Ров

Ров — искусственное сооружение, глубокая, широкая канава, окружающая сооружение или поселение либо используемая как полевое инженерное заграждение, ограда.

История

Как правило, рвы вырывались вокруг крепостей, замков и других фортификаций, как часть оборонительной системы и часто были заполнены водой. Они затрудняли доступ к крепостным стенам, в том числе осадным орудиям, таким как таран или осадная башня. Важное свойство заполненного водой рва — предотвращение подкопов.

Европа

Зачастую реки и другие естественные водоёмы соединяли со рвами для их заполнения водой. Рвы требовалось периодически очищать от мусора, чтобы не допустить обмеления. Иногда на дне рвов ставили колы, затрудняющие преодоление его вплавь. Однако популярное предположение о том, что в воду запускали крокодилов, акул или другую экзотическую смертоносную живность, являлось, скорее всего, вымыслом.

Доступ в крепость, как правило, организовывался посредством подъёмных мостов.

В период бастионной фортификации для защиты рва использовались капониры, полукапониры, демилюны, кувр-фасы и другие вспомогательные укрепления.

Азия

Рвы также использовались в Азии, например Запретный город и город Сиань в Китае, императорский дворец в Японии, Ангкор-Ват в Камбодже, Чианг-Май в Таиланде и др.

Японские замки имеют сложные системы рвов. Иногда до трёх колец окружают крепости и вспомогательные постройки.

Многие замки в Японии являлись центральными для соответствующих городов, и их рвы представляли собой важные водные артерии для жителей.

Большинство сохранившихся до наших дней японских замков имеют заполненный водой ров, однако в средние века чаще всего рвы были сухими (карабори, 空堀, — сухой ров ).

Запретный город в Пекине окружён рвом 52 метра шириной и 6 метров глубиной (см. иллюстрацию ниже).

Америка

Рвы чаще всего ассоциируются с замками Европы и Азии, однако они также использовались североамериканскими индейцами. Например, на территории одного из национальных парков в восточном Арканзасе сохранились следы рва XVI века, окружавшего поселение одного из миссисипских племён.

Противотанковый ров

В XX веке старинная идея устройства оборонительных рвов получила продолжение в виде рвов противотанковых. Противотанковый ров — искусственное препятствие против танков в виде широкого и глубокого рва. Ширина рва делается такой, чтобы танк не мог переехать через него (но при этом желательно, чтобы ров был достаточно узок для того, чтобы танк не мог развернуться вдоль рва после падения в оный), а глубина — такой, чтобы танк, попав в ров, не мог из него выбраться. Для этой же цели откосы, в особенности эскарповый, должны быть достаточно крутыми. Подходы ко рву должны обстреливаться фланговым и фронтальным артиллерийско-пулемётным огнём; сам ров должен фланкироваться, иначе он станет местом укрытия для противника, который быстро сделает в нём проходы для танков. Начертание противотанкового рва в плане делается в виде различного рода изломов, чтобы можно было вести его фланкирование. Длина фасов рва не больше дальности действительного пулемётного огня. Вынутая из рва земля разбрасывается на местности так, чтобы не создавать за рвом мертвых пространств.

Противотанковые рвы продолжают сооружать и в XXI веке, в том числе для обеспечения режима государственной границы:

• С марта 2014 года по распоряжению правительства Украины началась операция «Граница» по блокированию передвижения, перемещения грузов и товаров через границу с Приднестровской Молдавской Республикой, в которой участвуют подразделения украинских войск, пограничной охраны и таможенной службы. В ходе операции украинской стороной было начато сооружение противотанкового рва на протяжении всей 450-км границы с ПМР. В дальнейшем, 17 марта 2014 глава администрации Донецкой области объявил о строительстве рва вдоль границы с Российской Федерацией. 3 сентября 2014 было объявлено о начале проекта "Стена", предусматривавшего укрепление границы Украины с Российской Федерацией. 11 февраля 2015 года стало известно о строительстве противотанкового рва на границе с Крымом

Передовой ров

Передовой ров устраивается в нескольких десятках шагов впереди главного (наружного) рва укреплений, по большей части с целью укрыть в нем от взоров и выстрелов с поля какие-нибудь искусственные препятствия вроде проволочной сети.

Фотогалерея

• Keep of Matsumoto Castle.JPG

  Замок Мацумото, в префектуре Нагано, Япония.

• Sunset of the Forbidden City 2006.JPG

  Запретный город в лучах заката (Пекин).

• Angkor-Wat-from-the-air.JPG

  Ангкор-Ват, Камбоджа, с высоты птичьего полёта.

Литература

• Цабель С. А. Фортификация // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.

Ссылки

• [army.armor.kiev.ua/engenear/ptrow.shtml Противотанковый ров]
• [www.szst.ru/library/shperk_s/010.html ФОРТИФИКАЦИОННЫЙ СЛОВАРЬ — П (www.szst.ru)]

Отрывок, характеризующий Ров

Рифей в отечестве а Цесарь в бранном поле.
Да счастливый Наполеон,
Познав чрез опыты, каков Багратион,
Не смеет утруждать Алкидов русских боле…»
Но еще он не кончил стихов, как громогласный дворецкий провозгласил: «Кушанье готово!» Дверь отворилась, загремел из столовой польский: «Гром победы раздавайся, веселися храбрый росс», и граф Илья Андреич, сердито посмотрев на автора, продолжавшего читать стихи, раскланялся перед Багратионом. Все встали, чувствуя, что обед был важнее стихов, и опять Багратион впереди всех пошел к столу. На первом месте, между двух Александров – Беклешова и Нарышкина, что тоже имело значение по отношению к имени государя, посадили Багратиона: 300 человек разместились в столовой по чинам и важности, кто поважнее, поближе к чествуемому гостю: так же естественно, как вода разливается туда глубже, где местность ниже.
Перед самым обедом граф Илья Андреич представил князю своего сына. Багратион, узнав его, сказал несколько нескладных, неловких слов, как и все слова, которые он говорил в этот день. Граф Илья Андреич радостно и гордо оглядывал всех в то время, как Багратион говорил с его сыном.
Николай Ростов с Денисовым и новым знакомцем Долоховым сели вместе почти на середине стола. Напротив них сел Пьер рядом с князем Несвицким. Граф Илья Андреич сидел напротив Багратиона с другими старшинами и угащивал князя, олицетворяя в себе московское радушие.
Труды его не пропали даром. Обеды его, постный и скоромный, были великолепны, но совершенно спокоен он всё таки не мог быть до конца обеда. Он подмигивал буфетчику, шопотом приказывал лакеям, и не без волнения ожидал каждого, знакомого ему блюда. Всё было прекрасно. На втором блюде, вместе с исполинской стерлядью (увидав которую, Илья Андреич покраснел от радости и застенчивости), уже лакеи стали хлопать пробками и наливать шампанское. После рыбы, которая произвела некоторое впечатление, граф Илья Андреич переглянулся с другими старшинами. – «Много тостов будет, пора начинать!» – шепнул он и взяв бокал в руки – встал. Все замолкли и ожидали, что он скажет.
– Здоровье государя императора! – крикнул он, и в ту же минуту добрые глаза его увлажились слезами радости и восторга. В ту же минуту заиграли: «Гром победы раздавайся».Все встали с своих мест и закричали ура! и Багратион закричал ура! тем же голосом, каким он кричал на Шенграбенском поле. Восторженный голос молодого Ростова был слышен из за всех 300 голосов. Он чуть не плакал. – Здоровье государя императора, – кричал он, – ура! – Выпив залпом свой бокал, он бросил его на пол. Многие последовали его примеру. И долго продолжались громкие крики. Когда замолкли голоса, лакеи подобрали разбитую посуду, и все стали усаживаться, и улыбаясь своему крику переговариваться. Граф Илья Андреич поднялся опять, взглянул на записочку, лежавшую подле его тарелки и провозгласил тост за здоровье героя нашей последней кампании, князя Петра Ивановича Багратиона и опять голубые глаза графа увлажились слезами. Ура! опять закричали голоса 300 гостей, и вместо музыки послышались певчие, певшие кантату сочинения Павла Ивановича Кутузова.
«Тщетны россам все препоны,
Храбрость есть побед залог,
Есть у нас Багратионы,
Будут все враги у ног» и т.д.
Только что кончили певчие, как последовали новые и новые тосты, при которых всё больше и больше расчувствовался граф Илья Андреич, и еще больше билось посуды, и еще больше кричалось. Пили за здоровье Беклешова, Нарышкина, Уварова, Долгорукова, Апраксина, Валуева, за здоровье старшин, за здоровье распорядителя, за здоровье всех членов клуба, за здоровье всех гостей клуба и наконец отдельно за здоровье учредителя обеда графа Ильи Андреича. При этом тосте граф вынул платок и, закрыв им лицо, совершенно расплакался.


Пьер сидел против Долохова и Николая Ростова. Он много и жадно ел и много пил, как и всегда. Но те, которые его знали коротко, видели, что в нем произошла в нынешний день какая то большая перемена. Он молчал всё время обеда и, щурясь и морщась, глядел кругом себя или остановив глаза, с видом совершенной рассеянности, потирал пальцем переносицу. Лицо его было уныло и мрачно. Он, казалось, не видел и не слышал ничего, происходящего вокруг него, и думал о чем то одном, тяжелом и неразрешенном.
Этот неразрешенный, мучивший его вопрос, были намеки княжны в Москве на близость Долохова к его жене и в нынешнее утро полученное им анонимное письмо, в котором было сказано с той подлой шутливостью, которая свойственна всем анонимным письмам, что он плохо видит сквозь свои очки, и что связь его жены с Долоховым есть тайна только для одного него. Пьер решительно не поверил ни намекам княжны, ни письму, но ему страшно было теперь смотреть на Долохова, сидевшего перед ним. Всякий раз, как нечаянно взгляд его встречался с прекрасными, наглыми глазами Долохова, Пьер чувствовал, как что то ужасное, безобразное поднималось в его душе, и он скорее отворачивался. Невольно вспоминая всё прошедшее своей жены и ее отношения с Долоховым, Пьер видел ясно, что то, что сказано было в письме, могло быть правда, могло по крайней мере казаться правдой, ежели бы это касалось не его жены. Пьер вспоминал невольно, как Долохов, которому было возвращено всё после кампании, вернулся в Петербург и приехал к нему. Пользуясь своими кутежными отношениями дружбы с Пьером, Долохов прямо приехал к нему в дом, и Пьер поместил его и дал ему взаймы денег. Пьер вспоминал, как Элен улыбаясь выражала свое неудовольствие за то, что Долохов живет в их доме, и как Долохов цинически хвалил ему красоту его жены, и как он с того времени до приезда в Москву ни на минуту не разлучался с ними.
«Да, он очень красив, думал Пьер, я знаю его. Для него была бы особенная прелесть в том, чтобы осрамить мое имя и посмеяться надо мной, именно потому, что я хлопотал за него и призрел его, помог ему. Я знаю, я понимаю, какую соль это в его глазах должно бы придавать его обману, ежели бы это была правда. Да, ежели бы это была правда; но я не верю, не имею права и не могу верить». Он вспоминал то выражение, которое принимало лицо Долохова, когда на него находили минуты жестокости, как те, в которые он связывал квартального с медведем и пускал его на воду, или когда он вызывал без всякой причины на дуэль человека, или убивал из пистолета лошадь ямщика. Это выражение часто было на лице Долохова, когда он смотрел на него. «Да, он бретёр, думал Пьер, ему ничего не значит убить человека, ему должно казаться, что все боятся его, ему должно быть приятно это. Он должен думать, что и я боюсь его. И действительно я боюсь его», думал Пьер, и опять при этих мыслях он чувствовал, как что то страшное и безобразное поднималось в его душе. Долохов, Денисов и Ростов сидели теперь против Пьера и казались очень веселы. Ростов весело переговаривался с своими двумя приятелями, из которых один был лихой гусар, другой известный бретёр и повеса, и изредка насмешливо поглядывал на Пьера, который на этом обеде поражал своей сосредоточенной, рассеянной, массивной фигурой. Ростов недоброжелательно смотрел на Пьера, во первых, потому, что Пьер в его гусарских глазах был штатский богач, муж красавицы, вообще баба; во вторых, потому, что Пьер в сосредоточенности и рассеянности своего настроения не узнал Ростова и не ответил на его поклон. Когда стали пить здоровье государя, Пьер задумавшись не встал и не взял бокала.