Премия манги Bungeishunju
Поделись знанием:
Наполеон молча отрицательно покачал головой. Полагая, что отрицание относится к победе, а не к завтраку, m r de Beausset позволил себе игриво почтительно заметить, что нет в мире причин, которые могли бы помешать завтракать, когда можно это сделать.
– Allez vous… [Убирайтесь к…] – вдруг мрачно сказал Наполеон и отвернулся. Блаженная улыбка сожаления, раскаяния и восторга просияла на лице господина Боссе, и он плывущим шагом отошел к другим генералам.
Наполеон испытывал тяжелое чувство, подобное тому, которое испытывает всегда счастливый игрок, безумно кидавший свои деньги, всегда выигрывавший и вдруг, именно тогда, когда он рассчитал все случайности игры, чувствующий, что чем более обдуман его ход, тем вернее он проигрывает.
Войска были те же, генералы те же, те же были приготовления, та же диспозиция, та же proclamation courte et energique [прокламация короткая и энергическая], он сам был тот же, он это знал, он знал, что он был даже гораздо опытнее и искуснее теперь, чем он был прежде, даже враг был тот же, как под Аустерлицем и Фридландом; но страшный размах руки падал волшебно бессильно.
Все те прежние приемы, бывало, неизменно увенчиваемые успехом: и сосредоточение батарей на один пункт, и атака резервов для прорвания линии, и атака кавалерии des hommes de fer [железных людей], – все эти приемы уже были употреблены, и не только не было победы, но со всех сторон приходили одни и те же известия об убитых и раненых генералах, о необходимости подкреплений, о невозможности сбить русских и о расстройстве войск.
Прежде после двух трех распоряжений, двух трех фраз скакали с поздравлениями и веселыми лицами маршалы и адъютанты, объявляя трофеями корпуса пленных, des faisceaux de drapeaux et d'aigles ennemis, [пуки неприятельских орлов и знамен,] и пушки, и обозы, и Мюрат просил только позволения пускать кавалерию для забрания обозов. Так было под Лоди, Маренго, Арколем, Иеной, Аустерлицем, Ваграмом и так далее, и так далее. Теперь же что то странное происходило с его войсками.
Несмотря на известие о взятии флешей, Наполеон видел, что это было не то, совсем не то, что было во всех его прежних сражениях. Он видел, что то же чувство, которое испытывал он, испытывали и все его окружающие люди, опытные в деле сражений. Все лица были печальны, все глаза избегали друг друга. Только один Боссе не мог понимать значения того, что совершалось. Наполеон же после своего долгого опыта войны знал хорошо, что значило в продолжение восьми часов, после всех употрсбленных усилий, невыигранное атакующим сражение. Он знал, что это было почти проигранное сражение и что малейшая случайность могла теперь – на той натянутой точке колебания, на которой стояло сражение, – погубить его и его войска.
Когда он перебирал в воображении всю эту странную русскую кампанию, в которой не было выиграно ни одного сраженья, в которой в два месяца не взято ни знамен, ни пушек, ни корпусов войск, когда глядел на скрытно печальные лица окружающих и слушал донесения о том, что русские всё стоят, – страшное чувство, подобное чувству, испытываемому в сновидениях, охватывало его, и ему приходили в голову все несчастные случайности, могущие погубить его. Русские могли напасть на его левое крыло, могли разорвать его середину, шальное ядро могло убить его самого. Все это было возможно. В прежних сражениях своих он обдумывал только случайности успеха, теперь же бесчисленное количество несчастных случайностей представлялось ему, и он ожидал их всех. Да, это было как во сне, когда человеку представляется наступающий на него злодей, и человек во сне размахнулся и ударил своего злодея с тем страшным усилием, которое, он знает, должно уничтожить его, и чувствует, что рука его, бессильная и мягкая, падает, как тряпка, и ужас неотразимой погибели обхватывает беспомощного человека.
Известие о том, что русские атакуют левый фланг французской армии, возбудило в Наполеоне этот ужас. Он молча сидел под курганом на складном стуле, опустив голову и положив локти на колена. Бертье подошел к нему и предложил проехаться по линии, чтобы убедиться, в каком положении находилось дело.
– Что? Что вы говорите? – сказал Наполеон. – Да, велите подать мне лошадь.
Он сел верхом и поехал к Семеновскому.
В медленно расходившемся пороховом дыме по всему тому пространству, по которому ехал Наполеон, – в лужах крови лежали лошади и люди, поодиночке и кучами. Подобного ужаса, такого количества убитых на таком малом пространстве никогда не видал еще и Наполеон, и никто из его генералов. Гул орудий, не перестававший десять часов сряду и измучивший ухо, придавал особенную значительность зрелищу (как музыка при живых картинах). Наполеон выехал на высоту Семеновского и сквозь дым увидал ряды людей в мундирах цветов, непривычных для его глаз. Это были русские.
Русские плотными рядами стояли позади Семеновского и кургана, и их орудия не переставая гудели и дымили по их линии. Сражения уже не было. Было продолжавшееся убийство, которое ни к чему не могло повести ни русских, ни французов. Наполеон остановил лошадь и впал опять в ту задумчивость, из которой вывел его Бертье; он не мог остановить того дела, которое делалось перед ним и вокруг него и которое считалось руководимым им и зависящим от него, и дело это ему в первый раз, вследствие неуспеха, представлялось ненужным и ужасным.
Один из генералов, подъехавших к Наполеону, позволил себе предложить ему ввести в дело старую гвардию. Ней и Бертье, стоявшие подле Наполеона, переглянулись между собой и презрительно улыбнулись на бессмысленное предложение этого генерала.
Наполеон опустил голову и долго молчал.
– A huit cent lieux de France je ne ferai pas demolir ma garde, [За три тысячи двести верст от Франции я не могу дать разгромить свою гвардию.] – сказал он и, повернув лошадь, поехал назад, к Шевардину.
Премия манги Bungeishunju (яп. 文藝春秋漫画賞 Бунгэйсюндзю: манга сё:) — ежегодная премия японского издательства Bungeishunju, которой с 1955 года награждается ёнкома, однопанельная манга, а также юмористическая и сатирическая манга.[1][2] Также присуждается работам, считающимся авторским «magnum opus». В числе номинантов и победителей — Дзёдзи Ямафудзи, Макото Вада, иллюстрации Таку Фурукавы, артбук Синто Тё, пародии Мэд Амано. Последнее вручение состоялось в 2002 году.[1][2]
Победители
# | Год | Художник | Работа[1][2] |
---|---|---|---|
1 | 1955 | Рокуро Таниути | The Accidental Child (яп. 行ってしまった子 Okonatte Shimatta Ko) |
2 | 1956 | Юкио Сугиура | сатирическая манга |
3 | 1957 | Ёсиро Като | Коллекция лучших манга-работ Ёсиро (яп. 芳郎傑作漫画集 Yoshirō Kessaku Manga Shū) |
4 | 1958 | Ёдзи Кури | Коллекция манги Ёдзи Кури (яп. 久利洋次漫画集 Kuri Yōji Manga Shū) |
5 | 1959 | Синта Тё | The Talking Tamagoyaki (яп. おしゃべりなたまごやき Oshaberi na Tamagoyaki) |
6 | 1960 | Кэндзи Огивара | историческая манга |
7 | 1961 | Фуюхико Окабэ | Acchan (яп. アッちゃん) и Baby Gang (яп. ベビー・ギャング Bebī Gyangu) |
8 | 1962 | Матико Хасэгава | Sazae-san |
9 | 1963 | Мицуо Муцуура | репортаж о гравюрах |
10 | 1964 | Хидэтоси Умэда | Asahi Graph (яп. 朝日グラフ Asahi Gurafu) |
11 | 1965 | Ёсукэ Иноуэ | абсурдистская манга |
12 | 1966 | Сампэй Сато | Asakaze-kun (яп. アサカゼ君) и Fuji Santarō (яп. フジ三太郎) |
Кадзу Куроива | Eye for Eye | ||
13 | 1967 | Кэйити Макино | Keiichi Makino Manga Collection (яп. 牧野圭一漫画集 Makino Keiichi Manga Shū) |
14 | 1968 | Ко Кодзима | Nihon no Kaa-chan (яп. 日本のおかあちゃん) и 7-8=1 |
15 | 1969 | Макото Вада | иллюстрации |
Ёсидзи Судзуки | историческая манга и манга для взрослых | ||
16 | 1970 | Садао Сёдзи | Tanma-kun (яп. タンマ君) и Shin Manga Bungaku Senshū (яп. 新漫画文学全集) |
17 | 1971 | Сёдзи Ямафудзи | Chūshō (яп. 抽象), Erotopia (яп. エロトピア), Sesō Aburidashi (яп. 世相あぶり出し) |
Сигэхиса Сунагава | Yoraba Kiru (яп. 寄らば斬る), Jūbē (яп. ジュウベー), Tempura Western (яп. テンプラウエスタン) | ||
18 | 1972 | Фудзио Акацука | Tensai Bakabon (яп. 天才バカボン) |
Кунихико Хиса | War: The Manga Annals of the Pacific Ocean (яп. 戦争-漫画太平洋戦史 Sensō: Manga Taiheiyō Senshi) | ||
19 | 1973 | Нобору Баба | Baku-san (яп. バクさん) и 11-biki no Neko to Ahōdori (яп. 11ぴきのねことあほうどり) |
Харуо Кобаяси | Hitokuchi Manga (яп. ヒトクチ漫画) | ||
20 | 1974 | Ю Такита | Enka Kyōkyakkei (яп. 怨歌橋百景) и др. |
Току Огура | Галерея манга-открыток (яп. マンガはがきギャラリー Manga Hagaki Gyararī) | ||
21 | 1975 | Осаму Тэдука | Buddha (яп. ブッダ Budda) и Dōbutsu Tsurezure Sō (яп. 動物つれづれ草) |
Рюдзан Аки | Qh Jarīzu! (яп. Qhジャリーズ!) и Nohhohon-san (яп. ノッホホン氏) | ||
22 | 1976 | Сюндзи Сонояма | Giatrus (яп. ギャートルズ) и др. |
Хидэо Такэда | Monmon (яп. もんもん) | ||
23 | 1977 | Сигэо Фукуда | юмористическая манга на бытовую тематику |
Такао Кусахара | Midnight Lullaby (яп. 真夜中の子守歌 Mayonaka Komoriuta) и др. | ||
24 | 1978 | Мэд Амано | пародии, сочетающие фотоматериалы и иллюстрации |
Масахиро Никайдо | Nikaidō Masahiro Ten (яп. 二階堂正宏展) и др. | ||
25 | 1979 | Таку Фурукава | The Takun Humor (яп. ザ・タクン・ユーモア Za Takun Yūmoa) |
Акиёси Симадзоэ | Ugoku Illust - Mokuzō Omocha (яп. 動くイラスト・木造玩具) | ||
Гадзин Токуно | Furenzokutai (яп. 不連続体) | ||
26 | 1980 | Синсукэ Маэкава | Nakamachi Ginza Shōtengai (яп. 中町銀座商店街) |
27 | 1981 | Адзин Нода | Paper Illustration (яп. ペーパーイラストレーション Pēpā Irasutorēshon) |
Tsunemi Kudō | Tsupparasāru Gakuen (яп. ツッパラサール学園) | ||
28 | 1982 | Син Ямада | политическая манга и др. |
Ямато Судзуки | Ai MY Tenrankai (яп. 哀MY展覧会) | ||
Масаси Уэда | Furiten-kun, Masashi-kun (яп. まさし君), Kariage-kun (яп. かりあげクン) | ||
29 | 1983 | Ясудзи Таниока | абсурдистская и юмористическая манга |
Ивао Хасимото | Dotera Neko (яп. どてらネコ) | ||
30 | 1984 | Харуо Такахаси | Iwayuru Hitotsu no Chō-san Shugi (яп. いわゆるひとつのチョーさん主義) и Hyōkin Channel (яп. ひょうきんチャンネル Hyōkin Channeru) |
Токутаро Тиба | Itoshi no Tanaka Kakuei-sama (яп. いとしの田中角栄さま) и Hyōryū (яп. 漂流) | ||
31 | 1985 | Хисаити Исии | абсурдистская манга |
Сё Нисимура | Sarari-kun (яп. サラリ君) | ||
32 | 1986 | — | |
33 | 1987 | Сэйдзо Ватасэ | Phillip, P.I. (яп. 私立探偵フィリップ Shiritsu Tantei Firippu) |
Сигэки Андо | Yacchan no Kachi! (яп. ヤッちゃんの勝ち!) | ||
34 | 1988 | Хинако Сугиура | Fuuryuu Edo Suzume (яп. 風流江戸雀) |
35 | 1989 | Кацухико Хотта | Obatarian |
36 | 1990 | Сатоси Кодзуки | Parano Tengoku (яп. パラノ天国) |
Кодзиро | Buttama Gerira (яп. ぶったまゲリラ) | ||
37 | 1991 | Сэнся Ёсида | Utsurun Desu. (яп. 伝染るんです。) |
38 | 1992 | Хисаси Эгути | Hisashi Eguchi's Dynamite Dinner Show (яп. 江口寿史の爆発ディナーショー Eguchi Hisashi no Bakuhatsu Dinā Shō) |
Тацуя Накадзаки | Problem Salaryman (яп. 問題サラリーMAN Mondai Sarariman) | ||
39 | 1993 | — | |
40 | 1994 | Кэйсукэ Ямасита | C-class Salaryman Course (яп. C級さらりーまん講座 Shīkyū Sarariman Kōza) и Chūryū Zukan (яп. 中流図鑑) |
41 | 1995 | Мики Тори | Tōku e Ikitai (яп. 遠くへいきたい) |
42 | 1996 | Эйко Кэра | Atashinchi |
Mitsuru Yaku | Yaku Mitsuru no Sanmen Manga (яп. やくみつるの三面マンガ) and Oni no Yaku Medama (яп. オニのやく目玉) | ||
43 | 1997 | Хироси Куроганэ | Shinsengumi (яп. 新撰組) |
Риэко Саибара | Bokunchi (яп. ぼくんち) [3] | ||
44 | 1998 | Сунао Хари | иллюстрации |
Цуёси Охаси | Kaishain no Melody | ||
45 | 1999 | Ёсихиро Коидзуми | Buddha and Shittaka Buddha (яп. ブッダとシッタカブッダ Budda to Shittaka Budda) |
Q.B.B. | Junior High Student Diary (яп. 中学生日記 Chūgakusei Nikki) | ||
46 | 2000 | Котобуки Сириагари | Jiji Oyaji 2000 (яп. 時事おやじ2000) и Yuruyuru Oyaji (яп. ゆるゆるおやじ) |
Навоки Карасава | Dennōen (яп. 電脳炎) | ||
47 | 2001 | Драгон Одавара | Kogal Sushi (яп. コギャル寿司 Kogyaru Sushi) |
Акихиро Кикути | Mekappi Kibochimaru (яп. メカッピキポチ丸) |
Напишите отзыв о статье "Премия манги Bungeishunju"
Примечания
- ↑ 1 2 3 [www.ztv.ne.jp/keiko/comic_lab/prize/bungei_shunju_mangasho.html 文藝春秋漫画賞] (яп.). こみっくらぼ. Проверено 20 июля 2008. [www.webcitation.org/67Ku4fsEN Архивировано из первоисточника 1 мая 2012].
- ↑ 1 2 3 [books.yahoo.co.jp/prize?sid=98080518 文藝春秋漫画賞(47回までで終了)] (яп.). Yahoo!ブックス. Проверено 20 июля 2008. [www.webcitation.org/67Ku5D3m1 Архивировано из первоисточника 1 мая 2012].
- ↑ [www.bigcomics.shogakukan.co.jp/salon/room_10.html ◆西原理恵子インタビュー◆サイバラが行く] (яп.). Shogakukan Big Comic. Проверено 20 июля 2008. [www.webcitation.org/67Ku5wgRL Архивировано из первоисточника 1 мая 2012].
|
Отрывок, характеризующий Премия манги Bungeishunju
– Я надеюсь, что теперь уже я могу поздравить ваше величество с победой, – сказал он.Наполеон молча отрицательно покачал головой. Полагая, что отрицание относится к победе, а не к завтраку, m r de Beausset позволил себе игриво почтительно заметить, что нет в мире причин, которые могли бы помешать завтракать, когда можно это сделать.
– Allez vous… [Убирайтесь к…] – вдруг мрачно сказал Наполеон и отвернулся. Блаженная улыбка сожаления, раскаяния и восторга просияла на лице господина Боссе, и он плывущим шагом отошел к другим генералам.
Наполеон испытывал тяжелое чувство, подобное тому, которое испытывает всегда счастливый игрок, безумно кидавший свои деньги, всегда выигрывавший и вдруг, именно тогда, когда он рассчитал все случайности игры, чувствующий, что чем более обдуман его ход, тем вернее он проигрывает.
Войска были те же, генералы те же, те же были приготовления, та же диспозиция, та же proclamation courte et energique [прокламация короткая и энергическая], он сам был тот же, он это знал, он знал, что он был даже гораздо опытнее и искуснее теперь, чем он был прежде, даже враг был тот же, как под Аустерлицем и Фридландом; но страшный размах руки падал волшебно бессильно.
Все те прежние приемы, бывало, неизменно увенчиваемые успехом: и сосредоточение батарей на один пункт, и атака резервов для прорвания линии, и атака кавалерии des hommes de fer [железных людей], – все эти приемы уже были употреблены, и не только не было победы, но со всех сторон приходили одни и те же известия об убитых и раненых генералах, о необходимости подкреплений, о невозможности сбить русских и о расстройстве войск.
Прежде после двух трех распоряжений, двух трех фраз скакали с поздравлениями и веселыми лицами маршалы и адъютанты, объявляя трофеями корпуса пленных, des faisceaux de drapeaux et d'aigles ennemis, [пуки неприятельских орлов и знамен,] и пушки, и обозы, и Мюрат просил только позволения пускать кавалерию для забрания обозов. Так было под Лоди, Маренго, Арколем, Иеной, Аустерлицем, Ваграмом и так далее, и так далее. Теперь же что то странное происходило с его войсками.
Несмотря на известие о взятии флешей, Наполеон видел, что это было не то, совсем не то, что было во всех его прежних сражениях. Он видел, что то же чувство, которое испытывал он, испытывали и все его окружающие люди, опытные в деле сражений. Все лица были печальны, все глаза избегали друг друга. Только один Боссе не мог понимать значения того, что совершалось. Наполеон же после своего долгого опыта войны знал хорошо, что значило в продолжение восьми часов, после всех употрсбленных усилий, невыигранное атакующим сражение. Он знал, что это было почти проигранное сражение и что малейшая случайность могла теперь – на той натянутой точке колебания, на которой стояло сражение, – погубить его и его войска.
Когда он перебирал в воображении всю эту странную русскую кампанию, в которой не было выиграно ни одного сраженья, в которой в два месяца не взято ни знамен, ни пушек, ни корпусов войск, когда глядел на скрытно печальные лица окружающих и слушал донесения о том, что русские всё стоят, – страшное чувство, подобное чувству, испытываемому в сновидениях, охватывало его, и ему приходили в голову все несчастные случайности, могущие погубить его. Русские могли напасть на его левое крыло, могли разорвать его середину, шальное ядро могло убить его самого. Все это было возможно. В прежних сражениях своих он обдумывал только случайности успеха, теперь же бесчисленное количество несчастных случайностей представлялось ему, и он ожидал их всех. Да, это было как во сне, когда человеку представляется наступающий на него злодей, и человек во сне размахнулся и ударил своего злодея с тем страшным усилием, которое, он знает, должно уничтожить его, и чувствует, что рука его, бессильная и мягкая, падает, как тряпка, и ужас неотразимой погибели обхватывает беспомощного человека.
Известие о том, что русские атакуют левый фланг французской армии, возбудило в Наполеоне этот ужас. Он молча сидел под курганом на складном стуле, опустив голову и положив локти на колена. Бертье подошел к нему и предложил проехаться по линии, чтобы убедиться, в каком положении находилось дело.
– Что? Что вы говорите? – сказал Наполеон. – Да, велите подать мне лошадь.
Он сел верхом и поехал к Семеновскому.
В медленно расходившемся пороховом дыме по всему тому пространству, по которому ехал Наполеон, – в лужах крови лежали лошади и люди, поодиночке и кучами. Подобного ужаса, такого количества убитых на таком малом пространстве никогда не видал еще и Наполеон, и никто из его генералов. Гул орудий, не перестававший десять часов сряду и измучивший ухо, придавал особенную значительность зрелищу (как музыка при живых картинах). Наполеон выехал на высоту Семеновского и сквозь дым увидал ряды людей в мундирах цветов, непривычных для его глаз. Это были русские.
Русские плотными рядами стояли позади Семеновского и кургана, и их орудия не переставая гудели и дымили по их линии. Сражения уже не было. Было продолжавшееся убийство, которое ни к чему не могло повести ни русских, ни французов. Наполеон остановил лошадь и впал опять в ту задумчивость, из которой вывел его Бертье; он не мог остановить того дела, которое делалось перед ним и вокруг него и которое считалось руководимым им и зависящим от него, и дело это ему в первый раз, вследствие неуспеха, представлялось ненужным и ужасным.
Один из генералов, подъехавших к Наполеону, позволил себе предложить ему ввести в дело старую гвардию. Ней и Бертье, стоявшие подле Наполеона, переглянулись между собой и презрительно улыбнулись на бессмысленное предложение этого генерала.
Наполеон опустил голову и долго молчал.
– A huit cent lieux de France je ne ferai pas demolir ma garde, [За три тысячи двести верст от Франции я не могу дать разгромить свою гвардию.] – сказал он и, повернув лошадь, поехал назад, к Шевардину.