Проституция в Италии
Проституция в Италии не является разрешённой законом деятельностью. Однако фактически на конец 2010 года в Италии работало 70 000 проституток из 60 стран мира[1]; 90 % проституток — иммигрантки[2]. Отношение к ремеслу терпимое. Практически узаконена уличная проституция. В Италии нет публичных домов, но в частном порядке оказывать секс-услуги не запрещается. Наказанию подлежат только сутенёры и торговцы людьми.
Содержание
История
В средневековой Италии некоторые города пытались изгонять проституток (Болонья в 1259, Венеция в 1266 и 1314, Модена в 1326), но эти попытки не имели успеха. Флоренция в 1287 году декретом расторгла все контракты между проститутками и владельцами борделей и повелела, чтобы в радиусе 0.5 км от города не было борделей; однако уже в 1325 году начался учёт проституток и выделение для них отдельных районов. В 1355 году подеста запретил проституткам появляться в городе, кроме как по субботам и понедельникам. В 1384 году был издан указ, повелевающий проституткам носить колокольчики на голове, перчатки и обувь с высоким каблуком.
Неаполь в 1401 году стал облагать проституток налогом.
30 апреля 1403 года во Флоренции была учреждена полиция нравов (Onesta), целью которой был контроль над проституцией[3]. Теоретической базой деятельности этой организации стали сочинения Августина и Фомы Аквинского, которые рассматривали проституцию как необходимый институт для утоления сексуальных желаний мужчин и противодействия пропаганде гомосексуализма; Фома Аквинский особенно указывал на пример Спарты, в которой проституции не было, зато были распространены гомосексуальные связи между солдатами.
В папской области проституция была запрещена.
Начиная с 1823 года, муниципалитет Палермо начал выдавать лицензии на открытие борделей в городе. В 1841 году по требованию короля Неаполя к этому было добавлено требование обязательного медицинского осмотра всех проституток города. Аналогичная система действовала в Болонье, в которой был специальный госпиталь для заболевших проституток.
Регламентация проституция в Пьемонте была введена в министерство Кавура. Обеспокоенный уровнем венерических заболеваний в гарнизоне пьемонтской столицы, Турина, он поручил своему министру внутренних дел Урбано Раттацци выяснить причину этого. Тот провёл исследование и сделал вывод, что необходима регламентация по образцу тогдашних Франции и Бельгии. В 1855 и 1857 году соответствующие указы были изданы для Турина.
Первый закон о проституции в объединённой Италии был принят 15 февраля 1860 года.
Число зарегистрированных проституток достигло пика в 1881 году — 10 422 девушки; в 1948 году их было 4 000, а в 1958 году (в котором и была отменена регламентация) — 2 560.
Новый закон о проституции был принят в министерство Криспи 26 июля 1888 года; этот закон умалял регламентацию проституции, однако уже через три года она была восстановлена в том же объёме, что и при Кавуре.
В 1923 году Муссолини приказал всем проституткам носить специальные пропуска, в которых отмечались результаты их осмотра на венерические заболевания.
Во время оккупации Эфиопии некоторые дома Аддис-Абебы были превращены в бордели для нужд армии. Отдельные бордели были заведены для итальянцев, отдельные - для коллаборационистов из числа местных жителей.
Пример Марты Ришар, добившейся в 1946 году отмены проституции во Франции, вдохновил итальянскую социалистку (ставшую в 1948 году первой женщиной, избранной в Сенат Италии) Лину Мерлин. Сразу после своего избрания она начала кампанию с целью присоединения Италии к другим государствам Европы, которые почти все уже отменили регламентацию. Среди других активных участников аболиционистского движения стоит отметить Антонетту де Сильвестри, написавшую проект закона об отмене регламентации для Мерлин[4].
Законы
20 февраля 1958 года итальянский парламент большинством в 385 против 115 (против голосовали, в частности, монархисты и Итальянское социальное движение) принял Закон об отмене регламентации проституции и борьбе с эксплуатацией проституции других лиц. По имени своей лоббистки закон получил название «Закон Мерлин»[5]. Закон запрещает не только торговлю женщинами и эксплуатацию проституции, но и любые формы пособничества и подстрекательства к ней, как с корыстными целями, так и без них[6].
Начиная с 1994 года, ряд муниципалитетов начали проводить неоаболиционистскую политику в отношении к проституции, накладывая штрафы на клиентов. Так, в 1998 году такое законодательство ввела Болонья, что вызвало возражения со стороны Движения транссексуальной идентичности (первой организации транссексуалов в Италии, основанной в 1979 году), а также некоторых феминисток; другие феминистки, напротив, горячо одобрили мероприятие.
Клиенты, не заплатившие проституткам, приравниваются к насильникам[1].
См. также
Напишите отзыв о статье "Проституция в Италии"
Примечания
- ↑ 1 2 [www.onlyinitaly.com/mainarchives/030810.htm 03/08/10 "Only In Italy" news archives!]
- ↑ [euobserver.com/social/29340 EUobserver / Romanian sex workers most prevalent in EU]
- ↑ [www.jstor.org/stable/2541951 The Florentine Onesta and the Control of Prostitution, 1403—1680]
- ↑ [books.google.ru/books?id=dpeB__DUprYC The Politics of Trafficking: The First International Movement to Combat the Sexual Exploitation of Women, стр.139]
- ↑ [books.google.ru/books?id=AUSYEtGbaVoC Prostitution and the State in Italy, p.213]
- ↑ books.google.ru/books?id=gbAUdBR2f5sC, p.165
Литература
- Fernando Henriques. Prostitution and Society. Macgibbon and Kee, London 1963
- Mary Gibson. Prostitution and the State in Italy, 1860—1915. Rutgers University Press, New Jersey 1986
Ссылки
- [www.segretariatosociale.rai.it/link/link_utili/tratta_prostituzione/indirizzi.html Social Action Department — Prostitution and Trafficking]
- [femminismo-a-sud.noblogs.org/post/2008/01/04/bocca-di-rosa-stavolta-non-parte Feminismo a sud]
- [tampep.eu/documents/positionpaper_migrationsexworkers_it.pdf TAMPEP position on migration and sex work 2001]
| ||||||||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Проституция в Италии
Красавица направилась к тетушке, но Пьера Анна Павловна еще удержала подле себя, показывая вид, как будто ей надо сделать еще последнее необходимое распоряжение.– Не правда ли, она восхитительна? – сказала она Пьеру, указывая на отплывающую величавую красавицу. – Et quelle tenue! [И как держит себя!] Для такой молодой девушки и такой такт, такое мастерское уменье держать себя! Это происходит от сердца! Счастлив будет тот, чьей она будет! С нею самый несветский муж будет невольно занимать самое блестящее место в свете. Не правда ли? Я только хотела знать ваше мнение, – и Анна Павловна отпустила Пьера.
Пьер с искренностью отвечал Анне Павловне утвердительно на вопрос ее об искусстве Элен держать себя. Ежели он когда нибудь думал об Элен, то думал именно о ее красоте и о том не обыкновенном ее спокойном уменьи быть молчаливо достойною в свете.
Тетушка приняла в свой уголок двух молодых людей, но, казалось, желала скрыть свое обожание к Элен и желала более выразить страх перед Анной Павловной. Она взглядывала на племянницу, как бы спрашивая, что ей делать с этими людьми. Отходя от них, Анна Павловна опять тронула пальчиком рукав Пьера и проговорила:
– J'espere, que vous ne direz plus qu'on s'ennuie chez moi, [Надеюсь, вы не скажете другой раз, что у меня скучают,] – и взглянула на Элен.
Элен улыбнулась с таким видом, который говорил, что она не допускала возможности, чтобы кто либо мог видеть ее и не быть восхищенным. Тетушка прокашлялась, проглотила слюни и по французски сказала, что она очень рада видеть Элен; потом обратилась к Пьеру с тем же приветствием и с той же миной. В середине скучливого и спотыкающегося разговора Элен оглянулась на Пьера и улыбнулась ему той улыбкой, ясной, красивой, которой она улыбалась всем. Пьер так привык к этой улыбке, так мало она выражала для него, что он не обратил на нее никакого внимания. Тетушка говорила в это время о коллекции табакерок, которая была у покойного отца Пьера, графа Безухого, и показала свою табакерку. Княжна Элен попросила посмотреть портрет мужа тетушки, который был сделан на этой табакерке.
– Это, верно, делано Винесом, – сказал Пьер, называя известного миниатюриста, нагибаясь к столу, чтоб взять в руки табакерку, и прислушиваясь к разговору за другим столом.
Он привстал, желая обойти, но тетушка подала табакерку прямо через Элен, позади ее. Элен нагнулась вперед, чтобы дать место, и, улыбаясь, оглянулась. Она была, как и всегда на вечерах, в весьма открытом по тогдашней моде спереди и сзади платье. Ее бюст, казавшийся всегда мраморным Пьеру, находился в таком близком расстоянии от его глаз, что он своими близорукими глазами невольно различал живую прелесть ее плеч и шеи, и так близко от его губ, что ему стоило немного нагнуться, чтобы прикоснуться до нее. Он слышал тепло ее тела, запах духов и скрып ее корсета при движении. Он видел не ее мраморную красоту, составлявшую одно целое с ее платьем, он видел и чувствовал всю прелесть ее тела, которое было закрыто только одеждой. И, раз увидав это, он не мог видеть иначе, как мы не можем возвратиться к раз объясненному обману.
«Так вы до сих пор не замечали, как я прекрасна? – как будто сказала Элен. – Вы не замечали, что я женщина? Да, я женщина, которая может принадлежать всякому и вам тоже», сказал ее взгляд. И в ту же минуту Пьер почувствовал, что Элен не только могла, но должна была быть его женою, что это не может быть иначе.
Он знал это в эту минуту так же верно, как бы он знал это, стоя под венцом с нею. Как это будет? и когда? он не знал; не знал даже, хорошо ли это будет (ему даже чувствовалось, что это нехорошо почему то), но он знал, что это будет.
Пьер опустил глаза, опять поднял их и снова хотел увидеть ее такою дальнею, чужою для себя красавицею, какою он видал ее каждый день прежде; но он не мог уже этого сделать. Не мог, как не может человек, прежде смотревший в тумане на былинку бурьяна и видевший в ней дерево, увидав былинку, снова увидеть в ней дерево. Она была страшно близка ему. Она имела уже власть над ним. И между ним и ею не было уже никаких преград, кроме преград его собственной воли.
– Bon, je vous laisse dans votre petit coin. Je vois, que vous y etes tres bien, [Хорошо, я вас оставлю в вашем уголке. Я вижу, вам там хорошо,] – сказал голос Анны Павловны.
И Пьер, со страхом вспоминая, не сделал ли он чего нибудь предосудительного, краснея, оглянулся вокруг себя. Ему казалось, что все знают, так же как и он, про то, что с ним случилось.
Через несколько времени, когда он подошел к большому кружку, Анна Павловна сказала ему:
– On dit que vous embellissez votre maison de Petersbourg. [Говорят, вы отделываете свой петербургский дом.]
(Это была правда: архитектор сказал, что это нужно ему, и Пьер, сам не зная, зачем, отделывал свой огромный дом в Петербурге.)
– C'est bien, mais ne demenagez pas de chez le prince Ваsile. Il est bon d'avoir un ami comme le prince, – сказала она, улыбаясь князю Василию. – J'en sais quelque chose. N'est ce pas? [Это хорошо, но не переезжайте от князя Василия. Хорошо иметь такого друга. Я кое что об этом знаю. Не правда ли?] А вы еще так молоды. Вам нужны советы. Вы не сердитесь на меня, что я пользуюсь правами старух. – Она замолчала, как молчат всегда женщины, чего то ожидая после того, как скажут про свои года. – Если вы женитесь, то другое дело. – И она соединила их в один взгляд. Пьер не смотрел на Элен, и она на него. Но она была всё так же страшно близка ему. Он промычал что то и покраснел.
