Прокофьев, Юрий Анатольевич

Юрий Анатольевич Прокофьев
Первый секретарь Московского городского комитета КПСС
15 декабря 1989 — 6 ноября 1991
Предшественник:	Лев Николаевич Зайков
Преемник:	должность упразднена
Рождение:	20 февраля 1939(1939-02-20) (85 лет) посёлок Муйнак, Каракалпакская АССР, Узбекская ССР, СССР
Отец:	Анатолий Фёдорович Прокофьев
Мать:	Нина Алексеевна Прокофьева (Ширинская)
Супруга:	Тамара Сергеевна Прокофьева (Юдина)
Дети:	Дмитрий Юрьевич Прокофьев
Партия:	. КПСС (1967—1991 год) КП РСФСР (1990—1993 год) Отчизна (c 2006 — н.в.)
Образование:	Московский автомеханический институт
Учёная степень:	кандидат экономических наук
Награды:

Ю́рий Анато́льевич Проко́фьев (род. 20 февраля 1939, посёлок Муйнак, Каракалпакская АССР,Узбекская ССР, СССР) — советский партийный деятель. Член Политбюро ЦК КПСС (1990—1991), член ЦК КПСС (1990—1991), 1-й секретарь Московского городского комитета КПСС (1989—1991). Депутат Московского городского Совета народных депутатов (1985—1990). Неоднократно избирался депутатом Куйбышевского районного Совета народных депутатов (г. Москва). Член КПСС с 1960. Кандидат экономических наук.

С 2012 года председатель Центрального Совета всероссийской социалистической народной партии «Отчизна»..

Биография

Родился в 1939 году в семье инженера-строителя. Официальным местом рождения является посёлок (ныне город) Муйнак Каракалпакской АССР (Узбекская ССР), на самом деле Юрий Прокофьев родился на острове в Аральском море, куда его отец был направлен в командировку. Летом 1941 года переехал в Москву, в 1941—1946 жил в эвакуации в Уфе, Тавде, Ташкенте. С 1946 года проживает в Москве.

Свою трудовую деятельность начал в 1957 года пионервожатым в школе. В 1958—1962 годы учился в Московском автомеханическом институте, совмещая учёбу с активной общественной работой.

После окончания института находился на комсомольской работе. Работал инструктором, вторым секретарём, первым секретарём Первомайского районного комитета ВЛКСМ г. Москвы, заместителем заведующего и заведующим отделом комсомольских организаций Московского городского комитета ВЛКСМ.

С 1968 на партийной работе: инструктор, заместитель заведующего отделом организационно-партийной работы Московского городского комитета КПСС. В 1972 году окончил Заочную высшую партийную школу при ЦК КПСС.

В 1977 году избирается секретарём, в 1978 году — вторым секретарём Куйбышевского районного комитета КПСС (г. Москва)

В 1985 заведующий организационным отделом Московского городского комитета КПСС.

В 1986 — 1988 секретарь Исполнительного комитета Московского городского Совета народных депутатов.

В 1988 — 1989 секретарь, второй секретарь Московского городского комитета КПСС.

С декабря 1989 до ноября 1991 — 1-й секретарь Московского городского комитета КПСС. С 1990 до ноября 1991 член Центрального комитета КПСС (ЦК КПСС), с 14 июля 1990 до ноября 1991 член Политического бюро ЦК КПСС. Принял активное участие в деятельности ГКЧП, хотя и не входил в его состав, за что впоследствии находился под следствием.

После 1991 года создал ряд предприятий, работающих в сфере высоких технологий. Их разработки использовались Министерством обороны, Министерством внутренних дел, Министерством иностранных дел и другими государственными органами.

В 1990 — 1993 год член КП РСФСР.

С февраля 1992 вице-президент АО «Инновационная компания „Панорама“». С октября 1992 генеральный директор АО «ТВ-Информ».

С 2006 года Председатель Президиума Центрального Совета Общероссийской общественной организации «Всероссийское социалистическое народное движение „ОТЧИЗНА“». с 2012 года движение было преобразовано и зарегистрировано в политическую партию «Отчизна», став в ней Председателем Центрального Совета.

Президент Фонда стратегической культуры, Член Центрального Совета Общероссийской общественной организации «Российская организация сотрудников правоохранительных органов», Председатель Редакционного совета журнала «Плацдарм».

Награды и премии

• Орден Трудового Красного Знамени (1976) — за уборку урожая;
• Орден «Знак Почёта» (1972) — за организацию тушения торфяных пожаров и поливочных работ;
• Орден «Знак Почёта» (1980-е) — за выполнение пятилетнего плана промышленностью Куйбышевского района г. Москвы;
• Орден Дружбы Народов (1980-е) — за участие в организации Московского фестиваля молодёжи и студентов (1985);
• Государственная премия Российской Федерации в области науки и техники (2000) — за внедрение новых технологий передачи информации по телевизионным каналам, не мешая изображению.
• Орден Чести (Буркина-Фасо) (1990).

Семья

Отец — Анатолий Фёдорович Прокофьев, инженер-строитель; мать — Нина Алексеевна Прокофьева (Ширинская).

Супруга — Тамара Сергеевна Прокофьева (Юдина);

• сын — Дмитрий Юрьевич Прокофьев;
  • внуки — Сергей, Александр.

Литературные труды

• Прокофьев Ю. А. [www.velykoross.ru/1189/ До и после запрета КПСС. Первый секретарь МГК КПСС вспоминает…] — М.: Алгоритм: Эксмо, 2005. — 288 с. — (Итоги советской эпохи). — 3000 экз. — ISBN 5-699-13896-X.
• Прокофьев Ю. А. [www.x-libri.ru/elib/prkfv000/index.htm Как убивали партию. Показания Первого Секретаря МГК КПСС]. — М.: Эксмо: Алгоритм, 2011. — 240 с. — (Итоги советской эпохи). — 3000 экз. — ISBN 978-5-699-46179-0.

Литература

• Прокофьев Ю. А. До и после запрета КПСС. Первый секретарь МГК КПСС вспоминает… — М.: Алгоритм: Эксмо, 2005. — 288 с.: ил. — (Итоги советской эпохи).

Ссылки

• [depdela.ru/prokofev-jurij-anatolevic Прокофьев Юрий Анатольевич]. ДепДела.Ру. Проверено 20 августа 2013.
• [enc-dic.com/enc_biography/Prokofev-juri-anatolevich-4173.html Прокофьев, Юрий Анатольевич]. Большая биографическая энциклопедия. Энциклопедии & Словари (2009). Проверено 20 августа 2013.

Отрывок, характеризующий Прокофьев, Юрий Анатольевич

– Да, да, хорошо, – скороговоркой заговорил граф, – только уж извини, дружок, 20 тысяч я дам, а вексель кроме того на 80 тысяч дам. Так то, поцелуй меня.


Наташе было 16 лет, и был 1809 год, тот самый, до которого она четыре года тому назад по пальцам считала с Борисом после того, как она с ним поцеловалась. С тех пор она ни разу не видала Бориса. Перед Соней и с матерью, когда разговор заходил о Борисе, она совершенно свободно говорила, как о деле решенном, что всё, что было прежде, – было ребячество, про которое не стоило и говорить, и которое давно было забыто. Но в самой тайной глубине ее души, вопрос о том, было ли обязательство к Борису шуткой или важным, связывающим обещанием, мучил ее.
С самых тех пор, как Борис в 1805 году из Москвы уехал в армию, он не видался с Ростовыми. Несколько раз он бывал в Москве, проезжал недалеко от Отрадного, но ни разу не был у Ростовых.
Наташе приходило иногда к голову, что он не хотел видеть ее, и эти догадки ее подтверждались тем грустным тоном, которым говаривали о нем старшие:
– В нынешнем веке не помнят старых друзей, – говорила графиня вслед за упоминанием о Борисе.
Анна Михайловна, в последнее время реже бывавшая у Ростовых, тоже держала себя как то особенно достойно, и всякий раз восторженно и благодарно говорила о достоинствах своего сына и о блестящей карьере, на которой он находился. Когда Ростовы приехали в Петербург, Борис приехал к ним с визитом.
Он ехал к ним не без волнения. Воспоминание о Наташе было самым поэтическим воспоминанием Бориса. Но вместе с тем он ехал с твердым намерением ясно дать почувствовать и ей, и родным ее, что детские отношения между ним и Наташей не могут быть обязательством ни для нее, ни для него. У него было блестящее положение в обществе, благодаря интимности с графиней Безуховой, блестящее положение на службе, благодаря покровительству важного лица, доверием которого он вполне пользовался, и у него были зарождающиеся планы женитьбы на одной из самых богатых невест Петербурга, которые очень легко могли осуществиться. Когда Борис вошел в гостиную Ростовых, Наташа была в своей комнате. Узнав о его приезде, она раскрасневшись почти вбежала в гостиную, сияя более чем ласковой улыбкой.
Борис помнил ту Наташу в коротеньком платье, с черными, блестящими из под локон глазами и с отчаянным, детским смехом, которую он знал 4 года тому назад, и потому, когда вошла совсем другая Наташа, он смутился, и лицо его выразило восторженное удивление. Это выражение его лица обрадовало Наташу.
– Что, узнаешь свою маленькую приятельницу шалунью? – сказала графиня. Борис поцеловал руку Наташи и сказал, что он удивлен происшедшей в ней переменой.
– Как вы похорошели!
«Еще бы!», отвечали смеющиеся глаза Наташи.
– А папа постарел? – спросила она. Наташа села и, не вступая в разговор Бориса с графиней, молча рассматривала своего детского жениха до малейших подробностей. Он чувствовал на себе тяжесть этого упорного, ласкового взгляда и изредка взглядывал на нее.
Мундир, шпоры, галстук, прическа Бориса, всё это было самое модное и сomme il faut [вполне порядочно]. Это сейчас заметила Наташа. Он сидел немножко боком на кресле подле графини, поправляя правой рукой чистейшую, облитую перчатку на левой, говорил с особенным, утонченным поджатием губ об увеселениях высшего петербургского света и с кроткой насмешливостью вспоминал о прежних московских временах и московских знакомых. Не нечаянно, как это чувствовала Наташа, он упомянул, называя высшую аристократию, о бале посланника, на котором он был, о приглашениях к NN и к SS.
Наташа сидела всё время молча, исподлобья глядя на него. Взгляд этот всё больше и больше, и беспокоил, и смущал Бориса. Он чаще оглядывался на Наташу и прерывался в рассказах. Он просидел не больше 10 минут и встал, раскланиваясь. Всё те же любопытные, вызывающие и несколько насмешливые глаза смотрели на него. После первого своего посещения, Борис сказал себе, что Наташа для него точно так же привлекательна, как и прежде, но что он не должен отдаваться этому чувству, потому что женитьба на ней – девушке почти без состояния, – была бы гибелью его карьеры, а возобновление прежних отношений без цели женитьбы было бы неблагородным поступком. Борис решил сам с собою избегать встреч с Наташей, нo, несмотря на это решение, приехал через несколько дней и стал ездить часто и целые дни проводить у Ростовых. Ему представлялось, что ему необходимо было объясниться с Наташей, сказать ей, что всё старое должно быть забыто, что, несмотря на всё… она не может быть его женой, что у него нет состояния, и ее никогда не отдадут за него. Но ему всё не удавалось и неловко было приступить к этому объяснению. С каждым днем он более и более запутывался. Наташа, по замечанию матери и Сони, казалась по старому влюбленной в Бориса. Она пела ему его любимые песни, показывала ему свой альбом, заставляла его писать в него, не позволяла поминать ему о старом, давая понимать, как прекрасно было новое; и каждый день он уезжал в тумане, не сказав того, что намерен был сказать, сам не зная, что он делал и для чего он приезжал, и чем это кончится. Борис перестал бывать у Элен, ежедневно получал укоризненные записки от нее и всё таки целые дни проводил у Ростовых.


Однажды вечером, когда старая графиня, вздыхая и крехтя, в ночном чепце и кофточке, без накладных буклей, и с одним бедным пучком волос, выступавшим из под белого, коленкорового чепчика, клала на коврике земные поклоны вечерней молитвы, ее дверь скрипнула, и в туфлях на босу ногу, тоже в кофточке и в папильотках, вбежала Наташа. Графиня оглянулась и нахмурилась. Она дочитывала свою последнюю молитву: «Неужели мне одр сей гроб будет?» Молитвенное настроение ее было уничтожено. Наташа, красная, оживленная, увидав мать на молитве, вдруг остановилась на своем бегу, присела и невольно высунула язык, грозясь самой себе. Заметив, что мать продолжала молитву, она на цыпочках подбежала к кровати, быстро скользнув одной маленькой ножкой о другую, скинула туфли и прыгнула на тот одр, за который графиня боялась, как бы он не был ее гробом. Одр этот был высокий, перинный, с пятью всё уменьшающимися подушками. Наташа вскочила, утонула в перине, перевалилась к стенке и начала возиться под одеялом, укладываясь, подгибая коленки к подбородку, брыкая ногами и чуть слышно смеясь, то закрываясь с головой, то взглядывая на мать. Графиня кончила молитву и с строгим лицом подошла к постели; но, увидав, что Наташа закрыта с головой, улыбнулась своей доброй, слабой улыбкой.
– Ну, ну, ну, – сказала мать.
– Мама, можно поговорить, да? – сказала Hаташa. – Ну, в душку один раз, ну еще, и будет. – И она обхватила шею матери и поцеловала ее под подбородок. В обращении своем с матерью Наташа выказывала внешнюю грубость манеры, но так была чутка и ловка, что как бы она ни обхватила руками мать, она всегда умела это сделать так, чтобы матери не было ни больно, ни неприятно, ни неловко.
– Ну, об чем же нынче? – сказала мать, устроившись на подушках и подождав, пока Наташа, также перекатившись раза два через себя, не легла с ней рядом под одним одеялом, выпростав руки и приняв серьезное выражение.