Примарх

Примархи (англ. Primarch) — персонажи игрового мира Warhammer 40,000. Это генетически усиленные люди, созданные для очищения миров. Все двадцать детей были созданы из ДНК Самого Императора. Их генетический материал также лег в основу всего живого, которыми они должны были командовать.

Явление и утрата примархов

Все двадцать примархов были созданы в генетических лабораториях, находящимися под землёй, на территории Гималайских гор Святой Терры, как вассалы Императора, который планировал сделать их своей опорой в будущем Крестовом Походе и последующей экспансии Человечества. Изначально Император планировал взрастить примархов как своих собственных сыновей, лично обучая и готовя их к грядущей великой миссии. Но планам Императора не суждено было сбыться: Варп проник в лабораторию, где росли примархи, и будущих примархов развеяло по различным уголкам вселенной.

Варп наложил свой отпечаток на юных примархов, изменив и исказив их природу. Каждый примарх в той или иной степени нёс на себе печать Хаоса.

Император решил во что бы то ни стало найти утраченные колыбели и вернуть своих возлюбленных чад в лоно Империума. Однако, в самом начале своего путешествия с целью возвращения потерянных примархов, Император сам угодил в огромный варп-шторм, после чего много лет блуждал в варпе.

Годы до воссоединения с Императором

Потерянные капсулы-колыбели нашли приют в различных уголках вселенной, каждая на своей планете. Многие из этих миров были пригодны для жизни и, более того, населены людьми, которые попали на них ещё во времена Исхода Человечества. На каждой планете был свой климат и своя культура. Тем временем, примархи, будучи генетически совершенными, обладая умственными и физическими задатками, о которых обычный человек может только мечтать, являясь практически богами, тем не менее были подобны обычным детям, которым только предстояло познать окружающий мир. Поэтому, ставшие родными для примархов миры наложили на каждого из них свой отпечаток, делая их уникальными. Впоследствии примархи, предпочитавшие набирать изначальный костяк своего Легиона на родных планетах, переняли основы своего тактического поведения именно у своих миров. Благодаря своим блестящим генам, примархи развивались быстрее обычных детей, и к подростковому возрасту по силе и мудрости им уже не было равных среди взрослых. Неудивительно, что большинство из них стало для своих новых пристанищ мессиями, освободителями, и практически все к моменту встречи с Императором заняли высокое положение в своих новых мирах (исключение, например, Ангрон), став мудрыми и дальновидными правителями. Все примархи изначально были созданы не только как идеальные воины, но и бесподобные лидеры, способные вести за собой свой народ, вселяя надежду и вдохновляя на великие свершения.

Встреча с Императором

Прошло много лет, к тому времени, когда Император вырвался из варп-пространства, однако воля его была всё так же непреклонна, он шёл по следу примархов. Он странствовал из мира в мир, продолжая свой Великий Крестовый поход, с одной планеты на другую, в поисках своих утерянных сыновей. И каждая встреча Императора с очередным примархом была событием вселенского масштаба.

Однако семя Хаоса дало о себе знать. Кому-то из примархов, подобно Сангвинию и Магнусу Рыжему, оно исказило тело, кому-то душу.

Но всё же всем примархам пришлось принять Императора. Не всегда примархи подчинялись Императору сразу, но, в конце концов, признавали в нём своего истинного отца и повелителя. Каждый примарх получил свой легион, созданный на основе его генетического материала. Примархи привнесли в свои легионы особенности планет, на которых выросли. В результате тактики ведения боя легионов разнились. У каждого легиона был свой девиз и свой знак. Изначально легионы имели лишь номер, а базовой планетой для всех была Терра, но примарх I Легиона, Лион Эль’Джонсон, первым решил дать имя своему легиону (Тёмные Ангелы). Также каждый легион получил свою основную базовую планету (как правило, планету, на которой вырос примарх), на которой космодесантники легиона пополняли свои ряды и проходили строевую подготовку.

Великий Крестовый Поход

На протяжении Великого Крестового Похода примархи показали себя поистине неодолимой силой. Они объединяли миры и сокрушали инопланетные расы, создавая огромный Империум.

Ересь Хоруса

Примарх XVII Легиона, Лоргар, верил в божественное происхождение своего отца (Императора Человечества), который отвергал свою божественность. За это XIII Легион Робаут Жиллиман приказом Императора уничтожил все города на планете Монархия, где и состоялся суд над Лоргаром Аврелианом. После этого он отверг божественность Императора и обратился к богам Хаоса. Лоргар задумал свергнуть Императора, но силы его и Легиона «Несущих Слово» было недостаточно, поэтому он придумал план по обману Воителя Хоруса и других легионов космодесанта, который был выполнен Эребом (Капеллан XVII Легиона) и развращению его богами Хаоса. Обернувшись против Императора, Хорус склонил на свою сторону восьмерых братьев-примархов, положив конец Великому Крестовому походу Императора. Девять легионов, в сочетании с многочисленными войсками под предводительством Хоруса начали свой поход против Терры. Началось восстание против Императора, крупнейшее в истории. Начался первый Чёрный Крестовый поход, названный позже «Ересью Хоруса». К 40-ому тысячелетию все примархи либо погибли, либо исчезли, либо были прокляты и ныне обитают в Оке Ужаса в виде принцев-демонов, управляя своими планетами и легионами, хотя они редко вмешиваются в их дела ныне. Ниже приводится таблица с именем, легионом примарха и его нынешним статусом.

№	Имя	Легион	Статус	Родной мир примарха	База легиона
1	Лион Эль’Джонсон	Тёмные Ангелы	Пропал в ходе Предательства Лютера. Сам Лютер неоднократно утверждал, что Эль’Джонсона забрали 'Смотрящие во тьме' для излечения. Во второй и шестой редакции кодекса Тёмных Ангелов сказано, что Лион спит в стазисе в недоступной комнате в глубине Скалы, Крепости Тёмных Ангелов, о чём знает лишь Император.	Калибан	Скала (база внутри обломка Калибана)
2	Неизвестно	Неизвестно	Все данные о II легионе изъяты до Ереси Хоруса. Есть версия, что десантники Легиона были присоединены к Ультрамаринам.	Неизвестно	Неизвестно
3	Фулгрим «Фениксиец»	Дети Императора	Принял Демоничество. Ушёл в храм наслаждений, возможно, правит планетой в Оке ужаса	Кемос (Предположительно уничтожен)	Око ужаса
4	Пертурабо	Железные Воины	Принял Демоничество. Правит Медренгардом, миром-крепостью в Оке ужаса.	Олимпия (Уничтожен)	Медренгард (Око ужаса)
5	Ягатай Хан	Белые Шрамы	Пропал через 70 лет после окончания Ереси Хоруса. Последний раз его видели последовавшим в портал вслед за Лордом тёмных эльдар в Коморраг, королевство Тёмных Эльдар. Вероятней всего, что Джатагай Хан преследовал Тёмного Отца — создателя инкубов.	Чогорис (он же Мундус Планус)	Чогорис
6	Леман Русс	Космические Волки	Исчез через 197 лет после Ереси Хоруса. Ему было видение, после которого Леман Русс встал из-за стола, сказав что вернется к последней битве, ко Времени Волка, и, забрав с собой всех Волчьих Лордов, кроме Бьорна, ушёл.	Фенрис	Фенрис (Клык — Крепость в скале)
7	Рогал Дорн	Имперские Кулаки	Дорн погиб во время боя на палубе линкора «Меч Святотатства» во время первого Черного Крестового Похода. Его искалеченная рука — единственное, что от него осталось. Она сохраняется в стазисе в крепости-монастыре ордена. По другим сведениям, Дорн жив до сих пор, и тайно возглавляет Кустодианцев.	Инвит	Фаланга (космическая крепость-монастырь)
8	Конрад Кёрз «Ночной Охотник»	Повелители Ночи	Убит ассасином Храма Каллидуса. Причем сделал это добровольно, не оказав ей никакого сопротивления.	Нострамо (Уничтожен собственным легионом по приказу примарха)	Око ужаса
9	Сангвиний	Кровавые Ангелы	Убит Хорусом во время Ереси — Битва за Терру.	Ваал Секундус	Ваал Прайм, Секундус
10	Феррус Манус «Горгон»	Железные Руки	Убит Фулгримом на Истваане V.	Медуза	Медуза
11	Неизвестно	Неизвестно	Статус неизвестен. Всё, связанное с Легионом и Примархом, было проклято и забыто задолго до Ереси Хоруса. Десантники Легиона, по версии автора книги «Первый Еретик», были присоединены к Ультрамаринам.	Неизвестно	Неизвестно
12	Ангрон «Красный Ангел»	Пожиратели Миров	Принял Демоничество. Вёл войска Хаоса в Первой войне за Армагеддон. Был убит и изгнан в Варп на сто лет и один день Серыми Рыцарями.	Нуцерия(уничтожен)	Рассеяны со времен резни на Скалатраксе
13	Робаут Жиллиман	Ультрамарины	Смертельно ранен Фулгримом «Фениксийцем». Жив, но находится в стазисе. Ультрамарины верят, что его раны медленно заживают, хотя в стазис-поле это невозможно.	Макрейдж	Макрейдж
14	Мортарион	Гвардия Смерти	Принял Демоничество. Управляет Чумной Планетой в Оке ужаса	Барбарус (Уничтожен)	Чумная Планета (Око ужаса)
15	Магнус Красный «Алый Король»	Тысяча Сынов	За миг до смерти от брата Лемана Русса телепортировался на Планету Волшебников в Оке Ужаса и Принял Демоничество. Управляет Планетой Волшебников в Оке Ужаса.	Просперо (Зачищен Космическими Волками, затем экстерминирован Инквизицией)	Планета Волшебников (Око ужаса)
16	Хорус «Луперкаль»	Лунные Волки / Сыны Хоруса / Черный Легион	Повержен Императором в поединке на своём флагманском корабле во время Осады Терры; его душа была уничтожена. Позже его тело было уничтожено Абаддоном Разорителем, чтобы не допустить клонирования примарха Фабиусом Байлом и Детьми Императора.	Хтония (Уничтожен)	Око ужаса
17	Лоргар Аврелиан «Уризен»	Несущие Слово	Принял Демоничество. Наблюдает за действиями своего Легиона из демонического мира Сикарус в пределах Ока Ужаса.	Колхида/Colchis (Уничтожен)	Sicarus (Око ужаса), Ghalmek (Maelstrom)
18	Вулкан «Дракон»	Саламандры	Исчез во время Резни на Истваане V. Известно что он выжил во время Ереси, но был против планов Жиллимана насчёт разделения легионов Космодесанта. Попал в плен к Кёрзу где выяснилась его генетическая особенность- он бессмертен(как бы его не убивали, он возвращается к жизни, но от пыток Кёрза он сошёл с ума. Был пронзён копьём энергии Императора Джоном Грамматикусом после чего впал в кому(Забытая Империя- Дэнн Аббент)Также говорится что он исчез через 1000 лет после Ереси. Саламандры верят, что однажды он вернётся.	Ноктюрн	Прометей (луна Ноктюрна)
19	Корвус "Коракс"	Гвардия Ворона	Не в состоянии простить себя за то, что он совершил, чтобы гарантировать выживание своего легиона, отправился на корабле в Глаз Ужаса, спустя год после поражения Хоруса, оставив два слова на прощание «Никогда больше…».	Освобождение (первоначально — Ликей, луна Киавара)	Освобождение (Вороний Пик)
20	Альфарий и Омегон (братья-близнецы)	Альфа Легион	Альфарий убит Рогалом Дорном ("Преторианец Дорна" Джона Френча). Судьба Омегона не известна.	Неизвестен	Нет, скрываются по всему Империуму

Отрывок, характеризующий Примарх

«Всякую минуту я могу увидать его, – думал Ростов. Если бы только я мог прямо передать ему письмо и сказать всё, неужели меня бы арестовали за фрак? Не может быть! Он бы понял, на чьей стороне справедливость. Он всё понимает, всё знает. Кто же может быть справедливее и великодушнее его? Ну, да ежели бы меня и арестовали бы за то, что я здесь, что ж за беда?» думал он, глядя на офицера, всходившего в дом, занимаемый государем. «Ведь вот всходят же. – Э! всё вздор. Пойду и подам сам письмо государю: тем хуже будет для Друбецкого, который довел меня до этого». И вдруг, с решительностью, которой он сам не ждал от себя, Ростов, ощупав письмо в кармане, пошел прямо к дому, занимаемому государем.
«Нет, теперь уже не упущу случая, как после Аустерлица, думал он, ожидая всякую секунду встретить государя и чувствуя прилив крови к сердцу при этой мысли. Упаду в ноги и буду просить его. Он поднимет, выслушает и еще поблагодарит меня». «Я счастлив, когда могу сделать добро, но исправить несправедливость есть величайшее счастье», воображал Ростов слова, которые скажет ему государь. И он пошел мимо любопытно смотревших на него, на крыльцо занимаемого государем дома.
С крыльца широкая лестница вела прямо наверх; направо видна была затворенная дверь. Внизу под лестницей была дверь в нижний этаж.
– Кого вам? – спросил кто то.
– Подать письмо, просьбу его величеству, – сказал Николай с дрожанием голоса.
– Просьба – к дежурному, пожалуйте сюда (ему указали на дверь внизу). Только не примут.
Услыхав этот равнодушный голос, Ростов испугался того, что он делал; мысль встретить всякую минуту государя так соблазнительна и оттого так страшна была для него, что он готов был бежать, но камер фурьер, встретивший его, отворил ему дверь в дежурную и Ростов вошел.
Невысокий полный человек лет 30, в белых панталонах, ботфортах и в одной, видно только что надетой, батистовой рубашке, стоял в этой комнате; камердинер застегивал ему сзади шитые шелком прекрасные новые помочи, которые почему то заметил Ростов. Человек этот разговаривал с кем то бывшим в другой комнате.
– Bien faite et la beaute du diable, [Хорошо сложена и красота молодости,] – говорил этот человек и увидав Ростова перестал говорить и нахмурился.
– Что вам угодно? Просьба?…
– Qu'est ce que c'est? [Что это?] – спросил кто то из другой комнаты.
– Encore un petitionnaire, [Еще один проситель,] – отвечал человек в помочах.
– Скажите ему, что после. Сейчас выйдет, надо ехать.
– После, после, завтра. Поздно…
Ростов повернулся и хотел выйти, но человек в помочах остановил его.
– От кого? Вы кто?
– От майора Денисова, – отвечал Ростов.
– Вы кто? офицер?
– Поручик, граф Ростов.
– Какая смелость! По команде подайте. А сами идите, идите… – И он стал надевать подаваемый камердинером мундир.
Ростов вышел опять в сени и заметил, что на крыльце было уже много офицеров и генералов в полной парадной форме, мимо которых ему надо было пройти.
Проклиная свою смелость, замирая от мысли, что всякую минуту он может встретить государя и при нем быть осрамлен и выслан под арест, понимая вполне всю неприличность своего поступка и раскаиваясь в нем, Ростов, опустив глаза, пробирался вон из дома, окруженного толпой блестящей свиты, когда чей то знакомый голос окликнул его и чья то рука остановила его.
– Вы, батюшка, что тут делаете во фраке? – спросил его басистый голос.
Это был кавалерийский генерал, в эту кампанию заслуживший особенную милость государя, бывший начальник дивизии, в которой служил Ростов.
Ростов испуганно начал оправдываться, но увидав добродушно шутливое лицо генерала, отойдя к стороне, взволнованным голосом передал ему всё дело, прося заступиться за известного генералу Денисова. Генерал выслушав Ростова серьезно покачал головой.
– Жалко, жалко молодца; давай письмо.
Едва Ростов успел передать письмо и рассказать всё дело Денисова, как с лестницы застучали быстрые шаги со шпорами и генерал, отойдя от него, подвинулся к крыльцу. Господа свиты государя сбежали с лестницы и пошли к лошадям. Берейтор Эне, тот самый, который был в Аустерлице, подвел лошадь государя, и на лестнице послышался легкий скрип шагов, которые сейчас узнал Ростов. Забыв опасность быть узнанным, Ростов подвинулся с несколькими любопытными из жителей к самому крыльцу и опять, после двух лет, он увидал те же обожаемые им черты, то же лицо, тот же взгляд, ту же походку, то же соединение величия и кротости… И чувство восторга и любви к государю с прежнею силою воскресло в душе Ростова. Государь в Преображенском мундире, в белых лосинах и высоких ботфортах, с звездой, которую не знал Ростов (это была legion d'honneur) [звезда почетного легиона] вышел на крыльцо, держа шляпу под рукой и надевая перчатку. Он остановился, оглядываясь и всё освещая вокруг себя своим взглядом. Кое кому из генералов он сказал несколько слов. Он узнал тоже бывшего начальника дивизии Ростова, улыбнулся ему и подозвал его к себе.
Вся свита отступила, и Ростов видел, как генерал этот что то довольно долго говорил государю.
Государь сказал ему несколько слов и сделал шаг, чтобы подойти к лошади. Опять толпа свиты и толпа улицы, в которой был Ростов, придвинулись к государю. Остановившись у лошади и взявшись рукою за седло, государь обратился к кавалерийскому генералу и сказал громко, очевидно с желанием, чтобы все слышали его.
– Не могу, генерал, и потому не могу, что закон сильнее меня, – сказал государь и занес ногу в стремя. Генерал почтительно наклонил голову, государь сел и поехал галопом по улице. Ростов, не помня себя от восторга, с толпою побежал за ним.


На площади куда поехал государь, стояли лицом к лицу справа батальон преображенцев, слева батальон французской гвардии в медвежьих шапках.
В то время как государь подъезжал к одному флангу баталионов, сделавших на караул, к противоположному флангу подскакивала другая толпа всадников и впереди их Ростов узнал Наполеона. Это не мог быть никто другой. Он ехал галопом в маленькой шляпе, с Андреевской лентой через плечо, в раскрытом над белым камзолом синем мундире, на необыкновенно породистой арабской серой лошади, на малиновом, золотом шитом, чепраке. Подъехав к Александру, он приподнял шляпу и при этом движении кавалерийский глаз Ростова не мог не заметить, что Наполеон дурно и не твердо сидел на лошади. Батальоны закричали: Ура и Vive l'Empereur! [Да здравствует Император!] Наполеон что то сказал Александру. Оба императора слезли с лошадей и взяли друг друга за руки. На лице Наполеона была неприятно притворная улыбка. Александр с ласковым выражением что то говорил ему.
Ростов не спуская глаз, несмотря на топтание лошадьми французских жандармов, осаживавших толпу, следил за каждым движением императора Александра и Бонапарте. Его, как неожиданность, поразило то, что Александр держал себя как равный с Бонапарте, и что Бонапарте совершенно свободно, как будто эта близость с государем естественна и привычна ему, как равный, обращался с русским царем.
Александр и Наполеон с длинным хвостом свиты подошли к правому флангу Преображенского батальона, прямо на толпу, которая стояла тут. Толпа очутилась неожиданно так близко к императорам, что Ростову, стоявшему в передних рядах ее, стало страшно, как бы его не узнали.
– Sire, je vous demande la permission de donner la legion d'honneur au plus brave de vos soldats, [Государь, я прошу у вас позволенья дать орден Почетного легиона храбрейшему из ваших солдат,] – сказал резкий, точный голос, договаривающий каждую букву. Это говорил малый ростом Бонапарте, снизу прямо глядя в глаза Александру. Александр внимательно слушал то, что ему говорили, и наклонив голову, приятно улыбнулся.
– A celui qui s'est le plus vaillament conduit dans cette derieniere guerre, [Тому, кто храбрее всех показал себя во время войны,] – прибавил Наполеон, отчеканивая каждый слог, с возмутительным для Ростова спокойствием и уверенностью оглядывая ряды русских, вытянувшихся перед ним солдат, всё держащих на караул и неподвижно глядящих в лицо своего императора.
– Votre majeste me permettra t elle de demander l'avis du colonel? [Ваше Величество позволит ли мне спросить мнение полковника?] – сказал Александр и сделал несколько поспешных шагов к князю Козловскому, командиру батальона. Бонапарте стал между тем снимать перчатку с белой, маленькой руки и разорвав ее, бросил. Адъютант, сзади торопливо бросившись вперед, поднял ее.
– Кому дать? – не громко, по русски спросил император Александр у Козловского.
– Кому прикажете, ваше величество? – Государь недовольно поморщился и, оглянувшись, сказал:
– Да ведь надобно же отвечать ему.
Козловский с решительным видом оглянулся на ряды и в этом взгляде захватил и Ростова.
«Уж не меня ли?» подумал Ростов.
– Лазарев! – нахмурившись прокомандовал полковник; и первый по ранжиру солдат, Лазарев, бойко вышел вперед.
– Куда же ты? Тут стой! – зашептали голоса на Лазарева, не знавшего куда ему итти. Лазарев остановился, испуганно покосившись на полковника, и лицо его дрогнуло, как это бывает с солдатами, вызываемыми перед фронт.
Наполеон чуть поворотил голову назад и отвел назад свою маленькую пухлую ручку, как будто желая взять что то. Лица его свиты, догадавшись в ту же секунду в чем дело, засуетились, зашептались, передавая что то один другому, и паж, тот самый, которого вчера видел Ростов у Бориса, выбежал вперед и почтительно наклонившись над протянутой рукой и не заставив ее дожидаться ни одной секунды, вложил в нее орден на красной ленте. Наполеон, не глядя, сжал два пальца. Орден очутился между ними. Наполеон подошел к Лазареву, который, выкатывая глаза, упорно продолжал смотреть только на своего государя, и оглянулся на императора Александра, показывая этим, что то, что он делал теперь, он делал для своего союзника. Маленькая белая рука с орденом дотронулась до пуговицы солдата Лазарева. Как будто Наполеон знал, что для того, чтобы навсегда этот солдат был счастлив, награжден и отличен от всех в мире, нужно было только, чтобы его, Наполеонова рука, удостоила дотронуться до груди солдата. Наполеон только прило жил крест к груди Лазарева и, пустив руку, обратился к Александру, как будто он знал, что крест должен прилипнуть к груди Лазарева. Крест действительно прилип.
Русские и французские услужливые руки, мгновенно подхватив крест, прицепили его к мундиру. Лазарев мрачно взглянул на маленького человечка, с белыми руками, который что то сделал над ним, и продолжая неподвижно держать на караул, опять прямо стал глядеть в глаза Александру, как будто он спрашивал Александра: всё ли еще ему стоять, или не прикажут ли ему пройтись теперь, или может быть еще что нибудь сделать? Но ему ничего не приказывали, и он довольно долго оставался в этом неподвижном состоянии.
Государи сели верхами и уехали. Преображенцы, расстроивая ряды, перемешались с французскими гвардейцами и сели за столы, приготовленные для них.
Лазарев сидел на почетном месте; его обнимали, поздравляли и жали ему руки русские и французские офицеры. Толпы офицеров и народа подходили, чтобы только посмотреть на Лазарева. Гул говора русского французского и хохота стоял на площади вокруг столов. Два офицера с раскрасневшимися лицами, веселые и счастливые прошли мимо Ростова.
– Каково, брат, угощенье? Всё на серебре, – сказал один. – Лазарева видел?