Пропало лето
| Пропало лето | |
 | |
| Жанр | |
|---|---|
| Режиссёр | |
| Автор сценария | |
| В главных ролях |
Владимир Евстафьев |
| Оператор | |
| Композитор | |
| Кинокомпания |
Киностудия «Мосфильм» (творческое объединение «Юность») |
| Длительность |
75 мин. |
| Страна | |
| Язык | |
| Год | |
| IMDb | |
«Пропало лето» — советский художественный фильм 1963 года. Детский приключенческий комедийный фильм, снятый Роланом Быковым совместно с Никитой Орловым. Для Ролана Быкова этот фильм стал второй режиссёрской работой.
Фильм «Пропало лето» получил почётный диплом на Международном кинофестивале в Каннах в 1965 году.
Фильм разрешён для показа в любой зрительской аудитории.
Сюжет
Главные герои фильма Валера Булышев (отличник, спортсмен-велосипедист, мастер на все руки) и Женя Ручкин (несамостоятельный паренёк) — два шестиклассника, закадычные друзья, москвичи. Родители отправляют их на летние каникулы в маленький южный городок Курепку к трём тёткам Валерия, которые своего племянника никогда не видели.
Ничего хорошего от отдыха под бдительным оком трёх тёток в провинциальном городке друзья не ждут. Валерий решил к тёткам не ехать и сбежать в экспедицию, а Жека приходит к ним домой и с перепугу выдаёт себя за Валерия, хотя является полной его противоположностью. Валерию не удаётся присоединиться к экспедиции и он приезжает в Курепку, попутно успев сильно поругаться со своими тётушками. Валерий прячется на чердаке, а Жека вынужден продолжать выдавать себя за Валерия.
Тётушки оказываются уважаемыми (главврач единственной в городе больницы, директор школы и шеф-повар единственной в городе столовой) и обожаемыми всей Курепкой и ведут активный образ жизни.
Пройдя через все приключения, Жека становится смелым и решительным, и ухитряется победить в велосипедных гонках, не умея ездить на велосипеде.
В ролях
- Володя Евстафьев — Женя Ручкин
- Серёжа Гудко — Валерий Булышев
- Зоя Фёдорова — тётя Даша
- Антонина Дмитриева — тётя Маша
- Людмила Чернышёва — тётя Саша
- Александр Лебедев — Муравей, старший сержант милиции
- Яков Ленц — заведующий почтой
- Михаил Пуговкин — главный экспедитор
- Алёша Попов
- Юра Смирнов
- Ваня Цапич
- Володя Швец
- Елизавета Алексеева — Кусакина, женщина на рынке и на почте
- Николай Кузнецов — Лёва, продавец
- Павел Павленко — Евгений Александрович Ручкин, дед Жени
- Владимир Пицек — маляр
- Павел Тарасов — главный судья соревнований (в титрах не указан)
- Алексей Жарков — «Котелок» (в титрах не указан)
- Валентина Березуцкая — кладовщица (в титрах не указана)
- Ролан Быков — покупатель на рынке (в титрах не указан)
- Валентина Хмара — девушка с лукошком (в титрах не указана)
- Я. Поляков — эпизод
- Юрий Яковлев — от автора (голос за кадром)
Съёмочная группа
- Авторы сценария: Авенир Зак и Исай Кузнецов
- Постановка: Ролан Быков и Орлов Никита
- Режиссёр: Л.Брожковский
- Операторы: Виктор Якушев и Геннадий Цекавый
- Композитор: Борис Чайковский
- Художник: Александр Кузнецов
- Монтаж: Ирма Цекавая
Технические данные
- Страна: СССР
- Киностудия: Мосфильм
- Год: 1963
- Жанр: комедия, приключения, детский фильм
- Длительность: 75-83 мин.
- Видео — чёрно-белый
- Звук: моно
- Дистрибьютор в России: «Крупный План»
- Оригинальный язык — русский
- Ограничения по возрасту: Россия — фильм разрешён для показа в любой зрительской аудитории
Напишите отзыв о статье "Пропало лето"
Ссылки
- [www.nashekino.ru/data.movies?id=4421 «Пропало лето» на сайте Наше Кино]
| ||||||
| ||||||
| ||||||||||
Отрывок, характеризующий Пропало лето
Х
30 го числа Пьер вернулся в Москву. Почти у заставы ему встретился адъютант графа Растопчина.
– А мы вас везде ищем, – сказал адъютант. – Графу вас непременно нужно видеть. Он просит вас сейчас же приехать к нему по очень важному делу.
Пьер, не заезжая домой, взял извозчика и поехал к главнокомандующему.
Граф Растопчин только в это утро приехал в город с своей загородной дачи в Сокольниках. Прихожая и приемная в доме графа были полны чиновников, явившихся по требованию его или за приказаниями. Васильчиков и Платов уже виделись с графом и объяснили ему, что защищать Москву невозможно и что она будет сдана. Известия эти хотя и скрывались от жителей, но чиновники, начальники различных управлений знали, что Москва будет в руках неприятеля, так же, как и знал это граф Растопчин; и все они, чтобы сложить с себя ответственность, пришли к главнокомандующему с вопросами, как им поступать с вверенными им частями.
В то время как Пьер входил в приемную, курьер, приезжавший из армии, выходил от графа.
Курьер безнадежно махнул рукой на вопросы, с которыми обратились к нему, и прошел через залу.
Дожидаясь в приемной, Пьер усталыми глазами оглядывал различных, старых и молодых, военных и статских, важных и неважных чиновников, бывших в комнате. Все казались недовольными и беспокойными. Пьер подошел к одной группе чиновников, в которой один был его знакомый. Поздоровавшись с Пьером, они продолжали свой разговор.
– Как выслать да опять вернуть, беды не будет; а в таком положении ни за что нельзя отвечать.
– Да ведь вот, он пишет, – говорил другой, указывая на печатную бумагу, которую он держал в руке.
– Это другое дело. Для народа это нужно, – сказал первый.
– Что это? – спросил Пьер.
– А вот новая афиша.
Пьер взял ее в руки и стал читать:
«Светлейший князь, чтобы скорей соединиться с войсками, которые идут к нему, перешел Можайск и стал на крепком месте, где неприятель не вдруг на него пойдет. К нему отправлено отсюда сорок восемь пушек с снарядами, и светлейший говорит, что Москву до последней капли крови защищать будет и готов хоть в улицах драться. Вы, братцы, не смотрите на то, что присутственные места закрыли: дела прибрать надобно, а мы своим судом с злодеем разберемся! Когда до чего дойдет, мне надобно молодцов и городских и деревенских. Я клич кликну дня за два, а теперь не надо, я и молчу. Хорошо с топором, недурно с рогатиной, а всего лучше вилы тройчатки: француз не тяжеле снопа ржаного. Завтра, после обеда, я поднимаю Иверскую в Екатерининскую гошпиталь, к раненым. Там воду освятим: они скорее выздоровеют; и я теперь здоров: у меня болел глаз, а теперь смотрю в оба».
– А мне говорили военные люди, – сказал Пьер, – что в городе никак нельзя сражаться и что позиция…
– Ну да, про то то мы и говорим, – сказал первый чиновник.
– А что это значит: у меня болел глаз, а теперь смотрю в оба? – сказал Пьер.
– У графа был ячмень, – сказал адъютант, улыбаясь, – и он очень беспокоился, когда я ему сказал, что приходил народ спрашивать, что с ним. А что, граф, – сказал вдруг адъютант, с улыбкой обращаясь к Пьеру, – мы слышали, что у вас семейные тревоги? Что будто графиня, ваша супруга…
– Я ничего не слыхал, – равнодушно сказал Пьер. – А что вы слышали?
– Нет, знаете, ведь часто выдумывают. Я говорю, что слышал.
– Что же вы слышали?
– Да говорят, – опять с той же улыбкой сказал адъютант, – что графиня, ваша жена, собирается за границу. Вероятно, вздор…
– Может быть, – сказал Пьер, рассеянно оглядываясь вокруг себя. – А это кто? – спросил он, указывая на невысокого старого человека в чистой синей чуйке, с белою как снег большою бородой, такими же бровями и румяным лицом.
– Это? Это купец один, то есть он трактирщик, Верещагин. Вы слышали, может быть, эту историю о прокламации?
– Ах, так это Верещагин! – сказал Пьер, вглядываясь в твердое и спокойное лицо старого купца и отыскивая в нем выражение изменничества.
– Это не он самый. Это отец того, который написал прокламацию, – сказал адъютант. – Тот молодой, сидит в яме, и ему, кажется, плохо будет.
Один старичок, в звезде, и другой – чиновник немец, с крестом на шее, подошли к разговаривающим.
– Видите ли, – рассказывал адъютант, – это запутанная история. Явилась тогда, месяца два тому назад, эта прокламация. Графу донесли. Он приказал расследовать. Вот Гаврило Иваныч разыскивал, прокламация эта побывала ровно в шестидесяти трех руках. Приедет к одному: вы от кого имеете? – От того то. Он едет к тому: вы от кого? и т. д. добрались до Верещагина… недоученный купчик, знаете, купчик голубчик, – улыбаясь, сказал адъютант. – Спрашивают у него: ты от кого имеешь? И главное, что мы знаем, от кого он имеет. Ему больше не от кого иметь, как от почт директора. Но уж, видно, там между ними стачка была. Говорит: ни от кого, я сам сочинил. И грозили и просили, стал на том: сам сочинил. Так и доложили графу. Граф велел призвать его. «От кого у тебя прокламация?» – «Сам сочинил». Ну, вы знаете графа! – с гордой и веселой улыбкой сказал адъютант. – Он ужасно вспылил, да и подумайте: этакая наглость, ложь и упорство!..
