Проспект Ленина (Тула)

Проспект Ленина Тула
Главная артерия города
Общая информация
Страна	Россия
Регион	Тульская область
Город	Тула
Район	Центральный
Протяжённость	~ 7 км
Прежние названия	Улица Киевская, Коммунаров

Проспект Ленина (с XIV ул. Крапивенская, Одоевская, Посольская, с начала XVIII века до 1918 года — Киевская улица, с 1918 до 1963 года — улица Коммунаров, с 1963 года — Проспект Ленина) — улица в городе Тула. Идет от Кремля (Площадь Ленина) до поворота на Косую Гору, где переходит в Орловское шоссе.

История проспекта

Проспект Ленина — одна из старейших улиц Тулы.

История этого проспекта начинается ещё в XVII веке, и называлась эта улица Крапивенской, потому что путь её следовал в город Крапивну, и занимала эта улица всего один квартал (от Кремля до Посольской (совр. Советская) улицы).

В XVIII веке протяжённость Крапивенской улицы составляла 3 квартала и была переименована в Киевскую (Киевское направление). В 1841 на Киевской посадили деревья, в 1847 разбили два Английских сада (впоследствии Пушкинский и Гоголевский). Тогда здесь заканчивался город.

В 1851 году улицу оснастили газовыми фонарями, а в 1854 году здесь основали контору дилижансов и гостиницу «Московская».

О Киевской улице писал В. А. Жуковский, о ней писал в книге «Воспоминания» В. В. Вересаев, по улице гуляли Н. В. Гоголь, М. Ю. Лермонтов, Л. Н. Толстой, В. Г. Белинский, А. С. Грибоедов, М. Е. Салтыков-Щедрин и многие другие известные люди.

В 1918 году после революции улицу переименовали в улицу Коммунаров. В 20-е годы XX столетия на улице Коммунаров началось активное жилищное строительство. С 1924 года по ней стали курсировать автобусы, с 1927-го — трамваи, с 1962-го — троллейбусы.

В 1963 году улицу переименовали в проспект Ленина.

В 1970 году на месте Пушкинского сада был построен драматический театр имени Горького, а бывший Гоголевский сад стали называть именем Пушкина. Здесь находится первый памятник Тулы — скромный бюст гения русской поэзии, сооруженный в 1899 году.

В 1982 году Проспект Ленина изменил свой облик: на месте более десятка старинных зданий, недалеко от кремля по проекту архитекторов Е. Розонова, С. Милашевского, И. Михалева и Е. Лебеденко было построено здание Дома Советов и установлен памятник В. И. Ленину (скульптор М. Захаров), квартал проспекта от Советской улицы до Менделеевской назвали площадью Ленина.

Современный проспект Ленина

На сегодняшний день проспект Ленина — главная улица Тулы — является самой оживленной улицей. На ней располагается масса учебных заведений. Здесь проходят торжества, посвященные победе в Великой Отечественной войне, Первомайские праздники и другие. Застраивается южная часть проспекта.

По проспекту проходит автобусный (1,11,18,25,26,28,38 маршруты), троллейбусный (1,2,4,5,11 маршруты) и трамвайный (12 и 14 маршруты) транспорт.

Примечательные здания и сооружения

• На углу пр. Ленина и ул. Гоголевской находится Тульская областная филармония. Здание в стиле неоклассицизма построено в 1912 г. к столетию Отечественной войны 1812 года по проекту архитектора И. А. Иванова-Шульца.
• В доме N 44, где до 2010 размещался гарнизонный Дом офицеров, находилось Дворянское собрание. Здание было построено по проекту архитектора В. В. Федосеева в 1849‑1856 гг. В зале этого здания читали свои стихи В. Маяковский и Н Асеев, выступал К. Э. Циолковский, пели И. Козловский, А. Пирогов, С. Лемешев, танцевала Г. Уланова, выступал джаз Л. Утесова, играли скрипач Д. Ойстрах и пианист Э. Гилельс и многие другие.

• В доме № 16 жил изобретатель хроматической гармоники, дирижёр и композитор Н. И. Белобородов (1828—1912). На сегодня это Музей истории тульской гармоники.
• С кинотеатром «Родина» соседствует красивое здание (д. № 26) бывшего Учетного банка, построенное в 1897 году, где находятся телеграф и переговорный пункт.
• В доме № 27 размещалась аптека О. Ф. Адермана (ранее здесь находилась аптека Белявского), ныне — аптека № 2. Рядом с этим домом в 1919 году находилась Астрономическая обсерватория, руководимая К. Н. Шистовским.
• В 1968 году рядом с автовокзалом была построена Площадь Победы в честь победы в ВОВ. Она представляет собой монументальный памятник защитникам Тулы (солдат и ополченец) и три штыка с Вечным огнём.
• Напротив дома № 87 сооружен памятник Л. Н. Толстому. Проект памятника составляли архитектор А. Н. Колчин и скульптор В. И. Буякин.

Источники

• С. Гусев — «Тайны тульских улиц»
• О. Баширова — Проспект Ленина
• Демид — История проспекта Ленина
• А. М. Рассаднев «Прогулки по улицам Тулы»

Отрывок, характеризующий Проспект Ленина (Тула)

Здоровье графини все не поправлялось; но откладывать поездку в Москву уже не было возможности. Нужно было делать приданое, нужно было продать дом, и притом князя Андрея ждали сперва в Москву, где в эту зиму жил князь Николай Андреич, и Наташа была уверена, что он уже приехал.
Графиня осталась в деревне, а граф, взяв с собой Соню и Наташу, в конце января поехал в Москву.



Пьер после сватовства князя Андрея и Наташи, без всякой очевидной причины, вдруг почувствовал невозможность продолжать прежнюю жизнь. Как ни твердо он был убежден в истинах, открытых ему его благодетелем, как ни радостно ему было то первое время увлечения внутренней работой самосовершенствования, которой он предался с таким жаром, после помолвки князя Андрея с Наташей и после смерти Иосифа Алексеевича, о которой он получил известие почти в то же время, – вся прелесть этой прежней жизни вдруг пропала для него. Остался один остов жизни: его дом с блестящею женой, пользовавшеюся теперь милостями одного важного лица, знакомство со всем Петербургом и служба с скучными формальностями. И эта прежняя жизнь вдруг с неожиданной мерзостью представилась Пьеру. Он перестал писать свой дневник, избегал общества братьев, стал опять ездить в клуб, стал опять много пить, опять сблизился с холостыми компаниями и начал вести такую жизнь, что графиня Елена Васильевна сочла нужным сделать ему строгое замечание. Пьер почувствовав, что она была права, и чтобы не компрометировать свою жену, уехал в Москву.
В Москве, как только он въехал в свой огромный дом с засохшими и засыхающими княжнами, с громадной дворней, как только он увидал – проехав по городу – эту Иверскую часовню с бесчисленными огнями свеч перед золотыми ризами, эту Кремлевскую площадь с незаезженным снегом, этих извозчиков и лачужки Сивцева Вражка, увидал стариков московских, ничего не желающих и никуда не спеша доживающих свой век, увидал старушек, московских барынь, московские балы и Московский Английский клуб, – он почувствовал себя дома, в тихом пристанище. Ему стало в Москве покойно, тепло, привычно и грязно, как в старом халате.
Московское общество всё, начиная от старух до детей, как своего давно жданного гостя, которого место всегда было готово и не занято, – приняло Пьера. Для московского света, Пьер был самым милым, добрым, умным веселым, великодушным чудаком, рассеянным и душевным, русским, старого покроя, барином. Кошелек его всегда был пуст, потому что открыт для всех.
Бенефисы, дурные картины, статуи, благотворительные общества, цыгане, школы, подписные обеды, кутежи, масоны, церкви, книги – никто и ничто не получало отказа, и ежели бы не два его друга, занявшие у него много денег и взявшие его под свою опеку, он бы всё роздал. В клубе не было ни обеда, ни вечера без него. Как только он приваливался на свое место на диване после двух бутылок Марго, его окружали, и завязывались толки, споры, шутки. Где ссорились, он – одной своей доброй улыбкой и кстати сказанной шуткой, мирил. Масонские столовые ложи были скучны и вялы, ежели его не было.
Когда после холостого ужина он, с доброй и сладкой улыбкой, сдаваясь на просьбы веселой компании, поднимался, чтобы ехать с ними, между молодежью раздавались радостные, торжественные крики. На балах он танцовал, если не доставало кавалера. Молодые дамы и барышни любили его за то, что он, не ухаживая ни за кем, был со всеми одинаково любезен, особенно после ужина. «Il est charmant, il n'a pas de seхе», [Он очень мил, но не имеет пола,] говорили про него.
Пьер был тем отставным добродушно доживающим свой век в Москве камергером, каких были сотни.
Как бы он ужаснулся, ежели бы семь лет тому назад, когда он только приехал из за границы, кто нибудь сказал бы ему, что ему ничего не нужно искать и выдумывать, что его колея давно пробита, определена предвечно, и что, как он ни вертись, он будет тем, чем были все в его положении. Он не мог бы поверить этому! Разве не он всей душой желал, то произвести республику в России, то самому быть Наполеоном, то философом, то тактиком, победителем Наполеона? Разве не он видел возможность и страстно желал переродить порочный род человеческий и самого себя довести до высшей степени совершенства? Разве не он учреждал и школы и больницы и отпускал своих крестьян на волю?
А вместо всего этого, вот он, богатый муж неверной жены, камергер в отставке, любящий покушать, выпить и расстегнувшись побранить легко правительство, член Московского Английского клуба и всеми любимый член московского общества. Он долго не мог помириться с той мыслью, что он есть тот самый отставной московский камергер, тип которого он так глубоко презирал семь лет тому назад.
Иногда он утешал себя мыслями, что это только так, покамест, он ведет эту жизнь; но потом его ужасала другая мысль, что так, покамест, уже сколько людей входили, как он, со всеми зубами и волосами в эту жизнь и в этот клуб и выходили оттуда без одного зуба и волоса.