Проходные рыбы

Проходные рыбы — рыбы, которые часть жизненного цикла проводят в море, а часть — во впадающих в него реках. Для нереста они мигрируют из морей в реки — анадромные или, реже, из рек в моря — катадромные. Проходные рыбы обладают рядом особенностей, например способностью переносить сильные колебания солёности. Миграции обеспечивают благоприятные условия для развития молоди, а также обильную кормовую базу для взрослых проходных рыб; однако миграции требуют большой затраты сил на преодоление различных препятствий (быстрое течение, пороги, водопады и т. п.), что возможно за счёт накопленных в теле рыб резервных веществ, главным образом жира (в реках взрослые проходные рыбы, как правило, не питаются). При смене водоёма с одним уровнем солёности на другой кожные паразиты рыбы гибнут, оставляя бледные пятна на коже в местах своего прикрепления. После икрометания многие проходные рыбы (лососи, сельди) погибают, некоторые могут совершать миграции и нереститься несколько раз в жизни. У некоторых из проходных рыб имеются озимые и яровые расы. Озимые расы входят в реку с незрелыми половыми продуктами, обычно доходят до высоко расположенных по течению нерестилищ и, перезимовав, размножаются. Яровые расы входят в реку с почти зрелыми половыми продуктами и нерестуют в том же году; их нерестилища расположены ниже по течению. Многие проходные рыбы — важные объекты промысла. Поэтому при строительстве гидростанций в плотинах устраивают рыбоходы.

Полупроходными рыбами, по Кесслеру, называются такие, которые живут в устьях рек и заходят в них для икрометания, но их миграции ограничиваются небольшим протяжением.

Проходные рыбы занимают значительное место в питании некоторых животных, например медведей.

Ссылки

• Проходные рыбы // Большая советская энциклопедия : [в 30 т.] / гл. ред. А. М. Прохоров. — 3-е изд. — М. : Советская энциклопедия, 1969—1978.</span>
• Проходные рыбы // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.

Отрывок, характеризующий Проходные рыбы

– Раненые, вот кто! Это нельзя, маменька; это ни на что не похоже… Нет, маменька, голубушка, это не то, простите, пожалуйста, голубушка… Маменька, ну что нам то, что мы увезем, вы посмотрите только, что на дворе… Маменька!.. Это не может быть!..
Граф стоял у окна и, не поворачивая лица, слушал слова Наташи. Вдруг он засопел носом и приблизил свое лицо к окну.
Графиня взглянула на дочь, увидала ее пристыженное за мать лицо, увидала ее волнение, поняла, отчего муж теперь не оглядывался на нее, и с растерянным видом оглянулась вокруг себя.
– Ах, да делайте, как хотите! Разве я мешаю кому нибудь! – сказала она, еще не вдруг сдаваясь.
– Маменька, голубушка, простите меня!
Но графиня оттолкнула дочь и подошла к графу.
– Mon cher, ты распорядись, как надо… Я ведь не знаю этого, – сказала она, виновато опуская глаза.
– Яйца… яйца курицу учат… – сквозь счастливые слезы проговорил граф и обнял жену, которая рада была скрыть на его груди свое пристыженное лицо.
– Папенька, маменька! Можно распорядиться? Можно?.. – спрашивала Наташа. – Мы все таки возьмем все самое нужное… – говорила Наташа.
Граф утвердительно кивнул ей головой, и Наташа тем быстрым бегом, которым она бегивала в горелки, побежала по зале в переднюю и по лестнице на двор.
Люди собрались около Наташи и до тех пор не могли поверить тому странному приказанию, которое она передавала, пока сам граф именем своей жены не подтвердил приказания о том, чтобы отдавать все подводы под раненых, а сундуки сносить в кладовые. Поняв приказание, люди с радостью и хлопотливостью принялись за новое дело. Прислуге теперь это не только не казалось странным, но, напротив, казалось, что это не могло быть иначе, точно так же, как за четверть часа перед этим никому не только не казалось странным, что оставляют раненых, а берут вещи, но казалось, что не могло быть иначе.