Приписные крестьяне

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск

Приписные крестьяне — в России XVII — первой половине XIX века государственные, дворцовые и экономические крестьяне, вместо уплаты подушной подати работавшие на казённых или частных заводах и фабриках, то есть прикреплённые (приписанные) к ним. В конце XVII в. и особенно в XVIII в. правительство для поддержки крупной промышленности и обеспечения её дешёвой и постоянной рабочей силой широко практиковало приписку государственных крестьян к мануфактурам на Урале и в Сибири.[1] Обычно приписные крестьяне прикреплялись к мануфактурам без определённого срока, то есть навечно. Рекруты, набираемые среди приписных, становились мастеровыми на горных и металлургических заводах. Формально эти крестьяне оставались собственностью феодального государства, но на практике промышленники эксплуатировали и наказывали их как своих крепостных. На эксплуатации приписных крестьян была основана экономика горной и металлургической промышленности, в частности, Алтайского горного округа. Тяжёлое положение вызывало побеги, волнения и восстания приписных крестьян[2]. В конце XVIII века правительство прекращает вновь приписывать крестьян к заводам. По указу 1807 г. приписные крестьяне на уральских горных заводах начали освобождаться от обязательных заводских работ. В начале XIX века приписные крестьяне под названием «непременные работники» вошли в категорию посессионных крестьян, которая была ликвидирована в 1861—1863 гг. с отменой крепостного права.

Освобождены крестьянской реформой 1861.

Напишите отзыв о статье "Приписные крестьяне"



Примечания

  1. Ю. С. Булыгин [new.hist.asu.ru/biblio/derevnia1/part1-11-34.html ПРИПИСНАЯ ДЕРЕВНЯ АЛТАЯ В XVIII ВЕКЕ]
  2. Мамиск Т. Побеги как социальное явление. Приписная деревня Западной Сибири в 40-90-е годы XVIII в. Новосибирск: наука, 1978

См. также

Отрывок, характеризующий Приписные крестьяне

На другое утро Анна Михайловна говорила Пьеру:
– Oui, mon cher, c'est une grande perte pour nous tous. Je ne parle pas de vous. Mais Dieu vous soutndra, vous etes jeune et vous voila a la tete d'une immense fortune, je l'espere. Le testament n'a pas ete encore ouvert. Je vous connais assez pour savoir que cela ne vous tourienera pas la tete, mais cela vous impose des devoirs, et il faut etre homme. [Да, мой друг, это великая потеря для всех нас, не говоря о вас. Но Бог вас поддержит, вы молоды, и вот вы теперь, надеюсь, обладатель огромного богатства. Завещание еще не вскрыто. Я довольно вас знаю и уверена, что это не вскружит вам голову; но это налагает на вас обязанности; и надо быть мужчиной.]
Пьер молчал.
– Peut etre plus tard je vous dirai, mon cher, que si je n'avais pas ete la, Dieu sait ce qui serait arrive. Vous savez, mon oncle avant hier encore me promettait de ne pas oublier Boris. Mais il n'a pas eu le temps. J'espere, mon cher ami, que vous remplirez le desir de votre pere. [После я, может быть, расскажу вам, что если б я не была там, то Бог знает, что бы случилось. Вы знаете, что дядюшка третьего дня обещал мне не забыть Бориса, но не успел. Надеюсь, мой друг, вы исполните желание отца.]
Пьер, ничего не понимая и молча, застенчиво краснея, смотрел на княгиню Анну Михайловну. Переговорив с Пьером, Анна Михайловна уехала к Ростовым и легла спать. Проснувшись утром, она рассказывала Ростовым и всем знакомым подробности смерти графа Безухого. Она говорила, что граф умер так, как и она желала бы умереть, что конец его был не только трогателен, но и назидателен; последнее же свидание отца с сыном было до того трогательно, что она не могла вспомнить его без слез, и что она не знает, – кто лучше вел себя в эти страшные минуты: отец ли, который так всё и всех вспомнил в последние минуты и такие трогательные слова сказал сыну, или Пьер, на которого жалко было смотреть, как он был убит и как, несмотря на это, старался скрыть свою печаль, чтобы не огорчить умирающего отца. «C'est penible, mais cela fait du bien; ca eleve l'ame de voir des hommes, comme le vieux comte et son digne fils», [Это тяжело, но это спасительно; душа возвышается, когда видишь таких людей, как старый граф и его достойный сын,] говорила она. О поступках княжны и князя Василья она, не одобряя их, тоже рассказывала, но под большим секретом и шопотом.