Президентские выборы во Франции (2002)

</th> </table>

Президентские выборы во Франции 2002 года получили широкий международный резонанс, поскольку ознаменовались скандальной сенсацией. Неожиданно главный соперник действующего президента республики Жака Ширака премьер-министр Франции социалист Лионель Жоспен не прошёл во второй тур, уступив в первом туре 21 апреля менее 1 % ультраправому кандидату, лидеру Национального фронта Жан Мари Ле Пену. Это второй случай в послевоенной истории Франции, когда левые потерпели поражение в первом туре президентских выборов (первый раз в 1969, когда во второй тур вышли голлист Жорж Помпиду и центрист Ален Поэр).

На поражение Жоспена отчасти повлияла распылённость левого электората (например, три кандидата-троцкиста — Оливье Безансно, Арлетт Лагийе и Даниэль Глюкштейн — набрали в совокупности 10 % голосов, то есть почти 3 миллиона голосов; в то же время, Робер Ю от Французской коммунистической партии получил рекордно низкий для своей партии результат — менее 4 %), отчасти непопулярные антисоциальные реформы и вялая избирательная кампания, а также самый высокий с 1969 уровень неявки избирателей. Успех Ле Пена стал частью общеевропейской тенденции усиления националистов. Путь к президентскому олимпу лидер Национального фронта начал в 1974 и с тех пор неуклонно улучшал свой результат с 0,74 % до 15 % в 1995.

За Ле Пеном закрепилась репутация расиста и демагога, хотя он не был самым радикальным (2,3 % голосов получил ещё более правый Брюно Мегре). Ле Пен выступал под лозунгами защиты от криминала и усиления Франции на международной арене. В его программе содержались положения о высылке нелегальных иммигрантов, ограничении избирательных прав иностранцев, отмене автоматического приобретения гражданства, выходе из Маастрихского договора и Шенгенских соглашений, а также проведение референдумов о введении смертной казни и отмене евро. Наилучшие результаты Ле Пен показал в восточных департаментах Франции вдоль границы (получив там относительное большинство). Выход националиста и еврофоба во второй тур вызвал шок, как в самой Франции, так и за её пределами. В крупных городах страны прошли многотысячные антилепеновские митинги, в том числе приуроченные к 1 мая (в знак единства нации на ней выставлялись не красные флаги, а государственные). Ведущие мировые деятели выступили с озабоченными заявлениями. Некоторые израильские политики даже призвали евреев срочно уезжать из Франции. Мировая пресса изобиловала апокалиптическими комментариями и предвещала угрозу неонацизма. Зазвучали утверждения о «болезни Франции», дефектах её избирательной системы и «ответственности избирателей». Свою поддержку Ле Пену выразили другие ультраправые европейские политики, такие как Йорг Хайдер в Австрии и Владимир Жириновский в России.

В этой ситуации положение Жака Ширака чрезвычайно облегчилось; не только его умеренно правые оппоненты, но и практически все левые призвали либо поддержать Ширака как «меньшее зло», либо мобилизоваться против Ле Пена. Он без труда получил подавляющее большинство голосов во втором туре 5 мая. Его соперник смог улучшить свой результат лишь незначительно (менее, чем на 1%). Однако результаты второго тура наглядно продемонстрировали, что Национальный фронт имеет уверенный электорат, готовый голосовать за его лидера снова и снова. Это были единственные всенародные президентские выборы во Франции, где во втором туре один и тот же кандидат победил во всех департаментах.

Статистика

Первый тур

21 апреля 2002

← 1995   2007 →
Президентские выборы во Франции

21 апреля и 5 мая 2002 года
Явка избирателей:	71,6 % в первом туре, 79,71 % во втором
Кандидат:	Жак Ширак	Жан-Мари Ле Пен	Лионель Жоспен
Партия:	Объединение в поддержку республики	Национальный фронт	Социалистическая партия
Голосов в первом туре:	5 665 855 (19,88 %)	4 804 713 (16,86 %)	4 610 113 (16,18 %)
Голосов во втором туре:	25 537 956 (82,21 %)	5 525 032 (17,79 %)
Прочие кандидаты:	см. ниже
Результат выборов:	Жак Ширак переизбран президентом на 2 срок

Зарегистрировано избирателей:	41 194 689
Проголосовало избирателей:	29 495 733
Из них:
недействительных и незаполненных бюллетеней:	997 262 3,38 %
действительных бюллетеней:	28 498 471 100,00 %

Кандидат	Партия	Число голосов	Процент
Жак Ширак	Объединение в поддержку республики (RPR)	5,665,855	19.88 %
Жан-Мари Ле Пен	Национальный фронт	4,804,713	16.86 %
Лионель Жоспен	Французская социалистическая партия (PS)	4,610,113	16.18 %
Франсуа Байру	Союз за французскую демократию (UDF)	1,949,170	6.84 %
Арлетт Лагийе	Рабочая борьба	1,630,045	5.72 %
Жан-Пьер Шевенман	Движение граждан	1,518,528	5.33 %
Ноэль Мамер	Зелёные	1,495,724	5,25 %
Оливье Безансно	Революционная коммунистическая лига	1,210,562	4,25 %
Жан Сен-Жосс	Охота, рыбалка, природа, традиции	1,204,689	4.23 %
Ален Мадлен	Либеральные демократы	1,113,484	3.91 %
Робер Ю	Французская коммунистическая партия (PCF)	960,480	3.37 %
Брюно Мегре	Национальное республиканское движение	667,026	2.34 %
Кристьен Тобира	Левая радикальная партия	660,447	2.32 %
Коринн Лепаж	Участие — 21 век	535,837	1.88 %
Кристин Бутэн	Союз за французскую демократию	339,112	1.19 %
Даниэль Глюкштейн	Партия трудящихся	132,686	0.47 %

Второй тур

5 мая 2002

Зарегистрировано избирателей:	41 191 169
Проголосовавших избирателей:	32 832 295
Из них:
недействительных и незаполненных бюллетеней:	1 769 307 5,39 %
действительных бюллетеней:	31 062 988 100,00 %

Жак Ширак, Объединение в поддержку Республики	25,537,956	82.21 %
Жан-Мари Ле Пен, Национальный фронт	5,525,032	17.79 %

Отрывок, характеризующий Президентские выборы во Франции (2002)

– Слышишь? – сказал он.
Петя узнал звуки русских голосов, увидал у костров темные фигуры русских пленных. Спустившись вниз к мосту, Петя с Долоховым проехали часового, который, ни слова не сказав, мрачно ходил по мосту, и выехали в лощину, где дожидались казаки.
– Ну, теперь прощай. Скажи Денисову, что на заре, по первому выстрелу, – сказал Долохов и хотел ехать, но Петя схватился за него рукою.
– Нет! – вскрикнул он, – вы такой герой. Ах, как хорошо! Как отлично! Как я вас люблю.
– Хорошо, хорошо, – сказал Долохов, но Петя не отпускал его, и в темноте Долохов рассмотрел, что Петя нагибался к нему. Он хотел поцеловаться. Долохов поцеловал его, засмеялся и, повернув лошадь, скрылся в темноте.

Х
Вернувшись к караулке, Петя застал Денисова в сенях. Денисов в волнении, беспокойстве и досаде на себя, что отпустил Петю, ожидал его.
– Слава богу! – крикнул он. – Ну, слава богу! – повторял он, слушая восторженный рассказ Пети. – И чег'т тебя возьми, из за тебя не спал! – проговорил Денисов. – Ну, слава богу, тепег'ь ложись спать. Еще вздг'емнем до утг'а.
– Да… Нет, – сказал Петя. – Мне еще не хочется спать. Да я и себя знаю, ежели засну, так уж кончено. И потом я привык не спать перед сражением.
Петя посидел несколько времени в избе, радостно вспоминая подробности своей поездки и живо представляя себе то, что будет завтра. Потом, заметив, что Денисов заснул, он встал и пошел на двор.
На дворе еще было совсем темно. Дождик прошел, но капли еще падали с деревьев. Вблизи от караулки виднелись черные фигуры казачьих шалашей и связанных вместе лошадей. За избушкой чернелись две фуры, у которых стояли лошади, и в овраге краснелся догоравший огонь. Казаки и гусары не все спали: кое где слышались, вместе с звуком падающих капель и близкого звука жевания лошадей, негромкие, как бы шепчущиеся голоса.
Петя вышел из сеней, огляделся в темноте и подошел к фурам. Под фурами храпел кто то, и вокруг них стояли, жуя овес, оседланные лошади. В темноте Петя узнал свою лошадь, которую он называл Карабахом, хотя она была малороссийская лошадь, и подошел к ней.
– Ну, Карабах, завтра послужим, – сказал он, нюхая ее ноздри и целуя ее.
– Что, барин, не спите? – сказал казак, сидевший под фурой.
– Нет; а… Лихачев, кажется, тебя звать? Ведь я сейчас только приехал. Мы ездили к французам. – И Петя подробно рассказал казаку не только свою поездку, но и то, почему он ездил и почему он считает, что лучше рисковать своей жизнью, чем делать наобум Лазаря.
– Что же, соснули бы, – сказал казак.
– Нет, я привык, – отвечал Петя. – А что, у вас кремни в пистолетах не обились? Я привез с собою. Не нужно ли? Ты возьми.
Казак высунулся из под фуры, чтобы поближе рассмотреть Петю.
– Оттого, что я привык все делать аккуратно, – сказал Петя. – Иные так, кое как, не приготовятся, потом и жалеют. Я так не люблю.
– Это точно, – сказал казак.
– Да еще вот что, пожалуйста, голубчик, наточи мне саблю; затупи… (но Петя боялся солгать) она никогда отточена не была. Можно это сделать?
– Отчего ж, можно.
Лихачев встал, порылся в вьюках, и Петя скоро услыхал воинственный звук стали о брусок. Он влез на фуру и сел на край ее. Казак под фурой точил саблю.
– А что же, спят молодцы? – сказал Петя.
– Кто спит, а кто так вот.
– Ну, а мальчик что?
– Весенний то? Он там, в сенцах, завалился. Со страху спится. Уж рад то был.
Долго после этого Петя молчал, прислушиваясь к звукам. В темноте послышались шаги и показалась черная фигура.
– Что точишь? – спросил человек, подходя к фуре.
– А вот барину наточить саблю.
– Хорошее дело, – сказал человек, который показался Пете гусаром. – У вас, что ли, чашка осталась?
– А вон у колеса.
Гусар взял чашку.
– Небось скоро свет, – проговорил он, зевая, и прошел куда то.
Петя должен бы был знать, что он в лесу, в партии Денисова, в версте от дороги, что он сидит на фуре, отбитой у французов, около которой привязаны лошади, что под ним сидит казак Лихачев и натачивает ему саблю, что большое черное пятно направо – караулка, и красное яркое пятно внизу налево – догоравший костер, что человек, приходивший за чашкой, – гусар, который хотел пить; но он ничего не знал и не хотел знать этого. Он был в волшебном царстве, в котором ничего не было похожего на действительность. Большое черное пятно, может быть, точно была караулка, а может быть, была пещера, которая вела в самую глубь земли. Красное пятно, может быть, был огонь, а может быть – глаз огромного чудовища. Может быть, он точно сидит теперь на фуре, а очень может быть, что он сидит не на фуре, а на страшно высокой башне, с которой ежели упасть, то лететь бы до земли целый день, целый месяц – все лететь и никогда не долетишь. Может быть, что под фурой сидит просто казак Лихачев, а очень может быть, что это – самый добрый, храбрый, самый чудесный, самый превосходный человек на свете, которого никто не знает. Может быть, это точно проходил гусар за водой и пошел в лощину, а может быть, он только что исчез из виду и совсем исчез, и его не было.
Что бы ни увидал теперь Петя, ничто бы не удивило его. Он был в волшебном царстве, в котором все было возможно.
Он поглядел на небо. И небо было такое же волшебное, как и земля. На небе расчищало, и над вершинами дерев быстро бежали облака, как будто открывая звезды. Иногда казалось, что на небе расчищало и показывалось черное, чистое небо. Иногда казалось, что эти черные пятна были тучки. Иногда казалось, что небо высоко, высоко поднимается над головой; иногда небо спускалось совсем, так что рукой можно было достать его.
Петя стал закрывать глаза и покачиваться.
Капли капали. Шел тихий говор. Лошади заржали и подрались. Храпел кто то.
– Ожиг, жиг, ожиг, жиг… – свистела натачиваемая сабля. И вдруг Петя услыхал стройный хор музыки, игравшей какой то неизвестный, торжественно сладкий гимн. Петя был музыкален, так же как Наташа, и больше Николая, но он никогда не учился музыке, не думал о музыке, и потому мотивы, неожиданно приходившие ему в голову, были для него особенно новы и привлекательны. Музыка играла все слышнее и слышнее. Напев разрастался, переходил из одного инструмента в другой. Происходило то, что называется фугой, хотя Петя не имел ни малейшего понятия о том, что такое фуга. Каждый инструмент, то похожий на скрипку, то на трубы – но лучше и чище, чем скрипки и трубы, – каждый инструмент играл свое и, не доиграв еще мотива, сливался с другим, начинавшим почти то же, и с третьим, и с четвертым, и все они сливались в одно и опять разбегались, и опять сливались то в торжественно церковное, то в ярко блестящее и победное.
«Ах, да, ведь это я во сне, – качнувшись наперед, сказал себе Петя. – Это у меня в ушах. А может быть, это моя музыка. Ну, опять. Валяй моя музыка! Ну!..»
Он закрыл глаза. И с разных сторон, как будто издалека, затрепетали звуки, стали слаживаться, разбегаться, сливаться, и опять все соединилось в тот же сладкий и торжественный гимн. «Ах, это прелесть что такое! Сколько хочу и как хочу», – сказал себе Петя. Он попробовал руководить этим огромным хором инструментов.