Список президентов Венесуэлы
Поделись знанием:
– И не думал, полноте, ma tante.
– Ну хорошо, хорошо. О! какой ты!
Губернаторша подводила его к высокой и очень толстой старухе в голубом токе, только что кончившей свою карточную партию с самыми важными лицами в городе. Это была Мальвинцева, тетка княжны Марьи по матери, богатая бездетная вдова, жившая всегда в Воронеже. Она стояла, рассчитываясь за карты, когда Ростов подошел к ней. Она строго и важно прищурилась, взглянула на него и продолжала бранить генерала, выигравшего у нее.
– Очень рада, мой милый, – сказала она, протянув ему руку. – Милости прошу ко мне.
Поговорив о княжне Марье и покойнике ее отце, которого, видимо, не любила Мальвинцева, и расспросив о том, что Николай знал о князе Андрее, который тоже, видимо, не пользовался ее милостями, важная старуха отпустила его, повторив приглашение быть у нее.
Николай обещал и опять покраснел, когда откланивался Мальвинцевой. При упоминании о княжне Марье Ростов испытывал непонятное для него самого чувство застенчивости, даже страха.
Отходя от Мальвинцевой, Ростов хотел вернуться к танцам, но маленькая губернаторша положила свою пухленькую ручку на рукав Николая и, сказав, что ей нужно поговорить с ним, повела его в диванную, из которой бывшие в ней вышли тотчас же, чтобы не мешать губернаторше.
– Знаешь, mon cher, – сказала губернаторша с серьезным выражением маленького доброго лица, – вот это тебе точно партия; хочешь, я тебя сосватаю?
– Кого, ma tante? – спросил Николай.
– Княжну сосватаю. Катерина Петровна говорит, что Лили, а по моему, нет, – княжна. Хочешь? Я уверена, твоя maman благодарить будет. Право, какая девушка, прелесть! И она совсем не так дурна.
– Совсем нет, – как бы обидевшись, сказал Николай. – Я, ma tante, как следует солдату, никуда не напрашиваюсь и ни от чего не отказываюсь, – сказал Ростов прежде, чем он успел подумать о том, что он говорит.
– Так помни же: это не шутка.
– Какая шутка!
– Да, да, – как бы сама с собою говоря, сказала губернаторша. – А вот что еще, mon cher, entre autres. Vous etes trop assidu aupres de l'autre, la blonde. [мой друг. Ты слишком ухаживаешь за той, за белокурой.] Муж уж жалок, право…
– Ах нет, мы с ним друзья, – в простоте душевной сказал Николай: ему и в голову не приходило, чтобы такое веселое для него препровождение времени могло бы быть для кого нибудь не весело.
«Что я за глупость сказал, однако, губернаторше! – вдруг за ужином вспомнилось Николаю. – Она точно сватать начнет, а Соня?..» И, прощаясь с губернаторшей, когда она, улыбаясь, еще раз сказала ему: «Ну, так помни же», – он отвел ее в сторону:
– Но вот что, по правде вам сказать, ma tante…
– Что, что, мой друг; пойдем вот тут сядем.
Николай вдруг почувствовал желание и необходимость рассказать все свои задушевные мысли (такие, которые и не рассказал бы матери, сестре, другу) этой почти чужой женщине. Николаю потом, когда он вспоминал об этом порыве ничем не вызванной, необъяснимой откровенности, которая имела, однако, для него очень важные последствия, казалось (как это и кажется всегда людям), что так, глупый стих нашел; а между тем этот порыв откровенности, вместе с другими мелкими событиями, имел для него и для всей семьи огромные последствия.
– Вот что, ma tante. Maman меня давно женить хочет на богатой, но мне мысль одна эта противна, жениться из за денег.
– О да, понимаю, – сказала губернаторша.
– Но княжна Болконская, это другое дело; во первых, я вам правду скажу, она мне очень нравится, она по сердцу мне, и потом, после того как я ее встретил в таком положении, так странно, мне часто в голову приходило что это судьба. Особенно подумайте: maman давно об этом думала, но прежде мне ее не случалось встречать, как то все так случалось: не встречались. И во время, когда Наташа была невестой ее брата, ведь тогда мне бы нельзя было думать жениться на ней. Надо же, чтобы я ее встретил именно тогда, когда Наташина свадьба расстроилась, ну и потом всё… Да, вот что. Я никому не говорил этого и не скажу. А вам только.
Губернаторша пожала его благодарно за локоть.
– Вы знаете Софи, кузину? Я люблю ее, я обещал жениться и женюсь на ней… Поэтому вы видите, что про это не может быть и речи, – нескладно и краснея говорил Николай.
– Mon cher, mon cher, как же ты судишь? Да ведь у Софи ничего нет, а ты сам говорил, что дела твоего папа очень плохи. А твоя maman? Это убьет ее, раз. Потом Софи, ежели она девушка с сердцем, какая жизнь для нее будет? Мать в отчаянии, дела расстроены… Нет, mon cher, ты и Софи должны понять это.
Николай молчал. Ему приятно было слышать эти выводы.
– Все таки, ma tante, этого не может быть, – со вздохом сказал он, помолчав немного. – Да пойдет ли еще за меня княжна? и опять, она теперь в трауре. Разве можно об этом думать?
– Да разве ты думаешь, что я тебя сейчас и женю. Il y a maniere et maniere, [На все есть манера.] – сказала губернаторша.
– Какая вы сваха, ma tante… – сказал Nicolas, целуя ее пухлую ручку.
Приехав в Москву после своей встречи с Ростовым, княжна Марья нашла там своего племянника с гувернером и письмо от князя Андрея, который предписывал им их маршрут в Воронеж, к тетушке Мальвинцевой. Заботы о переезде, беспокойство о брате, устройство жизни в новом доме, новые лица, воспитание племянника – все это заглушило в душе княжны Марьи то чувство как будто искушения, которое мучило ее во время болезни и после кончины ее отца и в особенности после встречи с Ростовым. Она была печальна. Впечатление потери отца, соединявшееся в ее душе с погибелью России, теперь, после месяца, прошедшего с тех пор в условиях покойной жизни, все сильнее и сильнее чувствовалось ей. Она была тревожна: мысль об опасностях, которым подвергался ее брат – единственный близкий человек, оставшийся у нее, мучила ее беспрестанно. Она была озабочена воспитанием племянника, для которого она чувствовала себя постоянно неспособной; но в глубине души ее было согласие с самой собою, вытекавшее из сознания того, что она задавила в себе поднявшиеся было, связанные с появлением Ростова, личные мечтания и надежды.
Когда на другой день после своего вечера губернаторша приехала к Мальвинцевой и, переговорив с теткой о своих планах (сделав оговорку о том, что, хотя при теперешних обстоятельствах нельзя и думать о формальном сватовстве, все таки можно свести молодых людей, дать им узнать друг друга), и когда, получив одобрение тетки, губернаторша при княжне Марье заговорила о Ростове, хваля его и рассказывая, как он покраснел при упоминании о княжне, – княжна Марья испытала не радостное, но болезненное чувство: внутреннее согласие ее не существовало более, и опять поднялись желания, сомнения, упреки и надежды.
В те два дня, которые прошли со времени этого известия и до посещения Ростова, княжна Марья не переставая думала о том, как ей должно держать себя в отношении Ростова. То она решала, что она не выйдет в гостиную, когда он приедет к тетке, что ей, в ее глубоком трауре, неприлично принимать гостей; то она думала, что это будет грубо после того, что он сделал для нее; то ей приходило в голову, что ее тетка и губернаторша имеют какие то виды на нее и Ростова (их взгляды и слова иногда, казалось, подтверждали это предположение); то она говорила себе, что только она с своей порочностью могла думать это про них: не могли они не помнить, что в ее положении, когда еще она не сняла плерезы, такое сватовство было бы оскорбительно и ей, и памяти ее отца. Предполагая, что она выйдет к нему, княжна Марья придумывала те слова, которые он скажет ей и которые она скажет ему; и то слова эти казались ей незаслуженно холодными, то имеющими слишком большое значение. Больше же всего она при свидании с ним боялась за смущение, которое, она чувствовала, должно было овладеть ею и выдать ее, как скоро она его увидит.
Но когда, в воскресенье после обедни, лакей доложил в гостиной, что приехал граф Ростов, княжна не выказала смущения; только легкий румянец выступил ей на щеки, и глаза осветились новым, лучистым светом.
– Вы его видели, тетушка? – сказала княжна Марья спокойным голосом, сама не зная, как это она могла быть так наружно спокойна и естественна.
Когда Ростов вошел в комнату, княжна опустила на мгновенье голову, как бы предоставляя время гостю поздороваться с теткой, и потом, в самое то время, как Николай обратился к ней, она подняла голову и блестящими глазами встретила его взгляд. Полным достоинства и грации движением она с радостной улыбкой приподнялась, протянула ему свою тонкую, нежную руку и заговорила голосом, в котором в первый раз звучали новые, женские грудные звуки. M lle Bourienne, бывшая в гостиной, с недоумевающим удивлением смотрела на княжну Марью. Самая искусная кокетка, она сама не могла бы лучше маневрировать при встрече с человеком, которому надо было понравиться.
«Или ей черное так к лицу, или действительно она так похорошела, и я не заметила. И главное – этот такт и грация!» – думала m lle Bourienne.
Ежели бы княжна Марья в состоянии была думать в эту минуту, она еще более, чем m lle Bourienne, удивилась бы перемене, происшедшей в ней. С той минуты как она увидала это милое, любимое лицо, какая то новая сила жизни овладела ею и заставляла ее, помимо ее воли, говорить и действовать. Лицо ее, с того времени как вошел Ростов, вдруг преобразилось. Как вдруг с неожиданной поражающей красотой выступает на стенках расписного и резного фонаря та сложная искусная художественная работа, казавшаяся прежде грубою, темною и бессмысленною, когда зажигается свет внутри: так вдруг преобразилось лицо княжны Марьи. В первый раз вся та чистая духовная внутренняя работа, которою она жила до сих пор, выступила наружу. Вся ее внутренняя, недовольная собой работа, ее страдания, стремление к добру, покорность, любовь, самопожертвование – все это светилось теперь в этих лучистых глазах, в тонкой улыбке, в каждой черте ее нежного лица.
Ростов увидал все это так же ясно, как будто он знал всю ее жизнь. Он чувствовал, что существо, бывшее перед ним, было совсем другое, лучшее, чем все те, которые он встречал до сих пор, и лучшее, главное, чем он сам.
Разговор был самый простой и незначительный. Они говорили о войне, невольно, как и все, преувеличивая свою печаль об этом событии, говорили о последней встрече, причем Николай старался отклонять разговор на другой предмет, говорили о доброй губернаторше, о родных Николая и княжны Марьи.
Княжна Марья не говорила о брате, отвлекая разговор на другой предмет, как только тетка ее заговаривала об Андрее. Видно было, что о несчастиях России она могла говорить притворно, но брат ее был предмет, слишком близкий ее сердцу, и она не хотела и не могла слегка говорить о нем. Николай заметил это, как он вообще с несвойственной ему проницательной наблюдательностью замечал все оттенки характера княжны Марьи, которые все только подтверждали его убеждение, что она была совсем особенное и необыкновенное существо. Николай, точно так же, как и княжна Марья, краснел и смущался, когда ему говорили про княжну и даже когда он думал о ней, но в ее присутствии чувствовал себя совершенно свободным и говорил совсем не то, что он приготавливал, а то, что мгновенно и всегда кстати приходило ему в голову.
Во время короткого визита Николая, как и всегда, где есть дети, в минуту молчания Николай прибег к маленькому сыну князя Андрея, лаская его и спрашивая, хочет ли он быть гусаром? Он взял на руки мальчика, весело стал вертеть его и оглянулся на княжну Марью. Умиленный, счастливый и робкий взгляд следил за любимым ею мальчиком на руках любимого человека. Николай заметил и этот взгляд и, как бы поняв его значение, покраснел от удовольствия и добродушно весело стал целовать мальчика.
Княжна Марья не выезжала по случаю траура, а Николай не считал приличным бывать у них; но губернаторша все таки продолжала свое дело сватовства и, передав Николаю то лестное, что сказала про него княжна Марья, и обратно, настаивала на том, чтобы Ростов объяснился с княжной Марьей. Для этого объяснения она устроила свиданье между молодыми людьми у архиерея перед обедней.
Хотя Ростов и сказал губернаторше, что он не будет иметь никакого объяснения с княжной Марьей, но он обещался приехать.
Как в Тильзите Ростов не позволил себе усомниться в том, хорошо ли то, что признано всеми хорошим, точно так же и теперь, после короткой, но искренней борьбы между попыткой устроить свою жизнь по своему разуму и смиренным подчинением обстоятельствам, он выбрал последнее и предоставил себя той власти, которая его (он чувствовал) непреодолимо влекла куда то. Он знал, что, обещав Соне, высказать свои чувства княжне Марье было бы то, что он называл подлость. И он знал, что подлости никогда не сделает. Но он знал тоже (и не то, что знал, а в глубине души чувствовал), что, отдаваясь теперь во власть обстоятельств и людей, руководивших им, он не только не делает ничего дурного, но делает что то очень, очень важное, такое важное, чего он еще никогда не делал в жизни.
После его свиданья с княжной Марьей, хотя образ жизни его наружно оставался тот же, но все прежние удовольствия потеряли для него свою прелесть, и он часто думал о княжне Марье; но он никогда не думал о ней так, как он без исключения думал о всех барышнях, встречавшихся ему в свете, не так, как он долго и когда то с восторгом думал о Соне. О всех барышнях, как и почти всякий честный молодой человек, он думал как о будущей жене, примеривал в своем воображении к ним все условия супружеской жизни: белый капот, жена за самоваром, женина карета, ребятишки, maman и papa, их отношения с ней и т. д., и т. д., и эти представления будущего доставляли ему удовольствие; но когда он думал о княжне Марье, на которой его сватали, он никогда не мог ничего представить себе из будущей супружеской жизни. Ежели он и пытался, то все выходило нескладно и фальшиво. Ему только становилось жутко.
Страшное известие о Бородинском сражении, о наших потерях убитыми и ранеными, а еще более страшное известие о потере Москвы были получены в Воронеже в половине сентября. Княжна Марья, узнав только из газет о ране брата и не имея о нем никаких определенных сведений, собралась ехать отыскивать князя Андрея, как слышал Николай (сам же он не видал ее).
Получив известие о Бородинском сражении и об оставлении Москвы, Ростов не то чтобы испытывал отчаяние, злобу или месть и тому подобные чувства, но ему вдруг все стало скучно, досадно в Воронеже, все как то совестно и неловко. Ему казались притворными все разговоры, которые он слышал; он не знал, как судить про все это, и чувствовал, что только в полку все ему опять станет ясно. Он торопился окончанием покупки лошадей и часто несправедливо приходил в горячность с своим слугой и вахмистром.
Несколько дней перед отъездом Ростова в соборе было назначено молебствие по случаю победы, одержанной русскими войсками, и Николай поехал к обедне. Он стал несколько позади губернатора и с служебной степенностью, размышляя о самых разнообразных предметах, выстоял службу. Когда молебствие кончилось, губернаторша подозвала его к себе.
– Ты видел княжну? – сказала она, головой указывая на даму в черном, стоявшую за клиросом.
Николай тотчас же узнал княжну Марью не столько по профилю ее, который виднелся из под шляпы, сколько по тому чувству осторожности, страха и жалости, которое тотчас же охватило его. Княжна Марья, очевидно погруженная в свои мысли, делала последние кресты перед выходом из церкви.
Николай с удивлением смотрел на ее лицо. Это было то же лицо, которое он видел прежде, то же было в нем общее выражение тонкой, внутренней, духовной работы; но теперь оно было совершенно иначе освещено. Трогательное выражение печали, мольбы и надежды было на нем. Как и прежде бывало с Николаем в ее присутствии, он, не дожидаясь совета губернаторши подойти к ней, не спрашивая себя, хорошо ли, прилично ли или нет будет его обращение к ней здесь, в церкви, подошел к ней и сказал, что он слышал о ее горе и всей душой соболезнует ему. Едва только она услыхала его голос, как вдруг яркий свет загорелся в ее лице, освещая в одно и то же время и печаль ее, и радость.
– Я одно хотел вам сказать, княжна, – сказал Ростов, – это то, что ежели бы князь Андрей Николаевич не был бы жив, то, как полковой командир, в газетах это сейчас было бы объявлено.
Княжна смотрела на него, не понимая его слов, но радуясь выражению сочувствующего страдания, которое было в его лице.
– И я столько примеров знаю, что рана осколком (в газетах сказано гранатой) бывает или смертельна сейчас же, или, напротив, очень легкая, – говорил Николай. – Надо надеяться на лучшее, и я уверен…
Княжна Марья перебила его.
– О, это было бы так ужа… – начала она и, не договорив от волнения, грациозным движением (как и все, что она делала при нем) наклонив голову и благодарно взглянув на него, пошла за теткой.
Вечером этого дня Николай никуда не поехал в гости и остался дома, с тем чтобы покончить некоторые счеты с продавцами лошадей. Когда он покончил дела, было уже поздно, чтобы ехать куда нибудь, но было еще рано, чтобы ложиться спать, и Николай долго один ходил взад и вперед по комнате, обдумывая свою жизнь, что с ним редко случалось.
Княжна Марья произвела на него приятное впечатление под Смоленском. То, что он встретил ее тогда в таких особенных условиях, и то, что именно на нее одно время его мать указывала ему как на богатую партию, сделали то, что он обратил на нее особенное внимание. В Воронеже, во время его посещения, впечатление это было не только приятное, но сильное. Николай был поражен той особенной, нравственной красотой, которую он в этот раз заметил в ней. Однако он собирался уезжать, и ему в голову не приходило пожалеть о том, что уезжая из Воронежа, он лишается случая видеть княжну. Но нынешняя встреча с княжной Марьей в церкви (Николай чувствовал это) засела ему глубже в сердце, чем он это предвидел, и глубже, чем он желал для своего спокойствия. Это бледное, тонкое, печальное лицо, этот лучистый взгляд, эти тихие, грациозные движения и главное – эта глубокая и нежная печаль, выражавшаяся во всех чертах ее, тревожили его и требовали его участия. В мужчинах Ростов терпеть не мог видеть выражение высшей, духовной жизни (оттого он не любил князя Андрея), он презрительно называл это философией, мечтательностью; но в княжне Марье, именно в этой печали, выказывавшей всю глубину этого чуждого для Николая духовного мира, он чувствовал неотразимую привлекательность.
(перенаправлено с «Президент Венесуэлы»)
Содержание
Список, в хронологическом порядке, лиц, которые занимали пост Президента Венесуэлы
С момента обретения независимости в 1811 году было 48 президентов, которые занимали этот пост в 52 администрациях.
| Легенда: | Консервативная партия | Либеральная партия | Партия независимости | Военная диктатура | Демократическое действие | Социал-христианская партия | Движение V Республики/Единая социалистическая партия Венесуэлы | Конвергенция |
|---|
| № (Период) |
№ (Президент) |
№ (Президентский срок) |
Портрет | Президент | Период правления | Порядок избрания | Профессия |
|---|---|---|---|---|---|---|---|
| 1 | 1 | 1 |  |
Мендоса, Кристобаль, Эскалона, Хуан, Падрон, Бальтазар | 5 марта 1811 года — 21 марта 1812 года | Исполнительный Триумвират — выбран первым Конгрессом | Адвокат / Вооружённые силы / финансист (соответственно) |
| 2 | 2 | 2 |  |
Миранда, Франсиско | 3 апреля 1812 года — 25 июля 1812 года | Избран Конгрессом | Военный (генерал) |
| 3 | 3 | 3 |  |
Симон Боливар | 6 августа 1813 года — 7 июля 1814 года | Непрямые выборы — назначен гражданским и военным начальником Западной Венесуэлы | Военный (генерал) |
| 4 | 3 | 4 | |
Симон Боливар | 6 мая 1816 года — 17 февраля 1819 года | Непрямые выборы — Верховный глава республики и армии | Военный (генерал) |
| 5 | 3 | 5 | |
Симон Боливар | 17 февраля 1819 года — 17 декабря 1819 года | Непрямые выборы — Президент Венесуэлы | Военный (генерал) |
| 6 | 3 | 6 | |
Симон Боливар | 17 декабря 1819 года — 25 ноября 1829 года | Непрямые выборы — как президент Великой Колумбии | Военный (генерал) |
| 8 | 4 | 8 |  |
Хосе Антонио Паэс | 25 ноября 1829 года — 6 мая 1830 года | Временный президент, назначенный Ассамблеей в Сан-Франциско | Военный (генерал) |
| 9 | 4 | 9 | |
Хосе Антонио Паэс | 6 мая 1830 года — 24 марта 1831 года | Временный президент, назначенный Конгрессом в Валенсии | Военный (генерал) |
| 10 | 4 | 10 | |
Хосе Антонио Паэс | 24 марта 1831 года — 20 января 1835 года | Непрямые выборы | Военный (генерал) |
| 11 | 5 | 10 |  |
Андрес Нарварте | 20 января 1835 года — 9 февраля 1835 года | Временный президент | Адвокат / Политик |
| 12 | 7 | 11 |  |
Хосе Мария Варгас | 9 февраля 1835 года — 9 июля 1835 года | Непрямые выборы | Медик |
| 13 | 6 | 11 |  |
Хосе Мария Карреньо | 27 июля 1835 года — 20 августа 1835 года | Временный Президент | Военный (генерал) |
| 14 | 7 | 11 | |
Хосе Мария Варгас | 20 августа 1835 года — 24 апреля 1836 года | Реституция | Медик |
| 15 | 5 | 11 | |
Андрес Нарварте | 24 апреля 1836 года — 20 января 1837 года | Временный президент | Адвокат / Политик |
| 16 | 6 | 11 | |
Хосе Мария Карреньо | 20 января 1837 года — 11 марта 1837 года | Временный президент | Военный (генерал) |
| 17 | 8 | 11 |  |
Карлос Сублетте | 11 марта 1837 года — 1 февраля 1839 года | Временный президент | Военный (генерал) |
| 18 | 5 | 12 | |
Хосе Антонио Паэс | 1 февраля 1839 года — 20 января 1843 года | Непрямые выборы | Военный (генерал) |
| 19 | — | 12 |  |
Сантос Микелена | 20 января 1843 года — 28 января 1843 года | Временный президент | Политик / Дипломат |
| 20 | 8 | 13 | |
Карлос Сублетте | 28 января 1843 года — 20 января 1847 года | Непрямые выборы | Военный (генерал) |
| 21 | — | 13 |  |
Диего Баутиста Урбанеха | 20 января 1847 года — 1 марта 1847 года | Временный президент | Адвокат / Военный |
| 22 | 9 | 14 |  |
Хосе Тадео Монагас | 1 марта 1847 года — 20 января 1851 года | Непрямые выборы | Военный (генерал) |
| 23 | — | 14 |  |
Антонио Леокадио Гусман | 20 января 1851 года — 5 февраля 1851 года | Временный президент | Политик / Журналист |
| 24 | 10 | 15 |  |
Хосе Грегорио Монагас | 5 февраля 1851 года — 20 января 1855 года | Непрямые выборы | Военный (генерал) |
| 25 | — | 15 | |
Хоакин Геррера | 20 января 1855 года — 31 января 1855 года | Временный президент | Военный |
| 26 | 9 | 16 | |
Хосе Тадео Монагас | 31 января 1855 года — 15 марта 1858 года | Непрямые выборы | Военный (генерал) |
| 27 | 11 | 16 |  |
Педро Гуаль | 15 марта 1858 года — 18 марта 1858 года | Временный президент | Адвокат |
| 28 | 12 | 17 |  |
Хулиан Кастро | 18 марта 1858 года — 2 августа 1859 года | Государственный переворот | Военный (генерал) |
| 20 | 11 | 11 | |
Педро Гуаль | 2 августа 1859 года — 29 сентября 1859 года | Временный президент | Адвокат |
| 21 | 13 | 12 |  |
Мануэль Фелипе Товар | 29 сентября 1859 года — 20 мая 1861 года | Государственный переворот; Президентские выборы 1860 года (второй период) |
Политик |
| 22 | 11 | 11 | |
Педро Гуаль | 20 мая 1861 года — 29 августа 1861 года | Временный президент | Адвокат |
| 23 | 5 | 4 |  |
Хосе Антонио Паэс | 29 августа 1861 года — 15 июня 1863 года | Диктатура | Военный (генерал) |
| 24 | 14 | 13 |  |
Хуан Крисостомо Фалькон | 15 июня 1863 года — 18 марта 1865 года | Победа в федеральной войне] (первый период) | Военный (генерал) |
| 25 | 14 | 13 | |
Хуан Крисостомо Фалькон | 18 марта 1865 года — 25 апреля 1868 года | Непрямые выборы (второй период) | Военный (генерал) |
| 26 | 15 | 14 |  |
Мануэль Эсекиэль Брусуаль | 25 апреля 1868 года — 28 июня 1868 года | Временный президент | Военный |
| 27 | 16 | 15 |  |
Гильермо Телль Вильегас | 28 июня 1868 года — 20 февраля 1869 года | Временный президент | Адвокат / Военный |
| 28 | 17 | 16 |  |
Хосе Руперто Монагас | 20 февраля 1869 года — 16 апреля 1870 года | Голубая революция | Военный (генерал) |
| 29 | 16 | 15 | |
Гильермо Телль Вильегас | 16 апреля 1870 года — 27 апреля 1870 года | Временный президент | Адвокат / Военный |
| 30 | 18 | 17 |  |
Антонио Гусман Бланко | 27 апреля 1870 года — 20 февраля 1873 года | Апрельская революция (первый период) | Адвокат / Военный (генерал) |
| 31 | 18 | 17 | |
Антонио Гусман Бланко | 20 февраля 1873 года — 27 февраля 1877 года | Непрямые выборы (второй период) | Адвокат / Военный (генерал) |
| 32 | 19 | 18 |  |
Франсиско Линарес Алькантара | 27 февраля 1877 года— 30 ноября 1878 года | Непрямые выборы | Военный (генерал) |
| 33 | 20 | 19 |  |
Хосе Грегорио Валера | 30 ноября 1878 года — 26 февраля 1879 года | Временный президент | Военный (генерал) |
| 34 | 18 | 17 | |
Антонио Гусман Бланко | 26 февраля 1879 года — 12 мая 1880 года | Выборы Федерального государства | Адвокат / Военный (генерал) |
| 35 | 18 | 17 | |
Антонио Гусман Бланко | 12 мая 1880 года — 1882 год | Выборы Федерального государства | Адвокат / Военный (генерал) |
| 36 | 18 | 17 | |
Антонио Гусман Бланко | 1882 год — 26 апреля 1884 года | Выборы Федерального государства | Адвокат / Военный (генерал) |
| 37 | 21 | 19 |  |
Хоакин Креспо | 26 апреля 1884 года — 15 сентября 1886 года | Выборы Федерального государства | Адвокат / Военный (генерал) |
| 38 | 18 | 17 | |
Антонио Гусман Бланко | 15 сентября 1886 года — 8 августа 1887 года | Выборы Федерального государства | Адвокат / Военный (генерал) |
| 39 | 22 | 20 |  |
Эрмохенес Лопес | 8 августа 1887 года — 2 июля 1888 года | Временный президент | Военный (генерал) |
| 40 | 23 | 21 |  |
Хуан Пабло Рохас Пауль | 2 июля 1888 года — 19 марта 1890 года | Выборы Федерального государства | Адвокат |
| 41 | 24 | 28 |  |
Раймундо Андуэса Паласио | 19 марта 1890 года — 17 июня 1892 года | Выборы Федерального государства | Адвокат |
| 42 | 16 | — | |
Гильермо Телль Вильегас | 17 июня 1892 года — 31 августа 1892 года | Временный президент | Адвокат / Военный |
| 43 | 16 | — |  |
Гильермо Телль Вильегас Пулидо | 31 августа 1892 года — 7 октября 1892 года | Временный президент | Адвокат |
| 44 | 36 | 29 | |
Хоакин Креспо | 7 октября 1892 года — 14 марта 1894 года | Легалисткая революция | Военный (генерал) |
| 45 | 21 | 30 | |
Хоакин Креспо | 14 марта 1894 года — 28 февраля 1898 года | Президентские выборы 1894 года | Военный (генерал) |
| 46 | 25 | 31 |  |
Игнасио Андраде | 28 февраля 1898 года — 20 октября 1899 года | Президентские выборы 1897 года | Политик |
| 47 | 26 | 32 |  |
Сиприано Кастро | 20 октября 1899 года — 19 декабря 1908 года | Гражданская война в Венесуэле (1899—1902) | Военный (генерал) |
| 48 | 27 | 33 |  |
Хуан Висенте Гомес | 19 декабря 1908 года — 5 августа 1913 года | Военный переворот 1908 года | Военный (генерал) |
| 49 | 28 | — |  |
Хосе Жиль Фортуль | 5 августа 1913 года — 19 апреля 1914 года | Временный президент | Адвокат |
| 50 | 29 |  |
Витторино Маркес Бустильос | 19 апреля 1914 года — 1922 год | Временный президент | Адвокат | |
| 51 | 27 | 33 |  |
Хуан Висенте Гомес | 1922 год — 30 мая 1929 года | Непрямые выборы | Военный (генерал) |
| 52 | 30 | — |  |
Хуан Баутиста Перес | 30 иая 1929 года — 13 июня 1931 года | Избран Национальным конгрессом | Адвокат / Судья |
| 53 | 27 | 33 |  |
Хуан Висенте Гомес | 13 июня 1931 года — 17 декабря 1935 года | Избран Национальным конгрессом | Военный (генерал) |
| 54 | 31 | 34 |  |
Элеасар Лопес Контрерас | 18 декабря 1935 года — 30 июня 1936 года | Временный президент (первый период) | Военный (генерал) |
| 55 | 31 | 35 | |
Элеасар Лопес Контрерас | 30 июня 1936 года — 5 мая 1941 года | Непрямые выборы (второй период) | Военный (генерал) |
| 56 | 32 | 36 | Исайас Медина Ангарита | 5 мая 1941 года — 18 октября 1945 года | Непрямые выборы | Военный (генерал) | |
| 57 | 33 | 37 |  |
Ромуло Бетанкур | 19 октября 1945 года — 17 февраля 1948 года | Военный переворот | Политик |
| 58 | 34 | 38 |  |
Ромуло Гальегос | 17 февраля 1948 года — 24 ноября 1948 года | Президентские выборы 1947 года | Писатель-романист |
| 59 | 35 | 39 |  |
Карлос Дельгадо Чальбо | 24 ноября 1948 года — 13 ноября 1950 года | Государственный переворот 1948 года | Военный |
| 60 | 36 | 40 |  |
Херман Суарес Фламерич | 27 ноября 1950 года — 2 декабря 1952 года | Назначен военной хунтой | Адвокат |
| 61 | 37 | 41 |  |
Маркос Перес Хименес | 2 декабря 1952 года — 19 апреля 1953 года | Временный президент (военный переворот) | Военный (генерал) |
| 61 | 37 | 41 | |
Маркос Перес Хименес | 19 апреля 1953 года — 23 января 1958 года | Избран Национальной конституционной ассамблеей | Военный (генерал) |
| 62 | 38 | 42 | Вольфганг Ларрасабаль Угуэто | 23 января 1958 года — 14 ноября 1958 года | Всеобщее восстание 1958 года (Военно-гражданская правительственная хунта) | Военный (контр-адмирал) | |
| 63 | 39 | 43 | Эдгар Санабриа | 14 ноября 1958 года — 13 февраля 1959 года | Временный президент | Адвокат | |
| 64 | 33 | 44 |  |
Ромуло Бетанкур | 13 февраля 1959 года — 13 марта 1964 года | Всеобщие выборы 1958 года | Политик |
| 65 | 40 | 45 | |
Рауль Леони | 13 марта 1964 года — 11 марта 1969 года | Всеобщие выборы 1963 года | Адвокат |
| 66 | 41 | 46 |  |
Рафаэль Кальдера | 11 марта 1969 года — 12 марта 1974 года | Президентские выборы 1968 года | Адвокат |
| 67 | 42 | 47 |  |
Карлос Андрес Перес | 12 марта 1974 года — 12 марта 1979 года | Президентские выборы 1973 года | Политик |
| 68 | 43 | 48 | Луис Эррера Кампинс | 12 марта 1979 года — 2 февраля 1984 года | Президентские выборы 1978 года | Адвокат | |
| 69 | 44 | 49 | Хайме Лусинчи | 2 февраля 1984 года — 2 февраля 1989 года | Президентские выборы 1983 года | Медик | |
| 70 | 42 | 50 | |
Карлос Андрес Перес | 2 февраля 1989 года — 21 мая 1993 года | Президентские выборы 1988 года | Политик |
| 71 | 45 | — |  |
Октавио Лепаже | 21 мая 1993 года — 5 июня 1993 года | Временный президент | Адвокат / Политик |
| 72 | 46 | 51 |  |
Рамон Хосе Веласкес | 5 июня 1993 года — 2 февраля 1994 года | Избран Национальным конгрессом | Писатель |
| 73 | 41 | 52 | |
Рафаэль Кальдера | 2 февраля 1994 года — 2 февраля 1999 года | Президентские выборы 1993 года | Адвокат |
| 74 | 47 | 53 |  |
Уго Чавес Фриас | 2 февраля 1999 — 10 января 2001 | Президентские выборы 1998 года | Военный (подполковник) |
| 75 | 47 | 54 | |
Уго Чавес Фриас | 10 января 2001 года — 12 апреля 2002 года | Президентские выборы 2000 года | Военный (подполковник) |
| 76 | 48 | 54 | Педро Кармона Эстанга[1] | 12 апреля 2002 года — 13 апреля 2002 года | Попытка государственного переворота в Венесуэле (2002) | Предприниматель | |
| 77 | 47 | 54 | |
Уго Чавес Фриас | 13 апреля 2002 года — 10 января 2007 года | Восстановление законной власти | Военный (подполковник) |
| 78 | 47 | 55 | |
Уго Чавес Фриас | 10 января 2007 года — 10 января 2013 года | Президентские выборы 2006 года | Военный (подполковник) |
| 79 | 47 | 56 | |
Уго Чавес Фриас | 10 января 2013 года — 5 марта 2013 года | Президентские выборы 2012 года | Военный (подполковник) |
| 80 | — | 57 |  |
Николас Мадуро Морос | 5 марта 2013 года — 19 апреля 2013 года | Временно исполняющий обязанности президента[2] | Политик |
| 81 | 49 | 57 | |
Николас Мадуро Морос | с 19 апреля 2013 года | Президентские выборы 2013 года | Политик |
Президентские выборы 1998 года
На прошедших 6 декабря 1998 года выборах победу одержал харизматический военный лидер Уго Чавес Фриас, выступивший от имени новой организации — созданного в 1997 году Движения Пятая Республика (ДПР) — и набравший более 55 % голосов избирателей. Соперником Чавеса на выборах выступал кандидат от нового правоцентристского объединения — Проект Венесуэла Энрике Салас Рёмер, набравший почти 40 % голосов.
Президентские выборы 2000 года
После принятия новой Конституции в 2000 году в стране были проведены новые президентские и парламентские выборы, победу на которых одержало правящее ДПР, действующий президент Уго Чавес набрал почти 60 % голосов.
15 августа 2004 года по требованию правой оппозиции состоялся референдум о досрочном отзыве Чавеса с поста президента. Против отзыва проголосовало 59,10 % пришедших на участки избирателей.
Президентские выборы 2006 года
На прошедших 3 декабря 2006 года выборах победил действующий президент Уго Чавес, набрав 62,8 % голосов, и в 2007 году возглавил новую политическую организацию — Объединенную социалистическую партию Венесуэлы, созданную путём объединения ДПР и других партий, поддерживающих «боливарианское движение к социализму». Единым кандидатом от оппозиции являлся губернатор штата Сулия Мануэль Росалес.
18 января 2007 года парламент Венесуэлы[3] единогласно проголосовал за закон, предоставляющий Чавесу чрезвычайные законодательные полномочия на полтора года. На состоявшемся 15 февраля 2009 года референдуме 54,7 % граждан высказались за предложенные президентом Уго Чавесом конституционные поправки, которые разрешают президенту переизбираться на свой пост неограниченное число раз подряд.
 |
Этот раздел не завершён. Вы поможете проекту, исправив и дополнив его.
|
Президентские выборы 2012 года
На прошедших 7 октября 2012 года выборах действующий президент Уго Чавес был переизбран на четвёртый срок, получив 54,5 % голосов. Его главный оппонент, лидер оппозиции Энрике Каприлес получил 44,9 % голосов.
Явка избирателей была выше 80 %.
С 5 марта 2013 года, после смерти Уго Чавеса, обязанности президента Венесуэлы исполняет вице-президент Николас Мадуро.[4][5]
Президентские выборы 2013 года
Досрочные выборы прошли 14 апреля 2013 года, на которых, с перевесом менее чем в 1 %, победил Николас Мадуро — вице-президент Венесуэлы, сторонник Уго Чавеса.
См. также
Напишите отзыв о статье "Список президентов Венесуэлы"
Примечания
- ↑ Педро Кармона сверг Уго Чавеса в результате государственного переворота и в течение 47 часов (в период с 12 до 13 апреля 2002) де-факто возглавлял страну. После свержения правительства Кармона, вице-президент Диосдадо Кабелло временно возложил на себя полномочия Президента, до возвращения Уго Чавеса.
- ↑ [www.newsru.com/world/09mar2013/maduro.html Мадуро присягнул как и. о. президента Венесуэлы, поклявшись у гроба Чавеса]
- ↑ состоящий исключительно из сторонников Уго Чавеса из-за бойкота оппозицией выборов 2005 года
- ↑ [www.gazeta.ru/politics/news/2013/03/06/n_2784557.shtml Армия Венесуэлы присягнула на верность вице-президенту Мадуро, которого Чавес назвал своим преемником]. — Газета.ру, 6 марта 2013 года.
- ↑ [rian.com.ua/world_news/20130306/337054518.html Управлять Венесуэлой до новых выборов будет вице-президент Мадуро]. — РИА Новости — Украина, 6 марта 2013 года.
Отрывок, характеризующий Список президентов Венесуэлы
– Ее племянницу, княжну Болконскую. Она здесь, в Воронеже, с теткой. Ого! как покраснел! Что, или?..– И не думал, полноте, ma tante.
– Ну хорошо, хорошо. О! какой ты!
Губернаторша подводила его к высокой и очень толстой старухе в голубом токе, только что кончившей свою карточную партию с самыми важными лицами в городе. Это была Мальвинцева, тетка княжны Марьи по матери, богатая бездетная вдова, жившая всегда в Воронеже. Она стояла, рассчитываясь за карты, когда Ростов подошел к ней. Она строго и важно прищурилась, взглянула на него и продолжала бранить генерала, выигравшего у нее.
– Очень рада, мой милый, – сказала она, протянув ему руку. – Милости прошу ко мне.
Поговорив о княжне Марье и покойнике ее отце, которого, видимо, не любила Мальвинцева, и расспросив о том, что Николай знал о князе Андрее, который тоже, видимо, не пользовался ее милостями, важная старуха отпустила его, повторив приглашение быть у нее.
Николай обещал и опять покраснел, когда откланивался Мальвинцевой. При упоминании о княжне Марье Ростов испытывал непонятное для него самого чувство застенчивости, даже страха.
Отходя от Мальвинцевой, Ростов хотел вернуться к танцам, но маленькая губернаторша положила свою пухленькую ручку на рукав Николая и, сказав, что ей нужно поговорить с ним, повела его в диванную, из которой бывшие в ней вышли тотчас же, чтобы не мешать губернаторше.
– Знаешь, mon cher, – сказала губернаторша с серьезным выражением маленького доброго лица, – вот это тебе точно партия; хочешь, я тебя сосватаю?
– Кого, ma tante? – спросил Николай.
– Княжну сосватаю. Катерина Петровна говорит, что Лили, а по моему, нет, – княжна. Хочешь? Я уверена, твоя maman благодарить будет. Право, какая девушка, прелесть! И она совсем не так дурна.
– Совсем нет, – как бы обидевшись, сказал Николай. – Я, ma tante, как следует солдату, никуда не напрашиваюсь и ни от чего не отказываюсь, – сказал Ростов прежде, чем он успел подумать о том, что он говорит.
– Так помни же: это не шутка.
– Какая шутка!
– Да, да, – как бы сама с собою говоря, сказала губернаторша. – А вот что еще, mon cher, entre autres. Vous etes trop assidu aupres de l'autre, la blonde. [мой друг. Ты слишком ухаживаешь за той, за белокурой.] Муж уж жалок, право…
– Ах нет, мы с ним друзья, – в простоте душевной сказал Николай: ему и в голову не приходило, чтобы такое веселое для него препровождение времени могло бы быть для кого нибудь не весело.
«Что я за глупость сказал, однако, губернаторше! – вдруг за ужином вспомнилось Николаю. – Она точно сватать начнет, а Соня?..» И, прощаясь с губернаторшей, когда она, улыбаясь, еще раз сказала ему: «Ну, так помни же», – он отвел ее в сторону:
– Но вот что, по правде вам сказать, ma tante…
– Что, что, мой друг; пойдем вот тут сядем.
Николай вдруг почувствовал желание и необходимость рассказать все свои задушевные мысли (такие, которые и не рассказал бы матери, сестре, другу) этой почти чужой женщине. Николаю потом, когда он вспоминал об этом порыве ничем не вызванной, необъяснимой откровенности, которая имела, однако, для него очень важные последствия, казалось (как это и кажется всегда людям), что так, глупый стих нашел; а между тем этот порыв откровенности, вместе с другими мелкими событиями, имел для него и для всей семьи огромные последствия.
– Вот что, ma tante. Maman меня давно женить хочет на богатой, но мне мысль одна эта противна, жениться из за денег.
– О да, понимаю, – сказала губернаторша.
– Но княжна Болконская, это другое дело; во первых, я вам правду скажу, она мне очень нравится, она по сердцу мне, и потом, после того как я ее встретил в таком положении, так странно, мне часто в голову приходило что это судьба. Особенно подумайте: maman давно об этом думала, но прежде мне ее не случалось встречать, как то все так случалось: не встречались. И во время, когда Наташа была невестой ее брата, ведь тогда мне бы нельзя было думать жениться на ней. Надо же, чтобы я ее встретил именно тогда, когда Наташина свадьба расстроилась, ну и потом всё… Да, вот что. Я никому не говорил этого и не скажу. А вам только.
Губернаторша пожала его благодарно за локоть.
– Вы знаете Софи, кузину? Я люблю ее, я обещал жениться и женюсь на ней… Поэтому вы видите, что про это не может быть и речи, – нескладно и краснея говорил Николай.
– Mon cher, mon cher, как же ты судишь? Да ведь у Софи ничего нет, а ты сам говорил, что дела твоего папа очень плохи. А твоя maman? Это убьет ее, раз. Потом Софи, ежели она девушка с сердцем, какая жизнь для нее будет? Мать в отчаянии, дела расстроены… Нет, mon cher, ты и Софи должны понять это.
Николай молчал. Ему приятно было слышать эти выводы.
– Все таки, ma tante, этого не может быть, – со вздохом сказал он, помолчав немного. – Да пойдет ли еще за меня княжна? и опять, она теперь в трауре. Разве можно об этом думать?
– Да разве ты думаешь, что я тебя сейчас и женю. Il y a maniere et maniere, [На все есть манера.] – сказала губернаторша.
– Какая вы сваха, ma tante… – сказал Nicolas, целуя ее пухлую ручку.
Приехав в Москву после своей встречи с Ростовым, княжна Марья нашла там своего племянника с гувернером и письмо от князя Андрея, который предписывал им их маршрут в Воронеж, к тетушке Мальвинцевой. Заботы о переезде, беспокойство о брате, устройство жизни в новом доме, новые лица, воспитание племянника – все это заглушило в душе княжны Марьи то чувство как будто искушения, которое мучило ее во время болезни и после кончины ее отца и в особенности после встречи с Ростовым. Она была печальна. Впечатление потери отца, соединявшееся в ее душе с погибелью России, теперь, после месяца, прошедшего с тех пор в условиях покойной жизни, все сильнее и сильнее чувствовалось ей. Она была тревожна: мысль об опасностях, которым подвергался ее брат – единственный близкий человек, оставшийся у нее, мучила ее беспрестанно. Она была озабочена воспитанием племянника, для которого она чувствовала себя постоянно неспособной; но в глубине души ее было согласие с самой собою, вытекавшее из сознания того, что она задавила в себе поднявшиеся было, связанные с появлением Ростова, личные мечтания и надежды.
Когда на другой день после своего вечера губернаторша приехала к Мальвинцевой и, переговорив с теткой о своих планах (сделав оговорку о том, что, хотя при теперешних обстоятельствах нельзя и думать о формальном сватовстве, все таки можно свести молодых людей, дать им узнать друг друга), и когда, получив одобрение тетки, губернаторша при княжне Марье заговорила о Ростове, хваля его и рассказывая, как он покраснел при упоминании о княжне, – княжна Марья испытала не радостное, но болезненное чувство: внутреннее согласие ее не существовало более, и опять поднялись желания, сомнения, упреки и надежды.
В те два дня, которые прошли со времени этого известия и до посещения Ростова, княжна Марья не переставая думала о том, как ей должно держать себя в отношении Ростова. То она решала, что она не выйдет в гостиную, когда он приедет к тетке, что ей, в ее глубоком трауре, неприлично принимать гостей; то она думала, что это будет грубо после того, что он сделал для нее; то ей приходило в голову, что ее тетка и губернаторша имеют какие то виды на нее и Ростова (их взгляды и слова иногда, казалось, подтверждали это предположение); то она говорила себе, что только она с своей порочностью могла думать это про них: не могли они не помнить, что в ее положении, когда еще она не сняла плерезы, такое сватовство было бы оскорбительно и ей, и памяти ее отца. Предполагая, что она выйдет к нему, княжна Марья придумывала те слова, которые он скажет ей и которые она скажет ему; и то слова эти казались ей незаслуженно холодными, то имеющими слишком большое значение. Больше же всего она при свидании с ним боялась за смущение, которое, она чувствовала, должно было овладеть ею и выдать ее, как скоро она его увидит.
Но когда, в воскресенье после обедни, лакей доложил в гостиной, что приехал граф Ростов, княжна не выказала смущения; только легкий румянец выступил ей на щеки, и глаза осветились новым, лучистым светом.
– Вы его видели, тетушка? – сказала княжна Марья спокойным голосом, сама не зная, как это она могла быть так наружно спокойна и естественна.
Когда Ростов вошел в комнату, княжна опустила на мгновенье голову, как бы предоставляя время гостю поздороваться с теткой, и потом, в самое то время, как Николай обратился к ней, она подняла голову и блестящими глазами встретила его взгляд. Полным достоинства и грации движением она с радостной улыбкой приподнялась, протянула ему свою тонкую, нежную руку и заговорила голосом, в котором в первый раз звучали новые, женские грудные звуки. M lle Bourienne, бывшая в гостиной, с недоумевающим удивлением смотрела на княжну Марью. Самая искусная кокетка, она сама не могла бы лучше маневрировать при встрече с человеком, которому надо было понравиться.
«Или ей черное так к лицу, или действительно она так похорошела, и я не заметила. И главное – этот такт и грация!» – думала m lle Bourienne.
Ежели бы княжна Марья в состоянии была думать в эту минуту, она еще более, чем m lle Bourienne, удивилась бы перемене, происшедшей в ней. С той минуты как она увидала это милое, любимое лицо, какая то новая сила жизни овладела ею и заставляла ее, помимо ее воли, говорить и действовать. Лицо ее, с того времени как вошел Ростов, вдруг преобразилось. Как вдруг с неожиданной поражающей красотой выступает на стенках расписного и резного фонаря та сложная искусная художественная работа, казавшаяся прежде грубою, темною и бессмысленною, когда зажигается свет внутри: так вдруг преобразилось лицо княжны Марьи. В первый раз вся та чистая духовная внутренняя работа, которою она жила до сих пор, выступила наружу. Вся ее внутренняя, недовольная собой работа, ее страдания, стремление к добру, покорность, любовь, самопожертвование – все это светилось теперь в этих лучистых глазах, в тонкой улыбке, в каждой черте ее нежного лица.
Ростов увидал все это так же ясно, как будто он знал всю ее жизнь. Он чувствовал, что существо, бывшее перед ним, было совсем другое, лучшее, чем все те, которые он встречал до сих пор, и лучшее, главное, чем он сам.
Разговор был самый простой и незначительный. Они говорили о войне, невольно, как и все, преувеличивая свою печаль об этом событии, говорили о последней встрече, причем Николай старался отклонять разговор на другой предмет, говорили о доброй губернаторше, о родных Николая и княжны Марьи.
Княжна Марья не говорила о брате, отвлекая разговор на другой предмет, как только тетка ее заговаривала об Андрее. Видно было, что о несчастиях России она могла говорить притворно, но брат ее был предмет, слишком близкий ее сердцу, и она не хотела и не могла слегка говорить о нем. Николай заметил это, как он вообще с несвойственной ему проницательной наблюдательностью замечал все оттенки характера княжны Марьи, которые все только подтверждали его убеждение, что она была совсем особенное и необыкновенное существо. Николай, точно так же, как и княжна Марья, краснел и смущался, когда ему говорили про княжну и даже когда он думал о ней, но в ее присутствии чувствовал себя совершенно свободным и говорил совсем не то, что он приготавливал, а то, что мгновенно и всегда кстати приходило ему в голову.
Во время короткого визита Николая, как и всегда, где есть дети, в минуту молчания Николай прибег к маленькому сыну князя Андрея, лаская его и спрашивая, хочет ли он быть гусаром? Он взял на руки мальчика, весело стал вертеть его и оглянулся на княжну Марью. Умиленный, счастливый и робкий взгляд следил за любимым ею мальчиком на руках любимого человека. Николай заметил и этот взгляд и, как бы поняв его значение, покраснел от удовольствия и добродушно весело стал целовать мальчика.
Княжна Марья не выезжала по случаю траура, а Николай не считал приличным бывать у них; но губернаторша все таки продолжала свое дело сватовства и, передав Николаю то лестное, что сказала про него княжна Марья, и обратно, настаивала на том, чтобы Ростов объяснился с княжной Марьей. Для этого объяснения она устроила свиданье между молодыми людьми у архиерея перед обедней.
Хотя Ростов и сказал губернаторше, что он не будет иметь никакого объяснения с княжной Марьей, но он обещался приехать.
Как в Тильзите Ростов не позволил себе усомниться в том, хорошо ли то, что признано всеми хорошим, точно так же и теперь, после короткой, но искренней борьбы между попыткой устроить свою жизнь по своему разуму и смиренным подчинением обстоятельствам, он выбрал последнее и предоставил себя той власти, которая его (он чувствовал) непреодолимо влекла куда то. Он знал, что, обещав Соне, высказать свои чувства княжне Марье было бы то, что он называл подлость. И он знал, что подлости никогда не сделает. Но он знал тоже (и не то, что знал, а в глубине души чувствовал), что, отдаваясь теперь во власть обстоятельств и людей, руководивших им, он не только не делает ничего дурного, но делает что то очень, очень важное, такое важное, чего он еще никогда не делал в жизни.
После его свиданья с княжной Марьей, хотя образ жизни его наружно оставался тот же, но все прежние удовольствия потеряли для него свою прелесть, и он часто думал о княжне Марье; но он никогда не думал о ней так, как он без исключения думал о всех барышнях, встречавшихся ему в свете, не так, как он долго и когда то с восторгом думал о Соне. О всех барышнях, как и почти всякий честный молодой человек, он думал как о будущей жене, примеривал в своем воображении к ним все условия супружеской жизни: белый капот, жена за самоваром, женина карета, ребятишки, maman и papa, их отношения с ней и т. д., и т. д., и эти представления будущего доставляли ему удовольствие; но когда он думал о княжне Марье, на которой его сватали, он никогда не мог ничего представить себе из будущей супружеской жизни. Ежели он и пытался, то все выходило нескладно и фальшиво. Ему только становилось жутко.
Страшное известие о Бородинском сражении, о наших потерях убитыми и ранеными, а еще более страшное известие о потере Москвы были получены в Воронеже в половине сентября. Княжна Марья, узнав только из газет о ране брата и не имея о нем никаких определенных сведений, собралась ехать отыскивать князя Андрея, как слышал Николай (сам же он не видал ее).
Получив известие о Бородинском сражении и об оставлении Москвы, Ростов не то чтобы испытывал отчаяние, злобу или месть и тому подобные чувства, но ему вдруг все стало скучно, досадно в Воронеже, все как то совестно и неловко. Ему казались притворными все разговоры, которые он слышал; он не знал, как судить про все это, и чувствовал, что только в полку все ему опять станет ясно. Он торопился окончанием покупки лошадей и часто несправедливо приходил в горячность с своим слугой и вахмистром.
Несколько дней перед отъездом Ростова в соборе было назначено молебствие по случаю победы, одержанной русскими войсками, и Николай поехал к обедне. Он стал несколько позади губернатора и с служебной степенностью, размышляя о самых разнообразных предметах, выстоял службу. Когда молебствие кончилось, губернаторша подозвала его к себе.
– Ты видел княжну? – сказала она, головой указывая на даму в черном, стоявшую за клиросом.
Николай тотчас же узнал княжну Марью не столько по профилю ее, который виднелся из под шляпы, сколько по тому чувству осторожности, страха и жалости, которое тотчас же охватило его. Княжна Марья, очевидно погруженная в свои мысли, делала последние кресты перед выходом из церкви.
Николай с удивлением смотрел на ее лицо. Это было то же лицо, которое он видел прежде, то же было в нем общее выражение тонкой, внутренней, духовной работы; но теперь оно было совершенно иначе освещено. Трогательное выражение печали, мольбы и надежды было на нем. Как и прежде бывало с Николаем в ее присутствии, он, не дожидаясь совета губернаторши подойти к ней, не спрашивая себя, хорошо ли, прилично ли или нет будет его обращение к ней здесь, в церкви, подошел к ней и сказал, что он слышал о ее горе и всей душой соболезнует ему. Едва только она услыхала его голос, как вдруг яркий свет загорелся в ее лице, освещая в одно и то же время и печаль ее, и радость.
– Я одно хотел вам сказать, княжна, – сказал Ростов, – это то, что ежели бы князь Андрей Николаевич не был бы жив, то, как полковой командир, в газетах это сейчас было бы объявлено.
Княжна смотрела на него, не понимая его слов, но радуясь выражению сочувствующего страдания, которое было в его лице.
– И я столько примеров знаю, что рана осколком (в газетах сказано гранатой) бывает или смертельна сейчас же, или, напротив, очень легкая, – говорил Николай. – Надо надеяться на лучшее, и я уверен…
Княжна Марья перебила его.
– О, это было бы так ужа… – начала она и, не договорив от волнения, грациозным движением (как и все, что она делала при нем) наклонив голову и благодарно взглянув на него, пошла за теткой.
Вечером этого дня Николай никуда не поехал в гости и остался дома, с тем чтобы покончить некоторые счеты с продавцами лошадей. Когда он покончил дела, было уже поздно, чтобы ехать куда нибудь, но было еще рано, чтобы ложиться спать, и Николай долго один ходил взад и вперед по комнате, обдумывая свою жизнь, что с ним редко случалось.
Княжна Марья произвела на него приятное впечатление под Смоленском. То, что он встретил ее тогда в таких особенных условиях, и то, что именно на нее одно время его мать указывала ему как на богатую партию, сделали то, что он обратил на нее особенное внимание. В Воронеже, во время его посещения, впечатление это было не только приятное, но сильное. Николай был поражен той особенной, нравственной красотой, которую он в этот раз заметил в ней. Однако он собирался уезжать, и ему в голову не приходило пожалеть о том, что уезжая из Воронежа, он лишается случая видеть княжну. Но нынешняя встреча с княжной Марьей в церкви (Николай чувствовал это) засела ему глубже в сердце, чем он это предвидел, и глубже, чем он желал для своего спокойствия. Это бледное, тонкое, печальное лицо, этот лучистый взгляд, эти тихие, грациозные движения и главное – эта глубокая и нежная печаль, выражавшаяся во всех чертах ее, тревожили его и требовали его участия. В мужчинах Ростов терпеть не мог видеть выражение высшей, духовной жизни (оттого он не любил князя Андрея), он презрительно называл это философией, мечтательностью; но в княжне Марье, именно в этой печали, выказывавшей всю глубину этого чуждого для Николая духовного мира, он чувствовал неотразимую привлекательность.
