Преступления и проступки

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Преступления и проступки
Crimes and Misdemeanors
Жанр

драма
комедия

Режиссёр

Вуди Аллен

Продюсер

Роберт Гринхат

Автор
сценария

Вуди Аллен

В главных
ролях

Вуди Аллен
Мартин Ландау

Оператор

Свен Нюквист

Кинокомпания

Orion Pictures

Длительность

104 мин.

Бюджет

19 млн $

Сборы

18,2 млн $ (в США)

Страна

США США

Год

1989

IMDb

ID 0097123

К:Фильмы 1989 года

«Преступления и проступки» (англ. Crimes and Misdemeanors) — кинофильм режиссёра Вуди Аллена, вышедший на экраны в 1989 году. Номинация на премию «Оскар» и премия «Давид ди Донателло».





Сюжет

Действие фильма происходит в Нью-Йорке. Две сюжетные линии описывают жизнь и моральный выбор Джуды Розенталя и Клиффа Стерна.

Доктор Розенталь завёл любовницу — стюардессу Долорес Пейли — и после нескольких месяцев романа был вынужден сообщить ей, что никогда на ней не женится, так как не собирается разрушать свой брак. Долорес начинает шантажировать Джуду, угрожая раскрыть историю их взаимоотношений его жене. Тогда Розенталь нанимает киллера, который убивает Долорес.

Клифф Стерн — режиссёр документального кино. Он уже давно лелеет надежду сделать фильм о выдающемся философе, но вместо этого вынужден снимать фильм о своём родственнике Лестере — известном телепродюсере. Клифф ненавидит Лестера, пустого и напыщенного типа, но вынужден терпеть, так как хочет заработать денег. Особенно Клиффа раздражает то, как легко Лестер добивается внимания женщин.

В конце фильма два основных героя встречаются друг с другом, и две сюжетные линии переплетаются.

В ролях

Критика

В фильме смешаны два начала (любимое жанровое противостояние у Вуди Алена): мелодрама и комедия[1]. Если герой Мартина Ландау воплощает в себе серьёзное отношение к жизни, то противопоставленные ему фарс и сатира героя Клиффа Стерна придают работе классический для Аллена привкус комедии[2].

Один из фундаментальных вопросов, который встаёт перед героями, — можно ли любить и радоваться жизни, если на совести осталась смерть другого человека. Существует ли большая и маленькая моральная проблема, или у морали нет размера и пределов?[3] Картина явно продолжает темы, затронутые в других фильмах Вуди Аллена: «Пурпурная роза Каира» и «Ханна и её сёстры»[4].

Критики особо отметили успешную игру актёров второго плана в этом фильме, особенно Алана Алда, сыгравшего роль телевизионного магната и врага главного героя Клиффа Стерна[3].

Награды и номинации

Напишите отзыв о статье "Преступления и проступки"

Примечания

  1. [www.variety.com/review/VE1117790130.html?categoryid=31&cs=1&p=0 Crimes and Misdemeanors, variety.com  (англ.)]  (Проверено 8 марта 2010)
  2. [rogerebert.suntimes.com/apps/pbcs.dll/article?AID=/19891013/REVIEWS/910130302/1023 Обзор фильма. Роджер Эберт  (англ.)]  (Проверено 8 марта 2010)
  3. 1 2 [billsmovieemporium.wordpress.com/2008/12/30/review-crimes-and-misdemeanors-1989/ Review: Crimes And Misdemeanors]  (Проверено 8 марта 2010)
  4. [www.washingtonpost.com/wp-srv/style/longterm/movies/videos/crimesandmisdemeanorspg13kempley_a09fe2.htm ‘Crimes and Misdemeanors’ By Rita Kempley, Washington Post, October 13, 1989  (англ.)]  (Проверено 8 марта 2010)

Ссылки

Отрывок, характеризующий Преступления и проступки

Новостью дня в этот день в Петербурге была болезнь графини Безуховой. Графиня несколько дней тому назад неожиданно заболела, пропустила несколько собраний, которых она была украшением, и слышно было, что она никого не принимает и что вместо знаменитых петербургских докторов, обыкновенно лечивших ее, она вверилась какому то итальянскому доктору, лечившему ее каким то новым и необыкновенным способом.
Все очень хорошо знали, что болезнь прелестной графини происходила от неудобства выходить замуж сразу за двух мужей и что лечение итальянца состояло в устранении этого неудобства; но в присутствии Анны Павловны не только никто не смел думать об этом, но как будто никто и не знал этого.
– On dit que la pauvre comtesse est tres mal. Le medecin dit que c'est l'angine pectorale. [Говорят, что бедная графиня очень плоха. Доктор сказал, что это грудная болезнь.]
– L'angine? Oh, c'est une maladie terrible! [Грудная болезнь? О, это ужасная болезнь!]
– On dit que les rivaux se sont reconcilies grace a l'angine… [Говорят, что соперники примирились благодаря этой болезни.]
Слово angine повторялось с большим удовольствием.
– Le vieux comte est touchant a ce qu'on dit. Il a pleure comme un enfant quand le medecin lui a dit que le cas etait dangereux. [Старый граф очень трогателен, говорят. Он заплакал, как дитя, когда доктор сказал, что случай опасный.]
– Oh, ce serait une perte terrible. C'est une femme ravissante. [О, это была бы большая потеря. Такая прелестная женщина.]
– Vous parlez de la pauvre comtesse, – сказала, подходя, Анна Павловна. – J'ai envoye savoir de ses nouvelles. On m'a dit qu'elle allait un peu mieux. Oh, sans doute, c'est la plus charmante femme du monde, – сказала Анна Павловна с улыбкой над своей восторженностью. – Nous appartenons a des camps differents, mais cela ne m'empeche pas de l'estimer, comme elle le merite. Elle est bien malheureuse, [Вы говорите про бедную графиню… Я посылала узнавать о ее здоровье. Мне сказали, что ей немного лучше. О, без сомнения, это прелестнейшая женщина в мире. Мы принадлежим к различным лагерям, но это не мешает мне уважать ее по ее заслугам. Она так несчастна.] – прибавила Анна Павловна.
Полагая, что этими словами Анна Павловна слегка приподнимала завесу тайны над болезнью графини, один неосторожный молодой человек позволил себе выразить удивление в том, что не призваны известные врачи, а лечит графиню шарлатан, который может дать опасные средства.
– Vos informations peuvent etre meilleures que les miennes, – вдруг ядовито напустилась Анна Павловна на неопытного молодого человека. – Mais je sais de bonne source que ce medecin est un homme tres savant et tres habile. C'est le medecin intime de la Reine d'Espagne. [Ваши известия могут быть вернее моих… но я из хороших источников знаю, что этот доктор очень ученый и искусный человек. Это лейб медик королевы испанской.] – И таким образом уничтожив молодого человека, Анна Павловна обратилась к Билибину, который в другом кружке, подобрав кожу и, видимо, сбираясь распустить ее, чтобы сказать un mot, говорил об австрийцах.
– Je trouve que c'est charmant! [Я нахожу, что это прелестно!] – говорил он про дипломатическую бумагу, при которой отосланы были в Вену австрийские знамена, взятые Витгенштейном, le heros de Petropol [героем Петрополя] (как его называли в Петербурге).
– Как, как это? – обратилась к нему Анна Павловна, возбуждая молчание для услышания mot, которое она уже знала.
И Билибин повторил следующие подлинные слова дипломатической депеши, им составленной:
– L'Empereur renvoie les drapeaux Autrichiens, – сказал Билибин, – drapeaux amis et egares qu'il a trouve hors de la route, [Император отсылает австрийские знамена, дружеские и заблудшиеся знамена, которые он нашел вне настоящей дороги.] – докончил Билибин, распуская кожу.
– Charmant, charmant, [Прелестно, прелестно,] – сказал князь Василий.
– C'est la route de Varsovie peut etre, [Это варшавская дорога, может быть.] – громко и неожиданно сказал князь Ипполит. Все оглянулись на него, не понимая того, что он хотел сказать этим. Князь Ипполит тоже с веселым удивлением оглядывался вокруг себя. Он так же, как и другие, не понимал того, что значили сказанные им слова. Он во время своей дипломатической карьеры не раз замечал, что таким образом сказанные вдруг слова оказывались очень остроумны, и он на всякий случай сказал эти слова, первые пришедшие ему на язык. «Может, выйдет очень хорошо, – думал он, – а ежели не выйдет, они там сумеют это устроить». Действительно, в то время как воцарилось неловкое молчание, вошло то недостаточно патриотическое лицо, которого ждала для обращения Анна Павловна, и она, улыбаясь и погрозив пальцем Ипполиту, пригласила князя Василия к столу, и, поднося ему две свечи и рукопись, попросила его начать. Все замолкло.
– Всемилостивейший государь император! – строго провозгласил князь Василий и оглянул публику, как будто спрашивая, не имеет ли кто сказать что нибудь против этого. Но никто ничего не сказал. – «Первопрестольный град Москва, Новый Иерусалим, приемлет Христа своего, – вдруг ударил он на слове своего, – яко мать во объятия усердных сынов своих, и сквозь возникающую мглу, провидя блистательную славу твоея державы, поет в восторге: «Осанна, благословен грядый!» – Князь Василий плачущим голосом произнес эти последние слова.