Высокая мода (фильм)

Поделись знанием:
(перенаправлено с «Прет-а-порте (фильм)»)
Перейти к: навигация, поиск
Высокая мода
Prêt-à-Porter
Жанр

драма, комедия

Режиссёр

Роберт Олтмен

Продюсер

Роберт Олтмен

Автор
сценария

Роберт Олтмен
Барбара Шулгассер

В главных
ролях

Ким Бэйсингер
Марчелло Мастроянни
Джулия Робертс
Софи Лорен

Оператор

Жан Лепин, Пьер Миньо

Композитор

Мишель Легран
Принс
Фабрис Абулькер
Дональд Бёрд
Луигай
Жак Оффенбах
Роберт Палмер
Роберт Штольц
Артур Салливан
Джузеппе Торелли
Долорес О`Риордан

Кинокомпания

Miramax Films

Длительность

133 мин.

Страна

США

Год

1994

IMDb

ID 0110907

К:Фильмы 1994 года

«Высокая мода»кинофильм 1994 года, ироническая комедия Роберта Олтмена, посвящённая миру моды.





Название

Оригинальное название фильма Prêt-à-Porter в переводе с французского означает Готовое платье, повседневная одежда, смысл названия становится ясен из финала картины. Однако на русском языке фильм известен под названием Высокая мода, что означает противоположное понятие — haute couture.[1] В США фильм демонстрировался под названием Ready to Wear (перевод оригинала на английский язык), на VHS и DVD был издан под заглавием Robert Altman’s Ready to Wear. В остальных странах он шёл под французским названием.

Сюжет

В Париж на неделю высокой моды съежаются знаменитые кутюрье, топ-модели, издатели глянцевых журналов. Перед зрителем проходит череда модных показов, а за кулисами незаметно для взгляда кинокамер неспешно разворачиваются простые истории: двоих журналистов, мужчину и женщину, не знакомых друг с другом, селят в один номер отеля, и эта неделя превращается для них в медовый месяц, сын владелицы дома моды втайне от матери продаёт семейное дело сапожнику из Техаса, три редактора модных журналов добиваются контракта с престижным фотографом, а прибывший из Москвы итальянский коммунист становится случайным свидетелем смерти организатора показа и вновь встречает свою давнюю любовь — его вдову.

«Изюминка» фильма в появлении на экране десятков публичных и медийных персон: кинозвёзд, модельеров, дизайнеров, репортёров и просто заезжих тусовщиков. Некоторым из них отведены большие роли, а некоторые появляются в крошечных камео на несколько секунд. Также фильм знаменит финальной сценой, в которой на подиуме дефилируют абсолютно обнажённые модели.

В ролях

Играют сами себя

Модельеры и кутюрье:

Модели:

Награды и номинации

  • Фильм получил приз Национального совета обозревателей за актёрский ансамбль (в списке награждённых упомянуто 28 имён).
  • В 1995 году фильм был номинирован на два Золотых глобуса: как лучший музыкальный или комедийный фильм, и лучшей актрисе второго плана (Софи Лорен).

Факты

В Викицитатнике есть страница по теме
Высокая мода (фильм)

Напишите отзыв о статье "Высокая мода (фильм)"

Примечания

  1. [www.exler.ru/films/25-07-2001.htm Высокая мода]

Ссылки

Отрывок, характеризующий Высокая мода (фильм)

– Не так, не так! – закричал князь и сам подвинул на четверть подальше от угла, и потом опять поближе.
«Ну, наконец все переделал, теперь отдохну», – подумал князь и предоставил Тихону раздевать себя.
Досадливо морщась от усилий, которые нужно было делать, чтобы снять кафтан и панталоны, князь разделся, тяжело опустился на кровать и как будто задумался, презрительно глядя на свои желтые, иссохшие ноги. Он не задумался, а он медлил перед предстоявшим ему трудом поднять эти ноги и передвинуться на кровати. «Ох, как тяжело! Ох, хоть бы поскорее, поскорее кончились эти труды, и вы бы отпустили меня! – думал он. Он сделал, поджав губы, в двадцатый раз это усилие и лег. Но едва он лег, как вдруг вся постель равномерно заходила под ним вперед и назад, как будто тяжело дыша и толкаясь. Это бывало с ним почти каждую ночь. Он открыл закрывшиеся было глаза.
– Нет спокоя, проклятые! – проворчал он с гневом на кого то. «Да, да, еще что то важное было, очень что то важное я приберег себе на ночь в постели. Задвижки? Нет, про это сказал. Нет, что то такое, что то в гостиной было. Княжна Марья что то врала. Десаль что то – дурак этот – говорил. В кармане что то – не вспомню».
– Тишка! Об чем за обедом говорили?
– Об князе, Михайле…
– Молчи, молчи. – Князь захлопал рукой по столу. – Да! Знаю, письмо князя Андрея. Княжна Марья читала. Десаль что то про Витебск говорил. Теперь прочту.
Он велел достать письмо из кармана и придвинуть к кровати столик с лимонадом и витушкой – восковой свечкой и, надев очки, стал читать. Тут только в тишине ночи, при слабом свете из под зеленого колпака, он, прочтя письмо, в первый раз на мгновение понял его значение.
«Французы в Витебске, через четыре перехода они могут быть у Смоленска; может, они уже там».
– Тишка! – Тихон вскочил. – Нет, не надо, не надо! – прокричал он.
Он спрятал письмо под подсвечник и закрыл глаза. И ему представился Дунай, светлый полдень, камыши, русский лагерь, и он входит, он, молодой генерал, без одной морщины на лице, бодрый, веселый, румяный, в расписной шатер Потемкина, и жгучее чувство зависти к любимцу, столь же сильное, как и тогда, волнует его. И он вспоминает все те слова, которые сказаны были тогда при первом Свидании с Потемкиным. И ему представляется с желтизною в жирном лице невысокая, толстая женщина – матушка императрица, ее улыбки, слова, когда она в первый раз, обласкав, приняла его, и вспоминается ее же лицо на катафалке и то столкновение с Зубовым, которое было тогда при ее гробе за право подходить к ее руке.
«Ах, скорее, скорее вернуться к тому времени, и чтобы теперешнее все кончилось поскорее, поскорее, чтобы оставили они меня в покое!»


Лысые Горы, именье князя Николая Андреича Болконского, находились в шестидесяти верстах от Смоленска, позади его, и в трех верстах от Московской дороги.
В тот же вечер, как князь отдавал приказания Алпатычу, Десаль, потребовав у княжны Марьи свидания, сообщил ей, что так как князь не совсем здоров и не принимает никаких мер для своей безопасности, а по письму князя Андрея видно, что пребывание в Лысых Горах небезопасно, то он почтительно советует ей самой написать с Алпатычем письмо к начальнику губернии в Смоленск с просьбой уведомить ее о положении дел и о мере опасности, которой подвергаются Лысые Горы. Десаль написал для княжны Марьи письмо к губернатору, которое она подписала, и письмо это было отдано Алпатычу с приказанием подать его губернатору и, в случае опасности, возвратиться как можно скорее.
Получив все приказания, Алпатыч, провожаемый домашними, в белой пуховой шляпе (княжеский подарок), с палкой, так же как князь, вышел садиться в кожаную кибиточку, заложенную тройкой сытых саврасых.
Колокольчик был подвязан, и бубенчики заложены бумажками. Князь никому не позволял в Лысых Горах ездить с колокольчиком. Но Алпатыч любил колокольчики и бубенчики в дальней дороге. Придворные Алпатыча, земский, конторщик, кухарка – черная, белая, две старухи, мальчик казачок, кучера и разные дворовые провожали его.
Дочь укладывала за спину и под него ситцевые пуховые подушки. Свояченица старушка тайком сунула узелок. Один из кучеров подсадил его под руку.
– Ну, ну, бабьи сборы! Бабы, бабы! – пыхтя, проговорил скороговоркой Алпатыч точно так, как говорил князь, и сел в кибиточку. Отдав последние приказания о работах земскому и в этом уж не подражая князю, Алпатыч снял с лысой головы шляпу и перекрестился троекратно.
– Вы, ежели что… вы вернитесь, Яков Алпатыч; ради Христа, нас пожалей, – прокричала ему жена, намекавшая на слухи о войне и неприятеле.
– Бабы, бабы, бабьи сборы, – проговорил Алпатыч про себя и поехал, оглядывая вокруг себя поля, где с пожелтевшей рожью, где с густым, еще зеленым овсом, где еще черные, которые только начинали двоить. Алпатыч ехал, любуясь на редкостный урожай ярового в нынешнем году, приглядываясь к полоскам ржаных пелей, на которых кое где начинали зажинать, и делал свои хозяйственные соображения о посеве и уборке и о том, не забыто ли какое княжеское приказание.
Два раза покормив дорогой, к вечеру 4 го августа Алпатыч приехал в город.
По дороге Алпатыч встречал и обгонял обозы и войска. Подъезжая к Смоленску, он слышал дальние выстрелы, но звуки эти не поразили его. Сильнее всего поразило его то, что, приближаясь к Смоленску, он видел прекрасное поле овса, которое какие то солдаты косили, очевидно, на корм и по которому стояли лагерем; это обстоятельство поразило Алпатыча, но он скоро забыл его, думая о своем деле.
Все интересы жизни Алпатыча уже более тридцати лет были ограничены одной волей князя, и он никогда не выходил из этого круга. Все, что не касалось до исполнения приказаний князя, не только не интересовало его, но не существовало для Алпатыча.
Алпатыч, приехав вечером 4 го августа в Смоленск, остановился за Днепром, в Гаченском предместье, на постоялом дворе, у дворника Ферапонтова, у которого он уже тридцать лет имел привычку останавливаться. Ферапонтов двенадцать лет тому назад, с легкой руки Алпатыча, купив рощу у князя, начал торговать и теперь имел дом, постоялый двор и мучную лавку в губернии. Ферапонтов был толстый, черный, красный сорокалетний мужик, с толстыми губами, с толстой шишкой носом, такими же шишками над черными, нахмуренными бровями и толстым брюхом.
Ферапонтов, в жилете, в ситцевой рубахе, стоял у лавки, выходившей на улицу. Увидав Алпатыча, он подошел к нему.