Прибор оценки проходимости — Марс
Поделись знанием:
– Да, это учение Гердера, – сказал князь Андрей, – но не то, душа моя, убедит меня, а жизнь и смерть, вот что убеждает. Убеждает то, что видишь дорогое тебе существо, которое связано с тобой, перед которым ты был виноват и надеялся оправдаться (князь Андрей дрогнул голосом и отвернулся) и вдруг это существо страдает, мучается и перестает быть… Зачем? Не может быть, чтоб не было ответа! И я верю, что он есть…. Вот что убеждает, вот что убедило меня, – сказал князь Андрей.
– Ну да, ну да, – говорил Пьер, – разве не то же самое и я говорю!
– Нет. Я говорю только, что убеждают в необходимости будущей жизни не доводы, а то, когда идешь в жизни рука об руку с человеком, и вдруг человек этот исчезнет там в нигде, и ты сам останавливаешься перед этой пропастью и заглядываешь туда. И, я заглянул…
– Ну так что ж! вы знаете, что есть там и что есть кто то? Там есть – будущая жизнь. Кто то есть – Бог.
Князь Андрей не отвечал. Коляска и лошади уже давно были выведены на другой берег и уже заложены, и уж солнце скрылось до половины, и вечерний мороз покрывал звездами лужи у перевоза, а Пьер и Андрей, к удивлению лакеев, кучеров и перевозчиков, еще стояли на пароме и говорили.
– Ежели есть Бог и есть будущая жизнь, то есть истина, есть добродетель; и высшее счастье человека состоит в том, чтобы стремиться к достижению их. Надо жить, надо любить, надо верить, – говорил Пьер, – что живем не нынче только на этом клочке земли, а жили и будем жить вечно там во всем (он указал на небо). Князь Андрей стоял, облокотившись на перила парома и, слушая Пьера, не спуская глаз, смотрел на красный отблеск солнца по синеющему разливу. Пьер замолк. Было совершенно тихо. Паром давно пристал, и только волны теченья с слабым звуком ударялись о дно парома. Князю Андрею казалось, что это полосканье волн к словам Пьера приговаривало: «правда, верь этому».
Князь Андрей вздохнул, и лучистым, детским, нежным взглядом взглянул в раскрасневшееся восторженное, но всё робкое перед первенствующим другом, лицо Пьера.
– Да, коли бы это так было! – сказал он. – Однако пойдем садиться, – прибавил князь Андрей, и выходя с парома, он поглядел на небо, на которое указал ему Пьер, и в первый раз, после Аустерлица, он увидал то высокое, вечное небо, которое он видел лежа на Аустерлицком поле, и что то давно заснувшее, что то лучшее что было в нем, вдруг радостно и молодо проснулось в его душе. Чувство это исчезло, как скоро князь Андрей вступил опять в привычные условия жизни, но он знал, что это чувство, которое он не умел развить, жило в нем. Свидание с Пьером было для князя Андрея эпохой, с которой началась хотя во внешности и та же самая, но во внутреннем мире его новая жизнь.
Прибор оценки проходимости — Марс (ПрОП-М) — первые в мире марсоходы. Одинаковые марсоходы входили в состав автоматических марсианских станций, которые должны были быть доставлены на поверхность Марса в 1971 году спускаемыми аппаратами советских автоматических межпланетных станций Марс-2 и Марс-3.
Mарсоход подключен 15 метровым кабелем к марсианской станции. Манипулятор помещает марсоход на участок поверхности снимаемый телекамерой станции.
От других запущенных планетоходов ПрОП-М отличались системой передвижения. Аппараты должны были перемещаться по грунту при помощи двух лыж, находящихся по бокам, немного приподнимающих аппарат над поверхностью. Такая система была выбрана из-за отсутствия сведений о поверхности Марса[1]. Два тонких стержня впереди являются датчиками обнаружения препятствий на пути. Подвижный аппарат мог определить, с какой стороны находится препятствие, отступить от него и попытаться обойти. Каждые 1,5 метра он делал бы остановки для подтверждения правильности курса движения. Этот элементарный искусственный интеллект был необходим для марсианских подвижных аппаратов поскольку сигнал от Земли до Марса идёт от 4 до 20 минут. Это слишком долго для подвижного устройства. К моменту прихода команд с Земли аппарат, возможно, уже вышел бы из строя.
На марсоходе установлены два научные прибора — динамический пенетрометр и гамма-лучевой плотномер.
- Спускаемый аппарат Марс-2 разбился 27 ноября 1971 при неудачной попытке мягкой посадки.
- Спускаемый аппарат Марс-3 совершил мягкую посадку 2 декабря 1971, но сигнал с марсианской станции пропал через 14,5 секунд. Информация с марсохода не была получена. Станция предположительно вышла из строя из-за предельно мощной пылевой бури, которая могла вызвать коронарный разряд повредивший систему связи.
Содержание
Характеристики
- Масса — 4,5 кг
- Размеры корпуса (д*ш*в) — 25 см х 22 см х 4 см
- Способ передвижения — шагающее шасси с датчиками обнаружения препятствий.
- Скорость передвижения — 1 метр/час. (После перемещения на 1 метр, марсоход останавливался для получения команд управления с Земли).
- Научные приборы — динамический пенетрометр и гамма-лучевой плотномер.
- Управление — дистанционное, по кабелю от автоматической марсианской станции. Длина кабеля — 15 метров.
- Назначение — измерение плотности грунта.
Интересные факты
- Главный конструктор — Александр Леонович Кемурджиан.
- Проектировщик и изготовитель — ВНИИТрансмаш.
- Марсоход выставлен в музее ГДЛ, находящемся в Петропавловской крепости Санкт-Петербурга.
Напишите отзыв о статье "Прибор оценки проходимости — Марс"
Примечания
- ↑ [www.popmech.ru/print/article/4292-vnezemnoy-transport/ Внеземной транспорт: Планетоходы]
Ссылки
- [nssdc.gsfc.nasa.gov/planetary/image/mars_propm_rover.jpg Фотография советского марсохода ПрОП-М]
- [nssdc.gsfc.nasa.gov/nmc/masterCatalog.do?sc=1971-049F Автоматическая марсианская станция Марс-3 на сайте NASA]
- [www.planetary.org/blogs/guest-blogs/charlene-anderson/tpr_1990_4_anderson.html The First Rover on Mars — The Soviets Did It in 1971] ([infuture.ru/news.php?news_id=155 перевод на русский])
- [mars.starrydreams.com/index.php?action=fullnews&id=43 Статья об исследовании Марса АМС]
- Сообщение ТАСС о посадке автоматической станции Марс-3
- [rutube.ru/tracks/652750.html?v=7de6fb91ba9cdf7cc5d3837cb047b8e5 Видеоролик о передвижении ПрОП-М (30 сек)]
Отрывок, характеризующий Прибор оценки проходимости — Марс
– Вы говорите, что не можете видеть царства добра и правды на земле. И я не видал его и его нельзя видеть, ежели смотреть на нашу жизнь как на конец всего. На земле, именно на этой земле (Пьер указал в поле), нет правды – всё ложь и зло; но в мире, во всем мире есть царство правды, и мы теперь дети земли, а вечно дети всего мира. Разве я не чувствую в своей душе, что я составляю часть этого огромного, гармонического целого. Разве я не чувствую, что я в этом огромном бесчисленном количестве существ, в которых проявляется Божество, – высшая сила, как хотите, – что я составляю одно звено, одну ступень от низших существ к высшим. Ежели я вижу, ясно вижу эту лестницу, которая ведет от растения к человеку, то отчего же я предположу, что эта лестница прерывается со мною, а не ведет дальше и дальше. Я чувствую, что я не только не могу исчезнуть, как ничто не исчезает в мире, но что я всегда буду и всегда был. Я чувствую, что кроме меня надо мной живут духи и что в этом мире есть правда.– Да, это учение Гердера, – сказал князь Андрей, – но не то, душа моя, убедит меня, а жизнь и смерть, вот что убеждает. Убеждает то, что видишь дорогое тебе существо, которое связано с тобой, перед которым ты был виноват и надеялся оправдаться (князь Андрей дрогнул голосом и отвернулся) и вдруг это существо страдает, мучается и перестает быть… Зачем? Не может быть, чтоб не было ответа! И я верю, что он есть…. Вот что убеждает, вот что убедило меня, – сказал князь Андрей.
– Ну да, ну да, – говорил Пьер, – разве не то же самое и я говорю!
– Нет. Я говорю только, что убеждают в необходимости будущей жизни не доводы, а то, когда идешь в жизни рука об руку с человеком, и вдруг человек этот исчезнет там в нигде, и ты сам останавливаешься перед этой пропастью и заглядываешь туда. И, я заглянул…
– Ну так что ж! вы знаете, что есть там и что есть кто то? Там есть – будущая жизнь. Кто то есть – Бог.
Князь Андрей не отвечал. Коляска и лошади уже давно были выведены на другой берег и уже заложены, и уж солнце скрылось до половины, и вечерний мороз покрывал звездами лужи у перевоза, а Пьер и Андрей, к удивлению лакеев, кучеров и перевозчиков, еще стояли на пароме и говорили.
– Ежели есть Бог и есть будущая жизнь, то есть истина, есть добродетель; и высшее счастье человека состоит в том, чтобы стремиться к достижению их. Надо жить, надо любить, надо верить, – говорил Пьер, – что живем не нынче только на этом клочке земли, а жили и будем жить вечно там во всем (он указал на небо). Князь Андрей стоял, облокотившись на перила парома и, слушая Пьера, не спуская глаз, смотрел на красный отблеск солнца по синеющему разливу. Пьер замолк. Было совершенно тихо. Паром давно пристал, и только волны теченья с слабым звуком ударялись о дно парома. Князю Андрею казалось, что это полосканье волн к словам Пьера приговаривало: «правда, верь этому».
Князь Андрей вздохнул, и лучистым, детским, нежным взглядом взглянул в раскрасневшееся восторженное, но всё робкое перед первенствующим другом, лицо Пьера.
– Да, коли бы это так было! – сказал он. – Однако пойдем садиться, – прибавил князь Андрей, и выходя с парома, он поглядел на небо, на которое указал ему Пьер, и в первый раз, после Аустерлица, он увидал то высокое, вечное небо, которое он видел лежа на Аустерлицком поле, и что то давно заснувшее, что то лучшее что было в нем, вдруг радостно и молодо проснулось в его душе. Чувство это исчезло, как скоро князь Андрей вступил опять в привычные условия жизни, но он знал, что это чувство, которое он не умел развить, жило в нем. Свидание с Пьером было для князя Андрея эпохой, с которой началась хотя во внешности и та же самая, но во внутреннем мире его новая жизнь.
