Провал (залив)

</tt> </tt> </tt>

</tt>

</tt>

</tt> </tt>

Провал (залив)Провал (залив)

Провал
52°22′37″ с. ш. 106°47′38″ в. д.52.377083° с. ш. 106.793944° в. д. / 52.377083; 106.793944
Вышестоящая акватория	Байкал
Страна	Россия Россия
Площадь	200 км²
Длина береговой линии	45 км
Наибольшая глубина	5-6 м
Средняя глубина	от 0,5-1 до 3-3,5 м
Солёность	0,01 ‰
Впадающие реки	Селенга, Сырая Молька, Оймур, Сергеевка, Большой Дулан
Байкал (Провал — северо-восточнее дельты Селенги)

К:Водные объекты по алфавиту

Прова́л — залив-сор озера Байкал.

Расположен в Кабанском районе Бурятии к северо-востоку от дельты реки Селенги.

Возникновение

Залив Провал образовался после 10-балльного землетрясения в ночь с 31 декабря на 1 января (по новому стилю с 11 на 12 января) 1862 года. Тогда Цаганская степь, площадью 200 км², погрузилась под воды Байкала. Северная часть нынешнего Провала до его образования была заливом Байкала, называвшимся Старый Сор. Из образовавшихся во время толчков трещин на поверхность стала выходить вода. Местные жители срочно эвакуировались из затопляемой местности, взяв лишь самое необходимое. Пострадало приблизительно 1300 жителей пяти бурятских улусов.

География

Провал имеет почти треугольную форму и представляет собой своеобразный байкальский залив — сор. Береговая линия тянется на протяжении около 45 км. Начинается от мыса Облом на северо-востоке и заканчивается на мысе Хребтовском (крайней северо-западной точке дельты Селенги) на юго-западе.

Примыкающая к акватории Байкала сторона залива протягивается между этими мысами на 28 километров и отделена от озера цепью узких и длинных островов-кос, составляющих отмель Сахалин и разделённых небольшими проливами, называемыми прорвами (Малая прорва, Большая прорва, Обломская прорва и др.). Острова, отделяющие залив от основной части Байкала, называют по именам бывших владельцев участков.

Юго-западные берега залива-сора образованы устьями многочисленных протоков дельты Селенги, образующих заболоченные острова. Юго-восточные берега не расчленены, по составу песчано-галечные, к северу местами лесистые и заболоченные. Здесь в залив впадают реки — Большой Дулан, Сергеевка, Оймур, Сырая Молька.

Глубина залива колеблется от 0,5—1,5 м до 3—3,5 м, а местами — и до 5—6 м.

Населённые пункты

На берегу Провала расположены населённые пункты Кабанского района Бурятии: в южном углу залива в устье Лобановской протоки — село Дубинино (иногда Провал называют по этому селу — Дубининский сор); на юго-восточном берегу — село Оймур и улус Дулан, к северу от которого, на протяжении 10 км по побережью от Дуланского калтуса до мыса Облом и вглубь материка располагается Энхэлукский государственный биологический заказник.

См. также

• Землетрясение на Байкале (1862)

Литература

1. Лопатин Н.О. О Землетрясениях при устье реки Селенги и около этой местности // Амур : газета. — 1862. — № 11.
2. Фитингоф А. Описание местности при устье реки Селенги, опустившихся от землетрясений 30 и 31 декабря 1861 года // Горный журнал. — 1865. — Т. 3, № 7. — С. 95-101.
3. Голонецкий С. И. Землетрясения в Иркутске. — Иркутск: Имя, 1997. — С. 94. — ISBN 5-900529-08-8.
4. Лунина О.В., Андреев А.В., Гладков А.С. [baikalfund.ru/mediacache/ff9ca362-53fd-458d-aa64-5bb526ce0cb5.pdf По следам Цаганского землетрясения 1862 г. на Байкале: результаты исследований вторичных косейсмических деформаций в рыхлых осадках] // Геология и геофизика : журнал. — 2012. — Т. 53, № 6. — С. 775-796.
5. Тулохонов А. К. и др. [lin.irk.ru/pdf/8284.pdf Природная микролетопись новейших событий в бассейне озера Байкал] // Геология и геофизика : журнал. — 2006. — Т. 47, № 9. — С. 1043-1046.4
6. Вологина Е. Г. и др. [www.researchgate.net/publication/236030313_Sedimentation_in_Proval_Bay_(Lake_Baikal)_after_earthquake-induced_subsidence_of_part_of_the_Selenga_River_delta/file/9c9605191a22b72f20.pdf Осадконакопление в заливе Провал (озеро Байкал) после сейсмогенного опускания участка дельты Селенги] // Геология и геофизика : журнал. — 2010. — Т. 51, № 12. — С. 1640-1651.
7. Ладохин Н.П. Современные тектонические движения в заливе Провал и методика их изучения // Изв. АН СССР, Сер. геогр.. — 1960. — Т. 9, № 1-2. — С. 59-66.
8. Казенкина Г.А., Ладохин Н.П. Геоморфология и донные отложения залива Провал // Тр. Восточно-Сибирского геологического института СО РАН. — 1961. — Вып. 3. — С. 35-48.
9. Лонтьев О.К., Айбулатов Н.А. Новые данные о заливе Провал // Природа. — 1956. — № 6. — С. 87-89.
10. Фитингоф А. Описание местности при устье реки Селенги, понизившейся при землетрясении 30 и 31 декабря 1861 года // Горн. журнал. — 1865. — T. 3, № 7. — С. 95–101.

Отрывок, характеризующий Провал (залив)

Женитьба на богатой невесте в Петербурге не удалась Борису и он с этой же целью приехал в Москву. В Москве Борис находился в нерешительности между двумя самыми богатыми невестами – Жюли и княжной Марьей. Хотя княжна Марья, несмотря на свою некрасивость, и казалась ему привлекательнее Жюли, ему почему то неловко было ухаживать за Болконской. В последнее свое свиданье с ней, в именины старого князя, на все его попытки заговорить с ней о чувствах, она отвечала ему невпопад и очевидно не слушала его.
Жюли, напротив, хотя и особенным, одной ей свойственным способом, но охотно принимала его ухаживанье.
Жюли было 27 лет. После смерти своих братьев, она стала очень богата. Она была теперь совершенно некрасива; но думала, что она не только так же хороша, но еще гораздо больше привлекательна, чем была прежде. В этом заблуждении поддерживало ее то, что во первых она стала очень богатой невестой, а во вторых то, что чем старее она становилась, тем она была безопаснее для мужчин, тем свободнее было мужчинам обращаться с нею и, не принимая на себя никаких обязательств, пользоваться ее ужинами, вечерами и оживленным обществом, собиравшимся у нее. Мужчина, который десять лет назад побоялся бы ездить каждый день в дом, где была 17 ти летняя барышня, чтобы не компрометировать ее и не связать себя, теперь ездил к ней смело каждый день и обращался с ней не как с барышней невестой, а как с знакомой, не имеющей пола.
Дом Карагиных был в эту зиму в Москве самым приятным и гостеприимным домом. Кроме званых вечеров и обедов, каждый день у Карагиных собиралось большое общество, в особенности мужчин, ужинающих в 12 м часу ночи и засиживающихся до 3 го часу. Не было бала, гулянья, театра, который бы пропускала Жюли. Туалеты ее были всегда самые модные. Но, несмотря на это, Жюли казалась разочарована во всем, говорила всякому, что она не верит ни в дружбу, ни в любовь, ни в какие радости жизни, и ожидает успокоения только там . Она усвоила себе тон девушки, понесшей великое разочарованье, девушки, как будто потерявшей любимого человека или жестоко обманутой им. Хотя ничего подобного с ней не случилось, на нее смотрели, как на такую, и сама она даже верила, что она много пострадала в жизни. Эта меланхолия, не мешавшая ей веселиться, не мешала бывавшим у нее молодым людям приятно проводить время. Каждый гость, приезжая к ним, отдавал свой долг меланхолическому настроению хозяйки и потом занимался и светскими разговорами, и танцами, и умственными играми, и турнирами буриме, которые были в моде у Карагиных. Только некоторые молодые люди, в числе которых был и Борис, более углублялись в меланхолическое настроение Жюли, и с этими молодыми людьми она имела более продолжительные и уединенные разговоры о тщете всего мирского, и им открывала свои альбомы, исписанные грустными изображениями, изречениями и стихами.
Жюли была особенно ласкова к Борису: жалела о его раннем разочаровании в жизни, предлагала ему те утешения дружбы, которые она могла предложить, сама так много пострадав в жизни, и открыла ему свой альбом. Борис нарисовал ей в альбом два дерева и написал: Arbres rustiques, vos sombres rameaux secouent sur moi les tenebres et la melancolie. [Сельские деревья, ваши темные сучья стряхивают на меня мрак и меланхолию.]
В другом месте он нарисовал гробницу и написал:
«La mort est secourable et la mort est tranquille
«Ah! contre les douleurs il n'y a pas d'autre asile».
[Смерть спасительна и смерть спокойна;
О! против страданий нет другого убежища.]
Жюли сказала, что это прелестно.
– II y a quelque chose de si ravissant dans le sourire de la melancolie, [Есть что то бесконечно обворожительное в улыбке меланхолии,] – сказала она Борису слово в слово выписанное это место из книги.
– C'est un rayon de lumiere dans l'ombre, une nuance entre la douleur et le desespoir, qui montre la consolation possible. [Это луч света в тени, оттенок между печалью и отчаянием, который указывает на возможность утешения.] – На это Борис написал ей стихи:
«Aliment de poison d'une ame trop sensible,
«Toi, sans qui le bonheur me serait impossible,
«Tendre melancolie, ah, viens me consoler,
«Viens calmer les tourments de ma sombre retraite
«Et mele une douceur secrete
«A ces pleurs, que je sens couler».
[Ядовитая пища слишком чувствительной души,
Ты, без которой счастье было бы для меня невозможно,
Нежная меланхолия, о, приди, меня утешить,
Приди, утиши муки моего мрачного уединения
И присоедини тайную сладость
К этим слезам, которых я чувствую течение.]
Жюли играла Борису нa арфе самые печальные ноктюрны. Борис читал ей вслух Бедную Лизу и не раз прерывал чтение от волнения, захватывающего его дыханье. Встречаясь в большом обществе, Жюли и Борис смотрели друг на друга как на единственных людей в мире равнодушных, понимавших один другого.
Анна Михайловна, часто ездившая к Карагиным, составляя партию матери, между тем наводила верные справки о том, что отдавалось за Жюли (отдавались оба пензенские именья и нижегородские леса). Анна Михайловна, с преданностью воле провидения и умилением, смотрела на утонченную печаль, которая связывала ее сына с богатой Жюли.
– Toujours charmante et melancolique, cette chere Julieie, [Она все так же прелестна и меланхолична, эта милая Жюли.] – говорила она дочери. – Борис говорит, что он отдыхает душой в вашем доме. Он так много понес разочарований и так чувствителен, – говорила она матери.
– Ах, мой друг, как я привязалась к Жюли последнее время, – говорила она сыну, – не могу тебе описать! Да и кто может не любить ее? Это такое неземное существо! Ах, Борис, Борис! – Она замолкала на минуту. – И как мне жалко ее maman, – продолжала она, – нынче она показывала мне отчеты и письма из Пензы (у них огромное имение) и она бедная всё сама одна: ее так обманывают!