Противолодочная авиация
Противолодочная авиация - один из родов морской авиации (в вооружённых силах некоторых государств - является родом ВВС), предназначенный для уничтожения подводных лодок противника на море[1].
Содержание
История
Первая мировая война
Первые случаи уничтожения подводных лодок самолётом зафиксирован в ходе Первой Мировой войны.
Британскими бомбардировщиками за 1917 год были потоплены 6 германских подводных лодок из состава военно-морской базы дислоцированной в г.Брюгге в Бельгии[2].
Межвоенный период
В 20-е и 30-е годы 20-го века многие передовые государства обладавшие развитыми авиастроением, не уделяли ни какого внимания развитию противолодочной авиации и созданию специализированных противолодочных самолётов.
В первую очередь это касается Вооружённых сил Великобритании и Франции[3].
Вторая мировая война
Активное создание противолодочной авиации началось с 1941 года, с формирования Береговой авиации в ВВС Великобритании, главной задачей которой была борьба с подводными лодками Кригсмарине. Она включила в свой состав 19 эскадрилий имевших в распоряжении 220 самолётов[3].
Первоначально для этой цели использовались обычные самолёты берегового командования, имевшие на вооружении противолодочные бомбы. Их боевая задача сводилась к визуальному обнаружению подводных лодок противника с последующим уничтожением последних бомбами и огнём из пулемётов.
Под визуальное обнаружение могли попасть подводные лодки которые шли на перископной глубине либо в надводном положении.
С течением войны оборудование самолётов дополнилось специальными РЛС и гидроакустическими системами поиска подводных лодок в надводном и подводном положении. К концу боевых действий в составе ВВС и ВМФ главных стран антигитлеровской коалиции были специализированные части патрульной и противолодочной авиации, оснащённые самолётами с необходимыми средствами поиска.
Первым формированием противолодочной авиации ВС СССР стала сформированная летом 1944 года в составе КБФ 29-я отдельная авиационная эскадрилья Противолодочной Обороны (29-я оаэ ПЛО) имевшая на вооружении самолёты Бе-4 и PBN-1 «Номад»[4].
Послевоенный период
В послевоенное время с появлением нового типа летательных аппаратов как вертолёт, возможности противолодочной авиации значительно расширились. Теперь крупные соединения кораблей и одиночные корабли, оснащённые вертолётной площадкой, могли самостоятельно вести наблюдение за подводными лодками вероятного противника на большом отдалении от своих берегов.
К примеру в ВС СССР подобные авиационные части появились в 1955 году в составе КБФ [4].
Преимущество противолодочного вертолёта перед самолётом в том что они могут действовать в составе соединений кораблей не имеющих палубных самолётов. Вертолётная площадка может быть оборудована на многих типах кораблей. Противолодочные самолёты нуждаются в наличии береговых аэродромов либо авианосцев [5].
Также преимущество противолодочного вертолёта перед самолётом заключается в том что он способен вести разведку морского пространства опуская в воду направленный гидроакустическую станцию в режиме зависания над водой, в то время как противолодочный самолёт производит разведку подводных целей одноразовыми гидроакустическими буями, которые выбрасываются по определённой схеме, а после отработки самоликвидируются.
Кроме радиолокационного и гидроакустического обнаружения, разрабатывались средства по определению местоположения газоанализаторам определяющим уровень угарного газа в воздухе (поиск дизельных субмарин) и поиска с помощью магнитного детектора. К примеру в ВМФ США противолодочным самолётом который использовал все перечисленные 4 принципа поиска являлся самолёт Grumman S-2 Tracker.
Вооружение
Противолодочная авиация имеет на вооружении средства разведки и уничтожения подводных лодок.
К средствам обнаружения подводных лодок относятся:
- бортовая РЛС
- сбрасываемые или опускаемые в воду гидроакустические буи
- взрывные источники шума
- газовый анализатор
К средствам уничтожения подводных лодок относятся:
- глубинные бомбы
- торпеды
- противолодочные авиационные ракеты
См. также
Напишите отзыв о статье "Противолодочная авиация"
Примечания
- ↑ Военный энциклопедический словарь (ВЭС),М.,ВИ,1984 г., страница 596
- ↑ «Корсары глубин». Глава XXII. «Самолет против подводной лодки». Томас Ловелль. 148 страниц. 1995 год. ISBN 5-7552-0071-8
- ↑ 1 2 «Подводные лодки иностранных флотов во Второй Мировой войне». Глава XIV. «Основные оборонительные мероприятия англо-американского командования». Еремеев Л.М. Шергин А.П.. Воениздат. Москва. 450 страниц; 1962 г.
- ↑ 1 2 [www.airaces.ru/stati/protivolodochnaya-aviaciya-vvs-vmf.html Противолодочная авиация ВВС ВМФ]
- ↑ [www.nnre.ru/transport_i_aviacija/tehnika_i_vooruzhenie_2001_08/p40.php Противолодочные вертолёты на боевой службе]
Отрывок, характеризующий Противолодочная авиация
– Да, кажется, нездоров. Его всё тревожат, – отвечал Пьер, стараясь вспомнить, кто этот молодой человек.Борис чувствовал, что Пьер не узнает его, но не считал нужным называть себя и, не испытывая ни малейшего смущения, смотрел ему прямо в глаза.
– Граф Ростов просил вас нынче приехать к нему обедать, – сказал он после довольно долгого и неловкого для Пьера молчания.
– А! Граф Ростов! – радостно заговорил Пьер. – Так вы его сын, Илья. Я, можете себе представить, в первую минуту не узнал вас. Помните, как мы на Воробьевы горы ездили c m me Jacquot… [мадам Жако…] давно.
– Вы ошибаетесь, – неторопливо, с смелою и несколько насмешливою улыбкой проговорил Борис. – Я Борис, сын княгини Анны Михайловны Друбецкой. Ростова отца зовут Ильей, а сына – Николаем. И я m me Jacquot никакой не знал.
Пьер замахал руками и головой, как будто комары или пчелы напали на него.
– Ах, ну что это! я всё спутал. В Москве столько родных! Вы Борис…да. Ну вот мы с вами и договорились. Ну, что вы думаете о булонской экспедиции? Ведь англичанам плохо придется, ежели только Наполеон переправится через канал? Я думаю, что экспедиция очень возможна. Вилльнев бы не оплошал!
Борис ничего не знал о булонской экспедиции, он не читал газет и о Вилльневе в первый раз слышал.
– Мы здесь в Москве больше заняты обедами и сплетнями, чем политикой, – сказал он своим спокойным, насмешливым тоном. – Я ничего про это не знаю и не думаю. Москва занята сплетнями больше всего, – продолжал он. – Теперь говорят про вас и про графа.
Пьер улыбнулся своей доброю улыбкой, как будто боясь за своего собеседника, как бы он не сказал чего нибудь такого, в чем стал бы раскаиваться. Но Борис говорил отчетливо, ясно и сухо, прямо глядя в глаза Пьеру.
– Москве больше делать нечего, как сплетничать, – продолжал он. – Все заняты тем, кому оставит граф свое состояние, хотя, может быть, он переживет всех нас, чего я от души желаю…
– Да, это всё очень тяжело, – подхватил Пьер, – очень тяжело. – Пьер всё боялся, что этот офицер нечаянно вдастся в неловкий для самого себя разговор.
– А вам должно казаться, – говорил Борис, слегка краснея, но не изменяя голоса и позы, – вам должно казаться, что все заняты только тем, чтобы получить что нибудь от богача.
«Так и есть», подумал Пьер.
– А я именно хочу сказать вам, чтоб избежать недоразумений, что вы очень ошибетесь, ежели причтете меня и мою мать к числу этих людей. Мы очень бедны, но я, по крайней мере, за себя говорю: именно потому, что отец ваш богат, я не считаю себя его родственником, и ни я, ни мать никогда ничего не будем просить и не примем от него.
Пьер долго не мог понять, но когда понял, вскочил с дивана, ухватил Бориса за руку снизу с свойственною ему быстротой и неловкостью и, раскрасневшись гораздо более, чем Борис, начал говорить с смешанным чувством стыда и досады.
– Вот это странно! Я разве… да и кто ж мог думать… Я очень знаю…
Но Борис опять перебил его:
– Я рад, что высказал всё. Может быть, вам неприятно, вы меня извините, – сказал он, успокоивая Пьера, вместо того чтоб быть успокоиваемым им, – но я надеюсь, что не оскорбил вас. Я имею правило говорить всё прямо… Как же мне передать? Вы приедете обедать к Ростовым?
И Борис, видимо свалив с себя тяжелую обязанность, сам выйдя из неловкого положения и поставив в него другого, сделался опять совершенно приятен.
– Нет, послушайте, – сказал Пьер, успокоиваясь. – Вы удивительный человек. То, что вы сейчас сказали, очень хорошо, очень хорошо. Разумеется, вы меня не знаете. Мы так давно не видались…детьми еще… Вы можете предполагать во мне… Я вас понимаю, очень понимаю. Я бы этого не сделал, у меня недостало бы духу, но это прекрасно. Я очень рад, что познакомился с вами. Странно, – прибавил он, помолчав и улыбаясь, – что вы во мне предполагали! – Он засмеялся. – Ну, да что ж? Мы познакомимся с вами лучше. Пожалуйста. – Он пожал руку Борису. – Вы знаете ли, я ни разу не был у графа. Он меня не звал… Мне его жалко, как человека… Но что же делать?
– И вы думаете, что Наполеон успеет переправить армию? – спросил Борис, улыбаясь.
Пьер понял, что Борис хотел переменить разговор, и, соглашаясь с ним, начал излагать выгоды и невыгоды булонского предприятия.
Лакей пришел вызвать Бориса к княгине. Княгиня уезжала. Пьер обещался приехать обедать затем, чтобы ближе сойтись с Борисом, крепко жал его руку, ласково глядя ему в глаза через очки… По уходе его Пьер долго еще ходил по комнате, уже не пронзая невидимого врага шпагой, а улыбаясь при воспоминании об этом милом, умном и твердом молодом человеке.
Как это бывает в первой молодости и особенно в одиноком положении, он почувствовал беспричинную нежность к этому молодому человеку и обещал себе непременно подружиться с ним.
Князь Василий провожал княгиню. Княгиня держала платок у глаз, и лицо ее было в слезах.
– Это ужасно! ужасно! – говорила она, – но чего бы мне ни стоило, я исполню свой долг. Я приеду ночевать. Его нельзя так оставить. Каждая минута дорога. Я не понимаю, чего мешкают княжны. Может, Бог поможет мне найти средство его приготовить!… Adieu, mon prince, que le bon Dieu vous soutienne… [Прощайте, князь, да поддержит вас Бог.]
– Adieu, ma bonne, [Прощайте, моя милая,] – отвечал князь Василий, повертываясь от нее.
– Ах, он в ужасном положении, – сказала мать сыну, когда они опять садились в карету. – Он почти никого не узнает.
– Я не понимаю, маменька, какие его отношения к Пьеру? – спросил сын.
– Всё скажет завещание, мой друг; от него и наша судьба зависит…
– Но почему вы думаете, что он оставит что нибудь нам?
– Ах, мой друг! Он так богат, а мы так бедны!
– Ну, это еще недостаточная причина, маменька.
