Провинции Кореи

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск

Эта статья описывает историческую эволюцию корейских провинций (до или то; кор. ?, ?</span>). Для получения детальной информации по текущему административно-территориальному делению Кореи, см. Административно-территориальное деление Северной Кореи и Административно-территориальное деление Южной Кореи.

Провинции (до) были основной административно-территориальной единицей Кореи начиная с периода правления династии Корё в начале XI в, им предшествовало деление страны на чу и мок, берущее начало в периоде государства Силла, поздний VII век.





История

В течение периода государства Силла (668935 н. э.), Корея была поделена на девять чу (주; 州). Слово «чу» пришло из китайского языка, в котором оно обозначало провинцию. В древней Корее это слово означало как провинции государства, так и столицы провинций.

После токо как Корё завоевало Силлу и Пэкче в 935 и 936 годах соответственно, новое королевство "было поделено на один королевский район (кинэ; 기내; 畿內) и двенадцать административных районов (мок; 목; 牧), которые впоследствии были переразделены на десять провинций (до). В 1009 году страна была вновь переразделена, на это раз на один королевский район, пять провинций и два района (ке; 계; 界). Название до было позаимствовано из китайского.

В 1392 страной стала управлять династия Чосон и в 1413 году страна вновь была переразделена на 8 провинций. Границы провинций в общем совпадали с географическими и диалектическими регионами Кореи. Сейчас они известны под названием Восьми Провинций (пхальдо). В 1895 году, после реформы Кабо, страна была разделена на 23 района (бу; 부; 府), которые в уже в следующем году были заменены на 13 провинций.

Тринадцать провинций 1896 года включали три из восьми провинций пхальдо, остальные были поделены на северную и южную части (пукто (북도; 北道) и намдо (남도; 南道) соответственно). Тринадцать провинций оставались неизменными в течение всего времени владычества Японии над Кореей.

После капитуляции Японии и получения Кореей независимости в 1945 году, Корейский полуостров был поделен на северную и южную зоны. В результате три провинции—Хванхэдо, Кёнгидо, и Канвондо — были разделены на зоны управления СССР и США.

Города особого статуса Кореи Сеул и Пхеньян были образованы в 1946 году. С 1946 по 1954 годы возникло пять новых провинций: Чеджудо в Южной Корее, Хванхэ-Пукто, Хванхэ-Намдо, Чагандо и Янгандо в Северной Корее.

С 1954 года границы провинций Северной и Южной Кореи остались неизменными. В обеих странах возникли новые города и специальные административно-территориальные единицы.

Провинции государства Силла

В 660 году государство Силла, располагавшееся на юго-востоке Корейского полуострва завоевало другое корейское государство Пэкче, а в 668 году Силла завоевало Когурё на севере с помощью китайской династии Тан. Сначала большая часть Корейского полуострова была под единым началом. Северная граница Силла проходила через южный Когурё, от реки Тэдонган (протекающей через современный Пхеньян) на западе до Вонсана в современной провинции Канвондо на востоке. В 721 году Силла укрепило свою северную границу с Бохай (заменившему Когурё на севере), построив стену между Пхеньяном и Вонсаном.

Столицей страны стал Кымсон (современный Кёнджу), а наиболее крупными городами: Кымгвангён (Кимхэ), Намвонгён, Совонгён (Чхонджу), Чонвонгён (Чхонджу), и Пуквонгён (Вонджу).

Страна была поделена на 9 провинций (чу или джу): 3 на территории бывшего Силла, и три на территории остальных из трех государств.

Список провинций.

Государство Провинция Хангыль Ханча Столица Современный эквивалент
Силла Янджу 양주 揚州 Янджу Восточная Кёнсан-Намдо
Канджу 강주 康州 Канджу Западная Кёнсан-Намдо
Санджу 상주 尙州 Санджу Западная Кёнсан-Пукто
Пэкче Муджу 무주 武州 Муджу Чолла-Намдо
Чонджу 전주 全州 Чонджу Чолла-Пукто
Унджу 웅주 熊州 Конджу Чхунчхон-Намдо
Когурё Ханджу 한주 漢州 Ханджу
(Сеул)
Чхунчхон-Пукто,
Кёнгидо, Хванхэдо
Сакчу 삭주 朔州 Сакчу Западная Канвондо
Мёнджу 명주 溟州 Мёнджу Восточная Канвондо

Провинции Когурё

В 892 году, Кён Хвон основал королевство, известное сейчас как Позднее Пэкче в юго-западной части Силла, и в 918 году, король Вангон основал королевство Корё на северо-западе со столицей в городе Сонак (современный Кесон). В 935 году Корё захватило остатки Силла и в 936-м завоевало Позднее Пэкче. Сонак сильно разросся и был переименован в Кегён. Тэчо расширил территорию королевства, захватив часть земель, принадлежащих Когурё на северо-востоке Корейского полуострова до реки Ялуцзян. Была построена стена от Ялуцзян на северо-западе до Японского моря (Восточного моря) на юго-востоке, на границе Когурё и северо-восточными территориями.

У страны была одна столица (Кегён) и три главных города: Тонгён (современный Кёнджу и бывшая столица Силлы), Намгён (современный Сеул), и Согён (современный Пхеньян).

Изначально страна была разделена на один королевский район (кинэ; 기내; 畿內) вокруг Кегёна и двенадцать административных районов (мок; 목; 牧):

Вскоре двенадцать районов были переразделены на 10 провинций. Кваннэдо включала административные районы Янджу, Хванджу, Кванджу и Хеджу; Чонвондо включала Чхунчхон и Чонджу; Ханамдо заменила Конджу; Каннамдо заменила Чонджу; Йоннамдо заменила Санджу; Саннамдо заменила Чинджу и Хеяндо заменила Наджу и Сонджу; три остальных провинции были: Йондондо, Панбандо, и Песодо.

В 1009 году десять провинций были снова переделены, на этот раз на пять провинций и два округа (ке; 계; 界).

Провинции Чосон

В 1413 году, Корея (которая в то время называлась Чосон) была разделена на восемь провинций: Чхунчхондо, Канвондо, Кёнгидо, Кёнсандо, Чолладо, Хамгёндо (изначально называемая Йонги), Хванхэдо (изначально называемая Понхе), и Пхёнандо.

В 1895 году Корея была переразделена на 23 района (бу; 부; 府), каждый из которых был назван по имени своей столицы. Однако уже на следующий год система провинций была восстановлена.

В 1896 году, система провинций была восстановлена и пять из них (Чхунчхондо, Кёнсандо, Чолладо, Хамгёндо и Пхёнандо) были разделены на южную и северную провинции(пукто (북도; 北道) и намдо (남도; 南道) соответственно). Это разделение просуществовало до 1945 года.

Тринадцать провинций: Чхунчхон-Пукто и Чхунчхон-Намдо, Канвондо, Кёнгидо, Кёнсан-Пукто и Кёнсан-Намдо, Хамгён-Пукто и Хамгён-Намдо, Хванхэдо, Чолла-Пукто и Чолла-Намдо, и Пхёнан-Пукто и Пхёнан-Намдо.

Провинции Кореи после разделения 1945 года

В конце Второй мировой войны в 1945 Корея была разделена на зоны оккупации США и СССР. Полуостров был поделен по 38 параллели, причем США контролировали южную часть, тогда как СССР — северную. В 1948 обе зоны стали независимыми странами Северной и Южной Кореей.

3 провинции — Хванхэдо, Кёнгидо, и Канвондо — были разделены 38-й параллелью.

Сейчас в Южной Корее 9 провинций: Чхунчхон-Пукто и Чхунчхон-Намдо, Канвондо, Кёнгидо, Кёнсан-Пукто и Кёнсан-Намдо, Чеджудо, а также Чолла-Намдо и Чолла-Пукто.

В Северной Корее также 9 провинций: Хамгён-Пукто и Хамгён-Намдо, Янгандо, Чагандо, Хванхэ-Пукто и Хванхэ-Намдо, Канвондо, Пхёнан-Намдо и Пхёнан-Пукто.

Напишите отзыв о статье "Провинции Кореи"

Литература

  • Nahm, Andrew. Korea: Tradition and Transformation - A History of the Korean People. — Hollym International, 1988.

Ссылки

  • [www.world-gazetteer.com/s/s_kp.htm Карта Северной Кореи]
  • [www.world-gazetteer.com/s/s_kr.htm Карта Южной Кореи]

Отрывок, характеризующий Провинции Кореи

– Ничего, ничего, – отвечал Ростов.
– Ты зайдешь?
– Да, зайду.
Ростов долго стоял у угла, издалека глядя на пирующих. В уме его происходила мучительная работа, которую он никак не мог довести до конца. В душе поднимались страшные сомнения. То ему вспоминался Денисов с своим изменившимся выражением, с своей покорностью и весь госпиталь с этими оторванными руками и ногами, с этой грязью и болезнями. Ему так живо казалось, что он теперь чувствует этот больничный запах мертвого тела, что он оглядывался, чтобы понять, откуда мог происходить этот запах. То ему вспоминался этот самодовольный Бонапарте с своей белой ручкой, который был теперь император, которого любит и уважает император Александр. Для чего же оторванные руки, ноги, убитые люди? То вспоминался ему награжденный Лазарев и Денисов, наказанный и непрощенный. Он заставал себя на таких странных мыслях, что пугался их.
Запах еды преображенцев и голод вызвали его из этого состояния: надо было поесть что нибудь, прежде чем уехать. Он пошел к гостинице, которую видел утром. В гостинице он застал так много народу, офицеров, так же как и он приехавших в статских платьях, что он насилу добился обеда. Два офицера одной с ним дивизии присоединились к нему. Разговор естественно зашел о мире. Офицеры, товарищи Ростова, как и большая часть армии, были недовольны миром, заключенным после Фридланда. Говорили, что еще бы подержаться, Наполеон бы пропал, что у него в войсках ни сухарей, ни зарядов уж не было. Николай молча ел и преимущественно пил. Он выпил один две бутылки вина. Внутренняя поднявшаяся в нем работа, не разрешаясь, всё также томила его. Он боялся предаваться своим мыслям и не мог отстать от них. Вдруг на слова одного из офицеров, что обидно смотреть на французов, Ростов начал кричать с горячностью, ничем не оправданною, и потому очень удивившею офицеров.
– И как вы можете судить, что было бы лучше! – закричал он с лицом, вдруг налившимся кровью. – Как вы можете судить о поступках государя, какое мы имеем право рассуждать?! Мы не можем понять ни цели, ни поступков государя!
– Да я ни слова не говорил о государе, – оправдывался офицер, не могший иначе как тем, что Ростов пьян, объяснить себе его вспыльчивости.
Но Ростов не слушал.
– Мы не чиновники дипломатические, а мы солдаты и больше ничего, – продолжал он. – Умирать велят нам – так умирать. А коли наказывают, так значит – виноват; не нам судить. Угодно государю императору признать Бонапарте императором и заключить с ним союз – значит так надо. А то, коли бы мы стали обо всем судить да рассуждать, так этак ничего святого не останется. Этак мы скажем, что ни Бога нет, ничего нет, – ударяя по столу кричал Николай, весьма некстати, по понятиям своих собеседников, но весьма последовательно по ходу своих мыслей.
– Наше дело исполнять свой долг, рубиться и не думать, вот и всё, – заключил он.
– И пить, – сказал один из офицеров, не желавший ссориться.
– Да, и пить, – подхватил Николай. – Эй ты! Еще бутылку! – крикнул он.



В 1808 году император Александр ездил в Эрфурт для нового свидания с императором Наполеоном, и в высшем Петербургском обществе много говорили о величии этого торжественного свидания.
В 1809 году близость двух властелинов мира, как называли Наполеона и Александра, дошла до того, что, когда Наполеон объявил в этом году войну Австрии, то русский корпус выступил за границу для содействия своему прежнему врагу Бонапарте против прежнего союзника, австрийского императора; до того, что в высшем свете говорили о возможности брака между Наполеоном и одной из сестер императора Александра. Но, кроме внешних политических соображений, в это время внимание русского общества с особенной живостью обращено было на внутренние преобразования, которые были производимы в это время во всех частях государственного управления.
Жизнь между тем, настоящая жизнь людей с своими существенными интересами здоровья, болезни, труда, отдыха, с своими интересами мысли, науки, поэзии, музыки, любви, дружбы, ненависти, страстей, шла как и всегда независимо и вне политической близости или вражды с Наполеоном Бонапарте, и вне всех возможных преобразований.
Князь Андрей безвыездно прожил два года в деревне. Все те предприятия по именьям, которые затеял у себя Пьер и не довел ни до какого результата, беспрестанно переходя от одного дела к другому, все эти предприятия, без выказыванья их кому бы то ни было и без заметного труда, были исполнены князем Андреем.
Он имел в высшей степени ту недостававшую Пьеру практическую цепкость, которая без размахов и усилий с его стороны давала движение делу.
Одно именье его в триста душ крестьян было перечислено в вольные хлебопашцы (это был один из первых примеров в России), в других барщина заменена оброком. В Богучарово была выписана на его счет ученая бабка для помощи родильницам, и священник за жалованье обучал детей крестьянских и дворовых грамоте.
Одну половину времени князь Андрей проводил в Лысых Горах с отцом и сыном, который был еще у нянек; другую половину времени в богучаровской обители, как называл отец его деревню. Несмотря на выказанное им Пьеру равнодушие ко всем внешним событиям мира, он усердно следил за ними, получал много книг, и к удивлению своему замечал, когда к нему или к отцу его приезжали люди свежие из Петербурга, из самого водоворота жизни, что эти люди, в знании всего совершающегося во внешней и внутренней политике, далеко отстали от него, сидящего безвыездно в деревне.
Кроме занятий по именьям, кроме общих занятий чтением самых разнообразных книг, князь Андрей занимался в это время критическим разбором наших двух последних несчастных кампаний и составлением проекта об изменении наших военных уставов и постановлений.
Весною 1809 года, князь Андрей поехал в рязанские именья своего сына, которого он был опекуном.
Пригреваемый весенним солнцем, он сидел в коляске, поглядывая на первую траву, первые листья березы и первые клубы белых весенних облаков, разбегавшихся по яркой синеве неба. Он ни о чем не думал, а весело и бессмысленно смотрел по сторонам.
Проехали перевоз, на котором он год тому назад говорил с Пьером. Проехали грязную деревню, гумны, зеленя, спуск, с оставшимся снегом у моста, подъём по размытой глине, полосы жнивья и зеленеющего кое где кустарника и въехали в березовый лес по обеим сторонам дороги. В лесу было почти жарко, ветру не слышно было. Береза вся обсеянная зелеными клейкими листьями, не шевелилась и из под прошлогодних листьев, поднимая их, вылезала зеленея первая трава и лиловые цветы. Рассыпанные кое где по березнику мелкие ели своей грубой вечной зеленью неприятно напоминали о зиме. Лошади зафыркали, въехав в лес и виднее запотели.
Лакей Петр что то сказал кучеру, кучер утвердительно ответил. Но видно Петру мало было сочувствования кучера: он повернулся на козлах к барину.
– Ваше сиятельство, лёгко как! – сказал он, почтительно улыбаясь.
– Что!
– Лёгко, ваше сиятельство.
«Что он говорит?» подумал князь Андрей. «Да, об весне верно, подумал он, оглядываясь по сторонам. И то зелено всё уже… как скоро! И береза, и черемуха, и ольха уж начинает… А дуб и не заметно. Да, вот он, дуб».
На краю дороги стоял дуб. Вероятно в десять раз старше берез, составлявших лес, он был в десять раз толще и в два раза выше каждой березы. Это был огромный в два обхвата дуб с обломанными, давно видно, суками и с обломанной корой, заросшей старыми болячками. С огромными своими неуклюжими, несимметрично растопыренными, корявыми руками и пальцами, он старым, сердитым и презрительным уродом стоял между улыбающимися березами. Только он один не хотел подчиняться обаянию весны и не хотел видеть ни весны, ни солнца.