Проект 1231 опытного малого погружающегося ракетного корабля

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
<tr><th colspan="2" style="text-align:center; padding:6px 10px; font-size: 120%; background: #A1CCE7; text-align: center;">Проект 1231 опытного малого погружающегося ракетного корабля</th></tr><tr><th colspan="2" style="text-align:center; ">
</th></tr><tr><th colspan="2" style="text-align:center; ">
</th></tr>

<tr><th colspan="2" style="text-align:center; padding:6px 10px;background: #D0E5F3;">Основные характеристики</th></tr><tr><th style="padding:6px 10px;font-weight:normal; background: #E7F2F8;border-bottom: 1px solid #D9EAF4;">Водоизмещение</th><td class="" style="padding:6px 2px 6px 8px;border-bottom: 1px solid #E7F2F8;"> 450—600 т </td></tr><tr><th style="padding:6px 10px;font-weight:normal; background: #E7F2F8;border-bottom: 1px solid #D9EAF4;">Длина</th><td class="" style="padding:6px 2px 6px 8px;border-bottom: 1px solid #E7F2F8;"> 50,29—63,0 м </td></tr><tr><th style="padding:6px 10px;font-weight:normal; background: #E7F2F8;border-bottom: 1px solid #D9EAF4;">Ширина</th><td class="" style="padding:6px 2px 6px 8px;border-bottom: 1px solid #E7F2F8;"> 9,12—8,46 м (по корпусу) </td></tr><tr><th style="padding:6px 10px;font-weight:normal; background: #E7F2F8;border-bottom: 1px solid #D9EAF4;">Двигатели</th><td class="" style="padding:6px 2px 6px 8px;border-bottom: 1px solid #E7F2F8;"> Два М-507 (надводный ход), электродвигатели (подводный ход), дизель М-50 (режим РДП и вспомогательный) </td></tr><tr><th style="padding:6px 10px;font-weight:normal; background: #E7F2F8;border-bottom: 1px solid #D9EAF4;">Мощность</th><td class="" style="padding:6px 2px 6px 8px;border-bottom: 1px solid #E7F2F8;"> М-507 24 тыс. л. с., М-50 700 л. с. </td></tr><tr><th style="padding:6px 10px;font-weight:normal; background: #E7F2F8;border-bottom: 1px solid #D9EAF4;">Движитель</th><td class="" style="padding:6px 2px 6px 8px;border-bottom: 1px solid #E7F2F8;"> широколопастные винты фиксированного шага </td></tr><tr><th style="padding:6px 10px;font-weight:normal; background: #E7F2F8;border-bottom: 1px solid #D9EAF4;">Скорость хода</th><td class="" style="padding:6px 2px 6px 8px;border-bottom: 1px solid #E7F2F8;"> 14—38 узлов в зависимости от режима хода (надводное положение), 4 узла в режиме РДП (подводное положение), 4 узла под электродвигателем (подводное положение) </td></tr><tr><th style="padding:6px 10px;font-weight:normal; background: #E7F2F8;border-bottom: 1px solid #D9EAF4;">Дальность плавания</th><td class="" style="padding:6px 2px 6px 8px;border-bottom: 1px solid #E7F2F8;"> 105—700 миль в зависимости от режима хода (надводное положение), 200 миль в режиме РДП (подводное положение), 25 миль под электродвигателем (подводное положение) </td></tr><tr><th style="padding:6px 10px;font-weight:normal; background: #E7F2F8;border-bottom: 1px solid #D9EAF4;">Автономность плавания</th><td class="" style="padding:6px 2px 6px 8px;border-bottom: 1px solid #E7F2F8;"> 5 суток (надводное положение) и 2 суток (подводное положение) </td></tr><tr><th style="padding:6px 10px;font-weight:normal; background: #E7F2F8;border-bottom: 1px solid #D9EAF4;">Экипаж</th><td class="" style="padding:6px 2px 6px 8px;border-bottom: 1px solid #E7F2F8;"> 12 человек (офицеров — 5, мичманов — 4, главных старшин — 3) </td></tr> <tr><th colspan="2" style="text-align:center; padding:6px 10px;background: #D0E5F3;">Вооружение</th></tr><tr><th style="padding:6px 10px;font-weight:normal; background: #E7F2F8;border-bottom: 1px solid #D9EAF4;">Навигационное вооружение</th><td class="" style="padding:6px 2px 6px 8px;border-bottom: 1px solid #E7F2F8;"> гирокомпас, лаг, автопрокладчик курса, эхолот </td></tr><tr><th style="padding:6px 10px;font-weight:normal; background: #E7F2F8;border-bottom: 1px solid #D9EAF4;">Радиолокационное вооружение</th><td class="" style="padding:6px 2px 6px 8px;border-bottom: 1px solid #E7F2F8;"> РЛС «Рангоут−1231» </td></tr><tr><th style="padding:6px 10px;font-weight:normal; background: #E7F2F8;border-bottom: 1px solid #D9EAF4;">Тактическое ударное вооружение</th><td class="" style="padding:6px 2px 6px 8px;border-bottom: 1px solid #E7F2F8;"> нет </td></tr><tr><th style="padding:6px 10px;font-weight:normal; background: #E7F2F8;border-bottom: 1px solid #D9EAF4;">Артиллерия</th><td class="" style="padding:6px 2px 6px 8px;border-bottom: 1px solid #E7F2F8;"> нет </td></tr><tr><th style="padding:6px 10px;font-weight:normal; background: #E7F2F8;border-bottom: 1px solid #D9EAF4;">Зенитная артиллерия</th><td class="" style="padding:6px 2px 6px 8px;border-bottom: 1px solid #E7F2F8;"> нет </td></tr><tr><th style="padding:6px 10px;font-weight:normal; background: #E7F2F8;border-bottom: 1px solid #D9EAF4;">Ракетное вооружение</th><td class="" style="padding:6px 2px 6px 8px;border-bottom: 1px solid #E7F2F8;"> 2—4 крылатых ракеты П-25 </td></tr><tr><th style="padding:6px 10px;font-weight:normal; background: #E7F2F8;border-bottom: 1px solid #D9EAF4;">Противолодочное вооружение</th><td class="" style="padding:6px 2px 6px 8px;border-bottom: 1px solid #E7F2F8;"> нет </td></tr><tr><th style="padding:6px 10px;font-weight:normal; background: #E7F2F8;border-bottom: 1px solid #D9EAF4;">Минно-торпедное вооружение</th><td class="" style="padding:6px 2px 6px 8px;border-bottom: 1px solid #E7F2F8;"> нет </td></tr>

Проект 1231 опытного малого погружающегося ракетного корабля (другие названия проект 1231 «Дельфин», ныряющий катер-ракетоносец, проектный эксперимент: быстроходный катер — подводная лодка) — разрабатывавшийся в 1930—1960-х годах в СССР принципиально новый тип кораблей[к. 1] (ракетоносный гибрид надводного корабля в виде скоростного катера на подводных крыльях и подводной лодки[1][2]), доведённый до высокого уровня проектной проработанности[3]. По мнению Афрамеева и Широкорада, причиной разработки корабля послужила не реальная военная потребность и эффективность гибрида, а личное желание Хрущева как политического руководителя страны и в некоторой степени азарт конструкторов в решении такой необычной задачи[3][4]. По базовой идее, должен был представлять собой ракетный катер, способный погружаться и перемещаться под водой, что обеспечивало бы бо́льшую скрытность по сравнению с обычными боевыми катерами при бо́льшей, чем у обычных подлодок, скорости надводного хода. Разработка ныряющего катера велась в период с января 1959 года до конца 1964 года и была прекращена на стадии технического проекта в связи с отсутствием перспектив реализации.





Предпосылки создания

По версии Э. А. Афрамеева, впервые идею ныряющего катера высказал Валериан Бжезинский, разработавший в 1939 году в особом техническом бюро НКВД при заводе № 196 в Ленинграде проект погружающегося торпедного катера М-400 «Блоха». В надводном положении катер имел водоизмещение 35,3 тонны и скорость 33 узла, а в подводном — 74 тонны и 11 узлов соответственно. Вооружение — два 450-мм торпедных аппарата и 1 пулемёт. Энергетическая установка — два дизеля (в погружённом состоянии переходившие на работу в замкнутом цикле). Тактика — сближение с противником в подводном положении, торпедный залп, всплытие и уход с поля боя в надводном положении. Постройка катера началась в 1939 году на заводе им. А. Марти. К началу Второй мировой войны катер имел готовность в 60 %. В условиях блокады 1942 года проект был временно заморожен, а после повреждения катера от артобстрелов окончательно закрыт[5].

Разработка ныряющих катеров возобновилась в конце 1950-х годов в виде ныряющего катера проекта 662. Проект 662 был отвергнут из-за низкой скорости надводного хода в 32 узла (данную проблему пытались решить путём использования подводных крыльев)[6]. Однако по скорости надводного хода проект 662 уступал надводным кораблям (использование крыльев, правда, увеличило скорость до 45—50 узлов, но зато уменьшило дальность действия до неприемлемой величины). Скорость же подводного хода составляла всего 5—6 узлов, делая ныряющий катер непригодным для боевого применения. В итоге попытались отказаться от свойств надводного корабля (тогда скорость подводного хода составила бы 25 узлов), но и чисто подводный вариант ныряющего катера проигрывал по всем характеристикам обычным субмаринам[7].

История создания

Идея корабля принадлежит Н. С. Хрущеву, который во время посещения военно-морской базы в Балаклаве увидел стоящие рядом друг с другом подлодки и ракетные катера, что натолкнуло его на мысль погрузить весь флот под воду в целях обеспечения скрытности в случае ядерной войны[3]. Изначально Хрущев поставил задачу создать катер, способный летать в воздухе, перемещаться по поверхности воды, нырять и плавать под водой. Но конструкторы убедили Хрущёва, что гибрид самолета с надводным кораблем и подводной лодкой принципиально невозможен, после чего от свойств самолета в проекте отказались[4][8][9]. Однако проект 1231 не создавался с чистого листа, а опирался на результаты работ по ныряющему катеру проекта 662: в частности, именно исходя из опыта ныряющего катера проекта 662 было принято решение использовать в проекте 1231 подводные крылья для увеличения скорости надводного хода[6].

По версии А. Б. Широкорада, активную поддержку проекту 1231 уже на стадии проектирования оказал В. Н. Челомей. Он действовал через сына Н. С. Хрущёва инженера С. Н. Хрущёва, работавшего в челомеевском ОКБ-52. В то время Челомей разрабатывал ракету П-25, предназначенную по его замыслу для замены ракеты П-15. Судостроители отказались перевооружать ракетные катера проекта 205 с П-15 на П-25, поэтому, во избежание скандала (на разработку П-25 были потрачены большие деньги), Челомею надо было срочно найти ракете применение. Узнав о проекте 1231, Челомей сразу предложил использовать для него ракету П-25[4]. Однако по данным В. Асанина ракета П-25 проектировалась в основном для катеров проекта 205, а корабль проекта 1231 не имел для неё заметного значения[6].

Разработка проекта

Ход работ

Изначально главным конструктором ныряющего катера был И. И. Костецкий, но потом его сменил Е. И. Юхнин.

Разработку проекта поручили ЦКБ-19 под руководством начальника бюро Игоря Костецкого. Для реализации проекта под контроль ЦКБ-19 передали Ленинградский Морской завод. Также проект 1231 сыграл немаловажную роль в объединении ЦКБ-19 и ЦКБ-5 в Центральное морское конструкторское бюро «Алмаз». После объединения генеральным конструктором проекта назначили начальника ЦКБ-5 Евгения Юхнина[3].

Катерное ЦКБ-5 и (а также по версии В. Асанина лодочное ЦКБ-16) по заданию правительства обязали к концу 1963 года разработать технический проект, после чего строительство корабля должно было вестись на ленинградском заводе № 196 (судомеханическом заводе, занимавшимся подлодками). Впоследствии строительство ныряющего катера перенесли на судоремонтный завод Морпогранохраны, который переподчинили Госкомитету по судостроению и присоединили к заводу № 5 (расположенному на противоположном правом берегу Малой Невы). Именно это предприятие впоследствии стало называться Морским заводом, а значительная часть его сооружений и оборудования было создано для реализации проекта 1231[6].

Проектирование ныряющего катера состояло из большого числа этапов, результатом каждого из них были технические эскизы опытного корабля и макеты основных помещений[3].

Проект поручили катерным конструкторским бюро, которые до этого не имели никакого опыта подводного кораблестроения и были вынуждены на ходу осваивать абсолютно новую для себя область. После осознания всей сложности поставленной задачи корабль проекта 1231 перевели в разряд опытных и решили отрабатывать на нём все проблемы и нюансы конструирования[3].

В конце проекта планировалась создание самоходной модели ныряющего катера в масштабе 1:2 или 1:3, на котором предполагалось проверить форму корпуса, процесс всплытия и погружения, систему крыльев, а также маневренность корабля под водой[3].

Постройку корабля проекта 1231 планировалось завершить к 1966 году[6].

Проблемы проектирования

Требования для надводного корабля и подводной лодки противоречат друг другу, поэтому совмещение этих требований в рамках одного катера оказалось сложной технической задачей[3]. Проблемой проекта 1231 являлась необходимость сочетания в одном корабле тяжёлой подводной лодки и лёгкого ракетного катера на подводных крыльях (В. Асанин даже назвал проект 1231 корабельной химерой)[6].

В ходе работ над проектом 1231 пришлось отойти от принятых в проектном кораблестроении норм и практик, а именно: снять ограничения на затеснение общего расположения[к. 2], убрать доступ к некоторым важным устройствам, отказаться от мер по защите корабля, отказаться от резервных источников электроэнергии, убрать дублирование некоторых элементов энергетической установки и корабельных систем (например, приводов систем всплытия и погружения), превысить допустимый лимит по перегрузке главных двигателей при переходе корабля на крылья, ограничить запас остойчивости и водоизмещения. Ограничения по размерам и водоизмещению ныряющего катера вынудили использовать малогабаритные и облегчённые варианты механизмов и оборудования, специальных систем и устройств, которые в тот момент ещё не выпускались в массовом порядке[3].

Разработка технического проекта выявила необходимость дополнительных проектных и опытно-конструкторских работ, общий список которых составил примерно 120 пунктов. Среди этих пунктов были: изучение гидродинамических характеристик корабля, проверка путём опытов корпусных и крыльевых конструкций, создание новых механизмов, арматуры и другого оборудования, стендовые испытания главных двигателей и механической передачи, автоматики и систем[3].

Уникальной частью корабля, которое доставило много сложностей при проектировании, являлось устройство поворота носового крыла. Данный механизм должен был выдерживать огромные нагрузки, воздействующие на подводное крыло при движении по поверхности моря во время волнения[3].

Закрытие проекта

Работы над ныряющим катером были прекращены после смещения Хрущёва с поста первого секретаря ЦК КПСС. По версии В. Асанина, после отставки Хрущёва проект подвергся объективному анализу и в итоге был закрыт ввиду отсутствия перспектив[6]. Впрочем, по мнению Афрамеева, ныряющий катер не имел шансов на практическую реализацию, невзирая на титанические усилия конструкторов[3].

Сфера применения и тактика действия

В 1958 году, ещё до начала основных работ по проекту, ЦКБ-19 провело предварительную оценку возможных тактико-технических параметров ныряющего катера и его вооружения и пришло к выводу, что сфера применения подобного корабля будет достаточно узкой, а некоторые параметры должны быть улучшены (скорость и дальность подводного экономического хода, глубина погружения, малое время погружения и всплытия)[3].

Оптимальной сферой применения корабля были признаны районы за пределами радиуса действия истребителей берегового базирования, что накладывало необходимость большей дальности автономного передвижения по сравнению с самолетами[3].

После более детальной проработки ТТХ стало ясно, что по степени уязвимости корабль проекта 1231 не превосходит обычные надводные катера, а стоимость его изготовления выше[3].

Перед ныряющим катером-ракетоносцем были поставлены следующие боевые задачи: нанесение ракетных ударов по кораблям противника в прибрежных районах, помощь в уничтожении десантов и блокировании морских коммуникаций, а также гидроакустический и радиолокационный дозор в условиях рассредоточенного базирования флота[3].

Предполагаемая тактика ныряющего корабля выглядела следующим образом. До начала боевых действий ныряющие корабли заблаговременно прибывают в нужный район, погружаются под воду и в таком положении ждут появления вражеского флота. В случае невозможности подводной засады планировалось сближение с кораблём противника в режиме подводной лодки. В обоих случаях местонахождение вражеского корабля определяется гидроакустическими средствами. После сближения корабль проекта 1231 всплывает на поверхность, развивает высокую надводную скорость, выходит на дистанцию ракетного удара, выпускает ракеты, а затем снова уходит под воду или удаляется от противника в надводном положении. По замыслу создателей сближение с вражеским кораблём в подводном положении и высокая скорость надводного хода ограничивает время огневого контакта (в частности с авиацией)[3].

Конструкция

Общая конструкция

В ходе разработки проекта постоянно менялась общая схема корабля, число водонепроницаемых отсеков, их геометрическая форма. Например, рассматривался вариант отсеков в форме горизонтальной восьмерки или изолированных друг от друга помещений, сообщающихся только в надводном положении. Для проверки размещения всех механизмов, устройств и оборудования на корабле с заданными размерами были изготовлены макеты помещений и отсеков в натуральную величину. Затеснённость отсеков вынудила искать нестандартные решения некоторых вопросов: например, в машинном отделении личный состав был заменён телевизионной камерой, транслирующей информацию на центральный пост управления[3].

В конечном итоге прочный корпус корабля стал состоять из двух отсеков. В носовом отсеке располагались: центральный пост, помещение электроэнергетики, посты радиста и акустика, аккумуляторная яма и агрегаты. Из этого отсека велось всё управление кораблём, движителями и энергетической установкой, ракетами, радиоэлектронным и гидроакустическим оборудованием. Во втором отсеке находились: главные и электродвигатели, дизель-генератор, насосы гидравлики и прочее подобное оборудование. В надстройке внутри прочного контейнера находился жилой отсек с койками на 6 человек или 50 % личного состава, а также камбуз с запасами еды и воды. В случае аварийной ситуации экипаж мог покинуть корабль из двух мест: жилого отсека и центрального поста. Покидание корабля планировалось методом свободного всплытия или по буйрепу (тросу с поплавком на поверхности). В надстройке находились: проницаемая ходовая рубка, шахты воздухозабора и газовыхлопа, антенны. В ходовой рубке размещался пост управления главными двигателями в режиме надводного хода[3].

Принцип движения и обеспечение остойчивости

Для обеспечения высокой скорости надводного хода были рассмотрены следующие варианты: движение на подводных крыльях, глиссирование, плавание с увеличенными скоростями, движение на воздушной подушке и скоростное движение в режиме РДП (работа дизелей под водой). Помимо расчётов проводились эксперименты в аэродинамической трубе. При выборе учитывались не только существующие вооружения и механизмы, но и опытные образцы в стадии изготовления, а также перспективные образцы техники, возможные в будущем. В итоге выяснилось, что корабль на подводных крыльях превосходит остальные варианты по скорости надводного хода и мореходности, но уступает по некоторым маловажным параметрам[3].

Были испробованы разные комбинации подводных крыльев и форм корпуса — от остроскулых глиссирующих и комбинированных форм до лодочных. Выбор конкретного варианта определялся по результатам испытаний моделей в опытовом бассейне, на открытом озере и в аэродинамических трубах[3].

При разработке ныряющего катера встала проблема остойчивости и маневрирования корабля в вертикальной плоскости под водой. Было принято решение придать кормовой оконечности корпуса особую форму, а процесс управления подводными крыльями автоматизировать. Достижение оптимальной гидродинамической компоновки корабля оказалось возможным при трёх вариантах: с двумя подводными крыльями, с одним носовым крылом и вообще без подводных крыльев. Вариант корабля с двумя крыльями имел водоизмещение в 450 тонн и скорость надводного хода 42 узла, вариант с одним носовым крылом — 440 тонн и 38 узлов, а вариант без крыльев — 600 тонн и 33 узла. Данные варианты отличались друг от друга главными измерениями, водоизмещением и скоростями надводного хода (остальные параметры совпадали). Самым лучшим вариантом являлся корабль с одним носовым крылом. Хотя он и уступал по скорости варианту с двумя подводными крыльями, но полный ход не приводил к перегрузке двигателей, а балансировка и управляемость под водой были лучше. Сохранение устойчивости корабля в вертикальной плоскости под водой осуществлялась поворотом носового крыла по углу атаки, аналогичный способ использовался и при выходе на надводное движение на подводных крыльях. Наличие крыльев увеличивает осадку корабля на стоянках и на малом ходу, усиливает трение и сопротивление воды при движении, а также приводит к увеличению габаритов. Поэтому была попытка сделать подводные крылья убирающимися в корпус при одновременном сохранении возможности их поворота в выдвинутом положении. Но данный эксперимент окончился неудачей[3].

Движители и энергетическая установка

На роль главных двигателей для проекта претендовали газовые турбины (преимущество — большие агрегатные мощности) и дизели разных типов (преимущество — меньшие габариты и отсутствие больших воздухоприемных шахт). Турбины требовали защиты компрессора от попадания морской воды, герметичности воздушных и газовых трактов при погружении, быстрый запуск двигателей после всплытия. Для экономичного режима надводного хода турбины требовали быстроходных винтов регулируемого шага на большую мощность, что по мнению Афрамеева представляет затруднение даже в наше время[3]. При равной дальности хода турбинный вариант корабля не давал преимуществ в водоизмещении из-за высокого удельного расхода топлива. В конечном счете на проект 1231 установили опытный дизель М507, состоящий из двух агрегатов серийного дизеля М504 суммарной мощностью в 24 тыс. л.с. Предполагалось выхлопными газами дизельного двигателя продувать цистерны главного балласта в целях быстрого всплытия. В рамках разработки ныряющего катера рассматривался вопрос о создании энергоустановки подводного хода из вспомогательных дизелей на замкнутом цикле работы или о переводе главного дизеля на замкнутый цикл работы на ограниченное время[3].

В качестве движителей использовались широколопастные винты фиксированного шага, характеризующиеся высокой скоростью. Винты регулируемого шага были отвергнуты, хотя они давали максимально возможное количество режимов движения корабля[3].

В ходе работ над ныряющим катером шел поиск самой оптимальной схемы передачи мощности к движителям в режиме подводного хода и РДП. Среди предложенных вариантов были: обратимая электрическая машина «генератор-электродвигатель», использование третьего вала, угловых редукторов, гидравлических передач, насосов и гидромоторов. В итоге была выбрана схема двухвальной установки с дизелями (для передвижения по поверхности воды) и гребными электродвигателями (для подводного хода и в режиме РДП)[3].

О сложности энергетической установки корабля свидетельствует тот факт, что она включала в себя 80 исполнительных механизмов системы дистанционного автоматического управления. Но благодаря использованию автоматики отпадала необходимость дежурства личного состава в моторном отделении, а управление энергетической установкой осуществлялось с центрального поста[3].

У ныряющего катера было 2 режима хода: надводный и подводный. В режиме РДП корабль проекта 1231 под вспомогательным дизелем М-50 мощностью 700 л.с. шел со скорость до 4 узлов на расстояние до 200 миль. Скорость движения под электродвигателем также составляла 4 узла, а дальность 25 миль[4].

Автономность в надводном положении — 5 суток, а в подводном — 2 суток. В надводном положении при скорости в 38 узлов корабль проходил 105 миль, а в режиме экономичного хода без крыльев 14 узлов и 700 миль соответственно. Мореходность корабля составляла 4 балла[4].

Корпус

Наружный корпус корабля проекта 1231 планировалось выполнить полностью сварным, с применением прессованных профилей и панелей. Прочный корпус состоял из трёх цилиндрических оболочек. Средняя часть прочного корпуса ныряющего катера представляла собой сопряжение нескольких наклонных корпусов с плоским перекрытием. Перевязка наружного и прочного корпуса должна была выдерживать перегрузки от надводного движения корабля с высокой скоростью. Для наружного и прочного корпуса изучалась возможность использования алюминиево-магниевых сплавов, титановых сплавов и высокопрочных сталей, в том числе маломагнитных. В итоге было принято решение изготавливать корпус из АМг-61 (марка алюминиево-магниевого сплава, применяемая в корпусных нагруженных конструкциях[10]), а крылья — из титана и стали[3].

Для снижения радиолокационной заметности ныряющего катера обсуждалась возможность строительства надводной части наружного корпуса и ограждения рубки из пластических материалов, что не влияло на общую прочность корабля. Сам же прочный корпус должен был выдерживать взрывную волну от ядерной бомбы на расстоянии от 2 и более километров от эпицентра (а механизмы и устройства — от 4 километров)[3].

Вооружение

Корабль проекта 1231 планировалось вооружить разрабатывавшимися в то время твердотопливными ракетами П-25, имевшими дальность поражения цели в диапазоне от 5 до 40 км и высоту полёта над поверхностью моря 50 метров. Преимуществом твердотопливной П-25 перед стоявшей в то время на вооружении жидкотопливной ракетой П-15 являлась большая безопасность эксплуатации, а также использование более совершенных радиолокационных и тепловых головок самонаведения[6].

Изначально ныряющий катер имел 2 крылатых ракеты, но в ходе проектирования было принято решение усилить ударную мощь. Вооружение корабля в окончательном варианте: 4 крылатых ракеты П-25 с дальностью действия в 40 км. Ракеты располагались в одиночных, не наводящихся, неавтоматизированных пусковых установках контейнерного типа, закрепленных под постоянным углом наклона к горизонту. Ракеты управлялись дистанционно с общего пульта в центральном посту корабля. Пусковые установки находились вне прочного корпуса и обладали герметичностью, рассчитанной на максимальную глубину погружения корабля. Контейнеры ракет изначально хотели сделать поднимающимися в момент выстрела (в горизонтальном положении они не нарушали бы обтекаемость корабля при подводном движении), но создание подъёмника вызвало дополнительные сложности, поэтому остановились на фиксированном положении ракетных контейнеров[3].

Ныряющий катер не имел никаких средств самообороны (в том числе и от авиации). Поэтому в качестве защиты предусматривался режим хода в полупогруженном[к. 3] положении (когда над поверхностью моря возвышается только рубка и часть надводного борта, а остальной корабль скрыт под водой)[3].

Радиоэлектронное и гидроакустическое оборудование

Одним из аспектов проектирования ныряющего катера являлся поиск оптимального состава радиолокационного, гидроакустического и радиосвязного оборудования. На корабль проекта 1231 предполагалось установить РЛС общего обнаружения «Рангоут−1231» (улучшенный вариант серийной РЛС), способную обнаружить и определить местонахождение вражеского корабля на расстоянии в 25—28 км. Гидроакустическая станция «Хариус» при нахождении корабля под водой без движения засекала противника на расстоянии 60—120 км. Также планировалось использование телевизионного устройства малых габаритов для наблюдения за воздушным и надводным пространством (при движении на перископной глубине) и подводным пространством (в полностью погруженном положении). Изучалась возможность применения малогабаритной подплывающей антенны, например такой конструкции — на буе-носителе устанавливались штыревая антенна для радиосвязи, телевизионная головка контроля надводного и воздушного пространства и радиолокационная станция засечения самолетных и корабельных РЛС[3]. Помимо РЛС «Рангоут», на ныряющий катер устанавливали «Нихром-М», «Накат-М» и гидролокатор МГ-10[6].

Оценка проекта

По мнению В. Асанина, итогом проекта стало сочетание плохой подводной лодки (скорость 3 узла и глубина погружения не более 30 метров) и плохого ракетного катера (по скорости уступавшего обычному катеру проекта 205 на 8—12 узлов)[6].

По мнению Широкорада, рабочая глубина погружения ныряющего катера составила бы 70 метров[к. 4], уступая по данному показателю подлодкам Первой мировой войны. Максимальное время нахождения ныряющего катера под водой (при условии неподвижности) составляло двое суток[4]. Например подводные лодки проекта 613 (носители П-5Д) имели рабочую глубину погружения 170 метров и подводную скорость в 13 узлов. Малые ракетные корабли проекта 1234 (созданные уже после прекращения работ по проекту 1231) имели скорость надводного хода 34-35 узлов, а Ракетные катера проекта 205 (современики проекта 1231) 38,5 узлов.

Сделанный из АМг-61 корпус корродировал в морской воде. Для нанесения ракетного удара требовалось всплытие, что в сочетании с густым дымом от пусков ракет демаскировало корабль[4]. Как уже упоминалось, корабль не имел никаких средств самообороны от авиации, надводных кораблей и подлодок противника.

Среди недостатков проекта — малая дальность действия крылатых ракет и РЛС, а также нулевая эффективность работы гидроакустической станции в режиме движения[4]. Отсутствие возможности самообороны резко повышало потенциальные потери в случае боевых действий — впрочем в ходе разработок было усилено ракетное вооружение и улучшено радиолокационное и гидроакустическое обеспечение корабля, что по оценкам вдвое сократило потенциальные потери. Скорость подводного хода и хода в режиме РДП была мала. Дальность подводного хода тоже характеризовалось небольшой величиной. Маленькая глубина погружения делала корабль уязвимым для средств ПЛО[3].

Параметры любого боевого корабля определяются предполагаемой сферой его применения. Однако в ситуации с ныряющим катером тактика применения не была проработана в должной степени и плохо учитывала возможные варианты противодействия со стороны противника. В итоге тактико-технические характеристики погружающегося ракетоносца не имели достаточного обоснования[3].

В целом конструкция корабля оказалась довольно сложной. Например, система погружения и всплытия состояла из 29 клапанов вентиляции и 54 кингстонов, однако запаса воздуха высокого давления не хватило бы для всплытия в аварийных условиях[3].

Глиссирующий тип обводов корпуса (дающий высокую скорость надводного хода и хорошую мореходность) и нахождение контейнеров с ракетами на палубе привели к избыточному для подлодки запасу плавучести катера. Этот факт предопределил большой объём цистерн главного балласта и усложнил конструкционное решения процесса погружения и всплытия (в частности встал вопрос расположения кингстонов). По времени погружения корабль проекта 1231 проигрывал обычным подлодкам[3].

В ходе проектирования ныряющего катера наметилась устойчивая тенденция к увеличению массы корабля и требуемой мощности энергоустановки. Это в свою очередь приводило к увеличению водоизмещения и уменьшению скорости, тем самым уменьшая боевую ценность[3].

Недостатком ныряющего катера была высокая стоимость: в 1962 году его постройка предварительно оценивалась в 18,7 миллиона рублей, а окончательная доработка корабля повышала затраты ещё в 1,5—2 раза[4].

Сравнительная таблица тактико-технических характеристик проекта 1231 с типичными катерами и подлодками того времени.

Характеристики Малый ракетный корабль проекта 1231 Подводные лодки проекта 644 Малые ракетные корабли
проекта 1234
Ракетные катера проекта 205
годы 1959—1964 1951—1957 1967—1992 1960
класс гибрид малого ракетного корабля и подводной лодки средняя дизельная подводная лодка малый ракетный корабль ракетный катер
водоизмещение, т. 450—600 1160-1430 580—610 205
дальность хода,
морских миль
105—700 в надводном положении, 200 в подводном 260-5000 415-4000 в зависимости
от скорости
800-2000
скорость надводная, узлов 14—38 16 35 38,5
скорость подводная 4 узла 9,5 узлов - -
глубина погружения 70-112 м 200 м - -
автономность, суток 5 (надводное положение) и 2 (подводное положение) 35 10 5
вооружение (ПКР) 2—4 крылатых ракеты П-25 2 крылатые ракеты П-5 6 ПУ ПКР П-120 «Малахит» или 4 ПУ ПКР П-20 «Термит-Э» или 12 ПУ ПКР «Оникс» 4×1 ПУ КТ-97Б П-15У

Результаты проекта

При разработке ныряющего катера были придуманы новые для кораблестроения технические решения. Спроектированы комбинированные обводы корпуса, одновременно обеспечивающие высокую скорость в надводном положении и стабилизацию подводного движения. Для корпуса использовался алюминиево-магниевый сплав толщиной до 40 мм, а для крыльев — титан. Прочный корпус имел нестандартную конструкцию. Использовались непроверенные на практике дизели и серебряно-цинковые аккумуляторы (ещё до постройки подлодок проекта 651). В управлении кораблем и оборудованием применялась массовая автоматизация, предвосхитившая появление подводных лодок проекта 705. Исполнительные механизмы и отдельные элементы автоматики управления крыльями, рулями, кингстонами и вентиляционными клапанами балластных цистерн находились вне прочного корпуса. Был изобретен облегчённый и малогабаритный вариант забортной арматуры[3].

Развитие идеи

Идея ныряющего корабля не исчезла вместе с проектом 1231, а получила развитие уже в наше время[14]. Ныряющие катера используются и в XXI веке. Ныряющие катера КНДР имеют герметичную рубку, малую высоту надводной части и способны полностью погружаться и передвигаться под водой. Например, Taedong-B и Taedong-C обладают рабочей глубиной погружения 3 метра (под перископом и шноркелем) и вооружены торпедами калибра 324 мм с радиусом поражения до 6—8 км[15]. Kajami (Taedong-B) и Gahjae (Taedong-C) даже закупает Иран для своих диверсионных подразделений[16]. На военно-морской выставке Euronaval-2010 французы представили проект ныряющего фрегата SMX-25 (который при оценке боевых качеств сравнивают с кораблем проекта 1231[17])[18]. Планировавшийся в проекте 1231 режим хода в полупогруженном положени используется в некоторых современных катерах. Американский катер Sealion «Морской лев» длиной 21 метр и скоростью 40 узлов обладает способностью перейти в полупогруженное положение (при этом высота над уровнем воды составляет всего 10—20 сантиметров)[19]. Самодельные ныряющие катера применяются колумбийскими наркоторговцами для транспортировки наркотиков в США. Параметры ныряющих катеров наркоторговцев: длина — до 25 метров, высота над уровнем воды — до 45 сантиметров, грузоподъемность — до 10 тонн кокаина. Официальное наименование катеров наркоторговцев у силовых структур США — Self-Propelled Semi-Submersibles (SPSS) (самоходные полупогружные лодки). Преимуществом данного типа кораблей является трудность их обнаружения ввиду низкой высоты надводной части над поверхностью воды, что делает их эффективными для тайных операций[18].

Существуют проекты ныряющих катеров и гражданского назначения. Государственное малое предприятие «Дельфин» (Санкт-Петербург) сконструировало надводно-подводный катер, предназначенный для транспортировки в области континентального шельфа группы водолазов численностью до 6 человек со снаряжением, оборудованием и инструментами для досмотровых и ремонтных работ. Катер способен погружаться под воду на глубину до 15 метров. Корпус катера оптимизирован для достижения высокой скорости надводного хода (32 узла), а в подводном положении развивает скорость в 2—3 узла при допустимом уровне управляемости. Параметры катера: длина — 6,6 м, ширина — 2,2 м, высота — 1,3 м, осадка — 0,6 м, водоизмещение в надводном положении — 4 т., а в подводном — 4,4 т., дальность плавания в надводном режиме — 100 миль, а в подводном — 4—5 миль, мореходность — 4 балла. В надводном положении использовались водометы, приводимых в движение двумя роторно-поршневыми двигателями мощностью 2*110 кВт. В подводном положении в дело вступали 2 винторулевые колонки в носовой части катера. Санкт-петербургское морское бюро машиностроение «Малахит» разработало проект ныряющей яхты. Глубина погружения — 50—100 м, длина — 30 м, ширина — 5 м, осадка — 4,8 м, водоизмещение — около 300 т., скорость надводного хода — 8 уз., а подводного — 3 уз., экипаж — 4 чел. Ныряющая яхта способна брать на свой борт до 6 пассажиров в 3 каютах, оснащенных подводными иллюминаторам 800*800 мм. Конструкция яхты предполагает возможность её переоборудования в экскурсионное (на 40 чел.) или научно-исследовательское судно[5].

Приложения

Таблица № 1. Основные тактико-технические элементы вариантов различных стадий проектирования корабля проекта 1231[3]

Тактико-технические элементы Предэскизная проработка 1958 года Нулевой этап эскизного проекта 1959 года Эскизный проект 1959 года Эскизный проект 1962 года Инициативный вариант эскизного проекта 1962 года Нулевой этап технического проекта 1963 года Технический проект 1963 года
Полное водоизмещение, т. 130 170—225 270—272 316—350 350 380—423 440—460
Скорость надводного хода, узл. 46—50 31—42 35—40 28—45 48 42—60 33—42
Скорость подводного хода, узл. 6—7 3—5 2,5—4 4 3—4 3 3,6—4
Дальность надводного хода, миль 200—250 400—500 700 600—700 700 400—700 700
Дальность подводного хода, миль 30 20 12 20 20 20 25
Суммарная мощность двигателей надводного хода, л.с. 12000 11000—18000 18000 18000 18200 24000—30000 24000
Варианты типов ГЭУ надводного хода турбины турбины и дизели дизели дизели дизели турбины и дизели дизели
Варианты гидродинамического комплекса два подводных крыла одно подводное крыло два и три подводных крыла одно и два подводных крыла два подводных крыла два подводных крыла одно и два подводных крыла; без крыльев
Число ракет 2 2 2 2 4 4 4

Таблица № 2. Основные тактико-технические элементы вариантов корабля проекта 1231 по техническому проекту[3]

Тактико-технические элементы С двумя крыльями С одним носовым крылом Без крыльев
Полное водоизмещение, т. 450 440 580—600
Длина наибольшая, м. 50,29 50,69 63,0
Ширина корпуса наибольшая, м. 9,12 9,12 8,46
Ширина по подводным крыльям, м. 13,02 13,02
Скорость надводного хода, узл. 42 38 33
Скорость подводного хода, узл. 4,0 3,8—5,0 3,6—4,0
Дальность надводного хода, миль (скорость хода, узл.) 700 (14,5) 700 (14,5) 1000 (18)
Дальность подводного хода, миль
25
Дальность хода в режиме РДП, миль (скорость хода, узл.)
ок. 200 (4)
Глубина погружения рабочая, м.
70
Глубина погружения расчетная, м.
112
Время непрерывного пребывания под водой, сутки
2
Автономность, сутки
5
Экипаж, чел.
12
Мореходность при движении на крыльях, баллов 3 4
Тип энергоустановки надводного хода
два М-507 мощностью по 12000 л.с.
Тип энергоустановки подводного хода
электродвигатели и аккумуляторные батареи
Тип энергоустановки в режиме РДП и вспомогательной
дизель М-50 мощностью 700 л.с.
Ракетное вооружение
4 ракеты П-25 с надводным стартом
Радиотехническое оборудование
радиолокационные и гидроакустические станции
Штурманское оборудование
гирокомпас, лаг, автопрокладчик курса, эхолот

Таблица № 3. Сравнительная таблица ТТХ ныряющего катера и типичных для того времени ракетных катеров и подводных лодок

Характеристики Малый ракетный корабль проекта 1231 Подводные лодки проекта 644 Малые ракетные корабли проекта 1234 Ракетные катера проекта 205
Годы 1959—1964 1951—1957 1967—1992 1960
Класс гибрид малого ракетного корабля и подводной лодки средняя дизельная подводная лодка малый ракетный корабль ракетный катер
Водоизмещение, т. 450—600 1160-1430 580—610 205
Дальность хода 105—700 миль в надводном положении, 200 миль в подводном 260-5000 миль 415-4000 миль в зависимости от скорости 800-2000 миль
Скорость надводная 14—38 узлов 16 узлов 35 узлов 38,5 узлов
Скорость подводная 4 узла 9,5 узлов - -
Глубина погружения 70-112 200 - -
Автономность 5 суток (надводное положение) и 2 суток (подводное положение) 35 суток 10 суток 5 суток
Вооружение (ПКР) 2—4 крылатых ракеты П-25 2 крылатые ракеты П-5 6 пусковых установок ПКР П-120 «Малахит» или 4 ПУ ПКР П-20 «Термит-Э» или 12 ПУ ПКР «Оникс» 4×1 ПУ КТ-97Б П-15У

См. также

Напишите отзыв о статье "Проект 1231 опытного малого погружающегося ракетного корабля"

Примечания

Комментарии
  1. Стоит отметить, что сама идея универсального надводно-подводного корабля не является единичным явлением в истории военно-морского кораблестроения. Попытки соединить в одном корабле свойства надводного корабля и подводной лодки предпринимались многократно (например придание эскадренным подводным лодкам обводов эскадренного миноносца для высокого хода в надводном положении или установка свойственного надводным кораблям артиллерийского вооружения на подводных крейсерах и подводных мониторах), но ни одно из них не увенчалось удачным результатом из-за разных требований к данным типам кораблей.
  2. Судя по тексту, речь идет о повышенной плотности размещения механизмов и оборудования на единицу объема корабля.
  3. Стоит отметить, что режим хода в полупогружном положении для уменьшения уязвимости от вражеского огня не являлся уникальной особенностью проекта 1231, а применялся например в водобронном миноносце С. К. Джевецкого[11] и на подводной крейсере Сюркуф[12][13]
  4. Возможно Асанин и Широкорад рассматривают разные варианты корабля проекта. 1231
Использованная литература и источники
  1. Афрамеев Э. А. [elibrary.ru/item.asp?id=9307810 Проектный эксперимент: быстроходный катер — подводная лодка] // Судостроение : научная статья. — 1999. — Вып. 4. — С. 23—26. — ISSN [www.sigla.ru/table.jsp?f=8&t=3&v0=0039-4580&f=1003&t=1&v1=&f=4&t=2&v2=&f=21&t=3&v3=&f=1016&t=3&v4=&f=1016&t=3&v5=&bf=4&b=&d=0&ys=&ye=&lng=&ft=&mt=&dt=&vol=&pt=&iss=&ps=&pe=&tr=&tro=&cc=UNION&i=1&v=tagged&s=0&ss=0&st=0&i18n=ru&rlf=&psz=20&bs=20&ce=hJfuypee8JzzufeGmImYYIpZKRJeeOeeWGJIZRrRRrdmtdeee88NJJJJpeeefTJ3peKJJ3UWWPtzzzzzzzzzzzzzzzzzbzzvzzpy5zzjzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzztzzzzzzzbzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzvzzzzzzyeyTjkDnyHzTuueKZePz9decyzzLzzzL*.c8.NzrGJJvufeeeeeJheeyzjeeeeJh*peeeeKJJJJJJJJJJmjHvOJJJJJJJJJfeeeieeeeSJJJJJSJJJ3TeIJJJJ3..E.UEAcyhxD.eeeeeuzzzLJJJJ5.e8JJJheeeeeeeeeeeeyeeK3JJJJJJJJ*s7defeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeSJJJJJJJJZIJJzzz1..6LJJJJJJtJJZ4....EK*&debug=false 0039-4580].
  2. Саранов В. [194.165.3.2/newspaper/arkhiv/2001_06_21_sekretnoe_oruzhie_khkh_veka/ Секретное оружие ХХ века. Ныряющий ракетный катер] // Тихоокеанская звезда. — 2001.
  3. 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 Афрамеев Э. А. [bastion-karpenko.narod.ru/1231-K.pdf Проект 1231 опытного малого погружающегося ракетного корабля] // Невский бастион : сборник. — 1998. — Вып. 2. — С. 22—28.
  4. 1 2 3 4 5 6 7 8 9 Широкорад А.Б. Раздел V. Чудеса Царя Никиты Глава 3. По мотивам Жюль Верна // Чудо-оружие СССР Тайны советского оружия. — М.: Вече, 2005. — 352 с. — 5000 экз. — ISBN 5-9533-0411-0.
  5. 1 2 Э. А. Афрамеев [milparade.udm.ru/security/27/090x.htm Ныряющие катера-ракетоносцы] // журнал «Военный парад». — 1998. — Вып. 3. — С. 77—81.
  6. 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 Асанин В. Ракеты отечественного флота // Техника и вооружение. — 2007. — № 9. — С. 28—29.
  7. В. Асанин. Ракеты отечественного флота. — РОО "Техинформ", 2010. — С. 311.
  8. Широкорад А.Б. Оружие отечественного флота. 1945—2000. — Мн.: Харвест, 2001. — С. 521—523. — ISBN 985-13-0183-3.
  9. Широкорад А. Огненный меч российского флота. — Яуза, Эксмо, 2004. — С. 199—208. — 416 с. — (Совершенно секретно). — ISBN 5-87849-155-9.
  10. Кишкин С. Т. [books.google.ru/books?id=Mdc0AAAAIAAJ&q=АМГ61+коррозийная+стойкость&dq=АМГ61+коррозийная+стойкость&hl=ru&sa=X&ei=vevqUP2CE-mu4AT2_YGQBw&redir_esc=y%7Сиздание=Академия наук СССР. Отделение физико-химии и технологии неорганических материалов Металловедение алюминиевых сплавов]. — Наука, 1985. — 237 с.
  11. [www.deepstorm.ru/DeepStorm.files/under_1917/ns/djevec.htm Водобронный миноносец С. К. Джевецкого (1897—1910 гг.)]
  12. К. Юан, Н.Н. Баженов [aviator-sky.ru/aircrafts/aircraft_ww2/ussr_air/190-morskaya-kampaniya-8-2009-podvodnyj-krejser-syurkuf.html Подводный крейсер Сюркуф] // Морская Кампания. — ООО "Издательство ВЭРО Пресс", 2009. — Вып. 29. — № 8.
  13. Игорь Муромов. «СЮРКУФ» // [www.modernlib.ru/books/muromov_igor/100_velikih_korablekrusheniy/read_30/ 100 великих кораблекрушений].
  14. [www.arms-expo.ru/050055049057124051050048057055.html Ким Чен Ын сосредотачивает в Желтом море ныряющие торпедные катера]. Информационное агентство «Оружие России» (18 июня 2013). Проверено 17 августа 2013. [www.webcitation.org/6JIyNwl30 Архивировано из первоисточника 1 сентября 2013].
  15. [warcyb.org.ru/news/podlodki_kndr/2010-05-27-30 Машина войны. Подлодки КНДР]
  16. [flot.com/news/vpk/index.php?ELEMENT_ID=41647 Центральный военно-морской портал. Иран получает от КНДР подлодки и технологии]
  17. [old.nationaldefense.ru/769/772/index.shtml?id=7259 Премьеры и миражи Euronaval 2010]. — Национальная оборона.
  18. 1 2 Геннадий Нечаев [vz.ru/society/2010/10/27/442958.html Ныряющий фрегат]. — Взгляд, 2010.
  19. [old.nationaldefense.ru/284/112/index.shtml?id=1610 Национальная оборона. «Ладьи» спецназа]

Литература

  • Афрамеев Э. А. [bastion-karpenko.narod.ru/1231-K.pdf Проект 1231 опытного малого погружающегося ракетного корабля] // военно-технический сборник «Невский бастион». — 1998. — Вып. 2. — С. 22—28.
  • Афрамеев Э. А. [milparade.udm.ru/security/27/090x.htm Ныряющие катера-ракетоносцы] // журнал «Военный парад». — 1998. — Вып. 3. — С. 77—81.
  • Афрамеев Э. А. [elibrary.ru/item.asp?id=9307810 Проектный эксперимент: быстроходный катер — подводная лодка] // Судостроение : научная статья. — 1999. — Вып. 4. — С. 23—26. — ISSN [www.sigla.ru/table.jsp?f=8&t=3&v0=0039-4580&f=1003&t=1&v1=&f=4&t=2&v2=&f=21&t=3&v3=&f=1016&t=3&v4=&f=1016&t=3&v5=&bf=4&b=&d=0&ys=&ye=&lng=&ft=&mt=&dt=&vol=&pt=&iss=&ps=&pe=&tr=&tro=&cc=UNION&i=1&v=tagged&s=0&ss=0&st=0&i18n=ru&rlf=&psz=20&bs=20&ce=hJfuypee8JzzufeGmImYYIpZKRJeeOeeWGJIZRrRRrdmtdeee88NJJJJpeeefTJ3peKJJ3UWWPtzzzzzzzzzzzzzzzzzbzzvzzpy5zzjzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzztzzzzzzzbzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzvzzzzzzyeyTjkDnyHzTuueKZePz9decyzzLzzzL*.c8.NzrGJJvufeeeeeJheeyzjeeeeJh*peeeeKJJJJJJJJJJmjHvOJJJJJJJJJfeeeieeeeSJJJJJSJJJ3TeIJJJJ3..E.UEAcyhxD.eeeeeuzzzLJJJJ5.e8JJJheeeeeeeeeeeeyeeK3JJJJJJJJ*s7defeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeSJJJJJJJJZIJJzzz1..6LJJJJJJtJJZ4....EK*&debug=false 0039-4580].
  • Саранов В. [194.165.3.2/newspaper/arkhiv/2001_06_21_sekretnoe_oruzhie_khkh_veka/ Секретное оружие ХХ века. Ныряющий ракетный катер] // Тихоокеанская звезда. — 2001.
  • Широкорад А. Б. Оружие отечественного флота. — Минск/Москва: АСТ/Харвест, 2001. — 681 с. — (Профессионал).
  • Подводные лодки России. — Санкт-Петербург: ЦКБ МТ «Рубин»., 1996. — Т. IV.
  • Polmar R., Moore K.J. Cold War Submarines: The Design and Construction of U.S. and Soviet Submarines. — NY: Potomac Books, Inc, 2004. — 407 с.

Ссылки

  • [www.deepstorm.ru/DeepStorm.files/45-92/dns/1231/list.htm Проект 1231 «Дельфин»]. Проверено 24 января 2013. [www.webcitation.org/6EBs0PvA6 Архивировано из первоисточника 5 февраля 2013].
  • [ship.bsu.by/ship/100638 Энциклопедия кораблей. Ныряющий катер]. Проверено 24 января 2013. [www.webcitation.org/6EBs1Xusc Архивировано из первоисточника 5 февраля 2013].


Отрывок, характеризующий Проект 1231 опытного малого погружающегося ракетного корабля

– Eh bien, retournez a l'armee, [Ну, так возвращайтесь к армии.] – сказал он, выпрямляясь во весь рост и с ласковым и величественным жестом обращаясь к Мишо, – et dites a nos braves, dites a tous mes bons sujets partout ou vous passerez, que quand je n'aurais plus aucun soldat, je me mettrai moi meme, a la tete de ma chere noblesse, de mes bons paysans et j'userai ainsi jusqu'a la derniere ressource de mon empire. Il m'en offre encore plus que mes ennemis ne pensent, – говорил государь, все более и более воодушевляясь. – Mais si jamais il fut ecrit dans les decrets de la divine providence, – сказал он, подняв свои прекрасные, кроткие и блестящие чувством глаза к небу, – que ma dinastie dut cesser de rogner sur le trone de mes ancetres, alors, apres avoir epuise tous les moyens qui sont en mon pouvoir, je me laisserai croitre la barbe jusqu'ici (государь показал рукой на половину груди), et j'irai manger des pommes de terre avec le dernier de mes paysans plutot, que de signer la honte de ma patrie et de ma chere nation, dont je sais apprecier les sacrifices!.. [Скажите храбрецам нашим, скажите всем моим подданным, везде, где вы проедете, что, когда у меня не будет больше ни одного солдата, я сам стану во главе моих любезных дворян и добрых мужиков и истощу таким образом последние средства моего государства. Они больше, нежели думают мои враги… Но если бы предназначено было божественным провидением, чтобы династия наша перестала царствовать на престоле моих предков, тогда, истощив все средства, которые в моих руках, я отпущу бороду до сих пор и скорее пойду есть один картофель с последним из моих крестьян, нежели решусь подписать позор моей родины и моего дорогого народа, жертвы которого я умею ценить!..] Сказав эти слова взволнованным голосом, государь вдруг повернулся, как бы желая скрыть от Мишо выступившие ему на глаза слезы, и прошел в глубь своего кабинета. Постояв там несколько мгновений, он большими шагами вернулся к Мишо и сильным жестом сжал его руку пониже локтя. Прекрасное, кроткое лицо государя раскраснелось, и глаза горели блеском решимости и гнева.
– Colonel Michaud, n'oubliez pas ce que je vous dis ici; peut etre qu'un jour nous nous le rappellerons avec plaisir… Napoleon ou moi, – сказал государь, дотрогиваясь до груди. – Nous ne pouvons plus regner ensemble. J'ai appris a le connaitre, il ne me trompera plus… [Полковник Мишо, не забудьте, что я вам сказал здесь; может быть, мы когда нибудь вспомним об этом с удовольствием… Наполеон или я… Мы больше не можем царствовать вместе. Я узнал его теперь, и он меня больше не обманет…] – И государь, нахмурившись, замолчал. Услышав эти слова, увидав выражение твердой решимости в глазах государя, Мишо – quoique etranger, mais Russe de c?ur et d'ame – почувствовал себя в эту торжественную минуту – entousiasme par tout ce qu'il venait d'entendre [хотя иностранец, но русский в глубине души… восхищенным всем тем, что он услышал] (как он говорил впоследствии), и он в следующих выражениях изобразил как свои чувства, так и чувства русского народа, которого он считал себя уполномоченным.
– Sire! – сказал он. – Votre Majeste signe dans ce moment la gloire de la nation et le salut de l'Europe! [Государь! Ваше величество подписывает в эту минуту славу народа и спасение Европы!]
Государь наклонением головы отпустил Мишо.


В то время как Россия была до половины завоевана, и жители Москвы бежали в дальние губернии, и ополченье за ополченьем поднималось на защиту отечества, невольно представляется нам, не жившим в то время, что все русские люди от мала до велика были заняты только тем, чтобы жертвовать собою, спасать отечество или плакать над его погибелью. Рассказы, описания того времени все без исключения говорят только о самопожертвовании, любви к отечеству, отчаянье, горе и геройстве русских. В действительности же это так не было. Нам кажется это так только потому, что мы видим из прошедшего один общий исторический интерес того времени и не видим всех тех личных, человеческих интересов, которые были у людей того времени. А между тем в действительности те личные интересы настоящего до такой степени значительнее общих интересов, что из за них никогда не чувствуется (вовсе не заметен даже) интерес общий. Большая часть людей того времени не обращали никакого внимания на общий ход дел, а руководились только личными интересами настоящего. И эти то люди были самыми полезными деятелями того времени.
Те же, которые пытались понять общий ход дел и с самопожертвованием и геройством хотели участвовать в нем, были самые бесполезные члены общества; они видели все навыворот, и все, что они делали для пользы, оказывалось бесполезным вздором, как полки Пьера, Мамонова, грабившие русские деревни, как корпия, щипанная барынями и никогда не доходившая до раненых, и т. п. Даже те, которые, любя поумничать и выразить свои чувства, толковали о настоящем положении России, невольно носили в речах своих отпечаток или притворства и лжи, или бесполезного осуждения и злобы на людей, обвиняемых за то, в чем никто не мог быть виноват. В исторических событиях очевиднее всего запрещение вкушения плода древа познания. Только одна бессознательная деятельность приносит плоды, и человек, играющий роль в историческом событии, никогда не понимает его значения. Ежели он пытается понять его, он поражается бесплодностью.
Значение совершавшегося тогда в России события тем незаметнее было, чем ближе было в нем участие человека. В Петербурге и губернских городах, отдаленных от Москвы, дамы и мужчины в ополченских мундирах оплакивали Россию и столицу и говорили о самопожертвовании и т. п.; но в армии, которая отступала за Москву, почти не говорили и не думали о Москве, и, глядя на ее пожарище, никто не клялся отомстить французам, а думали о следующей трети жалованья, о следующей стоянке, о Матрешке маркитантше и тому подобное…
Николай Ростов без всякой цели самопожертвования, а случайно, так как война застала его на службе, принимал близкое и продолжительное участие в защите отечества и потому без отчаяния и мрачных умозаключений смотрел на то, что совершалось тогда в России. Ежели бы у него спросили, что он думает о теперешнем положении России, он бы сказал, что ему думать нечего, что на то есть Кутузов и другие, а что он слышал, что комплектуются полки, и что, должно быть, драться еще долго будут, и что при теперешних обстоятельствах ему не мудрено года через два получить полк.
По тому, что он так смотрел на дело, он не только без сокрушения о том, что лишается участия в последней борьбе, принял известие о назначении его в командировку за ремонтом для дивизии в Воронеж, но и с величайшим удовольствием, которое он не скрывал и которое весьма хорошо понимали его товарищи.
За несколько дней до Бородинского сражения Николай получил деньги, бумаги и, послав вперед гусар, на почтовых поехал в Воронеж.
Только тот, кто испытал это, то есть пробыл несколько месяцев не переставая в атмосфере военной, боевой жизни, может понять то наслаждение, которое испытывал Николай, когда он выбрался из того района, до которого достигали войска своими фуражировками, подвозами провианта, гошпиталями; когда он, без солдат, фур, грязных следов присутствия лагеря, увидал деревни с мужиками и бабами, помещичьи дома, поля с пасущимся скотом, станционные дома с заснувшими смотрителями. Он почувствовал такую радость, как будто в первый раз все это видел. В особенности то, что долго удивляло и радовало его, – это были женщины, молодые, здоровые, за каждой из которых не было десятка ухаживающих офицеров, и женщины, которые рады и польщены были тем, что проезжий офицер шутит с ними.
В самом веселом расположении духа Николай ночью приехал в Воронеж в гостиницу, заказал себе все то, чего он долго лишен был в армии, и на другой день, чисто начисто выбрившись и надев давно не надеванную парадную форму, поехал являться к начальству.
Начальник ополчения был статский генерал, старый человек, который, видимо, забавлялся своим военным званием и чином. Он сердито (думая, что в этом военное свойство) принял Николая и значительно, как бы имея на то право и как бы обсуживая общий ход дела, одобряя и не одобряя, расспрашивал его. Николай был так весел, что ему только забавно было это.
От начальника ополчения он поехал к губернатору. Губернатор был маленький живой человечек, весьма ласковый и простой. Он указал Николаю на те заводы, в которых он мог достать лошадей, рекомендовал ему барышника в городе и помещика за двадцать верст от города, у которых были лучшие лошади, и обещал всякое содействие.
– Вы графа Ильи Андреевича сын? Моя жена очень дружна была с вашей матушкой. По четвергам у меня собираются; нынче четверг, милости прошу ко мне запросто, – сказал губернатор, отпуская его.
Прямо от губернатора Николай взял перекладную и, посадив с собою вахмистра, поскакал за двадцать верст на завод к помещику. Все в это первое время пребывания его в Воронеже было для Николая весело и легко, и все, как это бывает, когда человек сам хорошо расположен, все ладилось и спорилось.
Помещик, к которому приехал Николай, был старый кавалерист холостяк, лошадиный знаток, охотник, владетель коверной, столетней запеканки, старого венгерского и чудных лошадей.
Николай в два слова купил за шесть тысяч семнадцать жеребцов на подбор (как он говорил) для казового конца своего ремонта. Пообедав и выпив немножко лишнего венгерского, Ростов, расцеловавшись с помещиком, с которым он уже сошелся на «ты», по отвратительной дороге, в самом веселом расположении духа, поскакал назад, беспрестанно погоняя ямщика, с тем чтобы поспеть на вечер к губернатору.
Переодевшись, надушившись и облив голову холодной подои, Николай хотя несколько поздно, но с готовой фразой: vaut mieux tard que jamais, [лучше поздно, чем никогда,] явился к губернатору.
Это был не бал, и не сказано было, что будут танцевать; но все знали, что Катерина Петровна будет играть на клавикордах вальсы и экосезы и что будут танцевать, и все, рассчитывая на это, съехались по бальному.
Губернская жизнь в 1812 году была точно такая же, как и всегда, только с тою разницею, что в городе было оживленнее по случаю прибытия многих богатых семей из Москвы и что, как и во всем, что происходило в то время в России, была заметна какая то особенная размашистость – море по колено, трын трава в жизни, да еще в том, что тот пошлый разговор, который необходим между людьми и который прежде велся о погоде и об общих знакомых, теперь велся о Москве, о войске и Наполеоне.
Общество, собранное у губернатора, было лучшее общество Воронежа.
Дам было очень много, было несколько московских знакомых Николая; но мужчин не было никого, кто бы сколько нибудь мог соперничать с георгиевским кавалером, ремонтером гусаром и вместе с тем добродушным и благовоспитанным графом Ростовым. В числе мужчин был один пленный итальянец – офицер французской армии, и Николай чувствовал, что присутствие этого пленного еще более возвышало значение его – русского героя. Это был как будто трофей. Николай чувствовал это, и ему казалось, что все так же смотрели на итальянца, и Николай обласкал этого офицера с достоинством и воздержностью.
Как только вошел Николай в своей гусарской форме, распространяя вокруг себя запах духов и вина, и сам сказал и слышал несколько раз сказанные ему слова: vaut mieux tard que jamais, его обступили; все взгляды обратились на него, и он сразу почувствовал, что вступил в подобающее ему в губернии и всегда приятное, но теперь, после долгого лишения, опьянившее его удовольствием положение всеобщего любимца. Не только на станциях, постоялых дворах и в коверной помещика были льстившиеся его вниманием служанки; но здесь, на вечере губернатора, было (как показалось Николаю) неисчерпаемое количество молоденьких дам и хорошеньких девиц, которые с нетерпением только ждали того, чтобы Николай обратил на них внимание. Дамы и девицы кокетничали с ним, и старушки с первого дня уже захлопотали о том, как бы женить и остепенить этого молодца повесу гусара. В числе этих последних была сама жена губернатора, которая приняла Ростова, как близкого родственника, и называла его «Nicolas» и «ты».
Катерина Петровна действительно стала играть вальсы и экосезы, и начались танцы, в которых Николай еще более пленил своей ловкостью все губернское общество. Он удивил даже всех своей особенной, развязной манерой в танцах. Николай сам был несколько удивлен своей манерой танцевать в этот вечер. Он никогда так не танцевал в Москве и счел бы даже неприличным и mauvais genre [дурным тоном] такую слишком развязную манеру танца; но здесь он чувствовал потребность удивить их всех чем нибудь необыкновенным, чем нибудь таким, что они должны были принять за обыкновенное в столицах, но неизвестное еще им в провинции.
Во весь вечер Николай обращал больше всего внимания на голубоглазую, полную и миловидную блондинку, жену одного из губернских чиновников. С тем наивным убеждением развеселившихся молодых людей, что чужие жены сотворены для них, Ростов не отходил от этой дамы и дружески, несколько заговорщически, обращался с ее мужем, как будто они хотя и не говорили этого, но знали, как славно они сойдутся – то есть Николай с женой этого мужа. Муж, однако, казалось, не разделял этого убеждения и старался мрачно обращаться с Ростовым. Но добродушная наивность Николая была так безгранична, что иногда муж невольно поддавался веселому настроению духа Николая. К концу вечера, однако, по мере того как лицо жены становилось все румянее и оживленнее, лицо ее мужа становилось все грустнее и бледнее, как будто доля оживления была одна на обоих, и по мере того как она увеличивалась в жене, она уменьшалась в муже.


Николай, с несходящей улыбкой на лице, несколько изогнувшись на кресле, сидел, близко наклоняясь над блондинкой и говоря ей мифологические комплименты.
Переменяя бойко положение ног в натянутых рейтузах, распространяя от себя запах духов и любуясь и своей дамой, и собою, и красивыми формами своих ног под натянутыми кичкирами, Николай говорил блондинке, что он хочет здесь, в Воронеже, похитить одну даму.
– Какую же?
– Прелестную, божественную. Глаза у ней (Николай посмотрел на собеседницу) голубые, рот – кораллы, белизна… – он глядел на плечи, – стан – Дианы…
Муж подошел к ним и мрачно спросил у жены, о чем она говорит.
– А! Никита Иваныч, – сказал Николай, учтиво вставая. И, как бы желая, чтобы Никита Иваныч принял участие в его шутках, он начал и ему сообщать свое намерение похитить одну блондинку.
Муж улыбался угрюмо, жена весело. Добрая губернаторша с неодобрительным видом подошла к ним.
– Анна Игнатьевна хочет тебя видеть, Nicolas, – сказала она, таким голосом выговаривая слова: Анна Игнатьевна, что Ростову сейчас стало понятно, что Анна Игнатьевна очень важная дама. – Пойдем, Nicolas. Ведь ты позволил мне так называть тебя?
– О да, ma tante. Кто же это?
– Анна Игнатьевна Мальвинцева. Она слышала о тебе от своей племянницы, как ты спас ее… Угадаешь?..
– Мало ли я их там спасал! – сказал Николай.
– Ее племянницу, княжну Болконскую. Она здесь, в Воронеже, с теткой. Ого! как покраснел! Что, или?..
– И не думал, полноте, ma tante.
– Ну хорошо, хорошо. О! какой ты!
Губернаторша подводила его к высокой и очень толстой старухе в голубом токе, только что кончившей свою карточную партию с самыми важными лицами в городе. Это была Мальвинцева, тетка княжны Марьи по матери, богатая бездетная вдова, жившая всегда в Воронеже. Она стояла, рассчитываясь за карты, когда Ростов подошел к ней. Она строго и важно прищурилась, взглянула на него и продолжала бранить генерала, выигравшего у нее.
– Очень рада, мой милый, – сказала она, протянув ему руку. – Милости прошу ко мне.
Поговорив о княжне Марье и покойнике ее отце, которого, видимо, не любила Мальвинцева, и расспросив о том, что Николай знал о князе Андрее, который тоже, видимо, не пользовался ее милостями, важная старуха отпустила его, повторив приглашение быть у нее.
Николай обещал и опять покраснел, когда откланивался Мальвинцевой. При упоминании о княжне Марье Ростов испытывал непонятное для него самого чувство застенчивости, даже страха.
Отходя от Мальвинцевой, Ростов хотел вернуться к танцам, но маленькая губернаторша положила свою пухленькую ручку на рукав Николая и, сказав, что ей нужно поговорить с ним, повела его в диванную, из которой бывшие в ней вышли тотчас же, чтобы не мешать губернаторше.
– Знаешь, mon cher, – сказала губернаторша с серьезным выражением маленького доброго лица, – вот это тебе точно партия; хочешь, я тебя сосватаю?
– Кого, ma tante? – спросил Николай.
– Княжну сосватаю. Катерина Петровна говорит, что Лили, а по моему, нет, – княжна. Хочешь? Я уверена, твоя maman благодарить будет. Право, какая девушка, прелесть! И она совсем не так дурна.
– Совсем нет, – как бы обидевшись, сказал Николай. – Я, ma tante, как следует солдату, никуда не напрашиваюсь и ни от чего не отказываюсь, – сказал Ростов прежде, чем он успел подумать о том, что он говорит.
– Так помни же: это не шутка.
– Какая шутка!
– Да, да, – как бы сама с собою говоря, сказала губернаторша. – А вот что еще, mon cher, entre autres. Vous etes trop assidu aupres de l'autre, la blonde. [мой друг. Ты слишком ухаживаешь за той, за белокурой.] Муж уж жалок, право…
– Ах нет, мы с ним друзья, – в простоте душевной сказал Николай: ему и в голову не приходило, чтобы такое веселое для него препровождение времени могло бы быть для кого нибудь не весело.
«Что я за глупость сказал, однако, губернаторше! – вдруг за ужином вспомнилось Николаю. – Она точно сватать начнет, а Соня?..» И, прощаясь с губернаторшей, когда она, улыбаясь, еще раз сказала ему: «Ну, так помни же», – он отвел ее в сторону:
– Но вот что, по правде вам сказать, ma tante…
– Что, что, мой друг; пойдем вот тут сядем.
Николай вдруг почувствовал желание и необходимость рассказать все свои задушевные мысли (такие, которые и не рассказал бы матери, сестре, другу) этой почти чужой женщине. Николаю потом, когда он вспоминал об этом порыве ничем не вызванной, необъяснимой откровенности, которая имела, однако, для него очень важные последствия, казалось (как это и кажется всегда людям), что так, глупый стих нашел; а между тем этот порыв откровенности, вместе с другими мелкими событиями, имел для него и для всей семьи огромные последствия.
– Вот что, ma tante. Maman меня давно женить хочет на богатой, но мне мысль одна эта противна, жениться из за денег.
– О да, понимаю, – сказала губернаторша.
– Но княжна Болконская, это другое дело; во первых, я вам правду скажу, она мне очень нравится, она по сердцу мне, и потом, после того как я ее встретил в таком положении, так странно, мне часто в голову приходило что это судьба. Особенно подумайте: maman давно об этом думала, но прежде мне ее не случалось встречать, как то все так случалось: не встречались. И во время, когда Наташа была невестой ее брата, ведь тогда мне бы нельзя было думать жениться на ней. Надо же, чтобы я ее встретил именно тогда, когда Наташина свадьба расстроилась, ну и потом всё… Да, вот что. Я никому не говорил этого и не скажу. А вам только.
Губернаторша пожала его благодарно за локоть.
– Вы знаете Софи, кузину? Я люблю ее, я обещал жениться и женюсь на ней… Поэтому вы видите, что про это не может быть и речи, – нескладно и краснея говорил Николай.
– Mon cher, mon cher, как же ты судишь? Да ведь у Софи ничего нет, а ты сам говорил, что дела твоего папа очень плохи. А твоя maman? Это убьет ее, раз. Потом Софи, ежели она девушка с сердцем, какая жизнь для нее будет? Мать в отчаянии, дела расстроены… Нет, mon cher, ты и Софи должны понять это.
Николай молчал. Ему приятно было слышать эти выводы.
– Все таки, ma tante, этого не может быть, – со вздохом сказал он, помолчав немного. – Да пойдет ли еще за меня княжна? и опять, она теперь в трауре. Разве можно об этом думать?
– Да разве ты думаешь, что я тебя сейчас и женю. Il y a maniere et maniere, [На все есть манера.] – сказала губернаторша.
– Какая вы сваха, ma tante… – сказал Nicolas, целуя ее пухлую ручку.


Приехав в Москву после своей встречи с Ростовым, княжна Марья нашла там своего племянника с гувернером и письмо от князя Андрея, который предписывал им их маршрут в Воронеж, к тетушке Мальвинцевой. Заботы о переезде, беспокойство о брате, устройство жизни в новом доме, новые лица, воспитание племянника – все это заглушило в душе княжны Марьи то чувство как будто искушения, которое мучило ее во время болезни и после кончины ее отца и в особенности после встречи с Ростовым. Она была печальна. Впечатление потери отца, соединявшееся в ее душе с погибелью России, теперь, после месяца, прошедшего с тех пор в условиях покойной жизни, все сильнее и сильнее чувствовалось ей. Она была тревожна: мысль об опасностях, которым подвергался ее брат – единственный близкий человек, оставшийся у нее, мучила ее беспрестанно. Она была озабочена воспитанием племянника, для которого она чувствовала себя постоянно неспособной; но в глубине души ее было согласие с самой собою, вытекавшее из сознания того, что она задавила в себе поднявшиеся было, связанные с появлением Ростова, личные мечтания и надежды.
Когда на другой день после своего вечера губернаторша приехала к Мальвинцевой и, переговорив с теткой о своих планах (сделав оговорку о том, что, хотя при теперешних обстоятельствах нельзя и думать о формальном сватовстве, все таки можно свести молодых людей, дать им узнать друг друга), и когда, получив одобрение тетки, губернаторша при княжне Марье заговорила о Ростове, хваля его и рассказывая, как он покраснел при упоминании о княжне, – княжна Марья испытала не радостное, но болезненное чувство: внутреннее согласие ее не существовало более, и опять поднялись желания, сомнения, упреки и надежды.
В те два дня, которые прошли со времени этого известия и до посещения Ростова, княжна Марья не переставая думала о том, как ей должно держать себя в отношении Ростова. То она решала, что она не выйдет в гостиную, когда он приедет к тетке, что ей, в ее глубоком трауре, неприлично принимать гостей; то она думала, что это будет грубо после того, что он сделал для нее; то ей приходило в голову, что ее тетка и губернаторша имеют какие то виды на нее и Ростова (их взгляды и слова иногда, казалось, подтверждали это предположение); то она говорила себе, что только она с своей порочностью могла думать это про них: не могли они не помнить, что в ее положении, когда еще она не сняла плерезы, такое сватовство было бы оскорбительно и ей, и памяти ее отца. Предполагая, что она выйдет к нему, княжна Марья придумывала те слова, которые он скажет ей и которые она скажет ему; и то слова эти казались ей незаслуженно холодными, то имеющими слишком большое значение. Больше же всего она при свидании с ним боялась за смущение, которое, она чувствовала, должно было овладеть ею и выдать ее, как скоро она его увидит.
Но когда, в воскресенье после обедни, лакей доложил в гостиной, что приехал граф Ростов, княжна не выказала смущения; только легкий румянец выступил ей на щеки, и глаза осветились новым, лучистым светом.
– Вы его видели, тетушка? – сказала княжна Марья спокойным голосом, сама не зная, как это она могла быть так наружно спокойна и естественна.
Когда Ростов вошел в комнату, княжна опустила на мгновенье голову, как бы предоставляя время гостю поздороваться с теткой, и потом, в самое то время, как Николай обратился к ней, она подняла голову и блестящими глазами встретила его взгляд. Полным достоинства и грации движением она с радостной улыбкой приподнялась, протянула ему свою тонкую, нежную руку и заговорила голосом, в котором в первый раз звучали новые, женские грудные звуки. M lle Bourienne, бывшая в гостиной, с недоумевающим удивлением смотрела на княжну Марью. Самая искусная кокетка, она сама не могла бы лучше маневрировать при встрече с человеком, которому надо было понравиться.
«Или ей черное так к лицу, или действительно она так похорошела, и я не заметила. И главное – этот такт и грация!» – думала m lle Bourienne.
Ежели бы княжна Марья в состоянии была думать в эту минуту, она еще более, чем m lle Bourienne, удивилась бы перемене, происшедшей в ней. С той минуты как она увидала это милое, любимое лицо, какая то новая сила жизни овладела ею и заставляла ее, помимо ее воли, говорить и действовать. Лицо ее, с того времени как вошел Ростов, вдруг преобразилось. Как вдруг с неожиданной поражающей красотой выступает на стенках расписного и резного фонаря та сложная искусная художественная работа, казавшаяся прежде грубою, темною и бессмысленною, когда зажигается свет внутри: так вдруг преобразилось лицо княжны Марьи. В первый раз вся та чистая духовная внутренняя работа, которою она жила до сих пор, выступила наружу. Вся ее внутренняя, недовольная собой работа, ее страдания, стремление к добру, покорность, любовь, самопожертвование – все это светилось теперь в этих лучистых глазах, в тонкой улыбке, в каждой черте ее нежного лица.
Ростов увидал все это так же ясно, как будто он знал всю ее жизнь. Он чувствовал, что существо, бывшее перед ним, было совсем другое, лучшее, чем все те, которые он встречал до сих пор, и лучшее, главное, чем он сам.
Разговор был самый простой и незначительный. Они говорили о войне, невольно, как и все, преувеличивая свою печаль об этом событии, говорили о последней встрече, причем Николай старался отклонять разговор на другой предмет, говорили о доброй губернаторше, о родных Николая и княжны Марьи.
Княжна Марья не говорила о брате, отвлекая разговор на другой предмет, как только тетка ее заговаривала об Андрее. Видно было, что о несчастиях России она могла говорить притворно, но брат ее был предмет, слишком близкий ее сердцу, и она не хотела и не могла слегка говорить о нем. Николай заметил это, как он вообще с несвойственной ему проницательной наблюдательностью замечал все оттенки характера княжны Марьи, которые все только подтверждали его убеждение, что она была совсем особенное и необыкновенное существо. Николай, точно так же, как и княжна Марья, краснел и смущался, когда ему говорили про княжну и даже когда он думал о ней, но в ее присутствии чувствовал себя совершенно свободным и говорил совсем не то, что он приготавливал, а то, что мгновенно и всегда кстати приходило ему в голову.
Во время короткого визита Николая, как и всегда, где есть дети, в минуту молчания Николай прибег к маленькому сыну князя Андрея, лаская его и спрашивая, хочет ли он быть гусаром? Он взял на руки мальчика, весело стал вертеть его и оглянулся на княжну Марью. Умиленный, счастливый и робкий взгляд следил за любимым ею мальчиком на руках любимого человека. Николай заметил и этот взгляд и, как бы поняв его значение, покраснел от удовольствия и добродушно весело стал целовать мальчика.
Княжна Марья не выезжала по случаю траура, а Николай не считал приличным бывать у них; но губернаторша все таки продолжала свое дело сватовства и, передав Николаю то лестное, что сказала про него княжна Марья, и обратно, настаивала на том, чтобы Ростов объяснился с княжной Марьей. Для этого объяснения она устроила свиданье между молодыми людьми у архиерея перед обедней.
Хотя Ростов и сказал губернаторше, что он не будет иметь никакого объяснения с княжной Марьей, но он обещался приехать.
Как в Тильзите Ростов не позволил себе усомниться в том, хорошо ли то, что признано всеми хорошим, точно так же и теперь, после короткой, но искренней борьбы между попыткой устроить свою жизнь по своему разуму и смиренным подчинением обстоятельствам, он выбрал последнее и предоставил себя той власти, которая его (он чувствовал) непреодолимо влекла куда то. Он знал, что, обещав Соне, высказать свои чувства княжне Марье было бы то, что он называл подлость. И он знал, что подлости никогда не сделает. Но он знал тоже (и не то, что знал, а в глубине души чувствовал), что, отдаваясь теперь во власть обстоятельств и людей, руководивших им, он не только не делает ничего дурного, но делает что то очень, очень важное, такое важное, чего он еще никогда не делал в жизни.
После его свиданья с княжной Марьей, хотя образ жизни его наружно оставался тот же, но все прежние удовольствия потеряли для него свою прелесть, и он часто думал о княжне Марье; но он никогда не думал о ней так, как он без исключения думал о всех барышнях, встречавшихся ему в свете, не так, как он долго и когда то с восторгом думал о Соне. О всех барышнях, как и почти всякий честный молодой человек, он думал как о будущей жене, примеривал в своем воображении к ним все условия супружеской жизни: белый капот, жена за самоваром, женина карета, ребятишки, maman и papa, их отношения с ней и т. д., и т. д., и эти представления будущего доставляли ему удовольствие; но когда он думал о княжне Марье, на которой его сватали, он никогда не мог ничего представить себе из будущей супружеской жизни. Ежели он и пытался, то все выходило нескладно и фальшиво. Ему только становилось жутко.


Страшное известие о Бородинском сражении, о наших потерях убитыми и ранеными, а еще более страшное известие о потере Москвы были получены в Воронеже в половине сентября. Княжна Марья, узнав только из газет о ране брата и не имея о нем никаких определенных сведений, собралась ехать отыскивать князя Андрея, как слышал Николай (сам же он не видал ее).
Получив известие о Бородинском сражении и об оставлении Москвы, Ростов не то чтобы испытывал отчаяние, злобу или месть и тому подобные чувства, но ему вдруг все стало скучно, досадно в Воронеже, все как то совестно и неловко. Ему казались притворными все разговоры, которые он слышал; он не знал, как судить про все это, и чувствовал, что только в полку все ему опять станет ясно. Он торопился окончанием покупки лошадей и часто несправедливо приходил в горячность с своим слугой и вахмистром.
Несколько дней перед отъездом Ростова в соборе было назначено молебствие по случаю победы, одержанной русскими войсками, и Николай поехал к обедне. Он стал несколько позади губернатора и с служебной степенностью, размышляя о самых разнообразных предметах, выстоял службу. Когда молебствие кончилось, губернаторша подозвала его к себе.
– Ты видел княжну? – сказала она, головой указывая на даму в черном, стоявшую за клиросом.
Николай тотчас же узнал княжну Марью не столько по профилю ее, который виднелся из под шляпы, сколько по тому чувству осторожности, страха и жалости, которое тотчас же охватило его. Княжна Марья, очевидно погруженная в свои мысли, делала последние кресты перед выходом из церкви.
Николай с удивлением смотрел на ее лицо. Это было то же лицо, которое он видел прежде, то же было в нем общее выражение тонкой, внутренней, духовной работы; но теперь оно было совершенно иначе освещено. Трогательное выражение печали, мольбы и надежды было на нем. Как и прежде бывало с Николаем в ее присутствии, он, не дожидаясь совета губернаторши подойти к ней, не спрашивая себя, хорошо ли, прилично ли или нет будет его обращение к ней здесь, в церкви, подошел к ней и сказал, что он слышал о ее горе и всей душой соболезнует ему. Едва только она услыхала его голос, как вдруг яркий свет загорелся в ее лице, освещая в одно и то же время и печаль ее, и радость.
– Я одно хотел вам сказать, княжна, – сказал Ростов, – это то, что ежели бы князь Андрей Николаевич не был бы жив, то, как полковой командир, в газетах это сейчас было бы объявлено.
Княжна смотрела на него, не понимая его слов, но радуясь выражению сочувствующего страдания, которое было в его лице.
– И я столько примеров знаю, что рана осколком (в газетах сказано гранатой) бывает или смертельна сейчас же, или, напротив, очень легкая, – говорил Николай. – Надо надеяться на лучшее, и я уверен…
Княжна Марья перебила его.
– О, это было бы так ужа… – начала она и, не договорив от волнения, грациозным движением (как и все, что она делала при нем) наклонив голову и благодарно взглянув на него, пошла за теткой.
Вечером этого дня Николай никуда не поехал в гости и остался дома, с тем чтобы покончить некоторые счеты с продавцами лошадей. Когда он покончил дела, было уже поздно, чтобы ехать куда нибудь, но было еще рано, чтобы ложиться спать, и Николай долго один ходил взад и вперед по комнате, обдумывая свою жизнь, что с ним редко случалось.
Княжна Марья произвела на него приятное впечатление под Смоленском. То, что он встретил ее тогда в таких особенных условиях, и то, что именно на нее одно время его мать указывала ему как на богатую партию, сделали то, что он обратил на нее особенное внимание. В Воронеже, во время его посещения, впечатление это было не только приятное, но сильное. Николай был поражен той особенной, нравственной красотой, которую он в этот раз заметил в ней. Однако он собирался уезжать, и ему в голову не приходило пожалеть о том, что уезжая из Воронежа, он лишается случая видеть княжну. Но нынешняя встреча с княжной Марьей в церкви (Николай чувствовал это) засела ему глубже в сердце, чем он это предвидел, и глубже, чем он желал для своего спокойствия. Это бледное, тонкое, печальное лицо, этот лучистый взгляд, эти тихие, грациозные движения и главное – эта глубокая и нежная печаль, выражавшаяся во всех чертах ее, тревожили его и требовали его участия. В мужчинах Ростов терпеть не мог видеть выражение высшей, духовной жизни (оттого он не любил князя Андрея), он презрительно называл это философией, мечтательностью; но в княжне Марье, именно в этой печали, выказывавшей всю глубину этого чуждого для Николая духовного мира, он чувствовал неотразимую привлекательность.
«Чудная должна быть девушка! Вот именно ангел! – говорил он сам с собою. – Отчего я не свободен, отчего я поторопился с Соней?» И невольно ему представилось сравнение между двумя: бедность в одной и богатство в другой тех духовных даров, которых не имел Николай и которые потому он так высоко ценил. Он попробовал себе представить, что бы было, если б он был свободен. Каким образом он сделал бы ей предложение и она стала бы его женою? Нет, он не мог себе представить этого. Ему делалось жутко, и никакие ясные образы не представлялись ему. С Соней он давно уже составил себе будущую картину, и все это было просто и ясно, именно потому, что все это было выдумано, и он знал все, что было в Соне; но с княжной Марьей нельзя было себе представить будущей жизни, потому что он не понимал ее, а только любил.
Мечтания о Соне имели в себе что то веселое, игрушечное. Но думать о княжне Марье всегда было трудно и немного страшно.
«Как она молилась! – вспомнил он. – Видно было, что вся душа ее была в молитве. Да, это та молитва, которая сдвигает горы, и я уверен, что молитва ее будет исполнена. Отчего я не молюсь о том, что мне нужно? – вспомнил он. – Что мне нужно? Свободы, развязки с Соней. Она правду говорила, – вспомнил он слова губернаторши, – кроме несчастья, ничего не будет из того, что я женюсь на ней. Путаница, горе maman… дела… путаница, страшная путаница! Да я и не люблю ее. Да, не так люблю, как надо. Боже мой! выведи меня из этого ужасного, безвыходного положения! – начал он вдруг молиться. – Да, молитва сдвинет гору, но надо верить и не так молиться, как мы детьми молились с Наташей о том, чтобы снег сделался сахаром, и выбегали на двор пробовать, делается ли из снегу сахар. Нет, но я не о пустяках молюсь теперь», – сказал он, ставя в угол трубку и, сложив руки, становясь перед образом. И, умиленный воспоминанием о княжне Марье, он начал молиться так, как он давно не молился. Слезы у него были на глазах и в горле, когда в дверь вошел Лаврушка с какими то бумагами.
– Дурак! что лезешь, когда тебя не спрашивают! – сказал Николай, быстро переменяя положение.
– От губернатора, – заспанным голосом сказал Лаврушка, – кульер приехал, письмо вам.
– Ну, хорошо, спасибо, ступай!
Николай взял два письма. Одно было от матери, другое от Сони. Он узнал их по почеркам и распечатал первое письмо Сони. Не успел он прочесть нескольких строк, как лицо его побледнело и глаза его испуганно и радостно раскрылись.
– Нет, это не может быть! – проговорил он вслух. Не в силах сидеть на месте, он с письмом в руках, читая его. стал ходить по комнате. Он пробежал письмо, потом прочел его раз, другой, и, подняв плечи и разведя руками, он остановился посреди комнаты с открытым ртом и остановившимися глазами. То, о чем он только что молился, с уверенностью, что бог исполнит его молитву, было исполнено; но Николай был удивлен этим так, как будто это было что то необыкновенное, и как будто он никогда не ожидал этого, и как будто именно то, что это так быстро совершилось, доказывало то, что это происходило не от бога, которого он просил, а от обыкновенной случайности.
Тот, казавшийся неразрешимым, узел, который связывал свободу Ростова, был разрешен этим неожиданным (как казалось Николаю), ничем не вызванным письмом Сони. Она писала, что последние несчастные обстоятельства, потеря почти всего имущества Ростовых в Москве, и не раз высказываемые желания графини о том, чтобы Николай женился на княжне Болконской, и его молчание и холодность за последнее время – все это вместе заставило ее решиться отречься от его обещаний и дать ему полную свободу.
«Мне слишком тяжело было думать, что я могу быть причиной горя или раздора в семействе, которое меня облагодетельствовало, – писала она, – и любовь моя имеет одною целью счастье тех, кого я люблю; и потому я умоляю вас, Nicolas, считать себя свободным и знать, что несмотря ни на что, никто сильнее не может вас любить, как ваша Соня».
Оба письма были из Троицы. Другое письмо было от графини. В письме этом описывались последние дни в Москве, выезд, пожар и погибель всего состояния. В письме этом, между прочим, графиня писала о том, что князь Андрей в числе раненых ехал вместе с ними. Положение его было очень опасно, но теперь доктор говорит, что есть больше надежды. Соня и Наташа, как сиделки, ухаживают за ним.
С этим письмом на другой день Николай поехал к княжне Марье. Ни Николай, ни княжна Марья ни слова не сказали о том, что могли означать слова: «Наташа ухаживает за ним»; но благодаря этому письму Николай вдруг сблизился с княжной в почти родственные отношения.
На другой день Ростов проводил княжну Марью в Ярославль и через несколько дней сам уехал в полк.


Письмо Сони к Николаю, бывшее осуществлением его молитвы, было написано из Троицы. Вот чем оно было вызвано. Мысль о женитьбе Николая на богатой невесте все больше и больше занимала старую графиню. Она знала, что Соня была главным препятствием для этого. И жизнь Сони последнее время, в особенности после письма Николая, описывавшего свою встречу в Богучарове с княжной Марьей, становилась тяжелее и тяжелее в доме графини. Графиня не пропускала ни одного случая для оскорбительного или жестокого намека Соне.
Но несколько дней перед выездом из Москвы, растроганная и взволнованная всем тем, что происходило, графиня, призвав к себе Соню, вместо упреков и требований, со слезами обратилась к ней с мольбой о том, чтобы она, пожертвовав собою, отплатила бы за все, что было для нее сделано, тем, чтобы разорвала свои связи с Николаем.
– Я не буду покойна до тех пор, пока ты мне не дашь этого обещания.
Соня разрыдалась истерически, отвечала сквозь рыдания, что она сделает все, что она на все готова, но не дала прямого обещания и в душе своей не могла решиться на то, чего от нее требовали. Надо было жертвовать собой для счастья семьи, которая вскормила и воспитала ее. Жертвовать собой для счастья других было привычкой Сони. Ее положение в доме было таково, что только на пути жертвованья она могла выказывать свои достоинства, и она привыкла и любила жертвовать собой. Но прежде во всех действиях самопожертвованья она с радостью сознавала, что она, жертвуя собой, этим самым возвышает себе цену в глазах себя и других и становится более достойною Nicolas, которого она любила больше всего в жизни; но теперь жертва ее должна была состоять в том, чтобы отказаться от того, что для нее составляло всю награду жертвы, весь смысл жизни. И в первый раз в жизни она почувствовала горечь к тем людям, которые облагодетельствовали ее для того, чтобы больнее замучить; почувствовала зависть к Наташе, никогда не испытывавшей ничего подобного, никогда не нуждавшейся в жертвах и заставлявшей других жертвовать себе и все таки всеми любимой. И в первый раз Соня почувствовала, как из ее тихой, чистой любви к Nicolas вдруг начинало вырастать страстное чувство, которое стояло выше и правил, и добродетели, и религии; и под влиянием этого чувства Соня невольно, выученная своею зависимою жизнью скрытности, в общих неопределенных словах ответив графине, избегала с ней разговоров и решилась ждать свидания с Николаем с тем, чтобы в этом свидании не освободить, но, напротив, навсегда связать себя с ним.
Хлопоты и ужас последних дней пребывания Ростовых в Москве заглушили в Соне тяготившие ее мрачные мысли. Она рада была находить спасение от них в практической деятельности. Но когда она узнала о присутствии в их доме князя Андрея, несмотря на всю искреннюю жалость, которую она испытала к нему и к Наташе, радостное и суеверное чувство того, что бог не хочет того, чтобы она была разлучена с Nicolas, охватило ее. Она знала, что Наташа любила одного князя Андрея и не переставала любить его. Она знала, что теперь, сведенные вместе в таких страшных условиях, они снова полюбят друг друга и что тогда Николаю вследствие родства, которое будет между ними, нельзя будет жениться на княжне Марье. Несмотря на весь ужас всего происходившего в последние дни и во время первых дней путешествия, это чувство, это сознание вмешательства провидения в ее личные дела радовало Соню.