Приедорская операция (1942)
Приедорская операция (1942) | |||
Основной конфликт: Народно-освободительная война Югославии: Второе антипартизанское наступление | |||
Дата | |||
---|---|---|---|
Место |
Приедор, Северо-Западная Босния | ||
Причина |
повышенная активность партизанских сил в Северо-Западной Боснии | ||
Итог |
отступление партизан | ||
Противники | |||
| |||
Командующие | |||
| |||
Силы сторон | |||
| |||
Потери | |||
| |||
Операция «Приедор» (нем. Operation Prijedor) — немецкая тактическая наступательная операция времён Второй мировой войны, направленная на разгром движения югославских партизан-антифашистов в Восточной Боснии. Продолжалась с 18 по 27 февраля 1942 года, завершилась отступлением партизанских сил.
Содержание
Цели
Целями операции являлось уничтожение партизанских сил, сконцентрировавшихся в Западной Боснии и контролировавших дорогу Дубица—Приедор.
Силы сторон
Страны Оси
- Третий рейх
- 718-я пехотная дивизия (некоторые части)
- 724-я пехотная дивизия (батальон)
- 738-я пехотная дивизия (два батальона)
- 750-я пехотная дивизия (два батальона)
- Хорватия
- Усташская Обрана (батальон охраны лагеря Ясеновац)
- Батарея горной артиллерии, части другой батареи
Партизаны
- 2-й Краинский партизанский отряд (3 батальона)
Ход битвы
В середине февраля партизанские войска вступили в бой с 923-й дивизией ландесшутцен. Командующий немецкими войсками в Сербии генерал Пауль Бадер немедленно отдал приказ о проведении карательной операции. Немцы выдвинулись из Дубицы через Приедор: там партизанские войска окружили хорватский гарнизон, отрезав единственную железную дорогу из города. Довольно стремительно партизанские войска были разбиты немецкими войсками, которые гнали партизан вплоть до Босански-Дубицы. Большая часть партизан оказалась в кольце немецких сил к 27 февраля. Благодаря стараниям вермахта с Приедора была снята осада.
Итог
Немцам и хорватам удалось достичь своих целей с минимальными потерями: потери сил вермахта и домобранства составили всего 34 человека убитыми, 48 ранеными и 15 пропавшими без вести. Партизаны потеряли 189 убитыми, 13 ранеными, ещё 16 человек попали в немецкий плен.
Напишите отзыв о статье "Приедорская операция (1942)"
Литература
- Hoare, Marko Attila (2006). Genocide and Resistance in Hitler’s Bosnia: The Partisans and the Chetniks, 1941—1943. Oxford University Press. ISBN 0197263801.
- Shepherd, Ben (2012). Terror in the Balkans:German Armies and Partisan Warfare. Harvard University Press. ISBN 978-0-674-04891-1.
- Tomasevich, Jozo (2001). War and Revolution in Yugoslavia, 1941—1945: Occupation and Collaboration 2. San Francisco: Stanford University Press. ISBN 0-8047-3615-4.
- Popović, Koča (1988). Beleške uz ratovanje. BIGZ. ISBN 8613002900.
Ссылки
- [www.axishistory.com/index.php/other-aspects/campaigns-a-operations/135-campaigns-a-operations/anti-partisan-operations-in-croatia/1940-operation-qprijedorq-1942-02-18 Operation «Prijedor» (1942-02-18)]
Отрывок, характеризующий Приедорская операция (1942)
Дело стояло за Наташиной юбкой, которая была слишком длинна; ее подшивали две девушки, обкусывая торопливо нитки. Третья, с булавками в губах и зубах, бегала от графини к Соне; четвертая держала на высоко поднятой руке всё дымковое платье.– Мавруша, скорее, голубушка!
– Дайте наперсток оттуда, барышня.
– Скоро ли, наконец? – сказал граф, входя из за двери. – Вот вам духи. Перонская уж заждалась.
– Готово, барышня, – говорила горничная, двумя пальцами поднимая подшитое дымковое платье и что то обдувая и потряхивая, высказывая этим жестом сознание воздушности и чистоты того, что она держала.
Наташа стала надевать платье.
– Сейчас, сейчас, не ходи, папа, – крикнула она отцу, отворившему дверь, еще из под дымки юбки, закрывавшей всё ее лицо. Соня захлопнула дверь. Через минуту графа впустили. Он был в синем фраке, чулках и башмаках, надушенный и припомаженный.
– Ах, папа, ты как хорош, прелесть! – сказала Наташа, стоя посреди комнаты и расправляя складки дымки.
– Позвольте, барышня, позвольте, – говорила девушка, стоя на коленях, обдергивая платье и с одной стороны рта на другую переворачивая языком булавки.
– Воля твоя! – с отчаянием в голосе вскрикнула Соня, оглядев платье Наташи, – воля твоя, опять длинно!
Наташа отошла подальше, чтоб осмотреться в трюмо. Платье было длинно.
– Ей Богу, сударыня, ничего не длинно, – сказала Мавруша, ползавшая по полу за барышней.
– Ну длинно, так заметаем, в одну минутую заметаем, – сказала решительная Дуняша, из платочка на груди вынимая иголку и опять на полу принимаясь за работу.
В это время застенчиво, тихими шагами, вошла графиня в своей токе и бархатном платье.
– Уу! моя красавица! – закричал граф, – лучше вас всех!… – Он хотел обнять ее, но она краснея отстранилась, чтоб не измяться.
– Мама, больше на бок току, – проговорила Наташа. – Я переколю, и бросилась вперед, а девушки, подшивавшие, не успевшие за ней броситься, оторвали кусочек дымки.
– Боже мой! Что ж это такое? Я ей Богу не виновата…
– Ничего, заметаю, не видно будет, – говорила Дуняша.
– Красавица, краля то моя! – сказала из за двери вошедшая няня. – А Сонюшка то, ну красавицы!…
В четверть одиннадцатого наконец сели в кареты и поехали. Но еще нужно было заехать к Таврическому саду.
Перонская была уже готова. Несмотря на ее старость и некрасивость, у нее происходило точно то же, что у Ростовых, хотя не с такой торопливостью (для нее это было дело привычное), но также было надушено, вымыто, напудрено старое, некрасивое тело, также старательно промыто за ушами, и даже, и так же, как у Ростовых, старая горничная восторженно любовалась нарядом своей госпожи, когда она в желтом платье с шифром вышла в гостиную. Перонская похвалила туалеты Ростовых.
Ростовы похвалили ее вкус и туалет, и, бережа прически и платья, в одиннадцать часов разместились по каретам и поехали.
Наташа с утра этого дня не имела ни минуты свободы, и ни разу не успела подумать о том, что предстоит ей.
В сыром, холодном воздухе, в тесноте и неполной темноте колыхающейся кареты, она в первый раз живо представила себе то, что ожидает ее там, на бале, в освещенных залах – музыка, цветы, танцы, государь, вся блестящая молодежь Петербурга. То, что ее ожидало, было так прекрасно, что она не верила даже тому, что это будет: так это было несообразно с впечатлением холода, тесноты и темноты кареты. Она поняла всё то, что ее ожидает, только тогда, когда, пройдя по красному сукну подъезда, она вошла в сени, сняла шубу и пошла рядом с Соней впереди матери между цветами по освещенной лестнице. Только тогда она вспомнила, как ей надо было себя держать на бале и постаралась принять ту величественную манеру, которую она считала необходимой для девушки на бале. Но к счастью ее она почувствовала, что глаза ее разбегались: она ничего не видела ясно, пульс ее забил сто раз в минуту, и кровь стала стучать у ее сердца. Она не могла принять той манеры, которая бы сделала ее смешною, и шла, замирая от волнения и стараясь всеми силами только скрыть его. И эта то была та самая манера, которая более всего шла к ней. Впереди и сзади их, так же тихо переговариваясь и так же в бальных платьях, входили гости. Зеркала по лестнице отражали дам в белых, голубых, розовых платьях, с бриллиантами и жемчугами на открытых руках и шеях.