Превер, Жак

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Жак Превер
Jacques Prévert

Жак Превер в 1961 году
Имя при рождении:

Jacques Prévert

Дата рождения:

4 февраля 1900(1900-02-04)

Место рождения:

Нёйи-сюр-Сен, Франция

Дата смерти:

11 апреля 1977(1977-04-11) (77 лет)

Место смерти:

Омонвиль-ла-Петит (департамент Манш, Франция)

Гражданство:

Франция Франция

Род деятельности:

писатель, поэт, сценарист

Направление:

сюрреализм, символизм

Подпись:

[lib.ru/POEZIQ/PREWER Произведения на сайте Lib.ru]

Жак Превер (фр. Jacques Prévert; 4 февраля 1900, Нёйи-сюр-Сен — 11 апреля 1977, Омонвиль-ла-Петит, Манш) — французский поэт и кинодраматург.





Биография

Жак Превер родился в ближнем предместье Парижа, в Нёйи-сюр-Сен, в буржуазно-аристократической семье. В 15 лет, получив первый аттестат зрелости, Жак оставил наскучившую ему школу, предпочтя парижские бульвары, бистро, праздную толпу и богему как среду своего обитания. Эпоха была насыщена бурными событиями, и Превер ими жил, в них участвовал. Сразу же после Первой мировой войны настроениями и умами интеллигенции завладело течение сюрреалистов, и Превер был с ними, с провозгласившим сюрреализм Аполлинером. Последовали дружба с Пикассо, Танги, Дали, Эрнстом, Магриттом. В ту же пору он сблизился с коммунистами, входил в театральную группу эстрадных агитаторов ФПК «Октябрь», писал для неё много едких, обличающих капитализм памфлетов, сценариев и стихов.

Поездка в СССР

Группа «Октябрь» имела большой успех в стране и вместе с Превером в 1933 году была приглашена в Советский Союз, где её выступления прошли при переполненных аудиториях. Перед возвращением во Францию участникам было предложено подписать восторженное обращение со словами благодарности Сталину. Превер, несмотря на уговоры, отказался от этого наотрез. Авторитет его был настолько велик, что вся труппа, в которой были только члены французской компартии, последовала его примеру.

Активно сотрудничая с левыми, с Луи Арагоном, возглавлявшим отдел культуры ЦК ФКП, Превер и здесь выдерживал дистанцию, вёл себя независимо и в партии не состоял. На приглашения отвечал каламбуром: «Я, конечно, мог бы вступить в Коммунистическую партию, но ведь вы меня тут же упрячете в ячейку!» (По-французски «ячейка» и «тюремная камера» — омонимы). Политикой не занимался, оставаясь антимилитаристом, антиклерикалом, ненавистником буржуазии, обывательщины и любой казёнщины. Сальвадор Дали подметил: «Жак воюет с ненавистным ему злом не бомбами, а петардами».

Чтобы не попасть на военную службу, притворялся сумасшедшим. Одевался безукоризненно опрятно, но на свой манер, с артистичной небрежностью, с неизменной сигаретой или трубкой; был ловеласом, имел успех у женщин, причем у известных актрис, кинозвезд. Расставаясь со своей пассией, оставался с ней в прекрасных дружеских отношениях.

Сценарист

Превер писал киносценарии и тексты к песням. Фильмы по его сценариям ставились знаменитыми режиссёрами (такими, как Марсель Карне, Поль Гримо и Жан Ренуар), с участием знаменитых актёров: «Набережная туманов», «Забавная драма», «Вечерние посетители», «День начинается», «Дженни», «Ночные двери», «Дело в шляпе».

Особенность сценариев Превера, подкупавшая постановщиков и актеров, заключается в пропорционально умеренном сочетании возвышенной поэзии и реализма. Вершиной такого сочетания признан фильм по его сценарию «Дети райка», который жюри из 600 специалистов признало лучшим кинематографическим произведением века и решением ЮНЕСКО в числе ещё трёх лент объявлен мировым достоянием культуры. Актриса Арлетти, снимавшаяся в главной роли, назвала Превера «великим поэтом экрана».

Автор-песенник

Не меньшую славу обрел Превер и как автор песен — с 1928 по 1972 годы сделано 175 записей вокальных исполнений на его стихи. Все звезды эстрады имели в своем репертуаре песни на слова Превера — Катрин Соваж, Ив Монтан, Жюльетта Греко, Марлен Дитрих, Симона Синьоре, Тино Росси, Серж Генсбур. Коронным исполнением в программе Эдит Пиаф были преверовские «Опавшие листья»… В 1954 году за те же «Опавшие листья» Ив Монтан награждается «Золотым диском» — по случаю продажи миллионного экземпляра этой пластинки в его исполнении. Но Роже Вильям побивает рекорд — его запись расходится в двух миллионах…

Поэт

Первый свой поэтический сборник «Слова» Превер издал, будучи маститым литератором, в 1946 году. Ныне эта широко известная книжечка в 250 страниц издана таким тиражом, о котором не может мечтать ни один поэт — три миллиона экземпляров! В сборник вошло то, что Превер писывал, для себя, сочинял в разное время, не помышляя о публикации. Это хаотичная, бессистемная мозаика впечатлений, размышлений, наблюдений. В послевоенной Франции «Слова» прозвучали как задушевное откровение человека, влюбленного в жизнь. Книга наделала много шума и шла нарасхват.

Критика поэтического творчества

Феномен Превера до сих пор всесторонне исследуется, изучается: как ему удалось взять такой мощный аккорд, что резонанс прозвучал по всей стране и не смолкает по сей день? Принимали его поэзию отнюдь не все и беспощадно-разгромных статей в прессе было не меньше, чем хвалебных. Если Сартр восхищался «смелым реформатором стиха» и «анархистом-мечтателем», то Камю называл его не иначе, как «лирическим клоуном, возомнившим себя Гойей».

Превер при неоднозначности отношения к нему был дерзким реформатором свободного стиха — без рифмы, но с определенным внутренним ритмом и музыкальностью строф. Нет в его стихах и знаков препинания. Превер говорил: «Я вываливаю груду слов о том, о чем хочу сказать, не собираясь никому навязывать, как их следует читать, произносить. Пусть каждый делает это, как он хочет — по своему настроению, со своей интонацией».

Сценарии к фильмам

Библиография

  • «Семейные воспоминания, или Ангел-охранник» (1930)
  • «Попытка изобразить обед голов в Париже, во Франции» (1931)
  • «Штык в землю» (1936)
  • «События» (1937)
  • «Слова» („Paroles“, 1946)
  • «Истории» (1946)
  • «Сказки» („Contes pour enfants pas sages“, 1947)
  • «Зрелище» („Spectacle“, 1951)
  • «Дождь и ведро» („La pluie et le beau temps“, 1955)
  • «Цирк Изиса» („Le Cirque d'Izis“, с фотографиями Изиса Бидерманаса и работами Марка Шагала, 1965)

Публикации на русском языке

  • Стихи. Пер. М. Кудинова. М., Изд. иностранной литературы, 1960. — 88 с.
  • Избранная лирика. М., Молодая гвардия, 1967. — 48 с.
  • Избранные стихи. Пер. М.Кудинова. М., Прогресс, 1967. — 176 с.
  • Дети райка. Киносценарии. М., Искусство, 1986. — 320 с.
  • Песня для вас. Л.: Детская литература, 1988 (Поэтическая библиотечка школьника). 192 с., 100 000 экз. ISBN 5-08-000051-1
  • Стихи // Поэзия французского сюрреализма. Санкт-Петербург: Амфора, 2003. С. 251—266, 430—432
  • Жак Превер // Стихи французских поэтов для детей. М., Самокат, 2006. С. 9-22
  • Стихотворения (двуязычное издание). М., Текст, 2009.
  • Зрелище. Пьесы и стихотворения. М., Текст, 2000.

Напишите отзыв о статье "Превер, Жак"

Примечания

Ссылки

  • [www.imdb.com/name/nm0699535 На сайте IMDB]

Отрывок, характеризующий Превер, Жак

«Славно! Такая будет лошадь!» сказал он сам себе и, улыбаясь и придерживая саблю, взбежал на крыльцо, погромыхивая шпорами. Хозяин немец, в фуфайке и колпаке, с вилами, которыми он вычищал навоз, выглянул из коровника. Лицо немца вдруг просветлело, как только он увидал Ростова. Он весело улыбнулся и подмигнул: «Schon, gut Morgen! Schon, gut Morgen!» [Прекрасно, доброго утра!] повторял он, видимо, находя удовольствие в приветствии молодого человека.
– Schon fleissig! [Уже за работой!] – сказал Ростов всё с тою же радостною, братскою улыбкой, какая не сходила с его оживленного лица. – Hoch Oestreicher! Hoch Russen! Kaiser Alexander hoch! [Ура Австрийцы! Ура Русские! Император Александр ура!] – обратился он к немцу, повторяя слова, говоренные часто немцем хозяином.
Немец засмеялся, вышел совсем из двери коровника, сдернул
колпак и, взмахнув им над головой, закричал:
– Und die ganze Welt hoch! [И весь свет ура!]
Ростов сам так же, как немец, взмахнул фуражкой над головой и, смеясь, закричал: «Und Vivat die ganze Welt»! Хотя не было никакой причины к особенной радости ни для немца, вычищавшего свой коровник, ни для Ростова, ездившего со взводом за сеном, оба человека эти с счастливым восторгом и братскою любовью посмотрели друг на друга, потрясли головами в знак взаимной любви и улыбаясь разошлись – немец в коровник, а Ростов в избу, которую занимал с Денисовым.
– Что барин? – спросил он у Лаврушки, известного всему полку плута лакея Денисова.
– С вечера не бывали. Верно, проигрались, – отвечал Лаврушка. – Уж я знаю, коли выиграют, рано придут хвастаться, а коли до утра нет, значит, продулись, – сердитые придут. Кофею прикажете?
– Давай, давай.
Через 10 минут Лаврушка принес кофею. Идут! – сказал он, – теперь беда. – Ростов заглянул в окно и увидал возвращающегося домой Денисова. Денисов был маленький человек с красным лицом, блестящими черными глазами, черными взлохмоченными усами и волосами. На нем был расстегнутый ментик, спущенные в складках широкие чикчиры, и на затылке была надета смятая гусарская шапочка. Он мрачно, опустив голову, приближался к крыльцу.
– Лавг'ушка, – закричал он громко и сердито. – Ну, снимай, болван!
– Да я и так снимаю, – отвечал голос Лаврушки.
– А! ты уж встал, – сказал Денисов, входя в комнату.
– Давно, – сказал Ростов, – я уже за сеном сходил и фрейлен Матильда видел.
– Вот как! А я пг'одулся, бг'ат, вчег'а, как сукин сын! – закричал Денисов, не выговаривая р . – Такого несчастия! Такого несчастия! Как ты уехал, так и пошло. Эй, чаю!
Денисов, сморщившись, как бы улыбаясь и выказывая свои короткие крепкие зубы, начал обеими руками с короткими пальцами лохматить, как пес, взбитые черные, густые волосы.
– Чог'т меня дег'нул пойти к этой кг'ысе (прозвище офицера), – растирая себе обеими руками лоб и лицо, говорил он. – Можешь себе пг'едставить, ни одной каг'ты, ни одной, ни одной каг'ты не дал.
Денисов взял подаваемую ему закуренную трубку, сжал в кулак, и, рассыпая огонь, ударил ею по полу, продолжая кричать.
– Семпель даст, паг'оль бьет; семпель даст, паг'оль бьет.
Он рассыпал огонь, разбил трубку и бросил ее. Денисов помолчал и вдруг своими блестящими черными глазами весело взглянул на Ростова.
– Хоть бы женщины были. А то тут, кг'оме как пить, делать нечего. Хоть бы дг'аться ског'ей.
– Эй, кто там? – обратился он к двери, заслышав остановившиеся шаги толстых сапог с бряцанием шпор и почтительное покашливанье.
– Вахмистр! – сказал Лаврушка.
Денисов сморщился еще больше.
– Сквег'но, – проговорил он, бросая кошелек с несколькими золотыми. – Г`остов, сочти, голубчик, сколько там осталось, да сунь кошелек под подушку, – сказал он и вышел к вахмистру.
Ростов взял деньги и, машинально, откладывая и ровняя кучками старые и новые золотые, стал считать их.
– А! Телянин! Здог'ово! Вздули меня вчег'а! – послышался голос Денисова из другой комнаты.
– У кого? У Быкова, у крысы?… Я знал, – сказал другой тоненький голос, и вслед за тем в комнату вошел поручик Телянин, маленький офицер того же эскадрона.
Ростов кинул под подушку кошелек и пожал протянутую ему маленькую влажную руку. Телянин был перед походом за что то переведен из гвардии. Он держал себя очень хорошо в полку; но его не любили, и в особенности Ростов не мог ни преодолеть, ни скрывать своего беспричинного отвращения к этому офицеру.
– Ну, что, молодой кавалерист, как вам мой Грачик служит? – спросил он. (Грачик была верховая лошадь, подъездок, проданная Теляниным Ростову.)
Поручик никогда не смотрел в глаза человеку, с кем говорил; глаза его постоянно перебегали с одного предмета на другой.
– Я видел, вы нынче проехали…
– Да ничего, конь добрый, – отвечал Ростов, несмотря на то, что лошадь эта, купленная им за 700 рублей, не стоила и половины этой цены. – Припадать стала на левую переднюю… – прибавил он. – Треснуло копыто! Это ничего. Я вас научу, покажу, заклепку какую положить.
– Да, покажите пожалуйста, – сказал Ростов.
– Покажу, покажу, это не секрет. А за лошадь благодарить будете.
– Так я велю привести лошадь, – сказал Ростов, желая избавиться от Телянина, и вышел, чтобы велеть привести лошадь.
В сенях Денисов, с трубкой, скорчившись на пороге, сидел перед вахмистром, который что то докладывал. Увидав Ростова, Денисов сморщился и, указывая через плечо большим пальцем в комнату, в которой сидел Телянин, поморщился и с отвращением тряхнулся.
– Ох, не люблю молодца, – сказал он, не стесняясь присутствием вахмистра.
Ростов пожал плечами, как будто говоря: «И я тоже, да что же делать!» и, распорядившись, вернулся к Телянину.
Телянин сидел всё в той же ленивой позе, в которой его оставил Ростов, потирая маленькие белые руки.
«Бывают же такие противные лица», подумал Ростов, входя в комнату.
– Что же, велели привести лошадь? – сказал Телянин, вставая и небрежно оглядываясь.
– Велел.
– Да пойдемте сами. Я ведь зашел только спросить Денисова о вчерашнем приказе. Получили, Денисов?
– Нет еще. А вы куда?
– Вот хочу молодого человека научить, как ковать лошадь, – сказал Телянин.
Они вышли на крыльцо и в конюшню. Поручик показал, как делать заклепку, и ушел к себе.
Когда Ростов вернулся, на столе стояла бутылка с водкой и лежала колбаса. Денисов сидел перед столом и трещал пером по бумаге. Он мрачно посмотрел в лицо Ростову.
– Ей пишу, – сказал он.
Он облокотился на стол с пером в руке, и, очевидно обрадованный случаю быстрее сказать словом всё, что он хотел написать, высказывал свое письмо Ростову.
– Ты видишь ли, дг'уг, – сказал он. – Мы спим, пока не любим. Мы дети пг`axa… а полюбил – и ты Бог, ты чист, как в пег'вый день создания… Это еще кто? Гони его к чог'ту. Некогда! – крикнул он на Лаврушку, который, нисколько не робея, подошел к нему.
– Да кому ж быть? Сами велели. Вахмистр за деньгами пришел.
Денисов сморщился, хотел что то крикнуть и замолчал.
– Сквег'но дело, – проговорил он про себя. – Сколько там денег в кошельке осталось? – спросил он у Ростова.
– Семь новых и три старых.
– Ах,сквег'но! Ну, что стоишь, чучела, пошли вахмистг'а, – крикнул Денисов на Лаврушку.
– Пожалуйста, Денисов, возьми у меня денег, ведь у меня есть, – сказал Ростов краснея.
– Не люблю у своих занимать, не люблю, – проворчал Денисов.
– А ежели ты у меня не возьмешь деньги по товарищески, ты меня обидишь. Право, у меня есть, – повторял Ростов.
– Да нет же.
И Денисов подошел к кровати, чтобы достать из под подушки кошелек.
– Ты куда положил, Ростов?
– Под нижнюю подушку.
– Да нету.
Денисов скинул обе подушки на пол. Кошелька не было.
– Вот чудо то!
– Постой, ты не уронил ли? – сказал Ростов, по одной поднимая подушки и вытрясая их.
Он скинул и отряхнул одеяло. Кошелька не было.
– Уж не забыл ли я? Нет, я еще подумал, что ты точно клад под голову кладешь, – сказал Ростов. – Я тут положил кошелек. Где он? – обратился он к Лаврушке.
– Я не входил. Где положили, там и должен быть.
– Да нет…
– Вы всё так, бросите куда, да и забудете. В карманах то посмотрите.
– Нет, коли бы я не подумал про клад, – сказал Ростов, – а то я помню, что положил.


Источник — «http://wiki-org.ru/wiki/index.php?title=Превер,_Жак&oldid=80915035»