Протоптер

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Протоптер
Научная классификация
Международное научное название

Protopterus Owen, 1839

Виды

Систематика
на Викивидах
Поиск изображений
на Викискладе
К:Википедия:Статьи без изображений (тип: не указан)

Прото́пте́р[1] (лат. Protopterus) — род лопастепёрых рыб надотряда двоякодышащих. Существуют четыре вида протоптеров, отличающихся размерами тела, ареалом и некоторыми анатомическими особенностями[2]. При этом образ жизни всех видов практически одинаков. Обитают протоптеры в пресных водоёмах тропической Африки, преимущественно со стоячей водой.

Форма тела протоптеров вытянутая, почти круглая в сечении. Чешуя мелкая, парные плавники жгутообразные. Зубы в виде раздвоенных пластин, верхней и нижней. Личинки имеют наружные жаберные придатки, которые исчезают у взрослых рыб по достижении ими примерно 15-сантиметровой длины[3].

Характерная черта протоптеров — их способность впадать в спячку при пересыхании водоёма, зарываясь в грунт. Обычно спячка протоптеров происходит ежегодно, при пересыхании водоёмов в сухой сезон. При этом рыбы проводят в спячке несколько месяцев до наступления сезона дождей, хотя в случае длительных засух могут прожить без воды долгое время — до 4 лет[4].

Половой диморфизм выражен крайне слабо. Самец протоптера практически неотличим от самки ни по окрасу, ни по размерам[5].





Систематика рода Protopterus

  • Большой или мраморный протоптер (Protopterus aethiopicus Heckel, 1851) достигает длины до 2 м[6], весит до 17 кг[3]; это наиболее крупный из протоптеров. Долгое время этот вид сохранял мировой рекорд по размеру генома — 132,83 пг[7]. Он окрашен в голубовато-серые тона, с многочисленными мелкими тёмными пятнами, иногда образующими «мраморный» узор. Этот вид обитает на территории от восточного Судана до озера Танганьика[4]. Он, в свою очередь, обычно разделяется на три подвида:
    • Protopterus aethiopicus aethiopicus
    • Protopterus aethiopicus congicus
    • Protopterus aethiopicus mesmaekersi[8]
  • Бурый протоптер (Protopterus annectens (Owen, 1839)), достигающий 1 метра длины и 4 кг веса[9] — обычная рыба Западной Африки. Он населяет водоёмы бассейнов рек Сенегал, Гамбия, Нигер и Замбези, озеро Чад и района Катанга. Спина у этого вида обычно буро-зелёная, бока светлее, брюхо грязно-белое. Наиболее хорошо изучена биология именно этого вида[4]. Выделяют два подвида бурого протоптера:
    • Protopterus annectens annectens — типовой подвид, который, в отличие от всех остальных протоптеров, может обитать в солоноватой воде[10].
    • Protopterus annectens brieni[8]
  • Малый протоптер (Protopterus amphibius (Peters, 1844)) — по-видимому, самый мелкий вид, не превышающий в длину 50 см[11]. Обитает в дельте Замбези и на территориях к юго-востоку от озера Туркана. Для его молоди характерно наличие трёх пар наружных жабр, которые сохраняются в течение очень длительного времени[4].
  • Тёмный протоптер (Protopterus dolloi Boulenger, 1900) обитающий только в бассейне Конго, характеризуется наиболее удлиненным, угревидным телом и очень тёмной окраской. Длина взрослой особи обычно не больше 85 см[12][13], однако имеются сведения о поимке экземпляров длиной до 130 см и весом 11 кг[14].

Иногда всех протоптеров рассматривают как один вид Protopterus aethiopicus с четырьмя подвидами[5].

Образ жизни

Статус популяции

Все протоптеры находятся вне угрозы, хотя местами испытывают сильное давление со стороны человека из-за разрушения среды обитания (впрочем, в той же степени, что и другие рыбы Африки). В ряде районов численность протоптеров весьма высока — так, в западной Кении большой протоптер составляет 11,8 % поголовья всех рыб[15]. В крупнейшем африканском озере Виктория большой протоптер — обычнейший вид, одна из трёх наиболее часто встречающихся рыб. Численность его в этом озере растёт[16], хотя в 1970-80-е годы она серьёзно снижалась[17]. Статус популяции протоптера с точки зрения угрозы не оценивался Международной Красной книгой[3].

Места обитания и поведение

Типичный биотоп протоптера — пересыхающие водоёмы со стоячей водой (озёра, старицы и т. п.). Весь его жизненный ритм теснейшим образом связан с гидрологическими особенностями таких водоёмов. В реках протоптер встречается редко, хотя места его обитания часто затапливаются большими реками во время сезонных разливов. В глубоких водоёмах протоптер держится на глубинах до 60 м[3].

Протоптеры постоянно поднимаются к поверхности, чтобы глотнуть воздуха. Подсчитано, что с помощью жаберного дыхания взрослая рыба получает в среднем только 2 % необходимого кислорода, остальные 98 % — с помощью лёгких[18]. При этом чем крупнее протоптер, тем больше он полагается на лёгочное дыхание — молодь, едва утратившая наружные жабры, весящая до 200 г, получает через жабры почти 90 % кислорода, весящая около 400 г — уже только 83 %[19]. За регуляцию жаберного и лёгочного дыхания у протоптера, вероятно, отвечают разные отделы нервной системы[20].

Протоптеры ведут ночной образ жизни и выходят на охоту с наступлением темноты[4][11]. В это время их активность резко возрастает, и они чаще, чем днём, поднимаются к поверхности для дыхания. Перемещаются протоптеры двумя способами: они или плавают за счёт угреобразного изгибания тела, плотно прижимая плавники, или же передвигаются по дну с помощью плавников. Помимо двигательных функций, эти плавники играют большую роль при отыскании добычи, так как они густо усеяны вкусовыми почками (особенно обильно покрыты ими грудные плавники). В мутной воде водоёмов, в которых обитает протоптер, зрение не может играть значительной роли, поэтому рыба при ориентации полагается на обоняние и плавники, которыми ползущий протоптер обследует окружающее пространство. Для передвижения в толще воды плавники протоптера пригодны мало, поскольку форма их не позволяет загребать воду. В дневное время протоптеры ведут себя вяло и апатично, мало двигаясь и проводя почти всё время на дне.[4]

По словам известного немецкого натуралиста Альфреда Брема, протоптер из-за своего свирепого нрава — рыба одиночная.

Протоптеры бурые редко встречаются группами, потому что они в высшей степени неуживчивы и, если даже случайно встретятся, тотчас нападают друг на друга и так свирепо дерутся, что редко можно встретить протоптера с совершенно целым хвостом. Доко <местное название протоптера> защищается и от человека, кусается, если случайно на него наступят, шипит при этом, как змея, которую он напоминает быстротой своих движений[21].

«Змеиное шипение» протоптеров не подтверждается современными источниками. Тем не менее, если потревожить ещё не впавшего в спячку протоптера в его «спальном гнезде», то он издаёт звуки, напоминающие одновременно и писк и скрип, видимо, с помощью зубов. Раздражённая рыба вне воды способна издавать звуки, похожие на громкий вскрик. Такой же звук раздаётся тогда, когда из лёгких пойманной рыбы с силой выбрасывается воздух. Высовываясь из воды для дыхания протоптер издаёт при вдохе громкий звук — своего рода визг, иногда слышимый на далёком расстоянии.[4]

Питание

Протоптер кормится животной пищей: в основном различными моллюсками, пресноводными крабами, раками и другими ракообразными и отчасти рыбами. Молодь размером меньше 35 см поедает почти исключительно насекомых[3]. По некоторым наблюдениям[9], протоптеры, обитающие в Кении, питаются в основном растительной пищей.

Добычу протоптер не хватает, а засасывает, причём, если добыча малоподвижна, то рыба не проявляет большой энергии, но при поимке быстрой добычи нападает на неё с большой быстротой и проворством[22]. Возможно, что как раз при этом захватываются и отдельные части растений, остатки которых нередко находят у него в желудке. Захватив добычу, протоптер не глотает её сразу, а выбрасывает изо рта, придерживая за самый кончик, и начинает методично пережевывать, пока она вся не скроется во рту. Затем снова выплёвывает и опять жуёт, и так несколько раз. Рыба при движении ощупывает пространство плавниками. Стоит протоптеру лишь коснуться съедобного объекта одним из четырёх плавников, как молниеносным броском он подскакивает к добыче и отправляет её в пасть. При поимке добычи протоптер проявляет большую энергию; некоторые источники[17] называют его агрессивным хищником. Крупный протоптер может заглотать рыбу достаточно больших размеров (по наблюдениям в аквариуме, например, даже форель[23]). Существуют сведения, что протоптеры могут кормиться и на суше, выползая в прибрежную траву[18].

Протоптеры проявляют поразительную способность долго оставаться без пищи — по данным экспериментов, до трёх с половиной лет[3], хотя при длительном голодании впадают в оцепенение.

Недавние исследования показали, что протоптер использует плавники не только, чтобы грести в воде, но и для передвижения по дну. Таким образом, плавники протоптера с точки зрения локомоции являются подобием ног наземных животных. Эта черта протоптера привела учёных к выводу, что передвижение по твёрдой поверхности с помощью четырёх конечностей появилось вначале у рыб, и уже затем — у первых вышедших на сушу позвоночных[24].

Размножение

Протоптеры становятся половозрелыми в возрасте 3—4 лет[25]. Уже в августе—сентябре, то есть спустя месяц-полтора после начала сезона дождей в Южной и Центральной Африке и, соответственно, выхода протоптеров из спячки, начинается нерест, который длится около месяца. К этому времени протоптер сооружает специальное выводковое гнездо. Процесс его постройки изучен достаточно слабо (в природе наблюдать это исключительно сложно, а в аквариумах заставить протоптеров размножаться пока не удавалось), так что неизвестно, кто его строит — самец или самка, или же они строят его совместно. Судя по тому, что в охране гнезда и потомства самка участия не принимает, вероятнее, что гнездо строит самец. Несмотря на свой неуживчивый нрав, протоптер во время размножения становится менее нетерпим к сородичам — гнёзда часто располагаются на небольшом расстоянии друг от друга (7—8 м)[4].

Как правило, выводковое гнездо протоптера строится на мелководье, где слой воды не превышает 40—50 см и где дно поросло высокой густой травой, причём протоптеры выискивают наиболее удалённые места водоёма. Гнездо представляет собой подковообразную нору с двумя входными отверстиями. Одно из них — более широкое — имеет в диаметре 20—30 см, а другое, более узкое — только 10—15 см. В нижней части этой норы, лежащей примерно на глубине 40 см от поверхности грунта и наиболее удалённой от входных отверстий, находится расширенная выводковая камера, в которой откладывается икра. По рассказам местных рыбаков, такие норы, если их не разрушают паводки, служат рыбе от пяти до десяти лет. Подготавливая нору к нересту, самец год от года наращивает вокруг неё грязевой холмик, который в итоге достигает 0,5—1 м высоты[26].

Обычно гнездо проптоптера имеет два входных отверстия, ведущих в общую выводковую камеру, а иногда и три, но если оно расположено в возвышении грунта (это может быть кочка, или насыпь на рисовом поле), то вход может быть и один, хотя гнездо всё равно в этом случае имеет подковообразную форму. При этом в гнезде всегда имеется несколько внутренних отнорков. Стенки гнезда и его дно не покрываются подстилкой и ничем специально не укрепляются, поскольку корни растений достаточно прочно скрепляют его стенки, тем более, что грунт обычно довольно прочный. Икра откладывается в норе непосредственно на её грунтовое дно. Гнездо часто располагается на столь мелком месте, что рыбе приходится добираться от него до глубокой воды буквально выставив спину из воды. В таких случаях протоптеры проделывают своеобразные «тропы» среди водной растительности и травы, тянущиеся на десятки метров. Тропы часто бывают хорошо заметны — по ним только и можно обнаружить гнездо, которое, как правило, так хорошо скрыто, что найти его визуально очень трудно, если только случайно не провалиться в него. Если уровень воды падает (что в местах обитания протоптеров случается нередко), то тропы могут оказаться на совершенно сухом месте и тогда протоптер ползёт в гнездо и из него по сухому грунту. Однако само гнездо строится рыбой так, что никогда не показывается на поверхности и не высыхает даже при самом сильном падении уровня воды[4][16].

Забота о выводке, охрана гнезда и его поддержание в нужном состоянии, по-видимому, лежит полностью на самце. При этом рыба, охраняющая гнездо, проявляет необычайную агрессивность по отношению ко всем, кто приближается к гнезду — протоптер набрасывется на любое живое существо и не боится в таком случае даже человека. Известно, что если протоптера прогнать от гнезда (это довольно сложно), то он всё равно обязательно вернётся. Наличие у гнезда нескольких отнорков, возможно, вызвано тем, что самец протоптера сидит в одном из них и находится в постоянном движении, поддерживая с помощью плавников и хвоста необходимый ток воды, омывающий выводок. Так ведёт себя протоптер всё время, пока личинки остаются в гнезде. Почти сразу по окончании нереста у протоптеров начинают развиваться гонады, причём большая часть срока их созревания приходится на период спячки[4].

Развитие икры и личинок

Икринки протоптера белого цвета, они заключены в слизистую оболочку и имеют в диаметре 3,5—4,0 мм (с оболочкой — около 7 мм); внешне кладка протоптера напоминает икру лягушек[17]. Их количество в одной кладке достигает 5000, хотя часто значительно меньше. Интересно, что часто в одной и той же кладке встречаются две или даже три порции икринок, резко различающихся по степени своего развития. Соответственно, и среди личинок одного помёта, как правило, существуют две-три разновозрастные группы, различающиеся по длине тела довольно значительно, иногда на 7—8 мм. Обычно в подобных случаях различия в степени развития составляют 1—3 суток, и даже более. Это может объясняться тем, что икру в одну и ту же камеру вымётывают несколько самок, или одна самка делает это через некоторые временны́е промежутки. Личинки вылупляются примерно через неделю после вымета икры. Интересно, что они обладают органом, свойственным не личинкам рыб, а личинкам земноводных — так называемой цементной железой, выделяющей особый клейкий секрет. Примечательно также, что даже внешне личинки протоптера очень похожи на личинок хвостатых земноводных (тритонов, амбистом и так далее). С помощью этого органа личинки протоптера приклеиваются к стенкам выводковой камеры, где и висят почти неподвижно, пока у них не рассосётся желточный мешок. Наличие четырёх пар наружных жабр позволяет им первое время обходиться без воздушного дыхания[4].

Личинки протоптера растут очень быстро, достигая длины 20—25 мм примерно через три недели. После этого они покидают нору, но первое время плавают только рядом с ней, скрываясь туда при малейшей опасности[26]). Как раз к этому времени мальки начинают дышать лёгкими[19]), а также переходят к активному питанию. По достижении 30—35 мм длины, немногим более чем через месяц после выклева, личинки навсегда покидают гнездо, но держатся скрытно, в основном среди зарослей водной растительности[16]. К этому времени у них утрачивается одна пара наружных жабр. Остальные наружные жабры редуцируются очень поздно, и даже в течение нескольких лет у взрослых рыб сохраняются их рудименты — особенно у малого протоптера. До наступления засушливого периода молодые протоптеры успевают достичь длины 70—120 мм, превращаясь во вполне самостоятельную взрослую особь, но способность зарываться в грунт для спячки и образовывать кокон они приобретают много раньше, ещё при длине 40—50 мм (это минимальный размер протоптеров, которых находили спящими[19]).

Спячка

Постройка спального гнезда

Для протоптеров характерно уникальное явление в мире рыб — спячка, носящая, как правило, сезонный характер. Они начинают готовиться к спячке с наступлением засушливого сезона и по мере высыхания временных водоёмов. Крупные протоптеры делают это, когда уровень воды понижается до 10 см, а более мелкие — когда слой воды не превышает 3—5 см. В случаях, когда водоёмы не пересыхают, протоптеры в спячку не впадают. Известно, например, что так происходит у протоптеров в Великих Африканских озёрах, наполненных водой круглый год.[3][16]

В зависимости от местных условий, значительно колеблющихся в разные годы, протоптер проводит в спячке 6—9 месяцев, в периоды сильных засух — дольше. Рекорд продолжительности спячки протоптера был зафиксирован в экспериментальных условиях: рыба находилась в этом состоянии свыше четырёх лет без каких-либо вредных последствий для себя.[4]

Для спячки протоптер как правило выкапывает специальное гнездо в дне водоёма, покрытом, обычно, слоем мягкого ила, под которым лежит плотная глина с примесью мелкого песка. Спальное гнездо рыба роет ртом, буквально прогрызая дно водоёма. Захватив пастью ил, рыба выбрасывает его через жабры. Мягкий ил легко поддаётся такому «бурению», но если грунт оказывается плотным, протоптер роет иначе — он начинает, держась вниз головой, выкусывать глину. Он разжёвывает кусочки грунта, а размельчённый и смешанный с водой материал выбрасывает через жаберные щели и гонит ударами плавников к выходу. Образующаяся измельчённая глина выводится из норы в виде облачка мути с восходящими токами воды, создаваемыми за счёт изгибаний тела. Более крупные частицы измельчённой глины оседают в непосредственной близости от входного отверстия, что имеет существенное значение для создания завершающего постройку предохранительного колпачка. Спальное гнездо начинается круглым ходом с гладкими стенками, обычно идущим вертикально вниз. Его диаметр и длина зависят от величины рыбы и колеблется, соответственно, от 5 до 70 мм и от 30 до 250 мм. Внизу воздушная камера постепенно расширяется и переходит в так называемую «спальню», где протоптер и ложится в спячку. У крупных протоптеров «спальня» залегает на глубине до полуметра.[4]

Выкопав вход, протоптер тем же способом (выгрызая грунт) расширяет нижнюю часть норы как раз настолько, чтобы иметь возможность, сложившись пополам, перевернуться в ней головой вверх и иметь при этом возможность высовываться наружу. Подготовив «спальное гнездо», протоптер остаётся в нём практически безвылазно, ожидая полного спада воды, выставив рыло из входного отверстия. Время от времени он поднимается к поверхности для дыхания, высовываясь вертикально из норы и уходя в неё также вертикально хвостом вперёд. Эти движения играют важную роль — когда уровень воды высыхающего водоёма опускается вровень с дном, тогда благодаря таким поршневым движениям, производимым рыбой, часть выброшенной у входного отверстия глины засасывается в него и закупоривает выход. После этого протоптер уже не выходит на поверхность, но продолжает подниматься и опускаться в норе, тычась рылом в образовавшуюся земляную «пробку» изнутри, пока она не просохнет полностью. Над норой в результате образуется колпачок в виде круглого возвышения, покрытый трещинами. Через эти трещины в нору проходит воздух[4][26]

Как только колпачок формируется, протоптер начинает обильно выделять слизь, так что вода в норе становится вязкой (это имеет большое значение для образования предохранительного кокона). По мере просыхания грунта уровень воды во входной камере постепенно падает, в результате чего она превращается в воздушную камеру, а рыба, следуя за опускающимся уровнем воды, всё ниже опускается в расширенную нижнюю часть норы, где, наконец, замирает и засыпает.[4]

Спящий протоптер, как правило, принимает строго определённое положение. Рыба оказывается сложенной пополам между грудными и брюшными плавниками, рылом вверх. Свернувшийся протоптер сжат в такой клубок очень туго. Хвост его перехлёстнут через верхнюю часть головы, прикрывая глаза, и плотно прижат к спине. Нижняя кромка хвоста спящего протоптера проходит вдоль края верхней челюсти, оставляя свободным слегка приоткрытый рот. Плавники очень туго, практически заподлицо, вжимаются в тело рыбы. Свернувшийся таким образом протоптер заключён в своеобразный кокон из застывшей слизи.[4][27]

Впрочем, не все протоптеры обязательно впадают в спячку в таком гнезде Так, наблюдения над тёмными протоптерами из бассейна Конго показали, что эти рыбы могут проводить спячку и на поверхности грунта, в коконе из застывшей слизи. Согласно исследованиям сингапурских учёных, метаболизм таких рыб иной, нежели у протоптеров, спящих в гнезде[28].

Интересно, что «бодрствующий» протоптер, находящийся в воде, но попавший в неблагоприятные условия (например, вынужденный долго голодать), впадает в своеобразное оцепенение точно в такой же позе, как во время спячки[3].

Кокон протоптера

Кокон протоптера — уникальное образование в мире рыб; его способны создавать только представители рода Protopterus. Он представляет собой тончайшую плёнку толщиной 0,05—0,06 мм, образующуюся при затвердевании слизи, которую выделяет приготовившаяся к спячке рыба, с небольшой примесью неорганических соединений, перешедших из почвы в момент образования кокона. Кокон столь плотно обтягивает спящего протоптера, что между его стенками и телом рыбы не остаётся никаких зазоров. Сморщенные парные плавники спящей рыбы очень сильно вжимаются в тело и не оставляют никаких следов на внутренней стенке кокона. Округлая верхняя часть кокона, повторяющая контур стенок воздушной камеры в месте перехода её в «спальню», уплощена и слегка приподнята надo ртом рыбы. Здесь в коконе имеется единственное отверстие воронкообразной формы, длиной 1—5 мм, ведущее прямо в приоткрытый рот протоптера, через которое осуществляется связь рыбы с наружной средой[4].

Кокон образуется полностью за несколько дней. Обычно кокон окрашивается под цвет рыжевато-бурого грунта за счёт красящих неорганических веществ, содержащихся в почве. В тех случаях, когда эти вещества отсутствуют, кокон может быть совершенно прозрачным. Его внутренняя стенка всегда влажная, так как тело рыбы остаётся покрытым слизью до окончания спячки. При высыхании водоёма, согласно наблюдениям, на полное формирование кокона уходит примерно одна неделя.[29]

Исследования канадских учёных показали, что кокон протоптера имеет очень сложную слоистую структуру, а его химический состав постепенно меняется в соответствии с накоплением в организме спящей рыбы продуктов распада. Более того, кокон является не только защитной плёнкой, он активно накапливает вредные вещества из организма рыбы, участвуя, таким образом, в обмене веществ.[27]

Пробуждение от спячки

В естественных условиях протоптер выходит из спячки с наступлением периода дождей, когда пересохшие водоёмы наполняются водой. Процесс их пробуждения в природе пока ещё практически не прослежен, но есть многочисленные наблюдения пробуждения протоптеров в аквариумах. Наблюдатели помещали в воду вырубленные из грунта куски глины с заключёнными в них протоптерами так, чтобы слой воды над ними не превышал 5 см. Приблизительно через час у выходного отверстия показывалась первая рыба. После короткой рекогносцировки она поднималась к поверхности воды и жадно глотала воздух, а затем быстро уходила обратно в гнездо. Первоначально эти действия повторялись через каждые 3—5 минут, но постепенно интервалы между очередными выходами к поверхности удлинялись до обычных 10—20 минут. При этом рыба все меньше и меньше пряталась в гнезде, пока через 6—7 часов совсем не покидала его. Первое детальное наблюдение пробуждения протоптера в неволе с подробным описанием этого процесса относится к 1931 году[4]

После выхода из кокона протоптер выглядит словно иссохшим; тело его сморщено и изогнуто. Полностью распрямляется рыба лишь через 12 часов. Но и в течение первых нескольких дней рыбы, проведшие в спячке 7—8 месяцев, плохо контролируют свои движения, передвигаясь резкими и неуклюжими рывками. Даже через несколько дней после спячки хвост у них ещё остаётся отогнутым вверх и несколько вбок, а смятые плавники лишь постепенно распрямляются и приобретают упругость. Чем дольше длится спячка протоптера, тем больше времени требуется ему для того, чтобы привести себя в обычное состояние — это вызвано, очевидно, более длительным выведением из организма продуктов распада.[30]

Известный русский энтузиаст аквариумистики XIX—начала XX века Н. Ф. Золотницкий писал о пробуждении протоптера:

Оболочка кокона растворяется и рыба распрямляется. Но первое время она бывает крайне неподвижна и кажется как бы опьяневшей; однако проходит час и она становится бодрой, приходит в движение и только ещё продолжает избегать света, забиваясь в тёмные уголки на дне. Затем проходит день, два и она начинает уже быстро плавать, есть с аппетитом, следить со вниманием за малейшим движением в аквариуме и охотится за добычей[31].

В противоположность всем другим позвоночным животным, впадающим в спячку, протоптер, заключённый в кокон, расходует не жировые запасы, а мышечные ткани[2]. В начале спячки обмен веществ происходит у него ещё на довольно высоком энергетическом уровне, но постепенно он замедляется и протекает в дальнейшем в очень экономном режиме до пробуждения.

За время спячки протоптер сильно теряет в весе, отчего и выглядит иссохшим. Так, например, рыба длиной 40 см и весом 374 г после шестимесячного пребывания в коконе имела длину 36 см и весила 289 г, то есть потеряла в весе более 20 % и уменьшилась в размерах на 10 %. Другой протоптер, весом всего 100 г, потерял ещё больше — 28 г веса, в основном за счёт утраты воды[29]. Такие сравнительно большие потери объясняются тем, что во время спячки ткани протоптера расходуются не только на поддержание жизнедеятельности организма, но и на созревание гонад, которые к моменту выхода из спячки оказываются почти полностью созревшими. Потери восполняются довольно быстро — уже через месяц рыба восстанавливает свой вес и достигает прежних размеров за счёт усиленного питания. Во время спячки протоптера вся вода, образующаяся при расщеплении белков, теряется при дыхании и моча не выделяется, так как рыба заключена в кокон, плотно облегающий её тело (лишь небольшая часть мочевины переходит в стенки кокона). Образующаяся мочевина в больших количествах скапливается в организме, составляя к концу спячки 1—2 % веса тела. Это — исключительно редкий в животном мире физиологический парадокс, так как мочевина ядовита и губительно действует на живой организм. У большинства животных смерть от отравления мочевиной наступает при её концентрации в организме в 2 тысячи раз меньшей, чем у спящего протоптера. Впрочем, ряд источников указывает, что чрезмерное накопление мочевины в организме может быть гибельным даже для протоптера[32]. После выхода протоптера из спячки весь избыток мочевины выводится из организма через жабры и почки уже через несколько часов.[4]

Естественные враги протоптеров

При том, что протоптеры — активные хищники, они сами служат кормом для многих животных. Протоптеров поедают рыбоядные птицы, такие, как китоглав (который питается преимущественно протоптерами[33]), африканский рыбный орёл, различные аисты и цапли. Большое количество протоптеров становится пищей крокодилов и крупных хищных рыб (например, сомов).

Содержание в аквариуме

В странах Европы и Северной Америки протоптеров часто держат в аквариумах. Протоптеры также обитают в некоторых зоопарках и аквариумах научных центров — сведения об этих рыбах систематизируются в специальных реестрах[34].

Содержание всех видов протоптеров одинаково[35]. В неволе протоптеры очень нетребовательны и неприхотливы, настолько, что могут жить в самой тухлой и мутной воде. Любопытно, однако, что в Нью-Йоркском аквариуме они не смогли жить в дехлорированной водопроводной воде. Лишь после того, как эту воду продистиллировали, они почувствовали себя сносно.[4]

При соответствующем обращении протоптеры легко поддаются дрессировке. Так, например, если кормёжку предварять стуком по стенке аквариума, то уже через 2—3 недели рыбы привыкают к стуку и, услышав его, сплываются к месту, где их ожидает пища. Все виды протоптеров отличаются свирепым и неуживчивым нравом. Помещённые вместе, они проявляют крайнюю агрессивность, дерутся и нападают друг на друга. Гибель более слабых рыб при этом — обычное дело, так что часто в аквариуме может в конце концов остаться только один победитель. По этой же причине к протоптеру лучше не сажать вообще всех более мелких рыб, которых он будет или калечить, или пожирать[5]. Даже крупных рыб, которых протоптер не в состоянии съесть, он будет преследовать, нанося раны и откусывая плавники. Только молодых протоптеров, когда нет иного выхода, можно держать вместе. Но рано или поздно они так яростно нападают друг на друга, что вскоре оказываются без плавников, которые, впрочем, восстанавливаются у них очень быстро.[4][31]

Всеядность протоптера и его неразборчивость в еде облегчают кормление — рыба быстро привыкает поедать практически любой белковый корм[35]. Предпочтительная пища, однако — живая рыба, ломтики мяса, мелкие лягушата, черви[25]. Обычно в аквариумы протоптеров доставляют в коконе. Такой способ транспортировки требует большой осторожности, так как из-за встряски кокон легко может порваться, что приводит к неминуемой гибели рыбы. Н. Ф. Золотницкий сообщал о случае, когда из целой партии протоптеров, доставленной в Москву в 1896 году, живым не удалось довезти ни одного[31]. Примечательно также, что в тех случаях, когда кокон впавшей в спячку рыбы соприкасается не с грунтом, а с каким-либо инородным телом (например, со стеклянной стенкой аквариума), то это неизбежно приводит к смертельному исходу. В искусственных условиях нижнюю часть стенки аквариума поэтому необходимо обмазывать толстым слоем глины.

В аквариумных условиях легко добиться спячки протоптера, но если режим содержания не меняется, то рыба в спячку не впадает годами. Тем не менее, было замечено, что «бодрствующие» в течение ряда лет протоптеры, содержащиеся в аквариуме (один из них провел без спячки 13 лет), время от времени становятся вялыми, малоподвижными и даже отказываются от пищи. Такое состояние замечается у них в среднем один раз в году и продолжается от нескольких недель до двух-трёх месяцев без каких-либо признаков заболевания. Очевидно, такое поведение связано с привычкой протоптеров впадать в сезонную спячку, которая, таким образом, составляет неотъемлемую часть жизненного ритма этих рыб. Протоптер в неволе может жить долго — рекорд для бурого протоптера составил 20 лет[23]. Рекорд долголетия тёмного протоптера — 30 лет[14].

Случаи размножения протоптеров в неволе неизвестны[5].

Протоптеры и человек

Во многих районах Африки местное население активно ловит протоптеров ради вкусного мяса. Добыча протоптеров ведётся, как правило, кустарными способами и не носит характера организованного промысла, хотя улов протоптеров в ряде местностей является как важным источником белковой пищи, так и предметом торговли[15].

Протоптеров добывают обычно во время спячки. Туземцы, тщательно обследуя дно высохших водоёмов, ищут колпачки над спальными норами протоптеров, которые от окружающей их почвы отличаются, как правило, более тёмным цветом. Над норами крупных экземпляров колпачки бывают диаметром 5—15 см, лишь у мелких рыб, длиной менее 15 см, они столь слабо выражены, что их практически невозможно найти визуально. Спящих протоптеров выкапывают вместе с кусками грунта, который, после пересыхания водоёмов, бывает твёрд почти как камень[4].

Жители Гамбии, по некоторым сведениям, не подтверждённым, правда, научными исследованиями[4], могут обнаруживать спальные гнёзда протоптеров на слух, так как, по их утверждению, в тихую погоду на значительном расстоянии можно слышать, как дышит зарывшийся в землю крупный протоптер. Оригинальный способ лова протоптеров применяется жителями Судана. Они пользуются специальным барабаном, с помощью которого извлекаются звуки, имитирующие падение дождевых капель. Поддавшись обману, протоптеры просыпаются и издают громкий чмокающий звук, выдавая тем самым место своего укрытия, а подчас даже и выползают из своих гнёзд, попадая прямо в руки ловцов.[4]

Протоптеры — объект серьёзных научных исследований. Так, эти рыбы привлекли к себе внимание учёных, занимающихся созданием снотворных препаратов. Британские и шведские биохимики попытались выделить снотворные вещества из организма животных, впадающих в спячку, в том числе протоптера. Когда экстракт из мозга уснувших рыб вводили в кровеносную систему лабораторных крыс, температура их тела начинала быстро падать, и они засыпали так быстро, словно падали в обморок. Сон продолжался 18 часов. Когда крысы просыпались, никаких признаков того, что они находились в искусственном сне, у них обнаружить не удалось. Экстракт, полученный из мозга бодрствующих протоптеров, не вызывал у крыс никаких последствий.[26]

Норвежские учёные проводили исследования, показавшие интересные результаты, свидетельствующие о больших различиях в физиологии протоптеров и других рыб (например, лососей)[36].

См. также

протоптер в Викисловаре?

Напишите отзыв о статье "Протоптер"

Примечания

  1. ↑ Допустимо ударение как на второй, так и на третий слог согласно следующему изданию: Зализняк А. А. Грамматический словарь русского языка: Словоизменение. Ок. 100 000 слов. — 3-е изд.; стер.. — М.: Русский язык, 1987. — С. 532. — 880 с. — 100 000 экз.
  2. ↑ 1 2 [www.megabook.ru/Article.asp?AID=628026 Двоякодышащие рыбы]. Мегаэнциклопедия Кирилла и Мефодия (1998-2009). Проверено 24 мая 2010. [www.webcitation.org/60wPaEMWk Архивировано из первоисточника 15 августа 2011].
  3. ↑ 1 2 3 4 5 6 7 8 [fishbase.org/Country/CountrySpeciesSummary.cfm?c_code=646&id=8734 Protopterus aethiopicus aethiopicus in Rwanda, Marbled lungfish] (англ.) (July 2003). Проверено 27 мая 2010.
  4. ↑ 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 Жизнь животных, под ред. С.П.Наумова и А.П.Кузякина. . — М.: «Просвещение», 1971. — Т. 4. — С. 90—98. — 300 000 экз.
  5. ↑ 1 2 3 4 Ken Childs. [animal-world.com/encyclo/fresh/Misc_PseudoBony/LeopardLungfish.php Leopard LungfishAfrican Lungfish ~ Marbled Lungfish] (англ.). animal-world.com/. Проверено 24 мая 2010. [www.webcitation.org/60wPdh2rl Архивировано из первоисточника 15 августа 2011].
  6. ↑ [www.primitivefishes.com/Marbled%20African%20Lungfish.htm Marbled African Lungfish (Protopterus aethiopicus)] (англ.). Primitive Fishes (2008). Проверено 24 мая 2010. [www.webcitation.org/60wPcOr7H Архивировано из первоисточника 15 августа 2011].
  7. ↑ [www.yuga.ru/news/203750/ Открыт самый большой в мире геном ядерной клетки — ЮГА.ру]
  8. ↑ 1 2 [www.startsurfing.com/encyclopedia/m/a/r/Marbled_Lungfish_02c6.html Protopterus] (англ.). Проверено 29 мая 2010. [www.webcitation.org/60wPXYmO1 Архивировано из первоисточника 15 августа 2011].
  9. ↑ 1 2 [www.fishbase.org/Summary/speciesSummary.php?id=2384&lang=laos Protopterus annectens annectens (Owen, 1839), West African lungfish] (англ.) (July 2003). Проверено 27 мая 2010. [www.webcitation.org/60wPY6mtC Архивировано из первоисточника 15 августа 2011].
  10. ↑ [www.aquadecor.ru/aqua_spam/dec_vod/dec_vod0121/dec_vod0138.htm Семейство Африканские двулёгочные](недоступная ссылка — история). Aquadecor.ru. Проверено 29 мая 2010. [web.archive.org/20081026085535/www.aquadecor.ru/aqua_spam/dec_vod/dec_vod0121/dec_vod0138.htm Архивировано из первоисточника 26 октября 2008].
  11. ↑ 1 2 [www.neosys.ne.jp/neo/english/hg01.html About Different Species of Lung fish in LungFish System] (англ.)(недоступная ссылка — история) (July 2003). Проверено 27 мая 2010. [web.archive.org/20090420030826/www.neosys.ne.jp/neo/english/hg01.html Архивировано из первоисточника 20 апреля 2009].
  12. ↑ [www.redseafish.ru/articles/protopter/protopter.htm Протоптер (Protopterus). Дракон водяной.]. www.redseafish.ru — Аквариумы в Москве. Проверено 24 мая 2010. [www.webcitation.org/60wPbUjRM Архивировано из первоисточника 15 августа 2011].
  13. ↑ [bvi.rusf.ru/sista/s03820.htm Род: Protopterus Owen = Протоптеры, африканские двулёгочники, мамба, камонго, талакупе]. Архив БВИ: Систематика: Царства. Проверено 24 мая 2010.
  14. ↑ 1 2 [www.fishing-worldrecords.com/lung%20fishes/Protopterus%20dolloi.html Protopterus dolloi] (англ.). Проверено 29 мая 2010. [www.webcitation.org/60wPZbSMU Архивировано из первоисточника 15 августа 2011].
  15. ↑ 1 2 J. Gichuki, F. Dahdouh Guebas, J. Mugo1, C.O. Rabuor1, L. Triest, F. Dehairs. [www.ulb.ac.be/sciences/biocomplexity/pub/Gichukietal_2001_Hydrobiologia.pdf Species inventory and the local uses of the plants and fishes of the Lower Sondu Miriu wetland of Lake Victoria, Kenya] (англ.) (PDF). Kluwer Academic Publishers (2001). Проверено 27 мая 2010. [www.webcitation.org/60wPd5gtS Архивировано из первоисточника 15 августа 2011].
  16. ↑ 1 2 3 4 Dr. Nathan Gichuki. [www.iucea.org/downloads/SIDA-SAREC_Round_2_Report.pdf Wetland Research in the Lake Victoria Basin, Kenya Part. Analysis and Synthesis Report] (англ.) (PDF)(недоступная ссылка — история). The Inter-University Council for East Africa (July 2003). Проверено 27 мая 2010.
  17. ↑ 1 2 3 Friends of the Rosamond Gifford Zoo Education Volunteers. [rosamondgiffordzoo.org/assets/uploads/animals/pdf/AfricanLungfish.pdf African Lungfish] (англ.) (PDF) (30 August 2007). Проверено 24 мая 2010. [www.webcitation.org/60wPepAtz Архивировано из первоисточника 15 августа 2011].
  18. ↑ 1 2 Акимушкин И.И. Жизнь животных. — М.: Молодая гвардия, 1974. — Т. 4. — С. 151, 152. — 320 с. — 250 000 экз.
  19. ↑ 1 2 3 Ashley W. Seifert, Lauren J. Chapman. [74.6.239.67/search/cache?ei=UTF-8&p=protopterus+aethiopicus&xa=_HkJeBthcugFfy0PUkCEXQ--%2C1275025190&fr=yfp-t-701&rs=1&u=biology.mcgill.ca/faculty/chapman/articles/129-2006Seifert%26Chapman.pdf&w=protopterus+protopteru%27s+aethiopicus&d=DRKcT-8_Uqcv&icp=1&.intl=us&sig=MRACGVcjT0pKjyCJxkqQVQ-- Respiratory allocation and standard rate of metabolism in the African lungfish, Protopterus aethiopicus] (англ.) (PDF). Department of Zoology, University of Florida, Gainesville, Wildlife Conservation Society, Bronx, NY, USA (27 December 2005). Проверено 27 мая 2010.
  20. ↑ E.W. Taylor, C.A.C. Leite, D.J. McKenzie and T. Wang. [www.scielo.br/scielo.php?script=sci_arttext&pid=S0100-879X2010000500001&lng=es&nrm=iso&tlng=es Control of respiration in fish, amphibians and reptiles] (англ.). Brazilian Journal of Medical and Biological Research (May 2010). Проверено 27 мая 2010.
  21. ↑ [www.povodok.ru/encyclopedia/brem/list17rus/art3045.html Протоптер бурый (Protopterus annectens)]. www.povodok.ru — Энциклопедия Брема. Проверено 24 мая 2010. [www.webcitation.org/60wPhRW4R Архивировано из первоисточника 15 августа 2011].
  22. ↑ James C. O'Reilly, Stephen M. Deban, Kiisa C. Nishikawa. [www.bio.miami.edu/oreilly/images/Aquafeed.pdf Derived Life History Characteristics Constrain the Evolution of Aquatic Feeding Behavior in Adult Amphibians] (англ.) (PDF). Shaker Publishing 2002, ISBN 90-423-0204-6 (2002). Проверено 27 мая 2010. [www.webcitation.org/60wPkdsnQ Архивировано из первоисточника 15 августа 2011].
  23. ↑ 1 2 [www.seriouslyfish.com/profile.php?genus=Protopterus&species=annectens+annectens Protopterus annectens annectens - African Lungfish] (англ.). Seriously Fish. Проверено 27 мая 2010.
  24. ↑ Дмитрий Малянов. [www.gazeta.ru/science/2011/12/13_a_3926170.shtmlh Рыбоног опередил четверонога](недоступная ссылка — история). Живая планета (13 декабря 2011). Проверено 15 декабря 2011.
  25. ↑ 1 2 [aqwarium.clan.su/index/semejstvo_afrikanskie_dvulegochnikovye/0-148 Семейство Африканские двулёгочниковые]. Проверено 29 мая 2010. [www.webcitation.org/60wPfLcQQ Архивировано из первоисточника 15 августа 2011].
  26. ↑ 1 2 3 4 Т.Н.Петрина. [evolution.powernet.ru/library/lungfish.htm Двоякодышащие рыбы]. [evolution.powernet.ru Теория эволюции как она есть]. Проверено 21 мая 2010. [www.webcitation.org/60wPlzHh6 Архивировано из первоисточника 15 августа 2011].
  27. ↑ 1 2 Richard W. Smith, Makiko Kajimura, Chris M. Wood. [www-heb.pac.dfo-mpo.gc.ca/congress/2004/LUNG/Lungfish.pdf The structure and composition of the cocoon of the terrestrial African lungfish (Protopterus dolloi)] (англ.) (PDF). Biology of lungfish Symposium proceedings (International Congress on the Biology of Fish, Manaus, Brazil, August 1-5, 2004) (2005). Проверено 27 мая 2010. [www.webcitation.org/60wPnQufr Архивировано из первоисточника 15 августа 2011].
  28. ↑ Shit F. Chew, Noelle K. Y. Chan1, Ai M. Loong, Kum C. Hiong, Wai L. Tam, Yuen K. Ip. [jeb.biologists.org/cgi/content/full/207/5/777 Nitrogen metabolism in the African lungfish (Protopterus dolloi) aestivating in a mucus cocoon on land] (англ.). The Journal of Experimental Biology (27 January 2007). Проверено 28 мая 2010. [www.webcitation.org/60wPmnipL Архивировано из первоисточника 15 августа 2011].
  29. ↑ 1 2 Wilkie Michael P., Morgan Tammie P., Galvez Fernando, Smith Richard W., Kajimura Makiko, Ip Yuen K., Wood Chris M. The African Lungfish (Protopterus dolloi): Ionoregulation and Osmoregulation in a Fish out of Water // Physiological and Biochemical Zoology. — 2007. — Vol. 80, № 1. — P. 99—112. — DOI:10.1086/508837.
  30. ↑ Ф. Оммани. Рыбы. — М.: «Мир», 1975. — С. 72—73. — 192 с.
  31. ↑ 1 2 3 Н. Ф. Золотницкий. Аквариум любителя. — 3. — М.: Издание А. А. Карцева, 1904. — С. 131—135. — 688 с.
  32. ↑ LaShawnda Brown. [www.whozoo.org/Anlife99/lashawn/africanlungfishindex4.htm Slender African Lungfish] (англ.). Проверено 24 мая 2010. [www.webcitation.org/60wPoZfyA Архивировано из первоисточника 15 августа 2011].
  33. ↑ Жизнь животных, под ред. С. П. Наумова и А. П. Кузякина. . — М.: «Просвещение», 1971. — Т. 5. — С. 96—97. — 300 000 экз.
  34. ↑ [app.isis.org/abstracts/Abs46171.asp Lung fish] (англ.). International Species Information System (ISIS) (25 March 2010). Проверено 27 мая 2010. [www.webcitation.org/60wPp82JE Архивировано из первоисточника 15 августа 2011].
  35. ↑ 1 2 [www.aquaticcommunity.com/predatory/lungfish.php Lung fish] (англ.). Aquatic Community (June 2004). Проверено 24 мая 2010.
  36. ↑ Andersen, Ø., Aas, T.S., Stugor, S., Takle, H., van-Nes, S., Grisdale-Helland, B., Helland, S. J., Terjesen, B. F. [www.apc-coe.no/index.cfm?cont=pubdetails&pubID=145 Purine-induced expression of urate oxidase and enzyme activity in Atlantic salmon (Salmo salar). Cloning of urate oxidase liver cDNA from three teleost species and the African lungfish (Protopterus annectens)]. Aquaculture Protein Centre (27 June 2006). Проверено 27 2010. [www.webcitation.org/60wPq8n1t Архивировано из первоисточника 15 августа 2011].


Отрывок, характеризующий Протоптер

Но дамы невольно смеялись и сами.
– Насилу спасли этого несчастного, – продолжала гостья. – И это сын графа Кирилла Владимировича Безухова так умно забавляется! – прибавила она. – А говорили, что так хорошо воспитан и умен. Вот всё воспитание заграничное куда довело. Надеюсь, что здесь его никто не примет, несмотря на его богатство. Мне хотели его представить. Я решительно отказалась: у меня дочери.
– Отчего вы говорите, что этот молодой человек так богат? – спросила графиня, нагибаясь от девиц, которые тотчас же сделали вид, что не слушают. – Ведь у него только незаконные дети. Кажется… и Пьер незаконный.
Гостья махнула рукой.
– У него их двадцать незаконных, я думаю.
Княгиня Анна Михайловна вмешалась в разговор, видимо, желая выказать свои связи и свое знание всех светских обстоятельств.
– Вот в чем дело, – сказала она значительно и тоже полушопотом. – Репутация графа Кирилла Владимировича известна… Детям своим он и счет потерял, но этот Пьер любимый был.
– Как старик был хорош, – сказала графиня, – еще прошлого года! Красивее мужчины я не видывала.
– Теперь очень переменился, – сказала Анна Михайловна. – Так я хотела сказать, – продолжала она, – по жене прямой наследник всего именья князь Василий, но Пьера отец очень любил, занимался его воспитанием и писал государю… так что никто не знает, ежели он умрет (он так плох, что этого ждут каждую минуту, и Lorrain приехал из Петербурга), кому достанется это огромное состояние, Пьеру или князю Василию. Сорок тысяч душ и миллионы. Я это очень хорошо знаю, потому что мне сам князь Василий это говорил. Да и Кирилл Владимирович мне приходится троюродным дядей по матери. Он и крестил Борю, – прибавила она, как будто не приписывая этому обстоятельству никакого значения.
– Князь Василий приехал в Москву вчера. Он едет на ревизию, мне говорили, – сказала гостья.
– Да, но, entre nous, [между нами,] – сказала княгиня, – это предлог, он приехал собственно к графу Кирилле Владимировичу, узнав, что он так плох.
– Однако, ma chere, это славная штука, – сказал граф и, заметив, что старшая гостья его не слушала, обратился уже к барышням. – Хороша фигура была у квартального, я воображаю.
И он, представив, как махал руками квартальный, опять захохотал звучным и басистым смехом, колебавшим всё его полное тело, как смеются люди, всегда хорошо евшие и особенно пившие. – Так, пожалуйста же, обедать к нам, – сказал он.


Наступило молчание. Графиня глядела на гостью, приятно улыбаясь, впрочем, не скрывая того, что не огорчится теперь нисколько, если гостья поднимется и уедет. Дочь гостьи уже оправляла платье, вопросительно глядя на мать, как вдруг из соседней комнаты послышался бег к двери нескольких мужских и женских ног, грохот зацепленного и поваленного стула, и в комнату вбежала тринадцатилетняя девочка, запахнув что то короткою кисейною юбкою, и остановилась по средине комнаты. Очевидно было, она нечаянно, с нерассчитанного бега, заскочила так далеко. В дверях в ту же минуту показались студент с малиновым воротником, гвардейский офицер, пятнадцатилетняя девочка и толстый румяный мальчик в детской курточке.
Граф вскочил и, раскачиваясь, широко расставил руки вокруг бежавшей девочки.
– А, вот она! – смеясь закричал он. – Именинница! Ma chere, именинница!
– Ma chere, il y a un temps pour tout, [Милая, на все есть время,] – сказала графиня, притворяясь строгою. – Ты ее все балуешь, Elie, – прибавила она мужу.
– Bonjour, ma chere, je vous felicite, [Здравствуйте, моя милая, поздравляю вас,] – сказала гостья. – Quelle delicuse enfant! [Какое прелестное дитя!] – прибавила она, обращаясь к матери.
Черноглазая, с большим ртом, некрасивая, но живая девочка, с своими детскими открытыми плечиками, которые, сжимаясь, двигались в своем корсаже от быстрого бега, с своими сбившимися назад черными кудрями, тоненькими оголенными руками и маленькими ножками в кружевных панталончиках и открытых башмачках, была в том милом возрасте, когда девочка уже не ребенок, а ребенок еще не девушка. Вывернувшись от отца, она подбежала к матери и, не обращая никакого внимания на ее строгое замечание, спрятала свое раскрасневшееся лицо в кружевах материной мантильи и засмеялась. Она смеялась чему то, толкуя отрывисто про куклу, которую вынула из под юбочки.
– Видите?… Кукла… Мими… Видите.
И Наташа не могла больше говорить (ей всё смешно казалось). Она упала на мать и расхохоталась так громко и звонко, что все, даже чопорная гостья, против воли засмеялись.
– Ну, поди, поди с своим уродом! – сказала мать, притворно сердито отталкивая дочь. – Это моя меньшая, – обратилась она к гостье.
Наташа, оторвав на минуту лицо от кружевной косынки матери, взглянула на нее снизу сквозь слезы смеха и опять спрятала лицо.
Гостья, принужденная любоваться семейною сценой, сочла нужным принять в ней какое нибудь участие.
– Скажите, моя милая, – сказала она, обращаясь к Наташе, – как же вам приходится эта Мими? Дочь, верно?
Наташе не понравился тон снисхождения до детского разговора, с которым гостья обратилась к ней. Она ничего не ответила и серьезно посмотрела на гостью.
Между тем всё это молодое поколение: Борис – офицер, сын княгини Анны Михайловны, Николай – студент, старший сын графа, Соня – пятнадцатилетняя племянница графа, и маленький Петруша – меньшой сын, все разместились в гостиной и, видимо, старались удержать в границах приличия оживление и веселость, которыми еще дышала каждая их черта. Видно было, что там, в задних комнатах, откуда они все так стремительно прибежали, у них были разговоры веселее, чем здесь о городских сплетнях, погоде и comtesse Apraksine. [о графине Апраксиной.] Изредка они взглядывали друг на друга и едва удерживались от смеха.
Два молодые человека, студент и офицер, друзья с детства, были одних лет и оба красивы, но не похожи друг на друга. Борис был высокий белокурый юноша с правильными тонкими чертами спокойного и красивого лица; Николай был невысокий курчавый молодой человек с открытым выражением лица. На верхней губе его уже показывались черные волосики, и во всем лице выражались стремительность и восторженность.
Николай покраснел, как только вошел в гостиную. Видно было, что он искал и не находил, что сказать; Борис, напротив, тотчас же нашелся и рассказал спокойно, шутливо, как эту Мими куклу он знал еще молодою девицей с неиспорченным еще носом, как она в пять лет на его памяти состарелась и как у ней по всему черепу треснула голова. Сказав это, он взглянул на Наташу. Наташа отвернулась от него, взглянула на младшего брата, который, зажмурившись, трясся от беззвучного смеха, и, не в силах более удерживаться, прыгнула и побежала из комнаты так скоро, как только могли нести ее быстрые ножки. Борис не рассмеялся.
– Вы, кажется, тоже хотели ехать, maman? Карета нужна? – .сказал он, с улыбкой обращаясь к матери.
– Да, поди, поди, вели приготовить, – сказала она, уливаясь.
Борис вышел тихо в двери и пошел за Наташей, толстый мальчик сердито побежал за ними, как будто досадуя на расстройство, происшедшее в его занятиях.


Из молодежи, не считая старшей дочери графини (которая была четырьмя годами старше сестры и держала себя уже, как большая) и гостьи барышни, в гостиной остались Николай и Соня племянница. Соня была тоненькая, миниатюрненькая брюнетка с мягким, отененным длинными ресницами взглядом, густой черною косой, два раза обвившею ее голову, и желтоватым оттенком кожи на лице и в особенности на обнаженных худощавых, но грациозных мускулистых руках и шее. Плавностью движений, мягкостью и гибкостью маленьких членов и несколько хитрою и сдержанною манерой она напоминала красивого, но еще не сформировавшегося котенка, который будет прелестною кошечкой. Она, видимо, считала приличным выказывать улыбкой участие к общему разговору; но против воли ее глаза из под длинных густых ресниц смотрели на уезжавшего в армию cousin [двоюродного брата] с таким девическим страстным обожанием, что улыбка ее не могла ни на мгновение обмануть никого, и видно было, что кошечка присела только для того, чтоб еще энергичнее прыгнуть и заиграть с своим соusin, как скоро только они так же, как Борис с Наташей, выберутся из этой гостиной.
– Да, ma chere, – сказал старый граф, обращаясь к гостье и указывая на своего Николая. – Вот его друг Борис произведен в офицеры, и он из дружбы не хочет отставать от него; бросает и университет и меня старика: идет в военную службу, ma chere. А уж ему место в архиве было готово, и всё. Вот дружба то? – сказал граф вопросительно.
– Да ведь война, говорят, объявлена, – сказала гостья.
– Давно говорят, – сказал граф. – Опять поговорят, поговорят, да так и оставят. Ma chere, вот дружба то! – повторил он. – Он идет в гусары.
Гостья, не зная, что сказать, покачала головой.
– Совсем не из дружбы, – отвечал Николай, вспыхнув и отговариваясь как будто от постыдного на него наклепа. – Совсем не дружба, а просто чувствую призвание к военной службе.
Он оглянулся на кузину и на гостью барышню: обе смотрели на него с улыбкой одобрения.
– Нынче обедает у нас Шуберт, полковник Павлоградского гусарского полка. Он был в отпуску здесь и берет его с собой. Что делать? – сказал граф, пожимая плечами и говоря шуточно о деле, которое, видимо, стоило ему много горя.
– Я уж вам говорил, папенька, – сказал сын, – что ежели вам не хочется меня отпустить, я останусь. Но я знаю, что я никуда не гожусь, кроме как в военную службу; я не дипломат, не чиновник, не умею скрывать того, что чувствую, – говорил он, всё поглядывая с кокетством красивой молодости на Соню и гостью барышню.
Кошечка, впиваясь в него глазами, казалась каждую секунду готовою заиграть и выказать всю свою кошачью натуру.
– Ну, ну, хорошо! – сказал старый граф, – всё горячится. Всё Бонапарте всем голову вскружил; все думают, как это он из поручиков попал в императоры. Что ж, дай Бог, – прибавил он, не замечая насмешливой улыбки гостьи.
Большие заговорили о Бонапарте. Жюли, дочь Карагиной, обратилась к молодому Ростову:
– Как жаль, что вас не было в четверг у Архаровых. Мне скучно было без вас, – сказала она, нежно улыбаясь ему.
Польщенный молодой человек с кокетливой улыбкой молодости ближе пересел к ней и вступил с улыбающейся Жюли в отдельный разговор, совсем не замечая того, что эта его невольная улыбка ножом ревности резала сердце красневшей и притворно улыбавшейся Сони. – В середине разговора он оглянулся на нее. Соня страстно озлобленно взглянула на него и, едва удерживая на глазах слезы, а на губах притворную улыбку, встала и вышла из комнаты. Всё оживление Николая исчезло. Он выждал первый перерыв разговора и с расстроенным лицом вышел из комнаты отыскивать Соню.
– Как секреты то этой всей молодежи шиты белыми нитками! – сказала Анна Михайловна, указывая на выходящего Николая. – Cousinage dangereux voisinage, [Бедовое дело – двоюродные братцы и сестрицы,] – прибавила она.
– Да, – сказала графиня, после того как луч солнца, проникнувший в гостиную вместе с этим молодым поколением, исчез, и как будто отвечая на вопрос, которого никто ей не делал, но который постоянно занимал ее. – Сколько страданий, сколько беспокойств перенесено за то, чтобы теперь на них радоваться! А и теперь, право, больше страха, чем радости. Всё боишься, всё боишься! Именно тот возраст, в котором так много опасностей и для девочек и для мальчиков.
– Всё от воспитания зависит, – сказала гостья.
– Да, ваша правда, – продолжала графиня. – До сих пор я была, слава Богу, другом своих детей и пользуюсь полным их доверием, – говорила графиня, повторяя заблуждение многих родителей, полагающих, что у детей их нет тайн от них. – Я знаю, что я всегда буду первою confidente [поверенной] моих дочерей, и что Николенька, по своему пылкому характеру, ежели будет шалить (мальчику нельзя без этого), то всё не так, как эти петербургские господа.
– Да, славные, славные ребята, – подтвердил граф, всегда разрешавший запутанные для него вопросы тем, что всё находил славным. – Вот подите, захотел в гусары! Да вот что вы хотите, ma chere!
– Какое милое существо ваша меньшая, – сказала гостья. – Порох!
– Да, порох, – сказал граф. – В меня пошла! И какой голос: хоть и моя дочь, а я правду скажу, певица будет, Саломони другая. Мы взяли итальянца ее учить.
– Не рано ли? Говорят, вредно для голоса учиться в эту пору.
– О, нет, какой рано! – сказал граф. – Как же наши матери выходили в двенадцать тринадцать лет замуж?
– Уж она и теперь влюблена в Бориса! Какова? – сказала графиня, тихо улыбаясь, глядя на мать Бориса, и, видимо отвечая на мысль, всегда ее занимавшую, продолжала. – Ну, вот видите, держи я ее строго, запрещай я ей… Бог знает, что бы они делали потихоньку (графиня разумела: они целовались бы), а теперь я знаю каждое ее слово. Она сама вечером прибежит и всё мне расскажет. Может быть, я балую ее; но, право, это, кажется, лучше. Я старшую держала строго.
– Да, меня совсем иначе воспитывали, – сказала старшая, красивая графиня Вера, улыбаясь.
Но улыбка не украсила лица Веры, как это обыкновенно бывает; напротив, лицо ее стало неестественно и оттого неприятно.
Старшая, Вера, была хороша, была неглупа, училась прекрасно, была хорошо воспитана, голос у нее был приятный, то, что она сказала, было справедливо и уместно; но, странное дело, все, и гостья и графиня, оглянулись на нее, как будто удивились, зачем она это сказала, и почувствовали неловкость.
– Всегда с старшими детьми мудрят, хотят сделать что нибудь необыкновенное, – сказала гостья.
– Что греха таить, ma chere! Графинюшка мудрила с Верой, – сказал граф. – Ну, да что ж! всё таки славная вышла, – прибавил он, одобрительно подмигивая Вере.
Гостьи встали и уехали, обещаясь приехать к обеду.
– Что за манера! Уж сидели, сидели! – сказала графиня, проводя гостей.


Когда Наташа вышла из гостиной и побежала, она добежала только до цветочной. В этой комнате она остановилась, прислушиваясь к говору в гостиной и ожидая выхода Бориса. Она уже начинала приходить в нетерпение и, топнув ножкой, сбиралась было заплакать оттого, что он не сейчас шел, когда заслышались не тихие, не быстрые, приличные шаги молодого человека.
Наташа быстро бросилась между кадок цветов и спряталась.
Борис остановился посереди комнаты, оглянулся, смахнул рукой соринки с рукава мундира и подошел к зеркалу, рассматривая свое красивое лицо. Наташа, притихнув, выглядывала из своей засады, ожидая, что он будет делать. Он постоял несколько времени перед зеркалом, улыбнулся и пошел к выходной двери. Наташа хотела его окликнуть, но потом раздумала. «Пускай ищет», сказала она себе. Только что Борис вышел, как из другой двери вышла раскрасневшаяся Соня, сквозь слезы что то злобно шепчущая. Наташа удержалась от своего первого движения выбежать к ней и осталась в своей засаде, как под шапкой невидимкой, высматривая, что делалось на свете. Она испытывала особое новое наслаждение. Соня шептала что то и оглядывалась на дверь гостиной. Из двери вышел Николай.
– Соня! Что с тобой? Можно ли это? – сказал Николай, подбегая к ней.
– Ничего, ничего, оставьте меня! – Соня зарыдала.
– Нет, я знаю что.
– Ну знаете, и прекрасно, и подите к ней.
– Соооня! Одно слово! Можно ли так мучить меня и себя из за фантазии? – говорил Николай, взяв ее за руку.
Соня не вырывала у него руки и перестала плакать.
Наташа, не шевелясь и не дыша, блестящими главами смотрела из своей засады. «Что теперь будет»? думала она.
– Соня! Мне весь мир не нужен! Ты одна для меня всё, – говорил Николай. – Я докажу тебе.
– Я не люблю, когда ты так говоришь.
– Ну не буду, ну прости, Соня! – Он притянул ее к себе и поцеловал.
«Ах, как хорошо!» подумала Наташа, и когда Соня с Николаем вышли из комнаты, она пошла за ними и вызвала к себе Бориса.
– Борис, подите сюда, – сказала она с значительным и хитрым видом. – Мне нужно сказать вам одну вещь. Сюда, сюда, – сказала она и привела его в цветочную на то место между кадок, где она была спрятана. Борис, улыбаясь, шел за нею.
– Какая же это одна вещь ? – спросил он.
Она смутилась, оглянулась вокруг себя и, увидев брошенную на кадке свою куклу, взяла ее в руки.
– Поцелуйте куклу, – сказала она.
Борис внимательным, ласковым взглядом смотрел в ее оживленное лицо и ничего не отвечал.
– Не хотите? Ну, так подите сюда, – сказала она и глубже ушла в цветы и бросила куклу. – Ближе, ближе! – шептала она. Она поймала руками офицера за обшлага, и в покрасневшем лице ее видны были торжественность и страх.
– А меня хотите поцеловать? – прошептала она чуть слышно, исподлобья глядя на него, улыбаясь и чуть не плача от волненья.
Борис покраснел.
– Какая вы смешная! – проговорил он, нагибаясь к ней, еще более краснея, но ничего не предпринимая и выжидая.
Она вдруг вскочила на кадку, так что стала выше его, обняла его обеими руками, так что тонкие голые ручки согнулись выше его шеи и, откинув движением головы волосы назад, поцеловала его в самые губы.
Она проскользнула между горшками на другую сторону цветов и, опустив голову, остановилась.
– Наташа, – сказал он, – вы знаете, что я люблю вас, но…
– Вы влюблены в меня? – перебила его Наташа.
– Да, влюблен, но, пожалуйста, не будем делать того, что сейчас… Еще четыре года… Тогда я буду просить вашей руки.
Наташа подумала.
– Тринадцать, четырнадцать, пятнадцать, шестнадцать… – сказала она, считая по тоненьким пальчикам. – Хорошо! Так кончено?
И улыбка радости и успокоения осветила ее оживленное лицо.
– Кончено! – сказал Борис.
– Навсегда? – сказала девочка. – До самой смерти?
И, взяв его под руку, она с счастливым лицом тихо пошла с ним рядом в диванную.


Графиня так устала от визитов, что не велела принимать больше никого, и швейцару приказано было только звать непременно кушать всех, кто будет еще приезжать с поздравлениями. Графине хотелось с глазу на глаз поговорить с другом своего детства, княгиней Анной Михайловной, которую она не видала хорошенько с ее приезда из Петербурга. Анна Михайловна, с своим исплаканным и приятным лицом, подвинулась ближе к креслу графини.
– С тобой я буду совершенно откровенна, – сказала Анна Михайловна. – Уж мало нас осталось, старых друзей! От этого я так и дорожу твоею дружбой.
Анна Михайловна посмотрела на Веру и остановилась. Графиня пожала руку своему другу.
– Вера, – сказала графиня, обращаясь к старшей дочери, очевидно, нелюбимой. – Как у вас ни на что понятия нет? Разве ты не чувствуешь, что ты здесь лишняя? Поди к сестрам, или…
Красивая Вера презрительно улыбнулась, видимо не чувствуя ни малейшего оскорбления.
– Ежели бы вы мне сказали давно, маменька, я бы тотчас ушла, – сказала она, и пошла в свою комнату.
Но, проходя мимо диванной, она заметила, что в ней у двух окошек симметрично сидели две пары. Она остановилась и презрительно улыбнулась. Соня сидела близко подле Николая, который переписывал ей стихи, в первый раз сочиненные им. Борис с Наташей сидели у другого окна и замолчали, когда вошла Вера. Соня и Наташа с виноватыми и счастливыми лицами взглянули на Веру.
Весело и трогательно было смотреть на этих влюбленных девочек, но вид их, очевидно, не возбуждал в Вере приятного чувства.
– Сколько раз я вас просила, – сказала она, – не брать моих вещей, у вас есть своя комната.
Она взяла от Николая чернильницу.
– Сейчас, сейчас, – сказал он, мокая перо.
– Вы всё умеете делать не во время, – сказала Вера. – То прибежали в гостиную, так что всем совестно сделалось за вас.
Несмотря на то, или именно потому, что сказанное ею было совершенно справедливо, никто ей не отвечал, и все четверо только переглядывались между собой. Она медлила в комнате с чернильницей в руке.
– И какие могут быть в ваши года секреты между Наташей и Борисом и между вами, – всё одни глупости!
– Ну, что тебе за дело, Вера? – тихеньким голоском, заступнически проговорила Наташа.
Она, видимо, была ко всем еще более, чем всегда, в этот день добра и ласкова.
– Очень глупо, – сказала Вера, – мне совестно за вас. Что за секреты?…
– У каждого свои секреты. Мы тебя с Бергом не трогаем, – сказала Наташа разгорячаясь.
– Я думаю, не трогаете, – сказала Вера, – потому что в моих поступках никогда ничего не может быть дурного. А вот я маменьке скажу, как ты с Борисом обходишься.
– Наталья Ильинишна очень хорошо со мной обходится, – сказал Борис. – Я не могу жаловаться, – сказал он.
– Оставьте, Борис, вы такой дипломат (слово дипломат было в большом ходу у детей в том особом значении, какое они придавали этому слову); даже скучно, – сказала Наташа оскорбленным, дрожащим голосом. – За что она ко мне пристает? Ты этого никогда не поймешь, – сказала она, обращаясь к Вере, – потому что ты никогда никого не любила; у тебя сердца нет, ты только madame de Genlis [мадам Жанлис] (это прозвище, считавшееся очень обидным, было дано Вере Николаем), и твое первое удовольствие – делать неприятности другим. Ты кокетничай с Бергом, сколько хочешь, – проговорила она скоро.
– Да уж я верно не стану перед гостями бегать за молодым человеком…
– Ну, добилась своего, – вмешался Николай, – наговорила всем неприятностей, расстроила всех. Пойдемте в детскую.
Все четверо, как спугнутая стая птиц, поднялись и пошли из комнаты.
– Мне наговорили неприятностей, а я никому ничего, – сказала Вера.
– Madame de Genlis! Madame de Genlis! – проговорили смеющиеся голоса из за двери.
Красивая Вера, производившая на всех такое раздражающее, неприятное действие, улыбнулась и видимо не затронутая тем, что ей было сказано, подошла к зеркалу и оправила шарф и прическу. Глядя на свое красивое лицо, она стала, повидимому, еще холоднее и спокойнее.

В гостиной продолжался разговор.
– Ah! chere, – говорила графиня, – и в моей жизни tout n'est pas rose. Разве я не вижу, что du train, que nous allons, [не всё розы. – при нашем образе жизни,] нашего состояния нам не надолго! И всё это клуб, и его доброта. В деревне мы живем, разве мы отдыхаем? Театры, охоты и Бог знает что. Да что обо мне говорить! Ну, как же ты это всё устроила? Я часто на тебя удивляюсь, Annette, как это ты, в свои годы, скачешь в повозке одна, в Москву, в Петербург, ко всем министрам, ко всей знати, со всеми умеешь обойтись, удивляюсь! Ну, как же это устроилось? Вот я ничего этого не умею.
– Ах, душа моя! – отвечала княгиня Анна Михайловна. – Не дай Бог тебе узнать, как тяжело остаться вдовой без подпоры и с сыном, которого любишь до обожания. Всему научишься, – продолжала она с некоторою гордостью. – Процесс мой меня научил. Ежели мне нужно видеть кого нибудь из этих тузов, я пишу записку: «princesse une telle [княгиня такая то] желает видеть такого то» и еду сама на извозчике хоть два, хоть три раза, хоть четыре, до тех пор, пока не добьюсь того, что мне надо. Мне всё равно, что бы обо мне ни думали.
– Ну, как же, кого ты просила о Бореньке? – спросила графиня. – Ведь вот твой уже офицер гвардии, а Николушка идет юнкером. Некому похлопотать. Ты кого просила?
– Князя Василия. Он был очень мил. Сейчас на всё согласился, доложил государю, – говорила княгиня Анна Михайловна с восторгом, совершенно забыв всё унижение, через которое она прошла для достижения своей цели.
– Что он постарел, князь Василий? – спросила графиня. – Я его не видала с наших театров у Румянцевых. И думаю, забыл про меня. Il me faisait la cour, [Он за мной волочился,] – вспомнила графиня с улыбкой.
– Всё такой же, – отвечала Анна Михайловна, – любезен, рассыпается. Les grandeurs ne lui ont pas touriene la tete du tout. [Высокое положение не вскружило ему головы нисколько.] «Я жалею, что слишком мало могу вам сделать, милая княгиня, – он мне говорит, – приказывайте». Нет, он славный человек и родной прекрасный. Но ты знаешь, Nathalieie, мою любовь к сыну. Я не знаю, чего я не сделала бы для его счастья. А обстоятельства мои до того дурны, – продолжала Анна Михайловна с грустью и понижая голос, – до того дурны, что я теперь в самом ужасном положении. Мой несчастный процесс съедает всё, что я имею, и не подвигается. У меня нет, можешь себе представить, a la lettre [буквально] нет гривенника денег, и я не знаю, на что обмундировать Бориса. – Она вынула платок и заплакала. – Мне нужно пятьсот рублей, а у меня одна двадцатипятирублевая бумажка. Я в таком положении… Одна моя надежда теперь на графа Кирилла Владимировича Безухова. Ежели он не захочет поддержать своего крестника, – ведь он крестил Борю, – и назначить ему что нибудь на содержание, то все мои хлопоты пропадут: мне не на что будет обмундировать его.
Графиня прослезилась и молча соображала что то.
– Часто думаю, может, это и грех, – сказала княгиня, – а часто думаю: вот граф Кирилл Владимирович Безухой живет один… это огромное состояние… и для чего живет? Ему жизнь в тягость, а Боре только начинать жить.
– Он, верно, оставит что нибудь Борису, – сказала графиня.
– Бог знает, chere amie! [милый друг!] Эти богачи и вельможи такие эгоисты. Но я всё таки поеду сейчас к нему с Борисом и прямо скажу, в чем дело. Пускай обо мне думают, что хотят, мне, право, всё равно, когда судьба сына зависит от этого. – Княгиня поднялась. – Теперь два часа, а в четыре часа вы обедаете. Я успею съездить.
И с приемами петербургской деловой барыни, умеющей пользоваться временем, Анна Михайловна послала за сыном и вместе с ним вышла в переднюю.
– Прощай, душа моя, – сказала она графине, которая провожала ее до двери, – пожелай мне успеха, – прибавила она шопотом от сына.
– Вы к графу Кириллу Владимировичу, ma chere? – сказал граф из столовой, выходя тоже в переднюю. – Коли ему лучше, зовите Пьера ко мне обедать. Ведь он у меня бывал, с детьми танцовал. Зовите непременно, ma chere. Ну, посмотрим, как то отличится нынче Тарас. Говорит, что у графа Орлова такого обеда не бывало, какой у нас будет.


– Mon cher Boris, [Дорогой Борис,] – сказала княгиня Анна Михайловна сыну, когда карета графини Ростовой, в которой они сидели, проехала по устланной соломой улице и въехала на широкий двор графа Кирилла Владимировича Безухого. – Mon cher Boris, – сказала мать, выпрастывая руку из под старого салопа и робким и ласковым движением кладя ее на руку сына, – будь ласков, будь внимателен. Граф Кирилл Владимирович всё таки тебе крестный отец, и от него зависит твоя будущая судьба. Помни это, mon cher, будь мил, как ты умеешь быть…
– Ежели бы я знал, что из этого выйдет что нибудь, кроме унижения… – отвечал сын холодно. – Но я обещал вам и делаю это для вас.
Несмотря на то, что чья то карета стояла у подъезда, швейцар, оглядев мать с сыном (которые, не приказывая докладывать о себе, прямо вошли в стеклянные сени между двумя рядами статуй в нишах), значительно посмотрев на старенький салоп, спросил, кого им угодно, княжен или графа, и, узнав, что графа, сказал, что их сиятельству нынче хуже и их сиятельство никого не принимают.
– Мы можем уехать, – сказал сын по французски.
– Mon ami! [Друг мой!] – сказала мать умоляющим голосом, опять дотрогиваясь до руки сына, как будто это прикосновение могло успокоивать или возбуждать его.
Борис замолчал и, не снимая шинели, вопросительно смотрел на мать.
– Голубчик, – нежным голоском сказала Анна Михайловна, обращаясь к швейцару, – я знаю, что граф Кирилл Владимирович очень болен… я затем и приехала… я родственница… Я не буду беспокоить, голубчик… А мне бы только надо увидать князя Василия Сергеевича: ведь он здесь стоит. Доложи, пожалуйста.
Швейцар угрюмо дернул снурок наверх и отвернулся.
– Княгиня Друбецкая к князю Василию Сергеевичу, – крикнул он сбежавшему сверху и из под выступа лестницы выглядывавшему официанту в чулках, башмаках и фраке.
Мать расправила складки своего крашеного шелкового платья, посмотрелась в цельное венецианское зеркало в стене и бодро в своих стоптанных башмаках пошла вверх по ковру лестницы.
– Mon cher, voue m'avez promis, [Мой друг, ты мне обещал,] – обратилась она опять к Сыну, прикосновением руки возбуждая его.
Сын, опустив глаза, спокойно шел за нею.
Они вошли в залу, из которой одна дверь вела в покои, отведенные князю Василью.
В то время как мать с сыном, выйдя на середину комнаты, намеревались спросить дорогу у вскочившего при их входе старого официанта, у одной из дверей повернулась бронзовая ручка и князь Василий в бархатной шубке, с одною звездой, по домашнему, вышел, провожая красивого черноволосого мужчину. Мужчина этот был знаменитый петербургский доктор Lorrain.
– C'est donc positif? [Итак, это верно?] – говорил князь.
– Mon prince, «errare humanum est», mais… [Князь, человеку ошибаться свойственно.] – отвечал доктор, грассируя и произнося латинские слова французским выговором.
– C'est bien, c'est bien… [Хорошо, хорошо…]
Заметив Анну Михайловну с сыном, князь Василий поклоном отпустил доктора и молча, но с вопросительным видом, подошел к ним. Сын заметил, как вдруг глубокая горесть выразилась в глазах его матери, и слегка улыбнулся.
– Да, в каких грустных обстоятельствах пришлось нам видеться, князь… Ну, что наш дорогой больной? – сказала она, как будто не замечая холодного, оскорбительного, устремленного на нее взгляда.
Князь Василий вопросительно, до недоумения, посмотрел на нее, потом на Бориса. Борис учтиво поклонился. Князь Василий, не отвечая на поклон, отвернулся к Анне Михайловне и на ее вопрос отвечал движением головы и губ, которое означало самую плохую надежду для больного.
– Неужели? – воскликнула Анна Михайловна. – Ах, это ужасно! Страшно подумать… Это мой сын, – прибавила она, указывая на Бориса. – Он сам хотел благодарить вас.
Борис еще раз учтиво поклонился.
– Верьте, князь, что сердце матери никогда не забудет того, что вы сделали для нас.
– Я рад, что мог сделать вам приятное, любезная моя Анна Михайловна, – сказал князь Василий, оправляя жабо и в жесте и голосе проявляя здесь, в Москве, перед покровительствуемою Анною Михайловной еще гораздо большую важность, чем в Петербурге, на вечере у Annette Шерер.
– Старайтесь служить хорошо и быть достойным, – прибавил он, строго обращаясь к Борису. – Я рад… Вы здесь в отпуску? – продиктовал он своим бесстрастным тоном.
– Жду приказа, ваше сиятельство, чтоб отправиться по новому назначению, – отвечал Борис, не выказывая ни досады за резкий тон князя, ни желания вступить в разговор, но так спокойно и почтительно, что князь пристально поглядел на него.
– Вы живете с матушкой?
– Я живу у графини Ростовой, – сказал Борис, опять прибавив: – ваше сиятельство.
– Это тот Илья Ростов, который женился на Nathalie Шиншиной, – сказала Анна Михайловна.
– Знаю, знаю, – сказал князь Василий своим монотонным голосом. – Je n'ai jamais pu concevoir, comment Nathalieie s'est decidee a epouser cet ours mal – leche l Un personnage completement stupide et ridicule.Et joueur a ce qu'on dit. [Я никогда не мог понять, как Натали решилась выйти замуж за этого грязного медведя. Совершенно глупая и смешная особа. К тому же игрок, говорят.]
– Mais tres brave homme, mon prince, [Но добрый человек, князь,] – заметила Анна Михайловна, трогательно улыбаясь, как будто и она знала, что граф Ростов заслуживал такого мнения, но просила пожалеть бедного старика. – Что говорят доктора? – спросила княгиня, помолчав немного и опять выражая большую печаль на своем исплаканном лице.
– Мало надежды, – сказал князь.
– А мне так хотелось еще раз поблагодарить дядю за все его благодеяния и мне и Боре. C'est son filleuil, [Это его крестник,] – прибавила она таким тоном, как будто это известие должно было крайне обрадовать князя Василия.
Князь Василий задумался и поморщился. Анна Михайловна поняла, что он боялся найти в ней соперницу по завещанию графа Безухого. Она поспешила успокоить его.
– Ежели бы не моя истинная любовь и преданность дяде, – сказала она, с особенною уверенностию и небрежностию выговаривая это слово: – я знаю его характер, благородный, прямой, но ведь одни княжны при нем…Они еще молоды… – Она наклонила голову и прибавила шопотом: – исполнил ли он последний долг, князь? Как драгоценны эти последние минуты! Ведь хуже быть не может; его необходимо приготовить ежели он так плох. Мы, женщины, князь, – она нежно улыбнулась, – всегда знаем, как говорить эти вещи. Необходимо видеть его. Как бы тяжело это ни было для меня, но я привыкла уже страдать.
Князь, видимо, понял, и понял, как и на вечере у Annette Шерер, что от Анны Михайловны трудно отделаться.
– Не было бы тяжело ему это свидание, chere Анна Михайловна, – сказал он. – Подождем до вечера, доктора обещали кризис.
– Но нельзя ждать, князь, в эти минуты. Pensez, il у va du salut de son ame… Ah! c'est terrible, les devoirs d'un chretien… [Подумайте, дело идет о спасения его души! Ах! это ужасно, долг христианина…]
Из внутренних комнат отворилась дверь, и вошла одна из княжен племянниц графа, с угрюмым и холодным лицом и поразительно несоразмерною по ногам длинною талией.
Князь Василий обернулся к ней.
– Ну, что он?
– Всё то же. И как вы хотите, этот шум… – сказала княжна, оглядывая Анну Михайловну, как незнакомую.
– Ah, chere, je ne vous reconnaissais pas, [Ах, милая, я не узнала вас,] – с счастливою улыбкой сказала Анна Михайловна, легкою иноходью подходя к племяннице графа. – Je viens d'arriver et je suis a vous pour vous aider a soigner mon oncle . J`imagine, combien vous avez souffert, [Я приехала помогать вам ходить за дядюшкой. Воображаю, как вы настрадались,] – прибавила она, с участием закатывая глаза.
Княжна ничего не ответила, даже не улыбнулась и тотчас же вышла. Анна Михайловна сняла перчатки и в завоеванной позиции расположилась на кресле, пригласив князя Василья сесть подле себя.
– Борис! – сказала она сыну и улыбнулась, – я пройду к графу, к дяде, а ты поди к Пьеру, mon ami, покаместь, да не забудь передать ему приглашение от Ростовых. Они зовут его обедать. Я думаю, он не поедет? – обратилась она к князю.
– Напротив, – сказал князь, видимо сделавшийся не в духе. – Je serais tres content si vous me debarrassez de ce jeune homme… [Я был бы очень рад, если бы вы меня избавили от этого молодого человека…] Сидит тут. Граф ни разу не спросил про него.
Он пожал плечами. Официант повел молодого человека вниз и вверх по другой лестнице к Петру Кирилловичу.


Пьер так и не успел выбрать себе карьеры в Петербурге и, действительно, был выслан в Москву за буйство. История, которую рассказывали у графа Ростова, была справедлива. Пьер участвовал в связываньи квартального с медведем. Он приехал несколько дней тому назад и остановился, как всегда, в доме своего отца. Хотя он и предполагал, что история его уже известна в Москве, и что дамы, окружающие его отца, всегда недоброжелательные к нему, воспользуются этим случаем, чтобы раздражить графа, он всё таки в день приезда пошел на половину отца. Войдя в гостиную, обычное местопребывание княжен, он поздоровался с дамами, сидевшими за пяльцами и за книгой, которую вслух читала одна из них. Их было три. Старшая, чистоплотная, с длинною талией, строгая девица, та самая, которая выходила к Анне Михайловне, читала; младшие, обе румяные и хорошенькие, отличавшиеся друг от друга только тем, что у одной была родинка над губой, очень красившая ее, шили в пяльцах. Пьер был встречен как мертвец или зачумленный. Старшая княжна прервала чтение и молча посмотрела на него испуганными глазами; младшая, без родинки, приняла точно такое же выражение; самая меньшая, с родинкой, веселого и смешливого характера, нагнулась к пяльцам, чтобы скрыть улыбку, вызванную, вероятно, предстоящею сценой, забавность которой она предвидела. Она притянула вниз шерстинку и нагнулась, будто разбирая узоры и едва удерживаясь от смеха.
– Bonjour, ma cousine, – сказал Пьер. – Vous ne me гесоnnaissez pas? [Здравствуйте, кузина. Вы меня не узнаете?]
– Я слишком хорошо вас узнаю, слишком хорошо.
– Как здоровье графа? Могу я видеть его? – спросил Пьер неловко, как всегда, но не смущаясь.
– Граф страдает и физически и нравственно, и, кажется, вы позаботились о том, чтобы причинить ему побольше нравственных страданий.
– Могу я видеть графа? – повторил Пьер.
– Гм!.. Ежели вы хотите убить его, совсем убить, то можете видеть. Ольга, поди посмотри, готов ли бульон для дяденьки, скоро время, – прибавила она, показывая этим Пьеру, что они заняты и заняты успокоиваньем его отца, тогда как он, очевидно, занят только расстроиванием.
Ольга вышла. Пьер постоял, посмотрел на сестер и, поклонившись, сказал:
– Так я пойду к себе. Когда можно будет, вы мне скажите.
Он вышел, и звонкий, но негромкий смех сестры с родинкой послышался за ним.
На другой день приехал князь Василий и поместился в доме графа. Он призвал к себе Пьера и сказал ему:
– Mon cher, si vous vous conduisez ici, comme a Petersbourg, vous finirez tres mal; c'est tout ce que je vous dis. [Мой милый, если вы будете вести себя здесь, как в Петербурге, вы кончите очень дурно; больше мне нечего вам сказать.] Граф очень, очень болен: тебе совсем не надо его видеть.
С тех пор Пьера не тревожили, и он целый день проводил один наверху, в своей комнате.
В то время как Борис вошел к нему, Пьер ходил по своей комнате, изредка останавливаясь в углах, делая угрожающие жесты к стене, как будто пронзая невидимого врага шпагой, и строго взглядывая сверх очков и затем вновь начиная свою прогулку, проговаривая неясные слова, пожимая плечами и разводя руками.
– L'Angleterre a vecu, [Англии конец,] – проговорил он, нахмуриваясь и указывая на кого то пальцем. – M. Pitt comme traitre a la nation et au droit des gens est condamiene a… [Питт, как изменник нации и народному праву, приговаривается к…] – Он не успел договорить приговора Питту, воображая себя в эту минуту самим Наполеоном и вместе с своим героем уже совершив опасный переезд через Па де Кале и завоевав Лондон, – как увидал входившего к нему молодого, стройного и красивого офицера. Он остановился. Пьер оставил Бориса четырнадцатилетним мальчиком и решительно не помнил его; но, несмотря на то, с свойственною ему быстрою и радушною манерой взял его за руку и дружелюбно улыбнулся.
– Вы меня помните? – спокойно, с приятной улыбкой сказал Борис. – Я с матушкой приехал к графу, но он, кажется, не совсем здоров.
– Да, кажется, нездоров. Его всё тревожат, – отвечал Пьер, стараясь вспомнить, кто этот молодой человек.
Борис чувствовал, что Пьер не узнает его, но не считал нужным называть себя и, не испытывая ни малейшего смущения, смотрел ему прямо в глаза.
– Граф Ростов просил вас нынче приехать к нему обедать, – сказал он после довольно долгого и неловкого для Пьера молчания.
– А! Граф Ростов! – радостно заговорил Пьер. – Так вы его сын, Илья. Я, можете себе представить, в первую минуту не узнал вас. Помните, как мы на Воробьевы горы ездили c m me Jacquot… [мадам Жако…] давно.
– Вы ошибаетесь, – неторопливо, с смелою и несколько насмешливою улыбкой проговорил Борис. – Я Борис, сын княгини Анны Михайловны Друбецкой. Ростова отца зовут Ильей, а сына – Николаем. И я m me Jacquot никакой не знал.
Пьер замахал руками и головой, как будто комары или пчелы напали на него.
– Ах, ну что это! я всё спутал. В Москве столько родных! Вы Борис…да. Ну вот мы с вами и договорились. Ну, что вы думаете о булонской экспедиции? Ведь англичанам плохо придется, ежели только Наполеон переправится через канал? Я думаю, что экспедиция очень возможна. Вилльнев бы не оплошал!
Борис ничего не знал о булонской экспедиции, он не читал газет и о Вилльневе в первый раз слышал.
– Мы здесь в Москве больше заняты обедами и сплетнями, чем политикой, – сказал он своим спокойным, насмешливым тоном. – Я ничего про это не знаю и не думаю. Москва занята сплетнями больше всего, – продолжал он. – Теперь говорят про вас и про графа.
Пьер улыбнулся своей доброю улыбкой, как будто боясь за своего собеседника, как бы он не сказал чего нибудь такого, в чем стал бы раскаиваться. Но Борис говорил отчетливо, ясно и сухо, прямо глядя в глаза Пьеру.
– Москве больше делать нечего, как сплетничать, – продолжал он. – Все заняты тем, кому оставит граф свое состояние, хотя, может быть, он переживет всех нас, чего я от души желаю…
– Да, это всё очень тяжело, – подхватил Пьер, – очень тяжело. – Пьер всё боялся, что этот офицер нечаянно вдастся в неловкий для самого себя разговор.
– А вам должно казаться, – говорил Борис, слегка краснея, но не изменяя голоса и позы, – вам должно казаться, что все заняты только тем, чтобы получить что нибудь от богача.
«Так и есть», подумал Пьер.
– А я именно хочу сказать вам, чтоб избежать недоразумений, что вы очень ошибетесь, ежели причтете меня и мою мать к числу этих людей. Мы очень бедны, но я, по крайней мере, за себя говорю: именно потому, что отец ваш богат, я не считаю себя его родственником, и ни я, ни мать никогда ничего не будем просить и не примем от него.
Пьер долго не мог понять, но когда понял, вскочил с дивана, ухватил Бориса за руку снизу с свойственною ему быстротой и неловкостью и, раскрасневшись гораздо более, чем Борис, начал говорить с смешанным чувством стыда и досады.


Источник — «http://wiki-org.ru/wiki/index.php?title=Протоптер&oldid=73225457»