Производительность самоходной машины
Производительность самоходной машины (иногда встречается определение выработка[1]) — это показатель оценки эффективности машины. Различают несколько видов производительности. Параметры машины, обеспечивающие максимальную производительность. называются рациональными. Производительность является комплексным показателем и определяется несколькими свойствами (параметрами) машины.
Виды производительности
Конструкторско-расчетная производительность — отражает максимально возможную выработку машины в час при условно принятых стабильности и непрерывности производственного процесса. Является идеальной производительностью для любой машины.
Техническая производительность — дополнительно учитывает условия работы машины и оператора.
Эксплуатационная производительность — учитывает влияние длительных перерывов в работе машины по организационным, технологическим и техническим причинам.
Влияние особенностей машины на производительность
Условно все машины можно разделить на две группы: цикличного действия и непрерывного действия.
У машин цикличного действия взаимодействие рабочего оборудования с обрабатываемой средой происходит только на части цикла, а остальная часть затрачивается на транспортировку, разгрузку и холостой ход. Производительность таких машин в основном зависит от длительности цикла.
Машины непрерывного действия характеризуются тем, что рабочие операции осуществляются непрерывно в течение всего цикла и одновременно. Их производительность зависит только от параметров рабочих органов.
Напишите отзыв о статье "Производительность самоходной машины"
Примечания
- ↑ Повышение эффективности использования машин [Текст]/ А.П. Крившин, А.З. Шарц, Е.Д. Каран, В.А. Зорин, Г.Д. Романюк, В.Я. Дворковой, Н.М. Аракельянц, Л.М. Резников. А.В. Рубайлов. Под ред. А.П. Крившина. — М.: Транспорт, 1980. — 263 с. (рус.)
Отрывок, характеризующий Производительность самоходной машины
– Указ, указ читают! Указ читают! – послышалось в толпе, и народ хлынул к чтецу.Человек в фризовой шинели читал афишку от 31 го августа. Когда толпа окружила его, он как бы смутился, но на требование высокого малого, протеснившегося до него, он с легким дрожанием в голосе начал читать афишку сначала.
«Я завтра рано еду к светлейшему князю, – читал он (светлеющему! – торжественно, улыбаясь ртом и хмуря брови, повторил высокий малый), – чтобы с ним переговорить, действовать и помогать войскам истреблять злодеев; станем и мы из них дух… – продолжал чтец и остановился („Видал?“ – победоносно прокричал малый. – Он тебе всю дистанцию развяжет…»)… – искоренять и этих гостей к черту отправлять; я приеду назад к обеду, и примемся за дело, сделаем, доделаем и злодеев отделаем».
Последние слова были прочтены чтецом в совершенном молчании. Высокий малый грустно опустил голову. Очевидно было, что никто не понял этих последних слов. В особенности слова: «я приеду завтра к обеду», видимо, даже огорчили и чтеца и слушателей. Понимание народа было настроено на высокий лад, а это было слишком просто и ненужно понятно; это было то самое, что каждый из них мог бы сказать и что поэтому не мог говорить указ, исходящий от высшей власти.
Все стояли в унылом молчании. Высокий малый водил губами и пошатывался.
– У него спросить бы!.. Это сам и есть?.. Как же, успросил!.. А то что ж… Он укажет… – вдруг послышалось в задних рядах толпы, и общее внимание обратилось на выезжавшие на площадь дрожки полицеймейстера, сопутствуемого двумя конными драгунами.
Полицеймейстер, ездивший в это утро по приказанию графа сжигать барки и, по случаю этого поручения, выручивший большую сумму денег, находившуюся у него в эту минуту в кармане, увидав двинувшуюся к нему толпу людей, приказал кучеру остановиться.
