Примордиализм

Примордиали́зм или эссенциали́зм — в этнологии (этнографии), одно из научных направлений, рассматривающее этнос как изначальное и неизменное объединение людей «по крови» с неизменными признаками.

Является наиболее ранним направлением в этнологических исследованиях, развивавшимся на основе установок философского эссенциализма. В рамках примордиализма развивались эволюционистские представления об этносе, учения об этносе С. М. Широкогорова и Вильгельма Мюльмана, дуалистическая концепция Ю. В. Бромлея, пассионарная теория этногенеза Л. Н. Гумилёва и др. В настоящее время примордиалистическим представлениям противостоят направления, отрицающие изначальность этнических свойств — конструктивизм и инструментализм.

Примордиализм на постсоветском пространстве

По наблюдению В. А. Колосова, сделанном уже в 1998 году, образовавшиеся на территории бывшего СССР новые государства стали использовать в национальном и политическом строительстве примордиалистский подход: тезис о «богоизбранности» титульной нации-«страдалицы» и неизбежности в будущем конфронтации с Россией. Концепции истории, основанные на этих предположениях, Колосов вслед за Флоином Тома называет «лакримогенными» (т.е. слезоточивыми).

На Украине

По мнению Колосова, в условиях сильных контрастов между регионами новой страны, украинские идеологи избрали «самый лёгкий», по их мнению, путь построения национальной идентичности: «оппозиционную модель», впервые описанную ещё Э. Спайсером, в основе которой лежит поддержание национальной идентичности через межэтнические контакты и конфликты. Примордиализм играет роль связки между противостоянием «мы — они» и этнической солидарностью: чем сильнее конфликт, тем крепче «братство по крови». Стратегический выбор украинской элиты состоял в противодействии России: по их мнению, когда Украина отталкивается от России, она становится более влиятельным государством. При этом обсуждение целесообразности такой политики не велось, объективные реалии общих исторических корней, близости культур, даже сходства долгосрочных интересов двух стран попросту игнорировались.

Колосов отмечает, что препятствием для примордиалистской «оппозиционной модели» на Украине является «непроявленная» идентичность жителей Юго-Востока.

Ссылки

• Колосов В. А. «Примордиализм» и современное национально-государственное строительство // Полис. — 1998. — № 3. — С. 95-106
• Коркмазов А. Ю. Проблема этноса и этничности в науке: в поисках парадигмы // Сборник научных трудов. Выпуск 1 (11). Серия «Гуманитарные науки» // Северо-Кавказский государственный технический университет. — Ставрополь, 2004.
• Барбашин М. Ю. [papers.ssrn.com/sol3/papers.cfm?abstract_id=2352287 Современный западный примордиализм: методологические проблемы в изучении этничности.] // Гуманитарный ежегодник, No. 10, 2011, с. 362-371

Отрывок, характеризующий Примордиализм

– Идите же, – повторил он, сам себе не веря и радуясь выражению смущенности и страха, показавшемуся на лице князя Василия.
– Что с тобой? Ты болен?
– Идите! – еще раз проговорил дрожащий голос. И князь Василий должен был уехать, не получив никакого объяснения.
Через неделю Пьер, простившись с новыми друзьями масонами и оставив им большие суммы на милостыни, уехал в свои именья. Его новые братья дали ему письма в Киев и Одессу, к тамошним масонам, и обещали писать ему и руководить его в его новой деятельности.


Дело Пьера с Долоховым было замято, и, несмотря на тогдашнюю строгость государя в отношении дуэлей, ни оба противника, ни их секунданты не пострадали. Но история дуэли, подтвержденная разрывом Пьера с женой, разгласилась в обществе. Пьер, на которого смотрели снисходительно, покровительственно, когда он был незаконным сыном, которого ласкали и прославляли, когда он был лучшим женихом Российской империи, после своей женитьбы, когда невестам и матерям нечего было ожидать от него, сильно потерял во мнении общества, тем более, что он не умел и не желал заискивать общественного благоволения. Теперь его одного обвиняли в происшедшем, говорили, что он бестолковый ревнивец, подверженный таким же припадкам кровожадного бешенства, как и его отец. И когда, после отъезда Пьера, Элен вернулась в Петербург, она была не только радушно, но с оттенком почтительности, относившейся к ее несчастию, принята всеми своими знакомыми. Когда разговор заходил о ее муже, Элен принимала достойное выражение, которое она – хотя и не понимая его значения – по свойственному ей такту, усвоила себе. Выражение это говорило, что она решилась, не жалуясь, переносить свое несчастие, и что ее муж есть крест, посланный ей от Бога. Князь Василий откровеннее высказывал свое мнение. Он пожимал плечами, когда разговор заходил о Пьере, и, указывая на лоб, говорил:
– Un cerveau fele – je le disais toujours. [Полусумасшедший – я всегда это говорил.]
– Я вперед сказала, – говорила Анна Павловна о Пьере, – я тогда же сейчас сказала, и прежде всех (она настаивала на своем первенстве), что это безумный молодой человек, испорченный развратными идеями века. Я тогда еще сказала это, когда все восхищались им и он только приехал из за границы, и помните, у меня как то вечером представлял из себя какого то Марата. Чем же кончилось? Я тогда еще не желала этой свадьбы и предсказала всё, что случится.
Анна Павловна по прежнему давала у себя в свободные дни такие вечера, как и прежде, и такие, какие она одна имела дар устроивать, вечера, на которых собиралась, во первых, la creme de la veritable bonne societe, la fine fleur de l'essence intellectuelle de la societe de Petersbourg, [сливки настоящего хорошего общества, цвет интеллектуальной эссенции петербургского общества,] как говорила сама Анна Павловна. Кроме этого утонченного выбора общества, вечера Анны Павловны отличались еще тем, что всякий раз на своем вечере Анна Павловна подавала своему обществу какое нибудь новое, интересное лицо, и что нигде, как на этих вечерах, не высказывался так очевидно и твердо градус политического термометра, на котором стояло настроение придворного легитимистского петербургского общества.
В конце 1806 года, когда получены были уже все печальные подробности об уничтожении Наполеоном прусской армии под Иеной и Ауерштетом и о сдаче большей части прусских крепостей, когда войска наши уж вступили в Пруссию, и началась наша вторая война с Наполеоном, Анна Павловна собрала у себя вечер. La creme de la veritable bonne societe [Сливки настоящего хорошего общества] состояла из обворожительной и несчастной, покинутой мужем, Элен, из MorteMariet'a, обворожительного князя Ипполита, только что приехавшего из Вены, двух дипломатов, тетушки, одного молодого человека, пользовавшегося в гостиной наименованием просто d'un homme de beaucoup de merite, [весьма достойный человек,] одной вновь пожалованной фрейлины с матерью и некоторых других менее заметных особ.