2000 тонн) вышел из Наро-Фоминска (Московская область) в сторону юго-западной границы России с продовольствием (400 тонн круп, 100 тонн сахара, 62,4 тонны детского питания, 340 тонн мясных консервов, 30 тонн соли, 60 тонн молочных консервов, 0,8 тонны чая), медикаментами (54 тонны медицинского имущества и лекарств), 679,5 тонн бутылированной питьевой воды и 12,3 тысячами спальных мешков, а также 69 комплектами электростанций различной мощности.

Украина требовала организовать на российско-украинской границе таможенную очистку груза и перегрузку её на украинские автомобили — в противном случае, украинские власти отказывались пропустить автоколонну.

Утром 15 августа на российском пункте пропуска «Донецк» началась таможенная проверка и оформление гуманитарного груза украинскими пограничниками и таможенниками. 22 августа, после того как в течение недели украинская сторона завершила формальности в отношении лишь 34 машин, российской стороной было принято решение отправлять всю колонну. Примерно половина машин была направлена в Луганск, другая — в Донецк. Сотрудники Красного Креста отказались сопровождать колонны на территории, контролируемой ДНР и ЛНР, ссылаясь на отсутствие достаточных гарантий безопасности от сторон конфликта. Украинская погранично-таможенная группа, по её заявлению, была блокирована в российском пункте пропуска «Донецк» Отправка автоколонны с гуманитарными грузами без официального согласования с Украиной и международными организациями стало предметом разбирательства в Совете безопасности ООН.

15 декабря 2014 года правительством России была образована специальная межведомственная комиссия по оказанию гуманитарной поддержки пострадавшим территориям юго-восточных районов Донецкой и Луганской областей Украины.

За период с августа 2014 года по 11 июня 2015 года МЧС России было отправлено 29 автомобильных колонн, которыми было доставлено более 37 тыс. тонн гуманитарных грузов. По данным замглавы МЧС Владимира Степанова, при пересечении границы все заинтересованные структуры: таможенники, пограничники и представители ОБСЕ имеют возможность проверить перевозимые грузы. По словам председателя Государственной пограничной службы Украины Виктора Назаренко 25 мая 2015 года, оружия и боеприпасов среди грузов в гуманитарных конвоях обнаружено не было.

Помощь России украинским военнослужащим

Летом 2014 года во время боевых действий между повстанцами и украинскими силами в районе российско-украинской границы российская сторона неоднократно предоставляла гуманитарный коридор и оказывала бесплатную медицинскую помощь просившим убежища группам украинских военнослужащих, после чего они были возвращены на Украину.

Гуманитарная помощь со стороны Украины

</div> Через несколько дней после того, как первая российская автоколонна с гуманитарным грузом направилась на Украину, украинские власти заявили, что также направят гуманитарную помощь на восток страны «в рамках международной гуманитарной миссии Красного Креста». Автоколонна в составе 71 грузовика с 773 тоннами груза была направлена в Старобельск (Луганская область). 17 августа Международный комитет Красного Креста сообщил, что совместно с украинским Красным Крестом была проведена раздача 100 тонн продуктов питания (в основном фруктов и овощей) в 10 городах востока Украины перемещённым лицам, содержащимся в центрах и больницах. В частности, речь шла о Старобельске, Лисичанске и Северодонецке (Луганская область). Руководство ДНР отказалось принять гуманитарную помощь от украинских властей. Инициатива Украины по предоставлению гуманитарной помощи была названа в Донецке «провокацией» и «пропагандистской акцией украинских фашистов». Верховный Совет ДНР заявил:

Народ Донецкой Народной Республики, несмотря на всё разрастающуюся гуманитарную катастрофу, не примет так называемую гуманитарную помощь из рук фашистских карателей, пришедших к нам с территории Украины, даже если эта помощь цинично будет завуалирована под миссию Международной организации Красного Креста.

В Донецке гуманитарная помощь пенсионерам и детям до двух лет оказывалась фондом Рината Ахметова.

Позднее, 22 ноября 2014 года, после подписания первых Минских соглашений, заместитель руководителя Центра управления восстановлением Донбасса Игорь Билодид заявил, что в ДНР готовы принимать гуманитарную помощь от Украины, однако он не слышал, чтобы украинские власти изъявляли такое намерение.

11 июля 2015 г. Украина заявила, что на Донбассе участились случаи отравления местных жителей, в частности детей, некачественной гуманитарной помощью из России. Спикер Администрации Президента Украины, Андрей Лысенко, в рамках заботы о здоровье жителей Донбасса, потребовал от России прекратить поставки продовольственной гуманитарной помощи в Донбасс.

Со стороны повстанцев

Задержания, похищения, пытки и убийства гражданского населения

Отчёты представителей ООН

В отчёте Мониторинговой миссии ООН от 15 июня 2014 года говорится о том, что похищения, задержания, акты жестокого обращения, пытки и убийства вооружёнными группировками затрагивают всё большее количество людей, что приводит к распространению атмосферы постоянного страха в регионе. Сообщается о 222 случаях похищений и задержаний с 13 апреля, из которых четверо человек были убиты, 137 освобождены и 81 остаются задержанными. Поводом для задержания преимущественно становится «подозрение в шпионаже» или членстве в Правом Секторе..

В докладе Мониторинговой миссии ООН от 9 августа говорится, что на подконтрольных повстанцам территориях, царит «атмосфера страха и террора», есть факты похищений и пыток. По данным миссии ООН за время конфликта пророссийские повстанцы похитили 924 человек. Итогом доклада является вывод о том, что права людей на Украине серьёзно пострадали и были резко ограничены вооружёнными группировками.

29 августа в Киеве был представлен доклад помощника Генерального секретаря ООН по правам человека Ивана Шимоновича, в котором были перечислены следующие примеры нарушений прав человека со стороны повстанцев:

1. Похищения.
2. Физические и психологические пытки.
3. Жестокое обращение с гражданским населением, а также запугивание и угрозы.
4. Похищения людей для получения выкупа или использования похищенных в качестве рабочей силы для принудительного труда, а также для обмена на задержанных украинскими властями соратников.

Согласно определению данному в этом докладе — «в контролируемых ими районах, вооружённые группы создали атмосферу страха».

9 октября миссия Управления Верховного комиссара ООН по правам человека на Украине обнародовала доклад, в котором зафиксировала случаи применения пыток и издевательств над заключёнными со стороны бойцов самопровозглашённых ДНР и ЛНР, в частности были приведены примеры:

1. 26 августа бойцы самопровозглашённой ДНР сутки удерживали в плену украинскую активистку из города Ясиноватая. Во время прибывания в плену женщину избивали, угрожали изнасилованием и убийством, в дальнейшем заставили выйти на улицу, завернутую в украинский флаг с табличкой «она убивает наших детей». На улице девушка подверглась избиению палками и унижениям.
2. Другую женщину обвинили в том, что она работала корректировщиком для артиллерии украинской армии. Её жестоко избивали, стреляли около ушей, заставляли вытягивать руку в нацистском приветствии и кричать «зиг хайль», угрожали изнасилованием и приковали наручниками к батарее на несколько дней.
3. Несколько волонтеров были похищены во время доставки гуманитарной помощи. Двух из них удерживали в заключении 22 дней, при этом сообщается, что их избивали дубинками, прикладами и бейсбольными битами, об их носы тушили окурки, им ломали ногти. Двух других волонтеров задерживали больше месяца, им угрожали огнестрельным и холодным оружием, плохо кормили, отказывали в медпомощи. Ещё одного из волонтеров отвезли в лес и приказали рыть себе могилу, после отказа — избили и сломали нос.

Доклад Amnesty International

Украинское отделением международной правозащитной организации Amnesty International 11 июля 2014 года опубликовала данные о похищениях, избиениях и пытках, которым подвергаются участники протестов и журналисты на востоке Украины. В докладе, озаглавленном «Похищения и пытки на востоке Украины», собраны доказательства сотен случаев похищений людей. По словам Татьяны Мазур, директора украинского представительства организации «Большая часть похищений — на счету вооружённых сепаратистов. Их жертвы часто подвергаются жестоким избиениям и истязаниям». Там же отмечается, что правозащитники располагают доказательствами того, что людей похищают и сторонники украинских властей, однако таких случаев меньше.

Доклад Human Rights Watch

В мае 2014 года Human Rights Watch сообщала о том, что в Луганске сторонники ЛНР систематически похищают, избивают и пытают людей, которых они подозревают в симпатиях к Киеву.

Подтверждения со стороны руководства повстанцев

Внешние видеофайлы
	[www.youtube.com/watch?v=l8UQ76dSLuI Первый народный суд Новороссии].

17 сентября заместитель министра обороны самопровзглашённой Донецкой народной республики донецкий писатель Фёдор Березин в видеообращении заявил, что многие бойцы «и даже целые подразделения» повстанцев «повели себя так, как будто они находятся на оккупированной вражеской территории». Заявил о множестве случаев «ненормального отношения с местным населением», подтвердил случаи грабежей, убийств, рэкета и прочих правонарушений, которые «плодятся как снежный ком». 30 октября 2014 года один из командующих «армией Новороссии» Алексей Мозговой опубликовал на своих страницах «ВКонтакте» и YouTube видеозапись первого «народного суда Новороссии». В ходе заседания мужчину, который обвинялся в изнасиловании несовершеннолетней, приговорили к высшей мере наказания — расстрелу (см. видео). 12 февраля 2016 года суд ДНР вынес первый смертный приговор обвиняемому в двойном убийстве.

Задержания, похищения, пытки и убийства иностранных представителей

25 апреля 2014 года в Славянске повстанцами были задержаны военные наблюдатели ОБСЕ, впоследствии, при посредничестве России они были освобождены.

26 мая повстанцами снова были задержаны четверо наблюдателей миссии ОБСЕ. По утверждению Вячеслава Пономарёва, у них было найдено «кое-какое оборудование», которое вызвало подозрение повстанцев. 29 июня наблюдатели были освобождены.

22 августа Министр иностранных дел Литовской Республики Линас Линкявичюс заявил в своём микроблоге в Твиттере, что почётный консул Литвы в Луганске Николай Зеленец был похищен и жестоко убит повстанцами, а МИД Литвы подозревает, что к этому могут быть причастны повстанцы. В то же время посол Литвы на Украине Пятрас Вайтекунас не смог потвердить, что убийство Зеленца связано с его деятельностью как почётного консула. Пресс-секретарь Кэтрин Эштон официально назвала данное убийство террористическим актом и возложила ответственность на незаконные вооружённые формирования в Луганске.

Использование гражданского населения в качестве живого щита

Отчёты представителей ООН

В опубликованном 29 августа 2014 года докладе помощника Генерального секретаря ООН по правам человека Ивана Шимоновича указывается, что повстанцы используют гражданское населения в качестве живого щита на местах ожесточённых сражений путём его удерживания на контролируемых ими территориях.

Принудительная мобилизация гражданского населения

Отчёты представителей ООН

В опубликованном 29 августа докладе помощника Генерального секретаря ООН по правам человека Ивана Шимоновича указывается, что повстанцами применяется насильственная мобилизация гражданского населения под угрозой смертной казни.

Противоправные действия по отношению к медработникам

Доклад Human Rights Watch

В августе 2014 года Human Rights Watch сообщила о имеющихся у неё задокументированных её сотрудниками случаях угроз в адрес медицинских работников, хищение и порча медицинского оборудования и обстановки в медицинских учреждениях, а также препятствование гражданским лицам в получении медицинской помощи со стороны вооружённых формирований Донецкой и Луганской народных республик. Помимо этого были отмечены случаи захвата повстанцами машин скорой помощи и использования их для транспортировки активных участников боевых действий.

Противоправные действия по отношению к военнопленным

Заявления ООН

26 августа 2014 года представитель генсека ООН Стефан Дюжаррик заявил, что кадры с «парада военнопленных» проведённого в Донецке 24 августа 2014 года являются «шокирующими» и заявил о необходимости уважения человеческого достоинства.

Заявления ОБСЕ

25 августа 2014 года председатель ОБСЕ и президент Швейцарии Дидье Буркхальтер касательно «парада военнопленных» проведённого в Донецке 24 августа 2014 года заявил: «Вчера пленные [украинские военные] подверглись публичному унижению, что является нарушением норм международного права. Такое положение дел является недопустимым и должно быть немедленно прекращено».

Сообщения Международного комитета Красного Креста

В своём сообщении обнародованном 26 августа 2014 года в социальной сети Facebook Международный комитет Красного Креста (МККК) назвал недопустимым «парад пленных», который провели 24 августа в Донецке повстанцы. В сообщении говорится: «Понятие „защита от любопытства толпы“ оговорено в международном гуманитарном праве. Оно распространяется на военнопленных, гражданское население в вооружённых конфликтах и на оккупированных территориях, а также на тела умерших или убитых. Запрещено оскорблять честь и достоинство людей, показывая их в унизительных или крайне неприятных для них ситуациях. Женевские конвенции в полной мере распространяются на международные вооружённые конфликты. Вместе с тем, и в ситуациях гражданской войны запрещается посягательство на человеческое достоинство, в частности, оскорбительное и унижающее обращение».

Заявления Amnesty International

24 августа 2014 года президент французского отделения международной правозащитной организации Amnesty International Женевьева Гарригос осудила публичное унижение пленных украинских военных в Донецке 24 августа, отметив, что, с точки зрения международного права, действия сепаратистов в отношении пленных военнослужащих нарушают 13-ю статью III Женевской конвенции и являются «военным преступлением».

Организация также выразила обеспокоенность обращением с украинскими военнопленными, которых 22 января 2015 года провели маршем около места обстрела транспортной остановки в Донецке на глазах у местного населения. По крайней мере один из пленных подвергся избиению, что было расценено Amnesty International как нарушение международного гуманитарного права.

Заявления Human Rights Watch

24 августа 2014 года заместитель директора международной правозащитной организации Human Rights Watch Рейчел Денбер на своей странице в Twitter написала, что «парад» пленных украинских солдат в Донецке является нарушением запрета на унизительное и оскорбительное обращение закреплённого в Женевской конвенции.

Удержание украинских военных и активистов в российских местах заключения

По заявлению издания «Украинская правда», в российских СИЗО по разным обвинениям удерживается свыше десятка украинских активистов и военных, которые были похищены на Украине. По состоянию на декабрь 2014 года по данным украинского Центра освобождения пленных, удерживается от 50 до 100 человек. Самую большую огласку получили дела Надежды Савченко и Олега Сенцова.

21 апреля 2016 года Парламентская ассамблея Совета Европы приняла резолюцию с призывом освободить удерживаемых в России по политическим мотивам украинцев, ввести санкции против лиц, причастных к похищению Надежды Савченко и заслушала доклад на тему «Озабоченность гуманитарного характера в отношении людей, которых удерживали во время войны в Украине».

19 июля 2016 года представитель Украины в подгруппе по гуманитарным вопросам Трехсторонней контактной группы по урегулированию ситуации на востоке Украины Ирина Геращенко заявила о 10 украинцах, содержащихся в российских тюрьмах, еще 109 человек находятся на территории подконтрольной ДНР/ЛНР.

Противоправные действия по отношению к социально незащищённым людям

Отчёты представителей ООН

В докладе Мониторинговой миссии ООН от 9 августа говорится о том, что пророссийские повстанцы использовали некоторых социально незащищённых людей, например, инвалидов или ВИЧ-инфицированных, на принудительных работах, таких как строительство баррикад.

Привлечение несовершеннолетних к участию в вооруженных формированиях

Внешние видеофайлы
	[www.youtube.com/watch?v=mzNSAuSEON8 Юные патриоты Донбасса готовы встать на защиту родной земли].
	[www.youtube.com/watch?v=D7dqkkZQm0U Молодые Герои Новороссии].
	[www.youtube.com/watch?v=pXB5ZzfceKs Сепаратисты используют на войне детей (2015-11-10_zdf_Kindersoldaten_an_der_Front)].

Отмечены случаи привлечения вооруженными силами ДНР/ЛНР несовершеннолетних к ведению боевых действий. На видеосервисах имеются видео (см. выше) соответствующего содержания. Для подготовки детей к войне создаются специальные лагеря.

Религиозные преследования

Православных христиан Киевского Патриархата

7 июля 2014 года глава Украинской православной церкви Киевского патриархата патриарх Филарет заявил, что священники и прихожане Киевского Патриархата испытывают давление со стороны повстанцев в Луганской области, а служение в храмах области фактически не осуществляется. По его словам, луганскому епископу Афанасию повстанцы угрожали расстрелом, а после — осуществили попытку убийства, проколов тормозной шланг автомобиля архиепископа.

Также 8 июля глава информационного управления Киевской Патриархии архиепископ Евстратий сообщил, что в Донецке возле своего дома был похищен священник УПЦ Киевского Патриархата протоиерей Юрий Иванов. Перед похищением к священнику приезжали повстанцы и требовали, чтобы он от своего имени вызвал к себе домой под предлогом срочной необходимости архиепископа Донецкого УПЦ КП Сергея. В дальнейшем священника удалось освободить из плена.

Протестантов

См. также: Убийство пятидесятников в Славянске

8 июля 2014 года Совет Евангельских протестантских церквей Украины обнародовал заявление, в котором заявил о целенаправленных нападениях вооружённых боевиков ДНР и ЛНР на евангельских верующих, сопровождающихся похищением, избиением, пытками, угрозами расстрелом, погромами мест молитвенных собраний, захватами молитвенных домов, реабилитационных центров и других культовых и вспомогательных сооружений. Также в своём заявлении Совет заявил об убийстве повстанцами ДНР пастора церкви «Возрождение» и главы церковного совета Мариуполя Сергея Скоробагача, которое произошло 14 июня в городе Мариуполь.

16 июля 2014 года старший епископ Всеукраинского союза церквей христиан веры евангельской Михаил Паночко сообщил, что 8 июня, после богослужения, боевики Донецкой народной республики ворвались в помещение церкви «Преображение Господнее» в Славянске и заявили об аресте дьяконов Владимира Величко и Виктора Брадарского, а также двух взрослых сыновей старшего пастора — Рувима и Альберта Павенко. Боевики инкриминировали им преступление против ДНР — поддержку украинской армии. После пыток, 9 июля, они были убиты и похоронены в братской могиле вместе с убитыми прихожанами своей церкви.

Пастор донецкой церкви «Слово жизни» Александр Хомченко расказал украинскому изданию «Факты и комментарии» о пытках и преследованиях, которым он подвергался из-за своих молитв за Украину.

Расстрелы повстанцами своих бойцов

27 мая после того, как «народный губернатор» Донбасса Павел Губарев объявил о введении в Донецкой области «военного положения» и военно-полевых судов для борьбы с мародёрством, лидер повстанцев Славянска Игорь Стрелков отдал приказ расстрелять двоих повстанцев по обвинению в грабёже и мародёрстве. Он сообщил, что приказ был исполнен, и заявил, что «командование ополчением не позволит превратить свой тыл в поле криминального беспредела».

После ухода повстанцев из Славянска, в покинутом штабе журналистами были обнаружены приказы за подписью Стрелкова о расстрелах за мародёрство, основанные на Указе Президиума Верховного Совета СССР «О военном положении» от 22 июня 1941 года, а также явки с повинной. Это дало повод организации Human Rights Watch заявить о применении противниками украинских властей «трибуналов» и внесудебных казней.

Блокировка доставки гуманитарной помощи

Отчёты представителей ООН

В докладе Мониторинговой миссии ООН от 9 августа говорится о том, что пророссийские повстанцы воспрепятствуют доставке гуманитарной помощи в Луганск со стороны Украины.

Случаи, освещавшиеся в международных СМИ

26 августа в городе Донецк бойцы батальона «Восток» привязали к «позорному столбу» в центре Донецка Ирину Довгань, завернутую в государственный флаг Украины, в руки ей дали табличку «Она убивает наших детей — агент карателей», также её обвиняли в работе наводчиком украинской артиллерии. Она подвергалась избиению и актам унижения со стороны прохожих, за чем активно наблюдал вооружённый сторонник ДНР. Как сообщается на сайте города Донецка, ранее сепаратисты вошли в дом женщины в городе Ясиноватая где нашли украинские флажки и стикеры, а в её планшете обнаружили открытые украинские сайты, что сочли достаточным основанием для обвинения женщины в «шпионаже на Киев», и работе наводчиком украинской артиллерии. Освободили женщину благодаря журналистам Марку Франкетти и Дмитрию Белякову, сообщившим об инциденте командиру батальона Александру Ходоковскому, по его словам не знавшему о нём и пообещавшему наказать виновных

Данные, опубликованные в украинских СМИ

17 апреля был похищен депутат Горловского горсовета Владимир Рыбак. 19 апреля в речке возле пгт Райгородок было обнаружено два тела со следами пыток. Следствие выяснило, что тела принадлежат ранее похищенному Владимиру Рыбаку, вторым убитым оказался студент КПИ Юрий Поправко. Причиной смерти обоих погибших стали травмы тела от пыток и дальнейшее утопление. По сообщению украинских СМИ, к убийству этих людей могут быть причастны представители группировки, которая ранее захватила здания СБУ в городе Славянске^{[неавторитетный источник? 3526 дней]}.

Согласно телепередаче ТСН канала 1+1 9 мая 2014 года возле Антрацита повстанцами были расстреляны два автомобиля, якобы не остановившиеся на их блок-посту. Находящиеся в машинах супруги погибли на месте, их 10-летняя девочка была доставлена в реанимацию,^{[неавторитетный источник? 3526 дней]}.

Согласно Bigmir)net с ссылкой на областное управление МВД 17 мая в Луганске представители ЛНР расстреляли машину, убили водителя и ранили пешеходов^{[неавторитетный источник? 3526 дней]}.

По сообщению пресс-службы футбольного клуба «Авангард» (Краматорск), в октябре был найден убитым похищенный 23 июля на донецком вокзале вратарь молодёжной команды клуба Степан Чубенко.

Также сообщалось о похищениях и содержании в сексуальном рабстве девушек и женщин на территориях контролируемых ДНР.

По сообщению жителя г. Донецка Константина Гриценко, в одной из донецких больниц боевики ДНР после смерти своего соратника во время операции застрелили врача-анестезиолога.

По сообщению издания «Факты и комментарии», боевиками ДНР в Донецке был задержан темнокожий житель города. После обвинения в «шпионаже в пользу НАТО» дончанин содержался в плену, после чего был искалечен и брошен в лесу.

21 марта 2016 года главный военный прокурор Украины Анатолий Матиос сообщил, что на подконтрольных ДНР/ЛНР территориях было создано 62 лагеря заключенных, в которых незаконно удерживалось более 3 тыс. пленников.

Со стороны проправительственных сил

Задержания, похищения, пытки

Отчёты представителей ООН

По данным Ивана Шимоновича, после занятия украинскими войсками территорий поступают сообщения о нарушениях, совершаемых членами батальонов под командованием украинского правительства, в частности о похищениях, произвольных задержаниях, исчезновениях и пытках.

В 6 отчёте ООН о ситуации на Украине сообщается о более, чем 1000 людей (по данным СБУ), задержанных по подозрению в том, что они «повстанцы или диверсанты». Освобождённые после 12 сентября сообщали о жестоком обращении, избиениях, плохом питании и отсутствии медицинской помощи. Также отмечается, что такие добровольческие батальоны как «Айдар», «Днепр-1», «Киев-1», «Киев-2» совершали силовые произвольные задержания и плохо обращались с задержанными.

В том числе сообщается о исчезновении мужчины, задержанного на блокпосту, чья судьба до сих пор неизвестна (тогда как руководство батальона утверждает, что его освободили через несколько дней). Зафиксирован случай задержания и жестоко обращения с мужчиной только по причине наличия в его мобильном контактов из Донецкой области, убийство водителя, проезжавшего мимо военной колоны украинской армии, вымогательство больших сумм денег на блокпостах, похищения родственников предполагаемых сторонников ДНР и требования за них выкупа.

13 сентября житель Донецка был задержан на блокпосту Нацгвардии по причине найденной георгиевской ленточки и удостоверения члена компартии. Сообщается, что 3-4 дня его держали в яме, потом переправили на базу занятую батальонами «Днепр», «Донбасс» и «Правый сектор» в Днепропетровске. Его держали вместе с 19 людьми, включая 3 женщин. На задержанных мочились, заставляли раздеваться, обливали им ноги кипящей водой, кидали в них бревна. Руки задержанного были изрезаны ножом. По словам задержанного пытки прекратил вышестоящий военный, когда обнаружил действия своих подчинённых. В результате визита главы «Правого сектора» задержанному была оказана медпомощь, а издевавшимся пригрозили отправлением на фронт.

Отчёты Amnesty International

По данным украинского филиала Amnesty International, она располагает сведениями о похищениях и пытках, совершаемых проправительственными силами

7 сентября Amnesty International опубликовала доклад, в котором в указала, что бойцы батальона «Айдар» причастны к похищениям людей, неправомерным арестам, жестоком обращении, кражах, шантаже и, возможно, казням задержанных. Организация отметила, что некоторые преступления могут быть расценены как военные, и командование этого подразделения может понести ответственность по украинским или международным законам. В ходе расследования, по итогом которого был сделан доклад, были опрошены как пострадавшие, так и свидетели, а также представители местных властей, армии и милиции и добровольцы из самого подразделения.

Обстрелы населённых пунктов

Доклады представителей ООН

В интервью опубликованном Русской службой BBC 4 сентября помощник Генерального секретаря ООН по правам человека Иван Шимонович заявил, что учитывая используемые вооружения и причины гибели людей, можно сделать предположение, что правительственные силы также участвовали в нанесении ударов без выбора определённых целей.

Доклады Human Rights Watch

В июне 2014 года правозащитная организация Human Rights Watch (HRW) заявила, что имеются «заслуживающие доверия сообщения о применении украинскими силами миномётов и другого оружия в населённых районах и поблизости от них». Сотрудники HRW изучили один из таких случаев: 21 мая в результате миномётного выстрела получил значительные разрушения жилой дом в посёлке Семёновка на окраине Славянска. Комментируя этот случай, HRW отметила: «По расположению и форме воронки перед домом можно предполагать, что выстрел был сделан с холма Карачун, где располагается украинская воинская база.» О том, что обстрел вёлся украинскими военными, также сказала жительница дома и другие жители посёлка. 1 июля организация HRW выпустила отчёт «Восточная Украина: вопросы и ответы о законах войны», в котором описала «случаи использования правительственными войсками в нарушение Женевской конвенции миномётов, военной авиации, а также тяжёлого вооружения — артиллерии с широким поражающим эффектом.».

24 июля Human Rights Watch (HRW) заявила о возможном применении украинскими военными либо проукраинскими ополченцами реактивных установок «Град» для обстрелов населённых пунктов на востоке Украины, в результате которых гибнет мирное население. Данные действия могут квалифицироваться как военные преступления. Правозащитники признали факт как минимум четырёх обстрелов населённых пунктов неуправляемыми снарядами в период с 12 по 21 июля, в результате чего погибло минимум 16 гражданских лиц.

20 октября HRW заявили о применениях украинской армией кассетного оружия, в частности ракет «Ураган» при обстреле центра Донецка в начале октября и призвали украинских властей запретить его использование. Во время одной из атак погиб швейцарец-работник Красного Креста Лоран Дю Паскьер. Также сообщалось о рядя обстрелов с использованием кассетных боеприпасов, ответственность за которые не удалось установить. Наблюдатели ОБСЕ, со своей стороны, не обнаружили фактов применения сторонами кассетных вооружений; в Красном Кресте также не подтвердили, что Дю Паскьер погиб в результате применения кассетных боеприпасов

Гибель и аресты журналистов

24 мая под Славянском в результате миномётного обстрела погибли итальянский фоторепортёр Андреа Роккелли и его переводчик, гражданин России Андрей Миронов. По словам находившегося с ними раненого французского журналиста обстрел вёлся со стороны украинских военных. Позднее главой правозащитного центра «Мемориал» Александром Черкасовым в интервью радио «Свобода» озвучена информация, согласно которой машина журналистов действительно скорее всего была обстреляна из миномёта украинскими силами, однако это было сделано непреднамеренно и вызвано тем, что журналисты были приняты за повстанцев, так как машина используемая журналистами была гражданской, и местные повстанцы также используют гражданские автомобили и форму одежды.

17 июня съёмочная группа ВГТРК попала под миномётный обстрел проправительственных войск вблизи посёлка Мирный под Луганском. Видеоинженер Антон Волошин погиб на месте, а корреспондент Игорь Корнелюк получил тяжёлое ранение и позже скончался в больнице. По словам очевидца, при обстреле под Луганском мина разорвалась рядом с группой журналистов, один из которых держал микрофон с логотипом телеканала «Россия».

23 августа международная правозащитная организация Human Rights Watch в своём обращении к федеральному канцлеру Германии Ангеле Меркель призвала её «решительно и однозначно осудить череду арестов российских журналистов на Украине», а также призвать украинское правительство «прояснить, где находится фотокорреспондент „России сегодня“ Андрей Стенин, который пропал на востоке Украине 5 августа»

По сообщению отчёта ООН 25 Августа Айдар задержал женщину-редактора Луганской газеты за "поддержку террористов, разжигание войны и действия в интересах «Партии регионов». Её местонахождение не известно на 16 сентября (дата отчета). В тот же день 2 журналиста крымского издания пропали около Донецка после снятия их с автобуса представителями «Правого сектора»

Религиозные преследования

Православных Московского Патриархата

По сообщению пресс-службы Горловской и Славянской епархии, 29 июня, во время воскресной Литургии, украинскими войсками был обстрелян Александро-Невский кафедральный собор, в котором на тот момент находились до 1000 людей, включая ожидавших выдачи гуманитарной помощи. На территории храма никто не пострадал, но разбилось несколько витражей (одновременно от того же обстрела погибли люди в городе). В другие дни другим храмам епархии были нанесены более серьёзные повреждения, а также погибли люди.

Митрополит Черновицкий и Буковинский Онуфрий заявил о нападках на священников УПЦ МП со стороны представителей украинских вооружённых формирований, в частности батальонов «Днепр» и «Донбасс» (угрозы, оскорбления, незаконный обыск). Протоиерей Евгений Подгорный (находясь в священническом облачении) был подвергнут оскорблениям, избит и затем ограблен на украинском блокпосту. Пресс-секретарь Донецкой епархии подтвердил эти факты. Причём сам священник утверждает, что ранее в рамках своих посещений вверенных ему приходов он ежедневно пересекал этот блокпост, и отношение военных при этом было весьма дружелюбным.

Противоправные действия Олега Ляшко и его сторонников

Доклад Amnesty International

Российское отделение международной правозащитной организации Amnesty International заявило о том, что по его мнению действия Олега Ляшко и его вооружённых сторонников, включающие похищения и жестокое обращение с людьми, являются вопиющим нарушением международно-правовых норм, в которых чётко указано, что только уполномоченные власти могут проводить аресты и задерживать людей. Также организация фиксировала уязвимость обычных людей со стороны коррумпированных чиновников, а также то, что украинские власти не расследуют должным образом нарушения прав человека и не привлекают нарушителей к ответственности. По мнению организации, при учёте чрезвычайных обстоятельств, с которыми столкнулась Украина, то, что виновные продолжают пользоваться безнаказанностью ещё больше подрывает принцип верховенства закона.

Доклад Human Rights Watch

23 августа международная правозащитная организация Human Rights Watch в своём обращении к федеральному канцлеру Германии Ангеле Меркель попросила осудить «экстремистские выходки парламентария Олега Ляшко, который неоднократно похищал и пытал людей, обвиняя их в пособничестве повстанцам»

Признания украинских бойцов и властей

По словам командира батальона «Донбасс», за 2 месяца из его состава были изгнаны 140 добровольцев за мародёрство, невыполнение приказов или излишнюю жестокость к пленным.

17 октября 2014 года министр внутренних дел Украины Арсен Аваков заявил о том, что по его приказу был расформирован батальон особого назначения «Шахтёрск» из-за «неоднократных случаев мародёрства в Волновахе и в других ситуациях». Министр отметил, что из 700 бойцов батальона мародёрством занимались 50 человек. Предполагают, что это произошло в сентябре. В июне 2015 года восемь участников сформированной на основе бывшего «Шахтёрска» роты «Торнадо», в том числе командир роты, были арестованы за пытки и изнасилования задержанных..

По сообщению губернатора Луганской области Геннадия Москаля, 13 ноября военные заблокировали работу крупнейшего хлебопроизводителя Станично-Луганского района ООО «УкрВереск», на 70 % обеспечивающего потребности района.

В ноябре 12-й БТО принял решение не пропускать грузовики с продуктами и пассажирские автобусы, направляющиеся в Луганск, мотивируя это усложнением поставок повстанцам продуктов и боеприпасов. Также по сообщению Геннадия Москаля был случай перекрытия водопровода идущего в Луганск.

17 ноября на сайте Москаля появилось сообщение о том, что количество похищений людей увеличивается. Пострадавших задерживали неизвестные вооружённые люди в общественных местах. В 7 случаях похищенные удерживались в военной части В0624 (батальоном «Айдар»). После вмешательства губернатора Москаля эти задержанные были освобождены и отпущены по домам.

21 ноября генеральный прокурор Украины Виталий Ярема заявил, что военная прокуратура возбудила более трёх тысяч уголовных разбирательств против бойцов в зоне АТО за невыполнение приказов, кражи, разбойные нападения и убийства.

13 декабря руководство полка специального назначения «Днепр-1» решило не пропускать машины с гуманитарным грузом на территорию ДНР пока «повстанцы не освободят всех пленных». По мнению заместителя командира полка гуманитарный груз поставляемый Ахметовым с 20 фурами продуктов, термобелья и тёплых вещей является «финансированием террористов». На следующий день об аналогичных действиях по блокированию гуманитарной помощи сообщил руководитель батальона «Донбасс» Семен Семенченко.

20 марта командир украинских партизанских отрядов "Тени", которые действуют на территории Донбасса, подконтрольной ДНР, Александр Гладкий заявил о казни ополченца, который, по его словам, участвовал в пытках украинских солдат и мирного населения и о кастрации уролога районной поликлиники Донецка, который, по опровергнутым до этого Министерством Обороны слухам, якобы кастрировал пленных украинских солдат.

15 июня двое военнослужащих проникли в дом, где жили 77-летняя женщина и её 45-летняя дочь, которых они подозревали в сепаратизме, и застрелили их из автомата; впоследствии они были задержаны.

Данные, опубликованные в российских СМИ

По заявлениям российских СМИ, в ходе военной операции украинская армейская авиация неоднократно использовала вертолёты с символикой ООН. Впервые инцидент произошёл в небе над Славянском 13 апреля, затем повторно — при бомбёжке аэропорта в Донецке 26 мая. В ООН сообщили, что не могут установить, действительно ли Киев использовал вертолёты с такой символикой.

По данным российских СМИ, начиная со 2 мая, Славянск и Краматорск систематически и ежедневно попадают под артиллерийский огонь, который ведётся преимущественно по жилым массивам, в результате чего возросло число пострадавших среди мирных жителей.

23 мая, по заявлениям луганских повстанцев, опубликованным в российских СМИ, боевики «Правого сектора» казнили солдат-срочников украинской армии за отказ воевать против мирного населения. Расстрел состоялся в городской больнице Рубежного.

28 мая луганские повстанцы заявили об использовании разрывных пуль со стороны национальной гвардии.

11 июня поступили сообщения от повстанцев, снабжённые видеоматериалами, что украинские силовики обстреливают посёлок Семеновка фосфорными боеприпасами. МИД РФ обвинил украинских силовиков в применении запрещённого оружия против жителей Славянска

13 августа начальник полиции Луганской области заявил наблюдателям ОБСЕ в Северодонецке, что украинский добровольческий батальон незаконно арестовывают сторонников ЛНР в городе Счастье, а также уподобил его незаконным вооружённым формированиям.

18 августа на брифинге в Донецке председатель Совета Минстров самопровозглашённой ДНР Александр Захарченко заявил, что имеются доказательства того, что 16 августа село Дмитровка «было обстреляно кассетными бомбами», которые «содержали химические заряды», из-за чего те бойцы, кто под них попал находятся в больнице и у них проявляются такие симптомы, как «рвотный рефлекс, сыпь по всему телу». Также по его словам 17 августа Моспино было обстреляно фосфорными бомбами. Это же подтвердил министр обороны самопровозглашённой ДНР Владимир Кононов, заявивший, что для достижения поставленной перед украинской армией задачи до 24 августа (День независимости Украины) захватить и зачистить Донецк, «силовики не останавливаются ни перед чем, в том числе используют химическое оружие», для чего используется дальнобойная артиллерию наносящая удары химическими и фосфорными снарядами. По словам Кононова, «люди в зоне обстрела испытывали симптомы отравления, в частности, рвоту». В свою очередь депутат Верховного Совета самопровозглашённой ДНР Мирослав Руденко в эфире латвийской радиостанции Baltkom заявил, что располагает информацией о том, что украинскими войсками на территории самопровозглашённой ДНР используются химические боеприпасы с газами, воздействующие на органы чувств.

18 июня пропал мариупольский журналист Сергей Долгов. По словам сопредседателя «Народного фронта Новороссии» Константина Долгова его похитили военнослужащие украинского батальона «Днепр-1», которые подвергли его пыткам, в результате очередного «допроса с пристрастием» он погиб. МВД Украины не подтвердило факт смерти журналиста.

25 июля заместитель начальника главного оперативного управления Генерального Штаба Вооружённых Сил РФ генерал-майор Виктор Познихир заявил, что на сегодняшний день имеются «достоверные подтверждения того, что в отмеченных мной выше городах и населённых пунктах Украины применялись именно фосфоросодержащие боеприпасы». Также он добавил, что «фосфоросодержащие боеприпасы применялись по жилым кварталам населённых пунктов, в которых находилось исключительно мирное население» и высказал мнение, что всё это «необходимо украинской стороне для психологического и деморализующего воздействия на людей, нанесения значительного ущерба социальной и коммунальной инфраструктурам, что создаёт условия для возникновения гуманитарной катастрофы».

Пророссийский латвийский правозащитник Эйнарс Граудиньш, побывавший с группой экспертов из стран Европы в Донецкой области, в своём интервью «Российской газете» заявил, что зафиксировал многочисленные факты совершённых бойцами батальонов «Азов» и «Донбасс» мародёрства, бессудных расправ в отношении мирных жителей, изнасилований.

Как сообщил информационный ресурс Ura.Ru, бойцу Республиканской гвардии ДНР Виктору Коробкову члены "Правого сектора" во время пленения отрезали указательные пальцы на руках.

Данные, опубликованные в украинских СМИ

По информации издания Зеркало недели в населённом пункте Станица Луганская, находящемся под контролем украинских военных, в начале 2015 года была проведена так называемая "зачистка сепаратистов", которая фактически превратилась в мародерство и погромы. Задокументировано несколько десятков случаев по заявлениям, но большинство пострадавших отказали описывать нападения письменно, опасаясь за свою безопасность.

См. также Список храмов, пострадавших в Украинском конфликте.

Уголовные преследования в России

</div>

30 мая 2014 года главное следственное управление СК РФ открыло производство в отношении неустановленных военнослужащих Вооружённых сил Украины, сотрудников Национальной гвардии Украины и членов «Правого сектора» по признакам применения запрещенных средств и методов ведения войны во время силовой операции на востоке своей страны, сообщает сайт ведомства. Дело возбуждено по фактам обстрелов городов Славянск, Краматорск, Донецк, Мариуполь и других населённых пунктов, которые объявили себя Донецкой и Луганской народными республиками. 1 октября количество потерпевших по уголовному делу достигло 12 тысяч человек, по словам представителя СК Владимира Маркина было допрошено более 60 тысяч свидетелей. С учётом того, что о первом деле было объявлено 30 мая, процессуальные действия продолжались 124 дня и российские следователи проводили в среднем 484 допроса в день.

Социальные выплаты

</div>

В ноябре 2014 года украинское правительство прекратило как выплачивать, так и финансировать пенсии в в 30 городах и районах Донбасса До ноября пенсионеры могли выезжать за пределы зоны АТО для получения выплат. Однако после подписания указа о прекращении работы бюджетных учреждений в зоне военных действий и приостановлении обслуживания банковских счетов единственной возможностью получения пенсий остается переезд в другие районы Украины и получение статуса переселенца При этом, по словам мэра Донецка Лукьянченко, предыдущие 10 месяцев предприятия города перечисляли налоги в бюджет Украины.

В ЛНР в сентябре были установлены размеры «государственных пенсий для граждан ЛНР»: для пенсионеров и инвалидов I группы — 1800 гривен, для инвалидов II группы — 1620 гривен, для инвалидов III группы — 900 гривен. В ноябре были обнародованы данные о том, что выплаты получили 108 000 жителей Луганска из примерно 300 000 пенсионеров на территории контролируемой повстанцами. Жители других городов Луганской области остались без пенсий и несколько раз даже выходили на стихийные митинги. В сентябре и октябре пенсионеры протестовали в Стаханове и Ровеньках. А в Брянке и Свердловске митингующих разогнали повстанцы, применив огнестрельное оружие.

Фотовыставки о гуманитарной катастрофе

</div>

21 августа 2014 года британский благотворительный фонд Foundation Kultura выступил организатором фотовыставки «Гуманитарная катастрофа на Украине» в Лондоне, посвященной обстановке на юго-востоке Украины. Экспозиция включала тематические блоки «Без права на детство», «Без права на будущее», «Без права на жизнь», «Исход», где на фотографиях были представлены разрушенные дома, школы и детские сады, рассказывалось об отсутствии лекарств, продуктов питания и предметов первой необходимости, а также о беженцах, ищущих спасения в России и соседних районах Украины. Основной целью выставки фонд провозгласил «преодоление информационной блокады», а также привлечение внимания европейцев к «невиданным по своей жестокости преступлениям», которые совершают нынешние украинские власти против собственных граждан. Организаторы выставки заявили о намерении показать «ужас личной человеческой трагедии», который каждый день чувствуют жертвы вооружённых действий. В официальном заявлении благотворительный фонд призвал «мировое сообщество немедленно остановить убийства мирных жителей, осуществляемые украинскими войсками и боевиками национальной гвардии с особой жестокостью и применением запрещённых видов оружия. С молчаливого согласия США и ряда европейских стран прямо сейчас на юго-востоке Украины происходит попрание базовых прав человека, зафиксированных в многочисленных международных документах, и прежде всего Всеобщей декларации прав человека».

20 августа в Мадриде при помощи «Мадридского комитета в поддержку антифашистской Украины» и культурной ассоциации «Тройка» прошла фотовыставка, посвящённая гуманитарной катастрофе на юго-востоке Украины. На мероприятии принимали участие очевидцы трагических событий. Фотографии для выставки были предоставлены ими, а также взяты из открытого доступа. Один из организаторов выставки Хосе Луис Чека Понсе отметил, что одна из основных целей выставки заключается в том чтобы показать всю ту катастрофу, которая произошла на юго-востоке Украины, оставив простых людей без работы, без крыши над головой, а детей, возможно, и без будущего.

Оценки экспертов

</div> Американский эксперт Джеймс Карден в журнале The National Interest пишет, что

В то время как американские СМИ игнорируют доклады ОБСЕ о ситуации на востоке Украины, «автомат» госдепартамента США Мари Харф принижает их значение, пытаясь таким образом освободить Киев от какой-либо ответственности за гуманитарный кризис… А с другой стороны, возможно, ей удобнее не замечать происходящего, чем признать то, что госдепартамент и разведслужбы США прекрасно знают: плохо обученные крайне правые военизированные формирования играют ключевую роль в военной операции Киева на востоке страны

Карден обращает внимание на то, что на американских «телеканалах вряд ли кто-то сможет увидеть репортажи о растущем числе погибших в Донбассе», а также отмечает, что «коллективное решение наших СМИ не замечать продолжающийся там гуманитарный кризис выглядит всё более вопиюще»..

Источники

• [www.ohchr.org/EN/Countries/ENACARegion/Pages/UAIndex.aspx Права человека на Украине на портале УВКПЧ ООН] (англ.)
• [www.helsinki.org.ua/ru/index.php Украинский Хельсинский союз по правам человека]
• Обобщающие документы периода кризиса 2013—2015 гг.:
  • [www.ohchr.org/Documents/Countries/UA/Ukraine_Report_15April2014.doc Report on the human rights situation in Ukraine] (англ.) и [www.ohchr.org/RU/NewsEvents/Pages/DisplayNews.aspx?NewsID=14511&LangID=R пресс-релиз о докладе] УВКПЧ ООН 15.04.14
  • [www.ohchr.org/Documents/Countries/UA/HRMMUReport15May2014.pdf Report on the human rights situation in Ukraine] (англ.) УВКПЧ ООН 15.05.14
  • [www.ohchr.org/Documents/Countries/UA/HRMMUReport15June2014.pdf Report on the human rights situation in Ukraine] (англ.) УВКПЧ ООН 15.06.14
  • [www.ohchr.org/Documents/Countries/UA/Ukraine_Report_15July2014.doc Report on the human rights situation in Ukraine] (англ.) УВКПЧ ООН 15.07.14
  • [www.ohchr.org/Documents/Countries/UA/OHCHR_sixth_report_on_Ukraine.pdf Report on the human rights situation in Ukraine] (англ.) УВКПЧ ООН 16.09.2014
  • [www.ohchr.org/Documents/Countries/UA/OHCHR_seventh_reportUkraine20.11.14.pdf Report on the human rights situation in Ukraine] (англ.) УВКПЧ ООН 15.11.2014
  • [www.osce.org/odihr/118476?download=true Report on the Human Rights and Minority Rights Situation] (англ.) ОБСЕ 2014
  • [www.mid.ru/bdomp/Ns-dgpch.nsf/0/38fa8597760acc2144257ccf002beeb8 «Белая Книга» нарушений прав человека и принципа верховенства права на Украине (ноябрь 2013 — март 2014)] МИД России 2014
  • [www.mid.ru/bdomp/Ns-dgpch.nsf/0/38fa8597760acc2144257ccf002beeb8 «Белая Книга» нарушений прав человека и принципа верховенства права на Украине (апрель — июнь 2014)] МИД России 2014
  • [www.mid.ru/bdomp/Ns-dgpch.nsf/0/38fa8597760acc2144257ccf002beeb8 «Белая Книга» нарушений прав человека и принципа верховенства права на Украине (июль — ноябрь 2014)] МИД России 2014
  • [memo.ru/uploads/files/1307.pdf Несостоятельный референдум] Мемориал 2014
  • [web.archive.org/web/20150128085057/www.amnesty.org/en/library/asset/EUR50/034/2014/en/c8e25fcd-c791-4edb-ac3f-6b1a1ce12977/eur500342014en.pdf Abductions and Torture in Eastern Ukraine] Международная амнистия 2014 (англ.)
  • [igcp.eu/sites/default/files/monitoringi/ukrainei-net1.pdf Массовые нарушения прав человека в ходе гражданского противостояния на Украине, 22 февраля — 22 мая 2014 года] / Под ред. А. Р. Дюкова. М.: Группа информации по преступлениям против личности, 2014. 128 с. ISBN 978-5-9990-0030-9

Отрывок, характеризующий Гуманитарные последствия вооружённого конфликта на востоке Украины (2014—2015)

Оба молчали; в комнате сидели два немца и один русский офицер. Все молчали, и слышались звуки ножей о тарелки и чавканье поручика. Когда Телянин кончил завтрак, он вынул из кармана двойной кошелек, изогнутыми кверху маленькими белыми пальцами раздвинул кольца, достал золотой и, приподняв брови, отдал деньги слуге.
– Пожалуйста, поскорее, – сказал он.
Золотой был новый. Ростов встал и подошел к Телянину.
– Позвольте посмотреть мне кошелек, – сказал он тихим, чуть слышным голосом.
С бегающими глазами, но всё поднятыми бровями Телянин подал кошелек.
– Да, хорошенький кошелек… Да… да… – сказал он и вдруг побледнел. – Посмотрите, юноша, – прибавил он.
Ростов взял в руки кошелек и посмотрел и на него, и на деньги, которые были в нем, и на Телянина. Поручик оглядывался кругом, по своей привычке и, казалось, вдруг стал очень весел.
– Коли будем в Вене, всё там оставлю, а теперь и девать некуда в этих дрянных городишках, – сказал он. – Ну, давайте, юноша, я пойду.
Ростов молчал.
– А вы что ж? тоже позавтракать? Порядочно кормят, – продолжал Телянин. – Давайте же.
Он протянул руку и взялся за кошелек. Ростов выпустил его. Телянин взял кошелек и стал опускать его в карман рейтуз, и брови его небрежно поднялись, а рот слегка раскрылся, как будто он говорил: «да, да, кладу в карман свой кошелек, и это очень просто, и никому до этого дела нет».
– Ну, что, юноша? – сказал он, вздохнув и из под приподнятых бровей взглянув в глаза Ростова. Какой то свет глаз с быстротою электрической искры перебежал из глаз Телянина в глаза Ростова и обратно, обратно и обратно, всё в одно мгновение.
– Подите сюда, – проговорил Ростов, хватая Телянина за руку. Он почти притащил его к окну. – Это деньги Денисова, вы их взяли… – прошептал он ему над ухом.
– Что?… Что?… Как вы смеете? Что?… – проговорил Телянин.
Но эти слова звучали жалобным, отчаянным криком и мольбой о прощении. Как только Ростов услыхал этот звук голоса, с души его свалился огромный камень сомнения. Он почувствовал радость и в то же мгновение ему стало жалко несчастного, стоявшего перед ним человека; но надо было до конца довести начатое дело.
– Здесь люди Бог знает что могут подумать, – бормотал Телянин, схватывая фуражку и направляясь в небольшую пустую комнату, – надо объясниться…
– Я это знаю, и я это докажу, – сказал Ростов.
– Я…
Испуганное, бледное лицо Телянина начало дрожать всеми мускулами; глаза всё так же бегали, но где то внизу, не поднимаясь до лица Ростова, и послышались всхлипыванья.
– Граф!… не губите молодого человека… вот эти несчастные деньги, возьмите их… – Он бросил их на стол. – У меня отец старик, мать!…
Ростов взял деньги, избегая взгляда Телянина, и, не говоря ни слова, пошел из комнаты. Но у двери он остановился и вернулся назад. – Боже мой, – сказал он со слезами на глазах, – как вы могли это сделать?
– Граф, – сказал Телянин, приближаясь к юнкеру.
– Не трогайте меня, – проговорил Ростов, отстраняясь. – Ежели вам нужда, возьмите эти деньги. – Он швырнул ему кошелек и выбежал из трактира.


Вечером того же дня на квартире Денисова шел оживленный разговор офицеров эскадрона.
– А я говорю вам, Ростов, что вам надо извиниться перед полковым командиром, – говорил, обращаясь к пунцово красному, взволнованному Ростову, высокий штаб ротмистр, с седеющими волосами, огромными усами и крупными чертами морщинистого лица.
Штаб ротмистр Кирстен был два раза разжалован в солдаты зa дела чести и два раза выслуживался.
– Я никому не позволю себе говорить, что я лгу! – вскрикнул Ростов. – Он сказал мне, что я лгу, а я сказал ему, что он лжет. Так с тем и останется. На дежурство может меня назначать хоть каждый день и под арест сажать, а извиняться меня никто не заставит, потому что ежели он, как полковой командир, считает недостойным себя дать мне удовлетворение, так…
– Да вы постойте, батюшка; вы послушайте меня, – перебил штаб ротмистр своим басистым голосом, спокойно разглаживая свои длинные усы. – Вы при других офицерах говорите полковому командиру, что офицер украл…
– Я не виноват, что разговор зашел при других офицерах. Может быть, не надо было говорить при них, да я не дипломат. Я затем в гусары и пошел, думал, что здесь не нужно тонкостей, а он мне говорит, что я лгу… так пусть даст мне удовлетворение…
– Это всё хорошо, никто не думает, что вы трус, да не в том дело. Спросите у Денисова, похоже это на что нибудь, чтобы юнкер требовал удовлетворения у полкового командира?
Денисов, закусив ус, с мрачным видом слушал разговор, видимо не желая вступаться в него. На вопрос штаб ротмистра он отрицательно покачал головой.
– Вы при офицерах говорите полковому командиру про эту пакость, – продолжал штаб ротмистр. – Богданыч (Богданычем называли полкового командира) вас осадил.
– Не осадил, а сказал, что я неправду говорю.
– Ну да, и вы наговорили ему глупостей, и надо извиниться.
– Ни за что! – крикнул Ростов.
– Не думал я этого от вас, – серьезно и строго сказал штаб ротмистр. – Вы не хотите извиниться, а вы, батюшка, не только перед ним, а перед всем полком, перед всеми нами, вы кругом виноваты. А вот как: кабы вы подумали да посоветовались, как обойтись с этим делом, а то вы прямо, да при офицерах, и бухнули. Что теперь делать полковому командиру? Надо отдать под суд офицера и замарать весь полк? Из за одного негодяя весь полк осрамить? Так, что ли, по вашему? А по нашему, не так. И Богданыч молодец, он вам сказал, что вы неправду говорите. Неприятно, да что делать, батюшка, сами наскочили. А теперь, как дело хотят замять, так вы из за фанаберии какой то не хотите извиниться, а хотите всё рассказать. Вам обидно, что вы подежурите, да что вам извиниться перед старым и честным офицером! Какой бы там ни был Богданыч, а всё честный и храбрый, старый полковник, так вам обидно; а замарать полк вам ничего? – Голос штаб ротмистра начинал дрожать. – Вы, батюшка, в полку без году неделя; нынче здесь, завтра перешли куда в адъютантики; вам наплевать, что говорить будут: «между павлоградскими офицерами воры!» А нам не всё равно. Так, что ли, Денисов? Не всё равно?
Денисов всё молчал и не шевелился, изредка взглядывая своими блестящими, черными глазами на Ростова.
– Вам своя фанаберия дорога, извиниться не хочется, – продолжал штаб ротмистр, – а нам, старикам, как мы выросли, да и умереть, Бог даст, приведется в полку, так нам честь полка дорога, и Богданыч это знает. Ох, как дорога, батюшка! А это нехорошо, нехорошо! Там обижайтесь или нет, а я всегда правду матку скажу. Нехорошо!
И штаб ротмистр встал и отвернулся от Ростова.
– Пг'авда, чог'т возьми! – закричал, вскакивая, Денисов. – Ну, Г'остов! Ну!
Ростов, краснея и бледнея, смотрел то на одного, то на другого офицера.
– Нет, господа, нет… вы не думайте… я очень понимаю, вы напрасно обо мне думаете так… я… для меня… я за честь полка.да что? это на деле я покажу, и для меня честь знамени…ну, всё равно, правда, я виноват!.. – Слезы стояли у него в глазах. – Я виноват, кругом виноват!… Ну, что вам еще?…
– Вот это так, граф, – поворачиваясь, крикнул штаб ротмистр, ударяя его большою рукою по плечу.
– Я тебе говог'ю, – закричал Денисов, – он малый славный.
– Так то лучше, граф, – повторил штаб ротмистр, как будто за его признание начиная величать его титулом. – Подите и извинитесь, ваше сиятельство, да с.
– Господа, всё сделаю, никто от меня слова не услышит, – умоляющим голосом проговорил Ростов, – но извиняться не могу, ей Богу, не могу, как хотите! Как я буду извиняться, точно маленький, прощенья просить?
Денисов засмеялся.
– Вам же хуже. Богданыч злопамятен, поплатитесь за упрямство, – сказал Кирстен.
– Ей Богу, не упрямство! Я не могу вам описать, какое чувство, не могу…
– Ну, ваша воля, – сказал штаб ротмистр. – Что ж, мерзавец то этот куда делся? – спросил он у Денисова.
– Сказался больным, завтг'а велено пг'иказом исключить, – проговорил Денисов.
– Это болезнь, иначе нельзя объяснить, – сказал штаб ротмистр.
– Уж там болезнь не болезнь, а не попадайся он мне на глаза – убью! – кровожадно прокричал Денисов.
В комнату вошел Жерков.
– Ты как? – обратились вдруг офицеры к вошедшему.
– Поход, господа. Мак в плен сдался и с армией, совсем.
– Врешь!
– Сам видел.
– Как? Мака живого видел? с руками, с ногами?
– Поход! Поход! Дать ему бутылку за такую новость. Ты как же сюда попал?
– Опять в полк выслали, за чорта, за Мака. Австрийской генерал пожаловался. Я его поздравил с приездом Мака…Ты что, Ростов, точно из бани?
– Тут, брат, у нас, такая каша второй день.
Вошел полковой адъютант и подтвердил известие, привезенное Жерковым. На завтра велено было выступать.
– Поход, господа!
– Ну, и слава Богу, засиделись.


Кутузов отступил к Вене, уничтожая за собой мосты на реках Инне (в Браунау) и Трауне (в Линце). 23 го октября .русские войска переходили реку Энс. Русские обозы, артиллерия и колонны войск в середине дня тянулись через город Энс, по сю и по ту сторону моста.
День был теплый, осенний и дождливый. Пространная перспектива, раскрывавшаяся с возвышения, где стояли русские батареи, защищавшие мост, то вдруг затягивалась кисейным занавесом косого дождя, то вдруг расширялась, и при свете солнца далеко и ясно становились видны предметы, точно покрытые лаком. Виднелся городок под ногами с своими белыми домами и красными крышами, собором и мостом, по обеим сторонам которого, толпясь, лилися массы русских войск. Виднелись на повороте Дуная суда, и остров, и замок с парком, окруженный водами впадения Энса в Дунай, виднелся левый скалистый и покрытый сосновым лесом берег Дуная с таинственною далью зеленых вершин и голубеющими ущельями. Виднелись башни монастыря, выдававшегося из за соснового, казавшегося нетронутым, дикого леса; далеко впереди на горе, по ту сторону Энса, виднелись разъезды неприятеля.
Между орудиями, на высоте, стояли спереди начальник ариергарда генерал с свитским офицером, рассматривая в трубу местность. Несколько позади сидел на хоботе орудия Несвицкий, посланный от главнокомандующего к ариергарду.
Казак, сопутствовавший Несвицкому, подал сумочку и фляжку, и Несвицкий угощал офицеров пирожками и настоящим доппелькюмелем. Офицеры радостно окружали его, кто на коленах, кто сидя по турецки на мокрой траве.
– Да, не дурак был этот австрийский князь, что тут замок выстроил. Славное место. Что же вы не едите, господа? – говорил Несвицкий.
– Покорно благодарю, князь, – отвечал один из офицеров, с удовольствием разговаривая с таким важным штабным чиновником. – Прекрасное место. Мы мимо самого парка проходили, двух оленей видели, и дом какой чудесный!
– Посмотрите, князь, – сказал другой, которому очень хотелось взять еще пирожок, но совестно было, и который поэтому притворялся, что он оглядывает местность, – посмотрите ка, уж забрались туда наши пехотные. Вон там, на лужку, за деревней, трое тащут что то. .Они проберут этот дворец, – сказал он с видимым одобрением.
– И то, и то, – сказал Несвицкий. – Нет, а чего бы я желал, – прибавил он, прожевывая пирожок в своем красивом влажном рте, – так это вон туда забраться.
Он указывал на монастырь с башнями, видневшийся на горе. Он улыбнулся, глаза его сузились и засветились.
– А ведь хорошо бы, господа!
Офицеры засмеялись.
– Хоть бы попугать этих монашенок. Итальянки, говорят, есть молоденькие. Право, пять лет жизни отдал бы!
– Им ведь и скучно, – смеясь, сказал офицер, который был посмелее.
Между тем свитский офицер, стоявший впереди, указывал что то генералу; генерал смотрел в зрительную трубку.
– Ну, так и есть, так и есть, – сердито сказал генерал, опуская трубку от глаз и пожимая плечами, – так и есть, станут бить по переправе. И что они там мешкают?
На той стороне простым глазом виден был неприятель и его батарея, из которой показался молочно белый дымок. Вслед за дымком раздался дальний выстрел, и видно было, как наши войска заспешили на переправе.
Несвицкий, отдуваясь, поднялся и, улыбаясь, подошел к генералу.
– Не угодно ли закусить вашему превосходительству? – сказал он.
– Нехорошо дело, – сказал генерал, не отвечая ему, – замешкались наши.
– Не съездить ли, ваше превосходительство? – сказал Несвицкий.
– Да, съездите, пожалуйста, – сказал генерал, повторяя то, что уже раз подробно было приказано, – и скажите гусарам, чтобы они последние перешли и зажгли мост, как я приказывал, да чтобы горючие материалы на мосту еще осмотреть.
– Очень хорошо, – отвечал Несвицкий.
Он кликнул казака с лошадью, велел убрать сумочку и фляжку и легко перекинул свое тяжелое тело на седло.
– Право, заеду к монашенкам, – сказал он офицерам, с улыбкою глядевшим на него, и поехал по вьющейся тропинке под гору.
– Нут ка, куда донесет, капитан, хватите ка! – сказал генерал, обращаясь к артиллеристу. – Позабавьтесь от скуки.
– Прислуга к орудиям! – скомандовал офицер.
И через минуту весело выбежали от костров артиллеристы и зарядили.
– Первое! – послышалась команда.
Бойко отскочил 1 й номер. Металлически, оглушая, зазвенело орудие, и через головы всех наших под горой, свистя, пролетела граната и, далеко не долетев до неприятеля, дымком показала место своего падения и лопнула.
Лица солдат и офицеров повеселели при этом звуке; все поднялись и занялись наблюдениями над видными, как на ладони, движениями внизу наших войск и впереди – движениями приближавшегося неприятеля. Солнце в ту же минуту совсем вышло из за туч, и этот красивый звук одинокого выстрела и блеск яркого солнца слились в одно бодрое и веселое впечатление.


Над мостом уже пролетели два неприятельские ядра, и на мосту была давка. В средине моста, слезши с лошади, прижатый своим толстым телом к перилам, стоял князь Несвицкий.
Он, смеючись, оглядывался назад на своего казака, который с двумя лошадьми в поводу стоял несколько шагов позади его.
Только что князь Несвицкий хотел двинуться вперед, как опять солдаты и повозки напирали на него и опять прижимали его к перилам, и ему ничего не оставалось, как улыбаться.
– Экой ты, братец, мой! – говорил казак фурштатскому солдату с повозкой, напиравшему на толпившуюся v самых колес и лошадей пехоту, – экой ты! Нет, чтобы подождать: видишь, генералу проехать.
Но фурштат, не обращая внимания на наименование генерала, кричал на солдат, запружавших ему дорогу: – Эй! землячки! держись влево, постой! – Но землячки, теснясь плечо с плечом, цепляясь штыками и не прерываясь, двигались по мосту одною сплошною массой. Поглядев за перила вниз, князь Несвицкий видел быстрые, шумные, невысокие волны Энса, которые, сливаясь, рябея и загибаясь около свай моста, перегоняли одна другую. Поглядев на мост, он видел столь же однообразные живые волны солдат, кутасы, кивера с чехлами, ранцы, штыки, длинные ружья и из под киверов лица с широкими скулами, ввалившимися щеками и беззаботно усталыми выражениями и движущиеся ноги по натасканной на доски моста липкой грязи. Иногда между однообразными волнами солдат, как взбрызг белой пены в волнах Энса, протискивался между солдатами офицер в плаще, с своею отличною от солдат физиономией; иногда, как щепка, вьющаяся по реке, уносился по мосту волнами пехоты пеший гусар, денщик или житель; иногда, как бревно, плывущее по реке, окруженная со всех сторон, проплывала по мосту ротная или офицерская, наложенная доверху и прикрытая кожами, повозка.
– Вишь, их, как плотину, прорвало, – безнадежно останавливаясь, говорил казак. – Много ль вас еще там?
– Мелион без одного! – подмигивая говорил близко проходивший в прорванной шинели веселый солдат и скрывался; за ним проходил другой, старый солдат.
– Как он (он – неприятель) таперича по мосту примется зажаривать, – говорил мрачно старый солдат, обращаясь к товарищу, – забудешь чесаться.
И солдат проходил. За ним другой солдат ехал на повозке.
– Куда, чорт, подвертки запихал? – говорил денщик, бегом следуя за повозкой и шаря в задке.
И этот проходил с повозкой. За этим шли веселые и, видимо, выпившие солдаты.
– Как он его, милый человек, полыхнет прикладом то в самые зубы… – радостно говорил один солдат в высоко подоткнутой шинели, широко размахивая рукой.
– То то оно, сладкая ветчина то. – отвечал другой с хохотом.
И они прошли, так что Несвицкий не узнал, кого ударили в зубы и к чему относилась ветчина.
– Эк торопятся, что он холодную пустил, так и думаешь, всех перебьют. – говорил унтер офицер сердито и укоризненно.
– Как оно пролетит мимо меня, дяденька, ядро то, – говорил, едва удерживаясь от смеха, с огромным ртом молодой солдат, – я так и обмер. Право, ей Богу, так испужался, беда! – говорил этот солдат, как будто хвастаясь тем, что он испугался. И этот проходил. За ним следовала повозка, непохожая на все проезжавшие до сих пор. Это был немецкий форшпан на паре, нагруженный, казалось, целым домом; за форшпаном, который вез немец, привязана была красивая, пестрая, с огромным вымем, корова. На перинах сидела женщина с грудным ребенком, старуха и молодая, багроворумяная, здоровая девушка немка. Видно, по особому разрешению были пропущены эти выселявшиеся жители. Глаза всех солдат обратились на женщин, и, пока проезжала повозка, двигаясь шаг за шагом, и, все замечания солдат относились только к двум женщинам. На всех лицах была почти одна и та же улыбка непристойных мыслей об этой женщине.
– Ишь, колбаса то, тоже убирается!
– Продай матушку, – ударяя на последнем слоге, говорил другой солдат, обращаясь к немцу, который, опустив глаза, сердито и испуганно шел широким шагом.
– Эк убралась как! То то черти!
– Вот бы тебе к ним стоять, Федотов.
– Видали, брат!
– Куда вы? – спрашивал пехотный офицер, евший яблоко, тоже полуулыбаясь и глядя на красивую девушку.
Немец, закрыв глаза, показывал, что не понимает.
– Хочешь, возьми себе, – говорил офицер, подавая девушке яблоко. Девушка улыбнулась и взяла. Несвицкий, как и все, бывшие на мосту, не спускал глаз с женщин, пока они не проехали. Когда они проехали, опять шли такие же солдаты, с такими же разговорами, и, наконец, все остановились. Как это часто бывает, на выезде моста замялись лошади в ротной повозке, и вся толпа должна была ждать.
– И что становятся? Порядку то нет! – говорили солдаты. – Куда прешь? Чорт! Нет того, чтобы подождать. Хуже того будет, как он мост подожжет. Вишь, и офицера то приперли, – говорили с разных сторон остановившиеся толпы, оглядывая друг друга, и всё жались вперед к выходу.
Оглянувшись под мост на воды Энса, Несвицкий вдруг услышал еще новый для него звук, быстро приближающегося… чего то большого и чего то шлепнувшегося в воду.
– Ишь ты, куда фатает! – строго сказал близко стоявший солдат, оглядываясь на звук.
– Подбадривает, чтобы скорей проходили, – сказал другой неспокойно.
Толпа опять тронулась. Несвицкий понял, что это было ядро.
– Эй, казак, подавай лошадь! – сказал он. – Ну, вы! сторонись! посторонись! дорогу!
Он с большим усилием добрался до лошади. Не переставая кричать, он тронулся вперед. Солдаты пожались, чтобы дать ему дорогу, но снова опять нажали на него так, что отдавили ему ногу, и ближайшие не были виноваты, потому что их давили еще сильнее.
– Несвицкий! Несвицкий! Ты, г'ожа! – послышался в это время сзади хриплый голос.
Несвицкий оглянулся и увидал в пятнадцати шагах отделенного от него живою массой двигающейся пехоты красного, черного, лохматого, в фуражке на затылке и в молодецки накинутом на плече ментике Ваську Денисова.
– Вели ты им, чег'тям, дьяволам, дать дог'огу, – кричал. Денисов, видимо находясь в припадке горячности, блестя и поводя своими черными, как уголь, глазами в воспаленных белках и махая невынутою из ножен саблей, которую он держал такою же красною, как и лицо, голою маленькою рукой.
– Э! Вася! – отвечал радостно Несвицкий. – Да ты что?
– Эскадг'ону пг'ойти нельзя, – кричал Васька Денисов, злобно открывая белые зубы, шпоря своего красивого вороного, кровного Бедуина, который, мигая ушами от штыков, на которые он натыкался, фыркая, брызгая вокруг себя пеной с мундштука, звеня, бил копытами по доскам моста и, казалось, готов был перепрыгнуть через перила моста, ежели бы ему позволил седок. – Что это? как баг'аны! точь в точь баг'аны! Пг'очь… дай дог'огу!… Стой там! ты повозка, чог'т! Саблей изг'ублю! – кричал он, действительно вынимая наголо саблю и начиная махать ею.
Солдаты с испуганными лицами нажались друг на друга, и Денисов присоединился к Несвицкому.
– Что же ты не пьян нынче? – сказал Несвицкий Денисову, когда он подъехал к нему.
– И напиться то вг'емени не дадут! – отвечал Васька Денисов. – Целый день то туда, то сюда таскают полк. Дг'аться – так дг'аться. А то чог'т знает что такое!
– Каким ты щеголем нынче! – оглядывая его новый ментик и вальтрап, сказал Несвицкий.
Денисов улыбнулся, достал из ташки платок, распространявший запах духов, и сунул в нос Несвицкому.
– Нельзя, в дело иду! выбг'ился, зубы вычистил и надушился.
Осанистая фигура Несвицкого, сопровождаемая казаком, и решительность Денисова, махавшего саблей и отчаянно кричавшего, подействовали так, что они протискались на ту сторону моста и остановили пехоту. Несвицкий нашел у выезда полковника, которому ему надо было передать приказание, и, исполнив свое поручение, поехал назад.
Расчистив дорогу, Денисов остановился у входа на мост. Небрежно сдерживая рвавшегося к своим и бившего ногой жеребца, он смотрел на двигавшийся ему навстречу эскадрон.
По доскам моста раздались прозрачные звуки копыт, как будто скакало несколько лошадей, и эскадрон, с офицерами впереди по четыре человека в ряд, растянулся по мосту и стал выходить на ту сторону.
Остановленные пехотные солдаты, толпясь в растоптанной у моста грязи, с тем особенным недоброжелательным чувством отчужденности и насмешки, с каким встречаются обыкновенно различные роды войск, смотрели на чистых, щеголеватых гусар, стройно проходивших мимо их.
– Нарядные ребята! Только бы на Подновинское!
– Что от них проку! Только напоказ и водят! – говорил другой.
– Пехота, не пыли! – шутил гусар, под которым лошадь, заиграв, брызнула грязью в пехотинца.
– Прогонял бы тебя с ранцем перехода два, шнурки то бы повытерлись, – обтирая рукавом грязь с лица, говорил пехотинец; – а то не человек, а птица сидит!
– То то бы тебя, Зикин, на коня посадить, ловок бы ты был, – шутил ефрейтор над худым, скрюченным от тяжести ранца солдатиком.
– Дубинку промеж ног возьми, вот тебе и конь буде, – отозвался гусар.


Остальная пехота поспешно проходила по мосту, спираясь воронкой у входа. Наконец повозки все прошли, давка стала меньше, и последний батальон вступил на мост. Одни гусары эскадрона Денисова оставались по ту сторону моста против неприятеля. Неприятель, вдалеке видный с противоположной горы, снизу, от моста, не был еще виден, так как из лощины, по которой текла река, горизонт оканчивался противоположным возвышением не дальше полуверсты. Впереди была пустыня, по которой кое где шевелились кучки наших разъездных казаков. Вдруг на противоположном возвышении дороги показались войска в синих капотах и артиллерия. Это были французы. Разъезд казаков рысью отошел под гору. Все офицеры и люди эскадрона Денисова, хотя и старались говорить о постороннем и смотреть по сторонам, не переставали думать только о том, что было там, на горе, и беспрестанно всё вглядывались в выходившие на горизонт пятна, которые они признавали за неприятельские войска. Погода после полудня опять прояснилась, солнце ярко спускалось над Дунаем и окружающими его темными горами. Было тихо, и с той горы изредка долетали звуки рожков и криков неприятеля. Между эскадроном и неприятелями уже никого не было, кроме мелких разъездов. Пустое пространство, саженей в триста, отделяло их от него. Неприятель перестал стрелять, и тем яснее чувствовалась та строгая, грозная, неприступная и неуловимая черта, которая разделяет два неприятельские войска.
«Один шаг за эту черту, напоминающую черту, отделяющую живых от мертвых, и – неизвестность страдания и смерть. И что там? кто там? там, за этим полем, и деревом, и крышей, освещенной солнцем? Никто не знает, и хочется знать; и страшно перейти эту черту, и хочется перейти ее; и знаешь, что рано или поздно придется перейти ее и узнать, что там, по той стороне черты, как и неизбежно узнать, что там, по ту сторону смерти. А сам силен, здоров, весел и раздражен и окружен такими здоровыми и раздраженно оживленными людьми». Так ежели и не думает, то чувствует всякий человек, находящийся в виду неприятеля, и чувство это придает особенный блеск и радостную резкость впечатлений всему происходящему в эти минуты.
На бугре у неприятеля показался дымок выстрела, и ядро, свистя, пролетело над головами гусарского эскадрона. Офицеры, стоявшие вместе, разъехались по местам. Гусары старательно стали выравнивать лошадей. В эскадроне всё замолкло. Все поглядывали вперед на неприятеля и на эскадронного командира, ожидая команды. Пролетело другое, третье ядро. Очевидно, что стреляли по гусарам; но ядро, равномерно быстро свистя, пролетало над головами гусар и ударялось где то сзади. Гусары не оглядывались, но при каждом звуке пролетающего ядра, будто по команде, весь эскадрон с своими однообразно разнообразными лицами, сдерживая дыханье, пока летело ядро, приподнимался на стременах и снова опускался. Солдаты, не поворачивая головы, косились друг на друга, с любопытством высматривая впечатление товарища. На каждом лице, от Денисова до горниста, показалась около губ и подбородка одна общая черта борьбы, раздраженности и волнения. Вахмистр хмурился, оглядывая солдат, как будто угрожая наказанием. Юнкер Миронов нагибался при каждом пролете ядра. Ростов, стоя на левом фланге на своем тронутом ногами, но видном Грачике, имел счастливый вид ученика, вызванного перед большою публикой к экзамену, в котором он уверен, что отличится. Он ясно и светло оглядывался на всех, как бы прося обратить внимание на то, как он спокойно стоит под ядрами. Но и в его лице та же черта чего то нового и строгого, против его воли, показывалась около рта.
– Кто там кланяется? Юнкег' Миг'онов! Hexoг'oшo, на меня смотг'ите! – закричал Денисов, которому не стоялось на месте и который вертелся на лошади перед эскадроном.
Курносое и черноволосатое лицо Васьки Денисова и вся его маленькая сбитая фигурка с его жилистою (с короткими пальцами, покрытыми волосами) кистью руки, в которой он держал ефес вынутой наголо сабли, было точно такое же, как и всегда, особенно к вечеру, после выпитых двух бутылок. Он был только более обыкновенного красен и, задрав свою мохнатую голову кверху, как птицы, когда они пьют, безжалостно вдавив своими маленькими ногами шпоры в бока доброго Бедуина, он, будто падая назад, поскакал к другому флангу эскадрона и хриплым голосом закричал, чтоб осмотрели пистолеты. Он подъехал к Кирстену. Штаб ротмистр, на широкой и степенной кобыле, шагом ехал навстречу Денисову. Штаб ротмистр, с своими длинными усами, был серьезен, как и всегда, только глаза его блестели больше обыкновенного.
– Да что? – сказал он Денисову, – не дойдет дело до драки. Вот увидишь, назад уйдем.
– Чог'т их знает, что делают – проворчал Денисов. – А! Г'остов! – крикнул он юнкеру, заметив его веселое лицо. – Ну, дождался.
И он улыбнулся одобрительно, видимо радуясь на юнкера.
Ростов почувствовал себя совершенно счастливым. В это время начальник показался на мосту. Денисов поскакал к нему.
– Ваше пг'евосходительство! позвольте атаковать! я их опг'окину.
– Какие тут атаки, – сказал начальник скучливым голосом, морщась, как от докучливой мухи. – И зачем вы тут стоите? Видите, фланкеры отступают. Ведите назад эскадрон.
Эскадрон перешел мост и вышел из под выстрелов, не потеряв ни одного человека. Вслед за ним перешел и второй эскадрон, бывший в цепи, и последние казаки очистили ту сторону.
Два эскадрона павлоградцев, перейдя мост, один за другим, пошли назад на гору. Полковой командир Карл Богданович Шуберт подъехал к эскадрону Денисова и ехал шагом недалеко от Ростова, не обращая на него никакого внимания, несмотря на то, что после бывшего столкновения за Телянина, они виделись теперь в первый раз. Ростов, чувствуя себя во фронте во власти человека, перед которым он теперь считал себя виноватым, не спускал глаз с атлетической спины, белокурого затылка и красной шеи полкового командира. Ростову то казалось, что Богданыч только притворяется невнимательным, и что вся цель его теперь состоит в том, чтоб испытать храбрость юнкера, и он выпрямлялся и весело оглядывался; то ему казалось, что Богданыч нарочно едет близко, чтобы показать Ростову свою храбрость. То ему думалось, что враг его теперь нарочно пошлет эскадрон в отчаянную атаку, чтобы наказать его, Ростова. То думалось, что после атаки он подойдет к нему и великодушно протянет ему, раненому, руку примирения.
Знакомая павлоградцам, с высокоподнятыми плечами, фигура Жеркова (он недавно выбыл из их полка) подъехала к полковому командиру. Жерков, после своего изгнания из главного штаба, не остался в полку, говоря, что он не дурак во фронте лямку тянуть, когда он при штабе, ничего не делая, получит наград больше, и умел пристроиться ординарцем к князю Багратиону. Он приехал к своему бывшему начальнику с приказанием от начальника ариергарда.
– Полковник, – сказал он с своею мрачною серьезностью, обращаясь ко врагу Ростова и оглядывая товарищей, – велено остановиться, мост зажечь.
– Кто велено? – угрюмо спросил полковник.
– Уж я и не знаю, полковник, кто велено , – серьезно отвечал корнет, – но только мне князь приказал: «Поезжай и скажи полковнику, чтобы гусары вернулись скорей и зажгли бы мост».
Вслед за Жерковым к гусарскому полковнику подъехал свитский офицер с тем же приказанием. Вслед за свитским офицером на казачьей лошади, которая насилу несла его галопом, подъехал толстый Несвицкий.
– Как же, полковник, – кричал он еще на езде, – я вам говорил мост зажечь, а теперь кто то переврал; там все с ума сходят, ничего не разберешь.
Полковник неторопливо остановил полк и обратился к Несвицкому:
– Вы мне говорили про горючие вещества, – сказал он, – а про то, чтобы зажигать, вы мне ничего не говорили.
– Да как же, батюшка, – заговорил, остановившись, Несвицкий, снимая фуражку и расправляя пухлой рукой мокрые от пота волосы, – как же не говорил, что мост зажечь, когда горючие вещества положили?
– Я вам не «батюшка», господин штаб офицер, а вы мне не говорили, чтоб мост зажигайт! Я служба знаю, и мне в привычка приказание строго исполняйт. Вы сказали, мост зажгут, а кто зажгут, я святым духом не могу знайт…
– Ну, вот всегда так, – махнув рукой, сказал Несвицкий. – Ты как здесь? – обратился он к Жеркову.
– Да за тем же. Однако ты отсырел, дай я тебя выжму.
– Вы сказали, господин штаб офицер, – продолжал полковник обиженным тоном…
– Полковник, – перебил свитский офицер, – надо торопиться, а то неприятель пододвинет орудия на картечный выстрел.
Полковник молча посмотрел на свитского офицера, на толстого штаб офицера, на Жеркова и нахмурился.
– Я буду мост зажигайт, – сказал он торжественным тоном, как будто бы выражал этим, что, несмотря на все делаемые ему неприятности, он всё таки сделает то, что должно.
Ударив своими длинными мускулистыми ногами лошадь, как будто она была во всем виновата, полковник выдвинулся вперед к 2 му эскадрону, тому самому, в котором служил Ростов под командою Денисова, скомандовал вернуться назад к мосту.
«Ну, так и есть, – подумал Ростов, – он хочет испытать меня! – Сердце его сжалось, и кровь бросилась к лицу. – Пускай посмотрит, трус ли я» – подумал он.
Опять на всех веселых лицах людей эскадрона появилась та серьезная черта, которая была на них в то время, как они стояли под ядрами. Ростов, не спуская глаз, смотрел на своего врага, полкового командира, желая найти на его лице подтверждение своих догадок; но полковник ни разу не взглянул на Ростова, а смотрел, как всегда во фронте, строго и торжественно. Послышалась команда.
– Живо! Живо! – проговорило около него несколько голосов.
Цепляясь саблями за поводья, гремя шпорами и торопясь, слезали гусары, сами не зная, что они будут делать. Гусары крестились. Ростов уже не смотрел на полкового командира, – ему некогда было. Он боялся, с замиранием сердца боялся, как бы ему не отстать от гусар. Рука его дрожала, когда он передавал лошадь коноводу, и он чувствовал, как со стуком приливает кровь к его сердцу. Денисов, заваливаясь назад и крича что то, проехал мимо него. Ростов ничего не видел, кроме бежавших вокруг него гусар, цеплявшихся шпорами и бренчавших саблями.
– Носилки! – крикнул чей то голос сзади.
Ростов не подумал о том, что значит требование носилок: он бежал, стараясь только быть впереди всех; но у самого моста он, не смотря под ноги, попал в вязкую, растоптанную грязь и, споткнувшись, упал на руки. Его обежали другие.
– По обоий сторона, ротмистр, – послышался ему голос полкового командира, который, заехав вперед, стал верхом недалеко от моста с торжествующим и веселым лицом.
Ростов, обтирая испачканные руки о рейтузы, оглянулся на своего врага и хотел бежать дальше, полагая, что чем он дальше уйдет вперед, тем будет лучше. Но Богданыч, хотя и не глядел и не узнал Ростова, крикнул на него:
– Кто по средине моста бежит? На права сторона! Юнкер, назад! – сердито закричал он и обратился к Денисову, который, щеголяя храбростью, въехал верхом на доски моста.
– Зачем рисковайт, ротмистр! Вы бы слезали, – сказал полковник.
– Э! виноватого найдет, – отвечал Васька Денисов, поворачиваясь на седле.

Между тем Несвицкий, Жерков и свитский офицер стояли вместе вне выстрелов и смотрели то на эту небольшую кучку людей в желтых киверах, темнозеленых куртках, расшитых снурками, и синих рейтузах, копошившихся у моста, то на ту сторону, на приближавшиеся вдалеке синие капоты и группы с лошадьми, которые легко можно было признать за орудия.
«Зажгут или не зажгут мост? Кто прежде? Они добегут и зажгут мост, или французы подъедут на картечный выстрел и перебьют их?» Эти вопросы с замиранием сердца невольно задавал себе каждый из того большого количества войск, которые стояли над мостом и при ярком вечернем свете смотрели на мост и гусаров и на ту сторону, на подвигавшиеся синие капоты со штыками и орудиями.
– Ох! достанется гусарам! – говорил Несвицкий, – не дальше картечного выстрела теперь.
– Напрасно он так много людей повел, – сказал свитский офицер.
– И в самом деле, – сказал Несвицкий. – Тут бы двух молодцов послать, всё равно бы.
– Ах, ваше сиятельство, – вмешался Жерков, не спуская глаз с гусар, но всё с своею наивною манерой, из за которой нельзя было догадаться, серьезно ли, что он говорит, или нет. – Ах, ваше сиятельство! Как вы судите! Двух человек послать, а нам то кто же Владимира с бантом даст? А так то, хоть и поколотят, да можно эскадрон представить и самому бантик получить. Наш Богданыч порядки знает.
– Ну, – сказал свитский офицер, – это картечь!
Он показывал на французские орудия, которые снимались с передков и поспешно отъезжали.
На французской стороне, в тех группах, где были орудия, показался дымок, другой, третий, почти в одно время, и в ту минуту, как долетел звук первого выстрела, показался четвертый. Два звука, один за другим, и третий.
– О, ох! – охнул Несвицкий, как будто от жгучей боли, хватая за руку свитского офицера. – Посмотрите, упал один, упал, упал!
– Два, кажется?
– Был бы я царь, никогда бы не воевал, – сказал Несвицкий, отворачиваясь.
Французские орудия опять поспешно заряжали. Пехота в синих капотах бегом двинулась к мосту. Опять, но в разных промежутках, показались дымки, и защелкала и затрещала картечь по мосту. Но в этот раз Несвицкий не мог видеть того, что делалось на мосту. С моста поднялся густой дым. Гусары успели зажечь мост, и французские батареи стреляли по ним уже не для того, чтобы помешать, а для того, что орудия были наведены и было по ком стрелять.
– Французы успели сделать три картечные выстрела, прежде чем гусары вернулись к коноводам. Два залпа были сделаны неверно, и картечь всю перенесло, но зато последний выстрел попал в середину кучки гусар и повалил троих.
Ростов, озабоченный своими отношениями к Богданычу, остановился на мосту, не зная, что ему делать. Рубить (как он всегда воображал себе сражение) было некого, помогать в зажжении моста он тоже не мог, потому что не взял с собою, как другие солдаты, жгута соломы. Он стоял и оглядывался, как вдруг затрещало по мосту будто рассыпанные орехи, и один из гусар, ближе всех бывший от него, со стоном упал на перилы. Ростов побежал к нему вместе с другими. Опять закричал кто то: «Носилки!». Гусара подхватили четыре человека и стали поднимать.
– Оооо!… Бросьте, ради Христа, – закричал раненый; но его всё таки подняли и положили.
Николай Ростов отвернулся и, как будто отыскивая чего то, стал смотреть на даль, на воду Дуная, на небо, на солнце. Как хорошо показалось небо, как голубо, спокойно и глубоко! Как ярко и торжественно опускающееся солнце! Как ласково глянцовито блестела вода в далеком Дунае! И еще лучше были далекие, голубеющие за Дунаем горы, монастырь, таинственные ущелья, залитые до макуш туманом сосновые леса… там тихо, счастливо… «Ничего, ничего бы я не желал, ничего бы не желал, ежели бы я только был там, – думал Ростов. – Во мне одном и в этом солнце так много счастия, а тут… стоны, страдания, страх и эта неясность, эта поспешность… Вот опять кричат что то, и опять все побежали куда то назад, и я бегу с ними, и вот она, вот она, смерть, надо мной, вокруг меня… Мгновенье – и я никогда уже не увижу этого солнца, этой воды, этого ущелья»…
В эту минуту солнце стало скрываться за тучами; впереди Ростова показались другие носилки. И страх смерти и носилок, и любовь к солнцу и жизни – всё слилось в одно болезненно тревожное впечатление.
«Господи Боже! Тот, Кто там в этом небе, спаси, прости и защити меня!» прошептал про себя Ростов.
Гусары подбежали к коноводам, голоса стали громче и спокойнее, носилки скрылись из глаз.
– Что, бг'ат, понюхал пог'оху?… – прокричал ему над ухом голос Васьки Денисова.
«Всё кончилось; но я трус, да, я трус», подумал Ростов и, тяжело вздыхая, взял из рук коновода своего отставившего ногу Грачика и стал садиться.
– Что это было, картечь? – спросил он у Денисова.
– Да еще какая! – прокричал Денисов. – Молодцами г'аботали! А г'абота сквег'ная! Атака – любезное дело, г'убай в песи, а тут, чог'т знает что, бьют как в мишень.
И Денисов отъехал к остановившейся недалеко от Ростова группе: полкового командира, Несвицкого, Жеркова и свитского офицера.
«Однако, кажется, никто не заметил», думал про себя Ростов. И действительно, никто ничего не заметил, потому что каждому было знакомо то чувство, которое испытал в первый раз необстреленный юнкер.
– Вот вам реляция и будет, – сказал Жерков, – глядишь, и меня в подпоручики произведут.
– Доложите князу, что я мост зажигал, – сказал полковник торжественно и весело.
– А коли про потерю спросят?
– Пустячок! – пробасил полковник, – два гусара ранено, и один наповал , – сказал он с видимою радостью, не в силах удержаться от счастливой улыбки, звучно отрубая красивое слово наповал .


Преследуемая стотысячною французскою армией под начальством Бонапарта, встречаемая враждебно расположенными жителями, не доверяя более своим союзникам, испытывая недостаток продовольствия и принужденная действовать вне всех предвидимых условий войны, русская тридцатипятитысячная армия, под начальством Кутузова, поспешно отступала вниз по Дунаю, останавливаясь там, где она бывала настигнута неприятелем, и отбиваясь ариергардными делами, лишь насколько это было нужно для того, чтоб отступать, не теряя тяжестей. Были дела при Ламбахе, Амштетене и Мельке; но, несмотря на храбрость и стойкость, признаваемую самим неприятелем, с которою дрались русские, последствием этих дел было только еще быстрейшее отступление. Австрийские войска, избежавшие плена под Ульмом и присоединившиеся к Кутузову у Браунау, отделились теперь от русской армии, и Кутузов был предоставлен только своим слабым, истощенным силам. Защищать более Вену нельзя было и думать. Вместо наступательной, глубоко обдуманной, по законам новой науки – стратегии, войны, план которой был передан Кутузову в его бытность в Вене австрийским гофкригсратом, единственная, почти недостижимая цель, представлявшаяся теперь Кутузову, состояла в том, чтобы, не погубив армии подобно Маку под Ульмом, соединиться с войсками, шедшими из России.
28 го октября Кутузов с армией перешел на левый берег Дуная и в первый раз остановился, положив Дунай между собой и главными силами французов. 30 го он атаковал находившуюся на левом берегу Дуная дивизию Мортье и разбил ее. В этом деле в первый раз взяты трофеи: знамя, орудия и два неприятельские генерала. В первый раз после двухнедельного отступления русские войска остановились и после борьбы не только удержали поле сражения, но прогнали французов. Несмотря на то, что войска были раздеты, изнурены, на одну треть ослаблены отсталыми, ранеными, убитыми и больными; несмотря на то, что на той стороне Дуная были оставлены больные и раненые с письмом Кутузова, поручавшим их человеколюбию неприятеля; несмотря на то, что большие госпитали и дома в Кремсе, обращенные в лазареты, не могли уже вмещать в себе всех больных и раненых, – несмотря на всё это, остановка при Кремсе и победа над Мортье значительно подняли дух войска. Во всей армии и в главной квартире ходили самые радостные, хотя и несправедливые слухи о мнимом приближении колонн из России, о какой то победе, одержанной австрийцами, и об отступлении испуганного Бонапарта.
Князь Андрей находился во время сражения при убитом в этом деле австрийском генерале Шмите. Под ним была ранена лошадь, и сам он был слегка оцарапан в руку пулей. В знак особой милости главнокомандующего он был послан с известием об этой победе к австрийскому двору, находившемуся уже не в Вене, которой угрожали французские войска, а в Брюнне. В ночь сражения, взволнованный, но не усталый(несмотря на свое несильное на вид сложение, князь Андрей мог переносить физическую усталость гораздо лучше самых сильных людей), верхом приехав с донесением от Дохтурова в Кремс к Кутузову, князь Андрей был в ту же ночь отправлен курьером в Брюнн. Отправление курьером, кроме наград, означало важный шаг к повышению.
Ночь была темная, звездная; дорога чернелась между белевшим снегом, выпавшим накануне, в день сражения. То перебирая впечатления прошедшего сражения, то радостно воображая впечатление, которое он произведет известием о победе, вспоминая проводы главнокомандующего и товарищей, князь Андрей скакал в почтовой бричке, испытывая чувство человека, долго ждавшего и, наконец, достигшего начала желаемого счастия. Как скоро он закрывал глаза, в ушах его раздавалась пальба ружей и орудий, которая сливалась со стуком колес и впечатлением победы. То ему начинало представляться, что русские бегут, что он сам убит; но он поспешно просыпался, со счастием как будто вновь узнавал, что ничего этого не было, и что, напротив, французы бежали. Он снова вспоминал все подробности победы, свое спокойное мужество во время сражения и, успокоившись, задремывал… После темной звездной ночи наступило яркое, веселое утро. Снег таял на солнце, лошади быстро скакали, и безразлично вправе и влеве проходили новые разнообразные леса, поля, деревни.
На одной из станций он обогнал обоз русских раненых. Русский офицер, ведший транспорт, развалясь на передней телеге, что то кричал, ругая грубыми словами солдата. В длинных немецких форшпанах тряслось по каменистой дороге по шести и более бледных, перевязанных и грязных раненых. Некоторые из них говорили (он слышал русский говор), другие ели хлеб, самые тяжелые молча, с кротким и болезненным детским участием, смотрели на скачущего мимо их курьера.
Князь Андрей велел остановиться и спросил у солдата, в каком деле ранены. «Позавчера на Дунаю», отвечал солдат. Князь Андрей достал кошелек и дал солдату три золотых.
– На всех, – прибавил он, обращаясь к подошедшему офицеру. – Поправляйтесь, ребята, – обратился он к солдатам, – еще дела много.
– Что, г. адъютант, какие новости? – спросил офицер, видимо желая разговориться.
– Хорошие! Вперед, – крикнул он ямщику и поскакал далее.
Уже было совсем темно, когда князь Андрей въехал в Брюнн и увидал себя окруженным высокими домами, огнями лавок, окон домов и фонарей, шумящими по мостовой красивыми экипажами и всею тою атмосферой большого оживленного города, которая всегда так привлекательна для военного человека после лагеря. Князь Андрей, несмотря на быструю езду и бессонную ночь, подъезжая ко дворцу, чувствовал себя еще более оживленным, чем накануне. Только глаза блестели лихорадочным блеском, и мысли изменялись с чрезвычайною быстротой и ясностью. Живо представились ему опять все подробности сражения уже не смутно, но определенно, в сжатом изложении, которое он в воображении делал императору Францу. Живо представились ему случайные вопросы, которые могли быть ему сделаны,и те ответы,которые он сделает на них.Он полагал,что его сейчас же представят императору. Но у большого подъезда дворца к нему выбежал чиновник и, узнав в нем курьера, проводил его на другой подъезд.
– Из коридора направо; там, Euer Hochgeboren, [Ваше высокородие,] найдете дежурного флигель адъютанта, – сказал ему чиновник. – Он проводит к военному министру.
Дежурный флигель адъютант, встретивший князя Андрея, попросил его подождать и пошел к военному министру. Через пять минут флигель адъютант вернулся и, особенно учтиво наклонясь и пропуская князя Андрея вперед себя, провел его через коридор в кабинет, где занимался военный министр. Флигель адъютант своею изысканною учтивостью, казалось, хотел оградить себя от попыток фамильярности русского адъютанта. Радостное чувство князя Андрея значительно ослабело, когда он подходил к двери кабинета военного министра. Он почувствовал себя оскорбленным, и чувство оскорбления перешло в то же мгновенье незаметно для него самого в чувство презрения, ни на чем не основанного. Находчивый же ум в то же мгновение подсказал ему ту точку зрения, с которой он имел право презирать и адъютанта и военного министра. «Им, должно быть, очень легко покажется одерживать победы, не нюхая пороха!» подумал он. Глаза его презрительно прищурились; он особенно медленно вошел в кабинет военного министра. Чувство это еще более усилилось, когда он увидал военного министра, сидевшего над большим столом и первые две минуты не обращавшего внимания на вошедшего. Военный министр опустил свою лысую, с седыми висками, голову между двух восковых свечей и читал, отмечая карандашом, бумаги. Он дочитывал, не поднимая головы, в то время как отворилась дверь и послышались шаги.
– Возьмите это и передайте, – сказал военный министр своему адъютанту, подавая бумаги и не обращая еще внимания на курьера.
Князь Андрей почувствовал, что либо из всех дел, занимавших военного министра, действия кутузовской армии менее всего могли его интересовать, либо нужно было это дать почувствовать русскому курьеру. «Но мне это совершенно всё равно», подумал он. Военный министр сдвинул остальные бумаги, сровнял их края с краями и поднял голову. У него была умная и характерная голова. Но в то же мгновение, как он обратился к князю Андрею, умное и твердое выражение лица военного министра, видимо, привычно и сознательно изменилось: на лице его остановилась глупая, притворная, не скрывающая своего притворства, улыбка человека, принимающего одного за другим много просителей.
– От генерала фельдмаршала Кутузова? – спросил он. – Надеюсь, хорошие вести? Было столкновение с Мортье? Победа? Пора!
Он взял депешу, которая была на его имя, и стал читать ее с грустным выражением.
– Ах, Боже мой! Боже мой! Шмит! – сказал он по немецки. – Какое несчастие, какое несчастие!
Пробежав депешу, он положил ее на стол и взглянул на князя Андрея, видимо, что то соображая.
– Ах, какое несчастие! Дело, вы говорите, решительное? Мортье не взят, однако. (Он подумал.) Очень рад, что вы привезли хорошие вести, хотя смерть Шмита есть дорогая плата за победу. Его величество, верно, пожелает вас видеть, но не нынче. Благодарю вас, отдохните. Завтра будьте на выходе после парада. Впрочем, я вам дам знать.
Исчезнувшая во время разговора глупая улыбка опять явилась на лице военного министра.
– До свидания, очень благодарю вас. Государь император, вероятно, пожелает вас видеть, – повторил он и наклонил голову.
Когда князь Андрей вышел из дворца, он почувствовал, что весь интерес и счастие, доставленные ему победой, оставлены им теперь и переданы в равнодушные руки военного министра и учтивого адъютанта. Весь склад мыслей его мгновенно изменился: сражение представилось ему давнишним, далеким воспоминанием.


Князь Андрей остановился в Брюнне у своего знакомого, русского дипломата .Билибина.
– А, милый князь, нет приятнее гостя, – сказал Билибин, выходя навстречу князю Андрею. – Франц, в мою спальню вещи князя! – обратился он к слуге, провожавшему Болконского. – Что, вестником победы? Прекрасно. А я сижу больной, как видите.
Князь Андрей, умывшись и одевшись, вышел в роскошный кабинет дипломата и сел за приготовленный обед. Билибин покойно уселся у камина.
Князь Андрей не только после своего путешествия, но и после всего похода, во время которого он был лишен всех удобств чистоты и изящества жизни, испытывал приятное чувство отдыха среди тех роскошных условий жизни, к которым он привык с детства. Кроме того ему было приятно после австрийского приема поговорить хоть не по русски (они говорили по французски), но с русским человеком, который, он предполагал, разделял общее русское отвращение (теперь особенно живо испытываемое) к австрийцам.
Билибин был человек лет тридцати пяти, холостой, одного общества с князем Андреем. Они были знакомы еще в Петербурге, но еще ближе познакомились в последний приезд князя Андрея в Вену вместе с Кутузовым. Как князь Андрей был молодой человек, обещающий пойти далеко на военном поприще, так, и еще более, обещал Билибин на дипломатическом. Он был еще молодой человек, но уже немолодой дипломат, так как он начал служить с шестнадцати лет, был в Париже, в Копенгагене и теперь в Вене занимал довольно значительное место. И канцлер и наш посланник в Вене знали его и дорожили им. Он был не из того большого количества дипломатов, которые обязаны иметь только отрицательные достоинства, не делать известных вещей и говорить по французски для того, чтобы быть очень хорошими дипломатами; он был один из тех дипломатов, которые любят и умеют работать, и, несмотря на свою лень, он иногда проводил ночи за письменным столом. Он работал одинаково хорошо, в чем бы ни состояла сущность работы. Его интересовал не вопрос «зачем?», а вопрос «как?». В чем состояло дипломатическое дело, ему было всё равно; но составить искусно, метко и изящно циркуляр, меморандум или донесение – в этом он находил большое удовольствие. Заслуги Билибина ценились, кроме письменных работ, еще и по его искусству обращаться и говорить в высших сферах.
Билибин любил разговор так же, как он любил работу, только тогда, когда разговор мог быть изящно остроумен. В обществе он постоянно выжидал случая сказать что нибудь замечательное и вступал в разговор не иначе, как при этих условиях. Разговор Билибина постоянно пересыпался оригинально остроумными, законченными фразами, имеющими общий интерес.
Эти фразы изготовлялись во внутренней лаборатории Билибина, как будто нарочно, портативного свойства, для того, чтобы ничтожные светские люди удобно могли запоминать их и переносить из гостиных в гостиные. И действительно, les mots de Bilibine se colportaient dans les salons de Vienne, [Отзывы Билибина расходились по венским гостиным] и часто имели влияние на так называемые важные дела.
Худое, истощенное, желтоватое лицо его было всё покрыто крупными морщинами, которые всегда казались так чистоплотно и старательно промыты, как кончики пальцев после бани. Движения этих морщин составляли главную игру его физиономии. То у него морщился лоб широкими складками, брови поднимались кверху, то брови спускались книзу, и у щек образовывались крупные морщины. Глубоко поставленные, небольшие глаза всегда смотрели прямо и весело.
– Ну, теперь расскажите нам ваши подвиги, – сказал он.
Болконский самым скромным образом, ни разу не упоминая о себе, рассказал дело и прием военного министра.
– Ils m'ont recu avec ma nouvelle, comme un chien dans un jeu de quilles, [Они приняли меня с этою вестью, как принимают собаку, когда она мешает игре в кегли,] – заключил он.
Билибин усмехнулся и распустил складки кожи.
– Cependant, mon cher, – сказал он, рассматривая издалека свой ноготь и подбирая кожу над левым глазом, – malgre la haute estime que je professe pour le православное российское воинство, j'avoue que votre victoire n'est pas des plus victorieuses. [Однако, мой милый, при всем моем уважении к православному российскому воинству, я полагаю, что победа ваша не из самых блестящих.]
Он продолжал всё так же на французском языке, произнося по русски только те слова, которые он презрительно хотел подчеркнуть.
– Как же? Вы со всею массой своею обрушились на несчастного Мортье при одной дивизии, и этот Мортье уходит у вас между рук? Где же победа?
– Однако, серьезно говоря, – отвечал князь Андрей, – всё таки мы можем сказать без хвастовства, что это немного получше Ульма…
– Отчего вы не взяли нам одного, хоть одного маршала?
– Оттого, что не всё делается, как предполагается, и не так регулярно, как на параде. Мы полагали, как я вам говорил, зайти в тыл к семи часам утра, а не пришли и к пяти вечера.
– Отчего же вы не пришли к семи часам утра? Вам надо было притти в семь часов утра, – улыбаясь сказал Билибин, – надо было притти в семь часов утра.
– Отчего вы не внушили Бонапарту дипломатическим путем, что ему лучше оставить Геную? – тем же тоном сказал князь Андрей.
– Я знаю, – перебил Билибин, – вы думаете, что очень легко брать маршалов, сидя на диване перед камином. Это правда, а всё таки, зачем вы его не взяли? И не удивляйтесь, что не только военный министр, но и августейший император и король Франц не будут очень осчастливлены вашей победой; да и я, несчастный секретарь русского посольства, не чувствую никакой потребности в знак радости дать моему Францу талер и отпустить его с своей Liebchen [милой] на Пратер… Правда, здесь нет Пратера.
Он посмотрел прямо на князя Андрея и вдруг спустил собранную кожу со лба.
– Теперь мой черед спросить вас «отчего», мой милый, – сказал Болконский. – Я вам признаюсь, что не понимаю, может быть, тут есть дипломатические тонкости выше моего слабого ума, но я не понимаю: Мак теряет целую армию, эрцгерцог Фердинанд и эрцгерцог Карл не дают никаких признаков жизни и делают ошибки за ошибками, наконец, один Кутузов одерживает действительную победу, уничтожает charme [очарование] французов, и военный министр не интересуется даже знать подробности.
– Именно от этого, мой милый. Voyez vous, mon cher: [Видите ли, мой милый:] ура! за царя, за Русь, за веру! Tout ca est bel et bon, [все это прекрасно и хорошо,] но что нам, я говорю – австрийскому двору, за дело до ваших побед? Привезите вы нам свое хорошенькое известие о победе эрцгерцога Карла или Фердинанда – un archiduc vaut l'autre, [один эрцгерцог стоит другого,] как вам известно – хоть над ротой пожарной команды Бонапарте, это другое дело, мы прогремим в пушки. А то это, как нарочно, может только дразнить нас. Эрцгерцог Карл ничего не делает, эрцгерцог Фердинанд покрывается позором. Вену вы бросаете, не защищаете больше, comme si vous nous disiez: [как если бы вы нам сказали:] с нами Бог, а Бог с вами, с вашей столицей. Один генерал, которого мы все любили, Шмит: вы его подводите под пулю и поздравляете нас с победой!… Согласитесь, что раздразнительнее того известия, которое вы привозите, нельзя придумать. C'est comme un fait expres, comme un fait expres. [Это как нарочно, как нарочно.] Кроме того, ну, одержи вы точно блестящую победу, одержи победу даже эрцгерцог Карл, что ж бы это переменило в общем ходе дел? Теперь уж поздно, когда Вена занята французскими войсками.
– Как занята? Вена занята?
– Не только занята, но Бонапарте в Шенбрунне, а граф, наш милый граф Врбна отправляется к нему за приказаниями.
Болконский после усталости и впечатлений путешествия, приема и в особенности после обеда чувствовал, что он не понимает всего значения слов, которые он слышал.
– Нынче утром был здесь граф Лихтенфельс, – продолжал Билибин, – и показывал мне письмо, в котором подробно описан парад французов в Вене. Le prince Murat et tout le tremblement… [Принц Мюрат и все такое…] Вы видите, что ваша победа не очень то радостна, и что вы не можете быть приняты как спаситель…
– Право, для меня всё равно, совершенно всё равно! – сказал князь Андрей, начиная понимать,что известие его о сражении под Кремсом действительно имело мало важности ввиду таких событий, как занятие столицы Австрии. – Как же Вена взята? А мост и знаменитый tete de pont, [мостовое укрепление,] и князь Ауэрсперг? У нас были слухи, что князь Ауэрсперг защищает Вену, – сказал он.
– Князь Ауэрсперг стоит на этой, на нашей, стороне и защищает нас; я думаю, очень плохо защищает, но всё таки защищает. А Вена на той стороне. Нет, мост еще не взят и, надеюсь, не будет взят, потому что он минирован, и его велено взорвать. В противном случае мы были бы давно в горах Богемии, и вы с вашею армией провели бы дурную четверть часа между двух огней.
– Но это всё таки не значит, чтобы кампания была кончена, – сказал князь Андрей.
– А я думаю, что кончена. И так думают большие колпаки здесь, но не смеют сказать этого. Будет то, что я говорил в начале кампании, что не ваша echauffouree de Durenstein, [дюренштейнская стычка,] вообще не порох решит дело, а те, кто его выдумали, – сказал Билибин, повторяя одно из своих mots [словечек], распуская кожу на лбу и приостанавливаясь. – Вопрос только в том, что скажет берлинское свидание императора Александра с прусским королем. Ежели Пруссия вступит в союз, on forcera la main a l'Autriche, [принудят Австрию,] и будет война. Ежели же нет, то дело только в том, чтоб условиться, где составлять первоначальные статьи нового Саmро Formio. [Кампо Формио.]
– Но что за необычайная гениальность! – вдруг вскрикнул князь Андрей, сжимая свою маленькую руку и ударяя ею по столу. – И что за счастие этому человеку!
– Buonaparte? [Буонапарте?] – вопросительно сказал Билибин, морща лоб и этим давая чувствовать, что сейчас будет un mot [словечко]. – Bu onaparte? – сказал он, ударяя особенно на u . – Я думаю, однако, что теперь, когда он предписывает законы Австрии из Шенбрунна, il faut lui faire grace de l'u . [надо его избавить от и.] Я решительно делаю нововведение и называю его Bonaparte tout court [просто Бонапарт].
– Нет, без шуток, – сказал князь Андрей, – неужели вы думаете,что кампания кончена?
– Я вот что думаю. Австрия осталась в дурах, а она к этому не привыкла. И она отплатит. А в дурах она осталась оттого, что, во первых, провинции разорены (on dit, le православное est terrible pour le pillage), [говорят, что православное ужасно по части грабежей,] армия разбита, столица взята, и всё это pour les beaux yeux du [ради прекрасных глаз,] Сардинское величество. И потому – entre nous, mon cher [между нами, мой милый] – я чутьем слышу, что нас обманывают, я чутьем слышу сношения с Францией и проекты мира, тайного мира, отдельно заключенного.
– Это не может быть! – сказал князь Андрей, – это было бы слишком гадко.
– Qui vivra verra, [Поживем, увидим,] – сказал Билибин, распуская опять кожу в знак окончания разговора.
Когда князь Андрей пришел в приготовленную для него комнату и в чистом белье лег на пуховики и душистые гретые подушки, – он почувствовал, что то сражение, о котором он привез известие, было далеко, далеко от него. Прусский союз, измена Австрии, новое торжество Бонапарта, выход и парад, и прием императора Франца на завтра занимали его.
Он закрыл глаза, но в то же мгновение в ушах его затрещала канонада, пальба, стук колес экипажа, и вот опять спускаются с горы растянутые ниткой мушкатеры, и французы стреляют, и он чувствует, как содрогается его сердце, и он выезжает вперед рядом с Шмитом, и пули весело свистят вокруг него, и он испытывает то чувство удесятеренной радости жизни, какого он не испытывал с самого детства.
Он пробудился…
«Да, всё это было!…» сказал он, счастливо, детски улыбаясь сам себе, и заснул крепким, молодым сном.


На другой день он проснулся поздно. Возобновляя впечатления прошедшего, он вспомнил прежде всего то, что нынче надо представляться императору Францу, вспомнил военного министра, учтивого австрийского флигель адъютанта, Билибина и разговор вчерашнего вечера. Одевшись в полную парадную форму, которой он уже давно не надевал, для поездки во дворец, он, свежий, оживленный и красивый, с подвязанною рукой, вошел в кабинет Билибина. В кабинете находились четыре господина дипломатического корпуса. С князем Ипполитом Курагиным, который был секретарем посольства, Болконский был знаком; с другими его познакомил Билибин.
Господа, бывавшие у Билибина, светские, молодые, богатые и веселые люди, составляли и в Вене и здесь отдельный кружок, который Билибин, бывший главой этого кружка, называл наши, les nфtres. В кружке этом, состоявшем почти исключительно из дипломатов, видимо, были свои, не имеющие ничего общего с войной и политикой, интересы высшего света, отношений к некоторым женщинам и канцелярской стороны службы. Эти господа, повидимому, охотно, как своего (честь, которую они делали немногим), приняли в свой кружок князя Андрея. Из учтивости, и как предмет для вступления в разговор, ему сделали несколько вопросов об армии и сражении, и разговор опять рассыпался на непоследовательные, веселые шутки и пересуды.
– Но особенно хорошо, – говорил один, рассказывая неудачу товарища дипломата, – особенно хорошо то, что канцлер прямо сказал ему, что назначение его в Лондон есть повышение, и чтоб он так и смотрел на это. Видите вы его фигуру при этом?…
– Но что всего хуже, господа, я вам выдаю Курагина: человек в несчастии, и этим то пользуется этот Дон Жуан, этот ужасный человек!
Князь Ипполит лежал в вольтеровском кресле, положив ноги через ручку. Он засмеялся.
– Parlez moi de ca, [Ну ка, ну ка,] – сказал он.
– О, Дон Жуан! О, змея! – послышались голоса.
– Вы не знаете, Болконский, – обратился Билибин к князю Андрею, – что все ужасы французской армии (я чуть было не сказал – русской армии) – ничто в сравнении с тем, что наделал между женщинами этот человек.
– La femme est la compagne de l'homme, [Женщина – подруга мужчины,] – произнес князь Ипполит и стал смотреть в лорнет на свои поднятые ноги.
Билибин и наши расхохотались, глядя в глаза Ипполиту. Князь Андрей видел, что этот Ипполит, которого он (должно было признаться) почти ревновал к своей жене, был шутом в этом обществе.
– Нет, я должен вас угостить Курагиным, – сказал Билибин тихо Болконскому. – Он прелестен, когда рассуждает о политике, надо видеть эту важность.
Он подсел к Ипполиту и, собрав на лбу свои складки, завел с ним разговор о политике. Князь Андрей и другие обступили обоих.
– Le cabinet de Berlin ne peut pas exprimer un sentiment d'alliance, – начал Ипполит, значительно оглядывая всех, – sans exprimer… comme dans sa derieniere note… vous comprenez… vous comprenez… et puis si sa Majeste l'Empereur ne deroge pas au principe de notre alliance… [Берлинский кабинет не может выразить свое мнение о союзе, не выражая… как в своей последней ноте… вы понимаете… вы понимаете… впрочем, если его величество император не изменит сущности нашего союза…]
– Attendez, je n'ai pas fini… – сказал он князю Андрею, хватая его за руку. – Je suppose que l'intervention sera plus forte que la non intervention. Et… – Он помолчал. – On ne pourra pas imputer a la fin de non recevoir notre depeche du 28 novembre. Voila comment tout cela finira. [Подождите, я не кончил. Я думаю, что вмешательство будет прочнее чем невмешательство И… Невозможно считать дело оконченным непринятием нашей депеши от 28 ноября. Чем то всё это кончится.]
И он отпустил руку Болконского, показывая тем, что теперь он совсем кончил.
– Demosthenes, je te reconnais au caillou que tu as cache dans ta bouche d'or! [Демосфен, я узнаю тебя по камешку, который ты скрываешь в своих золотых устах!] – сказал Билибин, y которого шапка волос подвинулась на голове от удовольствия.
Все засмеялись. Ипполит смеялся громче всех. Он, видимо, страдал, задыхался, но не мог удержаться от дикого смеха, растягивающего его всегда неподвижное лицо.
– Ну вот что, господа, – сказал Билибин, – Болконский мой гость в доме и здесь в Брюнне, и я хочу его угостить, сколько могу, всеми радостями здешней жизни. Ежели бы мы были в Брюнне, это было бы легко; но здесь, dans ce vilain trou morave [в этой скверной моравской дыре], это труднее, и я прошу у всех вас помощи. Il faut lui faire les honneurs de Brunn. [Надо ему показать Брюнн.] Вы возьмите на себя театр, я – общество, вы, Ипполит, разумеется, – женщин.
– Надо ему показать Амели, прелесть! – сказал один из наших, целуя кончики пальцев.
– Вообще этого кровожадного солдата, – сказал Билибин, – надо обратить к более человеколюбивым взглядам.
– Едва ли я воспользуюсь вашим гостеприимством, господа, и теперь мне пора ехать, – взглядывая на часы, сказал Болконский.
– Куда?
– К императору.
– О! о! о!
– Ну, до свидания, Болконский! До свидания, князь; приезжайте же обедать раньше, – пocлшaлиcь голоса. – Мы беремся за вас.
– Старайтесь как можно более расхваливать порядок в доставлении провианта и маршрутов, когда будете говорить с императором, – сказал Билибин, провожая до передней Болконского.
– И желал бы хвалить, но не могу, сколько знаю, – улыбаясь отвечал Болконский.
– Ну, вообще как можно больше говорите. Его страсть – аудиенции; а говорить сам он не любит и не умеет, как увидите.


На выходе император Франц только пристально вгляделся в лицо князя Андрея, стоявшего в назначенном месте между австрийскими офицерами, и кивнул ему своей длинной головой. Но после выхода вчерашний флигель адъютант с учтивостью передал Болконскому желание императора дать ему аудиенцию.
Император Франц принял его, стоя посредине комнаты. Перед тем как начинать разговор, князя Андрея поразило то, что император как будто смешался, не зная, что сказать, и покраснел.
– Скажите, когда началось сражение? – спросил он поспешно.
Князь Андрей отвечал. После этого вопроса следовали другие, столь же простые вопросы: «здоров ли Кутузов? как давно выехал он из Кремса?» и т. п. Император говорил с таким выражением, как будто вся цель его состояла только в том, чтобы сделать известное количество вопросов. Ответы же на эти вопросы, как было слишком очевидно, не могли интересовать его.
– В котором часу началось сражение? – спросил император.
– Не могу донести вашему величеству, в котором часу началось сражение с фронта, но в Дюренштейне, где я находился, войско начало атаку в 6 часу вечера, – сказал Болконский, оживляясь и при этом случае предполагая, что ему удастся представить уже готовое в его голове правдивое описание всего того, что он знал и видел.
Но император улыбнулся и перебил его:
– Сколько миль?
– Откуда и докуда, ваше величество?
– От Дюренштейна до Кремса?
– Три с половиною мили, ваше величество.
– Французы оставили левый берег?
– Как доносили лазутчики, в ночь на плотах переправились последние.
– Достаточно ли фуража в Кремсе?
– Фураж не был доставлен в том количестве…
Император перебил его.
– В котором часу убит генерал Шмит?…
– В семь часов, кажется.
– В 7 часов. Очень печально! Очень печально!
Император сказал, что он благодарит, и поклонился. Князь Андрей вышел и тотчас же со всех сторон был окружен придворными. Со всех сторон глядели на него ласковые глаза и слышались ласковые слова. Вчерашний флигель адъютант делал ему упреки, зачем он не остановился во дворце, и предлагал ему свой дом. Военный министр подошел, поздравляя его с орденом Марии Терезии З й степени, которым жаловал его император. Камергер императрицы приглашал его к ее величеству. Эрцгерцогиня тоже желала его видеть. Он не знал, кому отвечать, и несколько секунд собирался с мыслями. Русский посланник взял его за плечо, отвел к окну и стал говорить с ним.
Вопреки словам Билибина, известие, привезенное им, было принято радостно. Назначено было благодарственное молебствие. Кутузов был награжден Марией Терезией большого креста, и вся армия получила награды. Болконский получал приглашения со всех сторон и всё утро должен был делать визиты главным сановникам Австрии. Окончив свои визиты в пятом часу вечера, мысленно сочиняя письмо отцу о сражении и о своей поездке в Брюнн, князь Андрей возвращался домой к Билибину. У крыльца дома, занимаемого Билибиным, стояла до половины уложенная вещами бричка, и Франц, слуга Билибина, с трудом таща чемодан, вышел из двери.
Прежде чем ехать к Билибину, князь Андрей поехал в книжную лавку запастись на поход книгами и засиделся в лавке.
– Что такое? – спросил Болконский.
– Ach, Erlaucht? – сказал Франц, с трудом взваливая чемодан в бричку. – Wir ziehen noch weiter. Der Bosewicht ist schon wieder hinter uns her! [Ах, ваше сиятельство! Мы отправляемся еще далее. Злодей уж опять за нами по пятам.]
– Что такое? Что? – спрашивал князь Андрей.
Билибин вышел навстречу Болконскому. На всегда спокойном лице Билибина было волнение.
– Non, non, avouez que c'est charmant, – говорил он, – cette histoire du pont de Thabor (мост в Вене). Ils l'ont passe sans coup ferir. [Нет, нет, признайтесь, что это прелесть, эта история с Таборским мостом. Они перешли его без сопротивления.]
Князь Андрей ничего не понимал.
– Да откуда же вы, что вы не знаете того, что уже знают все кучера в городе?
– Я от эрцгерцогини. Там я ничего не слыхал.
– И не видали, что везде укладываются?
– Не видал… Да в чем дело? – нетерпеливо спросил князь Андрей.
– В чем дело? Дело в том, что французы перешли мост, который защищает Ауэсперг, и мост не взорвали, так что Мюрат бежит теперь по дороге к Брюнну, и нынче завтра они будут здесь.
– Как здесь? Да как же не взорвали мост, когда он минирован?
– А это я у вас спрашиваю. Этого никто, и сам Бонапарте, не знает.
Болконский пожал плечами.
– Но ежели мост перейден, значит, и армия погибла: она будет отрезана, – сказал он.
– В этом то и штука, – отвечал Билибин. – Слушайте. Вступают французы в Вену, как я вам говорил. Всё очень хорошо. На другой день, то есть вчера, господа маршалы: Мюрат Ланн и Бельяр, садятся верхом и отправляются на мост. (Заметьте, все трое гасконцы.) Господа, – говорит один, – вы знаете, что Таборский мост минирован и контраминирован, и что перед ним грозный tete de pont и пятнадцать тысяч войска, которому велено взорвать мост и нас не пускать. Но нашему государю императору Наполеону будет приятно, ежели мы возьмем этот мост. Проедемте втроем и возьмем этот мост. – Поедемте, говорят другие; и они отправляются и берут мост, переходят его и теперь со всею армией по сю сторону Дуная направляются на нас, на вас и на ваши сообщения.
– Полноте шутить, – грустно и серьезно сказал князь Андрей.
Известие это было горестно и вместе с тем приятно князю Андрею.
Как только он узнал, что русская армия находится в таком безнадежном положении, ему пришло в голову, что ему то именно предназначено вывести русскую армию из этого положения, что вот он, тот Тулон, который выведет его из рядов неизвестных офицеров и откроет ему первый путь к славе! Слушая Билибина, он соображал уже, как, приехав к армии, он на военном совете подаст мнение, которое одно спасет армию, и как ему одному будет поручено исполнение этого плана.
– Полноте шутить, – сказал он.
– Не шучу, – продолжал Билибин, – ничего нет справедливее и печальнее. Господа эти приезжают на мост одни и поднимают белые платки; уверяют, что перемирие, и что они, маршалы, едут для переговоров с князем Ауэрспергом. Дежурный офицер пускает их в tete de pont. [мостовое укрепление.] Они рассказывают ему тысячу гасконских глупостей: говорят, что война кончена, что император Франц назначил свидание Бонапарту, что они желают видеть князя Ауэрсперга, и тысячу гасконад и проч. Офицер посылает за Ауэрспергом; господа эти обнимают офицеров, шутят, садятся на пушки, а между тем французский баталион незамеченный входит на мост, сбрасывает мешки с горючими веществами в воду и подходит к tete de pont. Наконец, является сам генерал лейтенант, наш милый князь Ауэрсперг фон Маутерн. «Милый неприятель! Цвет австрийского воинства, герой турецких войн! Вражда кончена, мы можем подать друг другу руку… император Наполеон сгорает желанием узнать князя Ауэрсперга». Одним словом, эти господа, не даром гасконцы, так забрасывают Ауэрсперга прекрасными словами, он так прельщен своею столь быстро установившеюся интимностью с французскими маршалами, так ослеплен видом мантии и страусовых перьев Мюрата, qu'il n'y voit que du feu, et oubl celui qu'il devait faire faire sur l'ennemi. [Что он видит только их огонь и забывает о своем, о том, который он обязан был открыть против неприятеля.] (Несмотря на живость своей речи, Билибин не забыл приостановиться после этого mot, чтобы дать время оценить его.) Французский баталион вбегает в tete de pont, заколачивают пушки, и мост взят. Нет, но что лучше всего, – продолжал он, успокоиваясь в своем волнении прелестью собственного рассказа, – это то, что сержант, приставленный к той пушке, по сигналу которой должно было зажигать мины и взрывать мост, сержант этот, увидав, что французские войска бегут на мост, хотел уже стрелять, но Ланн отвел его руку. Сержант, который, видно, был умнее своего генерала, подходит к Ауэрспергу и говорит: «Князь, вас обманывают, вот французы!» Мюрат видит, что дело проиграно, ежели дать говорить сержанту. Он с удивлением (настоящий гасконец) обращается к Ауэрспергу: «Я не узнаю столь хваленую в мире австрийскую дисциплину, – говорит он, – и вы позволяете так говорить с вами низшему чину!» C'est genial. Le prince d'Auersperg se pique d'honneur et fait mettre le sergent aux arrets. Non, mais avouez que c'est charmant toute cette histoire du pont de Thabor. Ce n'est ni betise, ni lachete… [Это гениально. Князь Ауэрсперг оскорбляется и приказывает арестовать сержанта. Нет, признайтесь, что это прелесть, вся эта история с мостом. Это не то что глупость, не то что подлость…]
– С'est trahison peut etre, [Быть может, измена,] – сказал князь Андрей, живо воображая себе серые шинели, раны, пороховой дым, звуки пальбы и славу, которая ожидает его.
– Non plus. Cela met la cour dans de trop mauvais draps, – продолжал Билибин. – Ce n'est ni trahison, ni lachete, ni betise; c'est comme a Ulm… – Он как будто задумался, отыскивая выражение: – c'est… c'est du Mack. Nous sommes mackes , [Также нет. Это ставит двор в самое нелепое положение; это ни измена, ни подлость, ни глупость; это как при Ульме, это… это Маковщина . Мы обмаковались. ] – заключил он, чувствуя, что он сказал un mot, и свежее mot, такое mot, которое будет повторяться.
Собранные до тех пор складки на лбу быстро распустились в знак удовольствия, и он, слегка улыбаясь, стал рассматривать свои ногти.
– Куда вы? – сказал он вдруг, обращаясь к князю Андрею, который встал и направился в свою комнату.
– Я еду.
– Куда?
– В армию.
– Да вы хотели остаться еще два дня?
– А теперь я еду сейчас.
И князь Андрей, сделав распоряжение об отъезде, ушел в свою комнату.
– Знаете что, мой милый, – сказал Билибин, входя к нему в комнату. – Я подумал об вас. Зачем вы поедете?
И в доказательство неопровержимости этого довода складки все сбежали с лица.
Князь Андрей вопросительно посмотрел на своего собеседника и ничего не ответил.
– Зачем вы поедете? Я знаю, вы думаете, что ваш долг – скакать в армию теперь, когда армия в опасности. Я это понимаю, mon cher, c'est de l'heroisme. [мой дорогой, это героизм.]
– Нисколько, – сказал князь Андрей.
– Но вы un philoSophiee, [философ,] будьте же им вполне, посмотрите на вещи с другой стороны, и вы увидите, что ваш долг, напротив, беречь себя. Предоставьте это другим, которые ни на что более не годны… Вам не велено приезжать назад, и отсюда вас не отпустили; стало быть, вы можете остаться и ехать с нами, куда нас повлечет наша несчастная судьба. Говорят, едут в Ольмюц. А Ольмюц очень милый город. И мы с вами вместе спокойно поедем в моей коляске.
– Перестаньте шутить, Билибин, – сказал Болконский.
– Я говорю вам искренно и дружески. Рассудите. Куда и для чего вы поедете теперь, когда вы можете оставаться здесь? Вас ожидает одно из двух (он собрал кожу над левым виском): или не доедете до армии и мир будет заключен, или поражение и срам со всею кутузовскою армией.
И Билибин распустил кожу, чувствуя, что дилемма его неопровержима.
– Этого я не могу рассудить, – холодно сказал князь Андрей, а подумал: «еду для того, чтобы спасти армию».
– Mon cher, vous etes un heros, [Мой дорогой, вы – герой,] – сказал Билибин.


В ту же ночь, откланявшись военному министру, Болконский ехал в армию, сам не зная, где он найдет ее, и опасаясь по дороге к Кремсу быть перехваченным французами.
В Брюнне всё придворное население укладывалось, и уже отправлялись тяжести в Ольмюц. Около Эцельсдорфа князь Андрей выехал на дорогу, по которой с величайшею поспешностью и в величайшем беспорядке двигалась русская армия. Дорога была так запружена повозками, что невозможно было ехать в экипаже. Взяв у казачьего начальника лошадь и казака, князь Андрей, голодный и усталый, обгоняя обозы, ехал отыскивать главнокомандующего и свою повозку. Самые зловещие слухи о положении армии доходили до него дорогой, и вид беспорядочно бегущей армии подтверждал эти слухи.
«Cette armee russe que l'or de l'Angleterre a transportee, des extremites de l'univers, nous allons lui faire eprouver le meme sort (le sort de l'armee d'Ulm)», [«Эта русская армия, которую английское золото перенесло сюда с конца света, испытает ту же участь (участь ульмской армии)».] вспоминал он слова приказа Бонапарта своей армии перед началом кампании, и слова эти одинаково возбуждали в нем удивление к гениальному герою, чувство оскорбленной гордости и надежду славы. «А ежели ничего не остается, кроме как умереть? думал он. Что же, коли нужно! Я сделаю это не хуже других».
Князь Андрей с презрением смотрел на эти бесконечные, мешавшиеся команды, повозки, парки, артиллерию и опять повозки, повозки и повозки всех возможных видов, обгонявшие одна другую и в три, в четыре ряда запружавшие грязную дорогу. Со всех сторон, назади и впереди, покуда хватал слух, слышались звуки колес, громыхание кузовов, телег и лафетов, лошадиный топот, удары кнутом, крики понуканий, ругательства солдат, денщиков и офицеров. По краям дороги видны были беспрестанно то павшие ободранные и неободранные лошади, то сломанные повозки, у которых, дожидаясь чего то, сидели одинокие солдаты, то отделившиеся от команд солдаты, которые толпами направлялись в соседние деревни или тащили из деревень кур, баранов, сено или мешки, чем то наполненные.
На спусках и подъемах толпы делались гуще, и стоял непрерывный стон криков. Солдаты, утопая по колена в грязи, на руках подхватывали орудия и фуры; бились кнуты, скользили копыта, лопались постромки и надрывались криками груди. Офицеры, заведывавшие движением, то вперед, то назад проезжали между обозами. Голоса их были слабо слышны посреди общего гула, и по лицам их видно было, что они отчаивались в возможности остановить этот беспорядок. «Voila le cher [„Вот дорогое] православное воинство“, подумал Болконский, вспоминая слова Билибина.
Желая спросить у кого нибудь из этих людей, где главнокомандующий, он подъехал к обозу. Прямо против него ехал странный, в одну лошадь, экипаж, видимо, устроенный домашними солдатскими средствами, представлявший середину между телегой, кабриолетом и коляской. В экипаже правил солдат и сидела под кожаным верхом за фартуком женщина, вся обвязанная платками. Князь Андрей подъехал и уже обратился с вопросом к солдату, когда его внимание обратили отчаянные крики женщины, сидевшей в кибиточке. Офицер, заведывавший обозом, бил солдата, сидевшего кучером в этой колясочке, за то, что он хотел объехать других, и плеть попадала по фартуку экипажа. Женщина пронзительно кричала. Увидав князя Андрея, она высунулась из под фартука и, махая худыми руками, выскочившими из под коврового платка, кричала:
– Адъютант! Господин адъютант!… Ради Бога… защитите… Что ж это будет?… Я лекарская жена 7 го егерского… не пускают; мы отстали, своих потеряли…
– В лепешку расшибу, заворачивай! – кричал озлобленный офицер на солдата, – заворачивай назад со шлюхой своею.
– Господин адъютант, защитите. Что ж это? – кричала лекарша.
– Извольте пропустить эту повозку. Разве вы не видите, что это женщина? – сказал князь Андрей, подъезжая к офицеру.
Офицер взглянул на него и, не отвечая, поворотился опять к солдату: – Я те объеду… Назад!…
– Пропустите, я вам говорю, – опять повторил, поджимая губы, князь Андрей.
– А ты кто такой? – вдруг с пьяным бешенством обратился к нему офицер. – Ты кто такой? Ты (он особенно упирал на ты ) начальник, что ль? Здесь я начальник, а не ты. Ты, назад, – повторил он, – в лепешку расшибу.
Это выражение, видимо, понравилось офицеру.
– Важно отбрил адъютантика, – послышался голос сзади.
Князь Андрей видел, что офицер находился в том пьяном припадке беспричинного бешенства, в котором люди не помнят, что говорят. Он видел, что его заступничество за лекарскую жену в кибиточке исполнено того, чего он боялся больше всего в мире, того, что называется ridicule [смешное], но инстинкт его говорил другое. Не успел офицер договорить последних слов, как князь Андрей с изуродованным от бешенства лицом подъехал к нему и поднял нагайку: