Прудище (Тверская область)

Деревня Прудище Страна РоссияРоссия Субъект Федерации Тверская областьТверская область Муниципальный район Калининский Сельское поселение Никулинское Координаты 56°49′44″ с. ш. 35°37′47″ в. д.56.8288° с. ш. 35.6298° в. д. / 56.8288; 35.6298    Население 28 человек (2008) Часовой пояс UTC+3 Почтовый индекс 170550 Автомобильный код 69 Код ОКАТО [classif.spb.ru/classificators/view/okt.php?st=A&kr=1&kod=28220848020 28 220 848 020] Показать/скрыть карты

Пруди́ще — деревня в Калининском районе Тверской области. Относится к Никулинскому сельскому поселению.

Расположена к западу от Твери, на правом берегу Волги (19 км вверх по Волге от центра города). От посёлка Мигалово (9 км) через Рябеево, Красново и Мотавино в деревню ведёт асфальтированная дорога.

К югу от деревни (примерно в 5 км) — территория полигона, известного под названием Путиловские лагеря. Используется военными и сотрудниками МВД для проведения учебных мероприятий. Территория полигона ранее (до 2011 года) активно использовалась для утилизации боеприпасов методом подрыва. После принятия решения об утилизации боеприпасов методом выжигания тротила взрывов больше нет.

Деревня Прудище в последние годы застраивается современными домами и коттеджами, рядом с деревней располагается садовое товарищество «Большие Прудищи» и коттеджный посёлок «Прудище».

Деревня Прудище считается элитным местом благодаря многих факторов: рядом река Волга, сосновый лес, хорошая транспортная доступность (в деревню ходит маршрутное такси № 227 «Южный (ритейл парк № 1) — Мигалово — Прудище»), невысокая плотность дорожного движения (асфальт заканчивается в конце деревни), все коммуникации (электроэнергия, газ), поэтому в новой части деревни построены большие дома и коттеджи тверской элиты.

Население по переписи 2002 — 24 человека, 11 мужчин, 13 женщин. В 1997 году — 14 хозяйств, 26 жителей.

Ссылки

• [prudishe.ru/ сайт коттеджного посёлка «Прудище»]

Отрывок, характеризующий Прудище (Тверская область)

Пьер был один из тех людей, которые, несмотря на свою внешнюю, так называемую слабость характера, не ищут поверенного для своего горя. Он переработывал один в себе свое горе.
«Она во всем, во всем она одна виновата, – говорил он сам себе; – но что ж из этого? Зачем я себя связал с нею, зачем я ей сказал этот: „Je vous aime“, [Я вас люблю?] который был ложь и еще хуже чем ложь, говорил он сам себе. Я виноват и должен нести… Что? Позор имени, несчастие жизни? Э, всё вздор, – подумал он, – и позор имени, и честь, всё условно, всё независимо от меня.
«Людовика XVI казнили за то, что они говорили, что он был бесчестен и преступник (пришло Пьеру в голову), и они были правы с своей точки зрения, так же как правы и те, которые за него умирали мученической смертью и причисляли его к лику святых. Потом Робеспьера казнили за то, что он был деспот. Кто прав, кто виноват? Никто. А жив и живи: завтра умрешь, как мог я умереть час тому назад. И стоит ли того мучиться, когда жить остается одну секунду в сравнении с вечностью? – Но в ту минуту, как он считал себя успокоенным такого рода рассуждениями, ему вдруг представлялась она и в те минуты, когда он сильнее всего выказывал ей свою неискреннюю любовь, и он чувствовал прилив крови к сердцу, и должен был опять вставать, двигаться, и ломать, и рвать попадающиеся ему под руки вещи. «Зачем я сказал ей: „Je vous aime?“ все повторял он сам себе. И повторив 10 й раз этот вопрос, ему пришло в голову Мольерово: mais que diable allait il faire dans cette galere? [но за каким чортом понесло его на эту галеру?] и он засмеялся сам над собою.
Ночью он позвал камердинера и велел укладываться, чтоб ехать в Петербург. Он не мог оставаться с ней под одной кровлей. Он не мог представить себе, как бы он стал теперь говорить с ней. Он решил, что завтра он уедет и оставит ей письмо, в котором объявит ей свое намерение навсегда разлучиться с нею.
Утром, когда камердинер, внося кофе, вошел в кабинет, Пьер лежал на отоманке и с раскрытой книгой в руке спал.
Он очнулся и долго испуганно оглядывался не в силах понять, где он находится.
– Графиня приказала спросить, дома ли ваше сиятельство? – спросил камердинер.
Но не успел еще Пьер решиться на ответ, который он сделает, как сама графиня в белом, атласном халате, шитом серебром, и в простых волосах (две огромные косы en diademe [в виде диадемы] огибали два раза ее прелестную голову) вошла в комнату спокойно и величественно; только на мраморном несколько выпуклом лбе ее была морщинка гнева. Она с своим всёвыдерживающим спокойствием не стала говорить при камердинере. Она знала о дуэли и пришла говорить о ней. Она дождалась, пока камердинер уставил кофей и вышел. Пьер робко чрез очки посмотрел на нее, и, как заяц, окруженный собаками, прижимая уши, продолжает лежать в виду своих врагов, так и он попробовал продолжать читать: но чувствовал, что это бессмысленно и невозможно и опять робко взглянул на нее. Она не села, и с презрительной улыбкой смотрела на него, ожидая пока выйдет камердинер.