Прокопенко, Григорий Дмитриевич

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Григорий Дмитриевич Прокопенко
Дата рождения

31 января 1924(1924-01-31)

Место рождения

село Байцуры, Грайворонский уезд, Курская губерния, РСФСР, СССР

Дата смерти

22 мая 1993(1993-05-22) (69 лет)

Место смерти

город Харьков, Украина

Принадлежность

СССР СССР

Род войск

артиллерия (1943)
инженерные войска (1943—1947)
внутренние войска МВД СССР (1947—1969)

Годы службы

1943—1969

Звание

старшина

Часть

в годы войны:
 • 615-й стрелковый полк 167-й стрелковой дивизии
 • 924-й отдельный сапёрный батальон 7-го стрелкового корпуса

Сражения/войны

Великая Отечественная война

Награды и премии

Григорий[1] Дмитриевич Прокопенко (31 января 1924, с. Байцуры, Курская губерния1993, Харьков) — советский военнослужащий. Участник Великой Отечественной войны. Герой Советского Союза (1944). Старшина внутренних войск МВД СССР.





Биография

Григорий Дмитриевич Прокопенко родился 31 января 1924 года в селе Байцуры Курской губернии (ныне — в составе Грузсчанского сельского поселения Борисовского района, Белгородская область, Россия) в крестьянской семье. Русский. Образование неполное среднее. До призыва на военную службу работал в колхозе.

В ряды Рабоче-крестьянской Красной Армии Г. Д. Прокопенко был призван Борисовским районным военкоматом Курской области[2] 11 марта 1943 года. Во время военной подготовки освоил воинскую специальность миномётчика. В боях с немецко-фашистскими захватчиками красноармеец Г. Д. Прокопенко с июня 1943 года на Воронежском фронте в должности командира миномётного расчёта 615-го стрелкового полка 167-й стрелковой дивизии 38-й армии. Боевое крещение принял в Курской битве на юго-западном фасе Курской дуги в Сумском районе Сумской области. В августе-сентябре 1943 года участвовал в Белгородско-Харьковской и Сумско-Прилукской операциях, в составе своего подразделения освобождал Сумы и Ромны, форсировал Псёл, Десну. Особо отличился при форсировании Днепра, в боях за удержание плацдарма на его правом берегу и во время Киевской наступательной операции.

Разгромив в ходе наступления пять немецких дивизий, войска Воронежского фронта продвинулись на 270—300 километров на запад и в конце сентября вышли к Днепру. 26 сентября 1943 года в числе первых водную преграду у села Вышгород преодолел красноармеец Г. Д. Прокопенко. В боях за удержание плацдарма миномётный расчёт Прокопенко умелыми действиями отсекал вражескую пехоту от танков и нанёс большой урон противнику в живой силе. Когда требовала обстановка, миномётчики отражали контратаки немцев личным оружием. В бою Григорий Дмитриевич гранатами лично подбил три вражеских танка. 28 сентября 1943 года он участвовал в освобождении села Вышгород. Появление советских войск в непосредственной близости от Киева вынудило немцев перебросить к Вышгороду крупные резервы. Удержать плацдарм подразделениям 167-й стрелковой дивизии не удалось, и в первых числах октября они были отведены за Днепр. 8 октября 1943 года части дивизии были введены на Лютежский плацдарм, откуда 3 ноября 1943 года перешли в наступление в ходе Киевской наступательной операции. При прорыве обороны противника у села Пуща-Водица и в ходе дальнейшего наступления на Киев красноармеец Г. Д. Прокопенко со своим расчётом неоднократно выдвигался на открытую позицию и под яростным огнём врага подавлял огневые средства противника, мешавшие продвижению стрелковых подразделений. 11 ноября 1943 года при отражении контратаки противника в районе Фастова Григорий Дмитриевич был тяжело ранен и эвакуирован в госпиталь. За образцовое выполнение боевых заданий командования на фронте борьбы с немецкими захватчиками и проявленные при этом отвагу и геройство указом Президиума Верховного Совета СССР от 10 января 1944 года красноармейцу Прокопенко Григорию Дмитриевичу было присвоено звание Героя Советского Союза.

Около полугода Г. Д. Прокопенко находился на излечении в госпиталях. После выписки из лечебного учреждения так до конца и не оправившегося от ранения красноармейца направили сапёром в 924-й отдельный сапёрный корпусный батальон. В составе 7-го стрелкового корпуса батальон участвовал в освобождении Белоруссии и Польши (Белорусская и Висло-Одерская операции), форсировании Одера, Берлинской операции и штурме Берлина. Григорий Дмитриевич выполнял задачи по минированию и разминированию территорий и различных объектов, установке проволочных заграждений, ремонту дорог и мостов. Во время наступательных операций он нередко находился в боевых порядках пехоты, обеспечивая преодоление минных полей и проволочных заграждений противника, производил ремонт штурмовых мостиков, взрывал вражеские укрепления и опорные пункты. Боевой путь он закончил в столице Германской империи. За мужество, проявленное в боях за Берлин, красноармеец Г. Д. Прокопенко был награждён медалью «За отвагу».

После окончания Великой Отечественной войны Г. Д. Прокопенко продолжал службу в Красной Армии до 1947 года. После демобилизации Григорий Дмитриевич жил в Харькове. До 1969 года служил во внутренних войсках МВД СССР. Умер в 22 мая 1993 года[3].

Награды

Память

  • Бюст Героя Советского Союза Г. Д. Прокопенко установлен на аллее Славы в посёлке Борисовка Белгородской области.
  • Бюст Героя Советского Союза Г. Д. Прокопенко установлен в селе Байцуры Белгородской области.
  • Мемориальная доска в честь Героя Советского Союза Г. Д. Прокопенко установлена на фасаде МОУ Байцуровская общеобразовательная школа в селе Байцуры Белгородской области.
  • Мемориальная доска в честь Героя Советского Союза Г. Д. Прокопенко установлена в Харькове по адресу: улица 23 Августа, 49б[4].

Напишите отзыв о статье "Прокопенко, Григорий Дмитриевич"

Примечания

  1. В указе Президиума Верховного Совета СССР — Георгий.
  2. До 6 января 1954 года Борисовский район находился в составе Курской области, затем стал частью Белгородской области.
  3. [polk31.ru/heroes/1979/ Белгородский бессмертный полк].
  4. [www.school117.edu.kh.ua/novosti_shkoli/id/351 Открытие мемориальной доски Герою Советского Союза Прокопенко Григорию Дмитриевичу].

Литература

  • Герои Советского Союза: Краткий биографический словарь / Пред. ред. коллегии И. Н. Шкадов. — М.: Воениздат, 1988. — Т. 2 /Любов — Ящук/. — 863 с. — 100 000 экз. — ISBN 5-203-00536-2.
  • Герои-белгородцы: сборник материалов о Героях Советского Союза / сост. И. А. Сердюк. — Воронеж: Центрально-Чернозёмное изд-во, 1972. — С. 185—186. — 292 с.

Документы

  • [podvignaroda.mil.ru/ Общедоступный электронный банк документов «Подвиг Народа в Великой Отечественной войне 1941—1945 гг.»]. [www.webcitation.org/667oHlgwN Архивировано из первоисточника 13 марта 2012].
[www.podvignaroda.ru/?n=19985807 Указ Президиума Верховного Совета СССО о присвоении звания Героя Советского Союза]. [www.webcitation.org/6G5Jtn6FM Архивировано из первоисточника 23 апреля 2013].
[www.podvignaroda.ru/?n=25095878 Медаль «За отвагу» (наградной лист и приказ о награждении)]. [www.webcitation.org/6G5JuwSSi Архивировано из первоисточника 23 апреля 2013].

Ссылки

 Олег Кожухарь. [www.warheroes.ru/hero/hero.asp?Hero_id=20295 Прокопенко, Григорий Дмитриевич]. Сайт «Герои Страны». Проверено 3 мая 2015.

  • [www.az-libr.ru/Persons/000/Src/0008/ff5a4dba.shtml Прокопенко Григорий Дмитриевич на www.az-libr.ru]. [www.webcitation.org/6G5Jw8xfd Архивировано из первоисточника 23 апреля 2013].
  • [borisovka.ucoz.ru/publ/geroi_sovetskogo_sojuza/geroi_sovetskogo_sojuza/2-1-0-5 Слобода Борисовка. Герои Советского Союза]. [www.webcitation.org/6G45f8TjH Архивировано из первоисточника 22 апреля 2013].
  • [bgikm.ru/issledov/03GSS.pdf Герои Советского Союза. Галерея славных имён Белгородчины]. [www.webcitation.org/6ED7jSi5Q Архивировано из первоисточника 5 февраля 2013].

Отрывок, характеризующий Прокопенко, Григорий Дмитриевич

Элен не выбежала из комнаты.

Через неделю Пьер выдал жене доверенность на управление всеми великорусскими имениями, что составляло большую половину его состояния, и один уехал в Петербург.


Прошло два месяца после получения известий в Лысых Горах об Аустерлицком сражении и о погибели князя Андрея, и несмотря на все письма через посольство и на все розыски, тело его не было найдено, и его не было в числе пленных. Хуже всего для его родных было то, что оставалась всё таки надежда на то, что он был поднят жителями на поле сражения, и может быть лежал выздоравливающий или умирающий где нибудь один, среди чужих, и не в силах дать о себе вести. В газетах, из которых впервые узнал старый князь об Аустерлицком поражении, было написано, как и всегда, весьма кратко и неопределенно, о том, что русские после блестящих баталий должны были отретироваться и ретираду произвели в совершенном порядке. Старый князь понял из этого официального известия, что наши были разбиты. Через неделю после газеты, принесшей известие об Аустерлицкой битве, пришло письмо Кутузова, который извещал князя об участи, постигшей его сына.
«Ваш сын, в моих глазах, писал Кутузов, с знаменем в руках, впереди полка, пал героем, достойным своего отца и своего отечества. К общему сожалению моему и всей армии, до сих пор неизвестно – жив ли он, или нет. Себя и вас надеждой льщу, что сын ваш жив, ибо в противном случае в числе найденных на поле сражения офицеров, о коих список мне подан через парламентеров, и он бы поименован был».
Получив это известие поздно вечером, когда он был один в. своем кабинете, старый князь, как и обыкновенно, на другой день пошел на свою утреннюю прогулку; но был молчалив с приказчиком, садовником и архитектором и, хотя и был гневен на вид, ничего никому не сказал.
Когда, в обычное время, княжна Марья вошла к нему, он стоял за станком и точил, но, как обыкновенно, не оглянулся на нее.
– А! Княжна Марья! – вдруг сказал он неестественно и бросил стамеску. (Колесо еще вертелось от размаха. Княжна Марья долго помнила этот замирающий скрип колеса, который слился для нее с тем,что последовало.)
Княжна Марья подвинулась к нему, увидала его лицо, и что то вдруг опустилось в ней. Глаза ее перестали видеть ясно. Она по лицу отца, не грустному, не убитому, но злому и неестественно над собой работающему лицу, увидала, что вот, вот над ней повисло и задавит ее страшное несчастие, худшее в жизни, несчастие, еще не испытанное ею, несчастие непоправимое, непостижимое, смерть того, кого любишь.
– Mon pere! Andre? [Отец! Андрей?] – Сказала неграциозная, неловкая княжна с такой невыразимой прелестью печали и самозабвения, что отец не выдержал ее взгляда, и всхлипнув отвернулся.
– Получил известие. В числе пленных нет, в числе убитых нет. Кутузов пишет, – крикнул он пронзительно, как будто желая прогнать княжну этим криком, – убит!
Княжна не упала, с ней не сделалось дурноты. Она была уже бледна, но когда она услыхала эти слова, лицо ее изменилось, и что то просияло в ее лучистых, прекрасных глазах. Как будто радость, высшая радость, независимая от печалей и радостей этого мира, разлилась сверх той сильной печали, которая была в ней. Она забыла весь страх к отцу, подошла к нему, взяла его за руку, потянула к себе и обняла за сухую, жилистую шею.
– Mon pere, – сказала она. – Не отвертывайтесь от меня, будемте плакать вместе.
– Мерзавцы, подлецы! – закричал старик, отстраняя от нее лицо. – Губить армию, губить людей! За что? Поди, поди, скажи Лизе. – Княжна бессильно опустилась в кресло подле отца и заплакала. Она видела теперь брата в ту минуту, как он прощался с ней и с Лизой, с своим нежным и вместе высокомерным видом. Она видела его в ту минуту, как он нежно и насмешливо надевал образок на себя. «Верил ли он? Раскаялся ли он в своем неверии? Там ли он теперь? Там ли, в обители вечного спокойствия и блаженства?» думала она.
– Mon pere, [Отец,] скажите мне, как это было? – спросила она сквозь слезы.
– Иди, иди, убит в сражении, в котором повели убивать русских лучших людей и русскую славу. Идите, княжна Марья. Иди и скажи Лизе. Я приду.
Когда княжна Марья вернулась от отца, маленькая княгиня сидела за работой, и с тем особенным выражением внутреннего и счастливо спокойного взгляда, свойственного только беременным женщинам, посмотрела на княжну Марью. Видно было, что глаза ее не видали княжну Марью, а смотрели вглубь – в себя – во что то счастливое и таинственное, совершающееся в ней.
– Marie, – сказала она, отстраняясь от пялец и переваливаясь назад, – дай сюда твою руку. – Она взяла руку княжны и наложила ее себе на живот.
Глаза ее улыбались ожидая, губка с усиками поднялась, и детски счастливо осталась поднятой.
Княжна Марья стала на колени перед ней, и спрятала лицо в складках платья невестки.
– Вот, вот – слышишь? Мне так странно. И знаешь, Мари, я очень буду любить его, – сказала Лиза, блестящими, счастливыми глазами глядя на золовку. Княжна Марья не могла поднять головы: она плакала.
– Что с тобой, Маша?
– Ничего… так мне грустно стало… грустно об Андрее, – сказала она, отирая слезы о колени невестки. Несколько раз, в продолжение утра, княжна Марья начинала приготавливать невестку, и всякий раз начинала плакать. Слезы эти, которых причину не понимала маленькая княгиня, встревожили ее, как ни мало она была наблюдательна. Она ничего не говорила, но беспокойно оглядывалась, отыскивая чего то. Перед обедом в ее комнату вошел старый князь, которого она всегда боялась, теперь с особенно неспокойным, злым лицом и, ни слова не сказав, вышел. Она посмотрела на княжну Марью, потом задумалась с тем выражением глаз устремленного внутрь себя внимания, которое бывает у беременных женщин, и вдруг заплакала.
– Получили от Андрея что нибудь? – сказала она.
– Нет, ты знаешь, что еще не могло притти известие, но mon реrе беспокоится, и мне страшно.
– Так ничего?
– Ничего, – сказала княжна Марья, лучистыми глазами твердо глядя на невестку. Она решилась не говорить ей и уговорила отца скрыть получение страшного известия от невестки до ее разрешения, которое должно было быть на днях. Княжна Марья и старый князь, каждый по своему, носили и скрывали свое горе. Старый князь не хотел надеяться: он решил, что князь Андрей убит, и не смотря на то, что он послал чиновника в Австрию розыскивать след сына, он заказал ему в Москве памятник, который намерен был поставить в своем саду, и всем говорил, что сын его убит. Он старался не изменяя вести прежний образ жизни, но силы изменяли ему: он меньше ходил, меньше ел, меньше спал, и с каждым днем делался слабее. Княжна Марья надеялась. Она молилась за брата, как за живого и каждую минуту ждала известия о его возвращении.


– Ma bonne amie, [Мой добрый друг,] – сказала маленькая княгиня утром 19 го марта после завтрака, и губка ее с усиками поднялась по старой привычке; но как и во всех не только улыбках, но звуках речей, даже походках в этом доме со дня получения страшного известия была печаль, то и теперь улыбка маленькой княгини, поддавшейся общему настроению, хотя и не знавшей его причины, – была такая, что она еще более напоминала об общей печали.
– Ma bonne amie, je crains que le fruschtique (comme dit Фока – повар) de ce matin ne m'aie pas fait du mal. [Дружочек, боюсь, чтоб от нынешнего фриштика (как называет его повар Фока) мне не было дурно.]
– А что с тобой, моя душа? Ты бледна. Ах, ты очень бледна, – испуганно сказала княжна Марья, своими тяжелыми, мягкими шагами подбегая к невестке.
– Ваше сиятельство, не послать ли за Марьей Богдановной? – сказала одна из бывших тут горничных. (Марья Богдановна была акушерка из уездного города, жившая в Лысых Горах уже другую неделю.)
– И в самом деле, – подхватила княжна Марья, – может быть, точно. Я пойду. Courage, mon ange! [Не бойся, мой ангел.] Она поцеловала Лизу и хотела выйти из комнаты.