Приключения Петрова и Васечкина, обыкновенные и невероятные
Поделись знанием:
К:Фильмы 1983 года
К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)
К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)
В отношении увеселений народа и войска театрами, дело точно так же не удалось. Учрежденные в Кремле и в доме Познякова театры тотчас же закрылись, потому что ограбили актрис и актеров.
Благотворительность и та не принесла желаемых результатов. Фальшивые ассигнации и нефальшивые наполняли Москву и не имели цены. Для французов, собиравших добычу, нужно было только золото. Не только фальшивые ассигнации, которые Наполеон так милостиво раздавал несчастным, не имели цены, но серебро отдавалось ниже своей стоимости за золото.
Но самое поразительное явление недействительности высших распоряжений в то время было старание Наполеона остановить грабежи и восстановить дисциплину.
Вот что доносили чины армии.
«Грабежи продолжаются в городе, несмотря на повеление прекратить их. Порядок еще не восстановлен, и нет ни одного купца, отправляющего торговлю законным образом. Только маркитанты позволяют себе продавать, да и то награбленные вещи».
«La partie de mon arrondissement continue a etre en proie au pillage des soldats du 3 corps, qui, non contents d'arracher aux malheureux refugies dans des souterrains le peu qui leur reste, ont meme la ferocite de les blesser a coups de sabre, comme j'en ai vu plusieurs exemples».
«Rien de nouveau outre que les soldats se permettent de voler et de piller. Le 9 octobre».
«Le vol et le pillage continuent. Il y a une bande de voleurs dans notre district qu'il faudra faire arreter par de fortes gardes. Le 11 octobre».
[«Часть моего округа продолжает подвергаться грабежу солдат 3 го корпуса, которые не довольствуются тем, что отнимают скудное достояние несчастных жителей, попрятавшихся в подвалы, но еще и с жестокостию наносят им раны саблями, как я сам много раз видел».
«Ничего нового, только что солдаты позволяют себе грабить и воровать. 9 октября».
«Воровство и грабеж продолжаются. Существует шайка воров в нашем участке, которую надо будет остановить сильными мерами. 11 октября».]
«Император чрезвычайно недоволен, что, несмотря на строгие повеления остановить грабеж, только и видны отряды гвардейских мародеров, возвращающиеся в Кремль. В старой гвардии беспорядки и грабеж сильнее, нежели когда либо, возобновились вчера, в последнюю ночь и сегодня. С соболезнованием видит император, что отборные солдаты, назначенные охранять его особу, долженствующие подавать пример подчиненности, до такой степени простирают ослушание, что разбивают погреба и магазины, заготовленные для армии. Другие унизились до того, что не слушали часовых и караульных офицеров, ругали их и били».
«Le grand marechal du palais se plaint vivement, – писал губернатор, – que malgre les defenses reiterees, les soldats continuent a faire leurs besoins dans toutes les cours et meme jusque sous les fenetres de l'Empereur».
[«Обер церемониймейстер дворца сильно жалуется на то, что, несмотря на все запрещения, солдаты продолжают ходить на час во всех дворах и даже под окнами императора».]
Войско это, как распущенное стадо, топча под ногами тот корм, который мог бы спасти его от голодной смерти, распадалось и гибло с каждым днем лишнего пребывания в Москве.
Но оно не двигалось.
Оно побежало только тогда, когда его вдруг охватил панический страх, произведенный перехватами обозов по Смоленской дороге и Тарутинским сражением. Это же самое известие о Тарутинском сражении, неожиданно на смотру полученное Наполеоном, вызвало в нем желание наказать русских, как говорит Тьер, и он отдал приказание о выступлении, которого требовало все войско.
Убегая из Москвы, люди этого войска захватили с собой все, что было награблено. Наполеон тоже увозил с собой свой собственный tresor [сокровище]. Увидав обоз, загромождавший армию. Наполеон ужаснулся (как говорит Тьер). Но он, с своей опытностью войны, не велел сжечь всо лишние повозки, как он это сделал с повозками маршала, подходя к Москве, но он посмотрел на эти коляски и кареты, в которых ехали солдаты, и сказал, что это очень хорошо, что экипажи эти употребятся для провианта, больных и раненых.
Положение всего войска было подобно положению раненого животного, чувствующего свою погибель и не знающего, что оно делает. Изучать искусные маневры Наполеона и его войска и его цели со времени вступления в Москву и до уничтожения этого войска – все равно, что изучать значение предсмертных прыжков и судорог смертельно раненного животного. Очень часто раненое животное, заслышав шорох, бросается на выстрел на охотника, бежит вперед, назад и само ускоряет свой конец. То же самое делал Наполеон под давлением всего его войска. Шорох Тарутинского сражения спугнул зверя, и он бросился вперед на выстрел, добежал до охотника, вернулся назад, опять вперед, опять назад и, наконец, как всякий зверь, побежал назад, по самому невыгодному, опасному пути, но по знакомому, старому следу.
Наполеон, представляющийся нам руководителем всего этого движения (как диким представлялась фигура, вырезанная на носу корабля, силою, руководящею корабль), Наполеон во все это время своей деятельности был подобен ребенку, который, держась за тесемочки, привязанные внутри кареты, воображает, что он правит.
6 го октября, рано утром, Пьер вышел из балагана и, вернувшись назад, остановился у двери, играя с длинной, на коротких кривых ножках, лиловой собачонкой, вертевшейся около него. Собачонка эта жила у них в балагане, ночуя с Каратаевым, но иногда ходила куда то в город и опять возвращалась. Она, вероятно, никогда никому не принадлежала, и теперь она была ничья и не имела никакого названия. Французы звали ее Азор, солдат сказочник звал ее Фемгалкой, Каратаев и другие звали ее Серый, иногда Вислый. Непринадлежание ее никому и отсутствие имени и даже породы, даже определенного цвета, казалось, нисколько не затрудняло лиловую собачонку. Пушной хвост панашем твердо и кругло стоял кверху, кривые ноги служили ей так хорошо, что часто она, как бы пренебрегая употреблением всех четырех ног, поднимала грациозно одну заднюю и очень ловко и скоро бежала на трех лапах. Все для нее было предметом удовольствия. То, взвизгивая от радости, она валялась на спине, то грелась на солнце с задумчивым и значительным видом, то резвилась, играя с щепкой или соломинкой.
Одеяние Пьера теперь состояло из грязной продранной рубашки, единственном остатке его прежнего платья, солдатских порток, завязанных для тепла веревочками на щиколках по совету Каратаева, из кафтана и мужицкой шапки. Пьер очень изменился физически в это время. Он не казался уже толст, хотя и имел все тот же вид крупности и силы, наследственной в их породе. Борода и усы обросли нижнюю часть лица; отросшие, спутанные волосы на голове, наполненные вшами, курчавились теперь шапкою. Выражение глаз было твердое, спокойное и оживленно готовое, такое, какого никогда не имел прежде взгляд Пьера. Прежняя его распущенность, выражавшаяся и во взгляде, заменилась теперь энергической, готовой на деятельность и отпор – подобранностью. Ноги его были босые.
Пьер смотрел то вниз по полю, по которому в нынешнее утро разъездились повозки и верховые, то вдаль за реку, то на собачонку, притворявшуюся, что она не на шутку хочет укусить его, то на свои босые ноги, которые он с удовольствием переставлял в различные положения, пошевеливая грязными, толстыми, большими пальцами. И всякий раз, как он взглядывал на свои босые ноги, на лице его пробегала улыбка оживления и самодовольства. Вид этих босых ног напоминал ему все то, что он пережил и понял за это время, и воспоминание это было ему приятно.
Погода уже несколько дней стояла тихая, ясная, с легкими заморозками по утрам – так называемое бабье лето.
В воздухе, на солнце, было тепло, и тепло это с крепительной свежестью утреннего заморозка, еще чувствовавшегося в воздухе, было особенно приятно.
На всем, и на дальних и на ближних предметах, лежал тот волшебно хрустальный блеск, который бывает только в эту пору осени. Вдалеке виднелись Воробьевы горы, с деревнею, церковью и большим белым домом. И оголенные деревья, и песок, и камни, и крыши домов, и зеленый шпиль церкви, и углы дальнего белого дома – все это неестественно отчетливо, тончайшими линиями вырезалось в прозрачном воздухе. Вблизи виднелись знакомые развалины полуобгорелого барского дома, занимаемого французами, с темно зелеными еще кустами сирени, росшими по ограде. И даже этот разваленный и загаженный дом, отталкивающий своим безобразием в пасмурную погоду, теперь, в ярком, неподвижном блеске, казался чем то успокоительно прекрасным.
Французский капрал, по домашнему расстегнутый, в колпаке, с коротенькой трубкой в зубах, вышел из за угла балагана и, дружески подмигнув, подошел к Пьеру.
– Quel soleil, hein, monsieur Kiril? (так звали Пьера все французы). On dirait le printemps. [Каково солнце, а, господин Кирил? Точно весна.] – И капрал прислонился к двери и предложил Пьеру трубку, несмотря на то, что всегда он ее предлагал и всегда Пьер отказывался.
– Si l'on marchait par un temps comme celui la… [В такую бы погоду в поход идти…] – начал он.
Пьер расспросил его, что слышно о выступлении, и капрал рассказал, что почти все войска выступают и что нынче должен быть приказ и о пленных. В балагане, в котором был Пьер, один из солдат, Соколов, был при смерти болен, и Пьер сказал капралу, что надо распорядиться этим солдатом. Капрал сказал, что Пьер может быть спокоен, что на это есть подвижной и постоянный госпитали, и что о больных будет распоряжение, и что вообще все, что только может случиться, все предвидено начальством.
– Et puis, monsieur Kiril, vous n'avez qu'a dire un mot au capitaine, vous savez. Oh, c'est un… qui n'oublie jamais rien. Dites au capitaine quand il fera sa tournee, il fera tout pour vous… [И потом, господин Кирил, вам стоит сказать слово капитану, вы знаете… Это такой… ничего не забывает. Скажите капитану, когда он будет делать обход; он все для вас сделает…]
Капитан, про которого говорил капрал, почасту и подолгу беседовал с Пьером и оказывал ему всякого рода снисхождения.
– Vois tu, St. Thomas, qu'il me disait l'autre jour: Kiril c'est un homme qui a de l'instruction, qui parle francais; c'est un seigneur russe, qui a eu des malheurs, mais c'est un homme. Et il s'y entend le… S'il demande quelque chose, qu'il me dise, il n'y a pas de refus. Quand on a fait ses etudes, voyez vous, on aime l'instruction et les gens comme il faut. C'est pour vous, que je dis cela, monsieur Kiril. Dans l'affaire de l'autre jour si ce n'etait grace a vous, ca aurait fini mal. [Вот, клянусь святым Фомою, он мне говорил однажды: Кирил – это человек образованный, говорит по французски; это русский барин, с которым случилось несчастие, но он человек. Он знает толк… Если ему что нужно, отказа нет. Когда учился кой чему, то любишь просвещение и людей благовоспитанных. Это я про вас говорю, господин Кирил. Намедни, если бы не вы, то худо бы кончилось.]
И, поболтав еще несколько времени, капрал ушел. (Дело, случившееся намедни, о котором упоминал капрал, была драка между пленными и французами, в которой Пьеру удалось усмирить своих товарищей.) Несколько человек пленных слушали разговор Пьера с капралом и тотчас же стали спрашивать, что он сказал. В то время как Пьер рассказывал своим товарищам то, что капрал сказал о выступлении, к двери балагана подошел худощавый, желтый и оборванный французский солдат. Быстрым и робким движением приподняв пальцы ко лбу в знак поклона, он обратился к Пьеру и спросил его, в этом ли балагане солдат Platoche, которому он отдал шить рубаху.
С неделю тому назад французы получили сапожный товар и полотно и роздали шить сапоги и рубахи пленным солдатам.
– Готово, готово, соколик! – сказал Каратаев, выходя с аккуратно сложенной рубахой.
Каратаев, по случаю тепла и для удобства работы, был в одних портках и в черной, как земля, продранной рубашке. Волоса его, как это делают мастеровые, были обвязаны мочалочкой, и круглое лицо его казалось еще круглее и миловиднее.
| Приключения Петрова и Васечкина | |
 | |
| Жанр | |
|---|---|
| Режиссёр | |
| Автор сценария | |
| В главных ролях |
Дмитрий Барков |
| Оператор | |
| Композитор | |
| Кинокомпания | |
| Длительность |
134 минуты |
| Страна | |
| Язык | |
| Год | |
| Следующий фильм |
Каникулы Петрова и Васечкина, обыкновенные и невероятные (1984) |
| IMDb | |
«Приключения Петрова и Васечкина, обыкновенные и невероятные» — детская двухсерийная музыкальная комедия, выпущенная в 1983 году.
Премьера состоялась 1 июня 1984 года в 16:30 по Первой программе ЦТ СССР. Фильм общего сюжета не имел, делился на 5 историй.
28 и 29 июля 1984 года состоялась телепремьера новой двухсерийной комедии «Каникулы Петрова и Васечкина, обыкновенные и невероятные».
С двумя лучшими друзьями, учениками 3-го класса Васей Петровым и Петей Васечкиным, происходят небывалые приключения, которые разделяются на 5 историй. В первой истории Петров на уроке пишет записку с признанием в любви своей однокласснице, отличнице Маше Старцевой, на что девочка, обнаружив ошибки в записке и догадавшись, кем она была написана, отвечает Петрову своей запиской (в которой даёт ему от ворот поворот). Вася сообщает всё своему другу Васечкину, и тот придумывает, как «укротить» строптивую Машу, но в результате всех неудачных попыток и сам влюбляется в неё.
Содержание
В ролях
Главные персонажи
- Дмитрий Барков — Вася Петров
- Егор Дружинин — Петя Васечкин (озвучивание Игорь Сорин[1])
- Инга Ильм — Маша Старцева
- Александр Леньков — дворник / волшебник
- Маргарита Корабельникова — бабушка Васечкина
Ученики
- Максим Полянский — Горошко
- Светлана Протасенкова — Люда Яблочкина
- Андрей Каневский — Скворцов
- Алексей Гусев — Сидоров
Учителя
- Инна Аленикова — учительница французского языка Инна Андреевна
- Людмила Иванова — учительница русского языка Алла Ивановна
- Татьяна Божок — учительница географии Эмма Марковна
- Виктор Павловский — учитель труда Николай Иванович
- Юрий Медведев — директор школы
- Владислав Дружинин — учитель рисования Сан Саныч
- Виктор Лысенко — учитель физкультуры
Участники группы «СИНЕМА»
- Костя Гаврилов
- Лена Делибаш
- Маша Бутова
- Серёжа Бабарыкин
- Тима Морозов
В эпизодах
- Анатолий Кузнецов — красноармеец Сухов (камео)
- Татьяна Захарова — нервная зрительница в кинотеатре
- Виктор Ржевский
Съёмочная группа
- Авторы сценария:
- Режиссёр-постановщик: Владимир Алеников
- Оператор-постановщик: Игорь Фельдштейн, Колбинев Сергей Анатольевич
- Композитор: Татьяна Островская
- Текст песен:
- Песни исполняют: Константин Гаврилов, Елена Делибаш, Егор Дружинин, Ольга Рождественская и др.
- Запись музыки: ансамбль «Мелодия» п/у Б. Фрумкина, инструментальный ансамбль «Фестиваль»
- Хореограф: Владислав Дружинин
- Художник: Галина Щербина
- Мастер света: Логвинов, Валерий Александрович
- Директор картины: Михаил Бялый
Награды
- 1983, 27-30 октября — XIV международный кинофестиваль «Молодость-83» (Киев)
- Главный приз фестиваля «За лучшее воплощение современной темы»
- Приз ЦК ЛКСМ Украины «За лучшее воплощение молодёжной темы»
- 1983, 30 октября — Международный фестиваль искусств «Молодые голоса»
- Лауреат международного фестиваля искусств «Молодые голоса» (Владимир Алеников)
- 1984, июль — XXII Международный кинофестиваль в Хихоне (Испания)
- Главный приз фестиваля
- 1984, 28-31 октября — IV Международный кинофестиваль «Молодость-84» (Киев)
- Приз Гостелерадио УССР «За лучший телевизионный фильм»
- 1984, 31 октября — Международный фестиваль искусств «Молодые голоса»
- Лауреат международного фестиваля искусств «Молодые голоса» (Владимир Алеников), за фильм «Каникулы Петрова и Васечкина»
- 1985, 25 сентября — VIII Международный кинофестиваль детских фильмов в Братиславе
- Приз Дуная’85
- 1985, 1 октября — IX Всесоюзный фестиваль телевизионных фильмов (Киев)
- Приз детского жюри
Факты
История создания
Для Владимира Аленикова фильм «Приключения Петрова и Васечкина» в некотором роде стал автобиографическим. Образ Васечкина он создал на основе самого себя в том возрасте, прообразом Петрова стал друг его детства Петя Брандт[2].
Персонажей Петрова и Васечкина Алеников впервые воплотил на экране в киножурнале «Ералаш» в 1976 году в выпуске № 9 в ролике «В мире прекрасного», но их фамилии там даже не упоминались, герои были безымянными. В 1978 в «Ералаше» в выпуске № 15 Алеников выпустил другой ролик «Я играю на гармошке», в котором главный герой получил фамилию Васечкин, а Петров был только второплановым персонажем. В 1979 году эти два персонажа были представлены в мультипликационном тележурнале «Переменка», где они уже оба имели фамилии (только фамилия Петрова была Пахомов) и их образы были весьма похожи на тех Петрова и Васечкина, что позже были изображены в фильме.
Вначале фильм попал под жёсткий цензурный запрет по идеологическим мотивам, но в то же время с успехом прошёл по зарубежным кинофестивалям. В 1983 году после отказа со стороны всех инстанций Алеников сумел пригласить на просмотр фильма дочь Генерального секретаря ЦК КПСС Юрия Андропова Ирину, работавшую заместителем главного редактора журнала «Музыкальная жизнь». Одного лишь известия о предстоящем просмотре хватило, чтобы фильм был немедленно поставлен руководством Гостелерадио в программу Центрального телевидения[3].
Места съёмок
<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение |
В этом разделе не хватает ссылок на источники информации. Информация должна быть проверяема, иначе она может быть поставлена под сомнение и удалена.
Вы можете отредактировать эту статью, добавив ссылки на авторитетные источники. Эта отметка установлена 12 мая 2011 года. |
Фильм целиком снимался в Одессе и поэтому все актёры-мальчики, включая главных героев, носят не синюю форму, а тёмно-коричневую (на плёнке кажется, что она чёрная) без нарукавных эмблем.
Школа, где учатся главные герои, это — одесская школа № 100. На её фасаде и сегодня сохранилась цветная композиция, заметная в фильме. По словам Егора Дружинина, ученики этой школы всегда радовались приходу съёмочной группы, потому, что это означало срыв уроков. Классная комната, которую Васечкин с Петровым в финале оклеивают обоями, снималась в этой же школе и по окончании съёмок осталась школе на память в том виде, в каком показана в фильме.
Во дворе дворца моряков снимали кассу кинотеатра и площадку, где выступала группа «Синема» с песней «Песня о кино». Сам же кинотеатр, где ребята смотрят «Белое солнце пустыни», был устроен на территории Одесской киностудии.
Сцена «Могу тебе я, Маша!…» снималась на лестнице между Дерибасовской и Польским спуском. Дом Дворника-Волшебника был построен съёмочной группой на детской площадке на Ясной улице. Сцена, где Петров и Васечкин мечтают, снималась на Мариинской улице. Финальный кадр песни «Сказки» снимался в Парке культуры и отдыха имени Горького. Момент, где Петров врезается лбом в плакат «Ответим спортивным достижениям», снимался на стадионе «Динамо». Песня «Про шмеля Федю» снималась на территории санатория имени В. П. Чкалова. Основная часть истории «Спасатели» снималась на тринадцатой станции Большого Фонтана.
Съёмочные подробности
<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение |
В этом разделе не хватает ссылок на источники информации. Информация должна быть проверяема, иначе она может быть поставлена под сомнение и удалена.
Вы можете отредактировать эту статью, добавив ссылки на авторитетные источники. Эта отметка установлена 12 мая 2011 года. |
- Утверждается, что Егора Дружинина, который в детстве сильно шепелявил, в фильме озвучивал Игорь Сорин, будущий солист группы «Иванушки International» (с 1995—1998). Тем не менее, реальный голос Егора в фильме всё же можно услышать. В самом начале фильма в песне «Песня о родителях» есть момент, когда Васечкин произносит нараспев две реплики («Но рядом ходят взрослые — они всё знают лучше» и «Ах, мы бы всё, поверьте, так здорово придумали»). По словам Елены Делибаш, которая сыграла солистку группы «Синема», Дружинина в этом месте не переозвучивали и он произносит их тут своим голосом. Между тем участие Сорина в фильме не имеет никаких достоверных подтверждений: доподлинно известно только то, что Егора Дружинина не отпустили на озвучку из школы, потому что фильм монтировался в Москве (Дружинин учился в Ленинграде), из-за чего вся его роль была переозвучена другим мальчиком, однако никто из членов съёмочной группы не запомнил его имени. Сам Дружинин, только работая хореографом у «Иванушек» (что было после смерти Сорина), узнал от их солистов о возможном участии Сорина в фильме.
- За съёмочный день дети-актёры получали по 5 рублей. Работа над фильмом продолжалась 2 года.
- На роль Маши Старцевой в финальный отбор прошли две девочки — Инга Ильм и Настя Уланова. Выбор в пользу Инги сделали Егор Дружинин и Дима Барков, но Настя так приглянулась Владимиру Аленикову, что специально для неё в «Каникулах» он написал роль Анки.
- Композитор Татьяна Островская в начале работы за шесть дней сочинила 10 песен к фильму.
Дети-актёры после фильма
После участия в съемках судьба детей-героев фильма сложилась следующим образом[4]:
- Егор Дружинин (Петя Васечкин) — живёт в Москве. Стал известным хореографом, работает на телевидении.
- Дима Барков (Вася Петров) — живёт в Санкт-Петербурге. Стал помощником биржевой компании, но параллельно снимается в кино.
- Инга Ильм (Маша Старцева) — продолжила актёрскую карьеру, в дополнении была телеведущей передач — «Открытый проект», «Городские новости», «Большие мозголомы».
- Андрей Каневский (Гена Скворцов) — живёт в Хайфе (Израиль), работает медбратом в реанимационном отделении одной из больниц. Андрей — многодетный отец, воспитывающий 5 детей, а также любитель животных — у Андрея дома живут собака, два кота, морская свинка, кролик и рыбки
- Костя Гаврилов (Синема) — лидер одной из музыкальных групп. Живёт в США
- Лена Харо (Делибаш) (Синема) — стала специальным корреспондентом в молодёжном журнале «Кампус» (ведёт рубрику происшествий и криминальных новостей)
Напишите отзыв о статье "Приключения Петрова и Васечкина, обыкновенные и невероятные"
Примечания
- ↑ Доподлинно известно только то, что Егор Дружинин не смог озвучить свою роль и поэтому почти во всех сценах говорит чужим голосом. Факт участия Игоря Сорина ничем не подтверждён, так как мальчик, который переозвучивал Дружинина, остался неизвестным
- ↑ [www.vasechkin.ru/index.php?page=pod Петров, Васечкин и другие]
- ↑ Алеников В. М. [alenikov.ru/stat.php?id_file=8 Правила игры] (1995—1996). Проверено 16 февраля 2010. [www.webcitation.org/613ELqI97 Архивировано из первоисточника 19 августа 2011].
- ↑ [vasechkin.ru Приключения / Каникулы]
Ссылки
- [vasechkin.ru Петров, Васечкин и другие] — Официальный сайт фильмов Владимира Аленикова «Каникулы Петрова и Васечкина» и «Приключения Петрова и Васечкина».
- [vasechkin.ru/index.php?page=audio1 Саундтрек к фильму]
- [vasechkin.ru/index.php?page=20syomki_m1 Места съемок фильма]
- «Приключения Петрова и Васечкина, обыкновенные и невероятные» (англ.) на сайте Internet Movie Database
- [deti-aktery.ucoz.ru/index/gostja_iz_budushhego/0-6 Дальнейшая судьба актёров] на сайте [deti-aktery.ucoz.ru «Дети актеры»]
| ||||||||
<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение |
Для улучшения этой статьи желательно?:
|
Отрывок, характеризующий Приключения Петрова и Васечкина, обыкновенные и невероятные
В торговом отношении, на провозглашение трудолюбивым ремесленникам и всем крестьянам не последовало никакого ответа. Трудолюбивых ремесленников не было, а крестьяне ловили тех комиссаров, которые слишком далеко заезжали с этим провозглашением, и убивали их.В отношении увеселений народа и войска театрами, дело точно так же не удалось. Учрежденные в Кремле и в доме Познякова театры тотчас же закрылись, потому что ограбили актрис и актеров.
Благотворительность и та не принесла желаемых результатов. Фальшивые ассигнации и нефальшивые наполняли Москву и не имели цены. Для французов, собиравших добычу, нужно было только золото. Не только фальшивые ассигнации, которые Наполеон так милостиво раздавал несчастным, не имели цены, но серебро отдавалось ниже своей стоимости за золото.
Но самое поразительное явление недействительности высших распоряжений в то время было старание Наполеона остановить грабежи и восстановить дисциплину.
Вот что доносили чины армии.
«Грабежи продолжаются в городе, несмотря на повеление прекратить их. Порядок еще не восстановлен, и нет ни одного купца, отправляющего торговлю законным образом. Только маркитанты позволяют себе продавать, да и то награбленные вещи».
«La partie de mon arrondissement continue a etre en proie au pillage des soldats du 3 corps, qui, non contents d'arracher aux malheureux refugies dans des souterrains le peu qui leur reste, ont meme la ferocite de les blesser a coups de sabre, comme j'en ai vu plusieurs exemples».
«Rien de nouveau outre que les soldats se permettent de voler et de piller. Le 9 octobre».
«Le vol et le pillage continuent. Il y a une bande de voleurs dans notre district qu'il faudra faire arreter par de fortes gardes. Le 11 octobre».
[«Часть моего округа продолжает подвергаться грабежу солдат 3 го корпуса, которые не довольствуются тем, что отнимают скудное достояние несчастных жителей, попрятавшихся в подвалы, но еще и с жестокостию наносят им раны саблями, как я сам много раз видел».
«Ничего нового, только что солдаты позволяют себе грабить и воровать. 9 октября».
«Воровство и грабеж продолжаются. Существует шайка воров в нашем участке, которую надо будет остановить сильными мерами. 11 октября».]
«Император чрезвычайно недоволен, что, несмотря на строгие повеления остановить грабеж, только и видны отряды гвардейских мародеров, возвращающиеся в Кремль. В старой гвардии беспорядки и грабеж сильнее, нежели когда либо, возобновились вчера, в последнюю ночь и сегодня. С соболезнованием видит император, что отборные солдаты, назначенные охранять его особу, долженствующие подавать пример подчиненности, до такой степени простирают ослушание, что разбивают погреба и магазины, заготовленные для армии. Другие унизились до того, что не слушали часовых и караульных офицеров, ругали их и били».
«Le grand marechal du palais se plaint vivement, – писал губернатор, – que malgre les defenses reiterees, les soldats continuent a faire leurs besoins dans toutes les cours et meme jusque sous les fenetres de l'Empereur».
[«Обер церемониймейстер дворца сильно жалуется на то, что, несмотря на все запрещения, солдаты продолжают ходить на час во всех дворах и даже под окнами императора».]
Войско это, как распущенное стадо, топча под ногами тот корм, который мог бы спасти его от голодной смерти, распадалось и гибло с каждым днем лишнего пребывания в Москве.
Но оно не двигалось.
Оно побежало только тогда, когда его вдруг охватил панический страх, произведенный перехватами обозов по Смоленской дороге и Тарутинским сражением. Это же самое известие о Тарутинском сражении, неожиданно на смотру полученное Наполеоном, вызвало в нем желание наказать русских, как говорит Тьер, и он отдал приказание о выступлении, которого требовало все войско.
Убегая из Москвы, люди этого войска захватили с собой все, что было награблено. Наполеон тоже увозил с собой свой собственный tresor [сокровище]. Увидав обоз, загромождавший армию. Наполеон ужаснулся (как говорит Тьер). Но он, с своей опытностью войны, не велел сжечь всо лишние повозки, как он это сделал с повозками маршала, подходя к Москве, но он посмотрел на эти коляски и кареты, в которых ехали солдаты, и сказал, что это очень хорошо, что экипажи эти употребятся для провианта, больных и раненых.
Положение всего войска было подобно положению раненого животного, чувствующего свою погибель и не знающего, что оно делает. Изучать искусные маневры Наполеона и его войска и его цели со времени вступления в Москву и до уничтожения этого войска – все равно, что изучать значение предсмертных прыжков и судорог смертельно раненного животного. Очень часто раненое животное, заслышав шорох, бросается на выстрел на охотника, бежит вперед, назад и само ускоряет свой конец. То же самое делал Наполеон под давлением всего его войска. Шорох Тарутинского сражения спугнул зверя, и он бросился вперед на выстрел, добежал до охотника, вернулся назад, опять вперед, опять назад и, наконец, как всякий зверь, побежал назад, по самому невыгодному, опасному пути, но по знакомому, старому следу.
Наполеон, представляющийся нам руководителем всего этого движения (как диким представлялась фигура, вырезанная на носу корабля, силою, руководящею корабль), Наполеон во все это время своей деятельности был подобен ребенку, который, держась за тесемочки, привязанные внутри кареты, воображает, что он правит.
6 го октября, рано утром, Пьер вышел из балагана и, вернувшись назад, остановился у двери, играя с длинной, на коротких кривых ножках, лиловой собачонкой, вертевшейся около него. Собачонка эта жила у них в балагане, ночуя с Каратаевым, но иногда ходила куда то в город и опять возвращалась. Она, вероятно, никогда никому не принадлежала, и теперь она была ничья и не имела никакого названия. Французы звали ее Азор, солдат сказочник звал ее Фемгалкой, Каратаев и другие звали ее Серый, иногда Вислый. Непринадлежание ее никому и отсутствие имени и даже породы, даже определенного цвета, казалось, нисколько не затрудняло лиловую собачонку. Пушной хвост панашем твердо и кругло стоял кверху, кривые ноги служили ей так хорошо, что часто она, как бы пренебрегая употреблением всех четырех ног, поднимала грациозно одну заднюю и очень ловко и скоро бежала на трех лапах. Все для нее было предметом удовольствия. То, взвизгивая от радости, она валялась на спине, то грелась на солнце с задумчивым и значительным видом, то резвилась, играя с щепкой или соломинкой.
Одеяние Пьера теперь состояло из грязной продранной рубашки, единственном остатке его прежнего платья, солдатских порток, завязанных для тепла веревочками на щиколках по совету Каратаева, из кафтана и мужицкой шапки. Пьер очень изменился физически в это время. Он не казался уже толст, хотя и имел все тот же вид крупности и силы, наследственной в их породе. Борода и усы обросли нижнюю часть лица; отросшие, спутанные волосы на голове, наполненные вшами, курчавились теперь шапкою. Выражение глаз было твердое, спокойное и оживленно готовое, такое, какого никогда не имел прежде взгляд Пьера. Прежняя его распущенность, выражавшаяся и во взгляде, заменилась теперь энергической, готовой на деятельность и отпор – подобранностью. Ноги его были босые.
Пьер смотрел то вниз по полю, по которому в нынешнее утро разъездились повозки и верховые, то вдаль за реку, то на собачонку, притворявшуюся, что она не на шутку хочет укусить его, то на свои босые ноги, которые он с удовольствием переставлял в различные положения, пошевеливая грязными, толстыми, большими пальцами. И всякий раз, как он взглядывал на свои босые ноги, на лице его пробегала улыбка оживления и самодовольства. Вид этих босых ног напоминал ему все то, что он пережил и понял за это время, и воспоминание это было ему приятно.
Погода уже несколько дней стояла тихая, ясная, с легкими заморозками по утрам – так называемое бабье лето.
В воздухе, на солнце, было тепло, и тепло это с крепительной свежестью утреннего заморозка, еще чувствовавшегося в воздухе, было особенно приятно.
На всем, и на дальних и на ближних предметах, лежал тот волшебно хрустальный блеск, который бывает только в эту пору осени. Вдалеке виднелись Воробьевы горы, с деревнею, церковью и большим белым домом. И оголенные деревья, и песок, и камни, и крыши домов, и зеленый шпиль церкви, и углы дальнего белого дома – все это неестественно отчетливо, тончайшими линиями вырезалось в прозрачном воздухе. Вблизи виднелись знакомые развалины полуобгорелого барского дома, занимаемого французами, с темно зелеными еще кустами сирени, росшими по ограде. И даже этот разваленный и загаженный дом, отталкивающий своим безобразием в пасмурную погоду, теперь, в ярком, неподвижном блеске, казался чем то успокоительно прекрасным.
Французский капрал, по домашнему расстегнутый, в колпаке, с коротенькой трубкой в зубах, вышел из за угла балагана и, дружески подмигнув, подошел к Пьеру.
– Quel soleil, hein, monsieur Kiril? (так звали Пьера все французы). On dirait le printemps. [Каково солнце, а, господин Кирил? Точно весна.] – И капрал прислонился к двери и предложил Пьеру трубку, несмотря на то, что всегда он ее предлагал и всегда Пьер отказывался.
– Si l'on marchait par un temps comme celui la… [В такую бы погоду в поход идти…] – начал он.
Пьер расспросил его, что слышно о выступлении, и капрал рассказал, что почти все войска выступают и что нынче должен быть приказ и о пленных. В балагане, в котором был Пьер, один из солдат, Соколов, был при смерти болен, и Пьер сказал капралу, что надо распорядиться этим солдатом. Капрал сказал, что Пьер может быть спокоен, что на это есть подвижной и постоянный госпитали, и что о больных будет распоряжение, и что вообще все, что только может случиться, все предвидено начальством.
– Et puis, monsieur Kiril, vous n'avez qu'a dire un mot au capitaine, vous savez. Oh, c'est un… qui n'oublie jamais rien. Dites au capitaine quand il fera sa tournee, il fera tout pour vous… [И потом, господин Кирил, вам стоит сказать слово капитану, вы знаете… Это такой… ничего не забывает. Скажите капитану, когда он будет делать обход; он все для вас сделает…]
Капитан, про которого говорил капрал, почасту и подолгу беседовал с Пьером и оказывал ему всякого рода снисхождения.
– Vois tu, St. Thomas, qu'il me disait l'autre jour: Kiril c'est un homme qui a de l'instruction, qui parle francais; c'est un seigneur russe, qui a eu des malheurs, mais c'est un homme. Et il s'y entend le… S'il demande quelque chose, qu'il me dise, il n'y a pas de refus. Quand on a fait ses etudes, voyez vous, on aime l'instruction et les gens comme il faut. C'est pour vous, que je dis cela, monsieur Kiril. Dans l'affaire de l'autre jour si ce n'etait grace a vous, ca aurait fini mal. [Вот, клянусь святым Фомою, он мне говорил однажды: Кирил – это человек образованный, говорит по французски; это русский барин, с которым случилось несчастие, но он человек. Он знает толк… Если ему что нужно, отказа нет. Когда учился кой чему, то любишь просвещение и людей благовоспитанных. Это я про вас говорю, господин Кирил. Намедни, если бы не вы, то худо бы кончилось.]
И, поболтав еще несколько времени, капрал ушел. (Дело, случившееся намедни, о котором упоминал капрал, была драка между пленными и французами, в которой Пьеру удалось усмирить своих товарищей.) Несколько человек пленных слушали разговор Пьера с капралом и тотчас же стали спрашивать, что он сказал. В то время как Пьер рассказывал своим товарищам то, что капрал сказал о выступлении, к двери балагана подошел худощавый, желтый и оборванный французский солдат. Быстрым и робким движением приподняв пальцы ко лбу в знак поклона, он обратился к Пьеру и спросил его, в этом ли балагане солдат Platoche, которому он отдал шить рубаху.
С неделю тому назад французы получили сапожный товар и полотно и роздали шить сапоги и рубахи пленным солдатам.
– Готово, готово, соколик! – сказал Каратаев, выходя с аккуратно сложенной рубахой.
Каратаев, по случаю тепла и для удобства работы, был в одних портках и в черной, как земля, продранной рубашке. Волоса его, как это делают мастеровые, были обвязаны мочалочкой, и круглое лицо его казалось еще круглее и миловиднее.
