Принц Ясухико

Принц Ясухико из линии Асака
яп. 朝香宮 鳩彦王
Дата рождения	20 октября 1887(1887-10-20)
Место рождения	Киото
Дата смерти	12 апреля 1981(1981-04-12) (93 года)
Место смерти	Атами
Принадлежность	Императорская армия Японии
Род войск	пехота
Годы службы	1908-1945
Звание	генерал
Сражения/войны	Битва за Нанкин
Награды и премии
Связи	Принц Нарухико
В отставке	1945

Принц Ясухико из линии Асака (яп. 朝香宮 鳩彦王 Асака-но-мия Ясухико синно:, 20 октября 1887 — 12 апреля 1981) — представитель одной из младших ветвей японской императорской фамилии, командовавший войсками во время взятия Нанкина в 1937 году во время японо-китайской войны. Был причастен к последовавшим затем военным преступлениям, но никогда не был за это осуждён.

Биография

Молодые годы

Принц Ясухико родился в 1887 году в Киото, он был 17-м ребёнком (8-м сыном) принца Асахико из линии Куни. Асахико был сыном принца Кунииэ (1802—1875), который являлся главой линии Фусими — одной из четырёх ветвей японской императорской фамилии, имевших право претендовать на трон в случае угасания основной ветви. Сводный брат Ясухико — принц Куниёси из линии Куни — стал отцом принцессы Нагако, будущей жены императора Сёва.

Семья и дети

3 ноября 1906 года император Мэйдзи даровал принцу Ясухико титул «Асака-но-мия» с правом образования новой ветви императорской фамилии. 6 мая 1909 года принц Ясухико женился на принцессе Нобуко, восьмой дочери императора Мэйдзи. У них было четверо детей:

• Принцесса Кикуко (紀久子, 12 сентября 1911 — 12 февраля 1989), в 1931 году её мужем стал маркиз Набэсима Наоясу
• Принц Такахико (孚彦, 8 октября 1913 — 5 мая 1994), женился на Тодо Тикако, 5-й дочери графа Тодо Такацугу
• Принц Тадахико (正彦, 4 января 1914 — январь 1944), отказался от членства в императорской фамилии и стал в 1936 году маркизом Отова, погиб во время обороны Кваджелейна
• Принцесса Киёко (湛子, р.2 августа 1919), вышла замуж за графа Огю Ёсиацу

Военная карьера

В 1908 году принц Ясухико закончил обучение в Рикугун сикан гакко и получил звание второго лейтенанта. В 1912 он стал капитаном, в 1917 — майором, в 1922 — подполковником.

В 1920—1923 годах принц Ясухико обучался в Особой военной школе в Сен-Сире (Франция) вместе с братом Нарухико и двоюродным братом Нарухисой. Однако 1 апреля 1923 года он серьёзно пострадал в автомобильной аварии в пригороде Парижа, в которой погиб Нарухиса, и остался после этого хромым на всю жизнь. Для ухода за ним во Францию прибыла его жена. В 1925 году они через США вернулись в Японию. За этот период они примкнули к направлению «ар-деко», и по возвращению домой Ясухико выстроил себе в Токио новую усадьбу в стиле ар-деко, законченную в 1933 году.

В 1926 году принц Ясухико получил звание полковника, а в 1930 — генерал-майора и стал инструктором в Рикугун дайгакко. В 1933 году он получил звание генерал-лейтенанта и принял командование над дивизией Императорской гвардии. В декабре 1935 года он стал членом Высшего военного совета, что дало ему большое влияние на императора Хирохито, однако во время инцидента 26 февраля он стал давить на императора, чтобы тот принял требования путчистов и заменил премьер-министра Окаду на Хироту. Это привело к его отдалению от императора, и в 1937 году он был откомандирован в штаб Центрально-Китайского фронта под командование генерала Мацуи.

В ноябре 1937 года связи с болезнью Мацуи принц Ясухико стал временным командующим японскими войсками, наступающими на Нанкин, и, скорее всего, именно он отдал приказ «убить всех пленных», положивший начало «нанкинской резне»; во всяком случае он, будучи командующим, не сделал никаких распоряжений об остановке насилия. Широкий международный резонанс, вызванный этими событиями, вынудил японское правительство сместить руководящий состав участвовавших в них войск, и в феврале 1938 года принц Ясухико был отозван в Японию, тем не менее, он до конца войны оставался членом Высшего военного совета. В августе 1939 года принц Ясухико получил звание генерала, однако войсками он больше не командовал. Ближе к концу войны он стал участником заговора, который в июле 1944 года после падения Сайпана привёл к смещению Тодзио.

1 мая 1946 года Главнокомандующий союзными оккупационными войсками начал расследование относительно причастности принца Ясухико к японским военным преступлениям в Нанкине, однако генерал Макартур решил предоставить иммунитет всем членам императорской фамилии, и потому принц Ясухико не участвовал в Токийском процессе.

Послевоенная жизнь

14 октября 1947 года принц Ясухико и его дети стали обычными гражданами, так как американские оккупационные власти решили оставить статус принадлежности к императорской фамилии лишь за императором Хирохито и его потомками. В связи с тем, что Ясухико и его дети были офицерами императорской армии, им было запрещено заниматься политической или общественной деятельностью. Резиденция в стиле ар-деко была конфискована правительством, и теперь там размещается Токийский столичный музей искусств «Тэйэн».

Бывший принц Ясухико переехал в Атами и 18 декабря 1951 года принял католицизм. Он проводил время играя в гольф, и в 1950-х годах принял участие в проектировании полей для гольфа.

Бывший принц Ясухико скончался 13 апреля 1981 года в своём доме в Атами в возрасте 93 лет.

В культуре

• Является одним из персонажей фильма «Йон Рабе».

Фотогалерея

• HIH Asaka Nobuko.jpg

  Принцесса Нобуко, жена Ясухико

• HIH Princess Asaka Kikuko.jpg

  Принцесса Кикуко, старшая дочь

• HIH Prince Asaka Takahito.jpg

  Принц Такахито, сын и наследник

• HIH Princess Asaka Kiyoko.jpg

  Принцесса Киёко, младшая дочь

Литература

• Brendon Piers. The Dark Valley: A Panorama of the 1930s. — Vintage; Reprint edition, 2002. — ISBN 0375708081.
• Fujitani T. Splendid Monarchy: Power and Pageantry in Modern Japan. — University of California Press, 1998. — ISBN 05202137181.
• Чан Айрис. Изнасилование Нанкина: забытый Холокост Второй мировой войны. — Penguin, 1998. — ISBN 0-14-027744-7.
• Bergamini David. Japan's Imperial Conspiracy. — William Morrow, 1971. — ISBN 0-14-027744-7.

Ссылки

• [www.moreorless.au.com/killers/asaka.htm Profile of Asaka]
• [www.teien-art-museum.ne.jp/museum/e_asaka.html About this museum — Tokyo Metropolitan Teien Art Museum]
• Ammentorp, Steep [www.generals.dk/general/Asaka/Yasuhiko_Prince/Japan.html Asuka, Prince]. The Generals of World War II. [www.webcitation.org/67fOe149N Архивировано из первоисточника 15 мая 2012].
• Chen, Peter [ww2db.com/person_bio.php?person_id=380&list=Ground Yasuhiko]. WW2 Database. [www.webcitation.org/67fOed4g5 Архивировано из первоисточника 15 мая 2012].

Отрывок, характеризующий Принц Ясухико

– Для этого я бы советовал вам… – начал было Борис, желая сказать ей колкость; но в ту же минуту ему пришла оскорбительная мысль, что он может уехать из Москвы, не достигнув своей цели и даром потеряв свои труды (чего с ним никогда ни в чем не бывало). Он остановился в середине речи, опустил глаза, чтоб не видать ее неприятно раздраженного и нерешительного лица и сказал: – Я совсем не с тем, чтобы ссориться с вами приехал сюда. Напротив… – Он взглянул на нее, чтобы увериться, можно ли продолжать. Всё раздражение ее вдруг исчезло, и беспокойные, просящие глаза были с жадным ожиданием устремлены на него. «Я всегда могу устроиться так, чтобы редко видеть ее», подумал Борис. «А дело начато и должно быть сделано!» Он вспыхнул румянцем, поднял на нее глаза и сказал ей: – «Вы знаете мои чувства к вам!» Говорить больше не нужно было: лицо Жюли сияло торжеством и самодовольством; но она заставила Бориса сказать ей всё, что говорится в таких случаях, сказать, что он любит ее, и никогда ни одну женщину не любил более ее. Она знала, что за пензенские имения и нижегородские леса она могла требовать этого и она получила то, что требовала.
Жених с невестой, не поминая более о деревьях, обсыпающих их мраком и меланхолией, делали планы о будущем устройстве блестящего дома в Петербурге, делали визиты и приготавливали всё для блестящей свадьбы.


Граф Илья Андреич в конце января с Наташей и Соней приехал в Москву. Графиня всё была нездорова, и не могла ехать, – а нельзя было ждать ее выздоровления: князя Андрея ждали в Москву каждый день; кроме того нужно было закупать приданое, нужно было продавать подмосковную и нужно было воспользоваться присутствием старого князя в Москве, чтобы представить ему его будущую невестку. Дом Ростовых в Москве был не топлен; кроме того они приехали на короткое время, графини не было с ними, а потому Илья Андреич решился остановиться в Москве у Марьи Дмитриевны Ахросимовой, давно предлагавшей графу свое гостеприимство.
Поздно вечером четыре возка Ростовых въехали во двор Марьи Дмитриевны в старой Конюшенной. Марья Дмитриевна жила одна. Дочь свою она уже выдала замуж. Сыновья ее все были на службе.
Она держалась всё так же прямо, говорила также прямо, громко и решительно всем свое мнение, и всем своим существом как будто упрекала других людей за всякие слабости, страсти и увлечения, которых возможности она не признавала. С раннего утра в куцавейке, она занималась домашним хозяйством, потом ездила: по праздникам к обедни и от обедни в остроги и тюрьмы, где у нее бывали дела, о которых она никому не говорила, а по будням, одевшись, дома принимала просителей разных сословий, которые каждый день приходили к ней, и потом обедала; за обедом сытным и вкусным всегда бывало человека три четыре гостей, после обеда делала партию в бостон; на ночь заставляла себе читать газеты и новые книги, а сама вязала. Редко она делала исключения для выездов, и ежели выезжала, то ездила только к самым важным лицам в городе.
Она еще не ложилась, когда приехали Ростовы, и в передней завизжала дверь на блоке, пропуская входивших с холода Ростовых и их прислугу. Марья Дмитриевна, с очками спущенными на нос, закинув назад голову, стояла в дверях залы и с строгим, сердитым видом смотрела на входящих. Можно бы было подумать, что она озлоблена против приезжих и сейчас выгонит их, ежели бы она не отдавала в это время заботливых приказаний людям о том, как разместить гостей и их вещи.
– Графские? – сюда неси, говорила она, указывая на чемоданы и ни с кем не здороваясь. – Барышни, сюда налево. Ну, вы что лебезите! – крикнула она на девок. – Самовар чтобы согреть! – Пополнела, похорошела, – проговорила она, притянув к себе за капор разрумянившуюся с мороза Наташу. – Фу, холодная! Да раздевайся же скорее, – крикнула она на графа, хотевшего подойти к ее руке. – Замерз, небось. Рому к чаю подать! Сонюшка, bonjour, – сказала она Соне, этим французским приветствием оттеняя свое слегка презрительное и ласковое отношение к Соне.
Когда все, раздевшись и оправившись с дороги, пришли к чаю, Марья Дмитриевна по порядку перецеловала всех.
– Душой рада, что приехали и что у меня остановились, – говорила она. – Давно пора, – сказала она, значительно взглянув на Наташу… – старик здесь и сына ждут со дня на день. Надо, надо с ним познакомиться. Ну да об этом после поговорим, – прибавила она, оглянув Соню взглядом, показывавшим, что она при ней не желает говорить об этом. – Теперь слушай, – обратилась она к графу, – завтра что же тебе надо? За кем пошлешь? Шиншина? – она загнула один палец; – плаксу Анну Михайловну? – два. Она здесь с сыном. Женится сын то! Потом Безухова чтоль? И он здесь с женой. Он от нее убежал, а она за ним прискакала. Он обедал у меня в середу. Ну, а их – она указала на барышень – завтра свожу к Иверской, а потом и к Обер Шельме заедем. Ведь, небось, всё новое делать будете? С меня не берите, нынче рукава, вот что! Намедни княжна Ирина Васильевна молодая ко мне приехала: страх глядеть, точно два боченка на руки надела. Ведь нынче, что день – новая мода. Да у тебя то у самого какие дела? – обратилась она строго к графу.
– Всё вдруг подошло, – отвечал граф. – Тряпки покупать, а тут еще покупатель на подмосковную и на дом. Уж ежели милость ваша будет, я времечко выберу, съезжу в Маринское на денек, вам девчат моих прикину.
– Хорошо, хорошо, у меня целы будут. У меня как в Опекунском совете. Я их и вывезу куда надо, и побраню, и поласкаю, – сказала Марья Дмитриевна, дотрогиваясь большой рукой до щеки любимицы и крестницы своей Наташи.
На другой день утром Марья Дмитриевна свозила барышень к Иверской и к m me Обер Шальме, которая так боялась Марьи Дмитриевны, что всегда в убыток уступала ей наряды, только бы поскорее выжить ее от себя. Марья Дмитриевна заказала почти всё приданое. Вернувшись она выгнала всех кроме Наташи из комнаты и подозвала свою любимицу к своему креслу.
– Ну теперь поговорим. Поздравляю тебя с женишком. Подцепила молодца! Я рада за тебя; и его с таких лет знаю (она указала на аршин от земли). – Наташа радостно краснела. – Я его люблю и всю семью его. Теперь слушай. Ты ведь знаешь, старик князь Николай очень не желал, чтоб сын женился. Нравный старик! Оно, разумеется, князь Андрей не дитя, и без него обойдется, да против воли в семью входить нехорошо. Надо мирно, любовно. Ты умница, сумеешь обойтись как надо. Ты добренько и умненько обойдись. Вот всё и хорошо будет.
Наташа молчала, как думала Марья Дмитриевна от застенчивости, но в сущности Наташе было неприятно, что вмешивались в ее дело любви князя Андрея, которое представлялось ей таким особенным от всех людских дел, что никто, по ее понятиям, не мог понимать его. Она любила и знала одного князя Андрея, он любил ее и должен был приехать на днях и взять ее. Больше ей ничего не нужно было.
– Ты видишь ли, я его давно знаю, и Машеньку, твою золовку, люблю. Золовки – колотовки, ну а уж эта мухи не обидит. Она меня просила ее с тобой свести. Ты завтра с отцом к ней поедешь, да приласкайся хорошенько: ты моложе ее. Как твой то приедет, а уж ты и с сестрой и с отцом знакома, и тебя полюбили. Так или нет? Ведь лучше будет?