Список президентов Гондураса
Поделись знанием:
Отступление от Малоярославца тогда, когда ему дают дорогу в обильный край и когда ему открыта та параллельная дорога, по которой потом преследовал его Кутузов, ненужное отступление по разоренной дороге объясняется нам по разным глубокомысленным соображениям. По таким же глубокомысленным соображениям описывается его отступление от Смоленска на Оршу. Потом описывается его геройство при Красном, где он будто бы готовится принять сражение и сам командовать, и ходит с березовой палкой и говорит:
– J'ai assez fait l'Empereur, il est temps de faire le general, [Довольно уже я представлял императора, теперь время быть генералом.] – и, несмотря на то, тотчас же после этого бежит дальше, оставляя на произвол судьбы разрозненные части армии, находящиеся сзади.
Потом описывают нам величие души маршалов, в особенности Нея, величие души, состоящее в том, что он ночью пробрался лесом в обход через Днепр и без знамен и артиллерии и без девяти десятых войска прибежал в Оршу.
И, наконец, последний отъезд великого императора от геройской армии представляется нам историками как что то великое и гениальное. Даже этот последний поступок бегства, на языке человеческом называемый последней степенью подлости, которой учится стыдиться каждый ребенок, и этот поступок на языке историков получает оправдание.
Тогда, когда уже невозможно дальше растянуть столь эластичные нити исторических рассуждений, когда действие уже явно противно тому, что все человечество называет добром и даже справедливостью, является у историков спасительное понятие о величии. Величие как будто исключает возможность меры хорошего и дурного. Для великого – нет дурного. Нет ужаса, который бы мог быть поставлен в вину тому, кто велик.
– «C'est grand!» [Это величественно!] – говорят историки, и тогда уже нет ни хорошего, ни дурного, а есть «grand» и «не grand». Grand – хорошо, не grand – дурно. Grand есть свойство, по их понятиям, каких то особенных животных, называемых ими героями. И Наполеон, убираясь в теплой шубе домой от гибнущих не только товарищей, но (по его мнению) людей, им приведенных сюда, чувствует que c'est grand, и душа его покойна.
«Du sublime (он что то sublime видит в себе) au ridicule il n'y a qu'un pas», – говорит он. И весь мир пятьдесят лет повторяет: «Sublime! Grand! Napoleon le grand! Du sublime au ridicule il n'y a qu'un pas». [величественное… От величественного до смешного только один шаг… Величественное! Великое! Наполеон великий! От величественного до смешного только шаг.]
И никому в голову не придет, что признание величия, неизмеримого мерой хорошего и дурного, есть только признание своей ничтожности и неизмеримой малости.
Для нас, с данной нам Христом мерой хорошего и дурного, нет неизмеримого. И нет величия там, где нет простоты, добра и правды.
Кто из русских людей, читая описания последнего периода кампании 1812 года, не испытывал тяжелого чувства досады, неудовлетворенности и неясности. Кто не задавал себе вопросов: как не забрали, не уничтожили всех французов, когда все три армии окружали их в превосходящем числе, когда расстроенные французы, голодая и замерзая, сдавались толпами и когда (как нам рассказывает история) цель русских состояла именно в том, чтобы остановить, отрезать и забрать в плен всех французов.
Каким образом то русское войско, которое, слабее числом французов, дало Бородинское сражение, каким образом это войско, с трех сторон окружавшее французов и имевшее целью их забрать, не достигло своей цели? Неужели такое громадное преимущество перед нами имеют французы, что мы, с превосходными силами окружив, не могли побить их? Каким образом это могло случиться?
История (та, которая называется этим словом), отвечая на эти вопросы, говорит, что это случилось оттого, что Кутузов, и Тормасов, и Чичагов, и тот то, и тот то не сделали таких то и таких то маневров.
Но отчего они не сделали всех этих маневров? Отчего, ежели они были виноваты в том, что не достигнута была предназначавшаяся цель, – отчего их не судили и не казнили? Но, даже ежели и допустить, что виною неудачи русских были Кутузов и Чичагов и т. п., нельзя понять все таки, почему и в тех условиях, в которых находились русские войска под Красным и под Березиной (в обоих случаях русские были в превосходных силах), почему не взято в плен французское войско с маршалами, королями и императорами, когда в этом состояла цель русских?
Объяснение этого странного явления тем (как то делают русские военные историки), что Кутузов помешал нападению, неосновательно потому, что мы знаем, что воля Кутузова не могла удержать войска от нападения под Вязьмой и под Тарутиным.
Почему то русское войско, которое с слабейшими силами одержало победу под Бородиным над неприятелем во всей его силе, под Красным и под Березиной в превосходных силах было побеждено расстроенными толпами французов?
Если цель русских состояла в том, чтобы отрезать и взять в плен Наполеона и маршалов, и цель эта не только не была достигнута, и все попытки к достижению этой цели всякий раз были разрушены самым постыдным образом, то последний период кампании совершенно справедливо представляется французами рядом побед и совершенно несправедливо представляется русскими историками победоносным.
Русские военные историки, настолько, насколько для них обязательна логика, невольно приходят к этому заключению и, несмотря на лирические воззвания о мужестве и преданности и т. д., должны невольно признаться, что отступление французов из Москвы есть ряд побед Наполеона и поражений Кутузова.
Но, оставив совершенно в стороне народное самолюбие, чувствуется, что заключение это само в себе заключает противуречие, так как ряд побед французов привел их к совершенному уничтожению, а ряд поражений русских привел их к полному уничтожению врага и очищению своего отечества.
Источник этого противуречия лежит в том, что историками, изучающими события по письмам государей и генералов, по реляциям, рапортам, планам и т. п., предположена ложная, никогда не существовавшая цель последнего периода войны 1812 года, – цель, будто бы состоявшая в том, чтобы отрезать и поймать Наполеона с маршалами и армией.
Цели этой никогда не было и не могло быть, потому что она не имела смысла, и достижение ее было совершенно невозможно.
Цель эта не имела никакого смысла, во первых, потому, что расстроенная армия Наполеона со всей возможной быстротой бежала из России, то есть исполняла то самое, что мог желать всякий русский. Для чего же было делать различные операции над французами, которые бежали так быстро, как только они могли?
Во вторых, бессмысленно было становиться на дороге людей, всю свою энергию направивших на бегство.
В третьих, бессмысленно было терять свои войска для уничтожения французских армий, уничтожавшихся без внешних причин в такой прогрессии, что без всякого загораживания пути они не могли перевести через границу больше того, что они перевели в декабре месяце, то есть одну сотую всего войска.
В четвертых, бессмысленно было желание взять в плен императора, королей, герцогов – людей, плен которых в высшей степени затруднил бы действия русских, как то признавали самые искусные дипломаты того времени (J. Maistre и другие). Еще бессмысленнее было желание взять корпуса французов, когда свои войска растаяли наполовину до Красного, а к корпусам пленных надо было отделять дивизии конвоя, и когда свои солдаты не всегда получали полный провиант и забранные уже пленные мерли с голода.
Весь глубокомысленный план о том, чтобы отрезать и поймать Наполеона с армией, был подобен тому плану огородника, который, выгоняя из огорода потоптавшую его гряды скотину, забежал бы к воротам и стал бы по голове бить эту скотину. Одно, что можно бы было сказать в оправдание огородника, было бы то, что он очень рассердился. Но это нельзя было даже сказать про составителей проекта, потому что не они пострадали от потоптанных гряд.
Но, кроме того, что отрезывание Наполеона с армией было бессмысленно, оно было невозможно.
Невозможно это было, во первых, потому что, так как из опыта видно, что движение колонн на пяти верстах в одном сражении никогда не совпадает с планами, то вероятность того, чтобы Чичагов, Кутузов и Витгенштейн сошлись вовремя в назначенное место, была столь ничтожна, что она равнялась невозможности, как то и думал Кутузов, еще при получении плана сказавший, что диверсии на большие расстояния не приносят желаемых результатов.
Во вторых, невозможно было потому, что, для того чтобы парализировать ту силу инерции, с которой двигалось назад войско Наполеона, надо было без сравнения большие войска, чем те, которые имели русские.
В третьих, невозможно это было потому, что военное слово отрезать не имеет никакого смысла. Отрезать можно кусок хлеба, но не армию. Отрезать армию – перегородить ей дорогу – никак нельзя, ибо места кругом всегда много, где можно обойти, и есть ночь, во время которой ничего не видно, в чем могли бы убедиться военные ученые хоть из примеров Красного и Березины. Взять же в плен никак нельзя без того, чтобы тот, кого берут в плен, на это не согласился, как нельзя поймать ласточку, хотя и можно взять ее, когда она сядет на руку. Взять в плен можно того, кто сдается, как немцы, по правилам стратегии и тактики. Но французские войска совершенно справедливо не находили этого удобным, так как одинаковая голодная и холодная смерть ожидала их на бегстве и в плену.
(перенаправлено с «Президент Гондураса»)
Хронологический список президентов Гондураса и основных событий.
Период правления | Название должности | Руководитель | Годы жизни |
---|---|---|---|
15 сентября 1821 — независимость от Испании | |||
1821 — 1824 | глава государства | Хосе Грегорио Тиноко де Контрерас | ??? |
Гондурас: 16.09.1824 — 29.09.1865 | |||
17.11.1823 — 15.09. 1824 | Глава штата (хефес дель эстадо) в составе Соединенных Провинций Центральной Америки |
Хосе Сесилио дель Валье | ??? |
16.09 1824 — 10.05 1827 | Глава штата | Дионисио Эррера | 9.10.1781—1850 |
10.05 1827 — 10.05 1827 | Глава штата | Хусто Милья | 1794—1838 |
10.05 1827 — 30.09 1827 | претендент ? | Клето Бенданья | 1781-1850 |
30.09 1827 — 30.10 1827 | и.о. главы штата | Мигель Эусебио Бустаманте | 1780-1869 |
30.10 1827 — 27.11 1827 | Глава штата | Хосе Херонимо Зелайя (Селайя) | 1780-??? |
27.11 1827 — 7.03 1829 | и.о. главы штата | Франсиско Морасан | 1792-1842 |
7.03 1829 — 2.12 1829 | и.о. главы штата | Диего Вихиль | 1799-1845 |
2.12 1829 — 28.07 1830 | Глава штата | Франсиско Морасан | 1792-1842 |
28.07 1830 — 12.03 1831 | Глава штата | Хосе Сантос дель Валле | 1793-1840 |
12.03 1831 — 26.03 1832 | Глава штата | Хосе Антонио Маркус | 3.03.1802-26.03.1832 |
26.03 1832 — 7.01 1833 | Глава штата | Хосе Сантос дель Валле | 1793-1840 |
7.01 1833 — 31.12 1836 | Глава штата | Хоакин Ривера | 26.07.1795-6.02.1845 |
1.01 1837 — 28.05 1837 | и.о. главы штата | Хосе Мария Мартинес | ??? |
28.05 1837 — 3.09 1838 | Глава штата | Хусти Хосе (Хосе Хусто) де Эррера | 1786-??? |
3.09 1838 — 12.11 1838 | и.о. главы государства | Хосе Мария Мартинес | ??? |
12.11 1838 — 10.01 1839 | и.о. главы государства | Хосе Лино Матуте | ??? |
10.01 1839 — 11.01 1839 | и.о. главы государства | Хуан Франсиско де Молина | ??? |
11.01 1839 — 13.04 1839 | президент | Хуан Франсиско де Молина | ??? |
13.04 1839 — 15.04 1839 | и.о. президента | Фелипе Нери Медина | 1797-1841 |
15.04 1839 — 27.04 1839 | и.о. президента | Хуан Хосе Альварадо | 1798-1857 |
27.04 1839 — 10.08 1839 | и.о. президента | Хосе Мария Герреро | ???-1853 |
10.08 1839 — 20.08 1839 | и.о. президента | Мариано Гарриги | 1770-??? |
20.08 1839 — 27.08 1839 | и.о. президента | Хосе Мария Бустильо | ???-1855 |
27.08 1839 — 21.09 1839 | член Совета Министров | Мунико Вуэсо Сото | ??? |
27.08 1839 — 21.09 1839 | член Совета Министров | Франсиско де Агилар | ??? |
21.09 1839 — 1.01 1841 | президент | Франсиско Селайя Айес | 1798-1848 |
1.01 1841 — 31.12 1842 | президент | Франсиско Феррера | 29.01.1794-1851 |
1.01 1843 — 23.02 1843 | член Совета Министров | Касто Альварадо | ??? |
1.01 1843 — 23.02 1843 | член Совета Министров | Хуан Моралес | ??? |
1.01 1843 — 23.02 1843 | член Совета Министров | Х. Хулиан Терсеро | 1820-??? |
23.02 1843 — 31.12 1844 | президент | Франсиско Феррера | 29.01.1794-1851 |
1.01 1845 — 8.01 1845 | член Совета Министров | Касто Альварадо | 1820-1873 |
1.01 1845 — 8.01 1845 | член Совета Министров | Коронадо Чавес | 1807-1881 |
8.01 1845 — 1.01 1847 | президент | Коронадо Чавес | 1807-1881 |
1.01 1847 — 12.02 1847 | член Совета Министров | Хосе Сантос Гуардиола | 1816-1862 |
1.01 1847 — 12.02 1847 | член Совета Министров | Франсиско Феррера | 1794-1848 |
1.01 1847 — 12.02 1847 | член Совета Министров | Касто Альварадо | 1820-1873 |
12.02 1847 — 1.02 1852 | президент | Хуан Н. Линдо Селайя | 16.03.1790-26.04.1857 |
1.02 1852 — 1.03 1852 | и.о. президента | Франсиско Гомес-и-Аргуэльяс | ???-25.07.1854 |
1.03 1852 — 18.10 1855 | президент | Хосе Тринидад Кабаньяс Фьяльос | 1805-1871 |
18.10 1855 — 8.11 1855 | президент | Хосе Сантьяго Буесо | 1807-1898 |
8.11 1855 — 17.02 1856 | и.о. президента | Франсиско де Агилар | 1810-1858 |
17.02 1856 — 11.01 1862 | президент | Хосе Сантос Гуардиола | 1.11.1816-11.01.1862 |
11.01 1862 — 4.02 1862 | и.о. президента | Хосе Франсиско Монтес | 1830-7.09.1863 |
4.02 1862 — 11.12 1862 | и.о. президента | Викториано Кастельянос | 1795-11.12.1862 |
11.12 1862 — 7.09 1863 | и.о. президента | Хосе Франсиско Монтес | 1830-7.09.1863 |
20.06.1863 — 7.09.1863 восстание Хосе Марии Медины | |||
7.09 1863 — 31.12 1863 | и.о. президента | Хосе Мария Медина | 8.09.1826-1878 |
31.12 1863 — 15.03 1864 | и.о. президента | Франсиско Инестроза | ??? |
15.03 1864 — 29.09 1865 | президент | Хосе Мария Медина | 8.09.1826-1878 |
Республика Гондурас : 29.09.1865 — по настоящее время
Период правления | Название должности | Руководитель | Годы жизни |
---|---|---|---|
29.09 1865 — 1.02 1866 | временный президент | Хосе Мария Медина | 8.09.1826-1878 |
1.02 1866 — 26.07 1872 | президент | Хосе Мария Медина | 8.09.1826-1878 |
12.05 1872 — 26.07 1872 восстание Селео Ариаса " | |||
26.07 1872 — 13.01 1874 | президент | Марко Селео Ариас | 1835-1890 |
13.01 1874 — 2.02 1875 | временный президент | Понсиано Лейва Мадрид | 1821-1896 |
2.02 1875 — 8.06 1876 | президент | Понсиано Лейва Мадрид | 1821-1896 |
8.06 1876 — 12.06 1876 | временный президент | Марселино Мехия Серрано | ??? |
13.06 1876 — 12.08 1876 | президент | Кресенсио Гимес | 1833-1921 |
12.08 1876 — 27.08 1876 | временный президент | Хосе Мария Медина | 8.09.1826-1878 |
27.08 1876 — 30.05 1877 | временный президент | Марко Аурелио Сото | 13.11.1846-25.02.1908 |
30.05 1877 — 19.10 1883 | президент | Марко Аурелио Сото | 13.11.1846-25.02.1908 |
19.10 1883 — 30.11 1883 | член Совета Министров | Луис Богран | 1849-1895 |
19.10 1883 — 30.11 1883 | член Совета Министров | Рафаэль Альварадо Мансано | 1836-1923 |
30.11 1883 — 30.11 1891 | президент | Луис Богран Бараона | 3.06.1849-9.07.1895 |
30 ноября 1891 — 7 августа 1893 | президент | Понсиано Лейва Мадрид | 1821-1896 |
7 августа 1893 — 15 сентября 1993 | и.о. президента | Доминго Васкес | 1846-1909 |
15 сентября 1993 — 22.02 1894 | президент | Доминго Васкес | 1846-1909 |
24.12 1893 — 22.02 1894 восстание Поликарпо Бонильи | |||
22.02 1894 — 1.02 1895 | временный президент | Поликарпо Бонилья | 17.03.1858-1926 |
1.02 1895 — 1.02 1899 | президент | Поликарпо Бонилья | 17.03.1858-1926 |
1.02 1899 — 1.02 1903 | президент | Теренцио Сьерра | 1839-1907 |
1.02 1903 — 18.02 1903 | и.о. президента | Хуан Анхель Ариас Бокин | 1859-29.04.1929 |
18.02 1903 — 13.04 1903 | президент | Хуан Анхель Ариас Бокин | 1859-29.04.1929 |
13.04 1903 — 25.02 1907 | президент | Мануэль Бонилья | 7.06.1849-21.03.1913 |
25.02 1907 — 18.04 1907 | глава хунты | Мигель Окели Бустилльо | 1856-1938 |
18.04 1907 — 1.03 1908 | временный президент | Мигель Р. Давила Куэльяр | 1856-12.10.1927 |
1.03 1908 — 21.03 1911 | президент | Мигель Р. Давила Куэльяр | 1856-12.10.1927 |
21.03 1911 — 1.02 1912 | и.о. президента | Франсиско Бертранд | 1866-26.07.1926 |
1.02 1912 — 21.03 1913 | президент | Мануэль Бонилья | 7.06.1849-1913 |
21.03 1913 — 9 сентября 1919 | президент | Франсиско Бертранд | 1866-26.07.1926 |
9 сентября 1919 — 16 сентября 1919 | и.о. президента | Сальвадор Агирре | 1862-1947 |
16 сентября 1919 — 5.10 1919 | и.о. президента | Висенте Мехия Колиндрес | 1878-24.08.1966 |
5.10 1919 — 1.02 1920 | и.о. президента | Франсиско Богран | 1852-1926 |
1.02 1920 — 13.06 1921 | президент | Рафаэль Лопес Гутьеррес | 28.10.1855-21.12.1924 |
13.06 1921 — 7.02 1922 | глава государства | Рафаэль Лопес Гутьеррес | 28.10.1855-21.12.1924 |
7.02 1922 — 1.02 1924 | президент | Рафаэль Лопес Гутьеррес | 28.10.1855-21.12.1924 |
1.02 1924 — 10.03 1924 | временный президент | Рафаэль Лопес Гутьеррес | 28.10.1855-21.12.1924 |
10.03 1924 — 27.04 1924 | и.о. президента | Франсиско Буесо Куэльяр | 1863-??? |
19.03 1924 захват США | |||
27.04 1924 — 30.04 1924 | глава Освободительной революции | Тибурсио Кариас Андино | 15.03.1876-23.12.1969 |
30.04 1924 — 1.02 1925 | временный президент | Висенте Тоста Карраско | 27.10.1885-1930 |
1.02 1925 — 1.02 1929 | президент | Мигель Пас Бараона | 1863-1937 |
1.02 1929 — 1.02 1933 | президент | Винсете Мехия Колиндрес | 1878-1966 |
1.02 1933 — 1.02 1949 | президент | Тибурсио Кариас Андино | 15.03.1876-23.12.1969 |
1.02 1949 — 5.12 1954 | президент | Хуан Мануэль Гальвес Дурон | 10.06.1887-20.08.1972 |
5.12 1954 — 21.10 1956 | глава государства | Хулио Лосано Диас | 27.03.1885-20.08.1957 |
21.10 1956 — 5.07 1957 | член Военного Правительственного Совета | Роке Хасинто Родригес Эррера | 1898-1981 |
21.10 1956 — 21.12 1957 | член Военного Правительственного Совета | Гектор Карассиоли | 1922-1975 |
21.10 1957 — 16.11 1957 | член Военного Правительственного Совета | Роберто Гальвес Барнес | 1925-1995 |
16.11 1957 — 21.12 1957 | член Военного Правительственного Совета | Освальдо Энрике Лопес Арельяно | 30.6.1921-16.5.2010 |
21.12 1957 — 3.10 1963 | президент | Рамон Вильеда Моралес | 26.11.1908-8.10.1971 |
3.10 1963 — 6.06 1965 | глава военной хунты | Освальдо Энрике Лопес Арельяно | 30.6.1921-16.5.2010 |
6.06 1965 — 7.06 1971 | президент | Освальдо Энрике Лопес Арельяно | 30.6.1921-16.5.2010 |
7.06 1971 — 4.12 1972 | президент | Рамон Эрнесто Крус Уклес | 4.01.1903-6.08.1985 |
4.12 1972 — 22.04 1975 | глава государства | Освальдо Энрике Лопес Арельяно | 30.6.1921-16.5.2010 |
22.04 1975 — 7.08 1978 | глава государства | Хуан Альберто Мельгар Кастро | 26.06.1930-2.12.1987 |
7.08 1978 — 25.07 1980 | глава хунты | Поликарпо Пас Гарсия | 7.12.1932-19.04.2000 |
25.07 1980 — 27.01 1982 | временный президент | Поликарпо Пас Гарсия | 7.12.1932-19.04.2000 |
28.01 1982 — 27.01 1986 | президент | Роберто Суасо Кордова | 17.03.1927 |
28.01 1986 — 27.01 1990 | президент | Хосе Симон Аскона Хойо | 26.01.1927-2005 |
28.01 1990 — 27.01 1994 | президент | Рафаэль Леонардо Кальехас Ромеро | 14.11.1943-… |
28.01 1994 — 27.01 1998 | президент | Карлос Роберто Рейна Идиакес | 13.03.1926-19.08.2003 |
28.01 1998 — 27.01 2002 | президент | Карлос Роберто Флорес | 1.03.1950-… |
28.01 2002 — 27.01 2006 | президент | Рикардо Родольфо Мадуро Хоэст | 20.04.1946-… |
28.01 2006 — 28.06 2009 | президент | Мануэль Селайя | 20.09.1952-… |
28.06 2009 — 27.01 2010 | и.о. президента | Роберто Мичелетти | 13.08.1948-… |
27.01 2010 — 27.01.2014 | президент | Порфирио Лобо | 22.12.1947-… |
27.01.2014 - по настоящее время | президент | Хуан Орландо Эрнандес | 28.10.1968-… |
Напишите отзыв о статье "Список президентов Гондураса"
Отрывок, характеризующий Список президентов Гондураса
Казалось бы, в этой то кампании бегства французов, когда они делали все то, что только можно было, чтобы погубить себя; когда ни в одном движении этой толпы, начиная от поворота на Калужскую дорогу и до бегства начальника от армии, не было ни малейшего смысла, – казалось бы, в этот период кампании невозможно уже историкам, приписывающим действия масс воле одного человека, описывать это отступление в их смысле. Но нет. Горы книг написаны историками об этой кампании, и везде описаны распоряжения Наполеона и глубокомысленные его планы – маневры, руководившие войском, и гениальные распоряжения его маршалов.Отступление от Малоярославца тогда, когда ему дают дорогу в обильный край и когда ему открыта та параллельная дорога, по которой потом преследовал его Кутузов, ненужное отступление по разоренной дороге объясняется нам по разным глубокомысленным соображениям. По таким же глубокомысленным соображениям описывается его отступление от Смоленска на Оршу. Потом описывается его геройство при Красном, где он будто бы готовится принять сражение и сам командовать, и ходит с березовой палкой и говорит:
– J'ai assez fait l'Empereur, il est temps de faire le general, [Довольно уже я представлял императора, теперь время быть генералом.] – и, несмотря на то, тотчас же после этого бежит дальше, оставляя на произвол судьбы разрозненные части армии, находящиеся сзади.
Потом описывают нам величие души маршалов, в особенности Нея, величие души, состоящее в том, что он ночью пробрался лесом в обход через Днепр и без знамен и артиллерии и без девяти десятых войска прибежал в Оршу.
И, наконец, последний отъезд великого императора от геройской армии представляется нам историками как что то великое и гениальное. Даже этот последний поступок бегства, на языке человеческом называемый последней степенью подлости, которой учится стыдиться каждый ребенок, и этот поступок на языке историков получает оправдание.
Тогда, когда уже невозможно дальше растянуть столь эластичные нити исторических рассуждений, когда действие уже явно противно тому, что все человечество называет добром и даже справедливостью, является у историков спасительное понятие о величии. Величие как будто исключает возможность меры хорошего и дурного. Для великого – нет дурного. Нет ужаса, который бы мог быть поставлен в вину тому, кто велик.
– «C'est grand!» [Это величественно!] – говорят историки, и тогда уже нет ни хорошего, ни дурного, а есть «grand» и «не grand». Grand – хорошо, не grand – дурно. Grand есть свойство, по их понятиям, каких то особенных животных, называемых ими героями. И Наполеон, убираясь в теплой шубе домой от гибнущих не только товарищей, но (по его мнению) людей, им приведенных сюда, чувствует que c'est grand, и душа его покойна.
«Du sublime (он что то sublime видит в себе) au ridicule il n'y a qu'un pas», – говорит он. И весь мир пятьдесят лет повторяет: «Sublime! Grand! Napoleon le grand! Du sublime au ridicule il n'y a qu'un pas». [величественное… От величественного до смешного только один шаг… Величественное! Великое! Наполеон великий! От величественного до смешного только шаг.]
И никому в голову не придет, что признание величия, неизмеримого мерой хорошего и дурного, есть только признание своей ничтожности и неизмеримой малости.
Для нас, с данной нам Христом мерой хорошего и дурного, нет неизмеримого. И нет величия там, где нет простоты, добра и правды.
Кто из русских людей, читая описания последнего периода кампании 1812 года, не испытывал тяжелого чувства досады, неудовлетворенности и неясности. Кто не задавал себе вопросов: как не забрали, не уничтожили всех французов, когда все три армии окружали их в превосходящем числе, когда расстроенные французы, голодая и замерзая, сдавались толпами и когда (как нам рассказывает история) цель русских состояла именно в том, чтобы остановить, отрезать и забрать в плен всех французов.
Каким образом то русское войско, которое, слабее числом французов, дало Бородинское сражение, каким образом это войско, с трех сторон окружавшее французов и имевшее целью их забрать, не достигло своей цели? Неужели такое громадное преимущество перед нами имеют французы, что мы, с превосходными силами окружив, не могли побить их? Каким образом это могло случиться?
История (та, которая называется этим словом), отвечая на эти вопросы, говорит, что это случилось оттого, что Кутузов, и Тормасов, и Чичагов, и тот то, и тот то не сделали таких то и таких то маневров.
Но отчего они не сделали всех этих маневров? Отчего, ежели они были виноваты в том, что не достигнута была предназначавшаяся цель, – отчего их не судили и не казнили? Но, даже ежели и допустить, что виною неудачи русских были Кутузов и Чичагов и т. п., нельзя понять все таки, почему и в тех условиях, в которых находились русские войска под Красным и под Березиной (в обоих случаях русские были в превосходных силах), почему не взято в плен французское войско с маршалами, королями и императорами, когда в этом состояла цель русских?
Объяснение этого странного явления тем (как то делают русские военные историки), что Кутузов помешал нападению, неосновательно потому, что мы знаем, что воля Кутузова не могла удержать войска от нападения под Вязьмой и под Тарутиным.
Почему то русское войско, которое с слабейшими силами одержало победу под Бородиным над неприятелем во всей его силе, под Красным и под Березиной в превосходных силах было побеждено расстроенными толпами французов?
Если цель русских состояла в том, чтобы отрезать и взять в плен Наполеона и маршалов, и цель эта не только не была достигнута, и все попытки к достижению этой цели всякий раз были разрушены самым постыдным образом, то последний период кампании совершенно справедливо представляется французами рядом побед и совершенно несправедливо представляется русскими историками победоносным.
Русские военные историки, настолько, насколько для них обязательна логика, невольно приходят к этому заключению и, несмотря на лирические воззвания о мужестве и преданности и т. д., должны невольно признаться, что отступление французов из Москвы есть ряд побед Наполеона и поражений Кутузова.
Но, оставив совершенно в стороне народное самолюбие, чувствуется, что заключение это само в себе заключает противуречие, так как ряд побед французов привел их к совершенному уничтожению, а ряд поражений русских привел их к полному уничтожению врага и очищению своего отечества.
Источник этого противуречия лежит в том, что историками, изучающими события по письмам государей и генералов, по реляциям, рапортам, планам и т. п., предположена ложная, никогда не существовавшая цель последнего периода войны 1812 года, – цель, будто бы состоявшая в том, чтобы отрезать и поймать Наполеона с маршалами и армией.
Цели этой никогда не было и не могло быть, потому что она не имела смысла, и достижение ее было совершенно невозможно.
Цель эта не имела никакого смысла, во первых, потому, что расстроенная армия Наполеона со всей возможной быстротой бежала из России, то есть исполняла то самое, что мог желать всякий русский. Для чего же было делать различные операции над французами, которые бежали так быстро, как только они могли?
Во вторых, бессмысленно было становиться на дороге людей, всю свою энергию направивших на бегство.
В третьих, бессмысленно было терять свои войска для уничтожения французских армий, уничтожавшихся без внешних причин в такой прогрессии, что без всякого загораживания пути они не могли перевести через границу больше того, что они перевели в декабре месяце, то есть одну сотую всего войска.
В четвертых, бессмысленно было желание взять в плен императора, королей, герцогов – людей, плен которых в высшей степени затруднил бы действия русских, как то признавали самые искусные дипломаты того времени (J. Maistre и другие). Еще бессмысленнее было желание взять корпуса французов, когда свои войска растаяли наполовину до Красного, а к корпусам пленных надо было отделять дивизии конвоя, и когда свои солдаты не всегда получали полный провиант и забранные уже пленные мерли с голода.
Весь глубокомысленный план о том, чтобы отрезать и поймать Наполеона с армией, был подобен тому плану огородника, который, выгоняя из огорода потоптавшую его гряды скотину, забежал бы к воротам и стал бы по голове бить эту скотину. Одно, что можно бы было сказать в оправдание огородника, было бы то, что он очень рассердился. Но это нельзя было даже сказать про составителей проекта, потому что не они пострадали от потоптанных гряд.
Но, кроме того, что отрезывание Наполеона с армией было бессмысленно, оно было невозможно.
Невозможно это было, во первых, потому что, так как из опыта видно, что движение колонн на пяти верстах в одном сражении никогда не совпадает с планами, то вероятность того, чтобы Чичагов, Кутузов и Витгенштейн сошлись вовремя в назначенное место, была столь ничтожна, что она равнялась невозможности, как то и думал Кутузов, еще при получении плана сказавший, что диверсии на большие расстояния не приносят желаемых результатов.
Во вторых, невозможно было потому, что, для того чтобы парализировать ту силу инерции, с которой двигалось назад войско Наполеона, надо было без сравнения большие войска, чем те, которые имели русские.
В третьих, невозможно это было потому, что военное слово отрезать не имеет никакого смысла. Отрезать можно кусок хлеба, но не армию. Отрезать армию – перегородить ей дорогу – никак нельзя, ибо места кругом всегда много, где можно обойти, и есть ночь, во время которой ничего не видно, в чем могли бы убедиться военные ученые хоть из примеров Красного и Березины. Взять же в плен никак нельзя без того, чтобы тот, кого берут в плен, на это не согласился, как нельзя поймать ласточку, хотя и можно взять ее, когда она сядет на руку. Взять в плен можно того, кто сдается, как немцы, по правилам стратегии и тактики. Но французские войска совершенно справедливо не находили этого удобным, так как одинаковая голодная и холодная смерть ожидала их на бегстве и в плену.