Прокруст
Прокру́ст (др.-греч. Προκρούστης «растягивающий») — персонаж мифов Древней Греции, разбойник (известен также под именами Дамаст или Полипемон[1]), подстерегавший путников на дороге между Мегарой и Афинами. Обманом заманивал в свой дом путников. Потом укладывал их на своё ложе и тем, кому оно было велико, вытягивал ноги, а кому было коротко, отрубал ноги — по длине этого ложа. Пришлось на это ложе лечь и самому Прокрусту: герой древнегреческих мифов Тесей, победив Прокруста, поступил с ним так же, как тот поступал со своими пленниками. Впервые рассказ о Прокрусте встречается у древнегреческого историка Диодора Сицилийского (I век до н. э.).
Сын Посейдона[2], муж Силеи (дочери Коринфа), отец Синиса[3]. Убит Тесеем в Герме, по дороге из Элевсина в Афины[4].
По некоторым данным, его настоящее имя Полипемон (Πολυπήμων, «причиняющий множество страданий», «вредоносный»), Дамаст (Δαμαστής «одолевающий»)[5] либо Прокопт («усекатель»)[6].
Прокрустово ложе
Выражение «прокрустово ложе» стало крылатым и означает желание подогнать что-либо под жёсткие рамки или искусственную мерку, иногда жертвуя ради этого чем-нибудь существенным. Является одним из видов логических ошибок.
Напишите отзыв о статье "Прокруст"
Ссылки
- ↑ [bse2.ru/book_view.jsp?idn=030300&page=20&format=djvu БСЭ, 2-е изд.]
- ↑ Гигин. Мифы 38
- ↑ Псевдо-Аполлодор. Мифологическая библиотека III 16, 2
- ↑ Псевдо-Аполлодор. Мифологическая библиотека Э I 4; Плутарх. Тесей 11
- ↑ Псевдо-Аполлодор. Мифологическая библиотека Э I 4; Павсаний. Описание Эллады I 38, 5
- ↑ Вакхилид. Дифирамбы XVIII 27
- Мифы народов мира. М., 1991-92. В 2 т. Т. 2. С. 337
|
Это заготовка статьи по античной мифологии. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
Отрывок, характеризующий Прокруст
– Ну ка ты, силач, – обратился он к Пьеру.Пьер взялся за перекладины, потянул и с треском выворотип дубовую раму.
– Всю вон, а то подумают, что я держусь, – сказал Долохов.
– Англичанин хвастает… а?… хорошо?… – говорил Анатоль.
– Хорошо, – сказал Пьер, глядя на Долохова, который, взяв в руки бутылку рома, подходил к окну, из которого виднелся свет неба и сливавшихся на нем утренней и вечерней зари.
Долохов с бутылкой рома в руке вскочил на окно. «Слушать!»
крикнул он, стоя на подоконнике и обращаясь в комнату. Все замолчали.
– Я держу пари (он говорил по французски, чтоб его понял англичанин, и говорил не слишком хорошо на этом языке). Держу пари на пятьдесят империалов, хотите на сто? – прибавил он, обращаясь к англичанину.
– Нет, пятьдесят, – сказал англичанин.
– Хорошо, на пятьдесят империалов, – что я выпью бутылку рома всю, не отнимая ото рта, выпью, сидя за окном, вот на этом месте (он нагнулся и показал покатый выступ стены за окном) и не держась ни за что… Так?…
– Очень хорошо, – сказал англичанин.
Анатоль повернулся к англичанину и, взяв его за пуговицу фрака и сверху глядя на него (англичанин был мал ростом), начал по английски повторять ему условия пари.
– Постой! – закричал Долохов, стуча бутылкой по окну, чтоб обратить на себя внимание. – Постой, Курагин; слушайте. Если кто сделает то же, то я плачу сто империалов. Понимаете?
Англичанин кивнул головой, не давая никак разуметь, намерен ли он или нет принять это новое пари. Анатоль не отпускал англичанина и, несмотря на то что тот, кивая, давал знать что он всё понял, Анатоль переводил ему слова Долохова по английски. Молодой худощавый мальчик, лейб гусар, проигравшийся в этот вечер, взлез на окно, высунулся и посмотрел вниз.
– У!… у!… у!… – проговорил он, глядя за окно на камень тротуара.
– Смирно! – закричал Долохов и сдернул с окна офицера, который, запутавшись шпорами, неловко спрыгнул в комнату.
