Престол

Престо́л — в христианском храме стол, находящийся в середине алтаря, освящённый архиереем для совершения на нём Евхаристии.

В греческих Церквах именуется Αγία Τράπεζα — «Святая Трапеза».

История

В древности престолы изготовлялись из дерева или камня и были портативны. С IV века, когда их место в храме окончательно определилось, престолы стали делать из камня в виде невысокого столика на четырёх ножках перед алтарной апсидой. Впоследствии вместо четырёх, престолы стали устанавливать либо на одной ножке, либо на каменном основании. C X века престолы устраиваются в глубине алтарной апсиды.

Начиная с XV—XVI веков престолы делают либо в виде каменных монолитов, либо из дерева, в виде рамы с крышкой сверху, которую покрывают снаружи облачением из ткани. Облачение представляет собой чехол из дорогой парчевой ткани, надеваемый на престол. Весьма часто, но необязательно цвет облачения престола соответствует богослужебному цвету церковного праздника. Облачения могут быть не только из ткани, например парчи, но и представлять собой богато украшенный золотом и камнями металлический, даже золотой, футляр для престола. Престол храма Святой Софии в Константинополе был сделан из золота и драгоценных камней.

Уже в ранней Церкви явилась традиция положения мощей под престолами. С VIII века (7-е Правило Седьмого Вселенского Собора) вложение мощей стало обязательной частью чина освящения храма. Мощи полагались либо в основание престола, либо в специальное отверстие под престолом.

Символическое значение

Являет собой место таинственного присутствия Иисуса Христа. Становиться перед престолом, равно как и прикасаться к нему разрешается исключительно священнослужителям.

Престол имеет следующее символическое значение:

• четыре стороны: стороны света, времена года, периоды суток, тетраморф (существа из видения Иоанна Богослова);
• четырехугольная форма: Четвероевангелие;
• Гроб Господень.

Если над престолом устанавливается сень (киворий), то она символизирует небо, а сам престол — землю, на которой пострадал Иисус Христос. Часто в центре кивория над престолом помещают фигурку голубя, символизирующего сошествие Святого Духа.

Устройство

Делается из дерева или камня высотой около метра, облачается в две одежды: нижнюю — льняную, называемую катаса́ркием или срачи́цею (символически представляет погребальные пелены Иисуса Христа — плащани́цу), обвитую верёвкой, и в верхнюю — парчовую, называемую инди́тией (индитионом) в напоминание о торжественном одеянии Господа как Царя славы.

В престол полагается в особом ковчежце частица святых мощей мучеников за Христа в память обычая в ранней Церкви совершать евхаристию на гробах мучеников и в знак мысли, что Церковь утверждена на Крови Христовой, а через Него и на крови мучеников (Откр. 6:9).

На престоле полагаются антиминс, Евангелие, напрестольный крест (обычно два), дарохранительница и лампада. В соборах и крупных храмах над престолом устанавливается киворий (навес в виде купола с крестом).

См. также

• Горний престол

Литература

1. Braun J. Der christliche Altar. München, 1924.
2. Byzantium (Oxford Dictionary of Byzantium). A. Kazhdan et al. (eds.), 1 v. NY — Oxford, 1991. Р. 70.
3. Krautheimer R. Early Christian and Bizantine Arhitecture. 1986.
4. Mathews T. The Early Churches of Constaninople: Architecture and Liturgy. Pensilvania State University. 1980.
5. Тафт Р. Византийский церковный обряд. СПб., 2000.

Ссылки

• [www.liturgy.ru/article_chram_prestol Святой престол] на сайте liturgy.ru

Отрывок, характеризующий Престол

Граф, как в огромных тенетах, ходил в своих делах, стараясь не верить тому, что он запутался и с каждым шагом всё более и более запутываясь и чувствуя себя не в силах ни разорвать сети, опутавшие его, ни осторожно, терпеливо приняться распутывать их. Графиня любящим сердцем чувствовала, что дети ее разоряются, что граф не виноват, что он не может быть не таким, каким он есть, что он сам страдает (хотя и скрывает это) от сознания своего и детского разорения, и искала средств помочь делу. С ее женской точки зрения представлялось только одно средство – женитьба Николая на богатой невесте. Она чувствовала, что это была последняя надежда, и что если Николай откажется от партии, которую она нашла ему, надо будет навсегда проститься с возможностью поправить дела. Партия эта была Жюли Карагина, дочь прекрасных, добродетельных матери и отца, с детства известная Ростовым, и теперь богатая невеста по случаю смерти последнего из ее братьев.
Графиня писала прямо к Карагиной в Москву, предлагая ей брак ее дочери с своим сыном и получила от нее благоприятный ответ. Карагина отвечала, что она с своей стороны согласна, что всё будет зависеть от склонности ее дочери. Карагина приглашала Николая приехать в Москву.
Несколько раз, со слезами на глазах, графиня говорила сыну, что теперь, когда обе дочери ее пристроены – ее единственное желание состоит в том, чтобы видеть его женатым. Она говорила, что легла бы в гроб спокойной, ежели бы это было. Потом говорила, что у нее есть прекрасная девушка на примете и выпытывала его мнение о женитьбе.
В других разговорах она хвалила Жюли и советовала Николаю съездить в Москву на праздники повеселиться. Николай догадывался к чему клонились разговоры его матери, и в один из таких разговоров вызвал ее на полную откровенность. Она высказала ему, что вся надежда поправления дел основана теперь на его женитьбе на Карагиной.
– Что ж, если бы я любил девушку без состояния, неужели вы потребовали бы, maman, чтобы я пожертвовал чувством и честью для состояния? – спросил он у матери, не понимая жестокости своего вопроса и желая только выказать свое благородство.
– Нет, ты меня не понял, – сказала мать, не зная, как оправдаться. – Ты меня не понял, Николинька. Я желаю твоего счастья, – прибавила она и почувствовала, что она говорит неправду, что она запуталась. – Она заплакала.
– Маменька, не плачьте, а только скажите мне, что вы этого хотите, и вы знаете, что я всю жизнь свою, всё отдам для того, чтобы вы были спокойны, – сказал Николай. Я всем пожертвую для вас, даже своим чувством.
Но графиня не так хотела поставить вопрос: она не хотела жертвы от своего сына, она сама бы хотела жертвовать ему.
– Нет, ты меня не понял, не будем говорить, – сказала она, утирая слезы.
«Да, может быть, я и люблю бедную девушку, говорил сам себе Николай, что ж, мне пожертвовать чувством и честью для состояния? Удивляюсь, как маменька могла мне сказать это. Оттого что Соня бедна, то я и не могу любить ее, думал он, – не могу отвечать на ее верную, преданную любовь. А уж наверное с ней я буду счастливее, чем с какой нибудь куклой Жюли. Пожертвовать своим чувством я всегда могу для блага своих родных, говорил он сам себе, но приказывать своему чувству я не могу. Ежели я люблю Соню, то чувство мое сильнее и выше всего для меня».
Николай не поехал в Москву, графиня не возобновляла с ним разговора о женитьбе и с грустью, а иногда и озлоблением видела признаки всё большего и большего сближения между своим сыном и бесприданной Соней. Она упрекала себя за то, но не могла не ворчать, не придираться к Соне, часто без причины останавливая ее, называя ее «вы», и «моя милая». Более всего добрая графиня за то и сердилась на Соню, что эта бедная, черноглазая племянница была так кротка, так добра, так преданно благодарна своим благодетелям, и так верно, неизменно, с самоотвержением влюблена в Николая, что нельзя было ни в чем упрекнуть ее.