Притцкеровская премия
Притцкеровская премия | |
Статистика |
---|
Международное жюри премии каждый год меняется, и состоит из самых авторитетных архитекторов, архитектурных критиков и бизнесменов. Победитель определяется закрытым голосованием. Место церемонии вручения также всегда меняется и сопровождается выставкой, рассказывающей о работах всех притцкеровских лауреатов, ставшей по сути антологией современной архитектуры. За тридцать лет своей истории Притцкеровская премия вручалась в Национальной галерее в Вашингтоне, в музее «Метрополитен» в Нью-Йорке, в Версальском дворце, в Пражском замке, в Белом доме в Вашингтоне, на Капитолийском холме в Риме и на строительных площадках новых музеев Пола Гетти и Соломона Гуггенхайма. 31 мая 2004 года церемония вручения Притцкеровской премии Захе Хадид состоялась в здании Эрмитажного театра в Санкт-Петербурге. Заха Хадид стала первой женщиной-архитектором, награждённой этой премией.
Одним из основных критериев присуждения премии является инновационный характер архитектурных идей, применяемых при проектировании.
Лауреаты Притцкеровской премии
- 1979 — Филип Джонсон (США)
- 1980 — Луис Барраган (Мексика)
- 1981 — Джеймс Стерлинг (Великобритания)
- 1982 — Кевин Рош (США)
- 1983 — Бэй Юймин (США)
- 1984 — Ричард Мейер (США)
- 1985 — Ханс Холляйн (Австрия)
- 1986 — Готфрид Бём (Германия)
- 1987 — Кэндзо Тангэ (Япония)
- 1988 — Гордон Баншафт (США) и Оскар Нимейер (Бразилия)
- 1989 — Фрэнк Гери (США)
- 1990 — Альдо Росси (Италия)
- 1991 — Роберт Вентури (США)
- 1992 — Алвару Сиза Виейра (Португалия)
- 1993 — Фумухико Маки (Япония)
- 1994 — Кристиан Портзампарк (Франция)
- 1995 — Тадао Андо (Япония)
- 1996 — Рафаэль Монео (Испания)
- 1997 — Сверре Фен (Норвегия)
- 1998 — Ренцо Пьяно (Италия)
- 1999 — Норман Фостер (Великобритания)
- 2000 — Рем Колхас (Нидерланды)
- 2001 — Жак Герцог и Пьер де Мерон (Швейцария)
- 2002 — Глен Маркатт (Австралия)
- 2003 — Йорн Утцон (Дания)
- 2004 — Заха Хадид (Великобритания)
- 2005 — Том Мейн (США)
- 2006 — Паулу Мендес да Роша (Бразилия)
- 2007 — Ричард Роджерс (Великобритания)
- 2008 — Жан Нувель (Франция)
- 2009 — Петер Цумтор (Швейцария)
- 2010 — Кадзуо Седзима и Рюэ Нисидзава (Япония)[2]
- 2011 — Эдуарду Соуту де Моура (Португалия)
- 2012 — Ван Шу (Китай)[3]
- 2013 — Тоёо Ито (Япония)[4]
- 2014 — Сигэру Бан (Япония)[5]
- 2015 — Фрай Отто (Германия)
- 2016 — Алехандро Аравена (Чили)
Притцкеровская премия вручалась в Вашингтоне, Нью-Йорке, Версале, Иерусалиме, Лос-Анджелесе, Бильбао, Берлине, Риме, Мехико, Праге, Мадриде, Санкт-Петербурге и других городах.
Интересные факты
- Озабоченные состоянием наследия выдающегося архитектора русского авангарда К. С. Мельникова, сразу три лауреата Притцкеровской премии (Заха Хадид, Рем Колхас, Алвару Сиза) вошли в состав Международного попечительского комитета создания музея «Дом Мельникова».
Напишите отзыв о статье "Притцкеровская премия"
Примечания
- ↑ [books.google.com/books?id=vwn7AgAAQBAJ&pg=PA290&lpg=PA290&dq= Н. Л. Баранова—Шестова «Жизнь Льва Шестова»]
- ↑ [lenta.ru/news/2010/03/29/pritzker/ Притцкеровскую премию 2010 года получили Кадзуо Седзима и Рюэ Нисидзава]. Lenta.ru (29 марта 2010). Проверено 14 августа 2010. [www.webcitation.org/617AUglvW Архивировано из первоисточника 22 августа 2011].
- ↑ [www.ekhoplanet.ru/exibitions_697_15087 Лауреатом престижной Притцкеровской премии впервые стал китайский архитектор]
- ↑ [lenta.ru/news/2013/03/18/ito/ Притцкеровскую премию присудили японскому архитектору Тойо Ито]
- ↑ [lenta.ru/news/2014/03/25/pritzker/ Lenta.ru: Культура: Архитектура: Лауреатом Притцкеровской премии стал японский архитектор Шигеру Бан]
См. также
Ссылки
- [www.pritzkerprize.com The Pritzker Architecture Prize] — сайт Притцкеровской премии.
|
Отрывок, характеризующий Притцкеровская премия
Между пленными и конвойными произошло радостное смятение и ожидание чего то счастливого и торжественного. Со всех сторон послышались крики команды, и с левой стороны, рысью объезжая пленных, показались кавалеристы, хорошо одетые, на хороших лошадях. На всех лицах было выражение напряженности, которая бывает у людей при близости высших властей. Пленные сбились в кучу, их столкнули с дороги; конвойные построились.– L'Empereur! L'Empereur! Le marechal! Le duc! [Император! Император! Маршал! Герцог!] – и только что проехали сытые конвойные, как прогремела карета цугом, на серых лошадях. Пьер мельком увидал спокойное, красивое, толстое и белое лицо человека в треугольной шляпе. Это был один из маршалов. Взгляд маршала обратился на крупную, заметную фигуру Пьера, и в том выражении, с которым маршал этот нахмурился и отвернул лицо, Пьеру показалось сострадание и желание скрыть его.
Генерал, который вел депо, с красным испуганным лицом, погоняя свою худую лошадь, скакал за каретой. Несколько офицеров сошлось вместе, солдаты окружили их. У всех были взволнованно напряженные лица.
– Qu'est ce qu'il a dit? Qu'est ce qu'il a dit?.. [Что он сказал? Что? Что?..] – слышал Пьер.
Во время проезда маршала пленные сбились в кучу, и Пьер увидал Каратаева, которого он не видал еще в нынешнее утро. Каратаев в своей шинельке сидел, прислонившись к березе. В лице его, кроме выражения вчерашнего радостного умиления при рассказе о безвинном страдании купца, светилось еще выражение тихой торжественности.
Каратаев смотрел на Пьера своими добрыми, круглыми глазами, подернутыми теперь слезою, и, видимо, подзывал его к себе, хотел сказать что то. Но Пьеру слишком страшно было за себя. Он сделал так, как будто не видал его взгляда, и поспешно отошел.
Когда пленные опять тронулись, Пьер оглянулся назад. Каратаев сидел на краю дороги, у березы; и два француза что то говорили над ним. Пьер не оглядывался больше. Он шел, прихрамывая, в гору.
Сзади, с того места, где сидел Каратаев, послышался выстрел. Пьер слышал явственно этот выстрел, но в то же мгновение, как он услыхал его, Пьер вспомнил, что он не кончил еще начатое перед проездом маршала вычисление о том, сколько переходов оставалось до Смоленска. И он стал считать. Два французские солдата, из которых один держал в руке снятое, дымящееся ружье, пробежали мимо Пьера. Они оба были бледны, и в выражении их лиц – один из них робко взглянул на Пьера – было что то похожее на то, что он видел в молодом солдате на казни. Пьер посмотрел на солдата и вспомнил о том, как этот солдат третьего дня сжег, высушивая на костре, свою рубаху и как смеялись над ним.
Собака завыла сзади, с того места, где сидел Каратаев. «Экая дура, о чем она воет?» – подумал Пьер.
Солдаты товарищи, шедшие рядом с Пьером, не оглядывались, так же как и он, на то место, с которого послышался выстрел и потом вой собаки; но строгое выражение лежало на всех лицах.
Депо, и пленные, и обоз маршала остановились в деревне Шамшеве. Все сбилось в кучу у костров. Пьер подошел к костру, поел жареного лошадиного мяса, лег спиной к огню и тотчас же заснул. Он спал опять тем же сном, каким он спал в Можайске после Бородина.
Опять события действительности соединялись с сновидениями, и опять кто то, сам ли он или кто другой, говорил ему мысли, и даже те же мысли, которые ему говорились в Можайске.
«Жизнь есть всё. Жизнь есть бог. Все перемещается и движется, и это движение есть бог. И пока есть жизнь, есть наслаждение самосознания божества. Любить жизнь, любить бога. Труднее и блаженнее всего любить эту жизнь в своих страданиях, в безвинности страданий».
«Каратаев» – вспомнилось Пьеру.
И вдруг Пьеру представился, как живой, давно забытый, кроткий старичок учитель, который в Швейцарии преподавал Пьеру географию. «Постой», – сказал старичок. И он показал Пьеру глобус. Глобус этот был живой, колеблющийся шар, не имеющий размеров. Вся поверхность шара состояла из капель, плотно сжатых между собой. И капли эти все двигались, перемещались и то сливались из нескольких в одну, то из одной разделялись на многие. Каждая капля стремилась разлиться, захватить наибольшее пространство, но другие, стремясь к тому же, сжимали ее, иногда уничтожали, иногда сливались с нею.
– Вот жизнь, – сказал старичок учитель.
«Как это просто и ясно, – подумал Пьер. – Как я мог не знать этого прежде».
– В середине бог, и каждая капля стремится расшириться, чтобы в наибольших размерах отражать его. И растет, сливается, и сжимается, и уничтожается на поверхности, уходит в глубину и опять всплывает. Вот он, Каратаев, вот разлился и исчез. – Vous avez compris, mon enfant, [Понимаешь ты.] – сказал учитель.
– Vous avez compris, sacre nom, [Понимаешь ты, черт тебя дери.] – закричал голос, и Пьер проснулся.
Он приподнялся и сел. У костра, присев на корточках, сидел француз, только что оттолкнувший русского солдата, и жарил надетое на шомпол мясо. Жилистые, засученные, обросшие волосами, красные руки с короткими пальцами ловко поворачивали шомпол. Коричневое мрачное лицо с насупленными бровями ясно виднелось в свете угольев.