Прибайкалсоюз

Прибайкалсоюз
Тип	Кооператив
Основание	1914
Упразднена	1923
Причина упразднения	Слияние
Преемник	Буркоопсоюз
Расположение	Российская империя Российская империя:Верхнеудинск

К:Компании, основанные в 1914 годуК:Компании, упразднённые в 1923 году

Прибайкалсоюз — Прибайкальское торгово-промышленное товарищество кооперативов. Орган управления кооперативами в Западном Забайкалье (Бурятии).

История

Прибайкалсоюз был образован на съезде кооператоров Западного Забайкалья, который проходил в Верхнеудинске с 19 по 22 января 1914 года. Деятельность товарищества осуществлялась по договору, а не по Уставу.

Основной задачей товарищество было: «снабжение необходимыми товарами кооперативов, экономически тяготеющих к Верхнеудинскому рынку, ведение посреднических операций между ними, приобретение и сбыт продуктов сельского хозяйства, устройство складов, открытие отделений, торговых агентур, контор, а также приобретение фабрик, заводов и обрабатывающих предприятий в свою собственность, аренда и покупка движимого и недвижимого имущества, заключение отношений с кредитными, страховыми и другими финансовыми учреждениями».

«Прибайкалсоюз» начал работу в марте 1914 года в составе 9 кооперативных обществ с суммой капитала 509 рублей. В 1915 году капитал вырос до 2770 рублей. В 1917 году Прибайкалсоюз объединял 195 обществ потребителей. В 1918 году в состав Прибайкалсоюза входило 226 кооперативов.

В 1915 году товарищество открыло в Верхнеудинске сушечно-пряничную мастерскую.

Во время Первой мировой войны Прибайкалсоюз занимался централизованными закупками продовольствия, сотрудничая с потребительским обществом «Экономия» и с органами местного самоуправления Верхнеудинска. В 1916 году было заготовлено товаров на сумму свыше 130 тысяч рублей.

Во время Первой мировой войны мелкие предприятия существенно сократили объёмы производства, многие закрылись. Прибайкалсоюз покупал у предпринимателей мелкие предприятия. Например, в 1916 году были приобретены:

• в селе Новая Курба кожевенный завод производительностью около 500 кож в месяц.
• в Верхнеудинске на Батарейной площади паровая мукомольная мельница и лесопильный завод за 190 тысяч рублей.

Кроме главного склада в Верхнеудинске товарищество открыло районные склады: в 1915 году в Петровском заводе, в 1916 году в селе Брянском около станции Селенга, в 1917 году в Троицкосавске, в 1918 году в Баргузине.

Прибайкалсоюз взял в аренду у правительства сроком на 30 лет маслобойный, чугунно-литейный и кирпичные заводы. Чугунно-литейный и кирпичные заводы находились в Нижней Берёзовке.

В ноябре 1917 года в Петровском Заводе был приобретён за 185 тысяч рублей бывший винокуренный завод Патушинского. В феврале 1918 года в зданиях винокуренного завода начали работу кожевенный и овчинный заводы. Кожевенный завод производил 12 тысяч кож в год. Овчинный завод выделывал 36 тысяч овчин в год. При овчинном заводе была мастерская по пошиву шуб, производительностью 7200 штук в год.

В 1917 году Прибайкалсоюз перешёл на устав и был переименован в «Прибайкальский союз кооперативов».

В конце 1918 года в Верхнеудинске был создан подпольный комитет РКП(б). «Прибайкалсоюз» возглавлялся меньшевиками и эсэрами: З. С. Кошиков, Чудинов, Тарбаев, Шатский. В «Прибайкальском союзе» большевики имели подпольную группу, в которую входили: М. Слободчикова, А. Мишарин, С. Комиссаров, И. Ковалёв..

В 1918 году у компании «Кравец, Коржавин и Винокуров» был арендован пароход «Компанион», который под новым наименованием «Кооператор» работал у Прибайкалсоюза три навигации. В 1921 году министерством транспорта пароход был передан обществу «Эко номия», у которой в начале навигации 1921 года был взят военным командованием РСФСР.

После образования Дальневосточной республики кооперативное движение раскололось. Были образованы «Дальсоюз» и «Дальцентросоюз». «Прибайкалсоюз» входил в систему «Дальсоюза». «Дальсоюз» контролировали эсеры, «Дальцентросоюз» — большевики. Председателем правления Прибайкалсоюза до октября 1922 года был эсер Пётр Васильевич Шатский.

В конце 1920 года Прибайкалсоюз объединился с Верхнеудинским отделением «Забайкальского кредитного союза» (в состав союза вошли 234 потребительских кооператива и 59 кредитных кооперативов). 5 июня 1921 года собрание уполномоченных утвердило это слияние, и Союз был переименован в «Объединенный Прибайкальский союз кооперативов». В 1922 году в связи с советизацией Дальнего Востока союз был переименован в «Прибайкальский губернский союз рабоче-крестьянских кооперативов». 4 октября 1923 года бюро Бурят-Монгольского ВКП (б) приняло решение об объединении «Прибайкалсоюза» и «Буроблсоюза» в «Союз кооперативных обществ БМАССР» (Бурмонголкоопсоюз, с 1953 года Буркоопсоюз). Он подчинялся Центросоюзу СССР. 3 октября 1923 «Прибайкалсоюз» прекратил своё существование.

Издательская деятельность

В апреле 1918 года Товарищество приобрело в Верхнеудинске типографию А. К. Кобылкина. В ноябре 1919 года эта тпиография была конфискована семёновской властью со всеми материалами и бумагой н увезена в Читу. В 1919 году в Троицкосавске товарищество приобрело вторую типографию, которая до 1921 года частями перевозилась в Верхнеудинск.

В 1916 году была издана брошюра «Краткий очерк развития кооперации в России». В 1916 году совместно с Забайкальским кооперативным союзом Прибайкалсоюз издавал журнал «Кооперативное слово».

В типографии издавалась газета «Прибайкальская кооперация». Газета выходила приблизительно 1 раз в неделю или в две. Редактором газеты был Г. Г. Младов — советский писатель, писавший под псевдонимом Евгений Кораблев.

С 3 мая 1918 года по 17 августа 1919 года товарищество издавало газету «Прибайкальская жизнь». Редактировал газету этнограф Г. Д. Куренков (настоящее имя А. Н. Липский).

В начале 1920-х годов (до образования БМАССР) Прибайкалсюоз издавал «Прибайкальский календарь» и кооперативный журнал «Прибайкальский край» (1920 — 1921 год).

В 1923 году было издано два номера журнала «Бурят-кооператор».

Общественная деятельность

В 1920—1922 годах «Экономия» и Прибайкалсоюз субсидировали работу Прибайкальского народного университета (ПНУ) ДВР.

Известные сотрудники

• Лебедев, Евгений Владимирович — советский государственный и партийный деятель.

Адреса в Улан-Удэ

• Ленина ул., 30 (Ленина ул., 32) — дом, в котором вела работу подпольная организация большевиков при Прибайкальском союзе сельского потребительского общества (Дом Капельмана). Памятник истории.

Боны

В 1918 году «Прибайкалсоюз» выпускал заёмные письма (боны) номиналом от 50 до 500 рублей .

Литература

• Трифонова Е. Н. Потребительская кооперация в 1920-е гг. / Гуманитарные исследования молодых ученых Бурятии. Сб. ст. Вып.3. – Улан-Удэ: БГУ, 2006. – С. 165-167.
• Трифонова Е. Н. Потребительская кооперация в условиях реформирования. / Гуманитарные исследования молодых ученых Бурятии. Сб. ст. Вып.2. – Улан-Удэ: БГУ, 2005. – С. 168-171.
• Ломакина И. Б. Возникновение и развитие «Прибайкальского торгово-промышленного товарищества кооперативов» (1914–1917 гг.) / Архивы Бурятии и историческая наука: материалы науч.-практ. конф., посвященной 75-летию архивной службы Республики Бурятия. Улан-Удэ: Ком. по делам архивов РБ, 1998.
• Басаев Г. Д., Хуташкеева С. Д. Кооперативное движение в Западном Забайкалье накануне и в годы Первой мировой войны // Гуманитарный вектор. 2012. № 2 (30), стр. 105-109

Отрывок, характеризующий Прибайкалсоюз

– Ах, да, больницы, лекарства. У него удар, он умирает, а ты пустил ему кровь, вылечил. Он калекой будет ходить 10 ть лет, всем в тягость. Гораздо покойнее и проще ему умереть. Другие родятся, и так их много. Ежели бы ты жалел, что у тебя лишний работник пропал – как я смотрю на него, а то ты из любви же к нему его хочешь лечить. А ему этого не нужно. Да и потом,что за воображенье, что медицина кого нибудь и когда нибудь вылечивала! Убивать так! – сказал он, злобно нахмурившись и отвернувшись от Пьера. Князь Андрей высказывал свои мысли так ясно и отчетливо, что видно было, он не раз думал об этом, и он говорил охотно и быстро, как человек, долго не говоривший. Взгляд его оживлялся тем больше, чем безнадежнее были его суждения.
– Ах это ужасно, ужасно! – сказал Пьер. – Я не понимаю только – как можно жить с такими мыслями. На меня находили такие же минуты, это недавно было, в Москве и дорогой, но тогда я опускаюсь до такой степени, что я не живу, всё мне гадко… главное, я сам. Тогда я не ем, не умываюсь… ну, как же вы?…
– Отчего же не умываться, это не чисто, – сказал князь Андрей; – напротив, надо стараться сделать свою жизнь как можно более приятной. Я живу и в этом не виноват, стало быть надо как нибудь получше, никому не мешая, дожить до смерти.
– Но что же вас побуждает жить с такими мыслями? Будешь сидеть не двигаясь, ничего не предпринимая…
– Жизнь и так не оставляет в покое. Я бы рад ничего не делать, а вот, с одной стороны, дворянство здешнее удостоило меня чести избрания в предводители: я насилу отделался. Они не могли понять, что во мне нет того, что нужно, нет этой известной добродушной и озабоченной пошлости, которая нужна для этого. Потом вот этот дом, который надо было построить, чтобы иметь свой угол, где можно быть спокойным. Теперь ополчение.
– Отчего вы не служите в армии?
– После Аустерлица! – мрачно сказал князь Андрей. – Нет; покорно благодарю, я дал себе слово, что служить в действующей русской армии я не буду. И не буду, ежели бы Бонапарте стоял тут, у Смоленска, угрожая Лысым Горам, и тогда бы я не стал служить в русской армии. Ну, так я тебе говорил, – успокоиваясь продолжал князь Андрей. – Теперь ополченье, отец главнокомандующим 3 го округа, и единственное средство мне избавиться от службы – быть при нем.
– Стало быть вы служите?
– Служу. – Он помолчал немного.
– Так зачем же вы служите?
– А вот зачем. Отец мой один из замечательнейших людей своего века. Но он становится стар, и он не то что жесток, но он слишком деятельного характера. Он страшен своей привычкой к неограниченной власти, и теперь этой властью, данной Государем главнокомандующим над ополчением. Ежели бы я два часа опоздал две недели тому назад, он бы повесил протоколиста в Юхнове, – сказал князь Андрей с улыбкой; – так я служу потому, что кроме меня никто не имеет влияния на отца, и я кое где спасу его от поступка, от которого бы он после мучился.
– А, ну так вот видите!
– Да, mais ce n'est pas comme vous l'entendez, [но это не так, как вы это понимаете,] – продолжал князь Андрей. – Я ни малейшего добра не желал и не желаю этому мерзавцу протоколисту, который украл какие то сапоги у ополченцев; я даже очень был бы доволен видеть его повешенным, но мне жалко отца, то есть опять себя же.
Князь Андрей всё более и более оживлялся. Глаза его лихорадочно блестели в то время, как он старался доказать Пьеру, что никогда в его поступке не было желания добра ближнему.
– Ну, вот ты хочешь освободить крестьян, – продолжал он. – Это очень хорошо; но не для тебя (ты, я думаю, никого не засекал и не посылал в Сибирь), и еще меньше для крестьян. Ежели их бьют, секут, посылают в Сибирь, то я думаю, что им от этого нисколько не хуже. В Сибири ведет он ту же свою скотскую жизнь, а рубцы на теле заживут, и он так же счастлив, как и был прежде. А нужно это для тех людей, которые гибнут нравственно, наживают себе раскаяние, подавляют это раскаяние и грубеют от того, что у них есть возможность казнить право и неправо. Вот кого мне жалко, и для кого бы я желал освободить крестьян. Ты, может быть, не видал, а я видел, как хорошие люди, воспитанные в этих преданиях неограниченной власти, с годами, когда они делаются раздражительнее, делаются жестоки, грубы, знают это, не могут удержаться и всё делаются несчастнее и несчастнее. – Князь Андрей говорил это с таким увлечением, что Пьер невольно подумал о том, что мысли эти наведены были Андрею его отцом. Он ничего не отвечал ему.
– Так вот кого мне жалко – человеческого достоинства, спокойствия совести, чистоты, а не их спин и лбов, которые, сколько ни секи, сколько ни брей, всё останутся такими же спинами и лбами.
– Нет, нет и тысячу раз нет, я никогда не соглашусь с вами, – сказал Пьер.


Вечером князь Андрей и Пьер сели в коляску и поехали в Лысые Горы. Князь Андрей, поглядывая на Пьера, прерывал изредка молчание речами, доказывавшими, что он находился в хорошем расположении духа.
Он говорил ему, указывая на поля, о своих хозяйственных усовершенствованиях.
Пьер мрачно молчал, отвечая односложно, и казался погруженным в свои мысли.
Пьер думал о том, что князь Андрей несчастлив, что он заблуждается, что он не знает истинного света и что Пьер должен притти на помощь ему, просветить и поднять его. Но как только Пьер придумывал, как и что он станет говорить, он предчувствовал, что князь Андрей одним словом, одним аргументом уронит всё в его ученьи, и он боялся начать, боялся выставить на возможность осмеяния свою любимую святыню.
– Нет, отчего же вы думаете, – вдруг начал Пьер, опуская голову и принимая вид бодающегося быка, отчего вы так думаете? Вы не должны так думать.
– Про что я думаю? – спросил князь Андрей с удивлением.
– Про жизнь, про назначение человека. Это не может быть. Я так же думал, и меня спасло, вы знаете что? масонство. Нет, вы не улыбайтесь. Масонство – это не религиозная, не обрядная секта, как и я думал, а масонство есть лучшее, единственное выражение лучших, вечных сторон человечества. – И он начал излагать князю Андрею масонство, как он понимал его.
Он говорил, что масонство есть учение христианства, освободившегося от государственных и религиозных оков; учение равенства, братства и любви.
– Только наше святое братство имеет действительный смысл в жизни; всё остальное есть сон, – говорил Пьер. – Вы поймите, мой друг, что вне этого союза всё исполнено лжи и неправды, и я согласен с вами, что умному и доброму человеку ничего не остается, как только, как вы, доживать свою жизнь, стараясь только не мешать другим. Но усвойте себе наши основные убеждения, вступите в наше братство, дайте нам себя, позвольте руководить собой, и вы сейчас почувствуете себя, как и я почувствовал частью этой огромной, невидимой цепи, которой начало скрывается в небесах, – говорил Пьер.
Князь Андрей, молча, глядя перед собой, слушал речь Пьера. Несколько раз он, не расслышав от шума коляски, переспрашивал у Пьера нерасслышанные слова. По особенному блеску, загоревшемуся в глазах князя Андрея, и по его молчанию Пьер видел, что слова его не напрасны, что князь Андрей не перебьет его и не будет смеяться над его словами.
Они подъехали к разлившейся реке, которую им надо было переезжать на пароме. Пока устанавливали коляску и лошадей, они прошли на паром.
Князь Андрей, облокотившись о перила, молча смотрел вдоль по блестящему от заходящего солнца разливу.
– Ну, что же вы думаете об этом? – спросил Пьер, – что же вы молчите?
– Что я думаю? я слушал тебя. Всё это так, – сказал князь Андрей. – Но ты говоришь: вступи в наше братство, и мы тебе укажем цель жизни и назначение человека, и законы, управляющие миром. Да кто же мы – люди? Отчего же вы всё знаете? Отчего я один не вижу того, что вы видите? Вы видите на земле царство добра и правды, а я его не вижу.
Пьер перебил его. – Верите вы в будущую жизнь? – спросил он.
– В будущую жизнь? – повторил князь Андрей, но Пьер не дал ему времени ответить и принял это повторение за отрицание, тем более, что он знал прежние атеистические убеждения князя Андрея.
– Вы говорите, что не можете видеть царства добра и правды на земле. И я не видал его и его нельзя видеть, ежели смотреть на нашу жизнь как на конец всего. На земле, именно на этой земле (Пьер указал в поле), нет правды – всё ложь и зло; но в мире, во всем мире есть царство правды, и мы теперь дети земли, а вечно дети всего мира. Разве я не чувствую в своей душе, что я составляю часть этого огромного, гармонического целого. Разве я не чувствую, что я в этом огромном бесчисленном количестве существ, в которых проявляется Божество, – высшая сила, как хотите, – что я составляю одно звено, одну ступень от низших существ к высшим. Ежели я вижу, ясно вижу эту лестницу, которая ведет от растения к человеку, то отчего же я предположу, что эта лестница прерывается со мною, а не ведет дальше и дальше. Я чувствую, что я не только не могу исчезнуть, как ничто не исчезает в мире, но что я всегда буду и всегда был. Я чувствую, что кроме меня надо мной живут духи и что в этом мире есть правда.