Пронский, Владимир Дмитриевич

Пронский Владимир Дмитриевич — российский прозаик, член Союза писателей России.

Пронский Владимир Дмитриевич (настоящая фамилия Смирнов) родился в г. Пронске Рязанской области 12 марта 1949 года. Работал токарем, водителем, корреспондентом, редактором. Автор романа-трилогии «Провинция слёз», романов «Племя сирот», «Три круга любви», «Казачья Засека», «Стяжатели», «Герань в распахнутом окне», «Апельсиновая девочка», книги избранных рассказов «Лёгкая дорога» и других книг повестей и рассказов (весь список книг размещён в электронном каталоге РГБ). Первая книга «Мягкая зима» увидела свет в издательстве «Современник» в 1987 году. Публиковался в журналах «Наш современник», «Москва», «Молодая гвардия», «Неман» (Беларусь), «Подъём», «Север», «Роман-журнал ХХΙ век», «Нива»(Казахстан), «Московский вестник», «Странник», «Родная Ладога», «Муравейник», «Вертикаль», «Мир женщины», «Фактор», «На боевом посту», «Проза», «Поэзия», «Играй, гармонь», «Охота и охотничье хозяйство», «Встреча», «Рязанский историк», «Studio D,Антураж», «Голос Эпохи», «Петровский мост», «Берега» и других, а также в альманахах «Литросс», «Коломенский альманах», «Факел», «Литературная Рязань», в коллективных сборниках, различных газетах, Интернет-журналах; в ближнем и дальнем зарубежье. Записана аудиокнига по роману «Казачья Засека». Рассказ «Цапля» является образцом для написания сочинений для студентов и школьников, а само сочинение размещено в Интернете.

Первая публикация появилась на страницах районной газеты «Пронский рабочий» 12 сентября 1967 года. Менее чем через месяц был опубликован рассказ в центральной газете «Сельская жизнь», были и другие публикации того периода. Но всё-таки по-настоящему автор пришёл к пониманию литературного творчества с началом работы над романом-трилогией «Провинция слёз» в 1979 году. В основе сюжета — история крестьянской семьи с главной героиней Надёжкой Савиной, прообразом которой явилась мать писателя — Смирнова Надежда Васильевна. 23 года автор отдал работе над своим главным произведением. Владимир Пронский — лауреат премии имени А. С. Пушкина, Международной литературной премии имени Андрея Платонова, лауреат премии журнала «Молодая гвардия», премии журнала «Московский вестник». Живёт в Москве.

Отрывок, характеризующий Пронский, Владимир Дмитриевич

– Государь! Государь! – вдруг послышалось между гусарами.
Всё побежало, заторопилось, и Ростов увидал сзади по дороге несколько подъезжающих всадников с белыми султанами на шляпах. В одну минуту все были на местах и ждали. Ростов не помнил и не чувствовал, как он добежал до своего места и сел на лошадь. Мгновенно прошло его сожаление о неучастии в деле, его будничное расположение духа в кругу приглядевшихся лиц, мгновенно исчезла всякая мысль о себе: он весь поглощен был чувством счастия, происходящего от близости государя. Он чувствовал себя одною этою близостью вознагражденным за потерю нынешнего дня. Он был счастлив, как любовник, дождавшийся ожидаемого свидания. Не смея оглядываться во фронте и не оглядываясь, он чувствовал восторженным чутьем его приближение. И он чувствовал это не по одному звуку копыт лошадей приближавшейся кавалькады, но он чувствовал это потому, что, по мере приближения, всё светлее, радостнее и значительнее и праздничнее делалось вокруг него. Всё ближе и ближе подвигалось это солнце для Ростова, распространяя вокруг себя лучи кроткого и величественного света, и вот он уже чувствует себя захваченным этими лучами, он слышит его голос – этот ласковый, спокойный, величественный и вместе с тем столь простой голос. Как и должно было быть по чувству Ростова, наступила мертвая тишина, и в этой тишине раздались звуки голоса государя.
– Les huzards de Pavlograd? [Павлоградские гусары?] – вопросительно сказал он.
– La reserve, sire! [Резерв, ваше величество!] – отвечал чей то другой голос, столь человеческий после того нечеловеческого голоса, который сказал: Les huzards de Pavlograd?
Государь поровнялся с Ростовым и остановился. Лицо Александра было еще прекраснее, чем на смотру три дня тому назад. Оно сияло такою веселостью и молодостью, такою невинною молодостью, что напоминало ребяческую четырнадцатилетнюю резвость, и вместе с тем это было всё таки лицо величественного императора. Случайно оглядывая эскадрон, глаза государя встретились с глазами Ростова и не более как на две секунды остановились на них. Понял ли государь, что делалось в душе Ростова (Ростову казалось, что он всё понял), но он посмотрел секунды две своими голубыми глазами в лицо Ростова. (Мягко и кротко лился из них свет.) Потом вдруг он приподнял брови, резким движением ударил левой ногой лошадь и галопом поехал вперед.