Прокушев, Юрий Львович

Юрий Львович Прокушев
Дата рождения:	16 мая 1920(1920-05-16)
Место рождения:	Гришино, Московская губерния, РСФСР
Дата смерти:	5 марта 2004(2004-03-05) (83 года)
Место смерти:	Москва, Российская Федерация
Гражданство:	СССР СССР, Россия Россия
Род деятельности:	литературовед, литературный критик, издатель
Направление:	социалистический реализм
Язык произведений:	русский
Премии:
Награды:
[az.lib.ru/e/esenin_s_a/text_0460.shtml Произведения на сайте Lib.ru]

Ю́рий Льво́вич Про́кушев (1920—2004) — литературовед, литературный критик, писатель, издатель, популяризатор наследия Сергея Есенина. Заслуженный деятель науки Российской Федерации (2000). Член ВКП(б) с 1941 года.

Биография

Ю. Л. Прокушев родился 16 мая 1920 года в селе Гришино Коломенского района Московской области. Работать начал с 17 лет на заводе «Серп и Молот», закончил Московский вечерний металлургический институт. В заводской многотиражке «Мартеновка» опубликовал в 1940 году свою первую статью — «За что я люблю Чехова». Летом 1942 года был командирован в Сибирь уполномоченным ЦК ВЛКСМ на КМК имени И. В. Сталина. В том же 1942 году Московским комитетом партии был направлен в Московский обком ВЛКСМ; в январе 1944 года был избран секретарем Московского обкома ВЛКСМ.
После войны окончил Высшую партшколу, Литературный институт и аспирантуру Академии Общественных Наук по кафедре Теории и истории литературы. В 1951 году защитил кандидатскую диссертацию. Почти всю жизнь занимался Есениным. В годы, когда поэзия Есенина отодвигалась на второй план, он способствовал её решительной и справедливой переоценке.

Член Союза писателей СССР с 1967 года. В 1971 году Прокушев возглавил издательство «Современник», которым руководил в течение девяти лет.

Прокушев — создатель Есенинской группы ИМЛИ РАН и её бессменный руководитель на протяжении пятнадцати лет. В течение этого времени им были задуманы и разработаны фундаментальные новаторские проекты: «Полное собрание сочинений С. А. Есенина в 7 томах [9 книгах]»; «Летопись жизни и творчества С. А. Есенина в 5 томах»; аналитическая «Полная библиография С. А. Есенина в 5 томах», «Есенинская энциклопедия» и др.
На протяжении многих лет Прокушев общался с родными и близкими Сергея Есенина: вдовой поэта Софьей Андреевной Толстой-Есенининой, сестрами Екатериной Александровной и Александрой Александровной, детьми Константином Сергеевичем и Татьяной Сергеевной Есениными и др. Прокушеву дарили дружеское расположение Михаил Шолохов и Леонид Леонов, Александр Прокофьев и Леонид Мартынов, Владимир Солоухин и Василий Федоров.

В 1990 году подписал «Письмо 74-х».

Скончался 5 марта 2004 года в Москве. Похоронен на Троекуровском кладбище.

Награды и премии

К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)

• Заслуженный работник культуры РСФСР (11 сентября 1975)
• Заслуженный деятель науки Российской Федерации (2000)
• Государственная премия РСФСР имени М. Горького (1977) — за книгу «Сергей Есенин. Образ, стихи, эпоха»
• орден «Знак Почёта»
• орден «За заслуги перед культурой Польши»
• медаль «За оборону Москвы»
• медаль «За Победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941—1945 гг.»
• Почётный гражданин Рязани
• Премия правительства Рязанской области имени Сергея Есенина (посмертно)

Творчество

За 50 лет творческой деятельности Прокушев собрал огромный архив есенинских материалов; участвовал в подготовке к печати восьми собраний сочинений Есенина и многочисленных его сборников; издал о поэте 20 книг и опубликовал свыше 250 статей, включающих более 100 впервые выявленных автографов поэта, а также множество новых документов и воспоминаний; защитил диссертацию на соискание ученой степени доктора филологических наук.

В работах Ю. Прокушева получили подробное научное освещение малоисследованные периоды жизни поэта, особенно годы детства и юности, проведенные в Константинове и Спас-Клепиках, а также ранний московский период. Ученым рассмотрены важнейшие проблемы изучения биографии Есенина, его творческого наследия — такие, как формирование мировоззрения поэта, принцип историзма в его творчестве, тема «Есенин и Пушкин», характерные особенности есенинского эпоса. С концептуальных позиций, основанных на изучении текстологических источников, подробно проанализированы поэмы «Анна Снегина», «Песнь о великом походе», «Русь советская», цикл «Москва кабацкая» и проза поэта.

Общественная деятельность

Прокушев организовывал и проводил ежегодные международные научные конференции по творчеству Есенина, на их основе составлял и редактировал сборники. Трудно найти регион или областной центр в России, где бы литературовед не выступал в разные годы с публичными лекциями о Есенине. Во время зарубежных поездок он выступал в университетах Рима, Варшавы, Кракова, Парижа и других городов Европы, на международных встречах и научных конференциях. Ежегодные конференции и академические сборники «Новое о Есенине» объединили усилия ученых России, США, Англии, Китая, Кореи, Азербайджана, Латвии, Украины. Действуя не только как ученый, но и как гражданин, к 100-летию со дня рождения С. А. Есенина Ю. Прокушев добился установления памятника поэту на Тверском бульваре в Москве.

Сочинения

• Владимир Маяковский: Лекция. — М., 1955;
• Юность Есенина. — М., Московский рабочий, 1963;
• Поэзия Октября. — М., 1963;
• Сергей Есенин. - М., Детская литература, 1971, 1976
• Сергей Есенин. Поэт, человек. - М., 1973
• Подвиг Пушкина. — М., 1974;
• Сергей Есенин: Образ. Стихи. Эпоха. — М., 1975; 1978; 1979; 1985; 1989
• Россия - моя поэзия. - М., 1977
• Даль памяти народной. — М., 1978; 2-е изд. М., 1983.
• Время. Поэзия. Критика. — М., Художественная литература, 1980;
• Мир художника. М., 1980
• Колыбель поэзии. - М., 1982
• Живой лик России. — М., 1985;
• Дума о России: Избранное. — М., Советская Россия, 1988;
• И неподкупный голос мой. — М., 1989;
• Все мы — дети России: Раздумья критика. — М., Современник, 1990.

Прокушев о будущем

«Верил и верю: будущее за идеями социального равенства, равноправия и свободы всех народов и каждого Землянина; за социалистическим обновлением мира, о котором человечество мечтало стихийно со времен Иисуса Христа. Главное же, верю непоколебимо, что моя Россия, переживающая ныне едва ли не самое трагическое время в своей великой многовековой истории, обязательно выдюжит и возродится, сохраняя свою великую державность, духовность, культуру».

Литература

Валентин Сорокин. [www.hrono.ru/libris/lib_s/blago16.php Если зажигают звёзды]. Из книги Благодарение. Поэт о поэтах: Портреты писателей, очерки, литературная критика / Вст. ст. Евг. Осетрова. — М., 1986. — 304 с.

Ссылки

• [www.hrono.ru/text/2004/prokush0403.html Юрий Прокушев. «Беречь Россию не устану…»]
• [www.zavtra.ru/denlit/034/52.html Юрий Прокушев. Память (о Федоре Абрамове).]
• [lsycheva.ru/literature/aboutWriters/aboutWriters_1608.html Интервью с Юрием Прокушевым в журнале "Слово" о полном собрании сочинений С. Есенина]

Отрывок, характеризующий Прокушев, Юрий Львович

– Оттого, что мне лучше реже бывать у вас… Оттого… нет, просто у меня дела.
– Отчего? нет, скажите, – решительно начала было Наташа и вдруг замолчала. Они оба испуганно и смущенно смотрели друг на друга. Он попытался усмехнуться, но не мог: улыбка его выразила страдание, и он молча поцеловал ее руку и вышел.
Пьер решил сам с собою не бывать больше у Ростовых.


Петя, после полученного им решительного отказа, ушел в свою комнату и там, запершись от всех, горько плакал. Все сделали, как будто ничего не заметили, когда он к чаю пришел молчаливый и мрачный, с заплаканными глазами.
На другой день приехал государь. Несколько человек дворовых Ростовых отпросились пойти поглядеть царя. В это утро Петя долго одевался, причесывался и устроивал воротнички так, как у больших. Он хмурился перед зеркалом, делал жесты, пожимал плечами и, наконец, никому не сказавши, надел фуражку и вышел из дома с заднего крыльца, стараясь не быть замеченным. Петя решился идти прямо к тому месту, где был государь, и прямо объяснить какому нибудь камергеру (Пете казалось, что государя всегда окружают камергеры), что он, граф Ростов, несмотря на свою молодость, желает служить отечеству, что молодость не может быть препятствием для преданности и что он готов… Петя, в то время как он собирался, приготовил много прекрасных слов, которые он скажет камергеру.
Петя рассчитывал на успех своего представления государю именно потому, что он ребенок (Петя думал даже, как все удивятся его молодости), а вместе с тем в устройстве своих воротничков, в прическе и в степенной медлительной походке он хотел представить из себя старого человека. Но чем дальше он шел, чем больше он развлекался все прибывающим и прибывающим у Кремля народом, тем больше он забывал соблюдение степенности и медлительности, свойственных взрослым людям. Подходя к Кремлю, он уже стал заботиться о том, чтобы его не затолкали, и решительно, с угрожающим видом выставил по бокам локти. Но в Троицких воротах, несмотря на всю его решительность, люди, которые, вероятно, не знали, с какой патриотической целью он шел в Кремль, так прижали его к стене, что он должен был покориться и остановиться, пока в ворота с гудящим под сводами звуком проезжали экипажи. Около Пети стояла баба с лакеем, два купца и отставной солдат. Постояв несколько времени в воротах, Петя, не дождавшись того, чтобы все экипажи проехали, прежде других хотел тронуться дальше и начал решительно работать локтями; но баба, стоявшая против него, на которую он первую направил свои локти, сердито крикнула на него:
– Что, барчук, толкаешься, видишь – все стоят. Что ж лезть то!
– Так и все полезут, – сказал лакей и, тоже начав работать локтями, затискал Петю в вонючий угол ворот.
Петя отер руками пот, покрывавший его лицо, и поправил размочившиеся от пота воротнички, которые он так хорошо, как у больших, устроил дома.
Петя чувствовал, что он имеет непрезентабельный вид, и боялся, что ежели таким он представится камергерам, то его не допустят до государя. Но оправиться и перейти в другое место не было никакой возможности от тесноты. Один из проезжавших генералов был знакомый Ростовых. Петя хотел просить его помощи, но счел, что это было бы противно мужеству. Когда все экипажи проехали, толпа хлынула и вынесла и Петю на площадь, которая была вся занята народом. Не только по площади, но на откосах, на крышах, везде был народ. Только что Петя очутился на площади, он явственно услыхал наполнявшие весь Кремль звуки колоколов и радостного народного говора.
Одно время на площади было просторнее, но вдруг все головы открылись, все бросилось еще куда то вперед. Петю сдавили так, что он не мог дышать, и все закричало: «Ура! урра! ура!Петя поднимался на цыпочки, толкался, щипался, но ничего не мог видеть, кроме народа вокруг себя.
На всех лицах было одно общее выражение умиления и восторга. Одна купчиха, стоявшая подле Пети, рыдала, и слезы текли у нее из глаз.
– Отец, ангел, батюшка! – приговаривала она, отирая пальцем слезы.
– Ура! – кричали со всех сторон. С минуту толпа простояла на одном месте; но потом опять бросилась вперед.
Петя, сам себя не помня, стиснув зубы и зверски выкатив глаза, бросился вперед, работая локтями и крича «ура!», как будто он готов был и себя и всех убить в эту минуту, но с боков его лезли точно такие же зверские лица с такими же криками «ура!».
«Так вот что такое государь! – думал Петя. – Нет, нельзя мне самому подать ему прошение, это слишком смело!Несмотря на то, он все так же отчаянно пробивался вперед, и из за спин передних ему мелькнуло пустое пространство с устланным красным сукном ходом; но в это время толпа заколебалась назад (спереди полицейские отталкивали надвинувшихся слишком близко к шествию; государь проходил из дворца в Успенский собор), и Петя неожиданно получил в бок такой удар по ребрам и так был придавлен, что вдруг в глазах его все помутилось и он потерял сознание. Когда он пришел в себя, какое то духовное лицо, с пучком седевших волос назади, в потертой синей рясе, вероятно, дьячок, одной рукой держал его под мышку, другой охранял от напиравшей толпы.
– Барчонка задавили! – говорил дьячок. – Что ж так!.. легче… задавили, задавили!
Государь прошел в Успенский собор. Толпа опять разровнялась, и дьячок вывел Петю, бледного и не дышащего, к царь пушке. Несколько лиц пожалели Петю, и вдруг вся толпа обратилась к нему, и уже вокруг него произошла давка. Те, которые стояли ближе, услуживали ему, расстегивали его сюртучок, усаживали на возвышение пушки и укоряли кого то, – тех, кто раздавил его.
– Этак до смерти раздавить можно. Что же это! Душегубство делать! Вишь, сердечный, как скатерть белый стал, – говорили голоса.
Петя скоро опомнился, краска вернулась ему в лицо, боль прошла, и за эту временную неприятность он получил место на пушке, с которой он надеялся увидать долженствующего пройти назад государя. Петя уже не думал теперь о подаче прошения. Уже только ему бы увидать его – и то он бы считал себя счастливым!
Во время службы в Успенском соборе – соединенного молебствия по случаю приезда государя и благодарственной молитвы за заключение мира с турками – толпа пораспространилась; появились покрикивающие продавцы квасу, пряников, мака, до которого был особенно охотник Петя, и послышались обыкновенные разговоры. Одна купчиха показывала свою разорванную шаль и сообщала, как дорого она была куплена; другая говорила, что нынче все шелковые материи дороги стали. Дьячок, спаситель Пети, разговаривал с чиновником о том, кто и кто служит нынче с преосвященным. Дьячок несколько раз повторял слово соборне, которого не понимал Петя. Два молодые мещанина шутили с дворовыми девушками, грызущими орехи. Все эти разговоры, в особенности шуточки с девушками, для Пети в его возрасте имевшие особенную привлекательность, все эти разговоры теперь не занимали Петю; ou сидел на своем возвышении пушки, все так же волнуясь при мысли о государе и о своей любви к нему. Совпадение чувства боли и страха, когда его сдавили, с чувством восторга еще более усилило в нем сознание важности этой минуты.
Вдруг с набережной послышались пушечные выстрелы (это стреляли в ознаменование мира с турками), и толпа стремительно бросилась к набережной – смотреть, как стреляют. Петя тоже хотел бежать туда, но дьячок, взявший под свое покровительство барчонка, не пустил его. Еще продолжались выстрелы, когда из Успенского собора выбежали офицеры, генералы, камергеры, потом уже не так поспешно вышли еще другие, опять снялись шапки с голов, и те, которые убежали смотреть пушки, бежали назад. Наконец вышли еще четверо мужчин в мундирах и лентах из дверей собора. «Ура! Ура! – опять закричала толпа.
– Который? Который? – плачущим голосом спрашивал вокруг себя Петя, но никто не отвечал ему; все были слишком увлечены, и Петя, выбрав одного из этих четырех лиц, которого он из за слез, выступивших ему от радости на глаза, не мог ясно разглядеть, сосредоточил на него весь свой восторг, хотя это был не государь, закричал «ура!неистовым голосом и решил, что завтра же, чего бы это ему ни стоило, он будет военным.