Проданный смех
Поделись знанием:
К:Фильмы 1981 года
«Нет, теперь они оставят это, теперь они ужаснутся того, что они сделали!» – думал Пьер, бесцельно направляясь за толпами носилок, двигавшихся с поля сражения.
Но солнце, застилаемое дымом, стояло еще высоко, и впереди, и в особенности налево у Семеновского, кипело что то в дыму, и гул выстрелов, стрельба и канонада не только не ослабевали, но усиливались до отчаянности, как человек, который, надрываясь, кричит из последних сил.
Главное действие Бородинского сражения произошло на пространстве тысячи сажен между Бородиным и флешами Багратиона. (Вне этого пространства с одной стороны была сделана русскими в половине дня демонстрация кавалерией Уварова, с другой стороны, за Утицей, было столкновение Понятовского с Тучковым; но это были два отдельные и слабые действия в сравнении с тем, что происходило в середине поля сражения.) На поле между Бородиным и флешами, у леса, на открытом и видном с обеих сторон протяжении, произошло главное действие сражения, самым простым, бесхитростным образом.
Сражение началось канонадой с обеих сторон из нескольких сотен орудий.
Потом, когда дым застлал все поле, в этом дыму двинулись (со стороны французов) справа две дивизии, Дессе и Компана, на флеши, и слева полки вице короля на Бородино.
От Шевардинского редута, на котором стоял Наполеон, флеши находились на расстоянии версты, а Бородино более чем в двух верстах расстояния по прямой линии, и поэтому Наполеон не мог видеть того, что происходило там, тем более что дым, сливаясь с туманом, скрывал всю местность. Солдаты дивизии Дессе, направленные на флеши, были видны только до тех пор, пока они не спустились под овраг, отделявший их от флеш. Как скоро они спустились в овраг, дым выстрелов орудийных и ружейных на флешах стал так густ, что застлал весь подъем той стороны оврага. Сквозь дым мелькало там что то черное – вероятно, люди, и иногда блеск штыков. Но двигались ли они или стояли, были ли это французы или русские, нельзя было видеть с Шевардинского редута.
Солнце взошло светло и било косыми лучами прямо в лицо Наполеона, смотревшего из под руки на флеши. Дым стлался перед флешами, и то казалось, что дым двигался, то казалось, что войска двигались. Слышны были иногда из за выстрелов крики людей, но нельзя было знать, что они там делали.
Наполеон, стоя на кургане, смотрел в трубу, и в маленький круг трубы он видел дым и людей, иногда своих, иногда русских; но где было то, что он видел, он не знал, когда смотрел опять простым глазом.
Он сошел с кургана и стал взад и вперед ходить перед ним.
Изредка он останавливался, прислушивался к выстрелам и вглядывался в поле сражения.
Не только с того места внизу, где он стоял, не только с кургана, на котором стояли теперь некоторые его генералы, но и с самых флешей, на которых находились теперь вместе и попеременно то русские, то французские, мертвые, раненые и живые, испуганные или обезумевшие солдаты, нельзя было понять того, что делалось на этом месте. В продолжение нескольких часов на этом месте, среди неумолкаемой стрельбы, ружейной и пушечной, то появлялись одни русские, то одни французские, то пехотные, то кавалерийские солдаты; появлялись, падали, стреляли, сталкивались, не зная, что делать друг с другом, кричали и бежали назад.
С поля сражения беспрестанно прискакивали к Наполеону его посланные адъютанты и ординарцы его маршалов с докладами о ходе дела; но все эти доклады были ложны: и потому, что в жару сражения невозможно сказать, что происходит в данную минуту, и потому, что многие адъютапты не доезжали до настоящего места сражения, а передавали то, что они слышали от других; и еще потому, что пока проезжал адъютант те две три версты, которые отделяли его от Наполеона, обстоятельства изменялись и известие, которое он вез, уже становилось неверно. Так от вице короля прискакал адъютант с известием, что Бородино занято и мост на Колоче в руках французов. Адъютант спрашивал у Наполеона, прикажет ли он пореходить войскам? Наполеон приказал выстроиться на той стороне и ждать; но не только в то время как Наполеон отдавал это приказание, но даже когда адъютант только что отъехал от Бородина, мост уже был отбит и сожжен русскими, в той самой схватке, в которой участвовал Пьер в самом начале сраженья.
Прискакавший с флеш с бледным испуганным лицом адъютант донес Наполеону, что атака отбита и что Компан ранен и Даву убит, а между тем флеши были заняты другой частью войск, в то время как адъютанту говорили, что французы были отбиты, и Даву был жив и только слегка контужен. Соображаясь с таковыми необходимо ложными донесениями, Наполеон делал свои распоряжения, которые или уже были исполнены прежде, чем он делал их, или же не могли быть и не были исполняемы.
Маршалы и генералы, находившиеся в более близком расстоянии от поля сражения, но так же, как и Наполеон, не участвовавшие в самом сражении и только изредка заезжавшие под огонь пуль, не спрашиваясь Наполеона, делали свои распоряжения и отдавали свои приказания о том, куда и откуда стрелять, и куда скакать конным, и куда бежать пешим солдатам. Но даже и их распоряжения, точно так же как распоряжения Наполеона, точно так же в самой малой степени и редко приводились в исполнение. Большей частью выходило противное тому, что они приказывали. Солдаты, которым велено было идти вперед, подпав под картечный выстрел, бежали назад; солдаты, которым велено было стоять на месте, вдруг, видя против себя неожиданно показавшихся русских, иногда бежали назад, иногда бросались вперед, и конница скакала без приказания догонять бегущих русских. Так, два полка кавалерии поскакали через Семеновский овраг и только что въехали на гору, повернулись и во весь дух поскакали назад. Так же двигались и пехотные солдаты, иногда забегая совсем не туда, куда им велено было. Все распоряжение о том, куда и когда подвинуть пушки, когда послать пеших солдат – стрелять, когда конных – топтать русских пеших, – все эти распоряжения делали сами ближайшие начальники частей, бывшие в рядах, не спрашиваясь даже Нея, Даву и Мюрата, не только Наполеона. Они не боялись взыскания за неисполнение приказания или за самовольное распоряжение, потому что в сражении дело касается самого дорогого для человека – собственной жизни, и иногда кажется, что спасение заключается в бегстве назад, иногда в бегстве вперед, и сообразно с настроением минуты поступали эти люди, находившиеся в самом пылу сражения. В сущности же, все эти движения вперед и назад не облегчали и не изменяли положения войск. Все их набегания и наскакивания друг на друга почти не производили им вреда, а вред, смерть и увечья наносили ядра и пули, летавшие везде по тому пространству, по которому метались эти люди. Как только эти люди выходили из того пространства, по которому летали ядра и пули, так их тотчас же стоявшие сзади начальники формировали, подчиняли дисциплине и под влиянием этой дисциплины вводили опять в область огня, в которой они опять (под влиянием страха смерти) теряли дисциплину и метались по случайному настроению толпы.
| Проданный смех | |
 | |
| Жанр | |
|---|---|
| Режиссёр | |
| Автор сценария | |
| В главных ролях | |
| Композитор | |
| Кинокомпания |
Беларусьфильм по заказу Гостелерадио СССР |
| Длительность |
140 мин. |
| Страна | |
| Год | |
| IMDb | |
«Про́данный смех» — советский двухсерийный музыкальный телефильм, снятый по мотивам сказки Джеймса Крюса «Тим Талер, или Проданный смех» в 1981 году.
Содержание
Сюжет
В фильме рассказывается удивительная история о мальчике-сироте Тиме Талере, променявшем свой бесценный дар, беззаботный заразительный смех, на способность выигрывать любое пари. Эта фантастическая сделка была заключена с бароном Тречем. Очень скоро Тим понимает, что лишившись смеха, он потерял способность противостоять невзгодам и, несмотря на несметные богатства, которые он может получить, выигрывая любые пари, не может чувствовать себя счастливым. Узнав на горьком опыте, что умение быть счастливым — гораздо более ценный дар, чем все богатства мира, он решает во что бы то ни стало вернуть свой смех, и в этом ему помогают его верные друзья. Им удаётся найти решение, заключив всего лишь одно пари.
В ролях
- Павел Кадочников — барон Чезаре (впоследствии Чарльз) Треч, главный антагонист фильма (вокал — Геннадий Трофимов)
- Александр Продан — Тим Талер, главный протагонист (вокал — Ольга Рождественская)
- Евгения Григорьева — Габи, старшая дочь фрау Бебер (вокал — Ольга Рождественская)
- Анастасия Нечаева — Мари, младшая дочь фрау Бебер
- Вадим Белёвцев — Эрвин, сводный брат Тима (1 серия)
- Наталья Гундарева — фрау Бебер, хозяйка булочной
- Екатерина Васильева — мачеха Тима (1 серия; вокал — Лариса Долина)
- Надежда Румянцева — Эмма Рикерт
- Юрий Катин-Ярцев — Христиан Рикерт, директор пароходства
- Гасан Мамедов — Крешимир
- Александр Галевский — Джонни, рулевой парохода «Дельфин» (2 серия; вокал — Геннадий Трофимов)
- Игорь Дмитриев — 1-й человек из свиты Треча (намагниченный)
- Борислав Брондуков — 2-й человек из свиты Треча (фотограф)
- Марк Айзикович — 3-й человек из свиты Треча (шофёр)
- Фёдор Никитин — учитель (1 серия)
- Леонид Бакштаев — отец Тима (там же; вокал — Геннадий Трофимов)
- Урмас Кибуспуу — Джованни, кассир ипподрома (там же; в титрах как «У. Кипуспуу»)
В эпизодах
- Эммануил Геллер — 1-й деловой партнёр Треча (2 серия)
- Иван Мацкевич — 2-й деловой партнёр Треча (там же)
- Александр Денисов — зритель на ипподроме (1 серия)
- Леонид Нечаев — капитан «Дельфина» (2 серия)
- Дмитрий Иосифов — мальчик-коридорный (там же)
- Валентин Букин — шпик барона Треча (там же)
- Михаил Петров — слуга барона Треча (там же)
Не указанные в титрах
1 серия
- Вадим Гемс — эпизод
2 серия
- Павел Богуш — 1-й негр-музыкант
- Виталий Зайков — 2-й негр-музыкант
- Александр Кашперов — репортёр
- Виктор Плотников — матрос «Дельфина»
- Валентин Приходько — 3-й негр-музыкант
- Александр Сиренко — 4-й негр-музыкант
- Валерий Филатов — шофёр
- Олег Шеременко — 5-й негр-музыкант
- Леонид Якубович — барабанщик в оркестре
Съёмочная группа
- Автор сценария: Инна Веткина
- Режиссёр-постановщик: Леонид Нечаев
- Композитор: Максим Дунаевский
- Текст песен: Леонид Дербенёв
- Инструментальный ансамбль «Фестиваль» под управлением Максима Дунаевского
- Дирижёр: Дмитрий Атовмян
- Оператор-постановщик: Владимир Калашников
- Художник-постановщик: Алим Матвейчук
- Художник по костюмам: Н. Гурло
- Художник-гримёр: Николай Немов
- Художник-декоратор: И. Окулич
- Звукооператор: Семён Шухман
- Монтаж: Вера Коляденко
- Режиссёры: А. Календа, В. Поздняков
- Операторы: Л. Лейбман, С. Туаев
- Директор картины: Ф. Нечаев
Песни
В фильме звучат песни композитора Максима Дунаевского на слова Леонида Дербенёва:
Первая серия:
- «Песня о смехе» — Геннадий Трофимов
- «Песня музыкальной машины» — Геннадий Трофимов и Людмила Ларина
- «Кто бы что ни говорил» — Ольга Рождественская, Людмила Ларина и Геннадий Трофимов
- «Песня о контракте» — Геннадий Трофимов
- «Великий спор» — Геннадий Трофимов, Ольга и Жанна Рождественские
- «Песня мачехи» — Лариса Долина
Вторая серия:
- «Песня о детстве» — Геннадий Трофимов
- «Песня негритёнка» — Ольга Рождественская
- «Песня о друзьях» — Ольга Рождественская
- «Матросик» — Жанна Рождественская
- «Кто бы что ни говорил» (реприза) — Ольга Рождественская, Людмила Ларина и Геннадий Трофимов
Технические данные
- Цвет: цветной
- Язык: русский
- Звук: моно
- Возраст: 12+ (зрителям, достигшим 12 лет)
Отличия от книги
- В фильме не упоминается игра слов в имени барона, тогда как в книге его фамилия читается не как «Треч», а как «Трёч» (нем. Lefuet). В какой-то момент Тим читает это наоборот и обнаруживает, что фамилия барона в таком виде произносится как «Чёрт» (нем. Teufel).
- В книге автор упоминает, что Ч. Трёч смеялся тем же смехом, что и Тим. В фильме он (то есть Трёч) смеётся зловещим и противным смехом.
- В фильме не упоминается маргарин, а также отсутствуют такие персонажи, как Селек Бай, синьор ван дер Толен, мистер Пенни, мистер Браун и другие.
- В фильме Тим с Крешимиром не говорили о контракте Крешимира и барона.
- В конце книги Тим становится молодым юношей, а в фильме он так и остаётся ребёнком.
Отсутствуют в книге, но есть в фильме
- На протяжении всего фильма Тима сопровождает Габи Бебер.
Напишите отзыв о статье "Проданный смех"
Ссылки
- «Проданный смех» (англ.) на сайте Internet Movie Database
| ||||||
| ||||||
Отрывок, характеризующий Проданный смех
Пьер побежал вниз.«Нет, теперь они оставят это, теперь они ужаснутся того, что они сделали!» – думал Пьер, бесцельно направляясь за толпами носилок, двигавшихся с поля сражения.
Но солнце, застилаемое дымом, стояло еще высоко, и впереди, и в особенности налево у Семеновского, кипело что то в дыму, и гул выстрелов, стрельба и канонада не только не ослабевали, но усиливались до отчаянности, как человек, который, надрываясь, кричит из последних сил.
Главное действие Бородинского сражения произошло на пространстве тысячи сажен между Бородиным и флешами Багратиона. (Вне этого пространства с одной стороны была сделана русскими в половине дня демонстрация кавалерией Уварова, с другой стороны, за Утицей, было столкновение Понятовского с Тучковым; но это были два отдельные и слабые действия в сравнении с тем, что происходило в середине поля сражения.) На поле между Бородиным и флешами, у леса, на открытом и видном с обеих сторон протяжении, произошло главное действие сражения, самым простым, бесхитростным образом.
Сражение началось канонадой с обеих сторон из нескольких сотен орудий.
Потом, когда дым застлал все поле, в этом дыму двинулись (со стороны французов) справа две дивизии, Дессе и Компана, на флеши, и слева полки вице короля на Бородино.
От Шевардинского редута, на котором стоял Наполеон, флеши находились на расстоянии версты, а Бородино более чем в двух верстах расстояния по прямой линии, и поэтому Наполеон не мог видеть того, что происходило там, тем более что дым, сливаясь с туманом, скрывал всю местность. Солдаты дивизии Дессе, направленные на флеши, были видны только до тех пор, пока они не спустились под овраг, отделявший их от флеш. Как скоро они спустились в овраг, дым выстрелов орудийных и ружейных на флешах стал так густ, что застлал весь подъем той стороны оврага. Сквозь дым мелькало там что то черное – вероятно, люди, и иногда блеск штыков. Но двигались ли они или стояли, были ли это французы или русские, нельзя было видеть с Шевардинского редута.
Солнце взошло светло и било косыми лучами прямо в лицо Наполеона, смотревшего из под руки на флеши. Дым стлался перед флешами, и то казалось, что дым двигался, то казалось, что войска двигались. Слышны были иногда из за выстрелов крики людей, но нельзя было знать, что они там делали.
Наполеон, стоя на кургане, смотрел в трубу, и в маленький круг трубы он видел дым и людей, иногда своих, иногда русских; но где было то, что он видел, он не знал, когда смотрел опять простым глазом.
Он сошел с кургана и стал взад и вперед ходить перед ним.
Изредка он останавливался, прислушивался к выстрелам и вглядывался в поле сражения.
Не только с того места внизу, где он стоял, не только с кургана, на котором стояли теперь некоторые его генералы, но и с самых флешей, на которых находились теперь вместе и попеременно то русские, то французские, мертвые, раненые и живые, испуганные или обезумевшие солдаты, нельзя было понять того, что делалось на этом месте. В продолжение нескольких часов на этом месте, среди неумолкаемой стрельбы, ружейной и пушечной, то появлялись одни русские, то одни французские, то пехотные, то кавалерийские солдаты; появлялись, падали, стреляли, сталкивались, не зная, что делать друг с другом, кричали и бежали назад.
С поля сражения беспрестанно прискакивали к Наполеону его посланные адъютанты и ординарцы его маршалов с докладами о ходе дела; но все эти доклады были ложны: и потому, что в жару сражения невозможно сказать, что происходит в данную минуту, и потому, что многие адъютапты не доезжали до настоящего места сражения, а передавали то, что они слышали от других; и еще потому, что пока проезжал адъютант те две три версты, которые отделяли его от Наполеона, обстоятельства изменялись и известие, которое он вез, уже становилось неверно. Так от вице короля прискакал адъютант с известием, что Бородино занято и мост на Колоче в руках французов. Адъютант спрашивал у Наполеона, прикажет ли он пореходить войскам? Наполеон приказал выстроиться на той стороне и ждать; но не только в то время как Наполеон отдавал это приказание, но даже когда адъютант только что отъехал от Бородина, мост уже был отбит и сожжен русскими, в той самой схватке, в которой участвовал Пьер в самом начале сраженья.
Прискакавший с флеш с бледным испуганным лицом адъютант донес Наполеону, что атака отбита и что Компан ранен и Даву убит, а между тем флеши были заняты другой частью войск, в то время как адъютанту говорили, что французы были отбиты, и Даву был жив и только слегка контужен. Соображаясь с таковыми необходимо ложными донесениями, Наполеон делал свои распоряжения, которые или уже были исполнены прежде, чем он делал их, или же не могли быть и не были исполняемы.
Маршалы и генералы, находившиеся в более близком расстоянии от поля сражения, но так же, как и Наполеон, не участвовавшие в самом сражении и только изредка заезжавшие под огонь пуль, не спрашиваясь Наполеона, делали свои распоряжения и отдавали свои приказания о том, куда и откуда стрелять, и куда скакать конным, и куда бежать пешим солдатам. Но даже и их распоряжения, точно так же как распоряжения Наполеона, точно так же в самой малой степени и редко приводились в исполнение. Большей частью выходило противное тому, что они приказывали. Солдаты, которым велено было идти вперед, подпав под картечный выстрел, бежали назад; солдаты, которым велено было стоять на месте, вдруг, видя против себя неожиданно показавшихся русских, иногда бежали назад, иногда бросались вперед, и конница скакала без приказания догонять бегущих русских. Так, два полка кавалерии поскакали через Семеновский овраг и только что въехали на гору, повернулись и во весь дух поскакали назад. Так же двигались и пехотные солдаты, иногда забегая совсем не туда, куда им велено было. Все распоряжение о том, куда и когда подвинуть пушки, когда послать пеших солдат – стрелять, когда конных – топтать русских пеших, – все эти распоряжения делали сами ближайшие начальники частей, бывшие в рядах, не спрашиваясь даже Нея, Даву и Мюрата, не только Наполеона. Они не боялись взыскания за неисполнение приказания или за самовольное распоряжение, потому что в сражении дело касается самого дорогого для человека – собственной жизни, и иногда кажется, что спасение заключается в бегстве назад, иногда в бегстве вперед, и сообразно с настроением минуты поступали эти люди, находившиеся в самом пылу сражения. В сущности же, все эти движения вперед и назад не облегчали и не изменяли положения войск. Все их набегания и наскакивания друг на друга почти не производили им вреда, а вред, смерть и увечья наносили ядра и пули, летавшие везде по тому пространству, по которому метались эти люди. Как только эти люди выходили из того пространства, по которому летали ядра и пули, так их тотчас же стоявшие сзади начальники формировали, подчиняли дисциплине и под влиянием этой дисциплины вводили опять в область огня, в которой они опять (под влиянием страха смерти) теряли дисциплину и метались по случайному настроению толпы.
